Несчастье вам в помощь

1.12. Благими намерениями…

Впервые ей не хотелось спешить в офис. Разумеется, Аня пришла вовремя — но и не более того. Вечно недовольный домовой отпер дверь и пропал. Она заглянула в кухню, сказала дежурное "Доброе утро", и тут же отправилась на рабочее место. Мрачные лица коллег были красноречивее всех вариаций на тему "Пошла к черту!". Даже кот не встречал ее, он явился позднее, вскарабкался на монитор и тут же прикинулся молчаливым декором.

Чтобы хоть как-то поднять себе настроение, Аня зашла на страницу тетушки ВКонтакте: не подглядывать — она и так знала пароль, просто развеяться. Тетя Лера ухитрялась ободрить людей и в более скверных ситуациях.

Тетушка с утра пораньше запостила новый пирожок:

хотим читать игру престолов

мне заявил девятый бэ

а я детишек обманула

подсунув им войну и мир

И хэштег был соответствующий: вести_с_полей_тетради.

— Черта с два вы справитесь с такой учительницей, засранцы, — ухмыльнулась Аня. Сразу стало чуточку веселее, захотелось сделать какую-нибудь мелкую пакость. Поразмыслив немного, Аня дернула кота за хвост.

Над монитором зажглись два предупреждающих сигнала светофора. Вместе с сердитым шипением выглядели они — убедительней некуда.

— Слушай, существо, — Аню мохнатый светофор не убедил. — вот скажи: почему вы, такие древние, вас и осталось-то — всего-ничего, а семейные узы не цените от слова "совсем"? У тетушки в учительской дамы только и делают, что хвастаются: "а вот моя дочь…", "а вот мой внук…" Ты хоть раз слышал что-то подобное от Яги? Я изучала тему: у нее две — две, кот! — внучки. Судя по выражению лица твоей морды, ты только что узнал о них от меня. Печалька. А ситуация с сестрой директора? Это уже вообще ни в какие ворота — так обращаться с самым близким… эээ! Куда?

Вид кота-дезертира, по-человечески открывающего дверь за ручку, натолкнул Аню на мысль: "Почему я до сих пор не фотографировала его выходки? Ну, только вернись! Хотя…"

Вооружившись смартфоном, она вышла, отметила, что соседняя дверь приоткрыта, злорадно улыбнулась… и нарвалась на Ярославу Григорьевну.

— Приятно видеть, что хоть кто-то здесь счастлив, — язвительно буркнула та, выходя из кухни. Следом появилась Марина:

— Шутка. Ей неприятно, мне — тоже. А все ты, — это прозвучало не угрожающе, скорее — уныло. И совершенно ничего не объясняло. Оставалась надежда на Константина.

— Вы сегодня прекрасно выглядите, — обаятельно, на сколько умела, улыбнулась ему Аня. — Кстати, я совершенно не понимаю, почему все так расстроены. Сестра дире…

— Цыц! — Константин покачал пальцем у нее перед носом. — Ни-ког-да не упоминай при нас эту… особу. И прекрати кокетничать: ты не умеешь, поверь знатоку!

— Хамло, — помедлив, ответила Аня двери с вывеской "КЛИМАТ". Задумалась, глядя в пространство:

"Я напортачила, впустив незваную гостью. Не со зла, но кого это интересует…

В результате коллеги расстроены. Это надо исправить. И побыстрее."

Из кухни вышел домовой в красной вязаной шапке и со здоровенным мешком мусора на плече.

— Гениально! — обрадовалась Аня, думая о своем.

— Тьфу на вас на всех! — отозвался домовой и на всякий случай прибавил ходу.

Аня сидела на полу в своей квартире и размышляла о вечном.

Оставаться вечно не убранным окружавший ее бардак не мог: она же первая об него и споткнется. А убираться так не хотелось…

С другой стороны, в любую минуту могла зайти тетя Лера, открыв своим ключом. И не важно, что большая часть содержимого антресоли подперла входную дверь: тетушка все равно войдет и устроит племяннице квест. Предыдущий квест "Выброси санки летом" запомнился Ане надолго. Повторять не хотелось еще больше, чем просто убираться.

