Ноосферату

Глава 21

Иногда я сам себя не понимаю…

Вот, сейчас у меня есть все – женщины, хорошая техника, связи, отличная еда и даже свободное время есть, но…

Мне чего-то отчаянно не хватает!

Нет, это не скука.

Это не глобальная зажранность любовью или предметами.

Этот голод еще хуже кровавого, он непонятней, он сводит с ума, выбешивает и заставляет кидаться на близких людей, обижая их, а то и вовсе – унижая!

Я стоял в очереди на границе с Казахстаном и любовался местами.

Еще часок неспешной очереди, еще денек неспешной езды и я буду там, куда меня зовет сердце.

Я залезу на скалу и буду ловить ветер!

Любоваться видами и, наверное, даже сделаю глоток-другой коньяка из своей любимой фляжки, так, чисто для запаха, хоть это и нельзя за рулем.

А потом я заселюсь в самую обычную гостиницу и пару недель проживу самым обычным человеком.

Скатаюсь к горам, то синим-синим, а то ослепительно зеленым!

И поваляюсь на траве, от души так, поваляюсь, чтобы развернулось что-то, что давным-давно свернулось и теперь лежит, возмущается и просится наружу!

И наемся нормального, горячего, свежесваренного мяса, с луком и жайма!

А вот кумыс я не хочу.

А вот чай – это да, на свежем воздухе, да из самовара!

Я сглотнул слюну и потянулся к бардачку, за «Сникерсом», сбить «хочушку».

А, ведь, если очередь и дальше так будет тянуться, в страну я въеду только ночью!

Нет, так-то спальник в моей «Ниве» теперь есть, запас еды, в принципе, тоже, на неделю, если не шиковать, но вот…

Это немного «не то».

Привычно сложив обертку в пакет, добавил туда пустую бутылку из-под минералки и здраво рассудив, вышел из машины, выбрасывать мусор, благо что контейнеры были в полусотне метров, заботливо освещаемые непонятно зачем включенными днем, фонарями.

Народ, тусующийся и пританцовывающий, пускающий к небесам клубы табачного дыма и этих новомодных парогенераторов, обсуждал что-то важное, типа очередного повышения цен на топливо или очередного президента, который столько всего наобещал, что его теперь и с собаками не найти, а взятые кредиты кому-то надо отдавать!

В общем, обычная болтовня уставших людей, страждущих попасть домой.

- Да они вообще уроды конченные! – Парень в нещадно помятом костюме истерично курил сигарету, зыркая по сторонам с таким видам, словно его лев выслеживает. – Опять въезд запретили! Утырки! А на что я жить должен?! У меня что, лишние деньги есть?! Вычморки! Совсем о своих гражданах, как о рабах…

Дальше произошло нечто такое, чего я точно не ожидал!

Один из парней, стоящих рядом со страдальцем, молча и с душой, развернулся на каблуках и зарядил «страдальцу» классическим, идеально исполненным уширо маваши гери, с треском ломающейся челюсти, вскриком боли и гробовой тишиной.

- Задолбал… - Парень резко выдохнул, сбрасывая напряжение. – Как же ты задолбал-то, ублюдок…

- Может, скорую вызвать? – Стоящая неподалеку от меня девушка обернулась к своему парню, в котором точно чувствовался оборотень, хотя девушка об этом ни сном, ни духом!

- Это же – Варфоломей Сяткин! – Оборотень было явно из наших, так что вполне себе на полном серьезе перекрестился! – Да чур меня, чур! Сдурела, Риток?! Его же в страну не пускают, чтобы кто грех на душу не взял! Он же восемь последних лет во всех организациях побывал! Его же даже «Гринпис» выгнал! А со сломанной челюстью, глядишь, хоть полгодика помолчит…

- Эдька! А вдруг помрет?

Словно в ответ на ее слова, вышеназванный Варфоломей прочухался, отполз от компании на жопном ходу, встал на подкашивающиеся ноги и дал стрекача в сторону демократического соседа, пытаясь одновременно держать челюсть и что-то угрожающе мычать.

