НеТемный 4

Глава 34

Что делать, что делать… Смердящий свет, я и сам пока не знал, что делать!

Мы условились на том, что пока ни я, ни бард не высовываемся и ведём себя тише воды. Бард сразу сказал мне, что его связи в Моредаре довольно ограничены, но обещал разузнать, что сейчас происходит в городе.

По его словам, царь Нереус на самом деле и не верил, что его сын мог бы убить брата, но жернова законов Троецарии были неумолимы… Мы с бардом оба знали, что Виолу больше грозит опасность от советника Левона, чем от самого царя.

Власть царского совета, в который, помимо советников и жрецов храмов, входили ещё и кнезы окружных земель, была на самом огромна. И царю приходилось с ней считаться. Так что, пока у Виола не было твёрдых доказательств, выходить из тени ему было опасно. Доказательств таких, чтобы сразу взять под стражу советника Левона…

На месте Левона, явно служащего тёмным силам, я бы тоже не стал рисковать, и поскорее бы избавился от царского сыночка.

— Ну, так-то за то время, что меня тут не было, ничего почти не поменялось. А что именно тебе надо знать про Моредар?

— Всё. Чем занимается царь Нереус, его советники. Про главных жрецов местных храмов, про кнезов. У кого больше власти, у кого меньше. Кто потерял власть, а кто приобрёл…

— Левон Багровый — один из главных советников. Он держит руку на связях с Лучевией. Торговля с ней, а ещё и с далёкой Заревией идёт через него.

— Шла, — поправил я.

Бард слегка удивился, и я намекнул ему на ссору с Шаном Куо, братом лучевийского короля. Значит, в ближайшее время советника ждут проблемы, и надо будет этим воспользоваться.

— Громада, я об этом как-то не подумал…

— А ещё, скорее всего, Левону в ближайшее время понадобятся девушки. Он наверняка в гневе от провалов, а у вампиров с этим…

— Вампир⁈ — просипел бард, округлив глаза, — Слёзы мне в печень, громада, ты в своём уме?

Я даже не обратил внимания, продолжая:

— Его будут интересовать девственницы. Много девственниц. С Лучевией не получится, а значит, это какая-то местная деревня. Не думаю, что поблизости, но терпеть долго он не сможет, ведь жажда и гнев — плохие советники…

— Советники советника, — буркнул Виол, растерянно слушая мои рассуждения.

— Наверняка сейчас по городу будут исчезать девушки, если у советника не было запаса, но я бы на его месте так рисковать не стал. А вот если пропали какие-нибудь шлюхи…

— Подожди! Ты же сказал, девственницы.

— Это чтобы по-настоящему утолить жажду, восстановить силы, успокоить гнев и снова обрести хладнокровие, — словно нерадивому ученику, объяснил я, — Пока он ждёт их, Левон будет жрать, что придётся, чтобы не сойти с ума.

Я не стал объяснять ему, что наверняка заговорщики перессорились именно из-за жажды Левона. Узнав, что в его руках находится принцесса Лучевии и чародейка из Северного Монастыря Холода, кровь королевская и кровь магическая, вампир просто не справился с искушением и начхал на все договорённости с Шаном Куо.

Ну, такова цена огромной силы. Никакой Тёмный Жрец, если у него есть мозг, не согласится стать вампиром. Да и Шан Куо явно просчитался, решив, что сможет держать Левона под контролем.

— И всё же, громада… — продолжил Виол, — Это какие-то сказки. Я видел Левона при свете солнечного дня, видел в Храме Яриуса…

— Просто поверь мне, Виол, — сказал я, — Кстати, а кто из твоих братьев сильно хочет на трон?

— Кто… — Виол округлил глаза, — Маюновы слёзы!!! Ты думаешь, что… Но это бессмысленно, всё решает Царский Совет! Это надо убить прямо всех наследников… Это невозможно сделать незаметно!

— Виол, Маюн все твои мозги пропил?

— У нас, у братьев, были отличные отношения, и я любил Леонида! Я никогда не видел себя царём, и я…

Я только вздохнул:

— О тебе речи и не было.

