Моя НЕвеселая ферма

24. Герои не опаздывают

Как только сдерживающие гоблинов чары распались, весь наш небольшой отряд одновременно бросился на помощь обороняющимся жителям Лесных далей. Из кустов выскочил взъерошенный Михаэль. Он все еще оставался в обличии волка, но снова взял себя в руки… или в лапы.

Не успели мы пробежать и десяти метров, как гоблины бросились в атаку, но не преуспели — вылезшие из-под земли корни вцепились в их короткие кривые ножки. Пока Нира удерживала большую часть нападающих, на балконе башни показался Парр. Он взмахнул руками и падающие на головы гоблинов капли дождя превратились в острые сосульки.

Зрелище жуткое даже с расстояния.

Хорошо, что в этот раз ученик мага ничего не напутал, и устроенный им катаклизм случился лишь в ограниченной области перед башней. Рядом с Парром появился его учитель. Фиолетовая пижама Корвуса развевалась на ветру, как и остатки некогда длинной и густой шевелюры, сейчас прижатой к голове ночным колпаком.

Старый маг растопырил пальцы, и израненных гоблинов вжало в землю. Корвус вскинул руки, и уродцы тут же воспарили в воздух без посторонней помощи. Они орали и извивались, но Корвус был неумолим — он резко опустил руки вниз, снова впечатав врагов в грязь, где их ждали вызванные дриадой корни.

Задние ряды гоблинов вскинули короткие луки и обстреляли балкон с магами. Корвус и Парр закрыли себя и остальных щитами, но это была лишь временная мера. Оставшиеся в живых уродцы ринулись в бой.

Я бежал со всех ног. Сразу за мной неслись Бранн и Люциан. Михаэль вырвался вперед, но самым первым из нашего отряда до врагов добрался Влад. Как выяснилось, вампир умел летать. Его развевающийся черный плащ с бордовой отделкой мелькал то тут, то там. И каждое появление вампира сопровождали истошные вопли его жертв.

Но даже с учетом нашей атаки во фланг, силы оставались неравны.

У меня над головой пролетела черная ворона. Заметил я ее только из-за того, что она каркнула мне практически в ухо. Птица влетела на крышу башни и приняла облик Адалинды.

Несмотря на то, что она боялась инквизиции, ведьма решила нарушить маскировку и вступила в бой. Завывающее колдовское пламя обрушилось на гоблинов, словно напалм. Магия ведьмы временно разделила атакующих и ослабила первую волну. Ведьма вскочила на метлу и пронеслась над головами врагов, поливая их колдовским пламенем.

Откуда-то из темноты вылетели уже знакомые мне черные пузыри. Очевидно, дело рук той самой «сестры». Магия культистки могла изменить ход боя. Адалинда сразу переключила внимание на нее.

Чуть в стороне от основной заварушки открылся большой портал. Из него выскочили живые доспехи Загрида. Следом за своими консервными банками явился и сам староста Лазурных далей. Вот уж никогда бы не подумал, что буду так рад видеть этого старикашку!

Но на этом сюрпризы не закончились, ведь вместе со старостой телепортировался и небольшой отряд его бойцов. Разглядывать, кто там вписался за своих соседей уже не было времени. Бой закипел нешуточный!

Я налетел на ближайшего гоблина, и тот покатился по земле. Второй недомерок получил коленом в челюсть. Третий — кулаком в ухо. Четвертый свалился с повернутым набок крючковатым шнобелем. Пятого я просто схватил за уродливую башку и швырнул куда подальше. Очень кстати он оставил после себя довольно большую и увесистую дубину. С ней сокращать популяцию зеленомордых утырков стало куда быстрее.

А сокращать было что: из леса выкатилась новая волна гоблинов.

— В очередь, сукины дети! — заорал я, размахивая дубиной, как ненормальный.

Но сукины дети, как известно, в очередях не стоят. Они нагло прут вперед со словами: «Мне только спросить». И в этот раз приперлось их слишком уж много. Боюсь, не сдюжим.

Впрочем, глаза боятся, а руки-то делают! Каждый мой удар достигал цели. К счастью, гоблины существа довольно хлипкие, так что знакомство с дубиной чаще всего получалось для них фатальным. Вот только на месте каждого убитого урода вырастала пара новых.

И где эта хваленая сила иномирца, мать ее раз так? Пора бы уже! Но, то ли меня обделили, то ли сила оказалась какой-то вовсе уж незначительной. Видимо, придется справляться без сверхъестественных способностей.

Я уже начал уставать, когда началось самое интересное!

