Мой Советский Союз Магических Республик

Глава 20

Семен оглядел небольшую комнатушку, шмыгнул носом и присел на кровать.

— Чернила взял, кисть взял, вещи взял, документы взял, — пробормотал он, задумчиво смотря на стену.

Тут его взгляд остановился на столе, где лежала книга, подаренная главой артефактного кружка. Рядом с ней лежала тетрадка.

— Надо будет подумать, — кивнул своим мыслям парень, сгреб книгу и тетрадь и затолкал в набитую сумку у ног.

Парень еще раз вздохнул, затем закрыл сумку и поднялся.

— Вроде все…

Семен закинул лямку сумки на плечо, вышел из комнаты и принялся закрывать дверь.

— Блин-блин-блин-блин… — раздалось сбоку.

Парень удивленно повернул голову и обнаружил Лену, что в спешке неслась по коридору с рюкзаком на спине.

— Э-э-э! Ты куда так…

— На автобус опаздываю! — выпалила она на ходу и промчалась мимо.

— Праздники и выходные неумолимо опустошают общежитие, — хмыкнул Кот, проводив девушку взглядом.

Парень вздохнул и с улыбкой направился к вахте. Парень подошел к вяжущей спицами старушке и положил ключ ей на стойку.

— Валентина Степановна, до встречи в следующем году! — произнес Семен.

— До свидания, Семен, — кивнула старушка, убрав ключ.

Парень кивнул и собирался выйти из общежития, как перед ним в дверях появился Кирилл.

— О! Успел! — с улыбкой произнес он.

— Куда? — удивленно спросил друг. — Ты чего вообще? Домой еще не уехал?

— Да, тут… Дела в городе были. В деканате сказали, что выдадут место в следующем семестре. Буду теперь в общежитии жить, — с улыбкой ответил друг.

— Вот это правильно! — кивнул Кот. — Вместе после шабашки возвращаться будем, да и на учебу мотаться черт знает откуда не надо. Погоди, ты ради этого меня ловил? Радостную весть сообщить?

— Нет, не совсем, — задумчиво произнес Осетренко. — Мои телеграмму прислали. В общем… У меня родители на Новый Год не приедут.

— Хреново, — кивнул Кот. — Ты что же… Получается, один остаешься на все праздники и выходные?

— Ну, получается так… Я тут подумал, может… — неуверенно произнес Кирилл.

— Погнали со мной? — уже уловил мысль друга Кот. — Все одно веселее, чем одному в праздники куковать.

Кирилл слегка улыбнулся от того, что друг на лету поймал его мысль.

— Не откажусь, — кивнул он показав небольшой рюкзак за спиной. — У меня, в принципе, все с собой.

— Подготовился! — хохотнул друг и кивнул на дверь. — Пошли на вокзал. Надеюсь, билеты еще есть, иначе придется добираться на электричках. То еще приключение.

Парни вышли из общежития и направились в сторону автовокзала, до которого было всего пару кварталов.

— Только ты это… — смутился Кот. — Я же к бабуле еду. Она у меня… немного странная.

— Это правда, что ей сто восемьдесят лет? — глянул на друга Кирилл. — Так долго разве живут? Или у нее дар и она…

— Сложно все, Киря, — сморщился Семен. — Дар у нее есть, но она… как бы…

— Говори, как есть, — пожал плечами Осетренко. — Чего уж тут. Друзья же.

— Ведьма она, Киря. Настоящая, сильная… Как в сказках писали.

Кирилл усмехнулся, покосился на друга, а затем посмурнел.

— Вот прям настоящая?

— Слабые долго не живут, — шмыгнул носом Семен. — Тут как бы… Сложно все. Просто… не обращай внимание на то, что она говорит и… Не оставайся с ней наедине… На всякий случай.

— Что она меня, как в сказках, в печи испечет? — хмыкнул Кирилл.

— Так вообще-то простуду лечили в досоветские времена, — глянул на друга Семен. — Печь протапливали, а потом угли выгребали и человека туда сожали. Чтобы он пропотел.

