О моем перерождении в сына крестьянского 2

О моем перерождении в сына крестьянского 13

Этап тринадцатый

Если бы я пытался противостоять Лейте лично, проигрыш не заставил бы себя долго ждать. Пусть я могу включить биобуст третьей фазы, а Броня Героя даёт весьма недурную защиту, но…

Во-первых, два десятка уровней разницы — это два десятка уровней разницы. Тут уже и то, что её класс изначально не боевой, помогает слабо.

Потому как нынеча не давеча.

Во-вторых, Боевая Чешуя и защищает лучше, за счёт большей материальности, и усиливает куда эффективней — по той же причине. Подозреваю, что БЧ даёт её знакам на грани мощи не дополнительные четвёрки-пятёрки, а, скорее, шестёрки-семёрки.

В-третьих, размер имеет значение. Как и дополнительная живучесть. Лейта может позволить себе получать даже средние раны, меня ослабят и лёгкие. Любой размен ударами пойдёт в её пользу.

В-четвёртых и, пожалуй, в главных: количество конечностей. Это именно тот козырь, с которым я до сих пор не знаю, что делать. Имея всего лишь две руки, очень сложно блокировать 6–8 щупалец. Коих запросто может стать вдвое больше.

А отрастив собственные иллюзорные щупальца, я останусь в проигрыше. Меньшая материальность иллюзий плюс разница уровней, помните?

Но если я пойду в бой вместе с Тенью, шансов не останется уже у моей боевой подруги. Аналог высших чар не перебить, Тени достаточно выгадать мне время для пары дистанционных ударов не очень мощными Мистическими Зарядами.

Поэтому в бою снова сошлись как-бы-Авангард и эрзац-Арьергард: Лейта Ассур во всей красе Боевой Чешуи и Тень Иллюзиониста по имени Вейлиф из Малых Горок… как невидимка.

Баланс сил между нами, с одной стороны, изменился, а с другой — остался примерно на том же месте. Всё-таки невидимость с мобильностью (причём и то, и другое — на уровне, для физических тел по определению недоступном) есть козыри именно того толка, перебить которые сложно. Опять-таки: если бы я пытался прятаться от Лейты, будучи в своём теле, то разумнее было бы потратить усилия на что-то иное. От целителя, притом избавившегося от магической близорукости, не спрятаться ничему живому в ближнем — и даже среднем — радиусе. Но вот Тень…

Да, она играла с Лейтой в прятки с куда большим успехом, чем мог бы я самолично. Моей боевой подруге даже активное сканирование помогало не особо хорошо.

Но всё-таки уже помогало. Пусть и через раз. Проблема (для неё) заключалась в том, что я-Тень после всякого сканирующего импульса не ленился менять позицию. А говоря проще, скакал вокруг бешеной блохой, пытаясь худо-бедно затыкать своим кинжальчиком тушу, доросшую до отметки три с половиной метра в высоту и очень старательно заспамившую своими отростками всю ближнюю зону.

А ещё периодически отстреливающуюся. Не без успеха. Идею пневматического биострела, наряду с некоторыми иными идеями, я от щедрот своих попадунских подарил Лейте, чтобы дать ей нормальную дистанционную атаку.

Ибо косплей боевого ящера — оно хорошо, но косплей гидралиска — ещё лучше. А гидралиск по сравнению с ней — так, мясо бессмысленное.

Магия дарует тактическую гибкость.

В принципе, новый переворот стола моя боевая подруга получила бы, перейдя от сканирующих импульсов к сканирующему полю. Или хотя бы нарастив частоту импульсов настолько, чтобы переход стал не особо актуален. Но с этим ей могло помочь только время или уж какие-нибудь дополнительные хитрости, потому что пока из-за недостаточной освоенности Боевой Чешуи у неё даже с гладким и точным управлением щупальцами возникали сложности.

Как ни форсируй мозг, а пока некоторые действия на механику условных рефлексов не переведёшь — полный потенциал собственной метаформы реализовать не получится. При самом горячем желании.

Ну так на то и тренировки, не так ли?

…минут через шесть-семь, качественно перепахав своими атаками около гектара площади тихого поречного луга, мы закруглили бой. Основы личных стилей продемонстрированы, домашние заготовки в основном опробованы (разумеется, не все: многое из наших арсеналов против друг друга попросту не имеет смысла… либо излишне убойно). Можно идти дальше.

— Ну что, кто следующий? — интересуюсь бодро, с очевидной нотой садизма.

— Попробую я, — вздохнула Шелари.

— И против кого пробуешь?

— Ну уж не Тени. Там вообще без шансов.

— Зря. Я бы дал тебе гандикап и работал без невидимости. Впрочем, успеем ещё сойтись, причём на разных условиях и со всякими интересными ограничениями. Так, держи защиту головы, — я выдал ей прозрачный «плексигласовый» шлем, — нацепляй — и вперёд!

Арьергарды могут считаться природными врагами для крупных защищённых целей. Тот самый случай боксёра, который ещё и бегун. Беда Ершицы в том, что Лейта в своей Боевой Чешуе не только крупная и защищённая, но с некоторых пор дальнобойная цель. И больнобойная, ага.

Даже то, что моя любимая целительница стреляла по внучке Таруса не костяной дробью, как по Тени, а шариками с алой краской — да, идеей пейнтбола я тоже поделился, — помогло не сильно: спустя пять минут Шелари сдалась, так и не сумев нанести серьёзного урона со средней дистанции, будучи испятнана без малого целиком (в ближний бой, под щупальца-то, она сама благоразумно не полезла). Хорошо ещё, что краска, созданная воплощением, уже бледнела, исчезая. Но синяков от попаданий в корпус и руки Ершица наловила знатно.

Настала очередь Гариха, и вот это вышло уже поинтересней.

Во-первых, он, как и положено Авангарду, намного лучше держал удар. Дробовой залп шариками с краской до него просто не долетел, остановленный вовремя выставленной Стеной. Обрадовавшись, Лейта перешла на костяные пули и стрелы. Ну а что? За обновляемой Стеной ждёт левый, башенный щит, за щитом — Барьер, а за ним — Укрепление. Можно лупить, не сильно сдерживаясь. Красота!

Во-вторых, Гарих тоже не собирался сдерживаться. От первого же его Толчка чёрно-ало-пепельная живая башня весом этак (уже) под полтонны покачнулась. От второго — отступила на полшага, чтобы сохранить равновесие. От третьего — на полный шаг. Рыкнула (не)довольно…

И рванула вперёд, взрывая землю когтистыми трёхпалыми ногами.

В-третьих, наш Авангард тоже рванул вперёд.

— Давай! — крикнула Шелари. — Бей! Круши-лупи!

— Размажь его! — решил не отставать я.

— Эй! Что ещё за «размажь»?

— Ласково размажь! — уточняю без промедления. — Тебе же лечить потом!

— Эй!!!

…они сошлись, два Авангарда: так выпала обоим карта, пришла пора в штыки. Но спарринг дружеский, однако; не Гамбург вышел, а Монако, кулак, а не клыки…

Гм.

В общем, где-то примерно так оно и вышло. Прямо на бегу Лейта жахнула пневматикой так, что снова выставленную — тоже на бегу, по облегчённому варианту — Стену просто сдуло; а так как отращивать биострелы она могла с завидной скоростью, то практически сразу жахнула снова. Да так, что в башенном щите образовались дыры, а в доспехах Гариха — новые вмятины. Специально я не проверял, но есть у меня подозрение, что дульная энергия пневматики, которой шарашит боевая подруга, может превысить порог трёх знаков, если в джоулях мерить. А говоря проще, её биострелы немногим хуже калаша.

Скорострельность пониже, конечно — зато боеприпасы безлимитные. Потому что пополняются на месте, чисто воплощением. И номенклатура их…

Про оперённые подкалиберные я ведь ей тоже рассказал. А про всякие пакости, от ирритантов до настоящих смертельных ядов, впору уже мне было слушать долгие лекции. Так что если бы Лейта перешла на крупный калибр, то, в теории, смогла бы закончить бой одним снайперским выстрелом. Или наделать в чужом снаряжении дополнительных дыр «просто» чередой выстрелов из нескольких стволов, подавляя противника за счёт чистого превосходства в энергетике и уровнях.

Но спарринг дружеский, однако — и решать вопрос в дальнем бою она не стала. Если некий молчел прямо-таки рвётся в объятья щупалец… кто ему судья?

Впрочем, оказалось, что основания для такой самонадеянности Гарих имел. Я толком не понял, что именно он сделал, когда их с Лейтой разделяло всего шагов шесть-семь — но явно выложился по полной. И вместо обычного Толчка выдал с правого щита какую-то особо убойную модификацию приёма. Настолько, что чёрно-ало-пепельная громадина аж половину набранного темпа потеряла, а Боевую Чешую в месте удара, очень недурно сфокусированного, частично смяло, частично вывернуло.

Грохнуло так, словно в целительницу фугас среднего калибра вошёл, полетели во все стороны осколки брони с брызгами ихора.

А мгновением позже Гариха поймала сеть щупалец; и ладно бы просто поймала, так ведь ещё и живительного электрошока ввалила. Если Авангард планировал уйти из ловушки Рывком (а он наверняка планировал: чай, не совсем дурной), то не успел. Наверно, отдача от не до конца отработанного приёма замедлила реакцию… в общем, крутизна против щупалец, раунд первый: ноль — один.

Основная проблема попыток поразить Боевую Чешую: если у вас недостаточно чистой мощи для мгновенной победы, то вам ничего не светит. А лично у меня её достаточно только в том случае, если я начну швыряться Мистическими Зарядами на четверть резерва, увеличенного трофейным ожерельем.

Причём у Лейты резерв тоже увеличен артефактами, а потому её самоисцеление стало пугающе стремительным. Возможно, её и впрямь не остановит даже травматическая ампутация головы.

Не то чтобы нам хотелось это проверять на практике…

— Дерьмовый день, дерьмовый спарринг, — взорвался Гарих, немного отойдя от поражения и злобно глядя на пострадавший край своего щита. — Дерьмовый! Железный! Хлам!

— Успокойся и не ругайся.

— Да? А ты что, чародейский кузнец? Знаешь, сколько будет стоить выправить эти дыры⁈

— Не знаю и знать не хочу…

— Что ты сказала?

