16. Ведьмина гора

Я отчетливо понял одну вещь — полеты на метле абсолютно точно не для меня. Мало того, что сидеть неудобно и со всех сторон дует, так еще и свалиться можно легче легкого!

Но и положительные моменты имелись. Во-первых — хорошая компания! Да, характер у Адалинды не сахар, но держаться за нее во время полета весьма приятно. Во-вторых — вид-то какой! С высоты весь остров — как на ладони: с двух сторон деревни, дальше реки, леса, огромная гора и все это посреди бескрайнего моря!

Или это океан?

Без разницы. Все равно красиво, аж дух захватывает. Вспомнились деньки срочной службы и первый прыжок с парашютом. Тогда вокруг не такая красота раскинулась, но пейзажи смотрелись теплее и роднее.

Эх, было время.

Адалинда заложила лихой вираж, так что воющий ветер мигом сдул с меня пыль нафталиновой ностальгии. Пришлось крепко обнять ведьму за тонкую талию, чтобы не свалиться. В этот раз парашюта у меня нет, так что если упаду, то с концами.

Такого мне не надо.

Зато анекдот старый вспомнил, который нам в учебке рассказывали!

Летит, значит, самолет с десантниками. К люку подходит боец, весь в гипсе. Инструктор ему сходу: «Опять ты⁈ Уже десять раз прыгал, а парашют ни разу не раскрылся. Хорош уже!». Но боец оказался упрямый. Должен, говорит, и все тут. Ну инструктор только руками развел, мол, хозяин-барин, валяй. Боец отсалютовал и прыгнул.

А тем временем в колхозе на земле собрание идет. Краснорожий председатель трясет щеками и орет благим матом: «Безобразие! Развели бардак! Коровы не доятся! Куры не несутся! Тракторист напился и трактор в озере утопил!». И тут вдруг грохот, треск, крыша ломается и на стол, прямо перед председателем, падает загипсованный десантник. А председатель знай себе надрывается: «И парашютист этот задолбал уже!»

Вспомнив, как мы тогда с пацанами ржали, я невольно хмыкнул. Адалинда взглянула на меня через плечо:

— Ты чего?

Но я только головой покачал:

— За дорогой следи!

Теперь хмыкнула уже ведьма. Повинуясь ей, метла снова вильнула влево, огибая часть Пепельной горы. Сегодня та находилась в хорошем расположении духа: не дымила и пеплом не плевалась.

Уже хорошо.

Мы пошли на снижение и приземлились на неприметной площадке. Здесь имелась трещина, которая вела в небольшую пещеру. Внутри было темно, но Адалинда щелкнула пальцами, и зеленые искорки залили все вокруг жутковатым дрожащим светом.

— Миленько, — оценил я небогатый интерьер: нарисованные на полу и стенах таинственные символы, черепа животных в нишах и небольшой алтарь, засыпанный хламом, среди которого различались птичьи перья, клешня краба, кусок чьей-то шерсти и еще черт знает что. Воняло, кстати, тут так, что наизнанку выворачивало. — Я как-то похожую квартиру в Подмосковье снимал, — поморщился я.

— Не понимаю.

— Это взаимно.


Адалинда вопросительно вскинула бровь. Пришлось пояснить:

— Не понимаю, зачем ты меня сюда притащила.

— Не понимает он, — фыркнула ведьма. — Пока ты там развлекался, я собрала необходимые ингредиенты и все подготовила. Теперь нужна твоя помощь

— Помощь, значит? — пройдя от одной стены пещеры до другой, я снова остановился напротив ведьмы. — Давай кое-что уточним. В деревне живет боевая орчиха, злобная дриада, безумный, но маг, оборотень, вампир, циклоп и хрен его знает кто еще, но ты решила попросить помощи у обычного человека?

— Ты иномирец!

— Часто это слышу, но пока никаких особенных сил за собой не заметил.

— Ну, — Адалинда немного растерялась, — ты везучий.

— Это не суперсила.

— С какой стороны посмотреть…

— С любой. Вот скажи, чем я могу тебе помочь? Морально поддержать?

— Что ты пристал⁈ — вспылила ведьма. — Я узнала о часе рока, испугалась. Первым, о ком я подумала, был ты. Вот я и… — Адалинда замолчала и нервно закусила губу. Кажется, теперь она уже сомневалась в своем решении. Зеленые глаза растерянно уставились на меня. — Я не знаю, что делать. Но ты все еще можешь помочь. По крайней мере, в начале.

