Небоскреб

Глава 11. Жаркая страсть и трезвый расчёт

— Здравствуйте, Наталья Матвеевна!

— Здравствуйте, Марина Дмитриевна!

— Может, без отчеств обойдёмся? — Марина с ходу бросилась сокращать дистанцию.

— Тогда уж лучше на ты, — Кушнарёва сделала даже не один шаг навстречу, а сразу два.

— Договорились, Наташ! — Марина несколько озадачилась. Что-то Наташа Мат… ой, да теперь просто Наташа, так прямо резво взялась…

— Выпить хочешь? — Ого! Вот уж такого Марина не ожидала…

— Нет, что-то не хочется.

— А я выпью. Можно? — Марина принюхалась и поняла, что сколько-то Наташа уже успела в себя залить. Хм, что это она?

Не дожидаясь ею же самой спрошенного разрешения, Наташа выдвинула ящик стола, вытащила оттуда маленькую плоскую бутылочку-фляжку коньяку, уже ополовиненную, и стопарик. Ловко налив его до краёв и опустошив залпом, она показала Марине на стоявший у стены диван.

— Садись, поговорим.

Марина присела на край дивана, Наташа плюхнулась на другой.

— Отдай мне Павла, — Марина готова была услышать всё что угодно, но не такое.

— С чего бы вдруг? — искренне удивилась Марина.

— Он не твой, — уверенно заявила Наташа. — Вы с ним всё равно расстанетесь, и уже скоро.

— И почему ты так считаешь? — ммм, это становится интересно…

— Сейчас вы только трахаетесь, и вам вместе хорошо. А что будешь делать, когда он захочет, чтобы ты сварила ему борщ и постирала рубашку?

— Думаешь, захочет? — честно говоря, Марина сказала это, только чтобы потянуть время и сообразить, что говорить и как поступать дальше. Не так она себе представляла эту встречу, ох, не так…

— Захочет, Марин, захочет, — уверенно сказала Наташа. — Вот сама скоро увидишь.

— А ты, значит, и сваришь, и постираешь? — подначила Марина соперницу. Да, точно соперницу. Но кто сказал, что из соперницы нельзя сделать подружку? Надо только постараться… А для начала решить, стоит ли вообще с этим связываться.

— И сварю, и постираю, и сына ему рожу, — приосанилась Наташа.

— У него вообще-то сын уже есть, — выдала Марина, — и дочь ещё. Человек был женат, теперь живёт сам по себе и ему так неплохо.

— Ерунда, — Наташа не испугалась, — ещё будет. Уж я постараюсь!

— У вас в Зухове все такие? — деловито осведомилась Марина.

— Какие? — не поняла Наташа.

— На всё готовые, чтобы найти мужика, с которым можно в Москву слинять, — Марина решила пойти на обострение.

— Ой, Мари-и-ина, — Наташа пьяненько захихикала. И это с полфляжки коньяку? Слабовата девочка на алкоголь… — Ты сама скоро увидишь, что с нашей жизнью тут в Зухове никакая Москва на фиг не сдалась! Мне Павел нужен, а где с ним жить — в Москве или здесь — по барабану!

— А что ты, Наташ, мне-то это всё рассказываешь? — усмехнулась Марина. — А не ему самому?

— Ну… Договориться с тобой хочу, — Наташа, кажется, не могла взять в толк, что такого непонятного остаётся тут для Марины. — Чтобы и ты с ним разошлась по-спокойному, без скандалов, и мы с тобой зря не собачились.

— То есть ты уверена, что если я отойду в сторону, он прям сразу к тебе кинется? — удивилась Марина.

— Марин, ну он же мужик. Му-жик, — с нажимом и отчётливо повторила Наташа. — А мужику по фиг, кого трахать, лишь бы давала и красивая была. Я дам. Я красивая. И ему нравлюсь, сама помню, как он меня разглядывал вчера.

— Ну да, ну да, — покивала головой Марина. — Только вот ты-то не его разглядывала, а меня. Не расскажешь, почему?

— Интересно было, что в тебе такого, что он с тобой…

— Да? — Марине тоже стало интересно, как Наташа видит её со стороны. — И что же во мне такого?