Поначалу мне показалось, что наши маги решили шарахнуть, что называется, из всех орудий. Ни с того ни с сего началось такое светопреставление, что ночь стала днем. Все кругом засверкало золотом, в воздухе заискрили разряды шаровых молний. Гоблины заверещали, как резаные. Аж уши заложило.

Но на этом ничего не кончилось. Посреди боя вдруг вспыхнули разноцветные огни, среди которых открылся большой портал. Его появление оказалось неожиданностью и для обороняющихся, и для атакующих. Бой сам собой затих на несколько мгновений.

В разрастающейся воронке, словно в телевизоре, показалась ходящая ходуном палуба корабля. Доски судна трещали, когда их ломали гигантские щупальца Спящих. Морские твари облепили несчастное судно, стремительно превращая его в груду бесполезных обломков.

Но происходящее нисколько не смущало загадочную троицу, идущую по палубе к порталу с той стороны. Первыми шагали закутанные в черные плащи фигуры. Лица закрыты черными же платками. На головах низко надвинутые треуголки. За ними деловито шагал зализанный блондинистый мужик средних лет в легком походном костюме. Он даже не обернулся, когда за его спиной что-то взорвалось и на палубе вспыхнул пожар.

Если крутые парни не смотрят на взрывы, то этого не смущало вообще ничего. Как ни в чем ни бывало он выскочил из портала следом за своими провожатыми. В закрывающемся портале в последний раз показался разломанный на части тонущий корабль, а потом он бесследно растворился в ночном воздухе.

Повисла напряженная тишина. Даже дождь прекратился.

— Инквизиция! — истошно завопил, судя по голосу, какой-то гоблин.

По рядам уродцев пронесся тревожный ропот. В руках у одетых в черное типов вспыхнуло по золотому лучу. У того, что повыше, он напоминал джедайский меч. А вот у его напарника свернулся, словно кнут или плетка, которой тот сразу же щелкнул в воздухе.

Почему-то у меня в голове явственно прозвучала фраза: «Всем лежать! Работает ОМОН!».

Не успел я удивиться, как эти двое начали шинковать гоблинов настолько бодро, что оставалось только позавидовать. Двигаясь быстро и даже изящно, неизвестная парочка за несколько секунд перерезала кучу тварей, расчистив вокруг себя целую площадку.

И тут в дело вступил блондин. Он не вооружался золотыми лучами и вообще не собирался пачкать о гоблинов руки в белых перчатках. Вместо этого он просто вытянул их, словно хотел взять что-то из воздуха…

…и взял же!

Витой серебристый посох с навершием в виде кристалла появился из ниоткуда. Блондин взял его и крутанул вокруг себя, как будто выступал в цирке. Исполнив пару финтов, он воткнул нижнюю часть посоха в землю, которая сразу же начала покрываться льдом. Гоблинов примораживало крепко, а вот меня и остальных просто приятно холодило.

Одно слово — магия!

Но одним фокусом блондин не ограничился. Оставляя после себя призрачный след, его посох описал в воздухе зигзагообразную фигуру, отчего земная твердь просто разошлась в стороны. Стоило куче гоблинов свалиться туда, как края разлома сомкнулись, похоронив под собой верещащую от ужаса армию.

Кристалл с посоха мага взлетел вверх и начал испускать ослепительные лучи, прожигающие в оставшихся гоблинах аккуратные дымящиеся отверстия. Это стало последней каплей — атакующие дрогнули и побежали, куда глаза глядят.

Блондин лениво выпустил им вслед пару огненных шаров, после чего потерял к происходящему всякий интерес и зашагал к башне Корвуса. Пара инквизиторов убрала оружие и двинулась за ним.

— Это что сейчас произошло? — спросил я скорее сам у себя.

Но мне ответил оказавшийся рядом Люциан:

— Инквизиция явилась. А с ними и сам Гудвин!

— Это который главный маг и иномирец? — я не сводил глаз с удаляющегося блондина.

— Он самый. Мало кто решился бы прибыть сюда в это время цикла, когда Спящие не спят. Сам же видел, как они уничтожили корабль.

— Раз эти ребята смыли в унитаз целый фрегат, только чтобы повидаться с нами, то у них для этого веские причины, — отбросив дубину, я зашагал к башне.

Люциан увязался следом. Бранн не отставал. Он дернул меня за рукав и тихо посоветовал:

— Помягче с инквизиторами. Они шутить не любят.

— Какое совпадение, я тоже.

Дворф хотел сказать что-то еще, но в итоге просто махнул рукой. Я же ускорил шаг, так как у башни Корвуса что-то намечалось. Народ зашевелился и загалдел. Инквизиторы стали призывать к порядку. Тот, что с мечом, даже вновь призвал свое магическое оружие.

На жителей Лесных далей это внушение подействовало. На меня — нет, так как я понял причину возмущений — инквизитор с хлыстом надел кандалы на Адалинду.

— Злой! Злой! — мне навстречу побежал выскользнувший из толпы Драмси. — Вашу ведьму схватили!

— Вижу, — буркнул я, ускоряя шаг.

Разбираться и доказывать, что это ведьма не моя, а просто прибившаяся, ни желания, ни времени не было. Гомункул пристроился рядом.

— Вы че творите, черти⁈ — крикнул я, когда инквизитор с хлыстом грубо встряхнул сникшую девушку за плечи.

— Ты еще кто? — путь мне заступил тип с золотым мечом.

— Мимо проходил, — я попытался обойти его, но он снова оказался прямо передо мной.

— Вот и иди куда шел! — посоветовал он. — Не мешай работать.

— Как захочу, так и пойду.

Мы уставились друг на друга в упор. Драмси испуганно пискнул.

— И уродца своего забери, — посоветовал мне инквизитор. Бросив косой взгляд на Драмси, он вдруг оживился, светлые глаза под треуголкой нехорошо блеснули: — Постой! А он…

— Племянник мой, — прервал я инквизитора. Не знаю, как эти ребята относились к гомункулам, но ушастого лучше прикрыть.

— А чего такой мелкий?

— Каши мало ел.

— Он не похож на человека, — не сдавался инквизитор. Он попробовал схватить Драмси за руку, но тот проворно спрятался за моей спиной.

— Потому что весь в мать.

— А мать у него кто?

— Очень хорошая женщина. Чего ты к пацану прицепился?

— Это мой долг! — отчеканил тип в шляпе. — Я — старший инквизитор Томас Вардс. Прибыл сюда по указу его высокопреосвященства Иллия Третьего.

— И зачем прибыл?

— Это не твое дело.

— Я сам решаю, какое мое дело, а какое нет.

— Господа, господа! — деликатно вклинился между нами Люциан. — Мы все сейчас взбудоражены недавним боем. Давайте немного успокоимся.

Инквизитор обжег барда взглядом, но все же немного смягчился.

— Понимаю. Вы никак не можете поверить в свое спасение. Сам Свет направил нас сюда, а благодаря достопочтимому архимагу Гудвину, мы успели вовремя.

— За что честь вам и хвала, — осклабился Люциан, незаметно наступив мне на ногу. — Мы все безмерно благодарны вам за спасение. Да, Злой?

— Угу, — я продолжал сверлить инквизитора взглядом. — Зачем вы схватили Адалинду? Она нам помогала.

— И пользовалась запрещенным видом магии. Мы обязаны взять ее под стражу и допросить.

Я сжал кулаки и напрягся. Вездесущий Люциан заметил и это, поэтому снова вклинился между мной и Томасом:

— Скажите, инквизитор, а ей ничего не угрожает?

— До суда — нет.

— А сможем ли мы навестить ее?

— Завтра. — Отчеканил Томас Вардс. — Если она, конечно, не попытается сбежать.

— Тогда мы можем убедить ее этого не делать, — предложил Люциан.

Инквизитор немного подумал, но потом кивнул и сделал знак своему напарнику. Адалинду подвели к нам и, к моему удивлению, она сразу же повисла на моей шее.

— Не говори им о культе и страже, — шепнула она, а потом устроила настоящий спектакль со слезами и соплями. — О, милый! Скажи, прошу, скажи им, что я ни в чем не виновата!

— Она ни в чем не виновата, — процедил я сквозь зубы инквизитору, стоически терпя уже шестой поцелуй в щеку.

Уж не знаю, чем там Адалинда занималась в свободное время, но от нее несло вином так, что хоть закусывай. И как она в таком состоянии никого из своих-то не прибила? Или прибила?..

— Невиновных нет, — к моему удивлению голос у второго инквизитора оказался женским и строгим, как у учительницы старших классов. — Все определяет лишь степень вины.

— Зайчик, не отдавай меня этим занудам! — ведьма повисла на моем плече.

— Забирайте, — сказал я инквизитору.

Уж не знаю, что за представление разыгрывает тут эта женщина-кошка, но я не собираюсь становиться его частью.

— Любимый! Почему же ты так жесток со мной? — Адалинда попробовала изобразить обморок.

Видимо, она ожидала, что я ее поймаю.

А я не поймал.

— Ай! — она растянулась на мокрой траве. — Ты разбиваешь мне сердце. И калечишь спину.

— Адалинда, — Люциан помог ведьме подняться. — Мы бы хотели попросить тебя не делать глупостей и не создавать уважаемой инквизиции проблем. Ты справишься?

Адалинда подмигнула хмурому Томасу и его спутнице, и икнула.

