Ничей сын

Глава 5

Джо проснулась с довольным вздохом от невероятного ощущения тепла и защищённости. Никогда раньше с ней такого не было. Казалось, она непобедима и способна горы свернуть. Разве не дурость? Она лежала голая в кроличьей норе и при этом чувствовала себя в полной безопасности. От всего на свете.

Открыв глаза, она поняла, что лежит на Кэдигане, который крепко спал. Одной рукой он обнимал её, а второй прикрывал глаза.

Конечно, на поддоне спать не очень удобно, а вот на его теле — совсем другое дело. Она отлично выспалась. Словно изгибы её тела созданы исключительно под него. Улыбаясь этой мысли, Джо кончиком пальца провела по его соску, окружённому короткими тёмными и светлыми волосами, полюбовалась, как блики от факела играют на золотистой коже и мышцах. Настроение лишь портил вид несметного количества шрамов.

Так много незаслуженных страданий.

Она провела пальцем по его медальону, согретому жаром тела, раздумывая, как тот оказался у Кэдигана. Это чей-то подарок? Кэйд не похож на мужчину, который купит себе нечто подобное.

«Страдает, ибо спасённый».

Да, судя по изречению, медальон ему подарил в детстве один из монахов, чтобы поддержать и напомнить малышу, что всё может обернуться в лучшую сторону. К сожалению, с ним этого так и не произошло. И от того, что его держали здесь как зверька в зоопарке, у Джо на душе кошки скребли.

Как он находил силы вставать и бороться без всякого света надежды. Как ему удалось терпеть это тысячелетие? Бывали дни, когда ей даже не хотелось подниматься с постели.

Сегодня как раз такой, только по совсем иной весомой причине.

Когда Джо вернула медальон ему на грудь, то заметила, что Кэйд проснулся и из-под руки наблюдает за ней.

— Доброе утро, солнышко, — поддразнила она.

— Доброе, caru, — ответил он с сексуальной усмешкой.

Её обуяла ярость.

«Вот после такого сочувствуй козлам! Сволочь!»

— Моё имя — Джо! Не Карен. О Господи, поверить не могу, что ты не помнишь!

Когда она попыталась встать, Кэдиган силой удержал её на месте. И Джо поняла, насколько он ужасающе силён, и с какой лёгкостью может ранить её, если захочет.

— Я помню твоё имя, Джозетта. Неужто я мог его забыть. Caru — не имя другой женщины. С валлийского — это любовь... ласка. Ни в коем разе не оскорбление.

Джо почувствовала себя полной идиоткой из-за своего неадекватного поведения.

«Будь ты проклят, Барри».

— Ох. Мне жаль, прости.

Он провёл рукой по её спутанным волосам.

— Это мне впору сожалеть о мужчине, причинившем тебе такую боль, что ты думаешь, будто я мог забыть прикосновение, лицо и имя богини Бранвен[17] после проведённой с ней ночи. Как я могу спутать тебя с другой, если ты самая красивая в мире женщина?

От его искренних слов на глаза навернулись слёзы. Никто никогда не говорил ей таких романтических слов.

— Только с тобой я чувствую себя красивой, — призналась она.

В этом отношении он единственный, с кем она чувствовала себя защищённой и бесценной. Разве не глупо? Она знает его меньше суток, и всё же нельзя отрицать чувства, которые она испытывала всем сердцем.

«Проклятье, я втюрилась в незнакомца».

Он провёл рукой по её подбородку, отчего по рукам побежали мурашки.

— Тогда ты не встречала настоящих мужчин, Джозетта. Лишь величайших дураков.

Улыбаясь, Джо коснулась его губ. Когда она попыталась подняться, чтобы поцеловать его, Кэйд прижал её к себе.

— Поаккуратней с моим достоинством, любимая. Кое-что мне хотелось бы сохранить на долгие лета.

Смеясь, она поцеловала его в щёку.

