Мой Советский Союз Магических Республик

Глава 8

За столом сидел мужчина. Лет тридцать пять. Форма милицейская, фуражка на столе рядом с папкой и ручкой.

— Ну, — хмыкнул он, глянув на сидевших перед ним. — Рассказывайте.

— А чего рассказывать? — осторожно спросил Сергей, покосившись на студентов.

— Все. С самого начала, — вздохнул милиционер. — Петренко Сергей Павлович, Кот Семен Семеныч, Осетренко Кирилл Дмитриевич. Как вы оказались в той машине?

— Ну, так… — водитель покосился на Семена.

— Нас попросила помочь Клавдия Семеновна. Простите, фамилии ее не знаю, она И. О. директора РайТорга. Послала нас с товарищем Палычем… Сергеем Павловичем развести товар по точкам.

— Ночью, — хмыкнул милиционер.

— Нет, мы под вечер выехали, просто дефициты развести надо было, — подал голос Сергей. — Ну, как положено, чтобы завтра… в смысле сегодня, они все на месте были и в один день на прилавках появились.

— Допустим, — сделал пометку милиционер. — Дальше. Как вы на Новокузнецкой оказались?

— Так, точка там. Галантерея в семнадцатом доме, — ответил водитель. — У меня в путевом отметка есть. Принимали там у нас товар. Фамилия, подпись.

— Видели. Только было это в полдвенадцатого ночи. Что за праздник веселых милиционеров вы там устроили?

Ребята переглянулись. Слово взял водитель.

— Я еще в десятом часу заметил, что-то там, то тут мелькала машина. Корвет, бежевый. Вроде бы ничего странного, но корветов у нас почти и нет. Приметная машинка.

— Так… — устало кивнул милиционер.

— А тут еще и начальство хвост накрутило. Трение у него со свердловчанами какие-то. Ну, я раз ее заметил, второй… пятый. Ну, думаю не могут же они так в пустую палки в колеса ставить посреди города. Вроде бред… — тут водитель поднял глаза на милиционера и произнес: — А потом она хвостом повисла и за нами. Я в зеркала смотрю — она там. Поверну, глядь, а она за нами. И сигналить начала.

— А на Новокузнецкой?

— Они на обгон пошли, подрезали и по тормозам дали, — пожал плечами Палыч. — Ну, я тоже по тормозам. Машина-то казенная, но оно ж… Это… прототип… Вот… Жалко.

— Дальше что?

— Там из машины трое вылезли. Лысые, в робе какой-то странной. Начали что-то кричать, — вмешался Семен.

— Один какой-то палкой размахивал, — вставил Кирилл.

— Папкой, — поправил его милиционер. — Это были инженеры из ГорСвета. Падает освещение на западе города. Проверяли напряжение по подстанциям.

— А чего они драпанули сразу… — растерялся Кирилл.

— Ну, может потому что их матом обложили, — пожал плечами милиционер. — Или потому что хлопки начались? Словно стрелял кто-то. Еще и мигалка. Они так-то хотели вас попросить к фонарю уличному подъехать, чтобы забраться на вас и напряжение замерить в лампочках.

— А… — осторожно произнес Палыч и покосился на ребят.

— Из чего стреляли? — продолжил тем временем мужчина и поставил банку из-под супа с обгоревшей картонкой. — И кто художник этого… агрегата.

— Мы не стреляли, — вжал голову в плечи Семен. — Это болты из бардачка были.

— Какие болты? — смутился милиционер.

— На семнадцать, — подал голос Кирилл. — Там хлопушки были на три руны…

— А это что? — кивнул он на банку.

— Так индикаторы… С одной стороны синий был, с другой красный, — пояснил Семен и с воодушевлением добавил: — Мы контуры разнесли немного, и у нас на одной картонке два индикатора работало. Светило точь-в-точь как мигалка и…

Лейтенант тяжело вздохнул и злобно зыркнул на парня, который тут же заткнулся.

