НеТемный 4

Глава 5

— Что, падаль ты хорлова, испугался? — пропыхтел охранник, которого я схватил за горло. Он цеплялся за мою руку, пытаясь подтянуться, и героически скалился.

Я прищурился, разглядывая едва заметный в темноте силуэт монстра. Медоёж, значит… Тот самый обитатель магической зоны, помесь медведя с ежом, с которым нам посчастливилось провести ночь в пещере. Спрашивается, ну почему медоёж взял размеры от медведя, а не от обычного ёжика⁈

Из конца коридора послышалось новое рычание и неторопливый стук когтей по полу. Заскрежетали по стене иглы в палец толщиной — в этом коридоре медоежу, когда он от злости растопыривал иглы, было довольно тесно.

— Тебе конец!!! — охранник всё не унимался, пиная меня по доспеху ногой, — Ты даже не понял, куда попал, сожги тебя Яриус!

Я поморщился, покосившись на болтуна, а потом метнул его вперёд в коридор. Тот шарахнулся об пол, кувыркнувшись и больно приложившись копчиком, и завыл.

— Моча-а-а-а упырева!

Я, переступив через второго охранника, попятился в темноту. Можно было бы сбежать обратно на лестницу, но к Луке я медоежа не поведу, а поднимать шумиху наверху в цехе было не совсем в моих планах.

Тем более, судя по довольным смешкам послушника с посохом, он считал, что сначала разберётся со мной сам. И только потом сообщит о неизвестном, проникшем в подземелье.

Мои губы чуть сдвинулись в ухмылке. Ну, когда мне ещё попадутся такие глупцы? Так что придётся и дальше импровизировать.

— Понял, да, говно собачье? Тебе конец! — охранник-весельчак, сидя на полу и потирая задницу, всё продолжал хохотать. Правда, подвывая при этом от боли.

Я только поморщился, продолжая отступать. Вот же ничтожество, вестник тупости. Сам-то он как собрался выжить?

— Взять! — донеслась тихая и короткая команда из конца коридора.

— А? — весельчак сразу осёкся, — Эй, Пиро, ты забыл про…

Раздавшийся рёв поглотил возмущённые вопли охранника. Когти застучали по полу быстрее, а иглы заскрежетали по стенам так, будто сотни ведьм разом скрипели ногтями по стеклу.

Я сорвался с места, хлопая ладонями по стенам. Там, где рука вместо камня встречала гулкое дерево, я тут же искал ручку и дёргал её.

Заперто… Да твою ж мать! И тут заперто… Да твою ж… Открыто!

Ныряя за дверь, я успел заметить, как в тусклом свете факела охранник пополз в мою сторону, подняв в умоляющем жесте руку… чтобы через мгновение исчезнуть под лапами разъярённого медоежа.

Охранника почему-то вытолкнуло вперёд, зверина тут же перехватила его пастью, переламывая позвонки, и отбросила в стену. Где его тут же подмяло под борону из игл, высекающих искры из каменной кладки.

Что там было дальше, я увидеть не успел, потому что нырнул в тёмный проём. Первым делом я хотел захлопнуть дверь… Да смердящий свет! Где тут внутренняя ручка⁈

Варварские мозги, подвисшие из-за вселенской несправедливости, явно подвели меня. Потому что я застыл на непростительное мгновение, и спустя миг створка сама услужливо закрылась… и с такой мощью ударила, что я едва успел подставить локти.

Запущенный словно из катапульты, я тут же спиной и затылком встретил стену. Хрустнули камни, я съехал на какие-то мягкие мешки. По гулкому шлему и за воротник посыпалось мелкое крошево…

— О-о-ох, — вырвалось у меня. Шлем как зазвенел при ударе по нему дверью, так и продолжал звенеть в голове, словно колокол.

Нет, мне привычнее сражаться с магами. Те стоят, руками машут, гордо меряются, у кого заклинания длиннее. А не летят сразу в объятия, чтобы зубами перегрызть тебе глотку.

Сквозь звон в ушах донеслись какие-то звуки вроде гулких ударов. Я, тряхнув головой, свалился с мешков… Лицом плюхнулся снова в соль и чихнул.

Да чтоб этого Сидора Бездна сожрала! Кажется, я начинаю ненавидеть соль.

Очухиваться времени не было, и я просто позвал Тьму. Мощный призыв позволил бросской крови сразу вспыхнуть яростью, и я тут же, оттолкнувшись только одной рукой, вскочил на ноги.

— Ну, ладно… — ощерился я, вытаскивая топорище и концентрируя огненный источник в другой руке.