— Буду кроткой, как овечка, — пообещала она.

— Вот и хорошо, — Томас Вардс дал знак помощнице, и та увела ведьму прочь.

Перед тем, как уйти, Адалинда отправила мне воздушный поцелуй. В этот момент старший инквизитор впервые посмотрел на меня с сожалением.

— Если она тебя околдовала, то можешь написать донос, — предложил он.

— В другой раз.

Инквизитор пожал плечами:

— Как угодно. А сейчас, — он повысил голос, — внемлите мне! Завтра мы поговорим с каждым из вас. Посему, властью данной мне его высокопреосвященством Иллием Третьим, я запрещаю кому бы то ни было покидать пределы поселения.

Собравшиеся недовольно заворчали, но в открытую противиться приказу инквизитора никто не захотел. Я тоже, в кои-то веки раз решил промолчать. И вовсе не потому, что Люциан снова предостерегающе топтался на моей ноге.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул инквизитор. — А сейчас, прошу всех расходиться. Не на что здесь смотреть!

— Ты серьезно? — я развел руками, обводя широким жестом поле битвы.

— Инквизиция всегда серьезна. — Отрезал Томас Вардс и пошел следом за своей помощницей.

Вопреки моим ожиданиям, все действительно начали расходиться по домам. Жители нанервничались и устали. Многие получили ранения. Мне и самому досталось. В пылу схватки не заметил, а теперь вот ощущал тянущую боль от нескольких царапин.

Быстро оглядев себя, я решил, что ничего серьезного. До свадьбы заживет. Если я сам, конечно, до нее доживу. Надо бы все обработать и перевязать, но сейчас у меня имелись дела поважнее, чем истекать кровью.

Я быстро нашел Загрида и Ниру. Они о чем-то негромко беседовали в отдалении от остальных и обеспокоенно поглядывали на меня. Как только я подошел, Загрид сразу спросил:

— Что ты сказал инквизиции?

— Что ты выращиваешь гомункулов, — устало отозвался я.

Загрид побледнел и потерял дар речи.

— Он шутит, — успокоила его Нира, но потом нахмурилась и спросила у меня. — Шутишь же?

Я кивнул.

К лицу Загрида вернулся нормальный цвет. Он, наконец, выдохнул.

— Адалинда просила меня ничего не говорить инквизиции. Она им не доверяет. Я тоже.

— С ведьмой все понятно, а ты почему им не веришь? — поинтересовалась Нира.

— Как-то слишком уж вовремя они появились. — Поделился я своими мыслями. — Может, в сказках волшебники никогда не опаздывают и не приходят рано, а являются именно тогда, когда нужно. Но я в сказки не верю. Как и в счастливые совпадения.

— Случайности не случайны, — многозначительно выдал Загрид и пригладил седые усы.

— Нихрена не случайны, — согласился я.

— Тогда завтра, когда нас будут допрашивать, говорить, что занимались своими делами и не виделись. — Предложил Загрид. — Позже я найду вас, и все обсудим. Хорошо?

Мы с Нирой кивнули, и мэр Лазурной дымки поспешил к Корвусу, который о чем-то оживленно говорил с архимагом Гудвином. Несмотря на вежливую улыбку, блондин смотрел на чудаковатого старика со смесью снисхождения и раздражения.

Вот ведь мутный тип…

— Если Дилон проболтается, то скажешь, что помогал мне в лесу собирать травы. — Шепнула мне на ухо дриада.

— Ночью в шторм?

— А почему нет? — удивилась она. — В любом случае, иного я не придумала. Что еще могут делать мужчина и женщина ночью посреди леса?

— Собирать травы, конечно, — хмыкнув, согласился я. — Ну или грибы.

— Для грибов сейчас не сезон, — дриада не поняла сарказма. — А теперь пойдем, я займусь твоими ранами.

Ничего против я не имел, поэтому кивнул и пошел следом за Нирой. Когда мы проходили мимо магов, Корвус окликнул меня:

— Злой! Иди сюда. Это архимаг Гудвин, — он указал пальцем на блондина. — Он тоже иномирец, прямо как ты.

— Приятно познакомиться, — с легким акцентом поздоровался Гудвин и протянул мне руку. — Откуда вы?

— С Земли, — я ответил на рукопожатие.

— А если конкретнее? — несмотря на показательно вежливую белозубую улыбку, Гудвин не спешил отпускать мою руку и держал куда крепче, чем требовалось.

— Россия. Калуга.

— Россия, — повторил он, и улыбка пропала с лица архимага.

— А ты откуда?

— Великогерманский рейх! — отчеканил Гудвин, и брезгливо отбросил мою ладонь.