- Видишь, скоты не дохнут! – Эдька проводил беглеца таким сожалеющим взглядом, что мне стало слегка не по себе.

- Эдька! Сволочь! Он же – человек! – Девушка ткнула своего парня в живот, но видно, что исключительно, чтобы за ней осталось последнее слово.

- Да это ж разве человек… - Эдька сжал кулаки. – Плесень, по сравнению с ним, человек. А он… Погань.

Варфоломей все бежал и бежал, пока, уже явно на стороне ближе к соседу, из неприметной кочки выскочила тонкая, невысокая фигурка в лохматой накидке, отработала Сяткина броском дзюдо, вывернула в букву «зю» и через минуту гордо волокла нарушителя в сторону домика с развивающимся бирюзовым флагом.

- Смотри, чего сейчас будет! – Возглас был зычным, я бы даже сказал – трубным! – Смотри! Пять! Четыре! Три! Два! Один! Пуск!

На слове «пуск!» двери домика распахнулись и из них кубарем сперва вылетела тонкая фигурка в лохматой накидке, а следом, подвывая, фигура в костюме.

- Нигде не любят предателей! – «Трубный глас» повторился. – Совсем нигде. Их пользуют, ими пользуются, в них даже влюбляются всякие дурочки, но…

- Но… Это же «не оказание помощи!» - Голос с акцентом, за моей спиной, заставил меня развернуться так быстро, что говорящий слегка отшатнулся. – Это не по-человечески, не по-божески, в конце-концов!

Судя по тому, что мужик прижимался к переднему крылу белоснежного «Мерина», за лобовым стеклом которого болталась маленькая, сплетенная из двух дуг, рыбка, говорящий был из тех самых «христиан», которые всегда лезли не в свое дело, решая за всех, чью же веру принять.

Ну, а у меня, к этим тварям и вовсе свойское отношение.

Жаль, в этот раз, высказать я его не успел – кто-то запулил в игнатианца помидором, а кто-то не пожалел и яблочного огрызка!

«Н-да-а-а-а-а, уж, сегодня на границе собрался весь цвет, как бы тут чего не ёб.. не пиз… В общем, не взорвалось!» - Я вернулся в «Ниву», надеясь, если и не вздремнуть, так хотя бы почитать.

Вместо этого, наши соседи внезапно оживились и принялись пропускать авто почти без досмотра, бегом-бегом, заставляя наших выбраться из кондиционированного пространства под палящие лучи.

«Добропорядочный христианин» дважды попытался подрезать своих соседей по очереди, но, в первый раз ему просто погрозили изящным женским кулачком и трехэтажно обматерили, а во второй – открыли окно и выплеснули ему в окно содержимое детского горшка.

Молчком.

Наблюдая за шоу в зеркале заднего вида, едва не снес нашего погранца, который тоже любовался разворачивающимся шоу.

- Наркотики, оружие, запрещенные предметы? – Погранец глянул на меня и, дождавшись отрицательного мотания головы, протянул руку за документами, мазнув по паспорту наметанным глазом, вернул документы и махнул рукой, разрешая проезд.

Минута неспешной езды и смуглокожий мужчина повторив все те же слова и действия, лишь дополнив, что без регистрации находиться на территории суверенного Казахстана можно только 24 часа.

И снова, взмах рукой и вот я уже на территории огромного государства, такого огромного, что Украин надо больше четырех!

А вот дороги, увы, все те же, что и в моем детстве!

Хотя нет, в детстве они были уже, но лучше…

Переехав через уже изрядно порченный временем, железно-арочный мост, выскочил на трассу и выругался – «притопить педальку» явно не получится: в нужную мне сторону трасса была убойно не ухоженной, изрядно побитой и выглядещей так, словно по ней ездили исключительно танки и ракетоносцы!

