Некромант на страже человечества. Том 3

Глава 3

Сперва Уман не поверил, что я вот так просто обнаружил пространственное искажение, но присмотрелся и убедился в его существовании лично. После чего предложил через него и проникнуть внутрь, повторив путь, который десять лет назад проделали нелюди.

Однако я с сомнением отнесся к подобной инициативе.

— Раз нелюди не закрыли тоннель, значит до сих пор не нашли способ попадать под Купол другим путем. — резонно заметил я.

— И что с того? — спросил мэлэх.

— А то, что на выходе у них наверняка стоит нехилый пост охраны.

— От случайных монстров из Диких Земель. — кивнул караванщик, соглашаясь с моим доводом. — Пустим вперед твоих зомби, а потом ворвусь я и…

— Привлечешь внимание всего города. — перебил я его.

— Тогда дождемся ночи и…

— Можешь не скрывать от меня ключ. — вздохнул я и проникновенно посмотрел Уману в глаза. — Я все знаю. Мне рассказали про способ прохождения Купола и даже о кое-чем еще. — неожиданно меня осенила нехорошая догадка. — Только не говори, что твой отец сгинул вместе с ним!

Уман покачал головой и потянулся уже к своему кольцу, как замер и, придав лицу строгое выражение, уточнил:

— Кто это тебе рассказал? Думал меня провести? Как выглядит ключ?

— Понимаю твою подозрительность. Кодекс караванщиков, все дела. Но неужели ты думаешь, что я все это время помогал тебе, чтобы выведать секрет ключа?

Мэлэх оставался непреклонен. Ну что ж. Правила есть правила. Если остальные соблюдают их столь же неукоснительно, то понятно почему в каждом городе со сих пор не шастают легионы шпионов нелюдей. Хотя, может и шастают. С доверием, как и с алкоголем, перебарщивать нельзя. А то потом можно очнуться неизвестно где, неизвестно с кем и без гроша в кармане. А то и вовсе не очнуться.

— Шишка. — сдался я, не видя смысла спорить дальше. — Ключ — шишка. А просветил меня лично сын местного законного правителя. Ныне почившего. Доволен?

— Максимилиан? — удивился Уман.

— Нет, другой сын. Леуштилат.

— А-а-а… — протянул Караванщик, все-таки достав из кольца заветную вещицу. — Отец рассказывал. Там какая-то мутная история с демонами или что-то в этом роде. Он еще жив?

— Жив-жив. И во всю пытается избавиться от своего демонического умения. Если выбрался из Нионанда, конечно. А штучка ничего, красивая.

На ладони Умана действительно лежала шишка. Сосновая. Но не обычная, а как будто вырезанная из аквамарина. Хотя со слов Леуша я знал, что ключ имеет несколько иное происхождение, да и сложно представить, что кто-то настолько искусно воссоздал природное творение, что в темноте я бы ее точно спутал с настоящей. При свете же солнца шишка блестела оттенками небесно-голубого, а золотое основание и едва заметный золотой стержень внутри добавляли ключу столь горячо любимое богатеями очарование дороговизны.

— Где Караваны обычно входили под купол? — спросил я, налюбовавшись вещицей.

— Сейчас. — Уман сосредоточился, пробубнил себе что-то под нос, повертел головой и ткнул пальцем в ничем не примечательный бархан. — Вот тут. Примерно.

— И оказывались на дороге, ведущей в город.

— Плюс-минус. — пожал плечами мэлэх. — Нам большой точности не нужно. Но, когда у тебя за спиной тварь размером с дом и вереница повозок, лучше все-таки попасть на большак, а не на пашню или в болото.

— Понятно.

Я сделал несколько шагов в указанном направлении и действительно уперся в незримую преграду. Удивительно, но ветер все так же нес песок и пыль, словно никакого препятствия не было, однако стоило мне бросить горсть, и та скатилась на землю, очертив границу спрятанного от общих глаз полиса.

— Получается, где-то совсем рядом может быть город нелюдей, а мы об этом никогда даже не узнаем… — задумчиво проговорил я, тарабаня пальцами по барьеру.

— Если только ты не захочешь ходить по Диким Землям, бросаясь во все стороны песком. — усмехнулся Уман. — Леон, я, конечно, все понимаю: дом, ностальгия… Но давай ты пустишь скупую мужскую уже внутри.

— Да. Ты прав. — я встрепенулся, настраиваясь на рабочий лад.

— Заходим?

— Нет, стой. Не здесь.

Мэлэх вопросительно изогнул бровь.

— Традиции, традициями, но не стоит раньше времени привлекать ненужное внимание. — пояснил я.

— Ты же говорил, что не знаешь, кто остался в городе вместо Инделлан.

— Так и есть. А значит это может быть кто угодно. Или она и сама уже вернулась.

— Вряд ли. — бросил караванщик, затем прикинул что-то в уме и добавил. — Слишком мало времени прошло.

— Готов поставить на это голову? — хмыкнул я и, не дожидаясь ответа, направился назад к платформе. — Заедем в другом месте.

— Ты настолько хорошо знаешь территорию внутри?

— Облазил в свое время. — отозвался я, вспомнив свои игры с Леушем. — Идем. Хочу скорее уже убраться из этой чертовой пустыни!

Выбирая место проникновения, пришлось серьезно напрячь память. Все-таки уже прошло немало времени. Да и я вырос, а значит изменилось восприятие расстояний и размеров. Собственно, сообразил я об этом не сразу, а лишь когда мы, шагнув сквозь Купол, чуть не провалились в бурные воды Стременной. Но зато я быстро сориентировался, и уже со второй попытки мы очутились на небольшой поляне, надежно укрытой от города лесом. Ключ сработал штатно, пустив нас внутрь, и теперь караванщики озирались, разглядывая непривычную обстановку.

Я же вдохнул полной грудью и сразу почувствовал запах дома. Давно забытый, но такой родной! У меня даже невольно защемило в груди, а в глаза будто попала соринка, поэтому пришлось их срочно вытереть. Именно соринка. И никак иначе!

В Дальнем Крутолуге стояла осень. Не та поздняя предвестница зимы, когда деревья облезлыми скрюченными пальцами царапают хмурое небо, а одетая в золото и багрянец пышногрудая красавица, от одного взгляда на которую румянятся щеки, а душа просит долгих неспешных прогулок и уютных вечеров в окружении любящей семьи.

С семьей у меня временно была напряженка, но щеки действительно зарделись. После беспощадного пекла Диких Земель налетевший со стороны реки озорной ветерок показался особенно морозным и кусачим. Народ экстренно начал утепляться. Благо было чем. И лишь Балалай с Казаном затеяли очередной бессмысленный спор.

— А ну лай давай! — требовал Балалай от свернувшегося в клубок ежа. — Давай покажем этому болвану, как правильно лают собаки!

— Дурак ты, и лаять не умеешь. — менторским тоном поучал Казан. — Это же не пес. Видишь колючки? Этот кактус! Старик Газон рассказывал. Кактусы не лают. Они шелестят!

У меня на лицо невольно выползла улыбка. Сколько еще этим бедолагам предстоит узнать. При наличии здесь школы, их бы даже в первый класс не взяли.

— Ну и каша у них в головах. — произнес Уман, успевший уже накинуть теплое пончо.

— Они с рождения не видели ничего, кроме кирки, руды и кромешной тьмы шахты. — ответил я. — И так поколение за поколением. Удивительно, что им вообще удалось сохранить хотя бы какие-то знания.

— Не повезло.

— Везение тут ни при чем. — отрезал я. — Во всем виноваты чертовы нелюди!

Спорить со мной мэлэх не стал.

— Начнешь с разведки? — меж тем спросил он. — Ты поэтому ошейник до сих пор не снял? Заранее так и планировал?

— Предполагал.

— Мог бы и поделиться планами.

— В следующий раз так и сделаю. Все. Ждите меня. Если до темноты не вернусь, значит меня поймали.

— И что тогда? — скривился Уман. — Мы же без тебя платформу даже с места не сдвинем.

Я пожал плечами.

— Начинайте играть в партизан. Город вон в той стороне. А особняк вон там.

Я шагнул уже к деревьям, как вдруг меня окликнул Ефим. Обернувшись, я увидел, что он спешил ко мне. Но не сам. Его, словно на буксире, тащила за собой Олька, одетая в привычные одежды караванщиков. И только тот факт, что она нигде не оставляла своего друга и спасителя, выделял ее среди других более самостоятельных кочевниц.

Женщина подошла ко мне на расстояние вытянутой руки. Затем сделала еще один крохотный шажочек. Попыталась еще, но так и не смогла себя заставить. После чего подняла голову и, глядя мне прямо в глаза, едва слышно произнесла:

— Спасибо. — и поспешно отступила назад.

Ефим, кажется, удивился даже больше меня. На мгновение он застыл, словно статуя, а потом порывистым движением обнял Ольку и прижал к себе, словно мать потерянное дитя. Встретившись со мной взглядом, он одними губами повторил то же самое слово и мягко увлек несчастную в сторону платформы.

Вот оно, значит, как получается…

На разведку я отправился один. От Балалая с Казаном в этом деле толку ноль, а от караванщиков и того меньше — их смуглая кожа бросится в глаза любому, у кого зрение позволяет видеть дальше собственного носа. А потому сопровождали меня лишь спрятанные под одеждой светляки и зомби-Элельвед, которого я оставил на границе леса, замаскировав ветками и палой листвой.

На всякий случай.

Все-таки я маг, а некромант без своей свиты превращается в обычного кладбищенского сторожа с одним единственным умением «Вызвать полицию». Да и то срабатывающим через раз.

К городу я намеренно вышел со стороны особняка. Мог бы и сразу отправиться к имению оу Трей Капауло, но решил начать все-таки с осмотра основных территорий. К тому же хотелось проверить кое-какую мыслишку.

На первый взгляд Дальний Крутолуг выглядел так же, каким я его помнил. Простые приземистые домики, будто склоняющиеся перед величием помпезного храма; узкие извилистые улочки; уходящие к небу дымки очагов; неизменный стук молота о наковальню. Но, стоит приглядеться, и отличия тут же бросались в глаза.

Несмотря на наличие детей на улицах, те не смеялись и не играли, а каждый занимался исключительно какой-то работой. Не слышалось помогающих труду песен, не убегал от разъяренного гуся голозадый малыш, не звала родных к столу мать семейства. Исчезло ощущение уюта, сменившись тягостным напряжением, довлеющим над городом подобно ненавистному, но неизбежному ярму.

Ну и, конечно, бросались в глаза черные оспины пожарищ. Они заросли травой, но так никуда и не исчезли, напоминая о скоротечной схватке с отважными защитниками. Уродливые шрамы, коих хватало и у меня. И не только на теле.

Отметил я и облачение людей. Преимущественно они носили старую потрепанную одежду, граничащую своим видом с лохмотьями. Хоть и чисто выстиранными. К счастью, прожив половину жизни лишенным какого-либо имущества рабом, я не привык выкидывать даже самую малость, а потому достал из кольца свое примерно такого же качества одеяние и быстро переоделся. Довершил же образ имевшийся у каждого человека подавитель, поврежденный участок которого я спрятал под воротник.

И тем не менее на меня обращали внимание. Случайные взгляды, которые я на себе ловил, сочетали в себе удивление и недоумение. Иногда опаску. В какой-то момент я предположил, что выгляжу слишком подозрительно, шатаясь посреди дня без дела, и соорудил себе из хранившегося в кольце барахла баул, под тяжестью которого театрально сгорбился.

Стало чуть лучше.

Но не идеально.

В чем же дело?

Пройдя знакомым маршрутом, я остановился под стенами храма Сатвелеона. Бога света, тепла, огня и солнца. За все время в шахте ни разу не слышал, чтобы ему молились нелюди, однако задние они не разрушили и не осквернили. Наоборот, оно выглядело чистым и ухоженным, и блестело на солнце, как новенький золотой гульден. Единственное что двери оставались закрытыми, чего не случалось… Да никогда такого не случалось на моей памяти!

Старые подозрения относительно причастности жреца к падению Крутолуга вновь всколыхнулись в моей душе. Как и в тот самый день. Когда нелюди не тронули священника, хотя тот пытался укрыть горожан внутри. Или все же не укрыть, а заманить в ловушку?

Еще один вопрос имелся у меня к настоятелю (если тот вообще до сих пор жив), но сходу его найти не удалось, а тратить больше времени на поиски я не собирался. Никуда не денется. Потолкуем по душам, когда я освобожу город от нелюдей!

Я развернулся и сделал несколько шагов в сторону особняка, как услышал окрик на орчьем:

— Эй вы, двое, а ну стоять!

Меня было всего один, но на всякий случай я тоже замер и огляделся. Вокруг никого не было, будто вся улица разом вымерла. Хотя я не мог сказать, что до этого здесь царило праздничное оживление, но теперь же и вовсе повеяло холодом могильного склепа. Или это у меня воображение разыгралось?

— Куда тащитесь посреди дня? Почему не работаете? — продолжал тем временем орк.

Я понял, что голос идет с другой улицы и, выглянув из-за угла, увидел зеленокожего, заступившего путь двум молодым девушкам. Одной на вид было лет четырнадцать. Светлые, заплетенные в две косы волосы, аккуратное длинное платье с глубоким декольте в духе баварских официанток и изящного вида подавитель с завитушками вместо привычного грубого ошейника.

Она стояла с гордо поднятой головой, в то время как вторая — чуть младше — держалась позади и не смела поднять глаз от корзины с бельем. Одежда и подавитель на ней тоже изяществом не отличались. Обычная рабыня.

В моей прежней жизни они бы не так уж давно закончили играть в куклы, однако здесь люди начинали считаться взрослыми значительно раньше. И даже еще раньше, если того требовали жизненные обстоятельства. Эти же две наверняка и вовсе дней свободы уже не помнили и на собственной шкуре познали все «прелести» бытия.

— Несем в особняк починенную одежду, не видно что ли? — дерзко заявила первая.

Орку такой ответ определенно не понравился. И пусть он выглядел несколько располневшим, но всю мускулатуру еще не растерял. Да и без нее превосходил девчонок ростом раза так в полтора, а вширь так и вовсе втрое.

А потому, когда он поднял руку для удара, я всерьез подумал наплевать на конспирацию и метнуться на помощь, однако обладательница косичек не дрогнула и не отступила, а вот здоровяк неожиданно спасовал.

— Не слишком ли ты наглая для простой человской девки? — недовольно пробухтел он, сделав вид, что всего лишь собирался почесать затылок.

— Я личная служанка госпожи Инделлан, и ты не посмеешь мне навредить!

— Что-то не видать твоей госпожи нигде. — хмыкнул орк, притворно озираясь по сторонам. — Где же она? Может спряталась?

Девушка слегка сбледнула, но отступать определенно не собиралась.

— Она не только моя госпожа, но и твоя! — решительно провозгласила служанка. — И когда она вернется, я расскажу, как ты себя вел в ее отсутствие. Как думаешь, что она с тобой сделает?

Теперь настала очередь зеленокожего приобрести нежный салатовый оттенок. Инделлан явно держала тут всех в ежовых рукавицах. Но что радовало, так это то, что ее действительно не было в городе. Хотя, с другой стороны, я бы не отказался закончить начатое и снова познакомить ее с холодом стали. На этот раз посмертно.

А вот девчонка молодец! Держится достойно. Пускай скорее отделается от нелюдя, и я расспрошу ее о расстановке сил в Крутолуге. Она наверняка должна знать больше обычных рабов. Перед визитом в особняк информация лишней не будет.

— И что же ты расскажешь? — вернул себе самообладание орк. — Как обворовывала нас — высшие расы?

— Это ложь!

— А вот мы сейчас и проверим. — он сально осклабился. — Задери-ка юбку. Посмотрим, что там у тебя.

— Так тебе это было нужно? — скривилась служанка. — Не надейся! Госпожа Инделлан готовит меня в подарок своему отцу. Ты вообще знаешь кто он? — судя по виду, орк знал. — Но если так приспичило, воспользуйся, вон, Ланой. Давай корзину. — она забрала у второй девушки ношу. — Сама донесу. А ты потом дуй сразу в особняк. Тебе сегодня еще на кухне помогать! — и с этими словами оставила товарку наедине с громилой.

Вот это номер!

Мое уважение к девушке резко упало до уровня лужи, пробило дно и улетело в Тартар. Я лишь корил себя за то, что изначально не смог верно определить ее характер и причины высокомерия.

Как же сильно все измелилось…

Орк же тем временем схватил тихо всхлипнувшую Лану за руку и с довольной ухмылкой поволок ту в ближайший сарай. По щекам рабыни катились слезы.