— … зато я знаю, что это действительно хлам — и что я могу заменить его кое-чем получше.

— Что? — резко притих Гарих.

— Я не ограничена выращиванием временно существующей плоти, — спокойно продолжала Лейта, пока мы с Шелари шагали к ним через перепаханное поле. — Пусть это потребует большего времени и кое-каких дополнительных ингредиентов, прежде всего костей монстров, но я могу создать для тебя частично живую броню и такие же частично живые щиты. Не только более прочные, чем вот эти… дешёвки, но ещё и способные на саморемонт. Или просто ремонт. И на модификации со временем — по мере того, как моё мастерство создания живых артефактов будет расти.

— Ты серьёзно?

— Разумеется, серьёзно, — сказал я. — Нашу Ершицу тоже было бы неплохо приодеть в нечто живое и прочное, а то как посмотрю на эти её тряпочки, так всякий раз глаз начинает дёргаться. Кстати, Лейта, советую не ограничиваться при создании брони одними костями.

— А что ещё использовать?

— Армирование волокнами хитина. Хотя нет, лучше белковыми. Шёлк, паутина, капрон — что-то такое. Потому как сдаётся мне, что вытянутые в одну длинную линию полипептиды глицина превзойдут по своим механическим свойствам даже высокоплотный сверхвысокомолекулярный полиэтилен. Или даже кевлар. А не превзойдут, так хоть приблизятся.

— Чего-чего? — заморгала Шелари.

— Напрашиваешься на лекцию по органической химии, Ершица? Это можно, но потом. — Я перевёл взгляд. — Проголодалась, золотая моя?

Лейта молча кивнула.

— Ну, тогда полетели на новую охоту, — я развернулся и зашагал к ветролёту. — А в полёте обсудим, на кого будем охотиться и что ещё нужно команде, кроме новой брони для наших воинов.

— Если уж делиться результатами изысканий, — сказала, догоняя, боевая подруга, — может, им ещё и мутацию духа через одиннадцатую способность устроить?

— Сперва надо йоге обучить, иначе вряд ли что-то толковое выйдет.

— Ну так возьмись за обучение…

— Не-не! У тебя это лучше получится. Мой духовный резонанс с твоим не сравнить.

— Лентяй ты, Вейлиф. Всё норовишь на меня спихнуть.

— Не всё, а только то, что у тебя лучше получится. У кого тут класс поддержки, в конце концов?

— У тебя.

— Что?

— Ну а кто тут повар? — и обманчиво невинный изумрудный взгляд.

Уела, чертовка.

Ходоки не разделывают добычу прямо на месте. Но из всякого правила есть исключения. Взять вот меня: что может быть проще, чем окружить зону разделки временным воздухонепроницаемым куполом, такой себе плёнкой плотной иллюзии, не пропускающей запах? Заодно та же плёнка сильно замедлит истечение эманаций маны, этакого «аромата добычи» (второй и даже более важный фактор, из-за которого чувствительные и агрессивные падальщики Леса Чудес сбегаются на убоину). А раз нет запаха — ни материального, ни манового — то и разделке никто не станет мешать.

Однако, когда я устроил командное голосование на тему, стоит ли вести разделку скрытно, новички дружно проголосовали за наглость и провоцирование местной фауны. Шелари хотела реабилитироваться за недостаток активности, Гарих… ну, он просто не хуже прочих понимал, что без вызова нет роста.

Тем ироничнее, что на разделку аж трёх полосатых гребнеспинов никто из коллег мерцающих гончих так и не заглянул. А ведь провозились мы с Лейтой пропорционально дольше: три туши — не одна туша. Тем паче что мы ещё и с костями устроили прямо на месте небольшой ритуально-алхимический сабантуй. Так-то кости гребнеспинов — сырьё из категории «ладно, сойдёт»; но если, не отходя от убоины, произвести грубое подобие компрессионного ритуала…

Ах да. Я же про ритуальную магию вообще ничего не говорил. Так, упоминал и всё на том.

Так вот, если опустить массу подробностей и ключевых нюансов, ритуальная магия — это попытка локального изменения правил работы мира. Игра с концепциями и базисами, управление основами бытия. Точнее, как уже сказано, попытка такового. Потому что сама по себе работа с концепциями некой особой сложности не представляет — даже я своим рассказом про Сирены Губителей пусть краешком и слегка, но действовал именно в этой области. Укреплял легенду о масштабном, неотвратимом, чудовищном ужасе (чтобы чары пугали получше, пусть на считанные проценты). Но в случае ритуальной магии адепт сталкивается с двумя фундаментальными проблемами.

Во-первых, с утверждением своей власти над куском мира.

Во-вторых, с оперированием процессами, проходящими в пределах этого самого куска.

С проблемой номер раз всё более-менее понятно: попытка мага узурпировать полномочия не более и не менее как… нет, даже не бога, но демиурга — та ещё шутка. Обычно максимум, на который может рассчитывать столь дерзновенный маг — локально усилить или ослабить одну из уже существующих, уже проявленных и данных в ощущении концепций.

Вторая проблема заключается в том, что из-за первого закона экологии (он же, в трактовке местной магической теории, Аксиома Постигших/Просветлённых) всё связано со всем. Поэтому ритуалист, своей активностью затрагивающий одну концепцию, одновременно и непроизвольно затрагивает все. Смещает общий баланс в достаточно странных, обычно малопредсказуемых направлениях. Поэтому очень мало кто решается, не будучи опытным практиком либо не имея нужных особенностей в статусе, устраивать игры с ритуалами вне специально подготовленных, тщательно изученных и хорошо изолированных площадок.

По этой же причине самой важной частью любого ритуала является ограничивающий внешний круг; отсюда же следует правило ритуальной безопасности номер ноль: ритуалист не должен быть частью ритуала — только внешней силой, управляющей процессами в круге (что не мешает ведущему ловить откаты своей аурой)… ну и некоторые другие моменты.

Почему же я решился произвести компрессионный ритуал, если всё так сложно и рискованно?

Да просто из любопытства. А ещё потому, что вообще-то конкретный ритуал почти так же прост, как верёвка, коя суть вервие простое; и упороть какой-то эпический косяк даже в таком деле — это надо постараться. Также мне хотелось испытать сочетание плотных иллюзий с ритуалистикой…

И, конечно же, я пошёл на ритуал ради утилитарной цели: превращения сырья «ладно, сойдёт» в сырьё «а это вот уже вполне себе ничего».

По форме подготовка всего действа заняла не больше минуты. Создать большую, в человеческий рост, воронку из подобия металла, загрузить в неё сырьё, огородить ритуальным кругом (фактически сферой, для пущей безопасности), ну и запустить сам процесс, занявший ещё минут пять. Всё.

Результат оказался именно таким, как рассчитывалось и хотелось. Ритуально-алхимическая компрессия выдавила маноконцентраты из примерно полутора центнеров плохо очищенных костей, принадлежавших полосатым гребнеспинам, после чего втиснула выдавленное в точно такие же кости гребнеспинов, которые Лейта выбрала в качестве фокус-материала.

Разумеется, КПД ритуала оказался предсказуемо ужасен. Не выше двадцати процентов, скорее даже чуть ниже. Оставшиеся 80% энергии маноконцентратов попросту и без толку рассеялись, вернулись в море маны. Провал?

Ничуть не бывало!

Ведь тот десяток кило костей, который лежал в фокусе ритуала, рывком повысил насыщенность маной почти в четыре раза. Размен количества на качество удался.

…ну, строго говоря, качеством там и не пахло. Если бы низкоуровневое сырьё для создания алхимии и артефактов было настолько легко превращать в сырьё среднего уровня, алхимия с артефакторикой не считались бы сложнейшими и требовательнейшими видами чародейского искусства; а магические рода, сделавшие своей специализацией производство расходников для них, не бились над — нет, даже не повышением, а всего лишь удержанием планки качества с таким неослабным рвением.

Да, маноконцентраты в целевом материале после проведённого ритуала повысили свою плотность в разы. Но, к сожалению, их качество (то есть процент примесей) осталось примерно на том же уровне.

В общем, всё сложно.

Но когда Лейта займётся выращиванием брони для Гариха — первого, пробного варианта, заведомо несовершенного — в её распоряжении окажется более удобный материал. При сравнительно медленной и тонкой очистительной сепарации маноконцентратов она может позволить плотности маны упасть на треть и даже вдвое, но при этом содержание маны на килограмм материала всё равно останется намного выше, чем в исходном сырье. Что позволит повысить прочность и общую стойкость брони, вероятно, в разы.

А только это и важно.

К сожалению, просвещать Шелари и Гариха насчёт тонкостей духовного резонанса пришлось всё-таки мне. У Лейты (вполне предсказуемо, увы) вылезло слишком много хлопот с её детским садом на выезде. Одна только необходимость обследовать каждого юного Ассура, совмещённая с принудительной очисткой их тел от дряни, напиханной в них Малдейгом — надо отдать этой сволочи должное: дряни более чем стойкой, малозаметной и эффективной — практически лишила мою прекрасную целительницу покоя и свободного времени.

Увы, но пачкать обычно легче, чем отчищать испачканное.

Ну, зато мне словно в порядке компенсации прилетела довольно нетривиальная творческая задача. Хотя нетривиальной её сделал в основном я сам.

Мне, видите ли, загорелось поэкспериментировать ещё, как с тем же ритуалом. И вместо того, чтобы пойти уже отработанным знакомым путём, я затеял не парную, а тройственную синхронизацию. А что? Без преодоления трудностей ведь, как известно, жизнь не мила, мага-экспериментатора печеньками не корми, а дай утворить что-нибудь этакое, специфически смелое, с (не)лёгким оттенком креативного безумия. Поэтому я засунул наших воинов в импровизированные саркофаги и сам лёг в третий; при взгляде сверху мы образовали этакую правильную трёхлучевую звезду, головами к центру, ногами наружу, а при взгляде сбоку — трёхгранную пирамиду.

Правда, ума не впутывать во всё это ещё и ритуальную магию мне хватило.