Кроме «огненного яйца» я так ничего и не умел. Но это и не было нужно — некоторые довольно могучие магистры за всю жизнь обходились хорошо если пятью заклинаниями, а то и парой. Главное, владеть ими в совершенстве.

Сосредоточившись, я сильно ослабил защиту «яйца», одновременно сжимая его в точку и перемещая в руку. И вот спустя секунду на моей ладони зажглась небольшая звезда, света которой было достаточно, чтобы осветить эту комнатушку.

В прошлый раз, кажется, когда я вызывал свечение в ладонях с помощью бросского огня, у меня на это уходила хренова туча сил. Делаю успехи.

Я огляделся. В этой каморке тоже был склад, судя по сложенным у стены мешкам. Несколько штук, на которые я упал, порвались, и сейчас из них с тихим шуршанием сыпалась искрящаяся какой-то магией соль.

Запах знакомый. Соль явно целебная.

Р-Р-РАМ!!!

Я отскочил к мешкам, когда сквозь дверные доски пробились когти. Они чуть проехались вниз, вспарывая древесину… Качнулись в одну сторону, в другую, пытаясь выломать.

Когти исчезли, выскользнув. Из-за пробитой створки раздался рёв и новый удар, от которого с косяка и с потолка посыпалась пыль.

И снова когти пробились сквозь доски. Медоёж зарычал, послышался скрежет его зубов, будто он решил дверь ещё и прокусить.

Я хотел было улыбнуться — у твари не хватает мозгов, чтобы понять, что дверь надо просто потянуть на себя. Но мои губы замерли, едва дрогнув, потому что когти подогнулись, цепляясь покрепче…

Створка, в полной тишине скрипнув ржавыми петлями, отъехала. И через секунду внутрь заглянула сердитая морда медоежа… Он, прищурившись от яркого света из моей ладони, принюхался.

Повёл носом в одну сторону… В другую… Как-то непонятно заурчал.

— Взя-а-ать!!! — снова донеслось из коридора, — Тупая ты скотина, Кактус!

— Кактус, значит? — вырвалось у меня.

Едва я открыл рот, как медоёж взревел и попытался протиснуться внутрь. Хрустнула дверная коробка, страшенные клыки клацнули прямо передо мной.

Я едва успел заехать по медвежьей морде дубиной, раздумывая, как мне его убить… чтобы при этом не убить. А медоёж снова застучал зубами, пытаясь дотянуться до меня.

Его голова, больше похожая на медвежью, с игольчатым загривком, качалась совсем рядом. Мелькнуло на его шее красное сияние… Да не может быть!

Повинуясь наитию, я улучил момент и подскочил вперёд. Перехватил его пасть под мышку, зажал что есть сил и сунул другую руку за загривок. Иглы впились в пальцы, пока я отодвигал их.

Так и есть. В ошейнике были те же красные камни, что и в артефакте «брошь хозяина». И, скорее всего, половина власти послушника над медоежом приходится именно на этот ошейник. Ох, и живодёры — этот артефакт причиняет за непослушание просто адскую боль.

Только вот чтобы его порвать, это мне надо будет отпустить пасть. Между прочим, полную зубов, и каждый с мой палец! Да ещё и топорище бросить придётся…

Медоёж, словно услышав мои мысли, рванул головой, прикладывая меня об одну стенку.

— Да смердящ!.. — я едва не вырубился, — … о-о-ох…

Зверь тут же рванул головой в другую сторону. При этом у него протиснулась внутрь ещё и лапа, и когти проскрежетали по моему доспеху… подцепили защитные пластинки на ногах, и крепления полетели вместе со всем пластинками.

— Да изрыгни тебя Бездна! — заорал я, понимая, что другого шанса не будет.

Я тут же отпустил его пасть, хватаясь за ошейник обеими ладонями. И снова призвал Тьму, генерируя ярость и силу. Ну-у-у!!!

Ошейник хрустнул, разлетаясь красными клочьями. И тут же медоёж, извернувшись, хватанул меня за плечо. Я даже не успел окутать себя «огненным яйцом», как хрустнул доспех, и несколько клыков всё-таки проткнули слабую бронь…

Медоёж, тряхнув головой, метнул меня в стену. В этот-то момент «огненное яйцо» наконец сработало, смягчив удар, но мне всё равно здорово досталось. Я бессильно скатился на мешки и, попытавшись встать, утонул одной рукой в соли.

В темноте вокруг слабо мерцали только красные камушки от разлетевшегося ошейника…

Медоёж недовольно зафырчал, стал чесать просунутой лапой морду и шею, затряс головой. В этот момент моя рука нащупала в соли кое-что, что заставило мои губы растянуться в улыбке. И спустя секунду я вытащил на белый свет… кхм, то есть, в подземную темноту… личинку шелкопряда.