Аня задумчиво почесала растрепанную голову:

— Почему? Ну почему, скажите на милость, чемоданы норовят сигануть с антресоли? Может быть, это заложено в чемодановой сущности: стремиться в дальние страны любой ценой? Куда ты собрался без меня, подлец? — пнула Аня старый фанерный ящик, обмотанный изолентой. — Совсем рехнулась: разговариваю с вещами, — пожаловалась она зеленому пластмассовому тазику.

Можно было еще долго философствовать, забыв, что на улице — холодно и давно стемнело, дома — полный разгром, а на работе — и вовсе конец света. Но ведь чемодан подтолкнули к побегу не просто так — ради его содержимого. И это содержимое предстояло достать, развернуть и подготовить к завтрашнему дню.

Что поможет от холода, темноты и печали лучше, чем самый радостный праздник в году?

Если, конечно, хотя бы половина новогодних украшений уцелела.

Срезав липкую ленту с особой жестокостью — как-никак, он первый начал! — Аня осторожно открыла ящик. ПахнУло бумажной затхлостью старых газет и чем-то еще — непонятным и грустным: наверное, именно так пахнет память. Даже если там, в глубине, притаились светлые веселые деньки, до них еще надо добраться сквозь горечь.

— Повезло мне. Как утопленнику, — пробормотала Аня, вертя в руках выцветшую маску зайца. — Хотя бы здесь никаких проблем.

Она совершенно не помнила новогодние праздники с мамой — ни-че-го: ни елку, ни подарки, словно в четыре года не смогла увернуться от здоровенного чемодана с несчастьем, и тот отшиб ей всю прошлую жизнь. Психологи с умным видом жонглировали перед тетушкой терминами: ПТСР, избегание, триггер. Аня тоже выучила эти слова, подслушивая за дверями. Память они ей, конечно, не вернули, зато пару-тройку раз спасли от наказания за драку в школе. Где-то на четвертый раз все оставили ее в покое — навсегда. Объявили невидимой. Она только обрадовалась.

"Удивительно, все-таки…" — думала Аня, наматывая на шею старую гирлянду — эдакое боа из фольги. — "Почему я переживаю из-за коллег? Ведь меня не уволили, даже не наказали. А я переживаю. О! Вот и мелкая елочка! Да она еще и наряжена…"

Оставалось осуществить последний пункт плана. И "последний" вовсе не значило "легкий", напротив: поди — избавься от вездесущего кота, чтобы он не испортил сюрприз. Тем более, кота, который способен не только ронять, но и съесть-сжечь-взорвать елку, а также — возможно — запустить ее в космос.

Аня выбрала самый простой и проверенный способ, хотя и не без последствий. Но игра стоила свеч — если, конечно, отвлечет чудо-зверя на час или два.

Создатели скринсейвера запихнули в 3D-пейзаж все, чтобы сделать его приманкой. Для начала, в нем была поляна с деревцами и ручейком. К деревцам прилагались птички-идиотки без инстинкта самосохранения. В ручье плескались рыбки — сплошь непуганые и доверчивые. Дом без признаков человека завершал этот кошкин рай. В раю также имелась поленница, которую можно обрушить, горшки на заборе, которые можно расколотить, и пугало, которого Ане было почти что жаль.

Совсем чуточку.

Не разбив, как говорится, яиц…

Главное, чтобы обломками не завалило ее рабочее место.

— Обалде-еть, какая красота… — с восхищением протянула она, уставившись в монитор. — Ой-ой… ты посмотри, что вытворяют. Вот же наглые воробьи!

Еще пара-тройка рекламных фраз, и кот не выдержал. Проследив за фигуркой, несущейся к обреченной избе, Аня взяла пакет и выскользнула в коридор.

Она прикрепляла мылом бумажные снежинки на стекла и вспоминала, как делала это дома с тетушкой. Балансируя на табуретке, думала не о том, что вот-вот загремит, сначала — на пол, после — в больницу, но о том, как блестят на светильниках гирлянды. Даже пластмассовый фикус получил прядку дождика и сделался чуть симпатичнее. Елочку она поставила в центре кухонного стола, и вдруг осознала, что подбирает коллегам подарки. Ярославе Григорьевне — элегантную косынку взамен скучной лиловой, Константину — шампунь "Контроль за потерей волос", Марине — красивые фарфоровые чашки. А директору… Тут Аня запнулась. Это надо было серьезно обдумать, пожалуй, даже сначала обсудить с тетей Лерой. А еще прежде — придумать, как объяснить мудрой тетушке ситуацию, не получив кучу лишних вопросов.

