Ноосферату

Глава 12

Если кто-то думает, что работа частного детектива это либо погоня до усрачки, либо сидение в засаде до усрачки, то он не сильно-то и ошибается.

И того, и другого в нашей работе хоть задом – до отвала можно нажраться.

Первое время, когда старался везде и все сделать сам и совал свой нос во все щели, мешая своим и дергая себя самого по пустякам, наелся и усидок, и погонь!

Гм, правда, в моем случае, чаще всего гонялись за мной – я оказался просто наглухо, патологически, феерически невезуч на семейные дела о разводе, разделе имущества и оставлении детей на попечении одного из родителей.

Например, разъяренная светская львица, что два года делала рога своему супругу с его родным отцом, гналась за мной на Феррари!

А ее сединутый любовничек палил по мне из табельного «Стечкина», искренне не понимая, почему я до сих пор жив!

Разъяренные мужья норовили набить морду, жены – плеснуть кислотой в лицо.

За семнадцать бракоразводных дел я уяснил для себя лишь одно – я к ним больше пальцем не прикоснусь!

Лично.

А так, у меня теперь для этого есть нормальный штат, мальчики и девочки, которые успевают свалить раньше, чем их непутевый босс.

Откинувшись на спинку офисного кресла, с удовольствием и наслаждением, чихнул, прочищая мозги.

И вообще, молодые кровососы оказались удивительно быстрыми на подъем, резвыми в разбеге и некоторые из них даже и вовсе головастыми!

Жаль только, что три последних «бракоразвода» я бездарно спустил в унитаз, став у своих-же притчей во языцех!

Правда, как ни странно, притчей, рассказываемой с придыханием, восторгом в глазах и непонятным мне полетом души.

Молодняк мои промахи, отчего-то, таковыми совершенно не считал.

Более того, даже Заря, анализируя наши дела, посчитала, что мой провал, фиаско, крах – на самом деле – если и не успех, то вполне себе зрелая операция, взвешенная и рассчитанная «от и до».

А я ведь там импровизировал, совершенно не понимая, что и почему идет не так!

Крутнувшись в кресле еще раз, щелкнул селектором, узнавая, есть ли ко мне гости-клиенты-посетители.

Оказалось – есть…

От вошедшей в кабинет фигуры просто фонило величием, высопарностью, королевскими кровями и духовными заморочками, от которых захотелось держаться как можно дальше уже прямо сейчас, еще до того, как посетитель откроет свой рот!

- От зла и зависти, от взгляда злого, от слова завистливого… - Начал посетитель и я вздохнул.

- Храни нас, о, Ночь! – Закончил я, понимая, что вляпался…

… Самое сложное в первые два года своей жизни в состоянии «ноосферату», это научиться прятаться.

Нет, в моем случае «до гроба с землей» дело не дошло, тем более что я вампир не кусанный, так что все без экстрима прошло, но вот жуткий голод и холод – это убивало.

Еще убивал тот факт, что два года я провел, поочередно, то в состоянии комы, то в жуткой активности, даже не понимая, что же со мной происходит и почему «Мясо по-татарски» и «Стейк с кровью» стали мной столь любимы.

После первой комы меня выпускали из больницы чуть ли не с цветами, а вот после третьей стало понятно, что от врачей надо держаться как можно дальше.

Жаль, что до меня это дошло только после третьей комы, когда кто-то уже сдал меня местной вампирне и она приперлась ко мне в дом, наводить свои порядки.

Будь они повежливей, я бы, наверное, так и пошел с ними, но, ребятушки оказались наглыми.

И тупыми.

Я, кстати – тоже.

Так что старую, двухсантиметровой толщины чугунную кочергу об их головы погнул.

Это была первая ступень, за которой были еще и еще.

Оказалось, что это людям сложно убить вампира…

За два года жизни в сумеречном состоянии перерождения на моем счету поднакопилось столько кровососной шушеры, что я и считать-то перестал, да и смысла не видел – настолько они все были одинаковыми – наглыми, туповатыми, самодовольными и в дорогих прикидах.

Ничего, святая кочерга прекрасно равняла всех в единое состояние удобрения.

Я убивал и убегал, не понимая, почему за мной еще не гонится вся полиция страны – за два года я изрядно помотался, скрываясь с места преступлений.

Самое удивительное, что знай я тогда, то, что знаю сейчас – уперся бы на пару лет в леса таежные и вышел бы со здоровой психикой, правда, не столь прокачанным, но хоть понимающим, что же творится.

А так…

Встретить «гостей», выслушать, огреть кочергой, допросить, добить кочергой до однородной структуры и свалить, пока не рассвело.

