Николай I Освободитель // Книга 6

Интерлюдия 3

— Господин капитан? — Дверь купе приоткрылась, и внутрь заглянула голова прикреплённого к их батальону посредника. — Новая вводная. Пути впереди подорваны вражеской конной рейдовой группой. Вашему батальону предписано разгрузиться прямо здесь, после чего оборудовать позицию и приготовиться к обороне.

Состав тем временем начал замедляться, видимо машинист узнал о будущей остановке раньше капитана Орлова, который собственно и командовал вторым батальоном 57-го Владимирского полка.

— Прямо здесь, господин поручик? — К младшим по чину офицерам в армии традиционно обращались просто без приставки «господин», во всяком случае вне строя, однако в данном случае присланный из штаба корпуса поручик выполнял роль такого себе ревизора, поэтому Орлов непроизвольно перешел на официально-казённый штиль. — Если глаза меня не обманывают, мы тормозим прямо посреди перегона, никаких платформ вроде как не наблюдается.

— Именно здесь, — согласился посредник. — Более того, поскольку эти пути используются регулярными грузовыми и пассажирскими поездами, на всю выгрузку у вас есть сорок пять минут. После этого ровно пять тридцать состав двинется дальше, чтобы не срывать расписание, так что все имущество батальона, которые выгрузить вы не успеете, уедет вместе с поездом и будет считаться условно утерянным.

— Твою мать… — Капитан тут же забыв про посредника кулаком стукнул в стенку купе, привлекая к себе внимание соседей. — Подъем! Командиров рот ко мне! Срочно!

Состав меж тем качнулся и окончательно остановился. За окном сереющее на востоке небо намекало на то, что солнце скоро появится из-за горизонта, начав таким образом новый день. День, который для 57-го Владимирского будет очень длинным и очень нервным.

Учения в русской армии вообще-то последние годы проходили регулярно. Ротные и батальонные мы не берем во внимание, они проходили по внутреннему расписанию, а вот начиная уже с полкового уровня учения достаточно плотно контролировались начальством сверху. Марши, стрельбы, сооружение защитных конструкций из разных видов материалов, а порой и вовсе без них. С помощью одной только лопаты и какой-то матери — стандартное в общем-то дело в армии.

— Господин капитан…

— Без чинов, — рявкнул раздраженный Орлов, — не до того. Нам предписано в самые кратчайшие сроки выгрузиться прямо здесь. Ни платформ и пандусов как видите в округе не наблюдается, поэтому используем подручные материалы. На все про все у нас сорок три минуты.

— Поручные материалы? — Обескуражено переспросил командир первой роты поручик Синевский.

Насыпь в этом месте была не слишком высокой, всего метра полтора, однако вместе с высотой самого вагона это уже составляло немалую проблему. Учитывая, что в составе батальона имелось почти три десятка лошадей, обозные телеги, полевые кухни… Все это на руках вытащить из вагонов будет не так просто, уж точно не за отведенное посредником время.

— Да! Придумайте что-нибудь, спилите дерево, снимите створку вагона. Или если мозгов нет спускайте руками, главное чтобы через сорок две минуты ничего принадлежащего батальону в вагонах не осталось. Задача понятна? Выполнять! — Капитан непроизвольно покосился на стоящего у входа в купе поручика из штаба корпуса. Тот старался никак не вмешиваться и вообще никак не влиять на процесс, но везде ходил с блокнотом и тщательно конспектировал все происходящее, регулярно при этом посматривая на часы, хмуря брови и делая задумчивое лицо. Капитана это жутко бесило, но сделать что-то со штабным он не мог, приходилось терпеть.

А пару лет назад к этому ограниченному в обще-то списку добавились еще зачеты по погрузке-разгрузке в железнодорожные вагоны. Рельсовый транспорт предоставлял войскам невиданную ранее мобильность, и армейцы даже не пытались скрывать, что собираются воспользоваться им по полной.

Обычно учения с участием железной дороги собственно на тренировке погрузки-выгрузки и заканчивались. Случалось, солдат в процессе вывозили куда-то подальше от места постоянной дислокации, и обратно им приходилось добираться своим ходом. Иногда в процессе устраивая те же стрельбы — не часто, все же оборудованные для подобных забав полигоны не за каждым углом имеются — или копая окопы. Все это вносило некое приятное разнообразие в достаточно скучный армейский быт и в целом офицерами воспринималось положительно. Тем, конечно, кто вообще интересовался службой, а не только картами-выпивкой-барышнями, к сожалению имелись в войсках и такие персонажи. Но вот появление посредников-контролеров, которые теперь отслеживали каждое действие командиров части, стало для Орлова неприятным сюрпризом. Он-то, согласно старому армейскому принципу, всегда старался держаться от начальства подальше, а к кухне поближе, теперь это делать стало сложнее.

