Ноосферату

Глава 26

Прах Лешеньки развеяли с вертушки, над городом, вдоль реки.

Не знаю, хотел ли он именно такого погребения, но…

«Милевкая пятиместка», нарушая все правила, прошла над городом, над рекой и опустилась у Макса, среди еще десятка подобных, что сменили забугрянный вертопром, который в очередной раз скурвился и решил, что мы не проживем без их запчастей.

Ничего, пусть пока потешатся, пока мой «подарочек», неспешно, длинными дорогами, добирается до адресатов!

Нет, Драко, когда узнает, прибьет меня точно!

Но…

Я собирался ловить рыбу в мутной воде, а уж куда мутнее вода, когда дело касается ма-а-а-а-аленькой такой, войнушки?!

Да.

Я – мерзкий и подлый.

Я – негодяй и мерзавец.

Я – хочу мести!

И, по большому счету, мне совершенно плевать, сколько и кого не станет где-то там, далеко за границами моего государства!

Я тяжело вздохнул.

Да, чем дольше я варюсь в кухне Старейшинства, Власти и Возможностей, тем меньше во мне человеческого!

Я сжал кулаки.

До побелевших костяшек, до впившихся в ладонь до крови, ногтей.

А сейчас мне надо успокоиться!

Я достал из кармана пачку сигарет, повертел в руках и…

Выбросил в урну, рядом.

Нет, не для того я бросал курить, чтобы снова начать!

Так, в кругу друзей, на пьянке, за компанию…

Да и то – нафиг-нафиг!

Принятое решение – принято!

Отойдя от «Места для курения», вернулся в автовокзал и пройдя его насквозь, вышел на платформу, где уже поджидал своих пассажиров старенький «Неоплан», наследник той эпохи, когда о пассажирах вообще не заботились, рвачески наполняя карманы быстрыми деньгами, которые превращались в новенькие авто, накачанных братков-быков и миленьких шлюх, начитавшихся сказок, в которых любая шлюха могла стать принцессой.

- 25 место. – Водитель посмотрел на меня и… - Что, сердце?

- Да нет… - Я пожал плечами и вздохнул. – Душа…

- Ну, раз душа… - Водитель протянул мне фляжку. – Потерпи, выйдем из города – душа развернется!

Сделав глоток, поперхнулся.

Спирт!

Звезды всемогущие, чистый спирт!

Это сколько же лет я не пил чистый спирт-то?

С «операции», когда, по возвращении, весь наш полк, стоя на плацу, помянул недоживших фронтовыми ста граммами.

И генерал-лейтенант, чей сын остался где-то в Венгрии, и министр обороны, тогдашний простоватенький по виду мужичок, отчего-то похожий на Александра Васильевича, тоже выпил горькие сто грамм, став ближе и роднее, чем…

Чем даже родители!

Сняв куртку и засунув тощую сумку в сетку над головой, плюхнулся в скрипящее кресло и отдернул штору.

Мимо проплывал автовокзал, улицы, магазины и редкие, по раннему часу, авто.

Сегодня я убежал.

Оставил свой клан на Нику с Зарей и побежал.

Наверное, побежал искать себя, потому что нынешний «я» мне, откровенно говоря, совсем перестал нравиться.

Оставил в сейфе телефон и кредитки, оставил дорогущие часы с автоподзаводом и…

Растаял в ночи, чтобы ехать в пахнущем солярой автобусе, куда глаза глядят.

Проскочив город еще до работы светофоров, «Неоплан» вывернул на государственную, двенадцатиполосную трассу и поддал газку.

Я опустил спинку и прикрыл глаза.

Можно отказаться от мести, дружбы, любви.

Можно.

Тем более, когда тебе в руки падает столько власти, что ты не понимаешь, кто тебе друг, кто – враг, а кто просто примазавшийся до того срока, когда все станет плохо.

Чуть влажная от уборки, но почему-то все такая же, привычно-пыльная ткань полосатой обивки.

Те же запахи и сосед-дедок, уже пришибленно оглядывающийся по сторонам и тянущий, дрожащими руками из сумки под ногами, 250-ти граммовый мерзавчик «беленькой».

Ничего не изменилось ведь!

Вот, хоть раз бы рядом со мной села длинноногая блондинка, огнекудрая или жгучая брюнетка!

Но ведь нет!

Снова рядом со мной «горнист», который, отхлебав граммов сто, полез в сумку за закуской.

«Небеса! Пусть это будут вареные яйца, а?!»

Увы, через минуту шуршания по салону поплыл запах жареной курицы…

Убил бы!

Уполовинив тушку молодого бройлера, мужичек сыто рыгнул, вытер руки о салфетку впередистоящего кресла и блаженно засопел, распространяя вокруг себя такое амбре, что захотелось свернуть ему шею.

Чтобы весь салон не мучился, а не только ради себя.

Сопение перешло в храп.

«Не вовремя я телефон оставил… Там хоть наушники и музыка»

«Неоплан» пожирал километры, сосед храпел.

Идиллия, блин!

Усмехнувшись, достал прикупленную по случаю «читалку» и пробежался по названиям книг.

Рекомендованные к прочтению «бизнес обучающие», сразу отправились в топку – душа просила звезд, звездных королей, пиу-пиу и бабахов.

«Ага, линзмены – в самый раз!»

Добавив яркости, «нырнул» в книгу, даже не заметив, что мир, на самую капельку, изменился…

… «Тень», «Тень» внутри меня закипала, требуя выхода, активности, бунта и расправ.

Крови, ненависти и азарта.

Фиг ей, кстати!

Линзмены – намного круче!

В сердце что-то толкнуло, словно намекая, что сейчас будет инсульт…

Ага, у вампира…

«Тень» искала подходы, а я – читал.

- Слышь, сосед… Постереги шмотки, пока я до ветру смонькаюсь… - Дедок выбрался из объятий своей сумки и поплелся по проходу, хватаясь за спинки и норовя упасть.

Вот только…

Я принюхался.

Водка, судя по запаху, была изрядно бодяженной, а вот курица, словно в насмешку, была напичкана такими пахучими специями, что стоило принюхаться, как начинала кружиться голова!

Глянув в окно, уставился на дедка, который очень резво для своего возраста, дал старт в район уличного туалета.

Нет, возможно это и паранойя, но…

Оглянувшись по сторонам, склонился над сумкой и медленно потянул замок.

Шмотки, шмотки, кура, чекушка недопитая и что-то твердо-угловатое, колющее кончики пальцев откровенной угрозой.

Может, может, может…

Подхватив сумку, последовал за мужичком, молясь, чтобы ошибался.

По дороге, ткнул водителя и на пальцах объяснил, что, по ходу песни, у нас в салоне не «горнист», а самый натуральный «бомбист»!

Но это не точно…

Окинув зорким глазом салон, водитель «Неоплана» потянулся за телефоном, а мне ткнул пальцем в сторону торчащего знака взрывных работ.

Надеюсь, не пригодится пережиток тех лет, но еще больше надеюсь, что капсула в целости и сохранности, а не пошла на металлолом.

Выйдя из автобуса, плюнул на приличия и «хлопнул» в сторону знака, понимая, что время дороже неприятностей.

А жизнь, так и вовсе – прекрасна!

Капсула, конечно, слегка подзаржавела, но свой зев послушно распахнула и, проглотив подношение, провернулась и встала в режим ожидания, когда сапер повернет свой заветный ключик и займется попавшим предметом вплотную.

Выдохнув, вернулся к автобусу и оперся на его грязный от дорожной пыли, бело-синий бок.

Пассажиронарод все еще разминал ноги, водитель нервно дергался поглядывая то на меня, то не капсулу, а вот дедка все не было и не было…

Хотя…

Может он там обосрался по крупному, а то и вовсе – провалился в дырку.

Растрепанная диспетчер привела трясущегося парнишку в сине-зеленой курточке и принялась что-то втолковывать водиле, который все так же крутил головой, ожидая новостей.

Хоть каких-нибудь…

Через минуту, парнишка выбрался из теплых недр автобуса и, оглядевшись п сторонам, подошел ко мне, прислонился рядом и достал из кармана завернутую в фольгу, «бабаевскую», шоколадку.

- Будете?

Я повернулся к собеседнику и остолбенел.

С парнишачьего личика, на меня смотрели глаза матерого особиста!

Знаю я их, насмотрелся в годы оны, после всего нашего путешествия по городам и весям!

Отломив кусочек шоколадки и вздохнув, принялся шевелить языком.

- Мужчина, от сорока до шестидесяти пяти, из автобуса вышел в серой кофте на замке-молнии, правый рукав испачкан жирным пятном, с левой стороны, на груди, вышивка-тиснение « Awalgunko ». Воротник черно-зеленой, в клетку, рубашки засален, торчит из пуговицы зеленая нитка, болотная. Рост сто семьдесят восемь-сто восемьдесят пять, татуировок нет, пальцы с желтоватым волосом, волосы на голове седые, виски сильно белые, на правом виске волосы почти до мочки, уши заросшие, торчат, как кусты, во все стороны. Ногти на правой руке желтые, на среднем пальце – ноготь черный. Вышел из автобуса минут десять назад и скволызнул в туалет на улице, при мне оттуда не выходил. – Я перевел дух. – Глаза бледно-голубые, на радужке правого глаза черная точка…

- Слышали? Живо! – Парень завернул шоколадку обратно в фольгу. – С чего решил, что есть угроза?

- Хрен его знает. Интуиция. Слишком быстро в туалет побежал. Слишком явно курицу жрал. И бухал. Еще и коробка эта его… Он ее в ногах поставил, но, за всю дорогу ни разу не стукнул…Паранойя, в общем, но… Штраф лучше оплатить, чем локти с облачка кусать!

В этот момент в салоне поднялся странный шум – какой-то мужик орал и размахивал руками, что его обокрали, увели сумку с лямом фиолетовых и теперь он этого не оставит так просто!

Орали все так, что я диву давался!

Народ же и вовсе уставился на бесплатное шоу с открытыми ртами, разве что попкорн не жрал вагонами.

Крики и вопли в салоне стремительно превратились в маты и грохот, а я, заподозрив недоброе, развернулся в сторону деревянного курятника, именуемого в разных районах моей необъятной совсем по разному.

И вовремя!

Два мужика выносили на плечах третьего, мучительно мотающего головой, а четвертый вышел из туалета аккуратно сворачивая по швам хорошо заметную, серую кофту.

Еще через пару минут из дверей автобуса, спиной вперед вылетел матерящийся мужик, приземлился на грязный и заплеванный асфальт и… Остался лежать, видимо, приходя в себя.

- Нет тут, блядь, никакой сумки! – Водитель, помахивая совсем не маленьким огнетушителем, высунулся из двери. – В другом месте смотри, придурок!

«Придурок», перевернувшись со спины на живот и подтянув под себя конечности, сперва встал на четыре кости, а потом, сосредоточившись, поднялся на ноги.

- Пошли в салон… - «Особист» тяжело вздохнул. – Поболтаем минут пять, пока народ не прочухался…

… Благодарности, конечно, я хрен дождусь, но хоть дальше буду ехать в одиночку и со всеми удобствами, а это, для поездки в автобусе, между прочим, самое первое дело!

Отложив «читалку» в сторону, уставился в окно, за которым уже безраздельно властвовала ночь.

Еще две тысячи километров, всего две тысячи километров и я на пороге врат в небеса обетованные.

Я буду бродить по старинным улочкам, может быть, куплю себе фотик и обязательно – прикуплю телефон с новой симкой, а, может быть, обойдусь и просто телефоном с хорошей камерой.

Я буду лопать шашлыки и с разгона прыгать в соленую воду.

И пожирать глазами – Исключительно глазами, чесслово! – проходящих мимо меня красавиц в едва заметных купальниках!

Скатаюсь на экскурсию, залезу в горы…

Отдышусь.

А там, глядишь, и «Тень» от меня отвалит…

Но это еще впереди.

А пока…

Пока подлая «Тень» снова давит на нервы, требуя к себе внимания!

«Ну, чего тебе, паклатая?!» - Я вздохнул.

«Тень», бессловесная тень и есть!

И медитацией от нее не избавиться.

Это как курение – либо ты бросаешь раз и навсегда, либо ты тянешь кота за яйца, давая себе слово бросить завтра, с нового года, с дня рождения.

Я сосредоточился и попытался выдавить «Тень» из себя.

Ох, как же это ей не понравилось-то!

Пытаясь спрятаться, «Тень» уходила все глубже и глубже, распадалась на все меньшие и меньшие частички, уже давно презрев и уровень атомов и тот, что за ним следует.

Я «давил» и «прессовал», а она «тарилась» и «распадалась», но грозила обязательно вернуться и взять свое!

Ага, знаю я такие обещания и таких обещальщиков, фиг и первым, и вторым!

Еще и еще, и вот тень полезла наружу, выбираясь из моей бренной оболочки.

Полезла и замерла в ужасе!

Очнулась и юркнула под сидение впереди меня, «напрыгнула» на сидящую впереди женщину и вылетела пробкой!

Ну, как бы да…

Строение вроде и тоже, да вот наполнение – не то!

Это не красную рыбку жрать, это щука, она сама кого хочешь жрать будет!

Выдавив последние паутинки «Тени», облегченно вздохнул – сразу перехотелось курить и убивать людей, отпрыгнули на задний план обиды на своих красавиц, то и дело игнорящих меня в виду своих собственных дел, даже планы мести стали тусклыми, но…

Вот они-то точно остались моими!

Чувствуя слабину, «Тень» коснулась носка моих ботинок и, как мне показалось, печально и просяще, мявкнула.

О! Ну, да!

Запрещенный, между прочим, ударчик-то!

А с другой стороны…

Что я теряю-то?

Курить я бросил давным-давно.

Обиды на близких… Что же, теперь я знаю, что это не мои обиды, а нечто более глубинное, но то, чем можно управлять!

Или, все-таки, нельзя?

- Будешь слушаться – пущу обратно! – Прошептал я себе под нос, стараясь не пугать спящий народ.

«Тень» не ответила, но…

Шустренько впиталась в башмак, оттуда, через уже порядком мокрые от пота носки, в ноги, а там, шустро-шустро поднялась вверх устроилась где-то под диафрагмой, пообещав быть пай-девочкой!

У меня таких «пай-девочек», в годы оны, по три штуки в год случалось!

А иногда и четыре!

«Тень» сжалась в теплый клубочек и…

Вспыхнула внутри меня самым настоящим, только теневым, сердцем! Бьющимся в унисон с основным, прогоняющим по артериям и венам живую и горячую, но увы, не человеческую, кровь!

Я открыл глаза и глянул в окно, на пробегающий пейзаж.

Бр-р-р-р!

«Мертвые с косами – и тишина!»

Мертвых, конечно, не было, но вот тишина, странная, пугающая – была!

Уловив мое желание, «тень» метнулась вперед, проверять, все ли в порядке.

Все в порядке.

Просто мы стоим…

Я рассмеялся и встал со своего места, просто жаждя размять ноги!

Увы, это был обычный полицейский пост, на котором проверяли документы, да изредка заглядывали в салон, чтобы поискать беглецов или пересчитать пассажиров по головам, проверяя, не взял ли водила «левака» по пути.

Хоть с «Тенью» в груди, хоть без нее, мир добрее не становится!

Интересно…

А если нельзя выйти под хорошую погоду, то ведь можно ее испортить?!

- Странно… Вроде еще и не май, а вон как полыхает! – Водитель влетел в салон мокрый, как собака и столь же злой. – Сглазали, что ли?! Или снова амеры свою климатическую пушку завели?!

Я чуть не ляпнул, что по поводу климата, это надо к нашим обращаться, но вовремя закрыл рот, молча любуюсь гирляндами и хороводами молний, гуляющих по небу и прыгающих по каплям воды на лобовом стекле.

- Плохо… - Водитель подставил кружку под встроенный под панель приборов диспенсер, заливая коричнево-белый порошок растворимого кофе «3-в-1». – Сейчас народ ьиться будет, дорога мокрая, ночь…

- Через пару км будет кемпинг. – Сидящая на переднем сидении, пожилая женщина отложила в сторону свое вязание. – Там можно притулиться, если, конечно, дальнобои все не заняли на ночь…

- Там – «плохое место»! - Зарезал идею на корню водитель, усаживаясь на сиденье и передергивая плечами, как собака. – Там вечно драки, шины режут, стекла бьют… Нафиг-нафиг, в общем!

Через пару км наш «Неоплан» проскочил мимо странного кемпинга, озаряемого непонятными вспышками, суетой людей, разбегающихся в разные стороны и печальным ликом, взирающим на все это сверху с неописуемой тоской в глазах.

Особо я его не рассматривал, но выглядел он не очень, явно энергетика места была так себе и его плющило и колбасило от голода, вот он и пакостил, как мог, чтобы добрать то, чего не хватало.

- Кройц совсем сошел с ума… - Пробормотала себе под нос женщина возвращаясь к прерванному вязанию. – Надо будет сюда Каррлинга отправить, пусть уладит.

Я-Тень зашевелилась, протестуя и требуя сатисфакции.

Пару секунд я сопротивлялся, но тошнота накатывала и накатывала, а пакетов, как назло, в пределах видимости не наблюдалось!

Пришлось компостировать мозги водителю, чтобы тот хотя бы окно открыл…

Да, не самое лучшее решение, но…

Повезло, что на дороге появился аварийный отнырок, до которого я честно дотерпел, а потом, бегом скатился в грязные кусты и освободил желудок.

Полегчало.

Вот только…

Следом выползла сердобольная старушка и на меня снова накатила тошнота, словно аллергия или отравление…

Отравление?!

Я распался туманом и собрался позади ведьмы, напугав ее до потери виниров.

- Высший… - Женщина сжала кулаки. – Это наша дорога!

- Уже – нет… - Я прицелился куснуть, но странная сила замкнула мне рот.

- В «своем» месте я – Богиня!

«Богинь я тоже убивал…» - Тень, та самая непонятная, растертая в пыль по моей крови, собралась на ногте большого пальца, развернулась в шипастый моргенштерн и стартовала в сторону ведьмы.

«Только не убей!» - попросил я Тень мысленно, понимая, что вот сейчас проблем мне точно не надо!

Хотя…

Все равно дорога не задалась с самого начала!