— Кошмар! — опомнилась она вдруг. — Чуть не опоздала…

"Кажется, у меня входит в привычку успевать что угодно за секунду до скрипа двери," — подумала Аня, юркнув на рабочее место. Кот все еще крушил виртуальный мир, можно было спокойно вздохнуть и вытащить мишуру из волос.

— Анна, будьте любезны, зайдите в кухню, — услышала она голос директора.

Приглашение прозвучало довольно прохладно.

— Что это за дрянь? — бросила ей Марина, брезгливо вертя содранную с окна снежинку. Остальные коллеги смотрели ничуть не добрее. Но хуже всего оказалось то, что и Лукиан Иванович явно был недоволен.

— Анна, объяснитесь, — сухо сказал он.

Аня замялась под его строгим взглядом, вдруг почувствовав себя маленькой нашалившей девочкой.

— Обычные украшения. Не волнуйтесь, это не за счет компании — я все принесла из дома. Скоро же праздник… Традиция…

— Традиция? — нахмурилась Ярослава Григорьевна. — Что ты знаешь о наших традициях, дурочка? Посидела разок за общим столом, и уже решаешь за всех? Забыла свое место? Ты здесь для приманки, чтоб другие люди меньше боялись! Может, нам еще спеть колядки с тобой, глупая деревенская Нюрка?

Аня вздрогнула. Психологи учили ее отвлекаться на что-нибудь. Что-то светлое, что заставит поблекнуть бессмысленную обиду. Время от времени помогало. Но в этот раз к дурацкому слову прибавилась обида реальная.

Триггер сработал.

Побледнев, Аня промчалась по офису, словно торнадо. Все, что она бережно прикрепляла и развешивала в течение часа, было сорвано за мгновения. Скомканные гирлянды полетели в ведро. Следом отправилась елочка. Не долетела, ударилась об пол. Старые стеклянные игрушки с жалобным звоном брызнули во все стороны осколками.

— Ишь, ты… — пробормотала Ярослава Григорьевна, невольно подавшись назад. — Разбушевалась. Дурочка и есть.

— Анна! Успокойтесь.

Строгий голос директора был как стена холодной воды, в которую Аня влетела с разбегу. Как ни странно, это ей помогло. Она обнаружила, что абсолютно спокойна — физически. Остыла до неподвижности. И только где-то очень, очень глубоко в душе ядовитой занозой ворочалась, колола обида.

— Думаю, сегодня вам тоже стоит уйти домой пораньше.

— Спасибо, Лукиан Иванович. Сожалею, что не согласовала все с вами. Впредь это не повторится.

Уходя, она закрыла входную дверь предельно аккуратно.

— Не слишком ли ты с ней сурова? — Лихо задумчиво постукивал тростью по паркету, глядя в окно.

— Да никак ты размяк, Лишенько? — отозвалась Яга. — Или забыл, кто впустил к нам в дом эту… ладно, оставим. Человек — он и есть человек. Пусть знает свое место. А вы двое, — обернулась она к Маре с Кощеем. — не панибратствуйте с ней. До добра это не доведет. Видали, что выкинула? Вообразила нас героями детской сказки, не иначе.

Кощей просто пожал плечами в ответ и ушел.

Мара язвительно фыркнула:

— Не указывай мне, старуха! Без тебя знаю, как с людьми обращаться.

Она тоже ушла, вслед за нею — Яга и Лихо.

Из угла опустевшей кухни выглянул домовой, как всегда мрачный. Взялся за веник, подмел осколки игрушек. После — прошелся по офису, озираясь: где бы еще прибрать.

Нигде не осталось и следа украшений. Только на пластмассовом фикусе одиноко висел позабытый блестящий дождик.

Домовой поскреб макушку и махнул рукой:

— А пусть остается. Так оно даже красивше…