— Слушайте меня внимательно. Оба. Мистикой сыпать не стану, скажу прямо и просто, как сам всё это понимаю. Общеизвестно, что есть мир материальный и мир духовный, плоть и мана. Маги учатся контролировать свой дух волей и разумом, как отдельную сущность, и так получают могущество. Воины учатся укреплять своим духом тело, превращая их в единое — и весьма мощное — оружие. Однако же способность управлять духом отдельно не окажется лишней также и для воина. Как самый минимум, это поможет лучше осознавать свои пределы, отточить чувствительность, резко ускорить восстановление выносливости. Очень может быть, что по ходу дела всплывут ещё какие-то возможности — тут вам уже придётся работать самим или, если захотите, в паре, что я со своей стороны могу только рекомендовать и приветствовать. Я сам немало поработал над развитием духа в паре с Лейтой и сейчас, например, могу за счёт этого прибавлять себе дополнительные значения на гранях мощи, живучести и разума… сугубо временно, конечно, и ценой концентрации, но без всяких подпорок вроде зелий или артефактов.

— Дополнительные значения? — заинтересовалась Шелари. — А сколько?

— Без особого напряжения — по два для опор, левых и правых знаков разом. Разгоняясь предельно — вдвое больше.

— Ого!

— Да, вполне ого, но без целителя под боком предельный разгон лучше не устраивать. Но даже плюс два для всех значений на трёх гранях… И это я ещё весьма далёк от мастерства по этой части. В общем, повторюсь: лишним такое умение для вас точно не станет, хотя у вас может проявиться что-то своё. А сейчас отстранитесь от ощущений тела и постарайтесь полностью войти во внутренний транс, для начала чисто сенсорный… ощутить себя, напарника и меня… а потом слиться ощущениями в единое целое и следовать моим указаниям… тело расслабить, дух пробудить…

В следующие часы я смог вволю насладиться состоянием лодочника, взявшегося не в рамках задачки, а в суровой реальности перевозить через реку волка, козу и капусту. Имея какой-никакой опыт, я мог установить духовный резонанс с Шелари, а мог — с Гарихом. Односторонний, правда, но лиха беда начало, не так ли? Кроме того, Шелари и Гарих на удивление легко могли устанавливать начальный, простейший резонанс друг с другом.

Тройственный резонанс? Причём так, чтобы надёжно отрезать ощущения и движения тела?

Ха! Держи карман шире!

Однако я упорно продолжал попытки, потому что прямо-таки подкоркой чуял: я на верном пути, я развиваю свой дух так, как при обычном парном резонансе даже мечтать не мог — и для воинов именно полноценный тройной резонанс тоже даст преимущества, каких от обычного ждать бессмысленно.

Помимо прочего, это стало ещё и психологическим тренингом, испытанием командной работы с совершенно необходимым взаимным же доверием.

В первый день у меня почти ничего не получалось. Рефлексы воинов, требующие непременного участия физической активности параллельно движениям духа, постоянно сбивали подстройку. Нам всем приходилось бороться с тем, что пробуждалось именно в борьбе, ломать укоренившиеся привычки (обычно полезные и важные, но сейчас откровенно мешающие).

Во второй день стало полегче. Я смог вытащить Шелари с Гарихом в чистую созерцательность. Вот только двинуться дальше не получалось: друг друга-то они худо-бедно принимали, а вот меня отвергали, причём до обидного активно. Словно я им мешал, а не пытался помочь!

И снова тот же замкнутый круг: все всё понимают, никто никому не хочет мешать или там конфликтовать, но всё равно и конфликтуют, и мешают, и вылетают из созерцательности.

Хоть что с ними делай. И так подойдёшь, и этак — не помогает.

Ну а на третий день случился прорыв. Не сам по себе, правда: я подговорил пару свободных Ассур, что постарше — с благословения Лейты, конечно — поотключать нашим воинам на время сеанса синхронизации скелетную мускулатуру. Чтобы при самом горячем желании не могли даже глаза открыть… физически.

Вот тут-то мне, как в том анекдоте говорится, карта и попёрла.

То есть не карта, а прогресс с тройственным духовным резонансом, конечно. Я не просто вытащил Ершицу с её кавалером в созерцательность — я прогнал их обоих через малый и средний цикл настроек восприятия, что для меня стал привычным, как дыхание, ещё в те времена, когда я на пепелище Малых Горок фигнёй страдал. Не останавливаясь на этом, я прогнал их ещё и через комплекс чародейской йоги, самый начальный, с какого опять-таки начинал давным-давно. Начальный, но на новом уровне, вполне очищенный от шелухи с суетой. Оптимизированный. Не без участия Лейты, ага.

Мне самому при этом приходилось демонстрировать прямо-таки невероятные чудеса пластичности духа, потому что сохранять более-менее правильные «движения», «напряжения», «переходы» и «формы» сразу для троих — причём в положении, когда двое из троих абсолютные, ни шиша ещё не понимающие новички — это…

Просто словами не описать, какой геморрой!

Если бы я делал всё это не духом, а телом, с меня бы не семь, но семью семь потов сошло. Упарился бы просто в ноль, до состояния нестояния уже после первого прогона начального комплекса.

А я ведь на этом не остановился. Я почти без пауз устроил им второй прогон комплекса. А потом третий. Четвёртый. Пятый. Шестой, массаракш твою дивизию, да уже в рабочем, а не обучающем темпе!

Не зря старался: закрепление материала удалось вполне. Во время седьмого прогона, задолбавшийся вкрай, я изображал амёбу, а прогон начального комплекса Шелари с Гарихом делали уже полностью самостоятельно, с отягощением в моём пассивно-вялом лице. И должен заметить, что получалось у них не так уж отвратно: чего-чего, а запоминать нечто вроде ката — последовательности формальных упражнений — умели они оба, причём неплохо.

Потом пошёл новый цикл настроек восприятия, с более тонким и мягким резонансом. Вопрос доверия внутри нашего трио более не стоял, и получилось всё куда лучше прежнего. Прямо в разы.

Потом мы трижды, в медленном, весьма медитативном темпе прошли улучшенный комплекс йоги. Причём наши воины, кажется, окончательно осознали стоящую за всей затеей идею. И там, где они явно отставали, я мягко тянул их вперёд, к былому пределу и немного дальше. Где отставал я — к пределу и чуть дальше тянули меня. Странные ощущения: и немного болезненные, и приятные… как при растяжке после полноценной трёхчасовой тренировки, плюс-минус.

И под конец мы снова прогнали начальный комплекс упражнений, после чего вернулись в плоть сознанием и волей. Утомлённо-расслабленно-вдохновлённые.

А я смог полюбоваться своей честно заслуженной наградой:

Особенность 5: Наставник чародейской йоги(ранг А — героический)

Вы не просто открыли отдельное направление саморазвития и самоконтроля, но и добились в нём такого профессионализма, что способны учить ему других. Причём группами.

Преимущества: доступно непрерывное, углублённое погружение в одно из индуцированных состояний с ускоренной сменой направления. Небольшое дополнительное углубление сосредоточения позволяет сочетать два типа транса. Значительное углубление — три. Полное углубление — четыре. Общая эффективность погружения повышена. Духовный резонанс облегчен и усилен.

Недостатки: незначительное уменьшение объёма внимания для совершения физических и внешних магических действий, включая пассивные, пока задействованы два индуцированных состояния. Заметное уменьшение объёма внимания для совершения физических и внешних магических действий, включая пассивные, пока задействованы три индуцированных состояния. Невозможность совершения физических и внешних магических действий в полном самоуглублении.

Чёрт. Меня. Побери. Шесть особенностей героического ранга, считая класс! И два типа транса вместо одного для повседневной практики.

Опупеть.

А что ещё один уровень накинуло, сорок восьмой, причём примерно с половинкой следующего — то есть до рубежа в полсотни осталось всего-то полтора — это на общем фоне уже так, занавесочки.

— Ну что, народ, айда жрать, — сказал я, поднимаясь со своего места в «пирамиде». — Не знаю, как вы, но лично я мамонтама заглотить готов.

Наградой мне стала внезапная костедробильная атака в спину со стороны Ершицы.

— Спасибо! Спасибо-спасибо-спасибо!

После чего она атаковала приёмом «смертельные обнимашки» уже Гариха. Ну, он Авангард, ему положено всякое-разное терпеть. Кысмет.

Как вскоре выяснилось, оба воина в итоге заполучили довольно схожие во всём, кроме названий, особенности в статус. Сразу серебряного ранга, что характерно. Шелари заимела Духовную Пластичность Арьергарда, её напарник — Духовную Устойчивость Авангарда. То, что эти особенности можно и нужно развивать, намекали числа I, приписанные к ним. Первая давала дополнительные бонусы при усилении значений на грани мощи через индуцированные состояния, вторая — то же, но для грани живучести. Но обе особенности совершенно одинаково (и существенно, в полную силу серебряного ранга) усиливали воинам чувствительность, скорость восстановления сил и лёгкость выполнения воинских приёмов. Возможно, что с этого момента им будет доступно не по три, а по четыре приёма в один и тот же момент.

И никаких недостатков в довесок, что характерно.

Это того стоило. Однозначно!

Пока я возился с внутренним миром сокомандников — ну, и своим тоже — Лейта не ограничивалась заботой о своём роде. Раз уж обещала оформить воинам броню, должна сдержать слово.

И сдержала.

Замечу, что даже пробный вариант смотрелся… футуристичненько. Ну, не без моей подачи: дизайн мы с ней разрабатывали вместе.

Основой брони стали цельные… нет, даже не комбинезоны: скафандры. И когда я говорю цельные — это значит, что сапоги с перчатками составляли их неотъемлемую часть, как и шлемы. Предполагалось, что влезать в них станут голышом через специальный… мнэ… разъём в груди, отдалённо похожий на большой прямоугольный, слегка скруглённый по углам язык с липким соединением по периметру. В самый первый раз процесс влезания в этот боевой биоскафандр занял у Гариха чуть ли не десять минут; ну да длительность процедуры объяснялась не только непривычностью процесса, но и далеко не мгновенной автоподгонкой. Плюс несколько неловкие интимные моменты, да: справить что малую, что большую нужду носитель брони мэйд бай Лейта мог, не раздеваясь, для чего пришлось пойти на небольшие жертвы.

Действительно небольшие, на фоне общих преимуществ.