— Ох, Марин, ты уж меня прости, но ты два раза на букву «Б»: бабская вся и блядская, — Наташа ответила не сразу, видимо, продумывала, что сказать. — А мужикам такие нравятся. Пока не дойдёт до борща и рубашек.

— Ну вот, — Марина деланно обиделась. — А я-то думала, понравилась тебе…

— Ну понравилась, да, — призналась Наташа. — Я бы сама на месте Павла с тобой…

— На месте Павла? — Марина одарила Наташу широкой хищноватой улыбкой. — А на своём месте не хочешь со мной?

— Ты что?! — оторопела Наташа. — Извращенка!

— Ну тогда, может, я с тобой? — Марина придвинулась к Наташе и положила ей руки на плечи.

— Совсем охренела?! — Наташа попыталась сбросить руки Марины, но у неё не получилось. — Ручонки свои убери!

— Ты, Наташ, с моими-то ручонками давай повежливее, — Марина уже вовсю нахально тискала и оглаживала Наташу, — они-то Пашу в таких местах трогают, о которых тебе только мечтать и мечтать…

— Ну ты и сучка… — только и смогла сказать Наташа. А потом Марина запечатала её рот поцелуем, и звуки раздававшиеся в кабинете старшего дежурного администратора Кушнарёвой Н.М., полностью утратили всякое сходство с членораздельной речью…

…Убедившись, что Наташа лежит более-менее удобно и, если не начнет активно ворочаться, с дивана не свалится, Марина принялась приводить себя в порядок. Конечно, неплохо было бы после неожиданно бурного секса и отдохнуть, пристроившись рядом с обессиленной и отключившейся от избытка впечатлений и ощущений Наташей, но не в этот раз — она обещала Паше сильно не задерживаться.

Поправляя макияж и одеваясь, Марина соображала, как ей быть дальше. Нет, что эта встреча с Наташкой у неё не последняя, она не сомневалась, как и в том, что в постель к ним с Павлом она администраторшу затащит. Не было у Марины никаких сомнений и в том, что от своей идеи отбить у неё Павла Наташка не откажется. И тут во весь рост вставал вопрос: ей-то что дальше делать? Конечно, Наташкина вера в то, что Паша захочет, чтобы она, Марина Заплавская, варила ему борщ и стирала рубашки, это чушь собачья, не сказать бы грубее. Он умный, поэтому именно от неё такого не захочет. А вот захочет ли он поменять её на ту, которая варить борщи и стирать рубашки ему будет, это вопрос, как говорится, открытый. Тут главное что? Главное — чтобы всё шло, как надо ей, и чтобы отношения с Пашей, когда они себя исчерпают, закончились без ущерба для неё. Надо бы, конечно, и Пашу при этом не сильно обидеть, человек он хороший, и воспоминания о нём будут добрыми, но это вопрос второй. Что там будет себе воображать Наташка, дело вообще десятое. Но чтобы всё произошло именно так, ей надо это самое всё держать под контролем. Прежде всего, определиться с тем, что она сейчас расскажет Павлу. И определиться быстро. Ладно, вот по пути и сообразит, успеет. Марина последний раз оценила себя в зеркале, осторожно поцеловала Наташу в шею и покинула кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Сказать, что от Маринкиного рассказа я охренел, конечно, было бы можно. Впрочем, можно было бы сказать и грубее. Вот только в полной мере описать моё состояние после поведанного мне Маринкой даже с использованием ненормативной лексики всё равно не получилось бы.

Не знаю, всё рассказала мне Маринка или не всё, в любом случае тут было над чем подумать. Наташа Матвеевна, конечно, сильна. Про борщ и рубашку — это она мощно задвинула, носил бы шляпу, так бы и снял, честное слово. Это ж когда, интересно, она так на меня запасть успела-то? Неужели на станции? То-то она тогда с Маринкой взглядами мерилась…