— Пять утра, а я с вами вожусь. Ладно, я все понимаю. Ну напугались, энергетиков с кем-то перепутали. Пошумели, — тут он глянул в папку, а затем на пойманных «хулиганов». — Вы на кой-черт за ними потом погнались?

Все трое тут же опустили взгляды в пол.

— Хрен с ними, у них в заднице детство. Петренко, ты как их слушать стал? Как у тебя мозгов хватило через весь город с этой… — тут милиционер схватил банку, сплюнул и поставил на стол. — Как, Сергей? Тоже детство в заднице?

— Ну, мы уже все развезли, возвращались… — неохотно произнес Палыч.

— Это наша идея была, — вставил Семен. — Терять нечего, товар отвезли, вот и решили шугануть.

— Шуганули, — буркнул лейтенант. — У нас старший энергетик смены теперь заикается.

Тут на столе зазвонил телефон. Милиционер недовольно снял трубку.

— Слушаю… Да, — буркнул он и с минуту внимательно слушал. После чего коротко ответил: — Есть! — и положил трубку.

— Еще раз… — произнес он и оглядел ребят. — Еще раз я услышу ваши имена в этом году — сядете за хулиганку на пятнадцать суток. Понятно?

Все трое синхронно кивнули головами.

— И чтобы в ноги все Дубовой поклонились. Поняли?

— Поняли, — кивнули те.

— А теперь, чтобы ни вас, ни машины тут через пять минут не было! — рыкнул полицейский и указал на дверь. — Свалились на мою голову…

Как только троица покинула кабинет, Палыч недовольно рыкнул:

— Ну, студенты!

— Да, ладно тебе, Палыч, — отозвался Семен. — Не шарахнуло ведь!

— Есть сегодня что? — спросил Кирилл, как только уселся рядом с Семеном.

Ребята устроились в небольшом кафе с мороженным, за столиком у окна. Кирилл взял два сливочных шарика, а Семен разглядывал шоколадный и фисташковый у себя в стаканчике.

— Не-а… — мотнул головой тот. — Тишина. Оно тоже, кстати, иногда полезно. Домом можно заняться или по учебе чего поглядеть.

— Странно слышать от тебя такое, — хмыкнул Осетренко и зачерпнул ложечкой мороженое. — А еще страннее, что Ленка молчит.

— Ты все еще волнуешься за ту ночь?

— Ну, как бы… был уверен, что до комсомола дойдет за то задержание.

— Ну, я бы не назвал это странным. Посуди сам, — Кот зачерпнул мороженого. — Водитель РайТорга с двумя студентами забрались в машину, сделали муляж сигнализации, рупор из картонки, хлопушки из болтов и гоняли энергетиков по ночному городу. Обматерили, напугали и…?

— Ну, хулиганку бы точно впаять могли. А тут… — пожал плечами Кирилл.

— Чисто технически это больше напоминает бред, — хмыкнул Семен и указал ложечкой на зал. — Ты кому угодно расскажи — брехуном обзовут в лучшем случае.

Осетренко глянул в пустой зал, затем на улицу, где лег первый снег, и вздохнул.

— Ну, допустим, ты прав. Только…

— И да, кто-то замял. Может быть, кстати, и Клавдия Семеновна постаралась.

— Вот это более… правдоподобно, — кивнул Кирилл и тут же заметил, как за окном на них кто-то уставился. — О… вспомни, как говорится.

Кот проследил за взглядом друга и сморщился.

— Блин, даже мороженное поесть не даст, — проворчал он недовольно.

Из-за стекла на две довольные морды смотрела староста курса. Леночка в тонком пальтишке насупилась, поправила шарф и быстро вошла в кафе.

— Вот вы где, обормоты! Я вас ищу по всему корпусу, а они, стоило паре закончиться, уже мороженное трескают! И не холодно вам?

— Нам — нет, — отозвался Кирилл.

— Нам — сладко, — кивнул Семен. — А чего надо?

— Тут нашему комсомолу задание сунули, — кивнула на здание университета девушка. — Надо помочь на скотобойне в Голованово.