— Господин капитан, время вышло, прикажите прекратить разгрузку, — командир батальона дернулся от прозвучавших за спиной слов, хотел было выматериться, но сдержался. Пока его подчиненные разгружали состав, он отправился на разведку, чтобы осмотреть местность, которую ему придется в дальнейшем условно защищать.

— Прекратить разгрузку! Отойти от состава!- Орлов бросил быстрый взгляд на начштаба, тот только скривился и пожал плечами. Понятно, всего выгрузить не успели, в вагонах осталось несколько лошадей, пара полевых кухонь, кое-какой иной припас не первой надобности.

Машинист дал гудок, пыхнул паром тягач, и поезд медленно набирая скорость удалился в северном направлении. Батальон в составе шести с половиной сотен человек остался, как говорят англичане, «посреди ничего». Это, впрочем, было не совсем так, в данном месте железнодорожные пути пересекала накатанная телегами грунтовая дорога. Справа имелся небольшой лесок, слева наоборот — неглубокий, заросший кустами овраг, на дне которого журчал ручей.

— Новая вводная, — посредник, тщательное занесший результаты разгрузки себе в блокнот тут же выдал легенду следующего этапа учений. — В вашу сторону движется противник неизвестной численности и состава вооружения. Ваша задача защитить данную железнодорожную «станцию» до подхода подкреплений. Для этих целей вам в подчинение передается четырехорудийная батарея с обслугой и артиллерийским поручиком, они остановились на ночь вон за тем леском, вот вам письменный приказ о временном подчинении. Действуйте.

Посредник вновь — как будто задавшись целью довести капитана до белого каления — посмотрел на часы и вновь что-то записал в блокнот. Орлов только скрипнул зубами и принялся максимально быстро раздавать указания. Нужно было наметить место под батальонный опорный пункт с возможностью круговой — полукруговой, если быть точнее, все же штабные были столь любезны, что указали нарпавление, с которого стоило ждать «врага» — обороны, нужно было установить связь с пушкарями, наметить позиции для артиллериии, отправить людей на закотовку материалов для будущего строительства… Выделить людей в разведку, дать распоряжения по поводу воды и будущего обеда, который явно придется готовить тут же на месте. В общем — дел за гланды.

Как предписывал принятый не так давно новый пехотный устав, «оборона должна совершенстваться неприрывно», поэтому следующие полдня весь батальон занимался в основном строительными работами. Или, если быть более конкретным — копал высохшую за лето до каменного состояния землю. Дело осложнялось еще тем, что, поскольку батальону саперных частей в составе не полагалось, инструмента кроме малых лопаток солдаты с собой почти не имели.

Саперная рота по нынешним штатам полагалась только одна на дивизию, причем не столько от непонимания важности данной специальности, сколько от банальной бедности. Согласно тому же уставу в саперы можно было записывать исключительно грамотных солдат, которых к тому же еще требовалось дополнительно обучить выбранной профессии перед зачислением в действующую часть. К сожалению, грамотных призывников было не так много, и имелось огромное количество иных мест, где их можно было применить: там и артиллерия вся практически, и медицинская служба, писарей всяких опять же забывать не стоит. О том чтобы придать по сапёрной роте хотя бы каждому полку — не говоря уж о частях помельче — говорили уже давно, тем более что количество копки земли после прошедшей три года назад военной реформы увеличилось кратно, однако воз был и ныне там, и подвижек в этом направлении в обозримом будущем не наблюдалось. К сожалению.

В общем, солдатам линейных полков и батальонов приходилось самим за счет собственных средств разживаться дополнительными сверхштатными инструментами, расширяя таким образом свои возможности. Это вроде как было запрещено — чтобы не снижать мобильность армейских частей — но на практике на наличие сверхштатного инструмента все закрывали глаза.

Солдаты же Орлова проведя короткую разведку на местности обнаружили рядом небольшую деревушку и сумели договориться — пришлось посылать начштаба батальона в чине штабс-капитана, офицерам младше селяне просто не доверяли — взять часть их инвентаря «напрокат». Начштаба был правда вынужден оставить «в залог» энную сумму из полковой кассы, поскольку опять же на слово крестьяне армейцам верить отказывались категорически.