— А чего не в бане?

— Не знаю. Поверье такое было, — пожал плечами Кот. — Но даже так, лучше… Лучше поближе ко мне держись.

— Понял, — пожал плечами парень.

Ребята дошли до вокзала и встали очередь в кассу.

— Слушай, помнишь, мы с тобой про комплексы на выносливость и силу разговаривали, — подал голос Кирилл. — Ты смотрел в той книге, что нам Жутко давала?

— Смотрел. Нет там такого. Но интересные мысли все же есть, — кивнул Кот. — Есть там раскладка полного защитного костюма.

— М-м-м? И что там?

— Костюм так-то предназначен для защиты от вредного магического фона, — произнес Семен, хмурясь от попытки вспомнить. — По-моему, там про Ногтевский эффект при излишнем фоне говорится. Там фоновое излучение больше десяти единиц в секунду.

— И где такое вообще может быть? — хмыкнул Кирилл. — Такой фон… я даже не знаю…

— В местах излучения силы, — пожал плечами Кот. — Там точно такие пригодятся.

— А в чем мысль? — глянул на друга Осетренко.

— В том, что эти костюмы по сути, выполняют экран, полностью повторяя каналы силы в человеке, — продолжил Семен. — В принципе — неплохая схема.

— Что-то я пока не понимаю, как она нам поможет, — хмыкнул Кирилл.

— А что если использовать ее как основу, на которую уже накладывать обычный комплекс на выносливость. То…

— Какая выносливость? Она же не на нас будет, значит и выносливости с силой никакой, — хмыкнул Кирилл. — Тут другой подход нужен…

— Так, в том-то и дело, — кивнул Семен и более тихо добавил, покосившись на людей, что начали поглядывать на них. — В этом защитном костюме предусмотрено внешнее усиление костно-мышечного аппарата.

— Это как? — нахмурился Кирилл.

Семен глянул на окно, что было уже совсем рядом, а затем неохотно произнес:

— В автобусе покажу.

Ребята простояли еще минуты две и, как только оказались у окошка, Семен произнес:

— Два, до Ашапа.

— И ты здесь вырос? — с сомнением спросил Кирилл.

Парни стояли на вершине холма, где остановился автобус и смотрели на село, что располагалось на пологом спуске. Внизу холма виднелся заснеженный пруд и небольшая дамба.

— Ну, да. По сути, неплохое место. Довольно крупное село. Школа своя, церковь, магазины. Да, без излишеств всяких, но тоже вполне неплохо, — пожал плечами Семен. — Тем более место с историей.

— М-м-м? Старое село?

— Очень. В царские времена тут шахты были рядом. Народ работал, медь добывал, — Кот кивнул в сторону дороги, что вела вниз. — Пошли, нам еще пилить прилично.

— На окраине живешь?

— Бабушка, — вздохнул друг и указал правее церкви, куда уходила дорога. — Она у меня там, в казамате живет.

Парни двинулись вниз по дороге.

— Странно тут, — произнес Осетренко, вышагивая рядом с другом. — Как-то… кажется, что вроде все как везде, а дома вон. И покрашены, и калитки ровные. Словно богато живут, но вроде и нет.

— Мастеров тут много, — пояснил Семен. — Народ рукастый. Ну, и традиция — не ленись и воздастся. Не принято, чтобы у нас дома снаружи кое-как выглядели.

— Как у татар? — покосился на него Кирилл. — У них, слышал, всегда опрятно.

— Вроде как да, но тут их почти и нет, — хмыкнул Кот. — Хотя в округе хватает. Это вроде как русское село.

Парни спустились до церкви. Кирилл внимательно осмотрел ее и спросил:

— Слушай, старая ведь, так?

— Так, — кивнул друг. — С царских времен. Даже, можно сказать, действующая.

— А как бабушка твоя… — кивнул на церковь Кирилл. — Она же у тебя вроде как… ведьма?

Семен тяжело вздохнул, глянул на друга и резко сменил тему.

— Ты смотрел закладки в книге, которую я тебе дал?