— Где? — глянул на друга Кирилл.

— Скотобойня? — удивленно уставился на него в ответ Семен.

— Никого там убивать не надо будет. Там вроде как с уборкой или еще чем, — пожала плечами девушка и с прищуром оглядела ребят. — Вы уговор помните?

— Помнить-то помним, только ты говорила про профиль и…

— Что есть, то есть, — отозвалась староста. — Помощи у нашего комсомола вообще не часто просят. А тут…

— Почему нечасто? — нахмурился Осетренко.

— Потому, Киря, что сами комсомольцы редко что делают на совесть, — хмыкнул Семен.

— Ну, я бы так…

— Выражение выбирай, Кот, — хмуро глянула на него девушка. — Просто многим комсомольцам, в силу возраста и опыта, не хватает навыков.

— А я что сказал? — удивленно глянул на нее Кот.

— В любом случае, завтра надо явиться к обеду на скотобойню в Голованово. Уговор дороже денег! — внимательно посмотрела на ребят Лена.

Друзья переглянулись, тяжело вздохнул и синхронно кивнули.

— Спасибо… Вы меня очень выручили, — тихо произнесла Лена. — У нас там половина на собрании побелела, когда про скотобойню разговор зашел.

— Как в анатомичке? — хмыкнул Семен.

— Примерно, — вздохнула Лена.

— Значит, план такой! — потирая руки, произнес Семен, вышагивая по утоптанной тропинке. — Сейчас приходим, узнаем фронт работ, быстро все завершаем и дуем к Геннадичу. Разбитый «Киров» у него. Там а-а-а-асторожно разбираем, смотрим, сравниваем схемы. А уже завтра, в воскресенье, пытаемся придумать, что сможем сделать с битой УШМ.

— Звучит неплохо, только вот как это будет на практике. Ты еще не забывай, что нам обратно час на автобусе пилить до города, — буркнул Кирилл и остановился. — Слушай, тут так и должно быть?

Семен выглянул из-за спины друга и пожал плечами.

— Ну, я примерно так себе и представлял.

Серое бетонное здание, пара таких же серых и длинных то ли бараков, то ли каких-то складов. Ну и большое приземистое здание с торчащими трубами вентиляции.

— Мрачновато, — вздохнул Осетренко и направился к проходной.

— Есть такое… Хотя зачем его делать красочным? Ну, представляешь себе розовую или голубую скотобойню? — хохотнул Кот.

— М-м-м-мда, — протянул Кирилл и сменил тему: — Слушай, ты к практике готовиться пробовал?

— Неполная трансмутация сложных веществ? Да, а что? У тебя не получилось?

— Да, просто долго голову ломал, что взять, — вздохнул Осетренко. — И так крутил, и эдак… Ты что пробовал?

— Так элементарно! Два пельменя берешь и делаешь. Тесто и мясо. Идеально!

— Ну, я попроще в итоге взял, — задумчиво произнес Кирилл. — Карандаш. Грифель и оболочка.

— Ну, нет. Это несерьезно. Надо, чтобы одно было растительное, а второе животное. Тогда — да. В идеале хорошо бы придумать, чтобы одно было не живое, а второе живое. Вот тогда вообще класс будет.

— Есть идеи?

— Если честно — нет. Пельмень тоже от безысходности взял. Додумался бы до карандаша — тоже бы его выбрал. А так, пока пельмени варил, развлекался.

— Сам слепил?

— Я? Сбрендил? Я готовить умею только шашлык. Даже макароны по-флотски и те… Не очень-то и съедобны.

— Купил, значит, — вздохнул Кирилл.

— Зачем? Если есть связи и немного капроновых колготок, то ты голодным точно не будешь, — загадочно подмигнул Кот.

Ребята подошли к проходной и постучали в окошко, за которым сидел бородатый мужчина.

— Чего надо? — спросил он, отворив окошко.

— Мы от комсомола из ПолиМага.

— И что? — недружелюбно буркнул охранник.