Если для Шелари на самом влезании в биоскафандр всё практически заканчивалось, разве что ещё требовалось прикрыть грудной разъём и верх спины половинками облегчённой кирасы, быстро и прочно прилипающими к материалу комбеза и друг к другу (для чего по краям спинной и грудной пластин существовали специальные фигурные пазы), то для Авангарда мучения только начинались. В его комплект входило ажно 47 элементов навесной брони, из того самого белково-костяного композита, насчёт которого я выдвинул предложение и концепт которого моя боевая подруга основательно перелопатила. Например, добавила функцию хамелеона — как и внешней поверхности комбинезонов, кстати.

С одной стороны, 47 элементов — не так уж и много. Особенно если учесть ту самую автоподгонку (даже кусок брони, налепленный кривовато, довольно быстро «переползал» на правильное место… ну, если его уж совсем криво не налепить). Подразумевалось, что Гарих сможет облачаться в броню и снимать её самостоятельно. С другой стороны, то самое налепить — подождать — подвигаться — зафиксировать… ещё десяток минут долой.

Когда мы с ним закончили, дамы уже ожидали нас в лёгком нетерпении.

Причём Ершица переквалифицировалась в стесняшку. Биоскафандр-то, хе-хе, облегающий. А в районе груди, спасибо кирасе, поддерживающий и подчёркивающий. Не удивительно, что после автоподгонки Шелари тоже приобрела, как и Лейта, вид несколько супергеройский.

Мужской глаз радуется, сердце бьётся чаще. Красота!

— Наконец-то, — слегка раздражённо сказала целительница. — Чтобы не повторяться, небольшая лекция насчёт вашей новой брони. Во-первых, она практически живая. Благодаря этому удалось достичь нескольких важных целей. Например, комбинезоны безо всякого зачарования, просто за счёт подбора материала подложки, поглощают пот и запахи тела… а не только другие выделения. Также кожа продолжает дышать, микроциркуляция воздуха не прекращается и является частью системы фильтров. Отсюда же и возможность регенерации повреждений, и ещё кое-какие мелочи. Во-вторых, броня прочная. Даже одни только комбинезоны, несмотря на сравнительную лёгкость, дают такую же защиту, как поддоспешник с кольчугой среднего класса. Проткнуть сравнительно просто, прорезать или прорубить — только используя воинские приёмы; обычные удары будут или ослаблены, или остановлены полностью. А уж с навесной бронёй… скоро сами увидите и оцените.

— Может, стоит добавить Шелари побольше навесной брони? — спросил Гарих. — Я почти не ощущаю веса своей, она как будто раза в два, если не в три легче, чем моя старая — значит, для стилей Арьергардов особых препятствий такое усиленное бронирование не создаст.

— Может, и стоит, — Лейта повела плечами. — На вас сейчас первый, пробный вариант, простор для изменений огромен. Так… третье свойство брони: изолированность. Правда, степень автономии небольшая, но минут на десять нырнуть в ней на дно озера вполне возможно, и когда вынырнете — останетесь сухими. Также можно достать горящий уголь из костра и не обжечься… хотя надолго соваться в огонь всё же не советую. Броню тоже можно обжечь, причём регенерировать ожоги будут долго. Ещё она не пропускает разряды электричества, контактные яды и кислоты. Правда, пришлось расплатиться за это уязвимостью к щелочам. Небольшой. Да и атаки щёлочью — редкость редчайшая… если с флорой и фауной дело иметь. Свойство четвёртое, вытекающее из первого: мысленно-волевое управление. Функций, включаемых по желанию, много: от усиленной фильтрации поступающего воздуха и до возможности пережать кровоток в раненой конечности специальным жгутом-сфинктером. Сейчас подробно говорить про них не буду.

— Да это и так подарок на сотни золотых!

— Может быть, — Лейта снова повела плечами. — Однако без минусов тоже не обошлось.

— А какие минусы? Ну, не считая уязвимости к щелочам.

— Самый главный — в ограниченности зачарований. Их фактически нет, всё работает на свойствах живого, не на магии. А один комбинезон обеспечивает третий класс защиты, и то с натяжкой; с внешними броневыми элементами можно претендовать называть это защитой четвёртого класса. Но всё же это скорее верх того же третьего класса. Я постаралась обеспечить усиление Барьера, раз уж материал живой и симбиотический, но вышло ли… время покажет. В общем, ни более-менее приличную магию, ни воинские приёмы — даже Рассечение бронзового ряда — эта броня не остановит. Ослабит разве что, — Лейта слегка улыбнулась. — И лучше всего мои изделия покажут себя в противостоянии моей же Боевой Чешуе.

Ну да. Ни током не ударить, ни отравить, ещё и дополнительная физическая защита обеспечена…

— Полетим испытывать в поле? — предложил я.

Все согласились.

…и вот мы снова на том самом лугу в километре от подземного убежища, где уже устраивали чуть раньше дружеские спарринги. В левой руке у Гариха — новый башенный щит, повторяющий размеры и форму прежнего, но более лёгкий, с костяными шестиугольными пластинами размером где-то с ладонь на прочной роговой основе, образующей трёхмерную сеть; в правой — старый металлический щит, который Лейта тоже планирует заменить, но пока не успела. Вооружение Шелари неизменно: меч в левой, малый щит в правой.

Первые схватки — воин против воина, просто опробовать обновки… и те перемены, что привнесли новые особенности.

Что могу сказать по итогам десяти минут наблюдений?

Прежде всего: разрыв в силах сократился. Да, Авангард всё ещё впереди… но прокачанная Ершица движется резвее, реагирует лучше, атакует опаснее, сама избегает контратак успешней. Новообретённая Духовная Пластичность Арьергарда однозначно пошла ей на пользу, подняв в том числе скорость реакции — что для её роли фактор как бы не ключевой. Да, в затяжном бою она точно проиграет; но пока у неё ещё есть запасы выносливости, она будет порхать, как бабочка и жалить, как оса, причём подловить её Гариху уже не удастся. Боевая акробатика её вышла на новый уровень, определённо. Удерживая и Укрепление, и Барьер, Шелари постоянно демонстрирует новый трюк: комбинацию Рывка с Размытием.

Ведь в чём, в сущности, изначальная слабость Рывка? В прямолинейности! Это приём из базовых, а потому простых, что диктует и преимущества, и вытекающие из них недостатки. Да, он очень быстр, особенно когда выполняется ловкачом — но всё равно конечную точку его можно просчитать…

Можно было. Теперь — шалишь!

Теперь — в исполнении Шелари — только угадывать.

Комбинируя его с Размытием, наш Арьергард умудряется менять точку выхода из Рывка и даже (вот уж поистине высший пилотаж!) ломать направление движения. Да-да, прямо посреди Рывка этак оп, и этот самый Рывок уже ведёт не туда, куда первоначально. Конечно, ограничений хватает: полная смена вектора, похоже, недоступна (пока?), угол отклонения при перенаправлении всегда острый, причём не более сорока градусов. Но и это очень даже немало, особенно на новых-то скоростях.

А Шелари ведь ещё и Толчки с Рассечениями научилась двоить. Выставляет Гарих привычно Стену — в неё прилетает Толчок, ослабляя её, если не сносит защиту начисто… и тут же, практически без пауз, следом летит второй Толчок! Который приходится встречать уже щитом.

— Как думаешь, доросла она до первого созвездия?

— Оба доросли, — Лейта щурится, довольная, как нализавшаяся сметаны кошка. — Оба. Ещё немного, пообтесаться-потренироваться, приподняться по ступеням… и можно смело идти подтверждать ранг. А если подождать, то и перескочить через ранг удастся. Даже отсутствие в арсенале приёмов особо высокой мощности и сложности не помешает.

— Талантливые ребята.

— Это точно.

Гарих настолько заметного скачка способностей не показал. Но… мощность всех его приёмов как будто подскочила раза в полтора. Иногда даже вдвое (не зря добывали кость гребнеспинов, а Лейта над ней чаровала: Барьер нашего Авангарда стал весьма крут!).

Кроме того, у него сильно увеличилась скорость выполнения приёмов и легкость перехода от одного к другому — иначе Ершица Усовершенствовавшаяся его бы начала просто рвать, с её-то новыми возможностями. А ещё Гарих начал заметно активнее использовать манёвры по полю боя (вероятно, тут сыграло свою роль уменьшение веса снаряжения). И я бы совсем не удивился, если бы вскоре он тоже начал использовать параллельно по четыре приёма. Ему для этого не хватало совсем чуть-чуть, каких-то крох опыта. Казалось, что он уже почти готов, что ещё вот-вот, и…

Но пока не получалось. Что, конечно, не останавливало его от попыток взять штурмом этот важный невидимый барьер. Думаю, если бы его учили так же качественно, как Шелари — он бы этого барьера сейчас уже не замечал.

Но пока — увы, увы…

Впрочем, повторюсь: до момента, когда шаг будет им сделан, оставалось совсем чуть. Уж на что я профан в части этих воинских дел, но даже мне предфинальная готовность к прорыву казалась очевидной.

И тогда я натравил… эм… отправил к паре воинов свою Тень. Отправил, да.

…вообще находиться в двух местах сразу и более того: пребывая в Тени, использовать её в качестве спарринг-партнёра в физической схватке — это очень, очень особенный опыт. Не только сугубо системный. Для иллюзии не существует привычных материальных ограничений, её скорость реакции легко может превысить скорость, с какой реагируют воины (что вообще-то для чистого мага — достижение из разряда «ну ни фига себе!»). Когда я перевоплощаюсь в Тень, то имитирую человеческие пропорции скорее по инерции. Ну и чтобы экзистенциальное напряжение не росло.

Но я-Тень — это однозначно не человек. Больше нет. Моё иллюзорное альтер-эго — оживший образ, фантом, мультяк… было бы ещё у него прочности побольше, я мог бы сравнить себя такого со Слугой Грааля или ещё каким героем легенд. Но увы: да, я становлюсь быстрым, да, я становлюсь пластичным, да, я могу менять размеры и формы и оттенки, морочить врагов невидимостью а-ля Чеширский Кот, взрываться клубами дыма или рассыпаться стаей летучих мышей (почему нет? Косплей Дракулы — это весело и креативно!)… ранить меня физическим оружием также становится почти нереально: как вообще можно ранить существо, которое способно нарисовать в своей груди перед чужим выпадом дырку диаметром сантиметров пятнадцать и без следа сомкнуть её, когда противник уберёт своё оружие?

