Новый центр

7

Через две недели после прибытия на специально заказанном грузовике гигантской библиотеки Кольберга, которую мы с Зандером разбирали ежедневно по десять часов кряду, чтобы навести хоть какой-то порядок, — пришло известие о том, что прежний ее владелец мертв. Я услышал об этом по радио, Зандер прочитал в газете. Периодическая печать, которую уже считали окончательно погибшей, вновь расцвела. Газеты неожиданно вошли в моду среди молодежи. Когда люди сидели в кафе, в парке, в трамвае или автобусе, уже никто не раскачивался в трансе с наушниками в ушах, все сидели, уткнувшись в газеты, или, по крайней мере, перелистывали их. Как минимум сорок новых газет появилось в стране после падения хунты, некоторые из них были основаны двадцатилетними юнцами. В эти годы денежные потоки перемещались по стране гораздо хаотичнее, чем раньше, и каждый, у кого появлялась хорошая идея или убедительные доводы, мог очень быстро стать успешным предпринимателем. В то время, о котором я рассказываю, у нас на территории тоже появилась ежедневная газета под названием «Неуловимая Территория».

Тело Кольберга нашли в Укермарке, недалеко от польской границы. Лесник обнаружил среди густого леса, в подлеске, мертвое тело, завернутое в толстый брезент. Согласно сообщениям, пролежало оно здесь совсем недолго, процессы разложения даже не начались. Аккуратный выстрел в затылок, затем Кольберга завернули в брезент и уложили на землю между буками в Луноверской роще. Поскольку тело не закопали и вообще не предприняли никаких попыток его спрятать, можно было сделать вывод, что кто-то хотел, чтобы его нашли.

Нет нужды пояснять, что все следующие дни я внимательнейшим образом следил за сообщениями, что я готов был отправиться туда, к границе, чтобы дать показания следователям. Остановил меня Зандер, он фактически запретил мне ехать — разумеется, он не мог запретить мне этого окончательно, ведь я — свободный человек! — но он убедил меня, сказав, что Кольберг мертв и с этим уже ничего не поделать, а его книги еще можно спасти, и в этом заключается наша главная работа.

Для меня ситуация была абсолютно ясна, ведь, по моему мнению, я был свидетелем решающей сцены, которая привела к этому убийству. «Шерше ля фамм!» — вот что хотел я крикнуть следователям. Она предпочитает в одежде красный цвет и несколько недель назад поздним вечером заранее оплатила это убийство в клубе «Арена».

Предположительно они выехали вчетвером, но не в зеленой спортивной машинке Мариэтты, а в более просторной машине Кольберга. Кольбергу было сказано, что эти двое мужчин, с которыми Мариэтта разговаривала в ложе, помогут ему перебраться через границу. Невдалеке от польской границы они остановились, чтобы немного размять ноги в Луноверской роще, там эти двое схватили Кольберга и выстрелили ему в затылок. Не исключено, что стреляла Мариэтта, а они его крепко держали. Потом все трое смылись в Польшу и исчезли.

По крайней мере, предыстория преступления, если верить новостным сводкам в последующие дни, подтверждала мою теорию. Соседи видели, как Кольберг вместе со своей молодой женой — она действительно была его женой! — ранним вечером на машине отъехали от дома, предварительно погрузив в лимузин ученого немалое количество багажа. О двух мужчинах, которых я видел в «Арене», ничего не говорилось, но они определенно подсели в машину потом, где-то в городе. Так или иначе, дальше след теряется, нет никаких остановок на заправку, подтвержденных платежом через карту или через Интернет. Это легко объяснимо. От нашей столицы до Польши рукой подать, и бензина в таком большом лимузине хватает до границы с запасом. Чтобы не оставлять следов, до границы решили нигде не останавливаться, что вполне совпадало с интересами Кольберга. Наоборот, Мариэтте и ее подручным пришлось пойти на какую-нибудь хитрость, чтобы вынудить Кольберга остановиться вблизи Луноверской рощи. Мариэтта могла притвориться, что ее укачало, или, что много вероятнее, мужчины потребовали остановки перед самой границей, чтобы произвести разведку местности и пересекать границу уже наверняка. В конце концов, знаменитые полосы смерти, проложенные по распоряжению хунты на восточной границе для борьбы со стихийной иммиграцией, были до сих пор заминированы.

Госпожу Кольберг и лимузин тем временем продолжали искать — официальные сводки избегали слова «розыск», — поиски велись прежде всего в приграничном районе, но, по моему мнению, совсем не на той стороне. Двое мужчин ни в одной из сводок не упоминались, и один только я — и Зандер, которому я об этом рассказал, — знали об их существовании и их роли. Получалось, что я безусловно должен был прийти к следователям и дать ценные для расследования показания, но, во-первых, я, к моему собственному удивлению, обнаружил, что особого желания делиться с кем-то этой информацией у меня нет, и, во-вторых, когда я заговорил об этом с Зандером, он сказал лаконично: «У нас есть получше дела».