Иногда приходилось и вовсе съезжать на обочину, объезжая тот локальный здец, что гордо назывался дорогой!

Через четыре часа, так и не встретив ни единой живой души, съехал в лесополосу, раскочегарил газовую плиту и не торопясь сварил себе ужино-завтрак, попутно заглотнув пару «гематогенок», на всякий случай.

Удивительно безлюдные места стали!

А ведь по детству, точно помню, по этой дороге машины шуршали в оба конца постоянно!

Нет, не колоннами по сто штук, но…

Сейчас, например, мне встретилась всего одна встречка, да и то, какая-то раненная – стоило мне появиться в зоне ее видимости, как она свернула куда-то в поля и втопила так, что только пыль столбом поднялась!

Гречка с тушенкой, в полях!

Эх, сейчас бы граммчиков сто, для настроения, но, увы…

Хоть я и вампир и с реакцией у меня даже после литра все будет более замечательно, но вот критичность мышления имеет свойство притупляться, так что пока обойдусь.

Или уж не ехать?

Я глянув в ярко-звездное небо и махнул рукой.

В город я всегда успею, а вот такого неба…

Порывшись в «едовой сумке», достал бутылку коньяка, шоколад и банку с огурчиками, разложил все на капоте и…

Никогда не воровал в детстве картошку с полей.

Подсолнухи – это да, это таскали, было.

Огурцы и помидоры, говорят, желающие воровать, были, но живыми их никто не видел.

А вот сейчас мы сидели и жрали запечённую картошку, бесчестно уворованную с недалекого поля.

Олежек, добывший картоху млел и таял от ее вкуса, честно приговаривая, что соседи наши в картохе точно знают толк.

Или слова какие, заветные, чтобы картошка росла вкусной, да здоровой!

- Слушай… А за нами точно прилетят? – Олег, спитонив последнюю картоху, завалился на спину, любуясь огромными звездами. – Я бы тут на недельку подзадержался, например…

- Через неделю, братская страна нашим доблестным ВВС-ам такой счет выкатит за сожранную тобой картоху, что проще будет новый вертолет построить! – Рассмеялся я, укладываясь рядом.

- Злой ты… - Олег демонстративно шмыгнул носом. – Я всего-то два куста подкопнул, с краешку.

- Ага! Два куста подкопнул и принес ведро картошки!

- Ну, картошка реально большая… - Олег сыто зевнул. – Надо будет завтра остатки с тушенкой заварганить, самое оно будет!

- Ага, да хозяина поля найти, хоть спасибо сказать, что спас от голодной смерти двух героев-вертолетчиков, которым гречка с тушенкой уже поперед всего горла стоит! – Рассмеялся я, в очередной раз давая себе зарок найти интенданта и засунуть ему банку «Гречневой каши с говядиной», поперек дырки, в жопу!

Нет, я понимаю, что «единообразие» в армии решает множество проблем, но…

Блин, не гречкой же единой!

Хорошо, хоть комэск, великой души человек, дал денег из НЗ и мы затарились тушенкой и прочими консервами, прямо в наглую, в Венгрии, приземлившись вечерком на парковку перед каким-то оптово-розничным складом.

В принципе, могли и не платить, но…

Совестливые мы, честные…

А вот интенданты наши и прапора…

- Вернусь – побью, падлу! – Пообещал в унисон моим мыслям, Олег. – Как ДРГ-ники учили, резиновым шлангом, замотанным в мокрое полотенце!

Да-а-а-а…

Наша встреча с ДРГ, это вообще какая-то странная штука была!

Четверо худеньких пареньков и три девушки, одна из которых, гм, по объемам делала всех пятерых, вместе взятых, нарисовались на резервной точке подскока почти перед самым вылетом и пришлось двум машинам давать кругаля и «закидывать» коллег по шумоделанию в маленькую деревеньку, откуда наши дорожки разошлись.

Дорожки разошлись, а вот разговоры и лица – остались в памяти.

Интересно, как они там?

