О клинках и крыльях

ГЛАВА 29

МАДДИ

Я не иду на ужин. Часть меня хочет поднять голову повыше и показать всем, что мне плевать, что они говорят и думают. Но другая, куда большая часть, не в состоянии бороться со сплетнями, и тем более с открытыми провокациями.

Отказываясь жалеть себя, решаю начать записывать на пергамент список способов стать лучше. Самое очевидное — нужно стать сильнее, а следующее — хорошее снаряжение. Сначала щит, потом меч или топор. Возможно, лук, поскольку стрельба остается моим самым сильным боевым навыком.

Я точно знаю, что через три недели меня отправят за пределы кроны на Дикую Охоту, и использую этот срок чтобы подталкивать себя к действию.

К этому моменту мой щит будет готов, к этому моменту я смогу пробежать десять раз вокруг тренировочной площадки, и к этому моменту я смогу поднять самую тяжелую подкову.

Я попрошу Эльдит тренироваться со мной почаще. Я буду готовить мази и исцеляющие зелья, и носить их с собой.

Все это я могу сделать. И я сделаю все это.

За эти три недели я также должна решить, буду ли помогать Каину открыть Сокровищницу, но об этом я пока не думаю. Сейчас нет ничего важнее, чем доказать Фезерблейду и Богам, что я должна быть здесь. Ну, и еще получить валь-тивар в виде змеи.

***

Когда в комнату входит Нави, я притворяюсь спящей. Это не трудно, потому что я устала, и настоящий сон захватывает меня довольно быстро.

Мне снится Каин.

В самом начале я парю над кроной Иггдрасиля, высоко в небе, среди тумана. У меня огромные крылья того же цвета, что волосы моей сестры, и вокруг моей шеи обернулась бледно-голубая змея. Ее длинное, тяжелое тело лежит на моих плечах и придает мне спокойствия. Но потом Древо подо мной меняется, и мои крылья слабеют.

Весь мир объят огнем.

Все подо мной пылает. Волк размером с Великий Чертог Одина, состоящий из огромных, смертоносных, горячих языков пламени, сжигает все, что попадается ему на пути. Он движется через крону, через Дворы, не оставляя после себя ничего кроме покрытой пеплом пустоты.

А на спине чудовища, сверкая безумным взглядом, раскинув руки в стороны и расправив крылья, состоящие из языков пламени, бьющих прямо из плечей, сидит Каин Разрушитель.

***

Проснувшись, я не могу забыть сон. Он был таким живым, что преследует меня, пока я моюсь и одеваюсь. Каждый раз думая о фейри Двора Огня, я вспоминаю его сумасшедший, наполненный жаждой власти взгляд, с которым он ехал на волке.

Я что, правда боюсь, что он разрушит мир? Я говорю себе, что мое чересчур активное воображение представило себе, что именно мы найдем в Сокровищнице и превратило это во что-то совсем другое.

Когда я возвращаюсь из купальни, Нави уже нет в комнате, так что я запираюсь изнутри и вытаскиваю зеркальце сестры из его тайника из обрывков платья.

Открывая его, я дрожу. Мне как никогда в жизни нужен совет Фрейдис. Она остается собранной, когда я бываю импульсивной, разумной, когда я становлюсь странной, и спокойной, когда я погружаюсь в рассеянность.

Голубая эмаль снова становится ледяной в моих руках. Я посылаю во вселенную все свои молчаливые мольбы о том, чтобы сегодня зеркальце сестры было при ней, чтобы она почувствовала, как оно становится холодным, открыла его, и я бы смогла увидеть ее.

Но через десять минут она так и не появляется, и я вижу только свое все более и более грустное лицо. Я не хочу верить в то, что она нарочно избегает меня. Я не могу поверить в то, что она нарочно избегает меня. Так что я снова прячу зеркальце и стараюсь обо всем этом не думать, пока иду в Обеденный зал.

Входя, я держу подбородок высоко поднятым. Несколько фейри замолкают, но большая часть просто не обращают на меня внимания. Чувствуя облегчение, я накладываю себе овсянки и фруктов.

В расписании сказано, что пятница — день для мероприятий, однако Эрик встает и сообщает, что до первой демонстрации силы в присутствии Сигрун никаких событий не запланировано, так что у нас свободный день.

Мне не приходится долго думать, как распорядиться свободным временем. После обеденного зала я сразу иду в тренировочный зал и поднимаю следующий по весу набор подков. Кроме меня здесь никого нет, и к счастью, мне удается сдерживать свой разум и не позволять ему блуждать, пока я считаю повторения.

После я иду на Тренировочную площадку. Там несколько фейри тренируют свои боевые навыки, но не обращают на меня никакого внимания, пока я бегаю. Я осиливаю три круга и горжусь собой, потому что, когда заканчиваю, меня уже не выворачивает наизнанку.

Вернувшись в свою комнату, я переодеваюсь в одежду поудобнее, надеваю кожаную броню и иду прямо в кузницу. Проходит примерно шесть часов, прежде чем я понимаю, что умираю от голода. Я использовала двадцать маленьких листов металла на неудачные попытки выковать щит той формы, что придумала для меня Сарра. И даже сейчас я не уверена, что сделала все верно. Пока я тренируюсь на небольших образцах, и беру с собой два самых лучших, чтобы показать Сарре после ужина.