— Ну, ты-то впереди сидел, а мне сзади было не особо до чтения, — хмыкнул Осетренко. — Но да. Поглядел.

— Ну, и что скажешь?

— Лучше покажу, — достал из-за пазухи листок парень. — Идея с внешним каркасом под искусственные мышцы — хорошая. Но вокруг ведь тоже не дураки. Почему оно массово не применяется?

— Дорого? — спустя пару секунд раздумий спросил Кот.

— Вот именно, — кивнул друг. — Я тут грубо прикинул, и тут расход минимум по полторы единицы в час при интенсивной работе. Маг военный и так может тело свое завести, а артефакторам оно вроде как и не надо. Вот и выходит, что такой принцип хоть и интересный, но смысла большого не имеет.

Семен недовольно поджал губы, сложил листок и убрал во внутренний карман куртки. Тяжело вздохнул и сказал:

— Жаль, хорошая идея для кружка была бы, — произнес он. — Да и ребятам со скорой было бы проще с такой штукой.

— И солдатам с огромным рюкзаком патронов бегать бы не приходилось, — кивнул друг. — Было бы просто — уже давно бы использовали.

Ребята прошли от церкви направо и спустя десять минут остановились у старого бревенчатого дома.

Дом, с виду, был обычный. Бревна, наличники, сугробы на крыше.

— Ты тут живешь? — спросил он.

— Как отец погиб — да, — задумчиво ответил Кот. Парень смотрел на очищенную от снега дорожку перед домом.

— А она колдует? Ну, там… может жертвоприношения какие? — осторожно спросил Осетренко.

— Угу, — глянул на него друг. — Любопытных комсомольцев в печи запекает. Пошли.

Ребят прошли во двор. Парень не стал ничего кричать или как-то себя обозначать. Они просто подошли к крыльцу, потопали, сбрасывая с обуви снег и вошли в дом.

— Зря с красными связался, — раздался скрипучий голос из комнаты.

— И тебе привет, Ба! — отозвался Семен и кивнул на вешалку. — Раздевайся.

Парни прошли в дом. Семен тут же прошел к печи и заглянул в топку.

— Ба, ты хоть бы дров сунула, — буркнул он, обнаружив там чистый кирпич.

— Не учи старую жить, — вышла из комнаты старушка. — Глядишь, и я тебя молодиться учить не стану.

Ведьма выглядела довольно… обычно.

Старое платье, сверху жилетка меховая, на ногах валенки короткие, вроде обувки какой. Лицо старое, покрытое морщинами, прическа короткая, белоснежная от седины. Глаза только полностью белым затянуло.

— Здравствуйте, — произнес Кирилл. — Меня зовут…

— Осетренко, — оборвала его старушка. Она подошла к нему, шаркая по полу, осмотрела с ног до головы и хмыкнула. — Честный. Слишком.

Тут она протянула руку и взяла его за кисть.

— Ба! — хмуро глянул на нее Семен.

Старушка же поднесла ко рту его кисть, лизнула и недовольно скривилась.

— Слишком честный, — отпустив парня, она переместилась к столу и уселась за него. — Проблем из-за честности своей нахватаешься. Лгать тоже уметь надо. Только к месту.

— Сами разберемся, — буркнул Кот, залез в сумку и вытащил оттуда ананас. — Просила — я привез!

Парень поставил на стол лакомство, заставив Кирилла удивленно вскинуть брови.

— Ты где его достал?

— РайонТорг — загадочное место. Вроде все по списку, по порядку, но если знаешь хороших людей, то можно найти удивительные вещи, — хмыкнул Семен.

— Блин, консервированные ел, а вот свежие ни разу, — хмыкнул Кирилл удивленно уставившись на фрукт.

— Я как-то пробовал. Кислые, — пожал плечами Кот и глянул на старушку. — Ба, а стол-то накрывать будем? Новый Год как-никак.

— Дверь открой, — буркнула ведьма, взяв ананас и принявшись его внимательно ощупывать и обнюхивать.

Семен вздохнул, толкнул дверь и обнаружил за ним молодую девушку.