— Я не хотела тебе навредить, — Джо огляделась, поняв, что здесь нет важной комнаты. — Хм... из любопытства, а куда здесь можно сходить по делам?

Озадаченный взгляд Кэдигана говорил о том, что он не понял, о чём речь.

— Клозет, Кэйд. Мне туда нужно. И не через час. Желательно, сею секунду.

— Ах.

В миг на них появилась одежда. Секунду назад они лежали в кровати, а в следующую — оказались возле небольшого ручейка в лесу.

Кэдиган собрался отойти от неё, но Джо схватила его за руку.

— Ты куда собрался?

Он вопросительно приподнял бровь.

— Я думал, ты захочешь в уединении заняться делами.

— Всё верно, но где же уборная?

Он махнул в сторону небольшой рощи.

— Серьёзно?

— Да. Иного нет.

«Фу! Паршиво. Всё равно, что пойти в поход с дядей Томом, Эсси и Тайаной. На природе отстойно, когда дело доходит до гигиены».

— А у тебя рулон есть?

— Рулон?

— Ради бога и всех святых, туалетная бумага. «Cottonelle», «Scott», «Quilted Northern». «Angel Soft»? Тебе что-нибудь из этого знакомо?

Кэдиган осмелился посмеяться над её возмущением. И от этого Джо захотелось его придушить. С дьявольской ухмылкой он протянул руку, и на ладони появился рулон идеального удобства.

— Сие сгодится, ласточка?

— Да! Спасибо!

Схватив рулон, Джо пошла к кустам. И если объявится рыцарь с «ни»[18], она собирается закричать.

Громко. Самоотверженно и, позабыв о смущении.

Закончив, она пошла назад к Кэдигану, который ждал её с вазочкой серых ягод. Он жевал что-то наподобие веточки.

— Что это? — спросила она, показывая на штуку, которая, вероятно, была самым неаппетитным завтраком, ведь Кэйд грыз её как пёс — недублёную сыромятную кожу.

Он проглотил, а потом ответил:

— Корень Мерлина.

— И вкусно?

Он скривил лицо.

— Едва ли. — Кэйд протянул ей вазочку. — Сие для языка приятней, но их мало, поскольку расцветают по ночам, но я сберёг их для тебя.

Нерешительно она выбрала одну из круглых серых ягодок.

— Почему здесь нет красок?

Даже их кожа вновь стала серой.

— Говорят, когда великая Пенмерлин Аквила переместила Авалон и Камелот из мира людей, дабы защитить их от армии королевы фей, кое-кто из Круга Морганы сбежали в аббатство, решив, будто так укроются от опасности. Но, ступив на территорию Гластонбери, они пробудили магию Мерлина и прокляли себя на жизнь в тени.

«Кэйд сейчас говорит о Моргане и волшебнике Мерлине?»

— Камелот? Это типа король Артур и Ланселот?

Он кивнул, а Джо прожевала ягоду. Несмотря на неаппетитный цвет, она оказалась довольно вкусной.

Уплетая угощение, Джозетта обернулась посмотреть на это место новым взглядом. Итак, это холм святого Михаила, что вблизи Гластонбери, о котором она слышал во время дебатов кузин. Ничего себе! Отнюдь не то, что она себе представляла.

— Ты был одним из рыцарей короля Артура?

Кэдиган фыркнул с оскорблённым видом.

— Ласточка, я не столь стар. Артур почил задолго до того, как меня произвели на свет Божий.

— Ой, прости — Она взяла ещё одну ягодку. — Однако согласись, ты будешь постарше самого старого престарого кузена.

Кэдигану не хотелось признаваться. Не обратив внимания на её остроту, он втянул воздух при виде ягодного сока на губах Джо. Не задумываясь, Кэдиган приподнял её подбородок и поцеловал. Сердце колотилось от страстной тоски. Он вздохнул, мечтая вечность держать Джозетту в своих руках.