Ну а те раны, которые мне таки наносят… я же иллюзия! Какие такие раны, вы о чём вообще? Это шутка?

Вот только иллюзорность добавляет ограничения, являющиеся продолжением преимуществ.

Чем выше моя фантомность — тем ниже моя твёрдость. Чем легче я заращиваю раны или меняю свой облик — тем сложнее мне не выглядеть, а быть плотным. Имитировать плотность. Неспроста я пользуюсь для атак именно зачарованным кинжалом: без такого инструмента мой показатель физической атаки сократился бы до совсем уж печальных величин.

Я-Тень — неплохой убийца, неуловимый и малоуязвимый; но имитировать угрозу и дурить врагов у меня получается намного лучше, чем реально угрожать, ранить и уничтожать.

От баланса никуда не деться. Таков уж этот мир…

А вот баланс противостояния Шелари и Гариха с моим появлением полетел куда-то к бете Водолея. И оттуда — на все четыре стороны. Потому что я собирался подтолкнуть нашего Авангарда, дать ему стимул сделать тот самый неуловимый шаг сквозь барьер… а по пути к цели, отнюдь не заявляемой прямо, мне хотелось как следует оттянуться, повеселиться и повалять дурака.

Первым делом я насел на Гариха. Причём даже без маскировки в невидимости. Чем сразу и резко осложнил ему бой. Могу понять: когда привыкаешь биться под Барьером, это добавляет спокойствия, потому что в своей сути Барьер — как страховка. Точнее, ещё один слой брони. Этакое поле, защищающее от всего, пока оно на тебе висит. В основном от физических повреждений, но и от магии тоже, особенно физических типов — просто похуже.

А прочность Барьера из-за новой особенности и новой брони Гарих аж удвоил.

Как приём вообще работает? Очень просто: создаёт этакую плёнку поверх тела (и всего, что с телом соприкасается), состоящую из уплотнённой и частично материализованной ауры… ну, того, во что воины превращают ауру.

У магов аура спрятана в море маны, пластична и гибка, можно сказать — нежна, а у воинов — вот, выставляется напоказ и превращается в этакую мозоль. Это, кстати, причина, почему лучше пути магов и воинов не сочетать, а мультиклассы, обладающие способностями магов и воинов разом, в принципе не могут себе дополнительную защиту в виде Барьера создавать. Мультиклассам аура нужна в более-менее гибком виде, иначе чародействовать не получится.

Эта негибкость вообще много на чём сказывается. Взять того же Гариха: у него уровень выше, опыта больше, но после тройной синхронизации Шелари может использовать четыре приёма параллельно, а он — нет.

Что-то опять я отвлёкся и на пустом месте чуть ли не лекцию закатил. Эх.

Так вот: вмешательство моё в бой Гариху активно не понравилось, потому что я затеял сбивать ему Барьер. Это, кстати, ещё и неприятно, иногда до болезненности: как ни намозолен дух воина, как ни твёрд он и плотен, особенно у Авангарда, но когда его оболочку-воплощение дырявят кинжалом — приятного мало. И ещё меньше приятного в бою как таковом, когда привык к этой вот защите-страховке, надеешься на неё, но тут раз — и её больше нет. А как только снова выставишь, выскребая резервы (потому что Шелари-то ведь тоже не сидит на месте, она атакует, и активно) — бац!

И Барьер снова снят.

Неприятненько. Это если мягко формулировать.

Но сделать шаг вверх по лестнице навыков ради сбережения своей шкуры Гарих то ли не мог, то ли не хотел. А может, он просто не воспринимал меня как серьёзную угрозу. Даже когда я пару раз проткнул новую броню в уязвимых местах, там, где пластин брони не было, и пустил ему кровь — не воспринял. И тогда я сменил тактику: «предательски» атаковал Ершицу. Причём не только кинжалом, я ещё придавил обоих воинов новой вариацией Сирен Губителей — той, что с иллюзорным воем.

Такой резистентности с адаптивностью, как у Авангарда, у неё и близко не было. А надавил-то я не на шутку, используя ещё и эхо ментального резонанса. Так что, хоть звук настоящим только казался, зато ментальную компоненту я выдал, что называется, во весь опор.

Не мудрено, что Шелари волна наведённого ужаса накрыла с головой. Из боевого режима её вышибло, приёмы сорвались; слетело Укрепление, истаял Барьер, что и так не отличался прочностью, даже усиленный новой бронёй; она замедлилась и снова, как тогда на охоте, поддалась отчаянию. Правда, на этот раз рухнула не на оба колена, припала только на одно, левое…

А мой кинжал, летевший ей в живот, «из-за этого» оказался направлен в горло.

Только вот до цели он не добрался. И не потому, что я его так хорошо контролировал (хотя хорошо, да, и в последнюю долю секунды я бы его отклонил).

Просто Гарих успел чуть раньше, в предпоследнюю долю секунды.

Любви ко мне, правда, это не добавило. Да и сложновато как-то — и странновато, чтобы не сказать хуже — любить того, кто сознательно пугает тебя чуть ли не до медвежьей болезни. А ещё тыкает в тебя кинжалом. Больно. И грозит воткнуть его в небезразличного тебе человека, ага.

Однако при всей моей подлой злобности я добился своего. Авангард наш всё-таки взял ранее не дававшийся вес и дотянулся до параллельного исполнения четырёх приёмов.

Что же до восстановления морального климата в коллективе, то я позволил Гариху повалять себя-настоящего, пока Шелари рубит на семнадцать частей мою Тень. А потом мы поменялись, и меня уже не валяли, а резали, обращая мало внимания на попытки уклонения. Увы-увы, но маги не так хороши в том, чтобы ускоряться за счёт своего духа, как воины; тут мне слабо помогали даже Броня Героя в комплекте с Биобустом третьей стадии. То есть помогали, конечно, но… Ершица успела превзойти рамки своего бывшего ранга и действительно тянула самое малое на первое созвездие, тогда как я мог бы потягаться разве что с воином трёх звёзд.

А ещё я не мог применять Рывки. То есть вообще. Это чисто воинский приём. Я, конечно, худо-бедно расширял мобильность, пользуясь контролем инерции (Падение Пером плюс бонусы Брони Героя, ничего сложного) — но, повторюсь, этого могло бы хватить против воина трёх звёзд серебра и не более.

Маги не выигрывают у воинов в ближнем бою, играя по правилам воинов. Это невозможно. Ну, если маг не совсем монструозен, а воин не слишком хилый.

Понятно, что совсем уж мальчиком для битья меня бы никто не назвал. Я прятался от атак Шелари в наколдованном — иллюзорном, разумеется — дыму; я усиленно мешал её Рывкам и Размытию, а также дальним атакам (Рассечениям, Толчкам и Круткам) при помощи контроля территории. Потому что хоть я и не мог заполнить пространство вокруг себя и над собой каменными блоками, как Сотрясатель-землевик, зато никто не мог помешать мне заспамить всё вокруг — в радиусе метров так десяти-двенадцати самое малое — иллюзорной паутиной. Прочной почти как самая настоящая, то есть приближающейся на разрыв к стальным нитям, покорной моей воле, да вдобавок ещё и невидимой иллюзорной паутиной.

Отличное средство пассивной обороны.

К сожалению, Ершица Усовершенствовавшаяся рвала эту пассивную оборону, как тот самый Тузик ту самую грелку. Вступало в дело правило уязвимости иллюзий к… да буквально ко всему. Даже не самый мощный Барьер вокруг моей противницы действовал на призванную мной паутину, как кипяток на масло. А уж попытки замотать её в невидимые сети… конечно, результат был получше, чем от попыток ловить котлеты сетями из разваренных макарон, но не намного получше.

Превосходство в уровне и грейде класса, дополнительные вливания маны, которые я мог позволить себе после приобретения ожерелья на +6 к энергии — всё это лишь уменьшало исходные недостатки моей позиции. А я не просто маг, пытающийся драться с воином в ближнем бою, я маг-иллюзионист. При всех преимуществах маны иллюзий — пластичности, лёгкости контроля и материализации, свободной смене форм, возможности вызова масштабных эффектов — она обладала недостатками, связанными именно с этими преимуществами. Продолжающими их. Например, лёгкость воплощения иллюзий в некой желаемой форме означала, что практически любое энергетическое воздействие с большей «мерой реальности» так же легко вернёт воплощённую иллюзию в море маны.

Мог ли я всё-таки победить?

Разумеется. Причём легко. И несколькими способами. Вместо того, чтобы играть в поддавки, я бы без большого труда вывел Шелари из строя теми же Сиренами Губителей. Или взрывами иллюзорных светошумовых гранат. Или граничащими с ментальным воздействием боевыми мороками. Атаки болью, дезориентацией, тошнотой и прочим подобным… особенно в сочетании с чем-то ещё…

Но я ограничивал свой арсенал подлых уловок — как сама Ершица не спешила лупить по мне теми же Рассечениями в полную силу.

У нас же просто дружеский спарринг, совмещённый с косвенными извинениями, верно?

— Может, прекратишь уже сдерживаться? — внезапно рявкнула она, останавливаясь и сверля меня гневным взглядом. — Будь серьёзнее!

— Чем ты недовольна?

— Тем, что мне нужен сильный противник, а не размазня! И мне, и Гариху! Только бросая вызов сильнейшему, я смогу вырасти над собой!

— Вот как… ну, тогда не жалуйся.

И я снова прижал её Сиренами Губителей. Далеко не в полную силу, конечно — так, мягко и тихо, повышая давление со всей плавностью. И ещё использовал не пассивно скрывающий иллюзорный дым, а рванул слеповуху, дающую активную засветку всего поля зрения (правда, на куда меньший срок, чем реальная светошумовая бабахалка… кстати, надо бы озадачить Лейту производством таких расходников).

А моя Тень тем временем скрылась от Гариха в невидимости.

И да: ему своя порция воя Сирен тоже досталась. Более мощная причём, потому что Авангард, адаптивность-резистентность и всё такое.

Тренировка сразу пошла веселей.

С одной стороны, давящий на психику вой добавлял этакое отягощение — не для тела, для воли. Это наведённый страх пережигается в бою в здоровую злость относительно просто; а что насчёт наведённых безнадёги, отчаяния, бессилия? Вот-вот. С другой стороны, блокируя зрение (либо, в случае Гариха, просто скрываясь из вида), я не просто заставлял воинов вспомнить про навыки драки вслепую, но и толкал обоих активнее пользоваться духовным восприятием.