Бард нехотя продолжил:

— Не думай, что я такой наивный, но… хм-м… ну ладно. Так, старшие Василий и Прокл, — тот загнул пальцы, — Если честно, Василий уже советник, да ещё и старший жрец Храма Яриуса. Прокл пропадает в провинции, он наместник царя Нереуса в Камнеломе, и Моредар он вообще не любит.

— А младшие?

— Громада, да посоли тебя Мавша! Один ещё совсем мал, ему едва десять исполнилось, он ровесник Луке. А другой, Филипп, только в следующем году достигнет возраста наследования… — тут Виол осёкся, будто вспомнил что-то важное, — Кстати, он послушник Левона Багрового. Нет, Малуш, он бы никогда…

— И ты скрыл от меня такую мелочь?

— Да мы с Филькой одной крови, росли и играли вместе! А Леонида он вообще обожал, чтил едва ли не больше отца! Да и какой из него царь, он же…

— Что?

— Он… ну… художник… Любил рисовать, и отец часто посылал его в Лучевию, там лучшая школа искусств. А когда у Филиппа обнаружился талант в Магии Пыли, то отец стал часто отпускать его лучевийский Храм Знойных Песков. Нет, громада, он бы никогда…

Я совершенно неожиданно вспомнил того лучевийского послушника из пещеры с гарпиями, который махал кадилом, оставляя взрывающиеся мазки в воздухе. Кажется, этот хитрец, сумевший улизнуть от меня с помощью телепортации, тоже владел Магией Пыли.

Моё чутьё подсказывало, что всё это имело связь… И Шан Куо, и Левон Кровавый, и сын царя Филипп, посещающий Храм Знойных Песков, и тот послушник, наверняка обучавшийся в этом храме.

— Бард, твоему брату не обязательно хотеть на трон, — сказал я, решив успокоить Виола, — Но, согласись, Левону было бы гораздо удобнее, если бы царём стал его ученик?

Тут Виол, скривившись, кивнул. Тем более, в эту картину прекрасно вписывался и Шан Куо, лучевийский Тёмный Жрец… Левон поссорился с ним только-только, и наверняка по вампирской глупости, а до этого они многое планировали вместе.

— Хорошо, громада, я понял, — упавшим голосом сказал Виол, — Узнаю и про Филиппа, где он сейчас.

— И про Агату Ясную разузнай. Феокриту было от неё послание, потом она исчезла.

— Откуда ты… Хорошо, сделаю.

— Лиственники если есть в Моредаре, мне о них тоже нужно знать.

— Да уж. У меня такое чувство, что это не я — царский сын, а ты.

— И молот… — вдруг сказал я, мельком глянув на промелькнувший в проёме силуэт Луки. Тот так и резвился с Бам-бамом, который в свою очередь гонялся за Кутенем.

— Молот? — Виол искренне удивился.

— Да. Небольшой, кузнечный подойдёт… Может, тут в кузнице найду?

— Но зачем?

— Да есть у меня одна задумка…

Я решил пока не говорить, какие у меня планы насчёт Луки. Но какой паладин без молота?

На этом мы с бардом пока разошлись. К моему удивлению, он не вернулся в имение, а вышел из заимки по ступенькам, исчезнув на склоне горы.

Мне самому стоило некоторых усилий остудить мой горячий варварский характер, требующий сразу и бесповоротно нырнуть в гущу событий. Казалось бы, чего проще — ворваться в имение Левона Кровавого, разнести там всё в хлам, победить его дружину, верных магов, потом самого магистра… кхм… магистра-вампира, тут у меня не было сомнений… Кстати, именно в этом моменте бросский метод имел небольшие шероховатости, но когда они волновали Малуша?

В общем, каким-то чудом надо победить магистра, потом обыскать его замок и раздобыть доказательства, что он служит тёмным силам. Что он — вампир, и что он явно обескровил уже кучу девушек… Я знал кое-какие мелочи о вампирской жизни, и навряд ли они в этом мире сильно отличались.

