Наши уже не придут 6

Глава двадцать шестая Мистер «Нет»

*30 октября 1940 года*

В беседке у дома Немирова сидели двое.

— Это был явный подлог, — заявил Троцкий, нервно курящий сигарету.

— Не было никакого подлога, — покачал головой Немиров.

— Но Восточный путь… — начал Лев Давидович. — Ты с Лениным…

— А как ты хотел? — спросил Аркадий. — Всё по-честному — на нас напали, мы ответили, а теперь сложилось как-то вот так…

— Я ощущаю себя обманутым, — поделился Троцкий своими чувствами.

— Такова жизнь, — пожал плечами Аркадий. — Да и что бы ты мог сделать? Работу я тебе дал, поручился своей репутацией перед Верховным Советом — ты «националист», как и обещано. Скоро, кстати, поедешь в Китай — там просто прорва работы.

— Я люблю и умею работать, — твёрдо произнёс Лев Давидович. — Просто… Восточный путь…

— Да чего вы все так зациклились на этих «путях»? — поморщился Немиров. — Мы действуем исходя из динамично меняющейся политической обстановки. Изначально Ленин планировал Восточный путь, так как тогда он виделся наиболее вероятным, но в последние годы жизни он всё чаще возвращался к Западному пути, в контексте стремительной милитаризации Германского рейха.

— Я не слышал об этом вообще ничего, — заявил Троцкий, туша сигарету в пепельнице и сразу же закуривая новую.

— А тебе должны были докладывать? — усмехнулся Немиров.

— Нет, но я очень внимательно следил за публикациями Владимира Ильича, — ответил на это Лев Давидович.

— Это обсуждалось в закрытом формате, — ответил Аркадий. — На самом деле, мы идём по самому рациональному из путей — держим под контролем оба. Ты пойми, Лев Давидович, это не какие-то догмы или парадигмы. Разум Владимира Ильича был пластичен и адаптивен — его горизонты планирования…

— Я понимаю, — вздохнул Троцкий. — Но что вы творите? Вы идёте на конфронтацию с США…

— «Вы»? — усмехнулся Немиров. — Ты тоже в системе, Лев Давидович! Нет больше никаких «Вы» — есть только «Мы»!

— Да-да… — поморщился специальный представитель по делам национальностей.

На самом деле, официально звучит ещё длиннее: специальный представитель по делам национальностей при генеральном секретаре Верховного Совета СССР.

Работа у него тяжёлая, неблагодарная, а результаты её очень редко видно сразу.

Личная жизнь у Троцкого отсутствует, как класс — он в постоянных разъездах, в которые его отправляет Немиров. Разъезды связаны с конфликтами, возникающими между разными национальностями, а их в СССР аж 164 штуки — работы у Троцкого очень много и она практически бесконечна.

Но самое главное, что открылось Аркадию практически в первые месяцы работы Троцкого на новой для него должности — он поразительно эффективен.

Представляя верховную власть страны, он улаживает конфликты от лица генерального секретаря Верховного Совета СССР, то есть, действует, как очень длинная рука Немирова, которая может и погладить, а может и дать отрезвляющую оплеуху.

К удивлению Немирова, Нуристанская ССР и Синьцзянская ССР вызывают меньше всего проблем, хотя ожидалось, что межэтнические конфликты в этих республиках будут наиболее остры. Но Троцкий, закончивший в них свою работу, вернулся и доложил, что большая часть самых насущных конфликтов между племенами Нуристанской ССР улажена, а Синьцзян уже готов к следующему этапу коренизации.

Двое суток назад, совершенно незаметно на фоне происходящих событий, была принята поправка в Конституцию СССР — добавлено ещё двадцать четыре государственных языка.

Эта поправка — юридическое закрепление фактически произошедшего. В девяти братских республиках, Белорусской, Украинской, Карело-финской, Казахской, Узбекской, Эстонской, Туркменской, Таджикской и Киргизской ССР официально завершён промежуточный этап коренизации.