Во тьме гусеница замерцала замысловатыми узорами, которые создавал ворс на её теле. Ах ты ж Сидор, жук солебрежский! Так у тебя самого этих личинок как грязи⁈ Причём живых…

Это явно было главным свойством целебной соли для контрабандистов. Она одновременно и консервировала, и исцеляла. Да при этом ещё и глушила любое магическое излучение от спрятанных артефактов.

Совсем рядом запыхтел нос — медоёж так и тянулся, пытаясь унюхать лакомство. Недолго думая, я сунул шелкопряда в наглую пасть. Зверь тут же довольно зачавкал, и даже ласково заурчал.

— Ну, ну… — нервно усмехнулся я, снова шаря в мешке. Как ни странно, чтобы выжить, мне нужны ещё личинки.

О, да их тут не так уж и мало!

— Ты, скотина тупая!!! — голос послушника раздался совсем близко, — А ну отойди!!!

Послушался звук пинка. Медоёж недовольно заворчал.

— А ну я тебя ща!!!

И тут же ярко замерцали красные осколки на полу. Зверь замер, а потом недоверчиво понюхал остатки ошейника… Он явно был пойман уже во взрослом возрасте, и точно знал вкус свободы.

В коридоре за спиной что-то вспыхнуло, и медоёж заревел от обиды и боли.

— Уйди, скотина ты тупая!!!

Зверь притих. Его настороженные глаза блеснули в темноте красными искорками… Зашуршали иголки, припадающие к телу, и любой другой подумал бы, что так медоёж испугался и демонстрирует повиновение.

— Так-то лучше, — донёсся довольный голос послушника.

Я только усмехнулся, продолжая набирать в руку шелкопрядов. Несчастный не догадывался, что зверю просто так удобнее вылезать через проём.

— Эй!!! Э-э… — голос послушника оборвался коротким рыком.

Когда медоёж просунулся обратно, меня в комнатушке уже не было. Скрываясь в темноте коридора, я кое-как смог протиснуться мимо огромной игольчатой задницы, которая с урчанием поглощала разложенных за дверью шелкопрядов.

Огненный посох, к сожалению, был перекушен. Ну да ладно, у меня топорище даже надёжнее… Чуть не поскользнувшись на крови, я кое-как нашёл в остатках послушника, разбросанных по коридору, связку ключей.

Затем я быстрым шагом направился по коридору. Через несколько секунд я оказался перед дверью, за которой томился бард. И скучал Кутень, которому уже надоело рычать на ловушку, скрывающуюся под соломой.

Скрипнул ключ…

— Ох, да согрейте меня Сияновы сиськи! — донёсся голос барда, — Ну и нашумел же ты там, громада!

— Кутень, ко мне, — приказал я.

Цербер послушно рванул. Ловушка тут же раскрылась, поглощая солому, и оттуда тут же вырвалась гарпия! Правда, совсем мелкая, поэтому она тут же получила по зубам дубиной.

Приключения с охранниками и медоежом уже достаточно меня разозлили, поэтому я перехватил извивающуюся гарпию за горло и просто запихнул обратно в портал Тьмы.

— А ну, пшла вон! — для верности я ещё и притромбовал её туда ногой.

Потом я, особо не церемонясь и не тратя время на поиски ключей, просто вырвал цепи, которыми был прикован к стене бард. Чуть подумав и поморщившись, я бросил цепи и, сломав замки, отогнул кандалы на руках у Виола.

— Видит Маюн, ты очень зол, громада? — спросил бард, с облегчением растирая запястья. Вставать он не спешил, сил у него явно не было.

— Да, сын Могуты, ещё как! — прорычал я, метая цепи на пол.

— Видишь ли, я бы мог всё… — тут Виол осёкся, — В смысле, Могуты? Раздорожского, что ли⁈

Я, прищурившись, посмотрел на него. Потом опустил топорище на его плечо, прижимая к шее…

— Да смердящий твой свет! — я покачал головой, чувствуя, что в таком состоянии у меня не получается удивляться, — Ты сын Нереуса из Моредара, но ты работаешь на… на Совет Камня⁈

Бард, подозрительно покосившись на топорище, чуть отстранился от него. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но за спиной послышался робкий голос:

— Господин воин?

Мы оба уставились на мальчишку, просовывающего голову в камеру.

— А это… — начал было Виол, но я поднял руку.

— Что там, Лука?

Пацан пожал плечами, показывая назад:

— А там это, кнезова дружина воевать пришла.