Однако, к сожалению, он вынужден отправить ласточку восвояси. И чем скорее, тем лучше. Каждую проведённую секунду в этой обители, особенно на свежем воздухе, она представляла для него настоящую угрозу.

Джо протянула ему ягоду.

— Я могу спросить?

Он едва не отказался от угощения. Но не успел спохватиться, как взял ягоду с её рук, позволив приручить себя как никогда прежде. Обычно он отрывал конечности любому глупцу, который с дуру пытался выразить беспокойство о нём. И тем не менее, Кэдиган не возражал против близости с ней. Скорее, наоборот, жаждал.

— Конечно, ласточка.

Джозетта окинула его хмурым взглядом.

— Как ты это всё выдерживаешь? Правда? Как ты можешь выносить бесконечное безмолвие и окончательно не поехать крышей от безумия?

«Поехать крышей от безумия?»

Он хохотнул от весёлого выражения.

— Это меня никогда не беспокоило.

Она стояла как громом поражённая.

— Как такое может быть?

Он пожал плечами.

— Думаю, причина в том, что я рос в Cymara Clas.

— Где?

— Cymara Clas... — Он замолчал, подыскивая английский перевод. — Хм… clas... монастырь? — После её кивка он продолжил: — Местные монахи принимали обет безмолвия, поэтому я никогда не слышал человеческой речи до прихода короля, который заставил отпереть ему врата и призвал меня на войну.

Джо проглотила ягодку. Ей понадобилась целая минута, чтобы полностью осознать суровую реальность его откровений.

— Выходит, тебя забрали воевать, а ты даже не мог их понять или поговорить?

— Ага.

У неё голова пошла кругом от попытки осознать сказанное им.

— Но ты знал имена монахов? Как?

Пытаясь объяснить ей, он стал выводить изящные линии в воздухе.

— Язык жестов? Монахи общались с тобой жестами?

— Да. По сей день я думаю картинками, а не словами.

Она схватила его правую руку, когда её поразила ещё одна ужасная догадка.

— И когда тебя наказали за кражу, которой ты не совершал, ты же не мог общаться, верно?

Проходя мимо небольшого ручья, Кэйд подобрал гальку и пустил «блинчик» по воде.

— Нет, где-то около года.

Полное безмолвие. Нет возможности поговорить или рассказать кому-то что-либо. Попросить о помощи...

Грудь сдавило от невыплаканных слёз.

— Кэдиган, как ты это выдержал?

Он нахмурился, словно не понимая, почему она так возмущена тем, как с ним поступили.

— Иного я не ведал, ласточка. Невозможно тосковать о том, чего не знаешь. Это всё равно, что спрашивать рыбу, не достаёт ли ей полётов? — Он почесал щеку. — В какой-то мере я нахожу здешнюю тишину и уединение отрадным. Когда мне сие дозволяют.

— Тогда, что именно тебя беспокоит? Если это не самое прискорбное?

Он взял пригоршню камней.

— Когда меня преследуют и охотятся. Самый сильный страх, что меня схватят и будут пытать, а я никогда не смогу сбежать.

У Джо снова рот приоткрылся от потрясения.

«Он это серьёзно?»

— И как часто такое происходит?

— Пока не случалось. Всякий раз, попав в плен, мне удавалось сбежать.

Кэйд не совсем понял, о чём она спрашивала.

— Как часто тебя ловили?

Запрокинув лицо, Кэдиган помолчал, словно над ответом ему нужно было серьёзно задуматься.

— Сейчас не так часто, как раньше.

— Ты о чём?

— Ныне я лучше с ними сражаюсь, ласточка.

Боже милостивый, он имел в виду то, что сказал. Кэйд не вздрогнул и не стесняясь говорил об этом, поскольку для него происходящее в порядке вещей.

— Кэдиган... мы должны вытащить тебя отсюда. Как нам разбить заклинание?

Он горько рассмеялся.