Завершение промежуточного этапа — это внедрение в республиках национальных языков не только в быту, но и в официальном делопроизводстве.

Естественно, русский язык, по объективным причинам, представлен в братских республиках очень широко, в основном благодаря Красной Армии, но это безусловный плюс, так как русский — это язык межнационального общения и владение им не мешает, а только помогает.

А теперь в этих республиках начинается финальный этап коренизации, который займёт ещё одно поколение. Языки внедрены, национальные культуры получили должные поддержку и распространение, но предстоит вырастить целое поколение людей, живущих во всём этом.

Они будут совершенно другими, возможно, они станут первым, по-настоящему советским поколением. Им покорять космос, им строить настоящий социализм, а затем, возможно, сражаться против США в войне на истощение…

— Готовься к Китаю, — предупредил своего прямого подчинённого Аркадий. — Там будет настолько тяжело, что тебе придётся взять с собой вообще всех своих «националистов». Наверное, придётся «заморозить» некоторые проекты, чтобы потушить пожар в Китае.

С подачи Троцкого было учреждено целое управление при генсеке — управление по делам национальностей. Четыреста восемьдесят сотрудников, восемнадцать представительств в республиках и уровень полномочий лишь на ступень ниже наркоматовского.

Это очень эффективный механизм разрешения межэтнических конфликтов, за который Аркадий был благодарен Льву Давидовичу.

— Я всё улажу, — уверенно заявил Троцкий. — Мы уже давно готовимся к Китаю.

— Это здорово, — улыбнулся Немиров. — К тебе, кстати, уже пару месяцев как присматривается Сталин, но я рассчитываю, что ты не поддашься уговорам и останешься спецпредом-«националистом». Нельзя сейчас менять должности, как бы соблазнительно это ни было. Национальности — это важнейший вопрос, в свете происходящих событий.

— Он уже предлагал должность наркома электропромышленности, — вздохнул Лев Давидович. — Я отказался.

— Это было жирное местечко, — произнёс Аркадий.

«Жирной» эта позиция была с точки зрения вклада в экономику и, соответственно, иерархического положения, а не каких-то финансовых махинаций.

«За махинации могут ведь и лоб помазать бриллиантовым зелёным», — подумал Немиров. — «И мажут ведь всем этим „жертвам кровавого режима“, несчастным и непонятым…»

Среди наркомов, находящихся под колпаком 24/7, коррупционных махинаций и прочих злоупотреблений замечено не было, а вот на должностях пониже, всё-таки, время от времени, случаются инциденты. И если должность выборная, то сразу после раскрытия всех обстоятельств избиратели производят процедуру отзыва и потом происходит суд над гражданином, а если назначаемая, то судебный процесс начинается почти сразу.

В целом, систему контроля за должностными лицами выстроил Дзержинский, но Эйтингтон продолжает её совершенствовать. Она не блестящая, некоторые преступления выявляются уже по факту, но выявляются, а это работает на пользу образа неотвратимости правосудия.

— Я знаю, — вновь вздохнул Троцкий. — Но я эффективен на должности спецпреда по национальностям. И прекрати называть меня «националистом»!

Он потушил сигарету в пепельнице и посмотрел на часы.

— Есть ещё время, — сказал он.

— Куда-то торопишься? — спросил Аркадий.

— Через три часа вылет в Пекин, — ответил Лев Давидович. — Пора уже приступать к главной сверхзадаче.

Немиров ему совсем не завидовал. Он бы, наверное, просто сошёл с ума в ходе выполнения задачи по интеграции в Китайскую ССР всех освобождённых территорий.

Гоминьдановский Китай, если смотреть с точки зрения СССР, потратил все эти десятилетия напрасно. Никто целенаправленно не занимался ликвидацией безграмотности, никто целенаправленно не модернизировал города и сёла, никто осознанно и централизованно не совершенствовал сельское хозяйство и промышленность — всё это было отдано на откуп рыночной стихии и поэтому получилось, что Китайская республика вырастила почти потерянное поколение.