— Здравствуйте, — кивнула она и сунула в руки две пухлые сумки. — С наступающим!

— И вас, — хмуро буркнул парень.

Девушка развернулась и молча ушла, а Семен недовольно глянул на старушку.

— Ба, ты опять? Договорились ведь… — недовольно проворчал он.

— Договорились, что я самовольничать не буду, — проворчала та. — Сами пришли, сами на колени встали и просили. Я ни словом, ни делом не подзужевала.

— Киря, выйди на минутку, — буркнул Семен. — Нам тут с бабулей переговорить надо.

— Чего гонишь его, — улыбнулась старая ведьма. — Друг ведь твой, нет? Или скрываешь от него что-то?

Парни переглянулись. Кот вздохнул, поставил сумки на стол и уселся напротив старухи.

— Что делала? — спросил он.

— Чей-то ты на сухое горло разговоры затеять решил? — спросила она и кивнула на печку. — Чайник ставь. Чайку попьем.

Недовольно засопев, парень встал, набрал в чугунный старый чайник воды из тут же стоявшей бочки и поставил на печь.

— Сумки разбери, что там нам Коневы принесли, — с довольной физиономией произнесла старушка.

Семен полез в сумки. Тут голос подал Кирилл:

— Простите, Семен не упомянул. Как вас зовут?

Старушка усмехнулась и произнесла:

— Нет у таких, как я, имени, — ответила она. — Нет имени и не будет никогда. Как и могилы, и документов ваших.

— А как вас тогда называть?

— Можешь просто Ба… — начал было Кот, но старуха его перебила.

— Чахарда меня зовут, — произнесла старушка. — Через «а». От слова чахнет.

Семен покосился на бабулю, затем на Кирилла и, вздохнув, принялся выкладывать из сумки продукты.

На столе появилась банка с топленым маслом, банка с деревенской сметаной, затем два каравая хлеба, палка колбасы, по виду краковской, десяток яиц, два больших судка с салатами и бутылка с прозрачной жидкостью.

— Ты же не пьешь, — хмыкнул Семен. — На кой-они самогон принесли?

— Я не пью, а Петька, у оврага который живет, еще как пьет, — хмыкнула старуха. — За бутылку неплохо работает.

Семен так же достал небольшую пачку чая и глянул на вскипевший чайник. Достав заварочник, он насыпал туда свежих листьев, а затем залил кипятком.

— Рассказывай, что делала, — буркнул парень.

— А за что люди меня кормить решаются. Аль не догадываешься, — усмехнулась та. — Если надо жизнь извести — ко мне идут.

Кот осунулся, глянул в окошко, а затем снова на старуху.

— Аборт? — спросил он.

— Нет. Жизни проклятье, — спокойно ответила та и кивнула на чашки, что стояли на простенькой полке из строганных досок.

Семен снял чашку, взял заварник и принялся наливать.

— Простите, Чахарда, а что за проклятье такое? — спросил Кирилл, до этого молча наблюдавший за происходящим.

— Когда внутри тебя жизнь просыпается, а жизнь что делает? — проскрипела старушка.

— Ну… растет? — пожал плечами тот.

— Ноготь у человека растет, волос растет, — кивнула ведьма. — А бывает, что растет то, что расти не должно. Причем по злому растет, себя изначального не помня. И по крови, по всему телу идет.

Осетренко глянул на друга, тот тяжело вздохнул и произнес:

— Онкология.

— Вот за нее и бралась, — кивнула ведьма.

— Что взяла? — глянул на нее Кот. — Кровью?

— Десять лет взяла, — нехотя ответила старушка, подовинув к себе кружку.

— Ба, ты ведь обещала, — мрачно произнес Семен. — Хочешь, чтобы снова к тебе вопросы были?

Старушка хмыкнула, глянула с улыбкой на парня и проскрипела:

— Трудом десять лет я взяла, — ответила она и громко прихлебывая отпила горячий чай. — Еду носить будут, траву косить. Десять лет рода Грошевых.