Когда я прихожу поужинать, Каин сидит в Обеденном зале. Он смотрит на всех до того злобно, что вокруг его места образовалось примерно шесть футов свободного пространства.

Я склоняюсь над котлом с мясным рагу, держа в руке половник, как вдруг кто-то сзади сильно хлопает меня по плечу, и я роняю ложку. Когда я оборачиваюсь, она приземляется со стуком.

Бранка злобно смотрит на меня, и ругательство затихает у меня на губах. Мне сразу становится понятно, что нет абсолютно никакого смысла защищаться от этой фейри. Оргид причиняет мне боль, словно это что-то личное, будто по каким-то причинам он затаил на меня обиду. Но Бранка просто… агрессивная. Ее взгляд движется слишком быстро, ее рот всегда искривлен в оскале, и в ней чувствуется та злоба, которую точно не назовешь нормальной.

Она снова отталкивает меня, опускает миску в котелок и просто утапливает ее в рагу.

Я хмурюсь.

— Почему бы не использовать ложку? — я не могу удержать в себе эти слова.

Она даже не отвечает и просто рычит, а потом пытается ударить меня локтем. Я едва успеваю увернуться.

Она уходит прочь, а я решаю взять мясной пирог вместо рагу.

Я думаю, что буду сидеть одна, но Эльдит со стуком ставит тарелку рядом с моей через пару минут после того, как я занимаю себе место.

— Я слышала про реку, — говорит она.

Я проглатываю кусок пирога.

— Ха. Я думаю, к этому моменту все слышали про реку, — говорю я.

— С тобой это часто бывает? — спрашивает она.

Врать смысла нет.

— Да, — отвечаю я.

— Ты просто ходячая катастрофа.

Я отворачиваюсь к пирогу. Если она села рядом со мной, чтобы издеваться, я не намерена давать ей ни капли своего внимания.

— Тебе понадобится помощь в тренировках с весами, иначе ты рискуешь себя прибить.

Я моргаю.

— Это предложение?

Она кивает.

— Да. Когда дойдешь до весов, которые не сможешь безопасно поднимать самостоятельно, дай мне знать.

— Спасибо.

Она снова кивает и ест свой ужин в тишине.

Я не могу относиться к ней без капельки подозрения, но помощь мне точно понадобится. Она сильная и выносливая, и в вопросе улучшения моих физических способностей сможет научить меня большему, чем мы с Саррой сможем понять сами.

Около главных дверей в зал, которые всегда бывают открытыми, начинается какая-то суматоха и мы обе смотрим туда.

Девушка-фейри Двора Тени шатаясь, цепляется за край одного из столов, придерживая раненого фейри Двора Земли. Кровь стекает по ее лицу и сочится из бедра.

Все, кроме Каина, вскакивают с мест.

— Найдите Эрика, — кричит Харальд, пробиваясь к тяжело дышащей фейри.

— Крикуны, — слышу я ее шепот.

Эльдит отходит от меня, направляясь ближе к происходящему и ведомая любопытством, я следую за ней.

Лучше бы я этого не делала.

Фейри Двора Земли лишился руки.

Он без сознания. Черт, я даже не понимаю, жив ли он. Но я почти уверена, что Эрик и его змея не смогут вылечить такое.

— Они были добровольцами на Оскореллу, — говорит кто-то позади меня.

— Да ну нахер!

— Зачем они пошли туда, если у них еще нет валь-тивар?

— Я бы смог убить Крикуна.

— Хрен бы ты что смог! Вот будь нас шестеро…

Я перестаю слушать гул голосов и пытаюсь сфокусироваться на Харальде. Он разговаривает с фейри Двора Тени. Кажется, ее зовут Гарда. Она сильная, как минимум шесть футов ростом, и тени все еще сочатся из ее жезла к телу на полу.

— Как ты сумела принести его сюда?

— Мои тени помогли, — она цепляется за стол, опрокидывая тарелки и кружки. Харальд хватает ближайшую и передает ей. Она медлит секунду, потом выпивает до дна содержимое.

Эрик влетает в холл, останавливается, когда видит фейри на полу, потом поворачивается к Гарде. Его глаза меняются, становясь змеиными и он поворачивается и раскрывает крылья, загораживая всем обзор. Когда он вновь их складывает, он придерживает Гарду за одно плечо.

— Идем, — ласково говорит он. Она смотрит на фейри на полу, открывает рот и закрывает обратно. Вцепившись в свой бок, она позволяет Эрику увести ее из Обеденного зала.

Все замолкают, глядя вниз. Мы все думаем об одном и том же. Если Эрик даже не склонился, чтобы проверить его состояние, значит…

— Ужин окончен! — рявкает Харальд. — Каин!

Когда Каин встает, его ножки его стула царапают пол. Новобранцы начинают покидать зал и каждый из них смотрит на тело на полу, когда проходит мимо. В этот момент тени вырываются из ладоней Харальда и сгущаются вокруг тела, пряча его от посторонних глаз.

Я не хочу смотреть, как они уносят мертвого фейри. И уж точно не хочу продолжать ужинать. Стараясь не думать о том, смогли ли вернуть его оторванную руку обратно в Фезерблейд, я присоединяюсь к новобранцам, молчаливо покидающим зал.

Три недели. У меня осталось чуть меньше трех недель, прежде чем я покину безопасный Фезерблейд и столкнусь лицом к лицу с ужасными птицами.