— Меня здесь удерживает не заклинание. Мой брат сослал меня в эту обитель, поскольку знал, что отсюда я уйти не в силах.

— Брат? Речь об ещё одном монахе?

Он покачал головой с печальным взглядом и бросил камни в воду.

— Мой единокровный брат, Люшес. Однажды, когда меня ранили на поле брани, он пришёл и предложил присоединиться к его армии и сражаться против других демонов. Я согласился с одной оговоркой, на которую мне следовало обратить внимание.

— Тогда, почему он запер тебя здесь?

Кэдиган вздохнул.

— Это длинная, ничего не стоящая история.

Ей было невыносимо слышать, что он отмахивается от столь важных вещей. Казалось, Кэдиган считает, будто занизив их значимость, сможет притупить боль. Этот самообман не сработает. Единственный способ облегчить боль — разделить свои переживания с кем-то, кому ты дорог. Человеком, кто без лишних вопросов и осуждений поддержит тебя, невзирая на прошлое.

У Джо для этого есть семья.

А у Кэдигана за всю жизнь ни души.

— Брат — твой единственный родственник?

— Нет. Мои родители живы и у них полно детей.

— Разве они не могут тебя вытащить отсюда?

Он горько рассмеялся.

— Ласточка, стоило матери исторгнуть меня из своего чрева, она бросила меня у монахов и думать забыла. Отец зачал меня с единой целью — использовать против матушки, посему она не захотела со мной знаться. И я не смею винить её в этом. Братья и сёстры заняты собственными жизнями, кои не коим образом с моей не пересекаются, а после содеянного Люшесом я понял, что так даже лучше. Если честно, я предпочту одиночество, чем находиться с тем, кому нельзя доверять.

Где такое видано: иметь огромную семью, в которой тебя никто не захотел защитить? Любить? У неё это в голове не укладывалось. И понять они друг друга могли как сытый голодного.

— Я не желаю верить, что ты застрял в этом месте.

Он грустно улыбнулся.

— Это не имеет значения.

— Кэйд! Прекрати так говорить! Конечно, это важно. Как может быть иначе?

Он остановился, взглянув на неё.

— Я здесь уже целое тысячелетие, ласточка. Чем ты предлагаешь заняться мне в твоём мире? Где мне жить? Работать? Я едва понимаю половину сказанного тобой. Ты говоришь о вещах за пределами моего знания.

Злая и расстроенная Джо в бешенстве взирала на него.

— Ох, ладно, давай начнём тыкать меня косичками в разумные доводы, так что ли? Какая сволочь поспорит со здравым смыслом, верно?

— Обед узнают по кушанью... что ты хочешь сказать, ласточка? Твои слова звучат как бессмыслица.

Честно говоря, смысл ускользал и от неё. Она о себе едва могла позаботиться. И потерпела неудачу во всём, за что взялась.

Однако не могла отрицать одну истину.

Джо обхватила ладошкой его щеку, не дав сдвинуться с места.

— Милый, ты разбиваешь мне сердце. Так больно видеть тебя изгнанным в этот мрачный заброшенный ад.

Он прижал её руку к своему лицу, словно пытаясь выжечь в памяти ощущение прикосновения.

— Меня сослали.

— Ты такого не заслуживаешь! Никто не заслуживает.

Кэдиган сжал её руку, повернул к себе ладошкой, и поцеловал пальчики.

— Ничего не изменить, любимая. Никогда. Надежда — коварная лисица, посланная замучить непостоянством. Я покончил с ней, пустыми обещаниями и неисполненными желаниями.

Его наполненный болью взгляд разрывал ей сердце.

— Тысяча лет. — Каждое слово пропитано нестерпимой горечью. — Я лучше позволю содрать с меня кожу живьём, чем заполнить душу несбыточными мечтами. Забери с собой в свой мир бесполезную надежду. Я лишь молю, чтобы к тебе она была добрее, нежели ко мне.

Внезапно разнёсся громкий визг.