Ну, ещё бы надо притянуть магистра и к той самой истории с отравленным сыном царя, чтобы очистить имя Виола. Но теперь бард, кажется, крепко задумался, а захочет ли он узнать всю правду. Поэтому я пока и не расстраивал его тем, что на самом деле меня интересует только уничтожение Тёмного Жреца,

Ох, как всё просто кажется, если планировать по-бросски. Но Феокрит всего пару дней назад показал мне истинную силу магистра, и это хорошо охладило бросскую кровь… Меня перекрутят в котлету ещё на подступах к имению Левона, где я встречусь с дружиной, наверняка усиленной отборными магами. Да и сам магистр — вампир…

Одного вампира, служащего Левону, я уже встречал. Он был силён, да. Но любой глупец знает, что воистину сильных бойцов вельможи держат как можно ближе к себе. И большой вопрос, смогу ли я одолеть хотя бы их, чтобы подобраться к Левону.

А ещё интуиция и опыт Тёмного Жреца подсказывали мне, что Левон Кровавый не так прост, чтобы держать все секреты в одном месте. Иначе бы Виолу не понадобилось кататься по всей Троецарии, расследуя дело о подделке документов и работорговле, чтобы в итоге след привёл его обратно в Моредар.

Так что я пока решил не спешить и подождать Виола с новостями. «Бросский метод» хорош, но это очень больно.

Первым делом мне надо было понять, какой у меня теперь статус. Пусть для части Ярошевой дружины я был героем, а для самого советника Феокрита ещё и спасителем, следовало помнить, что изначально меня везли в Моредар, как преступника.

А значит, Феокрит сбагрил меня в это захолустье не просто так… Думаю, он использовал для этого всё своё влияние советника и вступил в прямой конфликт с Левоном. А если так, то меня спрятали здесь, пока все страсти не улягутся.

Этот вестник детской наивности Феокрит думал, что это как-то остановит Левона Кровавого, но от светлого законника я ничего другого и не ожидал. Наоборот, подосланному убийце будет даже проще в загородной резиденции, чем в городе, но это были уже мои проблемы.

Одно я понял сразу — пока что гулять по Моредару мне нельзя.

Креону я так и не успел увидеть, ей срочно пришлось уехать в город. Появились какие-то вести о её наставнице Агате, и чародейка сорвалась в Моредар, не задумываясь.

А я точно знал, что она хотела спросить у меня об Агате. Я помнил, как она рванулась ко мне там, в храме Моркаты, едва услышала имя наставницы.

Бард ведь говорил, что она ещё порывалась «согреть» меня в постели, пока моё тело исцелялось от травм. И моя чуйка сразу подсказала, что вестница хитрости Креона просто-напросто хотела воспользоваться моим бессознательным состоянием. Может быть, тренированный разум Всеволода и смог бы выставить какой-нибудь барьер, но это не имеет смысла, если женщина-маг знает точно, что ей искать.

Так что озабоченность барда чародейкой сослужила мне отличную службу. Иначе бы алтарница узнала, что наставница — это её мать.

Я не мог предугадать всего, что могло произойти. Может, Креона бы просто взревновала меня к Агате… Нет, это глупая мысль, как Хморок я не боялся ревности Креоны. С точки зрения богов, это вообще смешно — они обе жрицы Моркаты, а значит, являются проводницами богини в этом мире.

Скорее всего, Креона ещё настойчивей стала бы искать наставницу, но секрет Агаты принадлежал не мне. Нельзя было по глупости, просто потому что распухшая нижняя чакра ударила меня в мозг, потерять такую великую союзницу.

Магистр, Дочь Луны из монастыря Холода, член Совета Камня… Агата была мне нужна. Да и, честно признать, я всё же питал к ней некоторые чувства.

Вернувшись в имение, целый час я медитировал в прекрасном саду, продолжая восстанавливаться. Ну и просто наслаждался роскошью, по которой так соскучилась душа Всеволода.

Потом я вернулся в покои, потому что симпатичная служанка, которую я до этого ещё не видел, сообщила, что уже накрыто на стол.

К сожалению, та послушница-целительница из Храма Сияны, с которой я впервые проснулся здесь, куда-то исчезла. Если у меня с ней что-то и было, то наверняка всё, что она могла выведать, уже знает Феокрит. Оставалось надеяться, что разум Всеволода смог защитить хоть какие-то крупицы информации.

Кстати, о крупицах… У служанки я тоже попытался разузнать что-нибудь о советнике Феокрите Разумном, или о бывшем владельце Виоле Сладкопесенном.

Оказалось, его иногда так и называли — просто «Сладко́». Но это было до того случая с убийством брата. Потом о Виоле требовали забыть, хотя его верная прислуга не верила, что он это мог сделать.

