Наведу порядок в королевстве тьмы

Глава 18. Коварный план императора

Все было как в тумане.

Это яд?

От меня захотели избавиться?

Я пыталась закричать, обвинить императора в убийстве, позвать на помощь, но губы не двигались, язык не ворочался, горло сдавило спазмом. Каждая мышца в моем теле обмякла и превратилась в студень. Так что кричала я и звала на помощь только в собственных мыслях.

— Все будет хорошо, — шепнул венценосный подлец мне на ухо.

У кого будет? У тебя, коварный ты отравитель?

Выдернул из родного мира, заставил выживать, подниматься с самого дна, выдал замуж на незнакомца, а когда я стала не нужна, сделал смертельный укол. Использовал и вышвырнул, словно мусор.

У-у-у, гад!

Однако умирать и терять сознание я не торопилась, просто не могла ни пошевелиться, ни заговорить. Зато все видела и слышала, правда, плохо. Уши словно набили ватой, перед глазами будто поставили запотевшее стекло.

Кажется, вокруг поднялась страшная суета. Со всех сторон раздавались ахи и вздохи, топот ног и нервные шепотки.

Надо мной склонился Рейвенор. Его голос звучал отголоском далекого, едва различимого эха.

— Лидия! Лидия, что с тобой?

Он потянулся к своему затылку и расстегнул крепления маски. Его лицо было бледным от беспокойства, даже испуганным, глаза лихорадочно блестели.

— Ей внезапно стало плохо, — услышала я над собой голос императора.

Подлец!

Его гадское Величество подхватил меня, когда я падала, и сейчас держал в объятиях у самого пола. Рейвенор отстранил папашу и притянул меня к своей груди. Ткань его черной мантии холодила мне щеку и пахла морем.

— Лекар-р-ря! Лекар-р-ря сюда! — оглушительно закричал мой навязанный супруг.

Его сердце билось рядом с моим ухом. Для такого холодного, черствого циника оно стучало слишком часто и громко.

Может, император прав и этот надменный ящер не так уж равнодушен ко мне.

— Наверное, у бедняжки сердечный приступ, — вздохнул Его Котейшество с преждевременной скорбью.

Что? Сердечный приступ? Мерзавец!

Не в силах ничего сказать, я попыталась взглядом передать всю бездну охватившего меня возмущения, но Рейвенор прочел на моем лице что-то свое и зашептал непривычно мягким тоном:

— Потер-р-рпи, Лидия. Лекар-р-рь скор-р-ро придет, — затем он посмотрел в сторону распахнутых дверей и взревел в ярости: — Да где же его, Бездна, носит! Сожгу весь остр-р-ров к демонам, если он сейчас же не явится сюда!

Краем глаза я заметила, как несколько человек выбежали из зала — видимо, отправились на поиски лекаря. Объятия Рейвенора стали крепче.

— Не стоит так переживать, сын, — пропел император медовым голоском. — Это всего лишь человек. Их век короток. Какая разница сегодня она умрет, завтра или через пятьдесят лет. Бабочки-однодневки — что с них взять?

Мышцы моего мужа напряглись, над головой раздалось сдавленное рычание.

— Она — моя жена!

— Жена. Слабая здоровьем. Пусть умирает. А мы найдем другую, сильную и крепкую.

Другую?

Пусть умирает?

Ну, погоди, хвостатый! Выживу — все усы тебе повыдергиваю!

— Они все одинаковые, — продолжал император, хитро щурясь. — Все на одно лицо. Букашки у наших ног. Их жалкие жизни ничего не стоят, ты сам так говорил.

— Она. Моя. Жена, — медленно, раздельно повторил Рейвенор, будто забивая гвозди в чужой череп. Не в силах больше ждать, он подхватил меня на руки и понес прочь. Наверное, к целителям.

Толпа расступалась перед ним, как море перед Моисеем. При виде наместника люди торопились убраться с его дороги.

— С тобой все будет хор-р-рошо, Лидия, — снова и снова твердил супруг, будто не меня успокаивая, а самого себя.