— Так это, к вам на помощь направили, — произнес Семен и глянул на пожавшего плечами друга.

Мужчина поднял трубку и принялся пальцем набирать номер, прикрыв окошко.

— Слушай, а Геннадич не сказал, сколько заплатит, если мы ему УШМ починим?

— Не-а, но я тут прикинул… — Кот наклонился к другу и зашептал: — В продаже таких машинок нет. Узнал за бензиновую. Они изредка появляются на Пороховой, в магазине «Инструмент-оружие». Там они идут по тысячу сто.

— Так, — кивнул Кирилл.

— Чисто теоретически на Киров можно смело ставить ценник в два косаря. Заряжать не надо, бензин не нужен. Так?

— Ну, так.

— Геннадич, конечно, тот еще жук. Другие в бригадиры не выходят, но если у нас получится — пять сотен можно затребовать.

— Думаю, можно и за бензиновую ценник попросить.

— Так у нас же не новая, считай, ремонт, — пожал плечами Семен.

— Студенты! — послышался окрик от окошка и щелчок замка калитки. — Дуйте прямо, до того здания. Там, на первом этаже, Гаврила Николаевич сидит. К нему.

— Спасибо! — кивнули ребята и быстрым шагом дошли до нужного здания. Войдя в него, они нашли кабинет, постучались и вошли внутрь.

— Здрасти, — произнес Семен, войдя первым.

— Здравствуйте, — зашел за ним Кирилл.

За огромным дубовым столом сидел огромный двухметровый лысый здоровяк. В руках у него были огромные кусачки с мощными, массивными лезвиями. Стальная ручка была погнута почти под девяносто градусов.

— Здоровей видели, — пробасил он, хмуро глянул на студентов и спросил: — Откуда?

— Нас комсомол прислал, из ПолиМага. Говорят, помощь вам нужна. Вот мы и… — Кот умолк, наблюдая, как директор скотобойни спокойно, руками выгибал ручку толщиной с его большой палец.

— Ты гляди, какие бесстрашные нынче в ПолиМаге, — хмыкнул он, оглядел ручку и остановил взгляд на лезвии. Прижав его к столу, он примерился и со всей силы влепил по нему кулаком.

БУДУМ!

Удар был такой мощный, что стол, телефон, стакан с ручками и стопка бумаг одновременно подпрыгнули.

— Чем провинились? — спросил он, прикидывая на глаз лезвие. — За что к нам?

— А мы… — тут Кот глянул на друга и, набрав грудь, произнес: — Мы добровольцы!

Тут здоровяк провел пальцем по лезвию кусачек и глянул на них, как на идиотов.

— Это скотобойня, а не коммунистическая стройка, — произнес Гаврил Николаевич. — Мы тут скотину разделываем… В меру своих возможностей.

— А мы в меру возможностей помочь хотим. Вам ведь комсомол обещал помочь. Вот, мы и пришли помогать.

— Вы первые, кто дошел, — хмыкнул здоровяк. — Не любит ваш брат к нам ходить. Блудится, место не находит…

— А чего тут искать? Тропинка прямая от остановки, — нахмурился Кирилл.

— Вот и я удивляюсь. Думаю, может у вас эпидемия какая там в университетах.

— Какая эпидемия?

— Топографического кретинизма, — хмыкнул глава скотобойни и поднялся. — Ладно… Пошли.

Здоровенный мужик вышел из кабинета. За ним пристроились Семен с Кириллом. Несмотря на то, что парни были рослыми, рядом с Гаврилой Николаевичем смотрелись они как дети, едва доставая ему до груди.

— Коли пришли, — произнес он, когда они подошли к торцу длинного здания. — Вон ту кучу видите? Снегом припорошило.

— Видим, — отозвались студенты.

— Там кости. Пошли сюда, — кивнул он на вход в здание.

Войдя внутрь, парни обнаружили пару мощных чурбаков с небольшой вогнутостью и кувалды.