— А кто мог сделать? — ненавязчиво спросил я, откусывая яблоко и глядя, как служанка по имени Тая убирает со стола.

— Ох, господин Малуш, ваше благородие, разве нам позволено задумываться о таких вещах⁈

Я улыбнулся девушке. Одета молодая служанка была, как и положено — в чёрное платье с белым накрахмаленным фартучком и воротничком, закрывающим шею. Приталенная одежда отлично подчёркивала её стройную худенькую фигуру, особенно когда девушка наклонялась над столом, чтобы дотянуться до очередного блюда.

Я в очередной раз заподозрил, что прислугу сюда подбирал лично Виол. Очень уж он неравнодушен к таким худышкам… И что было не менее важно, так это полное отсутствие магии в девушке — не было даже намёка на источник силы.

И это вызвало у меня лёгкую улыбку. Значит, бард тоже осведомлён о том, что женщины в сексе способны вскрывать мужские чакры и разум.

Служанка мило мне улыбнулась, заметив мой взгляд, но её глаза стрельнули тревогой. Тая боялась, что огромный бросс потребует от неё чего-то большего, чем просто накрывать на стол.

Ох, да она, кажется, влюблена в своего хозяина Виола? Любовь — это хорошо, и надо будет поставить мысленную заметочку…

Смущённую служанку я отпустил, а сам после трапезы продолжил восстанавливаться, гоняя бросскую кровь по венам и заново заставляя её заботиться о своём теле. У крови сохранилась память, что она сама чуть не уничтожила меня, и приходилось раз за разом силой воли возвращать ей былую ярость.

И всё же бросская кровь хороша! Разглядывая себя в зеркале, я улыбался. Шрамы, паутиной оплетающие всё моё тело, превратились в тончайшие ниточки, и готовились исчезнуть… Переломанные и треснутые кости срослись, будто ничего и не было.

Так же пришлось вспомнить техники, доступные Всеволоду Тёмному. Вот только была некоторая сложность в их переносе на магию огня и воздуха…

Я наконец встретил управляющего поместья, но моя радость была недолгой. Зиновий, как он представился, не мог ничем мне помочь в моих расспросах, а вот избавиться от его компании оказалось очень трудно.

— Его сиятельство советник Феокрит? Это вельможа высшего склада ума, моё уважение к нему не имеет границ, и я очень рад служить… — начал свою песню седой и немного пухлый Зиновий, — Кстати, он очень просил, чтобы вы дождались его приезда и не покидали эти владения.

Я быстро понял, что от него совершенно ничего не узнаю. Хуже всего было то, что, пока он был рядом, то отвечал за всех, не давая никому и рта раскрыть.

«Наша милая Тая, я уверен, тоже считает господина советника прекраснейшим человеком…»

«Наш Прохор, я уверен, не может сказать о его благородии Виоле Сладкопесенном ничего плохого…»

Зиновий, конечно же, порывался сам познакомить меня с обитателями и всё мне показать: и конюшню, и оранжерею, и баню, и кузницу, и часовню… Но его назойливость оказалась страшнее, и я решил скрыться от него, когда тот отвлёкся.

Я мог гулять по имению, но мне не всё было позволено — например, у меня не было доступа в правое крыло главного особняка. Когда мне об этом сказали стражники, дежурящие у двойных дверей, я не особо удивился, но сразу почувствовал дикий интерес.

Значит, Феокрит держит там какие-то свои секреты. А какие секреты могут быть у магистра магии воздуха? Ясное дело, магические.

Мне стоило усилий успокоить зуд в мозгах, требующий утолить жажду знаний, и я больше не делал попыток проникнуть в то крыло. Потом, всё потом…

Выйдя из особняка и украдкой оглядываясь, нет ли рядом назойливого управляющего, я вдруг почувствовал на себе взгляд. Такой особый, прожигающий будто бы до чакр.

Удивлённый, я уставился на часовню Южных Богов, чей шпиль возвышался над деревьями. Она будто бы приглашала меня к себе, мне даже послышался неразборчивый шёпот на грани слышимости…

Вздохнув, я двинулся к часовне. Ну, раз боги приглашают на разговор, надо идти.