Ну а что я, зря показывал им циклы настроек восприятия? Инструмент не должен пылиться в ящике — инструмент должен работать!

В какой-то момент к нам, не выдержав, присоединилась и Лейта. Причём она не только лечила пострадавших и чинила пробитую-прорезанную броню; она ещё пневмострелы себе вырастила, по штуке в каждой руке. (А ведь про стрельбу по-македонски я ей не рассказывал! Ну да дурацкое дело не хитрое…) И её пальба в случайную цель в случайный момент случайными типами зарядов стала дополнительным внешним фактором, отягощающим ситуацию… для всех.

Но в основном почему-то для меня.

…хотя что значит — «почему-то»? Мне что, не нужен сильный противник? Нужен, и ещё как! Вот Лейта по мере сил и усложнила мне задачу. Чтобы жизнь мёдом не казалась. Больней в учении — легче в сражении! Плюс всё, что нас не убивает, а ещё и подлечивает…

Достаточно сказать, что после той тренировки я с тихим шоком обнаружил, что взял 49-й. Правда, ещё и три кило веса потерял, как мне шепнула боевая подруга, когда я пожаловался: мол, хоть и здоровый, и даже подлеченный-бодрый я, но всё равно ощущаю себя хорошо выжатой тряпкой, почему это? Да вот как раз потому. Организм мой бедный от наваленных нагрузок на самоедство перешёл, ага.

Но всё равно: два с лишним часа возни — и половина уровня в кармане? Круть!

Насколько поднялись наши воины, неизвестно; но, судя по довольной моське Шелари, она точно не осталась без своей награды. Да и Гарих выглядел каким-то особо задумчивым…

Помимо монстров-животных, водятся в Лесу Чудес и монстры-растения. Только вот если они не такие резвые, как животные, это ещё не означает, будто их легко отыскать и добыть. Я бы сказал, что как раз на территорию растительных монстров плохо (а тем паче, если вообще не) подготовленным ходокам-новичкам лучше не соваться.

Потому что скушать корнеплод, конечно, хорошо — а вот оказаться съеденным корнеплодом… говоря точнее, удобрить его собой…

Как-то оно не круто. Совсем и вообще.

— Тьфу, зар-р-раза!

— Они справа!

— Справа? Да они уже везде!

— Отступаем?

— Нет! Я прикрою, — шипение: из выращенных Лейтой распылителей рвутся струи ядовито-жёлтого и даже на вид маслянистого дыма. Его тяжёлые клубы расползаются по земле и понемногу затекают в многочисленные дыры с земле, оставленные, к сожалению, вовсе не кротами.

— Ух. Получай по отросткам, пакость ползучая!

— Копай быстрее.

— Я стараюсь! Стараюсь…

Залёт (буквальный) на территорию, занятую здоровенной, в десятки гектаров, плантацией Бурого Живокорня, и добыча собственно живокорня параллельно драке с охраной стал реальным только потому, что стильные бронекостюмчики мэйд бай Лейта Ассур имели изолирующие свойства и надёжную систему фильтрации воздуха. В противном случае даже Гарих, со всей своей авангардской сопротивляемостью, в самом центре плантации прожил бы от силы минут семь… из которых мог бы что-то делать полторы-две. А остальные пять просто корчился в мучительной агонии, той самой сопротивляемостью лишь растянутой.

Потому что да: одним из средств защиты плантации была убойнейшая смесь фитотоксинов. Всякие там цикуты с дурманом, беленой и прочими анчарами просто отдыхают.

Обычные растения можно назвать пассивно-агрессивными. Они накапливают в себе либо своих частях ядовитые вещества, чтобы их не жрали — а кто сожрёт, тот сам дурак. Запаха предупредительного не почуял, горечи особой не распробовал? Ну и не жалуйся. Потому что тебя предупреждали.

Растительные монстры в случае угрозы съедения такими пассивными мерами не ограничиваются. В частности, Бурый Живокорень при повреждении побегов выпускает пары летучих ядов и одновременно — чары Недвижимости Воздушной. Чтобы выпущенное ветром не сдувало, а коли сдувает, так хоть чтобы сдувание медленнее шло. Причём выпуск ядовитого пара и создание чар для соседних Бурых Живокорней является сигналом к аналогичной атаке. Коллективная оборона, ага. Лощинки, в которых растут плантации этих замечательных монстров (между прочим, невидимые с земли: это только мы такие молодцы, что на ветролёте исследуем Лес и видим куда больше, чем обычные добытчики), стремительно превращаются в газовые камеры под открытым небом.

А ещё этот сигнал улавливают охранники плантации, её симбионты. И начинают активно лезть из своих нор, полные инстинктивного бешенства.

Как так? Это их живокорни! Халявщики не пройдут!

Наконец, в качестве ультимативного последнего средства обороны, если плантацию не удаётся оборонить ни ядом, ни толпами мелких (условно: иные с кулак, а иные и с голову!) кусачих охранников, на защиту её встаёт, неспешно пробудившись, охрана великая. Тоже симбиотическая, ага-ага.

…И вот сейчас, пока Гарих потел, копая живокорни — непростая работёнка, между прочим, потому как при срезании ботвы или повреждении боковых корешков основной корень норовит, в наилучшем стиле спасающихся от угрозы дождевых червей, забуриться в землю от поверхности подальше, так что тут надо или копать глубоко, или уж ловить момент… — вся наша команда старательно защищала добытчика.

Лейта распыляла инсектициды, причём наскоро перерабатывая на них именно ботву, чтобы боевые особи муравьёв-садовников не подбирались на рабочую дистанцию своей прокалывающей способности, а особи рабочие поменьше плевались кислотой. Новая броня-то, конечно, кислотоупорная, но между обычными кислотами и алхимическими имеется серьёзная разница; не говоря уже о том, что выкопанные живокорни от муравьиной кислоты портятся. И очень быстро. Ещё один способ защиты от халявщиков, однако: ни себе, ни людям, мразопакости членистоногие…

Сам я одновременно управлял ветролётом, переправлял на борт выкопанные живокорни (сразу же накладывая стазис, конечно) и по мере сил защищал Гариха от кислотных плевков стенками плотных иллюзий, которые перемещал по мере надобности туда и сюда.

Что делали Ершица и моя Тень? Известно что: боролись с древнем! У большой плантации таких имелось аж три, но проснулся пока только один.

И нам уже одного пробудившегося хватало. С головой и прям под крышечку, чтоб ему сгнить…

Не так чтобы на Гариха пёр прям фэнтезийный древень, конечно. Фантазии — это одно, реальность — сильно другое.Ультимативное живое оборонительное оружие плантации мало походило на классических а-ля гуманоидов с ногами-руками. Реальные древни Леса Чудес — они как баньян с его сотнями воздушных корней. Только ходячий, размером поменьше да, хм, комплекцией полегче. Немного за полсотни метров диаметр, 7–8 метров высоты, немногочисленные, скорее рудиментарные ветки с пучками тёмно-зелёных игл… и тысячи, если не десятки тысяч боевых отростков: ловчих петель да цепких отростков-усов.

Убежать от такого древня вовсе не сложно: двигается он с былинной медлительностью, где-то до полуметра в секунду, примерно как никуда не торопящийся дедушка с тросточкой… Только вот задача стоит вовсе не в том, чтобы от древня сбежать. Нам надо эту пакость многоствольную удержать подальше от копающего Гариха. Как можно дольше.

И вот это уже задачка так задачка!

Опорные корни древня желтовато-белые, как кость, и такие же прочные, если не прочнее. Древочуд ещё и защищается близким аналогом Барьера, сильно размазанным по всему его многотонному телу и не особо плотным, но — при нашей-то слабости — почти неистощимым. Боевые отростки тоньше и в принципе срезаются без труда, что Рассечением от Шелари, что Мистическими Зарядами в исполнении Тени. Но этих отростков, мать-природа их полюби, реально тысячи: пока два-три ссечёшь, неумолимое движение древня доставит им на замену дюжину, а то и десятка полтора.

Короче, останавливать древня, а вернее — пытаться его останавливать, примерно как асфальтовый каток руками тормозить. Здоровенный, колючий, бело-зелёному приливу подобный асфальтовый каток.

Ещё и муравьи эти под ногами путаются…

— Ну что, отступаем уже?

— Постойте. Я попробую кое-что…

И Лейта попробовала, о да.

Неторопливое столкновение двух стихий получилось как минимум эпичным. Щупальца против отростков, живые клинки против шипастых жил, кожистые мозоли против ядовитых иголок. Моя боевая подруга даже попробовала ход, на который Тени с Ершицей не хватало атакующей силы: отрастив особые клешни — короткие и мощные, этакие живые секаторы на убойных стероидах — она взялась перекусывать опорные корни. Толщиной они у периферии примерно с бедро мужчины, так что задачка решаемая… если соответствующее усилие развить.

У Лейты получалось.

Потеряв за минуту аж пять процентов живой массы и десятую часть ловчих отростков, охранник плантации остановил продвижение… и начал крутиться на месте по часовой стрелке, создавая специально для нас мощное давление с правого фланга.

Правда, из-за того, что Лейта сосредоточилась на древне и почти перестала дымить инсектицидом, бесячие муравьи, упорно путающиеся под ногами, почуяли волю. Набежали с ещё не обработанных территорий, поганцы…

Что привело к неизбежным последствиям:

— Ай! Получи, сволочь шестилапая, колючая! И ты тоже получи! И вы двое!

— Иди скорее сюда, подлечу.

— Сейчас…

— Не сейчас, а быстро! Через проколы в броне попадает яд!

— Хватит жадничать, отступаем.

— Вейлиф, ты уверен?

— Высоко сижу, далеко гляжу. Ясно вижу, как оставшиеся древни проснулись и сюда ползут.

— Ладно, ты тут Лидер…

— Не ладно, а так точно — и бегом, бегом, бегом!

Эвакуация на ветролёт прошла быстро и гладко.

Что в сухом остатке? Сходили за живокорнем, шесть центнеров накопали. С поля битвы за урожай отступили почти целыми. Дня через три, быть может, повторим: всё равно на плантации такого размера останется в десятки раз больше корешков, чем мы успеем выкопать.

Хороший денёк.