Правильно делали, если говорить совсем честно: уже после окончания учений оказалось, что владимирцы всего за несколько пару суток успешно сломали одну пилу, а два топора и заступ просто потеряли. Казалось бы, где их тут можно потерять, если дело происходит на крошечном фактически пятачке, а поди ж ты… Мастерство, как говориться, не пропьешь.

Когда казалось, что самое сложное задание второй батальон уже смог выполнить — окопаться с нуля на пустом пятачке всего за несколько часов — начались проблемы. К посреднику с западной стороны прямо по дороге прискакал посыльный, после чего тот объявил поручику новую вводную.

— С западной стороны ваши разведчики заметили противника. Передовой дозор в составе конного взвода вынудил солдат, которых вы отправили для наблюдения за окрестностями отступить с пригорка, и теперь враг изучает ваши позиции с удобной возвышенности, — примерно в полутора километрах от их «станции» действительно был небольшой чистый от растительности пригорок, на котором Орлов приказал разместить наблюдательный пункт. Капитан взял в руки подзорную трубу и посмотрел в том направлении — действительно вместо его бойцов там сейчас стояли какие-то всадники, полковую принадлежность которых с такого расстояния рассмотреть было просто невозможно. — Ваши действия.

— Прикажу артиллеристам согнать врага с наблюдательного пункта сосредоточенным огнем, — тут же отозвался капитан.

— Сколько снарядов вы на это выделите, сколько орудий задействуете? — Тут же педантично откликнулся посредник.

— Два орудия установленные на южной стороне позиции, — капитан предусмотрительно разделил четырехорудийную батарею на две части, дабы иметь возможность простреливать все пространство перед обороняемой «станцией». К сожалению, сил на то чтобы прикрыть тыл у него фактически не осталось, поэтому от потенциального обхода противника его защищал только хилый заслон сформированный из одного пехотного взвода. — Четыре снаряда на ствол.

Опять же, боезапас приданных пушек был ограничен, и слишком расточительствовать в плане артиллерийской стрельбы обороняющиеся просто не могли себе позволить.

— Принято, — легко согласился поручик. — Прикажите послать бойцов… Вон к тому леску, кажется до того одинокого высокого дерева расстояние примерно такое же, как до вражеского патруля.

— Зачем? — Не сразу понял Орлов.

— Пусть посмотрят, чтобы там рядом никого не было, господин капитан, — терпеливо объяснил комбату посредник, — проведем опытовые стрельбы и узнаем, насколько ваша попытка прогнать вражеский дозор была успешной.

Конечно, на настоящие боевые действия такая игра была похожа лишь отчасти. Слишком уж медленно тут передавалась информация от одной команде к другой, практически невозможно было провести стремительную атаку, а для выяснения результатов того или иного действия приходилось достаточно долго ждать. И тем не менее Орлов сам не заметил как начал увлекаться. Это было всяко интереснее, чем однообразные марши-стрельбы, как ни крути — элемент игры всегда добавляет вовлеченности в процесс.

Спустя еще десять минут все было готово для тестовой стрельбы, и орудия открыли огонь. Для нарезных 88-ми миллиметровых пушек дистанция в полтора километра была самой что ни на есть рабочей. Если не учитывать, конечно, тот момент, что как таковых полноценных прицельных приспособлений они еще не имели, и пушкарям приходилось целиться с помощью отвеса, угломера, собственного наметанного глаза и навыка быстро решать тригонометрические задачки в уме.

Нет, были на орудиях прицелы системы Кабанова, представлявшие собой фактически развитый вариант мушки и целика, использовавшиеся еще во время войны 1812 года. С кое-какими усовершенствованиями по методу полковника Бестужева эти прицелы дожили и до описываемого времени, но использовать их на более-менее серьезных дистанциях все же было затруднительно.

— Огонь, — поскольку артиллерийский поручик заранее промерил дистанции до самых заметных ориентиров в его зоне ответственности, пришлось и здесь, чтобы все было честно, позволить пушкарям определить дистанцию до цели перед стрельбой. Поэтому первые же снаряды легли достаточно точно, подняв фонтаны земли и дыма примерно в сорока метрах перед изображавшим противника деревом. Следующий залп лег с перелётом — вилка, — а последние четыре снаряда и вовсе взорвались буквально вокруг цели, посбивав с осины часть зеленеющей на ветках листвы.

— Однако вам повезло, господин капитан, достался толковый артиллерист, ишь как садит. Будем считать, что вражеских наблюдателей вы сбили с позиции, и это обошлось им в пятерых убитых удачно положенным в центр группы снарядом.