— Берем кувалду, ставим кость сюда, бьем сверху, — произнес здоровяк. — Задача сделать мелкий костяной лом. Понятно?

— Понятно, — кивнул Кирилл.

— Не понятно, — отозвался Семен.

— Ну, — глянул на него здоровяк.

— Вон та штука с теми зубатыми барабанами… Больно на измельчитель похожа, — указал в сторону странной конструкции Кот.

— Не похожа, а она и есть, — произнес Гаврила Николаевич. — Только там на приводе шлицы слизало. Трижды уже ремонтировали. Срывает…

— А зачем тогда вообще лом костяной делать? — спросил Кирилл. — Не то чтобы мы против, просто… непонятно.

— У соседей, ближе к Березовке, тоже есть, но они кость на перемолку берут, но ее же как-то везти надо. Вот и измельчаем, чтобы не гонять порожняком машину. Лом, кстати, вон в те ящики сваливайте, — указал директор скотобойни на стальные короба. — Еще вопросы?

— Никак нет, — довольно ответил Кот. — Только вот, если робой какой поделитесь — признательны будем!

— Смотри! — с довольной миной произнес Семен. — Берем кости, сваливаем в контейнер как попало. Затем чертим руны на трансмутацию неоднородных составов и вуаля! У нас еще куча места!

Кирилл хмуро глянул на друга, затем на кучу костей и произнес:

— Может просто измельчитель починим?

— И как ты себе это представляешь? — хмыкнул Кот. — Это же время, Киря! Пока вал снимем, пока шлицы эти восстановим. Еще металл где-то искать нормальный нужно. А тут, раз-раз и поехали к Геннадичу!

— Ну… Может хотя бы глянем… — морщился Осетренко.

— Слушай, ну что ты заладил? Сдался тебе этот измельчитель. Мы же тут до вечера так провозимся. Задача упаковать в ящики лом костяной. Мы и упакуем, только немного не лом и…

— Слушай, — упер руки в бока Кирилл. — Помнишь, ты сказал, что комсомольцы делают все спустя рукава?

— Ну…

— Вот мы сейчас в ящики кости утрамбуем. И что? Как их потом доставать будут? А как их мельчить, если мы их сейчас в один куб спаяем?

— Ну, так это уже не…

— Так и мы, получается, тоже такие же комсомольцы? — глянул в глаза другу Кирилл. — Ну, дело сделано, и черт с ним, что там дальше.

Семен недовольно глянул на друга, затем на гору костей и вздохнул.

— Ну, а как по-другому? Наплевать? — продолжил Осетренко. — Оно, конечно, можно. Только толку от этого? Если сделать, как ты сказал, то мы еще больше проблем наделаем. Скажи, не прав?

Кот сунул руки в карманы ватников, что им выдали, глянул на друга и буркнул:

— Прав…

— Ну, так давай подумаем, как можно этот измельчитель у них починить. По идее надо так, чтобы оно вообще не ломалось, — произнес Кирилл.

Заметив, как нахмурился друг, он вздохнул и хлопнул его по плечу.

— Давай уж не будем, как все эти… — кивнул он в сторону. — Комсомольцы.

Гаврила Николаевич сидел за своим столом с кружкой чая. Хотя кружкой назвать литровый сосуд из железа с приваренной ручкой, было сложно. Перед ним стояла тарелка с бубликами и небольшая вазочка с вареньем.

Сам директор скотобойни смотрел на Семена и Кирилла хмуро и недовольно. Вот он поднял кружку и шумно с прихлебыванием отпил чая.

— Так бы и сказали, что не хотите кувалдами работать. Чего кобениться? — произнес он, взял бублик и целиком сунул в рот.

— Гаврил Николаевич, мы ведь в ПолиМаге учимся. А университет, дело такое, надо головой работать. Так? — с улыбкой произнес Семен.

Директор хмыкнул.

— Нет, мы от труда не отказываемся, но… Вот взялись мы за кувалды, набили костей на эти ящики. И что? — продолжил Кот.

— Фто?