Нет, ждать от Маринки варки борща и стирки рубашек — не такой я дурак. Это, как бы покультурнее выразиться, вообще из разных вселенных. И, кстати, для меня такое пока что не настолько необходимо. Закинуть рубашки в стиральную машину вполне по силам мне самому, много чего вкусного и сытного я себе приготовлю, а конкретно борща и в общепите похлебаю, от меня не убудет. И если вдруг борщевой и рубашечный вопросы встанут передо мной со всей остротой, за их решением обращусь я точно не к Маринке. К Наташке, может, и обратился бы, но… Не сейчас. В обозримом будущем менять Маринку на Наташку я не собираюсь. Почему? Встречный вопрос — а зачем? Во-первых, мне с Маринкой просто хорошо. И не только потому, что в постели она прямо-таки волшебница, нет. Она и в обычном общении приятна до крайности. Умная, сообразительная, весёлая и жизнерадостная, одно слово — блондинка не из анекдота. Жизнь мне, опять же, спасла, а это, знаете ли, не просто так. Во-вторых, вся эта хрень с небоскрёбом и пресловутым «Новым поколением» и есть основа наших с Маринкой взаимоприятственных отношений. Что с этими отношениями будет, когда то самое «Новое поколение» закончится и мы в нём что-то выиграем (может, конечно, и проиграем, но не хотелось бы), я предсказывать не возьмусь, гаданием не зарабатываю, но в любом случае до конца этой истории мы с Маринкой вместе, и это не обсуждается. В-третьих, Маринка при случае любит напомнить, что я её мужчина и она моя женщина, но вот на переводе этой взаимной принадлежности в брачно-семейную плоскость не настаивает и ни гнать, ни тащить меня в загс не собирается. То есть юридическое оформления наших отношений для неё ценности не представляет. Оно и к лучшему. Не скажу, что мне так уж прямо дорога моя свобода, но я пока не вижу никаких причин от оной отказываться. А вот мадемуазель Кушнарёва о своём желании на эту мою свободу покуситься заявила вслух и при свидетелях, и игнорировать такую её готовность было бы неосмотрительно. Тут как раз и в-четвёртых — Наташу я просто не знаю. Да, она симпатичная и привлекательная, и попробовать её в кроватке я очень даже не против. Но с этим, как я понимаю, проблем особых не будет — если Маринка взялась за дело, уж она-то с своим талантом убеждать его до конца доведёт. Нет, говорить ей о том, что я всё прекрасно понимаю насчёт её нехитрого плана, я не стану. Пусть и дальше думает, будто я поверил в сказочку о внезапной страсти к Наташе и последующем затаскивании администраторши к нам в постель, как побочном эффекте той страсти. Понятно же, что Маринка с самого начала планировала именно секс втроём, а сказочкой этой прикрывается. Для чего?

— …Паша! Паш, ты что? — блин, кажется, я слишком крепко призадумался.

— Прости, Марин, прифигел слегка, — ну да, оправдание не ахти какое, но другого у меня не нашлось.

В общем, пришлось мне отложить свои умствования в пользу других дел. Мы заказали ужин, употребили его и Маринка, в полном соответствии со своим обещанием, начала рассказывать мне подробности своего приключения с Натальей. Чем это кончилось, думаю, понятно. Потом Маринка с чувством выполненного долга сладко задрыхла, а мне что-то не спалось, но тем и лучше — я вернулся к прерванным размышлениям. Итак, на чём я там остановился?..

Ну да, на том, зачем Маринке понадобилось сочинять не шибко правдоподобную сказку про Наташу. Тьфу ты, позор на мою седую голову, как же я сразу-то не понял! Да затем, чтобы первым про секс втроём заговорил именно я! Подвести меня к этому Маринке было проще простого — хватило демонстрации её сексуального интереса к администраторше и невинного вопросика о том, как она мне. Приходилось мне не раз и не два слышать, будто любой мужчина мечтает о сексе сразу с двумя женщинами, да ещё чтобы они при этом и друг дружку ублажали. Возражений особых такое мнение с моей стороны никогда не встречало, но вот уж не думал, что правота этих слов подтвердится на примере меня же самого… Кстати, если вспомнить историю начала наших отношений, то и первый наш секс проходил так же — по Маринкиному сценарию, где она отвела мне роль инициатора, каковую я с блеском и исполнил. Фирменный стиль, однако — сделать так, как хочет она, но чтобы инициатива исходила от меня. Эх, не блондинкой надо было Маринке родиться, а рыженькой, была бы тогда настоящая лисичка-сестричка. Впрочем, представив Маринку рыжей, я подумал и решил, что ну на фиг, блондинкой ей лучше. И мне тоже, да. Всё-таки обладание такой нестандартной блондинкой самооценку мне повышает — ну как же, дамочка редчайшая, штучная, а у меня есть, хех. Наташа Матвеевна, кстати, также вполне себе штучная, и по внешности, и похоже, по характеру тоже. Что ж, вот уложим её рядышком с нами, и буду я обладателем аж двух редкостных женщин сразу. Ну ладно, не обладателем, а партнёром, но всё равно же душу греет…