Сейчас существуют два совершенно разных Китая, но официальная доктрина СССР утверждает, что Китай един и всегда был таковым…

— А теперь я хочу поговорить о главном, — произнёс Троцкий. — Об «Исчезающих во мгле».

— Да допишу я! — поморщился Аркадий. — Дайте время — меня уже издательство почти доконало…

— А я без претензий! — поднял руки Лев Давидович. — Просто хочу узнать, нельзя ли добавить в сюжет побольше повествования от лица Лиан?

«Исчезающие во мгле» — новое произведение в жанре научной фантастики, жанра, который Аркадий лично взялся поднимать с колен. Советской общественности уже приелись все эти бесконечные массы романов о далёком космосе, контактах с инопланетянами и так далее, поэтому срочно нужно что-то новое.

И Немиров придумал: нейроинтерфейсы, виртуальная реальность, внутренние проблемы социальных систем, а также ужас в бесконечном космосе.

— Она второстепенный персонаж, — покачал он головой. — И идеи её, скажем так…

— Именно! — заулыбался Троцкий. — Её идеи, по сути, оголтелый национализм — это нужно раскрыть пошире!

— В этой книге я занимаюсь раскрытием другой проблемы, — вздохнул Аркадий. — Возможно, побочный сюжет о национализме можно обыграть как-то подороже, но видится мне, что я не смогу и получится мелковато.

— Так я помогу! — предложил Лев Давыдович.

— Это когда? — усмехнулся Немиров.

— Буду выделять по часу в день, писать наработки, а как накопится достаточно, высылать почтой, — ответил Троцкий. — Это же пространство для мощного удара по националистическим идеям — можно прекрасно продемонстрировать всю их прогнившую суть! Такой шанс упускать нельзя — тебя читает множество людей! Это идеальный рупор!

— Ну, если найдёшь время — пожалуйста, — кивнул Аркадий. — Внесёшь вклад — уговорю издательство указать тебя как соавтора…

— Внесу! — пообещал Лев Давидович. — И ещё какой! Ты не пожалеешь!

— Тогда слушай политинформацию, — улыбнулся Немиров. — Значит, Иван, как ты знаешь, подписался под эту новую программу по вживлению импланта расширенной реальности. Но читатели ещё даже не подозревают, что всё это жестокий обман и он отправится не в шахтёрский городок, чтобы истрачивать здоровье на иридиевых рудниках, а на межсистемную войну…

— Ага! — усмехнулся Троцкий. — А я подозревал, что с этой «горнодобывающей» корпорацией всё слишком гладко… Так-так…

Через час с лишним, Лев Давидович уехал, а Аркадий, наконец-то, вернулся домой. Завтра с раннего утра на работу, а ему хочется с женой пообщаться и узнать, как дела у детей.

*3 ноября 1940 года*

— Господин Громыко, — начал с подчёркнутой вежливостью Анатоль де Монзи, — правительство Франции настаивает на незамедлительном возвращении Красной Армии к линиям, одобренным Лигой Наций.

— Нет, — твёрдым тоном заявил Андрей Андреевич Громыко.

У него, по расписанию, с позавчерашнего дня начался месячный отпуск, но его принудительно отменили. Назначена выплата денежной компенсации, что было приятно и почти примирило наркоминдела с необходимостью продолжать биться на международной арене неопределённо долгое время.

— Вы исключили СССР из Лиги Наций, — сообщил французу Громыко.

— И, тем не менее, международное сообщество так решило, — произнёс де Монзи.

— Великобритания и Франция? — грустно усмехнулся наркоминдел.

— Я могу говорить откровенно? — спросил французский министр иностранных дел.

— Если у вас получится — говорите, — равнодушно пожал плечами Громыко.

Встреча проходит в Стокгольме, который все участвующие в переговорах стороны сочли удобной площадкой.