Орлов мысленно согласился с такой оценкой, и виртуальное сражение продолжилось.

А вот что было дальше, и вовсе произвело на военного натурально шоковое впечатление. Его позиции — вернее небольшой луг в стороне, который отыгрывал роль таких позиций — начала обстреливать уже «вражеская» артиллерия. Причем самих пушек условного противника нигде видно не было. Снаряды при этом ложились с достаточно сильным разбросом но все же в пределах выделенного участка.

— Простите, господин поручик, — обратился Орлов к посреднику, — что это за цирк вообще?

— Вы о чем?

— Я про обстрел этот странный, они что ж в слепую бьют, куда Бог на душу положит? И это мы всерьез отрабатываем на учениях?

— Стрельба с закрытых позиций, — просто ответил штабной поручик. — Последний писк артиллерийской моды, экспериментальная метода. Орудия ставятся на значительном удалении где-то за складками местности, а корректировка проводится с помощью наблюдателей и флажковых сигналов. Дальше-ближе, правее-левее, не так сложно, в сущности, если приноровиться. Разве что скорострельность страдает изрядно, но с этим приходится мириться.

— И как с этим бороться… — Удивленно пробормотал капитан, глядя на продолжающие вставать дымные разрывы.

Еще через час — солнце уже перевалило через зенит и начало потихоньку клониться к закату — подвели итоги обстрела.

— Поскольку система обороны второго батальона капитана Орлова была вскрыта лишь отчасти, нанесенный ущерб можно считать не критическим, — после короткого обсуждения с коллегой с противоположной стороны выдал результат посредник. — Батальон потерял два стоящих открыто орудия, пятьдесят человек убитыми, тридцать раненными. Также вражеские снаряды попали в расположенный открыто штабной наблюдательный пункт, поэтому теперь вам, Сергей Павлович, придется обходиться без штаба. В одиночку будете крутиться.

— Да как так-то? — Взорвался капитан, — это не честно, вы подсуживаете атакующим!

— Ничуть, — пожал плечами штабной поручик. — Если у вас есть сомнения в моей честности, можем попробовать проехать на тот самый холм и осмотреть с него ваши позиции. Сразу станет ясно, что именно мог разглядеть противник, и на обстреле каких именно объектов сосредоточились бы вражеские пушкари, будь все взаправду.

Орлов подумал и кивнул, благо ехать на лошади было не так далеко, пять минут уж точно роли никакой не сыграют.

— И что вы хотите мне отсюда показать? — Не скрывая раздражения поинтересовался капитан. Его откровенно бесила ситуация, при которой офицер на два чина и полдесятка лет младше его фактически выступал в роли ревизора.

— Не нужно нервничать, Сергей Павлович, — поручик был само спокойствие. — Обратите внимание на свои позиции. Полубатарея стоящая слева — на вашем правом фланге, отсюда отлично просматривается. Так же видны следы рытья траншей, особенно в полосе обороны первой роты. Вон те песочные отвалы — отличный ориентир, четко выделяются желтизной на темном фоне. Ну и навес наблюдательного пункта виден прямо отсюда, конечно офицерам жариться на солнышке никакого удовольствия, но ведь и думать наперед нужно немного. Этот кусок белой такни на фоне зеленой листвы просто режет глаз, захочешь посмотреть мимо — не получится, вы со мной не согласны?

— Согласен, — капитан, несмотря на все свое раздражение был вынужден признать что посредник прав. С этой точки зрения на оборудование оборонительных позиций он никогда не смотрел. Ну а подсказать ему фактически было некому. Орлов был одним из тех офицеров, которые никакого специализированного образования так и не получили. Поступил в армию унтером, отслужил пару лет, получил подпоручика, успел самым краешком зацепить последнюю турецкую войну, долго мариновался в качестве командира роты и вот только к тридцати пяти годам стал командиром батальона. К большому сожалению «тем Орловым» он был не родственник, и двигать его по карьерной лестнице было некому, приходилось выгрызать все самостоятельно.

— Ну что, давайте возвращаться, еще успеем сегодня одну атаку на ваши позиции отыграть, — поручик перехватил удивленный взгляд капитана и пояснил, — ну, Сергей Павлович, что же вы? У вашего оппонента тоже снаряды не бесконечные, хочешь-не хочешь, а в атаку идти придется…

В таком ключе они «играли» следующие три дня. Устраивали стрельбы, считали попадания, спорили насчет убитых и раненных. Уже на второй день обороняющийся батальон — то что от него осталось — начал усиленно маскировать свои позиции, солдаты научились не мелькать на открытой местности и буквально на руках таскать последнюю оставшуюся «в живых» 88-мм пушку с одной позиции на другую после каждого открытия огня.

«Станцию» в итоге не удержали. Когда Орлов уже думал, что сумеет продержаться отведенные ему трое суток, оппонент ударом в спину — к этому моменту прикрывающий тыл взвод сократился до отделения, солдаты нужны были чтобы защищать главную позицию — поставил точку в игре. Против двух полнокровных рот, совершивших обход по широкой десятикилометровой дуге капитану выставить, оказалось просто нечего.

— Что скажете, Сергей Павлович, — уже после прибытия обратно в Тулу, где квартировал 57-ой Владимирский, генерал-майор Шванк, начальствовавший над 18-ой Тульской дивизией, в которую этот самый полк и входил, собрал большое совещание, чтобы так сказать «раздать всем сестрам по серьгам». — Как вам новый формат учений? На что обратили внимание? Ну и конечно, из-за чего вашему батальону не удалось продержаться положенные трое суток?

— Очень интересный формат, ваше превосходительство, — Орлов было хотел подняться с места, но генерал остановил его движением руки. — Честно говоря, он позволил взглянуть на будущие боевые действия с совершенно новых сторон. Это куда полезнее чем, например, просто стрельбы по мишеням. Что касается возможных причин неудачной обороны, то тут в первую очередь я бы назвал применение противником совершенно новых приемов ведения войны, которые до этого лично мне не встречались…

— И какие выводы вы можете обозначить по итогом всего названного? — Разбор учений в итоге затянулся на целых два дня. Поскольку одновременно проходило сразу несколько отдельных «стычек», плюс кавалерийский полк «совершил глубокий рейд по тылам противника», нужно было собрать и обработать мнение большого количества офицеров. А ведь были еще замечания из штаба корпуса…

— Необходимо повышать образовательный уровень, ваше превосходительство, — Орлов, как тонко чувствующий политические течения офицер, давно задумывался о необходимости получения образования. Тем более что после недавних реформ он теперь просто не мог претендовать на переход из обер-офицеров в штаб-офицеры пока не закончит специализированное учебное заведение, время офицеров-самоучек в русской армии стремительно подходило к концу. — Я для себя решил подать рапорт об отпуске для прохождения курса юнкерского училища. Учитывая опыт смею надеяться, что часть дисциплин сумею закрыть экстерном и вернуться обратно в полк как можно быстрее.

На самом деле стоило заняться этим раньше, тем более что уже давно агитировали выслуживших все положенные сроки обер-офицеров, которые по образовательному цензу не могли расти дальше, исправлять этот недостаток, однако Орлову просто было страшно. Батальонов в русской армии было банальным образом меньше, чем желающих командовать ими обер-офицеров. Уйди вот так на год-два в отпуск по учебе, и что потом? Найдется ли для тебя вообще вакансия — Бог весть. Будешь потом без должности мариноваться неизвестно сколько времени на минимальном окладе, а ведь не мальчик уже, обратно к нужде привыкать не хочется.

Однако ситуация начала очевидно складываться так, что речь уже идет даже не о повышении по службе, совсем нет. Тут как бы просто не вылететь в отставку, потому как молодые и более образованные уже во всю на пятки наступают. Орлова до поры до времени спасал опыт участия в реальной войне, чем большая часть офицерского корпуса империи к середине тридцатых годов 19 века похвастаться уже не могла, однако этот аспект явно терялся на фоне остального.

— Ну что ж, — кивнул Шванк. Ходили слухи что и для генералов в столице готовят какие-то свои курсы повышения квалификации, хотя до практического воплощения этой идеи пока тоже дело не дошло, — дело стоящее, тягу к учености можно только приветствовать. Подавайте рапорт, я со своей стороны готов написать вам лучшие рекомендации. Теперь что касается артиллерийской стрельбы с закрытых позиции… Придумка эта без сомнения вельми полезная, однако требует дальнейшей отработки. В данном виде, боюсь, придется признать ее излишне расточительной по снарядам, никакого боезапаса не хватит чтобы выбить с позиции минимально окопавшегося противника. Что у нас еще по вопросам?

К сожалению слишком частыми подобные «игровые» учения так и не стали, слишком они были сложны в организации да и в плане затрат вставали казне в изрядную копеечку. Впрочем, как показала практика, пускать в бой необученные соединения по Гамбургскому счету выходит еще дороже…

Кто-то вроде заказывал интерлюдию о военных учениях, когда я прошлый раз спрашивал. Ну вот она такая написалась.