Плакать и истерить она, конечно, не собиралась. Но вид приняла такой, что все мое мужское естество призывало помочь девушке в беде. К счастью, помимо мужского естества, во мне имелся еще и инстинкт самосохранения. К несчастью, в этот раз он решил не вмешиваться.

— Ладно, — вздохнул я, — что делать?

— Сейчас, — Адалинда разом оживилась.

Ведьма взяла меня за плечи и отодвинула в сторону, чтобы не мешал ей рисовать какую-то пентаграмму, после чего начала копошиться у алтаря. Ритуал или что там еще она творила, порядком затянулся, ходить туда-сюда мне надоело, а снаружи пошел дождь, поэтому я решил скрасить ожидание разговором:

— Разве это не Пепельная гора?

— Она самая, — Адалинда не отрывалась от алтаря.

— Но ты сказала, что нам надо на ведьмину.

— Местные называют гору Пепельной, а ведьмы — ведьминой. Моя мама проводила здесь ритуалы еще до моего рождения.

— С козлами и оргиями? — брякнул я.

— Чего? — ведьма удивленно уставилась на меня.

— Ничего, продолжай.

Адалинда снова склонилась над алтарем. Ее губы беззвучно зашевелились, а тонкие пальцы словно плели невидимый причудливый узор прямиком в пространстве. Зеленоватые искры-огоньки задергались, воздух наполнился тяжелым запахом прелых трав и чего-то еще, что я не смог узнать.

— Так, — ведьма энергично выпрямилась. — Слушай и запоминай. Сейчас я впаду в транс. Твоя задача внимательно слушать, что я скажу. Запомни все, а потом перескажи мне. Справишься?

— Если только будешь говорить внятно и не надиктуешь мне все четыре тома «Войны и мира».

— Не могу ничего обещать. — Она с сожалением покачала головой. — Ну что, готов?

Пока все звучало довольно просто и не требовало никаких особенных умений. Разве что голову не дырявую, но тут Адалинде повезло — у меня как раз такая. Поэтому с ответом я не медлил:

— Всегда готов.

— Люблю решительных мужчин, — проворковала ведьма.

Она встала в центр пентаграммы, прокусила губу и выплюнула кровь на алтарь.

Дальше все случилось так быстро, словно в смонтированном видео, которое пришлось смотреть на дискотеке. Все вокруг заморгало, как в аду для эпилептиков. Адалинда вытянулась в струну, затем резко раскинула руки в стороны, будто повисла на невидимых веревках. Глаза ведьмы побелели и закатились, окровавленные губы задергались, по телу прошла судорога. Девушка запрокинула голову и забормотала безжизненным дрожащим голосом:

— Древняя сила освободилась. Час злого рока грядет. Сердце горы вновь забилось. Скоро оковы порвет. Вырвется пламя и вспыхнет. Весь бренный мир подожжет. И никогда не утихнет. Страж старый скоро умрет. Черные крылья раскрыты. Небо закроют собой. В час, когда встанет сокрытый. Ужас под древней горой.

Зловещий голос стих. Адалинда замерла на несколько секунд, а потом судорожно вдохнула, словно только что вынырнула из-под воды. Я успел подхватить обмякшее тело девушки и не дать ей упасть на каменный пол.

Ведьма посмотрела на меня полными слез зелеными глазами, попыталась что-то сказать, но лишилась чувств. Я быстро проверил пульс — дыхание и сердцебиение учащенные, но постепенно приходят в норму. К осунувшимся и побледневшим щекам вновь возвращается здоровый розоватый оттенок.

Похоже, все обошлось. Уж не знаю, как там обычно проходят ритуалы ведьм, но этот явно вытянул из Адалинды все силы. Сейчас ей нужен отдых и, скорее всего, кувшин вина. Вот только за ним придется возвращаться в таверну, а без помощи ведьмы с этой горы не слезть. Значит, придется ждать и оберегать ее покой.

Этим я и занялся. Пока ждал, от нечего делать прокручивал в голове услышанные от Адалинды слова. Похоже на какое-то пророчество… ну или на текст песни среднестатистической дэт-метал группы.

Звучали слова Адалинды, признаться, как полная ахинея. Но было в них что-то зловещее, что пробирало до глубины души. Даже такому толстокожему мужику, как я, стало не по себе. Жопой чую, снова встряну в такие неприятности, что все минувшие херней покажутся.

Беда.

Поглощенный тягостными раздумьями, я слушал убаюкивающий шум дождя. Вдруг поймал себя на мысли, что машинально глажу волосы Адалинды, чья голова покоится на моих коленях.

Я как раз собирался перестать, когда ведьма открыла свои зеленые глазища и ехидно улыбнулась:

— Решил воспользоваться моей беззащитностью?