- Слушай, а чего это наших все-таки до сих пор нет, а? – Олег, вот же душа неугомонная, перевернулся со спины на живот и уставился на меня. – Мы же тут уже часов семь прохлаждаемся…

- Тебе-то чего? – Я зевнул. – Солдат спит – служба идет.

- Нет, ну интересно же! – Олег прищурился. – Вот у тебя же явно варианты есть, с чего это за нами до сих пор не прилетели! У тебя же всегда и на все есть варианты, а?

- Ну, Олежечек… - Я снова лениво зевнул. – Во-первых, мы тут не легально, так что меня больше волнует, с чего бы это тут нет «наших соседей в полном боевом», чем наших с цветами и медом. Во-вторых, из-за нашего «перелета» сейчас могут вестись совсем не шуточные баталии, сам понимаешь, шороху мы навели сладкого, так что за нашей кровью они далеко пойдут. В-третьих, сейчас наши могут договариваться с братьями по пюрешке о нашей экстрадиции. В четвертых, мы, кстати, сейчас вообще можем быть в роли подсадных уток, а вокруг нас целых две страны ловят всякую шушеру, от наемников, которым за нас могли чего пообещать, до местечковых предателей, которые чтобы свою лояльность демократии продемонстрировать родных не пожалеют. Ну, и как «куп де гра», может, они с нами и пытаются связаться, да только вот у нас тобой рация-то тю-тю, совсем…

- Тогда, на всякий случай, спим по очереди… - Олег проникся моими вариантами развития событий и резко принялся проверять свою любимую «двадцаточку», из которой довелось пострелять всего-то пяток раз.

- Тогда… Я – первый! – Я нагло свернулся калачиком и отрубился.

Во сне снилось, что нас снова обложила свора недомерков, которых и боевыми вертушками назвать-то нельзя было, но вот было их откровенно дохрена, а толпой, как говориться, и батьку легче забороть!

Так что пришлось, пришлось и во сне покрутиться, нагло пользуясь своим вампирским чутьем, своей реакцией и выносливостью, чтобы выбраться из заварушки пусть и с покоцанной шкуркой, но – живыми!

- Кореец… Твоя очередь… - Олег дождался, когда я встану, перехватил калаша по удобнее и пошел спать в кабину, извращенец!

Хотя…

Там точно нет мелкой живности…

Дождавшись, когда Олег расслабленно захрапит, прикрыл глаза и растаял туманом.

Интересно получалось…

Вроде как нами и интересовались даже, причем совсем недавно, но вот прямого интереса нет.

Судя по «отголоскам» из наших вертушек, до границы добрались все, живыми ли, целыми ли – не скажу, но метки бились хорошо, ровно, так что, надеюсь, это только нам так повезло, нарваться на эти «еврокоптеры»…

А еще…

Еще, где-то в картофельном поле билась чья-то жизнь, точнее – две жизни занимались с азартом деланием третьей.

«Собравшись», подкинул дровишек в костерок и поставил на огонь котелок – побаловаться чаем так захотелось, что аж спасу нет!

Пока вода закипала, пока настаивался чай, ловил себя на мысли, что не могу поверить в то, что все кончилось.

Что все кончилось, если честно не только благодаря ракетам, но и благодаря нам!

И, наверное, благодаря нам даже больше, чем благодаря ракетам – ракеты просто падали с небес, а мы…

Мы несли ужас!

Да и как иначе, если для этого мы шли в эти «страны» - нести ужас.

Нести так, чтобы отныне и впредь, любой политик открывший рот на соседа, получал бы по мозгам от собственного народа, твердо помнящего, что вертолеты могут прийти из ниоткуда, оставить свой неизгладимый след и исчезнуть в никуда!

И чтобы мысль: «Ведь они могут и вернуться»! в головах соседей держалась намного дольше, чем рабское «Хайль Гитлер», которое у них пока еще бродит в крови.