Норвегия официально пала — Красная Армия подошла к Осло и правительство капитулировало.

Северная война, согласно докладам, обошлась Советскому Союзу сравнительно дорого, но это был враг, которого необходимо было уничтожить.

На западе отреагировали традиционно: «агрессивное расширение СССР на запад», «Ленин — лжец, обманувший мировую общественность», «Немиров и Сталин — отступники от идей Ленина» и так далее.

В Норвегии же установлена оккупационная власть, а также начат «переходный период».

Через пять-шесть лет, после завершения работы ответственных специалистов, будут учреждены Советы, и власть будет передана законно избранным республиканским органам, назначенным народными депутатами.

Выглядит всё так, будто и Норвегию СССР «прожуёт и проглотит». Три миллиона населения — это ерунда, на фоне Китая и того, что там творится…

— К-хм, — кашлянул Анатоль де Монзи. — Я должен донести до вас самоочевидную мысль, что ваша империя не сможет противостоять объединённым силам США, Франции и Великобритании. Вы затеяли опасную игру, последствия которой будут для вас весьма критическими.

— Вы уверены, что это союз, а не нечто иное? — Громыко не отводил взгляда от глаз француза. — Позиции Франции и Великобритании в Европе достаточно шатки, чтобы они нуждались в третьем столбе. Но вы же понимаете, что этот столб — не из Парижа и не из Лондона.

— Господин Громыко, — вмешался Роберт Энтони Иден, 1-й граф Эйвон, — наши американские партнёры уже выразили обеспокоенность действиями Советского Союза. Их беспокойство, насколько нам известно, выражается не только в резолюциях.

— Так или иначе, но Красная Армия не отступит, — недобро усмехнулся Громыко. — Хотите развязать новую войну — попробуйте остановить её. Мы к новой войне готовы. А вы?

Ему очень польстило, когда он услышал от третьих лиц из Кремля, что генерал-полковник Немиров сказал «отправляйте к ним нашего дипломатического ганфайтера».

В Германии происходит нечто странное, названное «странной войной» — соединения Красной Армии принудительно оттесняют французов и англичан, пытающихся завладеть контролем над германскими территориями.

Новообразованный рейхсвер безмолвно наблюдает за этим необычным процессом, стараясь уклоняться от прямых боестолкновений с красноармейцами, вступая в бой только в крайних случаях.

Генерал армии Шапошников, которому, по итогам Германской кампании, пророчат маршальский жезл, ведёт стратегическую игру, в которой нужно оттеснить противника с занятых им территорий, не прибегая к насилию.

Французы и британцы спешно строят укрепления на германской земле, но их сгоняют с них, оказывая давление танками, едущими к ним в боевом порядке — это, как правило, заканчивается тем, что условно-вражеские солдаты бросают позиции и отступают.

Стрелять они боятся, хотя в первые дни случилось несколько кровавых инцидентов… но никто не стал рассматривать их как повод для начала боевых действий.

Андрею Андреевичу непонятно, что затеяли США. Их позиция неоднозначна, с одной стороны, они поддерживают новую Антанту, а с другой, Конгресс лишь принял несколько ничего не значащих резолюций.

На самом деле, такая позиция частично объясняется президентскими выборами — Рузвельт выбрал стратегию мирного голубя, который «не позволит США ввязаться в новую европейскую войну». Но Громыко прекрасно осознаёт, что это всё для внутренней аудитории, а реальная позиция США может отличаться очень сильно.

Но британцы и французы уверены, что могут рассчитывать на всестороннюю поддержку Соединённых Штатов.

«Не похоже, что они блефуют», — подумал Громыко.

По сведениям от КГБ, Госдеп США прорабатывает вопрос возможности вмешательства в Европе, но опасается возможных последствий.

— Вы не видите самого главного, господа, — произнёс наркоминдел. — Пока мы с вами сейчас сидим тут, в тысячах километрах отсюда ваши заморские владения подвергаются разграблению. У вас достаточно собственных проблем, зачем вам ещё и проблемы «Оси»?