— Простите, вы вылечили онкологию у какой-то семьи, а они за это десять лет вас кормить будут, так? — уточнил Кирилл.

— Так, — кивнула ведьма и нахмурилась. — Чей-то мы чай-то пустой пьем? Поищи в сумках, может, меду или варенья передали?

Семен нехотя встал и полез в сумки. Осетренко же подался вперед и пододвинулся к столу.

— Уважаемая Чахарда, а как вы это сделали? Вы руны знаете или умеете в заклинания? — спросил он.

— Киря, не лезь в это, — буркнул Кот, достав небольшую баночку с медом. Он уже успел на половину засахариться, но открыв его, парень почуял цветочный аромат. — Это немного другое.

— Да, ладно, тебе, интересно ведь, — хмыкнул Кирилл и глянул на старушку, что расплылась в улыбке.

— Маги, что силу имеют большую, прямо силой и работают. Кто огнем, кто водою. Те, у кого силы мало, и ядра своего нет — рунами пользуются. Через них они свою силу пускают. Силы мало, только что в древе их постоянно течет. Вот рунами они и творят ворожбу. Ну, а вы… — тут старуха усмехнулась и прихлебнула чай. — Малосилки вы. Одно название с вас, что маги. Так, пару рун, да и те, считай, детская потеха. С нашим братом по-другому все.

— Это как?

— А вот так, — старушка, несмотря на то, что глаза были затянуты белоснежной пеленой, протянула руку и взяла ложку, словно все прекрасно видела. Тут же зачерпнув кончиком ложки мед, она отправила его в рот и продолжила: — Сила у нас та, что та сторона дала. С ней торг вести постоянно надо. За так она ничего не даст.

— Какая сторона? — нахмурился Кирилл.

— Та, где твари живут, что света белого не видали. Та, где нет ни правых, ни левых, ни красных, ни белых. Там только сила, да те, кто тьмою живет, да торг на людские муки и кровь ведет, — спокойно выдала старушка, причмокнула губами и отпила чаю. — Там и силы сторговать можно, и голову сложить.

Кирилл нахмурился и покосился на друга.

— Помнишь сказки, где старая ведьма людям постоянно зло творит? — спросил Кот, усевшись рядом. Парень взял в руки чай и, дунув пару раз, отхлебнул. — Так вот ведьма это делает из-за силы, что в обмен на муки получает.

— Как-то это… — нахмурился друг. — А как же… партия? Это больше похоже на…

— Пробовали красные в наше дело лезть, — хмыкнула ведьма. — Да только мы в дела князей, царей да императоров не лезем. А сами они только дров наломали, да так, что и сгинули все.

Кирилл тоже взял кружку и задумчиво поглядел на ведьму.

— Я слышал, что партия пыталась извести ведьм, чтобы…

— Чтобы силу не набирали да зла не творили, — кивнула ведьма. — Было дело. Стреляли молодых да неопытных. До старых, опытных им не дотянуться. Только толку с того? Мы ведь тоже смотреть на них не стали. Кто от чахотки приставился, кого кондрашка прихватила. Оно же как… когда те, кто решали, кровью харкать стали, сразу разум появился. Одумались. Больше к нам не лезут, да и вроде как нету нас совсем.

— Договор с партией у них, — буркнул Кот. — Партия их игнорирует, а они не лезут в города. Кровью и годами жизни плату тоже не берут.

— Берем, но редко, — проскрипела старушка. — Редко и по делу. Но и в дела партийные не лезем. С этим строго.

Семен хмыкнул, пригубил чая и взял ложку, чтобы зачерпнуть меда. Однако стоило ему прикоснуться к нему, как ведьма произнесла:

— Сдаст вас красный. Только повод дай — использует для дела своего. Не смотри, что улыбается. Работа у него такая. Первое — дело, а люди… — Чахарда хмыкнула и добавила: — Как портянка. Промокла — высуши. Порвалась — возьми другую.

— Ты же в дела партии не лезешь, — хмыкнул Семен. — Договор.

— Так и они родную кровь по договору трогать не могут, — проскрипела старушка и громко прихлебнула чай.