Ну, а как забудут…

Там уже не вертолеты, надеюсь, полетят…

Я прихлебывал горячий чай и мечтал об рассвете…

… И пришел рассвет!

Яркий-яркий!

Звонкий-звонкий!

А наглый заяц, лопоухий поганец, в наглую обжирал траву под брюхом «Нивы», демонстрируя то ли нездоровый пофигизм, то ли феноменальную непуганность!

Да еще и здоровый, зараза!

Шуганув серого камушком, разогрел гречку и принялся за завтрак, предвкушая, что оставшуюся часть дороги добью, если все будет нормально, часа за три, а там уже и цивилизация, глядишь, начнется!

Жаль, цивилизация так и не началась ни через три, ни через пять часов!

Просто, в какой-то момент, объехав уже изрядно подгнившее ограждение с остатками ржавой колючки, я подъехал к когда-то белоснежному названию города и встал, как вкопанный.

Встал, пытаясь понять, так что же все-таки не так?!

Не так с этой дорогой, через которую уже в наглую росли молоденькие деревца!

Не так с природой, выглядевшей так, будто последние пару десятилетий ее совсем не беспокоили люди, не так с воздухом, в котором висел странный привкус опасности и страха.

И, как назло, сеть в этом месте, совершенно не работала!

Заправившись «гематогеном», покатился по заросшей дороге.

Километр…

Три…

Семь…

Я на окраинах города!

Города, блин, призрака!

Пустые дома, с черными провалами выбитых окон.

Ржавые заправки.

Пустой аэропорт с похрустывающей под ногами, стеклянной крошкой…

Здоровенные собаки, провожающие меня настороженными взглядами.

Да что тут вообще случилось?!

На центральной улице – столпотворение битого автолома и развернувшийся поперек путей, бело-синий трамвай.

Мост…

Гм…

Творение далекого СССР пережило не только сам СССР, но и весь город!

Асфальт, конечно, так себе, но сама конструкция, как это не странно, стоит незыблемо, разве что в самом конце моста разошелся температурный контур, открывая провал в бурные воды, но…

Это-то меня точно остановить не сможет!

Переехав мост, оказался и вовсе в каком-то бредовом кошмаре!

Не будь полного привода – пришлось бы дальше тащиться и вовсе пешком, а так, пробившись через метровой высоты наносы грязи, снова выкатился с центральной, забитой грязью и кусками поваленных деревьев, улицы, на боковую.

Там тоже не очень быстро все получалось, но…

Еще поворот и, под радостный вопль – Помню ведь! – выехал на дорогу, ведущую к моему любимому по детству, волшебному в памяти, месту!

Проехав мимо так и застрявшего на выезде из депо, еще советского, квадратного, трамвая, вздохнул с облегчением.

Жаль, недолгим…

Дорога – осталась, а вот домов вокруг нее – нет!

А ведь я точно помню обычные, серые, пятиэтажки-панельки!

«Н-да-а-а-а… Может, все-таки стоило свериться с картами, да и вообще, глянуть, как тут история развивалась за последние сорок-то лет моего отстутствия!»

Чуть не сбив перебегающую в неположенном месте, здоровенную собаченцию, начал понимать, что случилось что-то не только ужасное, но и… Так до сих пор и не исправленное!

Еще два километра и, вместо привычной по детским воспоминаниям плотины – огромная дырка на ее месте.

Вместо белых стен – прокопченные и блестящие стеклом, скалы!

Добравшись до автобусного пятака-конечной, вышел из машины вздрогнул – на месте бывшего водохранилища – глубокое каменное корыто, по дну которого снова катит свои воды по привычному руслу, старина-Иртыш!

Привычно поискав взглядом тропинку, не нашел и распался туманом, чтобы собраться на вершине горушки, с которой было так мило и одухотворенно любоваться водной гладью.

А теперь…

Теперь тут стоял тяжелый гранитный валун, к которому на четыре костыля была прибита стальная пластина с надписью на трех языках…