— И придушить тебя во сне, — состроил я кислую мину. Спящей эта дамочка нравилась мне гораздо больше.

— Не думала, что у тебя такие пристрастия, — ее улыбка стала еще шире.

— Ты многого обо мне не знаешь.

— Это пока что, — она села и помассировала виски. — Как все прошло?

— Со стороны — странно и пугающе. Но я не искушен в таких делах. Пена у тебя изо рта не пошла, и то хорошо.

— А слова? Ты все запомнил?

Я кивнул и пересказал ей все с точностью до буквы. Уж на что, на что, а на память я никогда сильно не жаловался. Так, ворчал изредка, но это не считается.

— Хм… — Адалинда нахмурила лоб, — ты что-нибудь понял из этого пророчества?

— Только то, что в нем рифма хромает и ритм слабый.

— Я серьезно!

— Я тоже.

Адалинда только руками развела, мол, что с тебя взять? Ну а я, что я? Просто плечами пожал. Никаких скрытых смыслов в услышанном выделить не удалось, но все же решил не бесить ведьму:

— Какое-то злое зло где-то под горой ждет не дождется момента, когда вырвется и все сожжет. Но для этого должен помереть страж. Ничего не упустил?

— Нет. — Адалинда тщательно стерла все свои каракули и направилась к выходу. — Из слов пророчества ясно, что страж еще жив. Надо найти его и сделать так, чтобы он не умер.

— А страж — обязательно «он»? — я пошел следом за спутницей.

— Не обязательно, — вздохнула девушка и уселась на метлу. — Пророчества вещь непростая. Это может быть и «она». Любое живое существо на острове может оказаться стражем.

— Да уж, задачка. — Я пристроился позади ведьмы. — А чего это зло вообще проснулось-то?

Ведьма вздрогнула и сразу сникла.

— Могу только догадываться, — тихо прошептала она, — что вместе с моей силой в сундуке было запечатано что-то еще.

Пу-пу-пу…

— А я, значит, это «что-то еще» выпустил?

— Ты не знал.

— Незнание не освобождает от ответственности. Если я поспособствовал апокалипсису, то должен попытаться все исправить.

Адалинда вдруг резко развернулась и с теплотой посмотрела мне в глаза:

— Спасибо.

— Пока особо не за что. У тебя есть какой-то план?

Ведьма уверенно кивнула:

— Вернемся в Лесные дали. Я попробую что-нибудь разузнать про стража, а ты… не знаю, делай вид, что ничего не случилось, сиди спокойно и не встревай в неприятности.

— И все? — признаться, я ожидал какого-то более важного поручения.

— Да ты и с этим-то не справляешься, — рассмеялась ведьма.

И вот можно вроде обидеться, да не на что. Адалинда во всем права.

— Ладно, сделаю, как скажешь.

— Вот и умничка! — ведьма сжала древко метлы, и волшебное транспортное средство сорвалось с места.

К счастью, дождь закончился, небо очистилось от облаков и позволило нам снова насладиться прекрасным видом. Пришлось признаться самому себе, что, если все это сгинет, то будет обидно.

И вот угораздило же меня снова вляпаться! Лежал бы этот сундук у Загрида на полке и лежал.

Кстати!

— Может, страж — это Загрид? Или Корвус? Они маги и старые.

— Их проверю в первую очередь, — согласилась ведьма, перекрикивая шум ветра. — Но, как я уже говорила, стражем может оказаться кто угодно.

— Кроме нас?

— Кроме нас, — кивнула Адалинда.

— Ну, тогда удачи в поисках.

— Спасибо, она мне понадобится! И еще, — ведьма помедлила, — никому ни о чем не рассказывай. Если начнется паника, станет только хуже.

— Уверена? Может, кто-то будет полезным?

— Или окажется не на нашей стороне.

— Это как?

— Феей об косяк! — вспылила Адалинда. — Ты что, никогда не слышал про Культ Судного дня?

— Представь себе.

— Это фанатики, которые жаждут конца света.

— Так они разве при этом не умрут?

— Умрут, — кивнула Адалинда, — но им все равно. Они верят, что таким образом очистят этот мир от всего непотребного, чтобы он потом воссоздался заново.

— Вот ведь конченные.

— Говорю же, фанатики. Так что никому ни слова, понял?

— Понял. А еще понял, почему ты попросила меня о помощи — я не местный, прибыл в этот мир недавно, поэтому ни к какому культу принадлежать не могу.

— А… ну да, конечно, — в голосе девушки не слышалось и намека на уверенность, — ты все правильно понял! Ты умнее, чем я думала.