Мысли мои плавно перешли на Наташу, но, не удержавшись на ней, сместились в сторону небоскрёбовских дел вообще. Да уж, фото деда в музее стало для меня шоком. Кстати-кстати-кстати… Сегодня, по идее, в музей сходят наши юные соседи, как их там, а, Антон и Аня. Вот если хоть один из них тоже найдёт там фотографию кого-то из своих предков, можно будет считать установленным фактом приглашение в «Новое поколение» именно прямых потомков строителей небоскрёбика. Название это, про поколение которое, тоже не с потолка взялось, значит. Что нам такое знание даёт? Правильно, ничего. Пока ничего. Но держать это в голове надо, причём не запихивая в совсем уж дальний уголок памяти — как и любое другое знание, оно обязательно пригодится, и случиться это может в самый неожиданный момент. Надо будет с молодняком пообщаться, когда они в музее побывают…

Однако же первый шанс такого общения выпал за завтраком. Не мудрствуя лукаво, завтракать мы с Маринкой отправились в здешнюю столовую, где наших соседей и обнаружили. Подсев к ним за стол, мы легко завязали разговор.

— Павел Сергеевич, а вы в местном музее были? — спросил Антон. — А то Наталья Матвеевна нам очень советовала, вот мы и думаем, сходить или нет.

— Сходите-сходите, — поддержал я культурно-просветительские усилия администраторши, а Маринка согласно покивала головушкой. — Там, имейте в виду, свет обычно погашен, так что как зайдёте, сразу ищите выключатель, он светится. Экскурсоводов там тоже нет, поэтому внимательно читайте подписи к фотографиям.

— Ну что, Ань, куда сначала — в музей или в зал? — поинтересовался Антон мнением своей подруги.

— Ну куда нам в зал? — с лёгкой укоризной ответила девочка. — Мы же поели только что!

Тут до меня дошло, что залом они называют тренажёрку.

— Значит, в музей пойдём, — сделал логичный вывод Антон. — А вас тоже в эту игру позвали, «Новое поколение»? — снова обратился он к нам.

— Это вас «тоже», мы-то раньше прибыли, — подпустила ехидства Маринка.

— А что за игра, не знаете? — парень пропустил подколку мимо ушей. — Нам вообще Наталья Матвеевна объясняла, но как-то непонятно…

— И что она объясняла? — хм, вот это уже интересно. Нам-то она по этому вопросу не объясняла вообще ничего — ни понятного, ни непонятного.

— Сказала, типа квест такой, — ответил Антон. — Всякие задания надо будет выполнять. Нам-то с Анькой пофигу, мы чисто из-за денег подписались на это, но интересно же.

Маринка посмотрела на меня, как на пророка. Ну да, позавчера только говорил ей про квест, и вот вам, пожалуйста. Подтверждение, как говорится, из независимого источника. Кстати, у молодых людей, похоже, никаких проблем с той самой межреальностной синхронизацией вообще не было, иначе и Антон не говорил бы, что им пофиг, да и не удержался бы он от того, чтобы с нами своими подвигами поделиться. С чего бы так? Да с того, не иначе, что картина-то только одна, и она у кого? Вот именно.

— Зубы-то вам начислили? — как бы между прочим спросил я.

— Бонусы? — переспросил Антон. — Да, восемьсот на двоих.

Мы с Маринкой быстренько переглянулись. Ага, мы, стало быть, в этом бизнесе далеко не самые младшие акционеры. Приятно, чего уж там. Хотя, не знаю, как там моя боевая подруга, а я-то вспомнил, что кому много дано, с того и спросится побольше. О, а вот, похоже, и спрашивать пришли — не заметить появившуюся в столовой Наталью Матвеевну было бы сложно.