Хороша наша с Лесовиком свадьба была, богата. Гуляли, как и положено, три дня. И перепелов я своих дождалась наконец-то. Были они вкусны, что невмочь. Не зря я за них так ратовала. И икры щучьей поела. Повеселились мы на годы вперёд, и долго ещё честной народ будет свадьбу эту вспоминать. Песни громкие, да пляски, да снедь разномастную. Но нам их воспоминания что? Нам счастье наше — вот что главное.
Когда своё-то мы устроили, тогда уже за Степана с Болотницей взялись. Побыстрее Прокопу дела его передали и ещё одно торжество устроили. Но только не на болотах. Туда, окромя русалок да водяных, и не доплывёт никто. А ежели доплывёт, так что это за празднество, когда весь ты в ряске да в тине? Приветили мы их у нас в городе, там и гуляли. А уж после свадьбы проводили на лодке в их собственные хоромы.
Степан счастлив был так, что светился почти. Болотница и та улыбалась. Правда, нет-нет да и заметит, что счастье её всем видать. И тогда вид ненадолго посерьёзнее сделает. Но всё равно и так было понятно, что рада она радёшенька. Даже нас с Лесовиком в гости к себе стала зазывать. Мол, приходите когда вздумается.
Лесовик-то поначалу хотел отказаться, вспоминая прошлую с Болотницей вражду. Но я его вовремя локтем-то в бок толкнула и приглашение её приняла. С соседями дружно надобно жить. Да и без Степана мы как? С ним хоть изредка надо видеться.
Вот так, две свадьбы отыгравши, стали мы жить-поживать да добра наживать. А помимо добра, нажили мы с Пересветом и детишек мал мала меньше. Каждому угодья собственные на будущее назначили, а земли Болотницы, как и обещались, не трогали. С ней у нас мир на много лет вперёд наладился.