«А ты — нет», — хотел сказать я, но в кои-то веки раз решил промолчать. Пару дней назад эта девица вычесывала блох, лизала шерсть и справляла нужду в песок. Какой с нее спрос? Ладно хоть не говорит, что у нее лапки, — и то хлеб.

Остаток пути мы проделали в тишине. Каждый погрузился свои мысли. И пусть они у нас наверняка оказались схожи, делиться своими никто не спешил. Ну, ничего, найдем еще время.

Если только зло не жахнет со всей дури. Но тогда будет уже все равно.

Всем.

Адалинда высадила меня практически у дома, а сама умчалась прочь, проверять свои догадки. Что ж, очень надеюсь, что у нее все получится. Не хотелось бы помереть в этом мире, когда только-только начал осваиваться.

Тем более у меня уже и планы были.

Планы, которые прямо сейчас серьезно так нарушили.

Первое, что я заметил, — идеальный порядок на участке. Ровные грядки, ухоженный сад, непонятно когда успевший вырасти, мягкий газончик и живая изгородь вместо старого забора. Такое за день могла сотворить только Нира, больше некому.

Моя догадка подтвердилась сразу же, как только я оказался по ту сторону забора. Дриада сидела на крыльце и о чем-то говорила с Яррой и учеником Корвуса Парром. Рядом неспешно раскачивался на ветру энт Семеон, которого я про себя уже окрестил Семёном.

Не припомню, чтобы звал гостей сегодня. Впрочем, кампания-то собралась неплохая, если не брать в расчет тот факт, что кто-то из них может оказаться культистом Судного дня. Никто из собравшихся на фанатика не походил, но в том-то и беда, что теперь ни в чем нельзя быть уверенным.

Но у меня все же имелось преимущество — культисты не знали, что я в курсе происходящего. Пусть так и останется.

Первой мое приближение заметила дриада. Уж не знаю как, но она смотрела именно в то место, откуда я вышел. Трава ей нашептала что ли? Не удивлюсь, если так.

— Где был? — вместо приветствия поинтересовалась Нираиада.

— Гулял.

— Почему так долго?

— Загулялся.

Глаза дриады нехорошо прищурились, но больше вопросов она задавать не стала. Очевидно, сделала какие-то выводы. Пусть и волшебная, но все же женщина. Ярра же сделала ровно то, что от нее и ожидалось.

— Здравствуй, Злой! — махнула она мускулистой ручищей. — Не обращай внимания на Нираиаду, она просто за тебя волновалась.

Дриада зашипела, словно змея, но орчиха только рассмеялась.

— А вы с Парром тоже волновались?

— Не, — покачала головой Ярра. — Я тебе портал притащила почтовый. Вон стоит, — кивком головы она указала на небольшой круг из камней прямо на моем крыльце. — Поставишь там, где мешать не будет. А еще мой муженек просил принести тебе еды. Сумка рядом с порталом.

— Спасибо. — Только сейчас я понял, что ужасно голоден.

— Пожалуйста, — два мощных нижних клыка орчихи обнажились в улыбке, больше похожей на боевой оскал. — Мы с подружкой заболтались, а потом появился Парр. Говорит, по важному делу пришел.

— Все так, — сконфуженно улыбнулся парнишка. — Я бы хотел поговорить с вами наедине.

— Ну а нам как раз пора, — Ярра сгребла недовольную Ниру в охапку и направилась вместе с ней на выход. — Нираиада как раз обещала дать мне редкие семена для сада.

— Я хотела научить его ухаживать за садом! — дриада пыталась упираться. Но все было тщетно — Ярра, словно бульдозер, неумолимо выталкивала ее за калитку со словами:

— Завтра покажешь. Дай человеку отдохнуть.

— Я дала ему семена, а он не посадил их! Бедняги едва не погибли!

— Да-да, — безразлично отозвалась Ярра даже не замедляя шага, — бедные-несчастные цветочки. Но теперь с ними все в порядке, а Злого ты завтра поругаешь.

— Но!..

— Все «но» завтра. Пойдем.

Девушки скрылись за калиткой, но их голоса все еще доносились с той стороны забора.

— Отдохнуть⁈ Да я вместо него все посадила!..

— Но тебе же это только в радость!

— Да!.. Но пусть хотя бы спасибо скажет.

— Завтра скажет.

Дриада что-то пробубнила, но я уже не расслышал из-за расстояния и ветра. Зато громогласный хохот Ярры, кажется, заставил задрожать оконные стекла и на другом конце Лесных далей.