Съёжившись от разрывавших барабанные перепонки децибелов, Джо зажала уши.

Кэдиган взглянул на серое небо над их головами.

— Время пришло, любимая. Тебе пора уходить. — Его голос омрачала паника.

— Кто это?

Он прижался к её лбу.

— Враги, жаждущие получить то, что я им никогда не отдам. Я пообещал брату Эйригу и не нарушу клятвы. — Нахмурившись, он прижал пальцы к её скуле. — Они всё отняли у меня. Я не позволю забрать и тебя.

Он перенёс их от ручья в какое-то место искорёженного леса. Хотя сейчас было светлее, чем прошлой ночью, всё оставалось бесцветным и тёмно-серым. Однако что-то странное блестело между двумя невысокими деревьями справа от Джо. Оно напоминало перевёрнутый пруд, из которого на них льнул свет.

Кэдиган подтолкнул её туда.

— Тебе нужно пройти сквозь проход, и ты попадёшь домой.

Нестерпимая боль охватила сердце при мысли покинуть его здесь. Несмотря на все уверения, Джо знала, ему ужасно одиноко. Тому подтверждение — безграничная благодарность за её прикосновения.

— Идём со мной! Вместе мы со всем разберёмся.

Взгляд заволокло мукой, когда он обхватил её щеку ладонью в перчатке.

— Я не могу, ласточка. Как бы сильно мне этого ни хотелось.

Визг раздался ближе.

— Ты должна уйти, Джозетта.

На глаза набежали слёзы. Она не могла заставить себя пройти через врата. Только не без него.

— Кэйд...

Он оборвал её протест на полуслове:

— Уходи сейчас же. Живи ради нас обоих.

Джо услышала, как Селена с Кармой отчаянно зовут её с другой стороны блестящей глади. Она посмотрела на Кэдигана.

— Ты уверен, что не можешь пойти со мной?

Он прижал ладонь к порталу, демонстрируя ей, как ртутная гладь становится прочной непробиваемой стеной.

— Нет, ласточка. Я проклят этим изгнанием. А теперь — иди, пока можешь. Освободившись, разбей зеркало.

Визг раздался почти рядом. Обнажив меч, он направился защитить Джо.

— Могу ли я прийти к тебе в гости?

Кэдиган сжал зубы от вопроса, раздирающего его на части. Ничто не доставило бы ему большего удовольствия, чем ещё одна встреча с ней. Но, к сожалению, это невозможно.

— Слишком опасно. Для нас обоих.

— Джо! Где ты? Не вынуждай меня звонить твоей матери! Детка, я не шучу! Я это сделаю!

Она проигнорировала сердитые слова Кармы с другой стороны зеркала.

— Кэдиган...

Он что-то пробормотал по-валлийски, прежде чем подтолкнул её к порталу.

Как и он минуту назад, она врезалась в глухую стену.

— Прекрати! — прорычала Джо, когда он продолжил толкать её. — Я тоже не могу пройти!

Кэдиган застыл, осознав, что ласточка тоже оказалась в ловушке.

«Nay. Это невозможно!»

Охваченный яростью он свирепо кинулся на портал с вырвавшимся точно из бутылки лютым гневом.

Джо испугано ахнула, увидев Кэдигана с другой стороны. Он явно потерял контроль, колотя портал и крича на валлийском. По крайней мере, вроде на нём.

Внезапно они оказались в эпицентре визга. Сердце ушло в пятки при виде крикунов. Тёмные и скрученные, явно не люди.

— Кэдиган? — Она погладила его по плечу. — Что это?

Повернувшись, он в очередной раз витиевато выругался.

— Стой за мной.

С неизменным умением, проявленным прошлой ночью, он сражался с тварями, пока горстка выживших не бросилась прочь.

Когда сражение закончилось, единственный цвет ярко-красной крови, доступный этим землям, покрывал его с ног до головы.

Кэдиган вытер лицо.

— Пойдём, ласточка.

Он протянул ей руку.

Теперь уже не такая уверенная, стоит ли остаться с ним, Джо положила ладонь ему на плечо, позволив перенести себя в хоббитовскую нору.

Отбросив меч, Кэйд переместился к умывальнику, чтобы привести себя в порядок. В следующую секунду в дверь забарабанили.

Испугавшись, что незваные гости ворвутся внутрь, она со всех ног рванула к нему по лестнице.

— Я немного запуталась. Зачем ты сражался, если мы могли просто вернуться сюда?

Он рассмеялся самым горьким смехом.

— Представь, что ты собралась подоить быка, любимая. Это не принесёт ничего, кроме боли. — Успокоившись, он повернулся к ней. — Если я открою эфир, они смогут переместиться следом за мной. В двери не будет проку. Мне необходим определённый диапазон, чтобы безопасно использовать силы.

«Хм... вполне логично».

— А что это за твари?

— Хариусы. — Он вытер короткие волосы полотенцем. — Когда-то они были феями, но Моргана прокляла их таким изуродованным обличьем.

Он сердито нахмурился.

— Не понимаю, почему ты не смогла уйти. Проблем не должно было возникнуть. — Он обнял её, притянув к груди. — Я обещаю, что верну тебя домой, Джозетта.

— Знаю, у тебя получится.

Он отошёл.

— Я вернусь. Буквально через минуту.

— Куда ты собрался?

— Понять, как тебя освободить.

Джо преградила ему путь, хотя понимала бесполезность идеи, если он вздумает воспользоваться силами.

— Джозетта, — сказал он с лёгким упрёком. — Ты даже не представляешь, какие опасности поджидают, чтобы сожрать твою душу. Там, куда я иду, ты будешь истекающей кровью треногой ланью в питомнике хищных гончих.

— Весьма наглядно и наверняка уместно. Но...

— Никаких «но». Прошу. Позволь мне это сделать.

Плохое предчувствие скрутило внутренности узлом. И всё же она знала, что у неё нет выбора.

Отступив назад, Джо кивнула:

— Храни тебя Господь!

Карма замерла, услышав вдалеке голос Джо.

— Джози, Джо!

Ответа по-прежнему не последовало.

— Эй, Карма! — крикнула снизу Селена. — Ты мне нужна.

Она со всех ног сбежала по лестнице и нашла сестру в столовой. Одну.

— Что?

Селена протянула ей телефон Джо.

— Нашла у двери.

Очень странно, Джо никогда добровольно не расставалась с телефоном.

— Она вышла на улицу?

Селена медленно покачала головой, прежде чем кивнула в сторону маленького внутреннего дворика.

— У нас проблема.

— Да неужели? Мы потеряли Джо. Матери прибьют нас, если мы не найдём её в целости и сохранности.

— Что ж, верно. Но не совсем. Послушай... я её видела

— Где?

Селена оглянулась, прежде чем прошептать:

— В зеркале. С каким-то мужиком в одежде средневекового крестоносца.

Карма побледнела:

— Что?

— Сестрёнка, она в другом измерении.

Карма выругалась.

— И что нам делать?

Селена не знала. Тем не менее, оставить кузину в каком-то зазеркалье не могла.

— Без понятия. Позвони Зику и позови его сюда, а я свяжусь с Эшем. Может, кто-то из них знает, как вытащить Джо оттуда.

— Я мигом. — Она зашла в дом и пошла к лестнице, когда поняла, что Селена не идёт следом. Она осталась стоять возле зеркального дверного проёма. — Ты что делаешь?

— Я отсюда не сдвинусь с места, вдруг Джози сможет выбраться. — Селена огляделась, ощутив мороз на коже. — У меня плохое предчувствие.

Карма кивнула.

— У меня тоже. Здесь ощутимо присутствие зла. И честно говоря, я не уверена, что когда-нибудь мы снова увидим нашу Джо-Джо.