— Милая…

— М?

— Ты не думала в сторону клонирования?

— О чём ты?

— О клонировании. Биологическом. То есть вот у меня имеется Тень: иллюзорная основа, но дух и разум скопированы с меня. Что мешает тебе вырастить копию себя с помощью метаморфизма, а потом влить в эту копию отражение собственных духа и разума?

— Это… интересная идея. А зачем тебе? Меня одной уже мало, хочешь большего?

— Ну, ты против сразу и меня, и Тени не возражала… ай! Угомонись! Я о серьёзном, а ты…

— Хи-хи. Ладно уж, так и быть: излагай своё… серьёзное.

— Да всё просто. Я ещё до того, как тебя встретил, планировал в Магистериум Магнум поучиться…

— Где?

— Да в БИУМ. Большом Имперском Университете Магии. Который на родном древнеимперском Акхэрэтт Гэдбирэш Сархтэрим Лашшаз. Я его сугубо для себя, в сокращённом переводе, Магистериум Магнум называю.

— Чтобы язык не ломать?

— Ты понимаешь. В общем, да, хотелось бы мне подтянуть магическую теорию и практику, новые чары поучить, с умными людьми и другими разумными пообщаться. Уверен, что тебе это тоже лишним не будет. Но… ты понимаешь.

— Понимаю, как не понять… бросать род без главы нельзя.

— Вот-вот. А поучиться-то хочется. Ну, я почесал в затылке, лоб потёр, темя поскрёб, другие методы стимуляции применил — и придумал вариант, при котором ты можешь сразу в двух местах находиться. Благо что тут и придумывать-то особо не пришлось, я сам теперь живой пример такой… билокальности.

— М-м… слушай, а на какое расстояние теперь может удаляться твоя Тень?

— С этим… странно. Я поэкспериментировал, и вот что вышло…

Для начала я посадил Тень в ветролёт и отправил вдаль. До уже знакомого рубежа в четыре километра плюс-минус лапоть не ощущалось вообще никаких изменений: я тут, Тень там, одновременное пребывание в двух местах немного напрягает, но уже привычным образом. А вот при вылете за пределы названного рубежа всё по-прежнему нормально, только вот начинает ненавязчиво напрягаться нечто такое, чему у меня названия нет. Не тело, не дух, даже не разум… то есть они тоже напрягаются, конечно же, но как будто побочно: в силу того, что растёт напряжение в чём-то ещё.

Быть может, в душе? Гм.

Очень, очень нужен мне визит в Магистериум Магнум, дабы зияющие дыры в знании теории магии закрыть…

Так вот, рост этот неторопливый: я на полсотни километров отлетел — а интенсивность необычного чувства выросла так, словно слабый зуд перерос в сильный. Зудит, отвлекает и напрягает, но смириться можно и окорачивать желание вернуть Тень в ближний радиус получается без проблем. Хотя зудит. Да. И тянет, и жужжит-шелестит, и… нет, словами это не описать. По крайней мере, теми, которые я знаю.

Что интересно, у Тени в то же самое время рос уже привычный параметр: экзистенциальное напряжение. Фоном. Развернёшь ветролёт так, чтобы он не вдоль радиуса летел, а по дуге окружности, с сохранением расстояния до мясного тела — напряжение стабилизируется. Разворачиваешься и летишь обратно — падает. Снова разворачиваешься и начинаешь удаляться — растёт. Однако в целом терпимо и не особо сильно, даже до условной середины ещё далеко.

Так что останавливаться я не стал и полетел ещё дальше.

На рубеже примерно в 80 или 90 километров сотворилась первая странность. У меня-мясного зуд этого-хрен-знает-чего-внутри прекратил расти. А у Тени точно так же перестало расти экзистенциальное напряжение. Как? Почему? Да Пушкин его знает. Просто как факт.

Однако в копилочку добавился факт номер два: сознание Тени начало меняться. Опять-таки не резко и не особо сильно, но ту мою часть, которая пребывала в плотной иллюзии, начало клонить в сон. То есть не в сон, конечно, а… тут у меня опять-таки кончается словарный запас. Без понятия я, как это вообще описать; но если без подробностей, выходит нечто вроде накапливающейся усталости, из-за которой разум затуманивается и стремится к покою. Причём если вернуться к рубежу номер два, хотя бы на границу большого радиуса, эта сонливость-не-сонливость испаряется.

Вся и сразу.

А ещё это странное ощущение, настигающее меня-в-Тени за пределами второго рубежа удаления, ускоренно растёт при любых усилиях. Например, при смене формы. Но особенно при чародействе.

До меня-Лица в это же время никаких странностей не доходит. Просто зуд спокойно зудит. Всё.

— А разрывать двойственность, оставляя Тень в… м-м… автономном статусе — пробовал?

— Пробовал.

— И? Не томи!

— Ещё один источник странных ощущений. Если без деталей, чистый результат выдать, то дела обстоят так: внутри ближнего радиуса, когда Тень в четырёх километрах или меньше, разорвать связь не получается. То есть пока заклинание активно, я могу обращать на происходящее с Тенью больше внимания или меньше, но полностью забыть про неё — нет. Это как забыть, что у тебя есть нога или рука. Можно её расслабить, не шевелить ею, но она всё равно вот тут, связана с телом.

— Ага. А в среднем радиусе?

— В нём разорвать двойственность можно. Если Тень в километрах пяти, нужно серьёзное усилие, действительно серьёзное. Почти полное сосредоточение воли хотя бы на пару секунд. Если Тень находится километров за шестьдесят-семьдесят, эффект достижим ценой небольшого усилия. Выраженное желание — и всё. Связь исчезает. Правда, вместо зуда остаётся этакое онемение.

— Какое именно «этакое»?

— Ну… ампутационное.

— Что?

— Да вот то самое. У тебя была нога, которая зудела. Ты аккуратно ампутировал её и отложил. Она больше не зудит. Но остаётся этакая пустота в поле ощущений, заглушка, не знаю. Если потянуться в эту пустоту, то можно снова присоединить эту ногу, которая немедленно начнёт зудеть снова.

— А со стороны Тени что при этом происходит?

— Это чуть ли не самое интересное. Если Тень находится в среднем радиусе и я разрываю связь, то сразу же приходит та самая сонливость-не-сонливость, как будто я-Тень отлетел за пределы среднего радиуса. Но… гм…

— Вейлиф!

— Не сбивай, а? Мне и так адски сложно формулировать, а тут ещё ты пальцем тыкаешь…

— А если вот так?

— Нарываешься?

— Нарываюсь… р-р-рм…

— Ну всё. Ну ты нарвалась!

— Не нарвалась, а насадилась.

— Р-р-р!

— Да-а-а… ох!

В общем, минут на двадцать серьёзный разговор прервался. По причине насаживания и всего, что за этим воспоследовало самым что ни на есть закономерным образом.

Но потом, когда мы успокоились и даже отдышались, диалог возобновился. Правда, зигзагом:

— А ты пробовал создать вторую Тень, не отменяя первой?

— Да.

— И что вышло?

— Очередная странность.

— Вейлиф!

— Отлежаться дай, жестокосердная! И мозги в кучку собрать.

— Ве-е-ейлиф…

— …

— Ве-е-ейли-и-иф-ф-ф…

— …

— Ну что ты вредничаешь, как дед двухсотлетний⁈

— Мне ответно пошутить на тему возраста?

— Бука.

— Я вообще-то выдержанное вино помянуть хотел, но…

— Вейлиф.

— Ладно-ладно, победительная моя. В общем, дело такое. Если я нахожусь на связи с полноценной Тенью и пытаюсь создать новую, у меня получается только неполноценная Тень.

— Это как?

— А мне откуда знать? Просто факт. Сознание раздваивается только один раз, второй раз чары срабатывают на ранг ниже. Я могу переместить исходное сознание из Лица во вторую Тень, но и только. И заранее говорю: нет, создать третью Тень, пока вторая рядом, не получается. Вообще.

— Ага. А если связи с Тенью нет?

— Верно мыслишь. В этом случае можно повторно скопировать себя в новую Тень. Однако…

— М?

— Вот тебе и «м». Оставленная без связи Тень не может восстановить свою связь с Лицом.

— Почему?

— Не ко мне вопрос. Это надо профессуру Магистериума пытать.

— Какого ещё Магисте… а. БИУМа.

— Его самого.

— А почему ты думаешь, что у биологических клонов не вылезут такие же странности?

— Потому что они биологические.

— И что?

— Лейта, не заставляй меня усомниться в глубине твоих извилин.

— Но я серьёзно спрашиваю. Мои предположения — это только мои предположения, ещё и не обязательно верные; откуда мне знать, что именно о конкретной теме думаешь ты? Я уже не раз и не два ошибалась на сей счёт…

— Резонно. Но всё равно выводы очевидны. Тень Иллюзиониста — это чародейский конструкт, мана сложной структуры без какой-либо материальной основы. Используя высшую магию, можно дать этому конструкту подобие духовных оболочек и даже условно-самостоятельного разума, но… шаткость основы лишает Тень шанса на независимое существование. Оживить иллюзию так просто не получится. По крайней мере, не с применением высшей магии начальных кругов. Выращенный же биологический клон — дело иное. Он-то как раз не конструкт, а живое тело. Копия твоих духа и памяти сможет укорениться в нём, как в любом ином теле.

— Думаешь?

— Я просто не вижу к тому препятствий. То есть сами по себе сложности с копированием духа и разума возможны, даже неизбежны, пожалуй — потому что пластичность материального и живого мозга куда ниже, чем у плотной иллюзии, столь податливой и восприимчивой. Но если копирование удастся завершить… для магов Жизни такое размножение клонированием — самая простая и естественная вещь.

— Не уверена.

— Ладно, скажу конкретнее: магам Жизни проще скопировать себя, чем кому бы то ни было ещё. Маги любых иных школ встречают больше сложностей. Это если о полноценных и независимых копиях с полноценными же личностями говорить.

— Полноценными… гм. А что, если моя копия… ну…

— Взбунтуется?

— … угу, — очень тихо, почти беззвучно.

— Не давай ей повода.

— Что значит — не давай повода?

— То и значит. У неё будут твои гены, твоя внешность, твои силы, твоя память и магия… твоё всё. Вы с ней будете ближе, чем сёстры-близнецы. Ты себя ненавидишь? Желаешь себе зла? Не доверяешь?