С каждым его размашистым шагом мне становилось лучше. Я уже могла пошевелить пальцами левой руки и немного — правой ступней. Постепенно ко мне возвращался голос. Я попыталась заговорить, но с непослушных губ сорвался невнятный хрип.

— Потер-р-рпи, потер-р-рпи. Кер-р-р Наэль!

Крик Рейвенора эхом отразился от стен. Впервые на моей памяти этот равнодушный мужчина был близок к тому, чтобы потерять самообладание. Его зубы крепко сжались, по бокам челюсти заходили желваки.

Прижимая меня к груди, Рейвенор почти бежал.

И все-таки, наверное, меня не отравили. Просто ненадолго вывели из строя. Преследуя какие-то свои цели, коварный интриган устроил для сына представление со мной в главной роли.

Ох, как же я устала быть чужой марионеткой!

Полная негодования, я снова попыталась заговорить. Не терпелось рассказать Рейвенору, какой его папаша мудак.

Слуха коснулся нарастающий топот. Кто-то бежал нам навстречу. Вскоре перед глазами возникло мужское лицо с глубокими носогубными складками.

— Ваше Темнейшество? Что с госпожой?

— Это вы мне ответьте что!

— Сейчас, сейчас я ее осмотрю. Но, прошу вас, опишите, что случилось.

— Она упала во время танца.

— Может быть, корсет затянут слишком туго? С девицами такое бывает. В погоне за красотой они забывают о здоровье. Затягиваются что есть сил, а потом теряют сознание от нехватки воздуха.

— Что вы мелете! — разозлился Рейвенор. — Она в сознании. Но не может говорить и двигаться!

— Ох, тогда это может быть очень страшный недуг. Очень страшный.

После этих слов мой муж задышал еще тяжелее.

Лекарь оттянул мне веки. Холодные пальцы прижались к сонной артерии, нащупывая пульс.

В этот момент я наконец смогла пошевелить всей рукой, а не только несколькими пальцами, но главное, почувствовала, что сковавшая меня немота исчезла. Я приготовилась всласть наябедничать Рейву на своего обидчика.

Заметив, что я начала приходить в себя, супруг едва заметно выдохнул.

— Лидия, что это было? Тебе лучше?

— Все хорошо. Мы можем поговорить наедине? — я завозилась в его объятиях, намекая, что меня уже можно поставить на ноги, но Рейвенор только крепче прижал меня к своей груди.

— Тебя должен осмотр-р-реть лекар-р-рь.

— Да, — закивал морщинистый мужчина с холодными пальцами. — Возможно, это начало приступа с очень серьезными последствиями. Того, что поражает мозг.

Мышцы Рейвенора снова напряглись. В его лице я заметила решимость: он явно собирался подвергнуть меня самому тщательному медицинскому обследованию. Пока меня не отдали на растерзание врачам, я поспешила развеять его опасения.

— Никакой это не приступ, — я нежно провела рукой по его груди, ловя гулкие удары сердца. — Я просто перенервничала во время танца с твоим отцом. Император как-никак. Пожалуйста, давай переместимся в более приятную обстановку, например, в наши покои. Мне нужно отдохнуть.

Рейвенор колебался. Смотрел то на меня, то на лекаря. Пытаясь склонить мужа к нужному решению, я совершенно бесстыдно прижалась губами к полоске голой кожи над воротом его мантии. Эта нехитрая ласка заставила дракона вздрогнуть.

— Хор-р-рошо, — заторможенно произнес он.

Довольная, я зашевелилась, намекая, что неплохо бы поставить меня на пол, но Рейвенор и не подумал этого сделать — он стремительно зашагал по коридору со мной на руках.

Шелестела ткань его длинных мрачных одеяний. Громко раздавались шаги, подхваченные эхом. Пока мы шли, я думала, как рассказать мужу правду о себе и махинациях его родителя, а главное — стоит ли это делать. Поверит ли Рейвенор моим словам? Хочу ли я окончательно рассорить его с отцом, с которым у него и без того напряженные отношения? Сильно ли разгневается император, если я таки открою рот? Нужно ли потом опасаться мести?

— Почему вы с отцом не ладите? — вопрос вырвался раньше, чем я успела себя остановить.