— Через неделю вы снова костей наделаете и будет снова гора расти. Так?

— Ну, так.

— Мы, — тут Семен глянул на Кирилла. — Как комсомольцы, за глубинное решение проблем. С устранением проблем на корню. Смысл к вам студентов засылать, если вы и сами молоть кости можете? Давайте мы вам измельчитель починим?

— Чем вы чинить собрались? — проглотив, спросил Гаврила Николаевич. — У меня станков нет. Ключи и отвертки найдем, а вал где править будете? Мне в автобусной колонне наваривали шлицы. На три дня последний раз хватило.

— Гаврила Николаевич, мы ведь из ПолиМага, — подмигнул ему Кот. — Мы, конечно, не вояки. Огонь всякий из рук не умеем, но тоже не лыком шиты. Руны, знаете ли, многое умеют.

— А ты головой подумал, что будет если кто-то…

— Так и мы про то же! — с улыбкой перебил Семен и сделал шаг вперед. — Вы нам ключики дайте, а мы сами. И дверку за собой закроем. А спросит кто — решили за свой счет снова наварить шлицы, лишь бы кувалдой не работать. Вот, снимать пошли, чтобы в автоколонну утащить.

Здоровенный мужик с подозрением глянул на Кирилла, затем на Семена и громко прихлебнул чай. Поставив кружку на стол, он кивнул на угол, за спиной парней.

— Вон, ящик видишь?

— Ага! — кивнул Кот.

— Инструмент там.

Ребята переглянулись, подхватили ящик и быстро покинули комнату.

Хозяин кабинета же тяжело вздохнул, отхлебнул чаю и произнес:

— Что за молодежь… Что угодно, лишь бы не работать…

Гаврила Николаевич стоял с папиросой, рядом с бородатым мужичком, что сидел на проходной.

— И чего? — спросил мужик. — Они нам эту хероборину, а наш ЗИЛок куда?

— Вроде как в Васнецово отдать хотят, — сплюнул на землю здоровяк. — Тамошний колхоз уже весь извелся.

— Гаврила, не отдавай ЗИЛок, — просящим тоном произнес мужик. — Десять лет ездит, работает. Да, ломучий, но работает ведь! А эту херобору магическую пришлют и что? А ну как сломается? Что тогда?

— АТС… — начал было директор скотобойни.

— Этих хер допросишься! Их там полтора землекопа, а задач на роту. И будет работа стоять тогда.

— Да, знаю… Не положено две машины, — буркнул Гаврила.

— Так, а ты обкаткой отбрехайся. Ну, хотя бы с полгодика, а? Мол, машина новая, как работать будет — не понятно, а у нас планы, — подал идею охранник.

Гаврила Николаевич тяжело вздохнул, глянул на охранника, затянулся и кивнул.

— Подумаю.

В этот момент из длинного здания вышли студенты. Они быстрым шагом подошли к директору.

— Что? Не вышел каменный цветок? — хмыкнул он, глядя на парней, что умудрились измазаться смазкой.

— Там… — начал было Кирилл и кашлянул, посмотрев на друга.

— Нет там уже никаких шлицов, — буркнул тот. — Я бы тому умнику, кто сыромятину на вал ваял, руки бы в…

— А ты думал, — хохотнул здоровяк. — Ты очередь занимай. За слесарями с автобазы будешь.

— А может есть вариант новый где-то выточить? — спросил Кирилл.

— Ты его размеры видел? — хмыкнул Гаврила Николаевич. — Такую только на приличном станке точить. А такие только у военки есть.

— Так может быть… — начал было Осетренко.

— Без может. Военка — это тебе не хухры-мухры. Там тебя за вынос детали сразу за жабры и далеко…

— И на долго, — закончил Семен. — Слушайте, а может у вас кусок металла завалялся где-нибудь? Размером с вал.

Директор скотобойни хмыкнул, глянул на Кота и произнес:

— Это скотобойня, а не металлоприемка. Тут чего попало не валяется.