— Европейская система безопасности… — начал французский министр.

— … которой не существует, — усмехнулся Громыко. — Вы же хотели говорить откровенно, господин де Монзи.

— Я продолжу, — поморщился француз. — Европейская система безопасности зиждется на взаимном уважении границ, определённых предыдущими договорами. Мы не разграбили Германию после Великой войны. Мы не отняли у неё суверенитет — она продолжила существовать. Ваши же намерения предполагают уничтожение суверенитета Германии и её союзников. Выдвиньте ваши требования, получите репарации и вернитесь на позиции до начала войны.

— Интересные у вас эвфемизмы, — вновь усмехнулся Громыко. — «Демократия» у вас — это «уничтожение суверенитета», а «военные преступления» — это у вас «мелкие проделки», за которые можно отделаться репарациями и какими-то дипломатическими требованиями. Нет.

Англичанин и француз поморщились одновременно.

— Вы провоцируете войну, господин Громыко, — произнёс Энтони Иден.

— Нет, — покачал головой Андрей Андреевич. — Война уже идёт, а мы просто хотим её завершить. Она бы уже была близка к завершению, не введи вы свои войска в Германию, перед этим «объявив ей войну». Вижу, что продуктивного и откровенного разговора у нас с вами не получается. У вас есть ещё какие-нибудь требования, которые я должен выслушать?

*7 ноября 1940 года*

— И как проходят испытания? — спросил генерал-полковник Немиров, проведя рукой по навесному экрану с динамической защитой.

Танк Т-34, предсерийный образец, собранный на Уралвагонзаводе, блестел свежей краской цвета хаки и грозно смотрел стволом 107-миллиметрового орудия Ф-27Т в небеса.

— Предсерийные испытания проходят гораздо лучше, чем мы ожидали, — ответил Михаил Ильич Кошкин. — Есть пара мелких замечаний, но мы их уже устранили.

Новый танк, на который, несмотря на сопротивление некоторых ведомств, установили более мощное орудие, выглядел очень красиво — чем-то он напоминал Аркадию «старичка» Т-55, но, в основном, корпусом.

Исходное техзадание, в ходе разработки, кардинально поменялось.

Башня получила лобовое бронирование 160 миллиметров, бортовое — 100, а корма — 60 миллиметров.

Верхняя лобовая деталь корпуса получила 120 миллиметров под углом в 60 градусов, нижняя лобовая деталь — 100 миллиметров, под углом 55 градусов, борт корпуса — 80 миллиметров, под прямым углом, а корма — 60 миллиметров, также, под прямым углом.

Борта дополнительно защищены 25-миллиметровыми экранами, на которые навешиваются плиты динамической защиты «Застава-1».

Платформа П-30, на базе которой и разработан новенький Т-34, обновила всю линейку советской бронетехники. Уже прошли предсерийные испытания БМП Б-34, САУ С-34, ЗСУ-34, БРЭМ-34, а также мостоукладчик М-34.

Тенденция была намечена ещё на платформе П-20, но только на П-30 решено полностью отказаться от БТР-34, выделив бронетранспортёры в отдельную категорию техники.

БМП Б-34 отличается от предыдущей модели более толстой бронёй, наличием динамической защиты по умолчанию «с завода», а также двумя орудиями в одной башне — 85-миллиметровой пушкой Ф-19 и 30-миллиметровой ГР-30.

Орудие Ф-19 предназначено для ведения стрельбы кумулятивными и осколочно-фугасными гранатами, поэтому только с этой модели у БМП появляются какие-то противотанковые свойства, которых очень не хватает, если судить по рапортам с фронта.

Из-за увеличенного объёма боевого отделения, количество десантников сократили до восьми человек.

САУ С-34 оснастили 152-миллиметровой пушкой с длиной ствола в шесть метров. Это позволило увеличить дальнобойность до 22 километров.