Семеон, не говоря ни слова, просто качнул головой в мою сторону и неторопливо побрел в лес. Что хотел? Зачем приходил? Наверное, составлял кампанию дриаде, а сейчас пойдет слушать лес и вырабатывать кислород. Или чем там еще эти предки Буратино занимаются?

Не важно. Теперь у меня остался один незваный гость.

— Ну, что там у тебя за важное дело? — напомнил я нерешительно переступающему с ноги на ногу Парру.

— Вы же у нас новый почтальон, да? — промямлил он, старательно избегая моего взгляда.

— И?

— Вы же сегодня разносили посылки?

— Не тяни, пацан.

— Просто мастер Корвус не получил свой заказ зелий невидимости, — Парр говорил в нос, краснел и запинался.

Врать он не умел.

— Заказ был не Корвуса, да?

— Что вы! — ученик мага аж подрыгнул. — Он…

— Зачем тебе понадобились зелья невидимости, парень?

Парр понял, что юлить бесполезно, уставился на свои ноги, трагично выдохнул и шепнул:

— Чтобы смотреть, как купаются феи.

Такого ответа я не ожидал, но быстро нашелся:

— Так они вроде не против, чтобы за ними смотрели.

— Гоблины против, — сконфуженно пробубнил Парр.

— Ну так прогони их, ты же маг.

— Я только учусь! — казалось, сама мысль о том, чтобы воспользоваться магией в бою, до чертиков пугала парнишку.

— А они мелкие, зеленые и с поганым характером. — Я приобнял его за плечо и повел к калитке. — Сожги парочку, и все феи твои. Ведь круче мага огня могут быть только два мага огня.

— Но если я подожгу гоблинов, им же будет больно!

— А если не подожжешь, то больно будет тебе.

— Но… — он посмотрел на меня взглядом побитого щенка, — я боюсь.

— Ну, приятель, — я выдворил его за забор, — гоблинов бояться, в лес не ходить. И за феями не подглядывать. Понял?

— Понял, — снова вздохнул Парр. — А с посылкой-то что?

— Пострадала при транспортировке, — я сунул руку в карман, достал оттуда одну из тех монет, что дал мне за работу Шарлотт, и бросил ее парнишке. — Это тебе компенсация от почты Лесных далей.

— Спасибо! — Парр поймал монетку, задумался, а потом кинул ее обратно.

Теперь ловил уже я.

— Ты чего?

— Научите меня быть решительным и не бояться? — попросил он.

— Это не заклинание, чтобы его выучить.

— Знаю, — плечи Парра сникли, — увы, но я не родился героем.

— Героями не рождаются, парень, — я вспомнил лица боевых товарищей и поджал губы. — Ими становятся. К сожалению, часто посмертно.

Парр побледнел, но потом нашелся:

— А если стать не совсем уж героем, но при жизни? Так можно?

— Можно. Но пока ты сам в себя не поверишь, никто в тебя не поверит, — монетка вновь перелетела через забор и оказалась в ладонях Парра.

— Ладно, — смирился он и побрел прочь, — буду работать над собой. Но, если что, вы же дадите мне пару советов?

— Без проблем, — я пошел домой. — Успехов.

— Спасибо! — уж не знаю, чем он так вдохновился, но ученик волшебника потопал в башню в приподнятом расположении духа.

— Парр! — окликнул я его. — На будущее — не вздумай заказывать зелье увеличения.

— А зачем мне кого-то увеличивать? — не понял паренек.

— Не кого, а что, — поправил я, но вовремя спохватился: если он сам не додумался, то и подсказывать не надо. — Хотя, не бери в голову.

— Ладно, — послушно согласился Парр и скрылся из виду.

Я же открыл дверь и собирался войти в дом, чтобы растянуться на диване и отдохнуть. Но в животе заурчало. Точно! Ярра же принесла еду. Надо перекусить.

Не успел я потянуться за сумкой орчихи, как по формировавшим правильный круг портальным камням пошли фиолетовые всполохи. Раздался негромкий хлопок, и в клубах пурпурного дыма появился перетянутый серебристой цепочкой свиток, который скрепляла причудливая печать.

— Кому-то письмо? — вскинув бровь, я взял свиток.

Над печатью ровным почерком было написано — «Шарлотту Двичу лично в руки», а под надписью красовалась алая печать, на которой между двумя скрещенными зажженными свечами находился обращенный клинком вверх меч. Рисунок был заключен в правильный круг, вдоль которого буквы складывались в слова, от которых у меня неприятно засосало под ложечкой:

— Благословенная священная инквизиция, — прочитал я вслух.

Загрузка...