Набранный за два года опыт сворачивания голов, блиц-допросов и беготни прекрасно лег на юношеский опыт и бурную молодость, проведенную в тренировках и выполнении разного рода поручений.

Да и, как выяснилось, быть некусанным вампиром – это еще и некоторые плюшки, о которых «кусанные» даже не подозревают.

Бегая по необъятной, тогда еще только-только трещавшей по швам, где я только не оказывался.

Но вот один городок запомнился мне навсегда…

Стоящий на слиянии двух рек, с мощной промышленностью, от которой першило в горле, в устье гор, он плотно засел в моей голове еще и тем, что в нем не было вампиров.

Совсем.

Никаких.

«Гастролеры», конечно, захаживали, но СБ города таких вычисляла уже на станциях и разговор был коротким – в «воронок» и «без права переписки».

Зеленый – летом и ослепительно белый – зимой, городок остался у меня в памяти самым лучшим местом на планете – добрым, заботливым, немного настороженным к чужакам, ну так это свойство всех городов-«ящиков».

Четырнадцать впадений в кому за два года.

Пятнадцать пробуждений, после каждого жутко хочется жрать, чешутся резцы, болят глаза, а голову распирает от «послезнаний» убитых.

Так появились у меня «Тень» и «Наложение рук» - два вампира, уже из взрослых, мужчина и женщина «сдали» мне жилье на неделю, не разглядев во мне своего сородича.

Признаюсь, я в этой благообразной парочке, вампиров тоже не разглядел, так что их посещение в предпоследнюю ночь стало для меня сюрпризом.

Потом был Питер, хмарно-летний, с галлюциногенами и серостью, выспренными вампирами, читающими ненавидимого мной Бродского и восхищающимися уныло-царственной архитектурой своего городка, у которого и чести, что «все было».

Была «златоглвая», Киев и Самарканд, красавица Алма-Ата и убогий Н-ск.

Промелькнули два года и мир сошел с ума.

Пришлось срочно возвращаться домой и радоваться, что за квартирой присмотрели соседи, что никому и в голову не пришло «выписать» меня с моей жилплощади.

Зашедших на огонек соплеменников, в этот раз, я встретил с милой улыбкой, предупредив, чтобы больше не приходили.

К моему удивлению – предупреждению вняли и больше не беспокоили.

А еще через пару месяцев у меня пороге появился пнебанкир и разъяснил мне глубину Бездны, в которой я уже находился и очень сильно попросил, чтобы я не лез в бутылку и шашкой размахивать не начал.

Я и не полез, и не начал.

Просто пошел на «контракт», на три года.

Разумеется, мог пойти и по старой дорожке, но Судьбе в этот раз, захотелось поднять меня в воздух не туманом, а на лопастях старого, доброго «Крокодила».

Так три превратилось в восемь, а там и «Пятиминутная война» грянула, после которой контракт мне закрыли и МО, от щедрот своих, сменило мои данные, ввергая в новую жизнь.

Немного было жаль «старого меня», но уже и возраст подкатывал, так что…

С легкой совестью я открыл чистую страницу нового дневника и сделал свеженькую запись.

Год отработал в аэропорту, на МЧС-овском вертолете, а потом подвернулся холерный случай и я стал богат.

Случаю подворачивались все чаще и чаще, местные кровососы хорохорились, но лезть не лезли, хотя, пару раз, обострения и были, но тогда я числился в команде «новых ноосферату» и особо к нам не цеплялись – мы тогда были молоды и отморожены на всю голову, так что решали проблемы «чисто конкретно», зрелищно и эффектно.

Так что приглашение местечкового старейшины городской вампирской общины я принял со спокойной душой и, в принципе, разочарован не был – дедок в маразм не впал, десятины не требовал, но порядок объяснил.

Кое о чем, конечно, мы поспорили, но все в пределах разумного, вечного, доброго!

Так и жили, в мире и согласии, до моего теперешнего отъезда…

…- Рад видеть тебя в добром здравии. – Мой пафосный посетитель дождался моего приглашения усаживаться и перешел к делу. – Семь дней назад, кто-то перешел все границы, Кор. К тебе претензий нет, ты – точно с таким не связывался, даже когда был насквозь отмороженным, но сейчас ты – единственный, кто сможет помочь.

- Рэл… - Я вздохнул, осторожно подбирая слова. – Я не веду дел на ВАШЕЙ территории. Она мне не нравится. Мне не нравятся ваши люди, ваши правила и ваше мировоззрение. И вас нет ничего, чтобы могло меня убедить взяться за это.

- Старейшины уже сказали свое слово. – Рэл Инграм развел руками, давая понять, что он уже обо всем позаботился.

- Они не уточняли, что в мое слово – последнее? – Я удивленно приподнял бровь. – Они, конечно, могут отозвать «молодняк», могут…

- Они сказали о твоем последнем слове. – Мужчина веско качнул головой. – Но у меня и вправду есть, что предложить тебе взамен, за твою работу.

- И? – Я приготовился к долгому и азартному торгу, тем более что дело, о котором мы сейчас так кидаемся невнятными эпитетами, на самом деле было интересным, но…

Очень уж далеко и глубоко в либеральном мире оно заварилось…

- Например, мы снимем тебя с «розыска» - Инграм довольно улыбнулся, забывая, что мне их розыск был сразу пофиг.

Пришлось разводить руками и напоминать, что мне это не интересно.

- Награда в 100.000 тебя тоже не интересует? – Рэл знал ответ, но за спрос ведь не бьют?

- Они облагаются налогом, так что я получу, максимально, как «иностранец», тысяч пятьдесят-шестьдесят. – Я скривился, представляя себе сколько мороки с этими западными деньгами может приключиться. – Увы, я на одних билетах потрачу больше.

- Контракт?

Я аж рассмеялся в ответ, вспоминая, как уже девять компаний судятся с либерастами, заключив контракт, но так, до сих пор, и не получив ничего по нему.

- Нуаль?

А вот тут я перестал смеяться и крепко задумался.

Заполучить нуаля – душу близнец, твое отражение в животном мире, это было бы конечно офигенно круто, но вот в чем беда… Твой нуаль может оказаться бабочкой, а может – ленивцем.

Никто не может предсказать, кто же является твоим спутником в мире духов и чей облик ему придется по вкусу.

- Лестно… - Я вздохнул. – Но, увы, вынужден отказаться.

- Тогда миллион? Сразу, наличными? – Рэл откинулся на спинку офисного кресла для посетителей и замер.

- Заря… Сделай-ка нам кофейку! – Попросил я и демонстративно почесал затылок. – А на фига он мне, наличными? Раздать бедным?

Рэл аж заскрипел зубами, а у меня мелькнула мыслишка, что меня хотят не по детски подставить, вон какие вкусняшки предлагают, даже Рэла подогнали, знают, что я ему доверяю.

- Кор!

- Макс! – Я напомнил существу мое новое имя, намекая, что прошлое, это, конечно, прекрасно, но жить надо уже сейчас. – Макс. Или Максим Федорович. Кореев, Максим Федорович.

- Апеллировать к прошлому, как я понимаю, дело гиблое? – Рэл расстегнул свой щегольский пиджак и вновь взглянул мне в глаза.

- Совершенно наглухо. – Я вздохнул. – За первое прошлое я рассчитался с лихвой, а второе прошлое… Это не наши разборки.

- Семейство Рудых будет радо информации об убийце их Старейшины. Как и Матти, Гольвин, Штатсбладтов и Майеров.

- Майерам, кстати, можешь передать отдельный пламенный привет. – Я расхохотался, вспоминая, как они долго носились в МУС-е с признанием меня военным преступником. – И остальным можешь рассказать, что видел, разговаривал, угрожал…

- Я еще не угрожал… - Рэл скосил глаза на дверь, из-за которой уже явственно несло свежесваренным кофе. – Так, прощупываю почву.

- Рэл… - Я вышел из-за стола, прошел к двери и, открыв ее, забрал из руки Зари поднос с кофейником и чашками. – Мне не интересны дела вашего разваливающегося и трещащего по всем швам, союза. Убийство Хельфица, похищение Рагоры, перепродажа Наргиты и все эти ваши шебурши мне не интересны. У вас там семь сотен семейств на квадратный километр одного замка, вы уж между собой разберитесь, а?

- Шеф… Тут к вам посетитель… - Судя по голосу Зари, посетитель должен был быть совсем выдающимся.

Как минимум – Ожившим Элвисом!

- Это Тук. – Вздохнул Рэл. – Вот и поговорили наедине…

- Заря, впусти… Товарища… - Туку я был рад, он товарищ, конечно прямой, как копье, зато надежный. – И еще кружку чая, черного, с двумя ложками сахара.

Вошедший в комнату Тук был похож на Рэла, как брат.

В прочем, они и были братья.

Ага, выше двух метров, весом под сто пятьдесят килограмм и зелеными, как трава, глазами.

- Чего приперся-то? – Вместо «здравствуй», сразу перешел к делу Тук. – Тут тамошних не жалуют, знаешь ведь?

Рэл поморщился от ядовито-нарочитого простонародного говорка, которым Тук пользуется специально, чтобы выбесить старшего брата.

- Семь дней назад, в Пиренеях, кто-то взломал гробницу Сумрака. – Рэл забрал чашку с кофе с подноса и сделал маленький глоток. – Тлядь, горячее…

Я едва удержался от того, чтобы не рассмеяться.

- Ну и ищите среди своих фашиков. – Пожал плечами Тук, с удовольствием потягивая горячий и сладкий чаек. – Они же у вас там чего только не строили! Да и после, когда вы с заокеанским партнером задружились, куда только не пихали своих дуболомов?

- Тук… - Рэл сжал кулак и погрозил своему несносному братцу, напоминая, что он не только старше, но и гораздо сильнее.

И не только физически, кстати!

- Ладно-ладно… Ну, взломали… А чего взяли-то? Там же вроде и брать нечего?

- Не «взяли». Устроили там жертвоприношение. Принесли в жертву всех представителей старых семейств, с самой молодой кровью.

- Ну и дурни. – Восхитился Тук. – Ритуал Гершона, да?

Я смотрел на братьев и искренне хотел встать и выйти вон – они явно что-то важное говорили, но все эти Пиренеи, Гершоны и прочие ритуалы для меня масло масляное…

- И вы, защитники правды и свобод потрахаться с собаками, просрали ритуал?! – Восхитился Тук. – Совсем-совсем просрали?

- Сам знаешь, что ритуал Гершона нихрена не рабочий! – Вспылил Рэл. – А раз не рабочий, то «выброса» не было! Просто «сотрясение».

- Ага, а так как кровь «молодых» изрядно выхолощена и разбавлена, то и сотрясение, соответственно, было минимальным! – Тук понятливо кивнул головой и отставил чашку на пол, под кресло. – И теперь все говносемейства ищут, на кого свалить свой конфуз?

- Да. Нет! Со всей «молодежи» сняли клановые обереги, а это, сам понимаешь…

- Фигня это, «клановые обереги»! – Тук и вовсе расхохотался. – Нас ими сколько, лет семьсот пугали, а на деле что оказалось, а, братишка?

- Не забывай, мы к прямой линии наследования отношения не имеем. – Огрызнулся Рэл. – А там – все прямой линии, второй-третьей очереди!

- Ох ты как… И Касьму в жертву принесли?! – Выпучил глаза Тук. – И Франешку?!

- И даже Ильмагуда!

- Ну, этого даже мне жаль… - Вырвалось у меня. – Редкая тварь был, а не эльф.

- Вот! Устами младенца глаголет истина! – Отсалютовал мне прихваченной с пола кружкой, Тук. – Ну и вырезали младшую ветку, с чего такая паника-то?!

- «Рубашка монаха», «волос Анги», «Шактималагана», «Миерхава», «Онимбарска» и еще четыре реликвии пропали с тел. – Рэл поставил пустую чашку на пол, совсем как его брат. – Сейчас все, наперегонки, ищут их. Вообще все, включая нашего дражайшего папочку и не менее дражайшую мамочку!

- Упс… - Тук посмотрел на меня с сожалением. – Придется, друг наш ситный, тебе впрягаться!

- Ни за что! – Я скрестил руки перед грудью. – Сами просрали, сами пусть и ищут!

- Они-то найдут… - Вздохнул Рэл. – Да только…

- Только папа с мамой их сожрут! – Расхохотался Тук, предвкушая события.

- Ага. А меня не сожрут?! – Удивился я и, со вздохом признал – Не сожрут ведь…

…В драку я с полицией я ввязался специально – нехрен на наших баллоны катить! И пусть «наши» это трое парней из Казахстана, но вопль «наших бьют» - это срабатывает во всех городах европы, объединяя нас в организм, стремящийся выжить любой ценой.

Так что, полиции не повезло – двоих я свалил в прыжке, а с остальными эти парни, тонкие и быстрые, справились и сами, в очередной раз доказав, что казахский бокс – он и в Италии – бокс!

Конечно, мы слегка погорячились и поторопились с разбивание носов и сворачиванием челюстей, но… Дело было сделано и мы единодушно чухнули вниз по брусчатой улочке, узенькой и извилистой, стараясь как можно быстрее свалить с места преступления.

Вылетели мы в аккурат под колеса карабинерам, пробежались по крыше их авто, оставляя смачные вмятины на фольге металла, нырнули в тупичок, забрались вверх по каменной стенке, поддерживая друг друга и отчаянно матерясь, пробежались по крышам, спустились по единственной пожарной лестнице, оказавшись в аккурат на изящном балкончике… Публичного дома!

Визги, вопли! Весело, блин!

Мадам, конечно, слегка зависла от нашего эффектного появления, но жажда наживы всегда впереди, так что до вечера мы и зависли там, где спустились.

Вечером, довольные и отмытые, мы распрощались у входа в дом с красными фонарями и парни поехали в гостиницу, я – блукать по ночным улочкам, под ослепительно сияющими южными звездами.

Жаль, что кроме звезд, существуют еще и люди!

В себя я пришел, когда за окном было ярко и жарко.

Голым и с тяжелой головой.

А уж судя по шишке на затылке, я явно встретил кого-то вечно голодного.

Завернувшись в простыню, сполз с кровати и переваливаясь с боку на бок, как утка, поплелся на звон кастрюль и запах жареного мяса.

Цепляясь за перила, спустился на первый этаж, прошел через коридорчик и оказался в кухне, размером с мой зал, в которой у плиты пританцовывала моложавая женщина, а высокий мужчина мрачно изучал свежую газету, время от времени с недовольным видом переворачивая простыни страниц.

- Добрый день… - Вежливо поздоровался я, цепляясь за косяк. – Не подскажете…

- Сперва еда! – Замахала руками женщина, разворачиваясь от плиты со сковородкой в руках, на которой аппетитно шкворчала яичница. – Все разговоры – потом!

- А… Э… - Я поддернул простыню, понимая, что жрать хочу несустветно, правда, сейчас бы не вот это, а первую, положительную…

Но, за не имением обычной…

Прошлепав босыми ногами по полу, уселся за стол и тут же получил в руки вилку.

- Ешь, молодой, силы тебе еще понадобяться! – Женщина нежно потрепала меня по голове, попутно ощупывая здоровенную шишку и что-то делая такое, отчего головная боль сразу ушла.

- Полегчало? – Мужчина свернул газету в трубку и швырнул ее в открытое окно, из которого раздалось дикое «курлы-ы-ы-ы-ы-ы» и шум хлопающих крыльев. – Марла, я тоже жрать хочу!

- Ты хочешь всегда жрать. Особенно после бурного утра… - Женщина подхватила сковороду и обошла стол, ставя ее перед своим огромным супругом. – Приятного аппетита, мальчики!

Миг, хлопок и Марла исчезла, оставляя нас тет-а-тет.

Минут десять мы только сосредотеченно чавкали, поглощая горячую яичницу, а потом, сыто отвалившись, начали рассматривать друг друга.

- Ты зачем полицейских завалил? – Поинтересовался мужчина, пододвигая в мою сторону еще одну газету, до этого лежавшую на краю стола. – Тебе не говорили, что надо вести себя в гостях достойно?

Я схватился за газету, слава небесам, на английском и принялся изучать, офигевая от того, сколько всего на нас «навешали».

Уж мы оказывается и такие, и сякие, и весь бордель изнасиловали, бесплатно, и семерых полицейских покалечили-убили, три машины сожгли, спецназовцам автоматы в жопы позасовывали!

Ага, те самые MP -5, у которых наружу только мушка торчит!

Автор статьи, ксатати, больше переживал, что проститутки отработали бесплатно, чем о потерях среди спецуры и полиции.

- Враки все. – Я отодвинул в сторону газету. – Не было там спецуры, только патрульные, да оперов позже выдернули. И проституток точно никто не насиловал, а парни им вовсе за все заплатили, еще и с премией!

- Я-то это знаю… - Мужчина вздохнул. – Но вот люди волнуются…

С хрустом выбравшись со своего стула, мужчина потянулся и размял шею, а я завис, рассматривая его форменные полицейские брюки.

- Денька три поживешь у нас, Марла тебя заодно подлечит, а потом сын через границу подбросит…- Мужчина потянул со спинки стула, на котором сидел, форменную рубашку.

- Не знаю, чем ты так моей драконице приглянулся, но вот, приглянулся…

Судя по надписи на груди, общался со мной целый полковник Н. Драко…

- Не сожрут. – Подтвердил Тук Драко. – Папа, кстати, привет передает. Мама – тоже…

- Как видишь, другой кандидатуры нет – связываться с драконами никто не хочет, сам же помнишь папочкин характер… - Развел руками Рэс. – Но… Есть и хорошая сторона…

- Тебя точно не съедят! – Вклинился, хохоча, Тук.