ЗСУ-34 обзавелась новой, счетверенной, орудийной установкой калибра 30 миллиметров. Рассматривалась возможность установки собственной РЛС, чтобы качественно повысить эффективность поражения авиации, но НИИ «Халцедон» не успело довести образец до ума. Из-за этого пришлось оставить прежнюю модель наведения, с помощью отдельной машины, оснащённой РЛС «Снегирь» и ПУАЗО «Буревестник».

О БРЭМ-34 сказать Аркадию нечего — она просто стала мощнее, что достигнуто благодаря увеличению мощности двигателя и более совершенной трансмиссии. Задача по эвакуации бронемашин на базе П-30 выполнена ею успешно, а большего от неё не требуется.

С новым мостоукладчиком М-34 стало возможно оперативное перемещение бронетехники через водные преграды шириной до 150 метров — это достигнуто за счёт разработки сегментных комплектов, предусматривающих сборку моста несколькими машинами.

— Эх… — Аркадий оглянулся. — Товарищ Хрущёв! Готовы испытать машину⁈

— Так точно! — ответил Никита Сергеевич.

Аркадий забрался на танк и залез в него через командирский люк. Хрущёв залез на место наводчика.

Отличительной особенностью новой системы управления огнём, установленной в Т-34, было дублирование прицельных приспособлений, что позволяло вести огонь как наводчику, так и командиру.

— Я буду стрелять, — сказал Немиров и прильнул к командирскому прицелу. — Заряжай бронебойный!

— Есть! — ответил Хрущёв и вытащил нелёгкий снаряд из защищённого короба боеукладки первой очереди.

Справа от прицела находился «перископ» для наблюдения за пространством вокруг танка.

В трёх километрах стоит трофейный Pz. IV — Аркадий навёл на него орудие, внёс поправку на дистанцию, а затем нажал на педаль.

Танк ощутимо качнуло и полуавтоматический затвор «выплюнул» длинную гильзу.

Снаряд, ярко подсвеченный трассёром, устремился в немецкий танк. Искры на месте попадания, а затем из люков танка пошёл дымок.

В бронебойном каморном снаряде БР-450Б содержится 150 грамм гексала, что эквивалентно примерно 230 граммам тротила. Для уничтожения экипажа в боевом отделении танка этого хватает с лихвой — будто внутри взорвалась РГУ-1 без осколочной рубашки.

— Отличный выстрел, товарищ генерал-полковник! — улыбнулся Хрущёв.

— Руки помнят… — усмехнулся Аркадий.

— Разрешите стрельнуть? — попросил Никита Сергеевич.

— Давай-давай, — кивнул Немиров. — Только поближе выбирай. Вон тот, LT слева, у бочек. Так, примерно тысячу семьсот метров дистанция.

Хрущёв принял управление орудием, навёл его примерно на цель, а затем начал крутить регулятор прицела, выставляя на нём дистанцию в 1700 метров.

Аркадий наблюдал за его действиями через командирский прицел и отметил про себя, что Хрущёв целится по центру силуэта, чтобы попасть наверняка.

Выстрел.

Снаряд попал в левую башню, оснащённую пулемётом Браунинга М2, сорвал её с погона, а правую башню осыпал осколками и искрами.

— Я очень доволен, товарищи! — сказал Аркадий, вылезший из танка. — Это уже принципиально новая техника! Срочно в серию!

В серию-то его запустят, но все произведённые единицы отправятся на склады, так как мощь этого танка избыточна для любого противника, кроме, пожалуй, линейных кораблей…

Нарком Берия хочет выждать, пока противник подготовит контрмеры против Т-24АМ-1, а затем выпустить Т-34, который станет новым стандартом. На некоторое время.

Т-44 уже на кульманах в бюро Кошкина, но ответственным конструктором выступает Морозов — обещано, что прототип в металле появится во второй половине 1941 года.

— Уже скоро, товарищ генерал-полковник, — улыбнулся Кошкин.

Примечания:

Т-34

Т-34 с динамической защитой: