Небоскреб

Глава 30. Пока ещё тринадцатый этаж — загородная прогулка

Ну наконец-то! За завтраком Авдеев порадовал известием о восстановлении связи с телеглавцами, которых он, по старой привычке, ещё продолжал именовать кибами. С его слов выходило, что телеглавцы вот прямо сейчас собирают очередную партию груза для нас, и уже скоро выдвинутся с ней к городу.

— Выдвинутся? — прицепился я к слову. — Откуда?

— У них не в городе база, — Авдеев привычно ушёл от конкретного ответа.

— И когда же они собрались выдвигаться? — наседал я.

— Сигнал придёт на планшет, — ответил Григорий. — Как и всегда.

Андрей тут же планшет и включил. Толку от этого оказалось ноль — нам снова показали чёрную плашку, уведомлявшую о невозможности целеуказания в связи с отсутствием целей.

— И всё-таки, Григорий, откуда телеглавцы пойдут? — попробовал надавить я.

— Андрей, дай планшет на минутку, — попросил Авдеев. — Вот, смотри, — начал он, получив прибор, — эта улица переходит в дорогу, ведущую на северо-запад. — Он пальцами поменял масштаб на экране, чтобы показать не только город, но и часть его окрестностей. — По этой дороге они и доставляют контейнеры в город.

— И откуда доставляют? — устроил я очередное соревнование между Авдеевскими недоговорками и своей настырностью.

— С места вынужденной посадки своего корабля, — ответил Григорий. Ого, надо же, я выиграл! С чего бы вдруг, интересно?

Авдеев вернул планшет Андрею, тот положил его на стол. Я уже собирался вбросить в народ идею пойти навстречу телеглавцам, когда они сообщат о своём выдвижении, как всё решилось иначе. Планшет пискнул и выдал сообщение:

«Получены новые данные. Для их отображения перезагрузите устройство».

Андрей перезагрузился и в очередной раз крайне эмоционально вспомнил чеченское общевойсковое соединение. Глянув на экран, я проникся уважением к нашему штурману — как по мне, он имел полное право высказаться куда более грубо, даже несмотря на присутствие наших дам, изображение на экране давало к тому вполне законный повод.

Если тому изображению верить, а не верить оснований не было, телеглавцы тупо оставили подарки для нас на той самой дороге, до города попросту не дойдя. Планшет показывал, что от полосатого металлического ящика нас отделяют аж почти восемь километров. Нехило так… Эти телеголовые тупицы поленились, значит, тащить добро, а нам теперь топать не перетопать!

На моё предложение связаться с телеглавцами и вежливо поинтересоваться, какого хрена они так обленились, Авдеев ответил, что это почти наверняка окажется бесполезным. По его словам, они сошлются на сложности, возникшие из-за очередных проблем с межреальностной синхронизацией, а уж так оно на самом деле или как-то иначе, проверить не представляется возможным. Что ж, как говорится, хрен с тобой, золотая рыбка. Конечно, топать восемь километров налегке и потом те же восемь, но уже под грузом, это не то, к чему следует стремиться, но никакой альтернативы тут не просматривалось. Хотя…

— Григорий, только не говори, что у тебя на базе нет ни одного армейского автомобильчика или хотя бы парочки квадроциклов, — забросил я удочку.

— Как ни странно, нет, — развёл руками Авдеев.

— И почему это мне как-то не верится? — съехидничал я.

— Тебе не верится, к тебе и вопрос, — Авдеев с ухмылкой пожал плечами.

— А теперь, пожалуйста, серьёзно, — потребовал я.

— Это условие поставили ещё сами пришельцы, не кибы в смысле, когда договаривались с ними. Никаких самодвижущихся транспортных средств. Вообще никаких.

— А что так? — влезла Маринка.

— Честно говоря, точно не скажу, не знаю, — Авдеев даже в затылке почесал. — У нас принято считать, что так они страховались от появления здесь нашего тяжёлого вооружения. Его же руками не притащишь… Ни до чего другого наши аналитики в этом вопросе не додумались.

Ну да. Пожалуй, вполне логичное объяснение. Если только…

— А как им добро закидывали? Его же, насколько я понимаю, немало было? — задал я проверочный вопрос.

— Так ручные тележки никто же не запрещал, — усмехнулся Авдеев.

— И ты молчишь?! — я постарался, чтобы укор в моём голосе аж на вкус чувствовался, не то, что на слух.

— Хорошо, возьмём парочку, — покладисто согласился Григорий. — Вот только есть один нюанс…

— Давай уж, выкладывай, — вздохнул я. Похоже, пакостей у товарища запас неисчерпаемый.

Не ошибся. По словам Авдеева, безопасность в городе и безопасность за городом в условиях той самой рассинхронизации — это две, так сказать, совершенно разных безопасности. В городе ничего страшнее исчезновения домов и прочих объектов никогда не случалось, а вот за городом вполне можно нарваться на блокхов. Вот же блинство! Как-то успел я этих уродов подзабыть, а тут тебе здрасте-пожалста, историческая возможность освежить впечатления! Глянув на Маринку, я и в её глазах увидел примерно те же эмоции. Не было печали, черти накачали…

Прочитав народу кратенькую лекцию о блокхах, их повадках и особенностях, а также поделившись собственными впечатлениями от общения с этими тварями и побудив к аналогичному рассказу Маринку, я предложил отправиться за добром исключительно в мужском составе и при оружии, а милых барышень оставить сторожить избушку, в ней же и отсиживаться. Честно говоря, я жутко боялся, что такой дискриминации наши дамы не потерпят и потребуют для себя равноправия, а заодно и оружия, но угадал лишь частично — оружие они и правда запросили, но для того лишь, чтобы спокойнее чувствовать себя, пока мы будем в походе. Что ж, тем приятнее оказалось встретить столь разумный подход.

В закрома Авдеев пошёл один, никого с собой не взяв. Вот же жадина! Вернулся он, весь обвешанный автоматами и подсумками с запасными магазинами, да с коробкой, в которой оказались револьверы и спидлодеры с патронами к ним. Девчонкам оставили одну «ксюшу» с тремя магазинами и четыре револьвера с двумя полными спидлодерами к каждому. Маринка пробовала возмутиться, почему, мол, так мало, Григорий ответил, что им, вообще-то, вполне достаточно просто не выходить до нашего возврашения на улицу, а «ксюша» и револьверы — это больше для душевного спокойствия. Тот случай, когда оспаривать слова Авдеева мне совсем не хотелось.

Мы же вооружились по-взрослому. Андрею, раз уж он у нас хранитель планшета, выдали ту же «ксюшу», мне, Григорию и Фрицу достались нормальные «калаши», Антону и Валентину вручили по револьверу, провели с ребятами инструктаж, дали по несколько раз выстрелить во дворе, чтобы приноровились к незнакомым инструментам, да ещё Фрицу пришлось объяснить, чем именно «калаш» отличается от привычных ему автоматических винтовок. Он понял, с соображением товарищ. До кучи мы набрали побольше патронов, по шести магазинов на каждого автоматчика и по пяти спидлодеров на револьверщика, да прихватили с собой пару тележек, рассчитанных на сто кило груза каждая, благо, они были складные и их можно было нести за спиной, совсем как рюкзаки.

…Улица, которую показывал на планшете Авдеев, действительно переходила в дорогу, уводившую нас от города. Как ни странно, когда городские постройки остались позади, мы заметили некоторое улучшение качества дорожного покрытия. Григорий пояснил, что это стандарт для здешней реальности, в городе вызванная проблемами с синхронизацией разруха заметна куда как сильнее, чем за городом. На вопрос Фрица, что за причины могли бы быть у такого явления, Григорий ответить не смог. Впрочем, сам же Фриц чуть позже высказал предположение, будто это из-за того, что город — объект намного более сложный, чем дорога, и потому поддерживать его в порядке гораздо тяжелее. Что ж, так, скорее всего, и есть, хотя не похоже, что дорогу вообще в том самом порядке поддерживали. Не испортили — и на том спасибо.

Продвигались мы не то чтобы прямо так уж и медленно, но и не торопились особо, внимательно оглядываясь по сторонам. Пусть и говорили мне, что блокхи нападают только спереди, но в любом случае оставлять их за спиной как-то не сильно хотелось.

— Стоп! — скомандовал я. — Кусты! Они могут там прятаться!

Поняли меня правильно — Григорий вскинул автомат и зарядил короткой очередью по невысоким, но густым зарослям какого-то кустарника рядом с дорогой. Нет, кажется, напрасно. Никто не завыл, кусты не зашевелились. Первый блин, что тут ещё сказать. Но Авдеев меня порадовал — молодец, так уж молодец. И на приказ среагировал моментально, и действовал более чем грамотно. Специалист же, понимать надо!

…Какое-то нездоровое шевеление в придорожном кювете мы заметили, успев намотать на ноги ещё километр. Снова отличился Григорий — неуловимым движением скользнул на обочину и дал длинную очередь вдоль кювета. Оттуда, как ошпаренные, начали выскакивать блокхи и молча кинулись к нам. Встретили мы их в три ствола — мой, Фрицев и Авдеевский, дружно подались назад, и в дело вступили Андрей, Антон и Валя. Четыре автомата да два револьвера накоротке — это, знаете ли, аргумент, поэтому убедить блокхов сдохнуть нам удалось сравнительно быстро.

Не всех. За нашими спинами раздалось памятное по дороге в Зухов мерзкое подвывание.

— В глаза не смотреть! — крикнул я, поворачиваясь к новой угрозе.

Валька и Фриц всё-таки под гипноз попали. Хорошо хоть, не сразу — прежде чем тупо покачиваться на месте, Фриц успел завались троих, а Валентин одного. Валька ещё и ближе всех к блокхам оказался, и если бы не Антон, вполне мог бы получить опасный удар когтистой граблей. Но нет, Тонна метнулся к парню, оттолкнул его плечом и всадил в блокха две пули почти что в упор.

— Каждому — одиночный в башку! — ну я прямо-таки раскомандовался. А что делать, если никто больше не сообразил? — В глаза не смотреть! — ну и про технику безопасности напомнил, не без того.

Только что пережитый бой настроил всех на правильный лад — никто и не пытался проявлять нездоровый гуманизм и отнекиваться от неприятной, но необходимой работы. Пока добивали подранков, заодно их и посчитали. Девятнадцать штук, чуть больше, чем трое на одного. Против автоматов, конечно, это не сила, но вот сам факт меня встревожил. Пусть и обошлось, но нападение из засады более чем не радовало. Как ни крути, такое намного опаснее попыток привлечь внимание воем.

— Антон, спасибо, — Андрей взял парня за плечи и по-доброму встряхнул. — Ты мне сына спас.

Тонна со скромной улыбкой только кивнул.

— Валя, Фриц, вы как? — проявил я заботу о личном составе.

— Нормально, — промотавшись головой ответил Валя.

Фриц что-то сказал по-немецки, видимо, ещё полностью не прочухался. Но и так ясно было, что он тоже уже в порядке.

Ещё одна стая блокхов попалась нам через полчаса хода. Было их всего пятеро, ума попытаться от нас спрятаться, не нападая, им хватило, но вот с исполнением этого разумного плана они облажались — и заметили мы их издали, и кювет, куда они сиганули, оказался неглубоким… В общем, расстреляли мы их метров со ста, оставалось только добить, что мы и сделали, тоже не подбираясь слишком близко. Особое старание тут проявили недавние жертвы гипноза, что, в общем-то, вполне понятно.

…Планшет показывал, что до контейнера ещё километр, когда мы заметили на дороге что-то непонятное. Но чем ближе мы подходили, тем понятнее оно становилось. Опять блокхи. На этот раз — дохлые.

Восемь штук этих тварей кто-то попросту сжёг, а обугленные трупы сбросил всё в тот же кювет. Телеглавцы, видимо, постарались, больше-то некому. Что ж, молодцы, нечего сказать…

Прямо на дороге нас поджидало целое богатство — три одиннадцатикилограммовых и два четырнадцатикилограммовых контейнера. Мы по-быстрому уложили оставленное нам добро на две тележки, надёжно закрепили груз ремнями и резво легли на обратный курс. Тележки катили Антон и Валька, раз уж автоматов им не дали, а мы с Григорием, Фрицем и убравшим планшет в карман Андреем обеспечивали охрану.

— Э, а куда палёные обезьяны делись? — удивился Антон. — Вроде уже пройти должны были…

— Сейчас это не так и важно, — напомнил я. — Сейчас нам надо ноги поактивнее переставлять. И что-то ты в тот раз не проявил особого желания их разглядывать…

— Ну я так, непонятно всё-таки, — стушевался Антон.

— Стойте! — неожиданно поднял руку Андрей.

— Что?! Что такое? Где? — сыпя вопросами, мы всё же не забыли ощетиниться стволами во все стороны. Андрей тем временем достал планшет и включил его.

— Так, что случилось? — спросил я, отметив боковым зрением, что планшет у Андрея в руках загрузился.

— Дорога та же самая, если по карте смотреть, — озабоченно начал Андрей. Я приготовился услышать что-то нехорошее, и, кажется, не ошибся. — А местность другая. Совсем другая.

Мы огляделись. Пока рвали когти, стремясь поскорее вернуться, по сторонам глядели, только чтобы на блокхов не нарваться, не до того было, чтобы ещё что-то высматривать, а тут…

Ну да. Вон той рощицы точно не было. И того холма. И даже трава была не такая высокая и без цветов. Пользуясь отсутствием девчонок, я до предела злобно и неприлично выразил своё отношение к происходящему.

— Ого! — впечатлился Григорий. — Потом надиктуешь?

— Боюсь, без повода так не получится, — отбрехнулся я.

— Пожалуй, — покладисто согласился Авдеев. — Чёрт, а это ещё что?!

— Что? — не понял я.

— К холму присмотрись, — посоветовал Григорий. — Точнее, к тому, что за ним. И повнимательнее.

Хм, и правда… Складывалось впечатление, что холм изображал пограничный столб на границе между днём и вечером — до него поле и дорога ярко освещались солнцем, а за ним явственно виднелись сумерки. Но так же не бывает!

Разглядев невозможное явление, познакомиться с ним поближе загорелись желанием все. Тележки с контейнерами оставили на дороге, стащить их тут точно было некому, и двинулись к холму, не забывая поглядывать по сторонам. Впрочем, случись тут опять блокхи, высокая трава их бы только выдавала своим шевелением.

Мы поднялись на холмик и… Не знаю даже, какое словечко наиболее точно отразило бы состояние, в которое мы пришли. Нет, есть такие словечки и не одно, но в письменные тексты их вставлять как-то не принято.

Мало того, что метрах в ста за холмом начинался вечер, так ещё и ощущение было такое, что стоим мы не на невысоком холмике, а на горе — та местность, где царили вечерние сумерки, лежала намного ниже нас. Несмотря на сгущающуюся темноту, там, внизу, кипела работа — в огромном котловане высился лес из стальных конструкций, по которым перемещались совсем маленькие, как казалось нам отсюда, люди, и их перемещение сопровождалось яркими сполохами электросварки. Картина была настолько знакомой, что…

— Да это же небоскрёб наш строят! — вскрикнул Антон. — В музее таких фоток полно!

— И верно, — заворожённо пробормотал Григорий.

Да-а-а… Где-то там внизу трудится мой дед. Дед Авдеева. Дед Фрица. Дед Андрея, он же прадед Вальки и Милки. Два прадеда Наташки. Прадед Аньки. Неизвестные пока что предки Маринки и Антона. Различить их отсюда я не могу, но почти наверняка сейчас их вижу…

— Мы что, ещё и во времени провалились? — тихо спросил Антон.

— Вряд ли, — успокоил его я. — То время в сумерках, а мы на свету. Просто мы его почему-то видим.

— Хорошо, если видим только мы их, — озабоченно выдал Авдеев. — А если и они нас тоже? Я что-то не горю желанием с коллегами из НКВД встречаться…

— Да уж, тебе виднее, — согласился я. — Пошли?

Скорым шагом спустившись с холма, мы рванули к дороге, подхватили тележки с полосатыми ящиками и потопали в город.