Прежде мы не откровенничали друг с другом. Рейвенор не выглядел человеком, готовым делиться чем-то личным.

И все-таки, к моему безграничному удивлению, он ответил:

— У моего отца есть отвр-р-ратительная пр-р-ривычка с-с-совать с-с-свой нос в мою жизнь.

О да, я заметила.

— А мне уже давно не тр-р-риста лет, чтобы это тер-р-рпеть.

Пожалуй, не стоило рассказывать Рейвенору о той хитроумной схеме, что Его Величество Этниэль провернул за спиной сына. Буря поднимется такая, что и меня может зацепить.

— Родители хотят как лучше, желают нам добра. У меня вот нет ни мамы, ни папы. Я одна на всем белом свете. И это боль на всю жизнь. Знал бы ты, как я завидую тем, у кого есть родители. Все на свете отдала бы за то, чтобы и у меня они были. И пусть бы отец вмешивался в мою жизнь, я не против.

— Ты не понимаешь, — процедил Рейвенор.

— Это ты не понимаешь.

Он и правда не понимал, а я, выросшая в детском доме, всю жизнь мечтала о семье. У меня не было папы, наверное, поэтому я выскочила замуж, как только появилась такая возможность, — хотела рядом сильное мужское плечо. Жаль, Андрюша не оправдал моих ожиданий, а его матушка так меня и не приняла.

Стражники, дежурившие у входа, распахнули перед нами дверь в спальню. Рейвенор осторожно опустил меня на кровать и встал на колени рядом с ней.

— Вы, люди, такие хр-р-рупкие, — прошептал он у самого моего лица. — Такие хр-р-рупкие, что даже стр-р-рашно. Как цветы.

Цветы? Ну надо же. А раньше сравнение было другим. Он называл нас букашками и муравьями.

Дыхание Рейвенора оседало на моей коже, алый огонь ушел из его глаз, теперь в них плескалось чистое золото. Его взгляд ласкал, он был мягким и теплым. Именно таким взглядом муж должен смотреть на жену. Андрюша никогда не смотрел на меня так. Никогда. Даже в начале наших отношений.

— Я красивая?

Даже не знаю, зачем я это спросила.

Рейвенор нахмурился, словно озадаченный моим вопросом.

— Кр-р-расивая? Не знаю. Навер-р-рное. Я не задумывался над этим.

— Ты хочешь меня поцеловать?

Я сама себя не понимала. Мне было тепло под этим взглядом. Хотелось греться в нем и дальше. Хотелось, чтобы случилось чудо и мой второй брак, фиктивный, вынужденный, оказался удачным.

Рейвенор не ответил. В полном молчании он наклонился ко мне и соединил наши губы.

* * *

Вечером вокруг моей постели собралась целая делегация. Складывалось впечатление, что Рейвенор пригнал ко мне всех лекарей Эрлинг-Веста. Они осматривали меня, поили укрепляющими микстурами, задавали вопросы о моем самочувствии, а также о том, что случилось во время танца с императором. Успокоился Рейв, только когда каждый человек в комнате заверил его, что моему здоровью ничего не грозит.

— Это нервное переутомление, — говорили доктора. — Приступ тревожности.

Словом, все сошлись во мнении, что, выражаясь современным языком, у меня случилась паническая атака.

— Хор-р-рошо, — заложив руки за спину, мой муж принялся ходить из стороны в сторону. — Тепер-р-рь р-р-расскажите мне, есть ли способ пр-р-родлить человеческую жизнь.

Лекари переглянулись. Лежа в кровати перед толпой народа, я ощущала себя неловко и глупо. Это чувство усугублялось тем, что одета я была в одну лишь ночную сорочку, пусть и плотную, длиной до пят.

— Отдых, хорошее питание, — начал перечислять один из собравшихся у моей кровати мужей, — прогулки на свежем воздухе, душевное спокойствие, приятные эмоции.

Рейвенор слушал врача с самым серьезным видом и кивал.

Затем он повернулся ко мне и задумчиво прошептал себе под нос:

— Пр-р-риятные эмоции?