В этот момент послышался звон. Бородатый охранник тут же спохватился, подбежал к воротам и принялся их открывать. Спустя минуту во двор закатил видавший лучшую жизнь ЗИЛ с будкой вместо кузова.

— Киря, — толкнул друга Семен и указал на открытые ворота. Там, рядом с въездом висел здоровенный кусок рельсы, по которому и стучал водитель. — Помнишь из чего делают рельсы?

— Высокоуглеродистая сталь, — произнес тот, тоже увидев обрубок железнодорожного полотна. — На них нагрузка идет сумасшедшая. Если фокус побольше взять, то можно через обычные…

— Гаврила Николаевич, а вам сильно звонок нужен? — тут же повернулся к директору Семен.

— Побольше бери! — крикнул Семен, осторожно подошел к измельчителю и заглянул внутрь.

Кирилл кивнул и быстрым шагом вышел из помещения.

Гаврила Николаевич спокойно подошел к механизму, присел и заглянул под него. Осмотрев вращающийся вал, он повернул голову и взглянул на старый, что лежал тут же.

— Из той рельсы? — уточнил он, почесав подбородок. — Не обломает его?

— Не, — спокойно ответил Семен, перекрикивая гул от измельчителя. — Мы еще зубья заострили немного. Чтобы усилие приходилось не на плоскость, а на грань. Сильно упрощает. Ну, и вал само собой мощнее. Мы смотрели дырки, куда он вставляется. Там металл другой.

— Отверстия, — буркнул мужчина, задумчиво почесав подбородок.

Кирилл вернулся с одной длинной костью и еще одной, размером с голову, но имеющую странную форму.

— Крестец бычий, — кивнул директор. — Самое то! Кидай!

Осетренко закинул в измельчитель сразу обе кости. Раздался хруст, вылетело пару мелких осколков, но измельчитель сработал как надо, выдав в подставленный мешок порцию мелко раздробленных костей.

Гаврила Николаевич покивал, а затем глянул на охранника с водителем, что с интересом наблюдали за процессом.

— Покидайте костей, — указал он им, а сам поманил студентов и вышел из здания.

Молча пройдя к себе в кабинет, он уселся на место и выдвинул ящик стола.

— Я думал, вы решили просто свинтить с работы, — хмыкнул он, достав толстую тетрадь в кожаном переплете. — У меня так иногда шабашники на кувалды приходят. Час поработают и то живот болит, то «я сейчас новый вал принесу»… Бывает, в общем. Комсомольцы обычно даже не доходили.

— Комсомольцы разные, — подал голос Кирилл. — Мы ведь пришли. И сделали.

— Тут не поспоришь, — кивнул хозяин кабинета, пробежался взглядом по записям, а затем перелистнул на последнюю страницу.

Там, взяв стопку купюр, он отсчитал три сотни и положил на стол перед парнями.

Кот и Осетренко переглянулись.

— Чего? Берите, — кивнул им Гаврила Николаевич. — Котлет в столовке какой навернете.

— Да, мы как бы… — начал было Кирилл.

— Мы же идейные! — с улыбкой заявил Семен. — Коммунизм, партия… Что там еще, Кирюх?

Здоровяк хмыкнул, а Кот продолжил:

— Мы же не за деньги старались. Так, по-человечески. Киря, вон, сразу сказал — делать надо так, чтобы потом переделывать не пришлось. А деньги… Ну, что деньги? Сходим, проедим.

— А так что?

— А так, может вы нам благодарность какую накидаете, — пожал плечами Семен. — А деньги это так… Инструмент. Главное ведь не деньги.

Гаврила Николаевич хмыкнул, убрал деньги в тетрадь и закинул в ящик.

— А что по-твоему главное, студент?

— Люди, Гаврила Николаевич. Люди и связи. Мы вот тебе пригодились. А там как повернет, может не свидимся больше, а может и сведет судьба, и вы нас выручите. Так?

Директор скотобойни покивал, глянул в сторону небольшой тумбы и спросил:

— Чай будете?