— Нет. В смысле, не желаю и доверяю.

— Ну так и продолжай в том же духе. Можешь мне поверить, как обладателю Тени, копирующей мою сущность почти идеально: если человек может положиться на себя, он сможет положиться и на свою копию. Всяческие восстания машин, големов, клонов и прочих репликантов — это плод иррационального страха, паранойи и патологического недоверия. Причём прежде всего к себе и себе подобным. Если к копии разумного существа относиться как к полноценно разумному, рациональных причин для бунта просто не останется.

— А если… эм…

— … клон начнёт предъявлять права на меня?

— Ты прямо мысли мои читаешь.

— О, поверь, это очень старая коллизия и очень старые страхи.

— И всё же. Что, если она…

— Лейта, ты уже забыла главное?

— Что?

— Твой полный клон — это и есть ты. Я буду любить её не меньше и не больше, чем тебя. Одно тело, один дух, один разум. Или ты сторонница той странной теории, что если любовь поделить на двоих, то якобы её станет вдвое меньше?

— А разве не станет?

— Пфе. Любовь или есть, или её нет. Если я тебя люблю, то буду любить в любом воплощении. Ну, разве что Боевую Чешую сложновато любить физически: у неё, гм… внизу нет технологических отверстий, а сверху есть только жуткие зубищи. Ну так она не для любви создана… хотя, если учесть потенциальное количество и разнообразие её щупалец… эй. Лейта! Ты что, опять нарываешься?

— Ага.

— Ладно. Но теперь моя очередь… делать… так!

— М-м-м…

Ещё полчаса долой.

— Вейлиф?

— М.

— А если я тебя клонирую?

— Интересная идея.

— И всё?

— А чего ты ждёшь — что я возмущаться начну? Нет, не начну.

— Ну а всё-таки?

— Слушай, у тебя мой биоматериал есть? Есть. Техническая возможность меня клонировать есть? Есть. Вот сама и решай, нужен тебе мой биологический клон или нет. Если нужен — я постараюсь скопировать в него себя. Резервное копирование — вообще полезная процедура… а-а-ау-уф-ф… кстати, ещё и не в полного клона можно попробовать скопироваться…

— Не в полного?

— В усовершенствованного. Я по поводу своих генов иллюзий не питаю: обычный гриннейский крестьянин — это отнюдь не топчик тысячелетней селекции… вот твои гены — это да, а мои…

— Не говори так.

— Почему бы мне так не говорить? Это же правда. В человеках вообще полно всяких эволюционных косяков, мелких и не очень. Блуждающий нерв, зубы мудрости, склонный воспаляться аппендикс, слепое пятно, жуткая жуть с позвоночником и в целом строением скелета — от формы таза до размера черепа…

— Вейлиф. Ты говоришь как… эти. Из Багрового Ковена. Улучшители природы!

— И что?

— Ты меня пугаешь, вот что!

— А ты посмотри на ситуацию спокойно, без лишних эмоций. Только в логических задачках заявление вроде «я лжец» парадоксально: как так, если человек говорит, что он лжец, и это правда, то он лжёт, и утверждение, что он лжёт, неверно. Но если он не лжёт, то слова, что он лжец, правдивы… и далее по тому же кругу идиотской рекурсии. При этом…

— Да-да, я тоже читала «Начала неоднозначной логики» Эстрекпа, не пересказывай его аргументы, словно я ребёнок. Дело ведь совершенно не в этом!

— Кстати, я этого Эстрекпа не читал. Ладно. А в чём дело-то?

— Меня не логическая, а этическая сторона вопроса волнует! Вейлиф, скажи честно: ты в самом деле недоволен собой настолько?

— Стоп-стоп-стоп. Что-то мне не нравится этот внезапный перескок в аргументации.

— А с чего бы мне нравилась апология Багровых из твоих уст?

— И ещё раз стоп. Какая такая апология Багровых, ты вообще себя слышишь?

— Ну а как ещё это расценивать? Или не ты вот буквально только что говорил, что люди нуждаются в улучшении, в избавлении от «эволюционных косяков» — я правильно процитировала?

— Лейта. Пожалуйста, успокойся.

— Я спокойна.

— Что-то не заметно.

— То есть я ещё и гормоны должна подкрутить, да?

— Мы можем просто отложить этот разговор, если…

— Ну уж нет!

— А если нет, то изволь взять себя в руки. Потому что серьёзные темы я привык обсуждать без крика и лишнего накала эмоций. Не вообще без эмоций, а без лишних эмоций. Есть тут разница, а?

— …

— Или ты всерьёз считаешь, будто у меня Багровый Ковен и особенно троица мерзких вызывают хоть пол-капли симпатии?

— Но…

— Успокойся уже. Вдох-выдох, вдох-выдох. Вот ведь не было печали, вылезло злободневное… если в тебе всё прям настолько бурлит от прохода по касательной к этой теме, может, и впрямь лучше будет отложить…

— Не лучше!

— Тогда пять минут молчим и глубоко дышим. Успокаиваемся. Оба.

— Это тоже оттягивание.

— Молчим и дышим.

И так оно и было.

— Вейлиф? Пять минут прошли.

— Отлично. Тогда я прошу тебя перед тем, как мы продолжим рассуждать про Багровый Ковен, обдумать два тезиса. Не эмоциональных и не этических, а строго логических, хочу специально отметить.

— Излагай.

— Тезис первый: даже самый отъявленный лжец иногда может сказать правду. Хотя бы по ошибке. Правда, обычно лжецы как раз прямой лжи избегают, а если лгут, то стараются скрыть ложь среди правды, чтобы им легче верили…

— Ты опять отклонился от темы. И говоришь банальности.

— Что поделать, если ты разволновалась настолько, что даже такие вот банальности начала забывать?

— Я не… ладно. Второй тезис?

— О, он ещё проще. У одной задачи может быть много решений.

— Ты говоришь загадками.

— А ты делаешь вид, что не понимаешь. Ладно, изволь, могу сказать прямо. Если бы в идеологии Багровых не было правильных и хорошо обоснованных моментов, за минувшие века они бы сгинули. Хм. Кстати, я вообще-то совершенно не в курсе, что у Багровых с идеологией. Я знаю общепринятое мнение о том, чего хотят Багровые, а вот чего добиваются они сами — это большой вопрос…

— Аргумент вида «большинство тоже может ошибаться»?

— Нет, милая. Это аргумент вида «так ли это?»

— Не знаю такого.

— Ну, жил да был мудрец по имени Хакуин… — и я пересказал третью из 101 истории дзен. — Суть в том, что спрашивать о том, что именно думает Фома, надо не у Ерёмы, а у Фомы. И даже если Фома что-то ответит — сходу принимать его слова за истину нельзя. Не говоря уже о том, что Багровый Ковен — не самая маленькая организация, а потому его частью могут быть самые разные люди. В том числе хорошие.

— Понемногу начинаешь оправдывать этих мясников?

— Нет. Я просто очень не люблю, когда кто-то не любит целую группу людей, не вдаваясь в детали.

— То есть члены Багрового Ковена могут быть хорошими, я правильно тебя поняла?

— Могут. И могут быть преступными, никакими, омерзительными, маниакальными… разными.

— И хорошими?

— Почему нет? Я вот, например, представитель группы «гриннейские крестьяне» — но мне почему-то не кажется, что при этом я обязан быть слабым, консервативным, нелюбопытным, покорным, бедным, неграмотным… что там ещё обычно говорят про крестьян? Причём ведь не без причин говорят!

— Гм.

— Вот тебе и гм. Но вернемся ко второму тезису, про разные решения одной задачи. Есть чернушная шутка про верное средство от головной боли. Помогает с гарантией.

— И что это?

— Топор. Если отрубить голову, она перестанет болеть.

— Чернушно.

— А то. Причём формально средство даже верное, но вот фактически…

— То есть ты считаешь, что Багровые лечат головную боль топором?

— Если верить слухам про них — а цену слухов и различных «это же всем известно!» мы обсудили — в их подходе нечто такое имеется, да.

— Ладно. Допустим, что ты прав и в людях есть «эволюционные косяки»…

— А разве нет? Лейта, ты же целитель и должна знать об этом больше меня. Буквально чувствовать при всяком применении диагностических чар! Взять, скажем, слепое пятно в наших глазах…

— У нас таких нет.

— Это как?

— Просто нет. У меня — потому что Ассуры, как ты заметил, плод тысячелетней селекции. У тебя — потому что в твоих предках затесался гном, а у гномов глаза устроены иначе, чем у обычных людей, и этот признак генетически доминантен. Хотя улучшенного устройства сетчатки от гномов ты всё-таки не унаследовал. — Лейта ухмыльнулась, любуясь на мою ошеломлённую физиономию, и подытожила. — В общем, я знаю, что такое слепое пятно, но не нам с тобой рассуждать о том, какой это неприятный недостаток.

— Ну и ну. Не знал… хотя я больше опираюсь на магическое зрение, чем на обычное, так что…

— Редкий случай: сам Вейлиф Многомудрый пойман на нетвёрдом знании материала!

— Смейся, смейся.

— И посмеюсь. Повод-то какой роскошный…

— Errare humanum est.

— Это по-каковски?

— Латынь. Тот же язык, что в случае Магистериум Магнум. Буквально значит: «Людям свойственно ошибаться». Усовершенствованные или нет, но мы ещё люди.

— Насчёт усовершенствований. Ты всё-таки серьёзно говорил про них?

— Про неполное-то клонирование? Скорее да, чем нет. И у меня есть как минимум один очень, вот прям очень серьёзный повод мечтать об улучшении моего мясного тела.

— Какой?

— Ты биологически бессмертна, а я нет.

— …

— Не знаю, что там случится спустя смехотворно малый срок лет так в тысячу, но мне было бы и обидно, и неприятно расстаться с тобой только потому, что моё несовершенное тело пришло в негодность.

— Вейлиф, ну почему ты такой…

— Какой?

— Не важно.

— Вот уж нет! Договаривай, раз начала.

— … давай уже спать.

— И то верно. Укатали сивку крутые горки…

— Откуда ты только берёшь все эти забавные выражения?

— Ты знаешь.

— Да. И…

— …

— Я тебя люблю.

— Это вполне взаимно, родная.