Мой Советский Союз Магических Республик

Глава 21

Кирилл лежал на старой железной кровати. Несмотря на то, что панцирная сетка была не продавленный, матрас мягким, а подушка так и вовсе прекрасной, парень не мог уснуть. В голову лезли мысли.

Почему с Семеном, несмотря на его общительность, никто не разговаривал? Даже здоровались молча, кивками. Друзей опять же у парня не было. Опять же старушка с глазами, затянутыми катарактой, но при этом она прекрасно следила и брала предметы, словно со зрением у нее все нормально.

Рядом, на соседней кровати посапывал Семен. Из окна падал свет фонаря, что стоял неподалеку от дома.

Слышится только свист ветра, да поскрипывание досок на крыше, но нет-нет, да где-то проскользнет тихий смех или цоканье копыт.

В конец измаявшись бессонницей, Осетренко поднялся с кровати, взял спички с тумбочки рядом и осторожно и тихо зажег керосинку, что стояла рядом.

Взяв ее в руки, парень поднялся и прошел в большую комнату, где находилась печь и стол с лавками. Зажигать свет он не стал и осторожно прошел к выходу, чтобы выйти в туалет.

Накинув на себя фуфайку, парень вышел во двор и быстро перебирая ногами дошел до туалета. Справив нужду, он вышел из дощатого строения и дернулся от промелькнувшей мимо тени.

— Тьфу-ты… — буркнул он, шмыгнул носом и быстро прошел обратно в сени. Однако, войдя в дом, он застал на месте странную картину.

На столе стояла точно такая же керосинка. Рядом с ней миски с вареным мясом, сметаной, картофелем и солеными огурцами. Тут же стояла бутылка с прозрачной на вид жидкостью и три рюмки. Одна стояла у Чахарды, вторая у покрытого черной шерстью мужчины. Третья у незнакомца в балахоне.

— Я ей и говорю — дура! Куда⁈ Порвет!

— А она? — с усмешкой спросила ведьма.

— А она — ты моего Кольки дрын не видел! Вот с тем беда, а это так… неудобства, — ехидненьким голосоком произнес волосатый.

Незнакомец в балахоне тихо рассмеялся, старушка тоже хрюкнула от смеха и спросила:

— И что? Оприходовала того жеребца?

— Она-то да, но оно же животина тупая. Как дернулся, так и порвал ей все к демонам. Вытекла, блудница, — вздохнул черт и протянул руку к пустой рюмке. — Чахарда, а чей-то ты? На нас экономишь?

Тут волосатый притих и медленно повернул голову.

Лицо тоже черным волосом покрыто, на лбу пара рожек торчат, а вместо носа пятачок свинной, розовый.

Только сейчас Кирилл заметил, что по полу, в стороны дергается тонкий хвост с кисточкой.

— Меня видишь? — не поворачивая голову спросила старуха.

— Вижу… — осторожно ответил Осетренко.

— Сколько в комнате нас? — спросила она в полной тишине.

— Четверо…

Тут ведьма хмыкнула и проскрипела:

— Посидели и хватит…

— Ну, че те не спалось, а? — проворчал черт, поднимаясь из-за стола. Он оглядел стол, схватил кусок мясо руками и зыркнул на ведьму. — Слушай, может я…

— Забирай с собой, — кивнула Чахарда.

Черт тут же схватил бутылку, сунул ее под мышку и прихватив пару огурцов и картофель, заторопился к выходу, топая по полу копытами. Незнакомец тоже встал, кивнул и натянув капюшон поглубже и тоже вышел из дома, пройдя мимо Кирилла, что вздрогнул от пронзительного холода, которым обдал его человек в балахоне.

— Садись, перекусим, — кивнула на стол старушка. — Все равно не уснешь…

Кирилл подошел к столу и уселся на лавку.

— Кто сидел тут, за столом разглядел?

Осетренко сглотнул и кивнул.

— Один в балахоне сером, капюшон еще глубокий, что лица не разглядеть. Второй же… на черта похож.

— Не похож, а он и есть, — кивнула ведьма и, протянув руку в рюмке, взяла ее. Опрокинув в себя половину оставшейся жидкости, она взяла огурец и захрустела им. — Хочешь спросить — спрашивай.

— Вы… Вы сидели с чертом и… Кто был второй?

— Была. Это она.

— Она была в капюшоне, я не разглядел лица. Это был демон?

— Это был тот, чье лицо ты увидишь последним в своей жизни, — спокойно ответила ведьма.

— Это была… — Кирилл глянул на дверь, а затем на старушку. — Она же вроде как с косой должна быть.

— С косой она работать приходит. А сюда она в гости зашла. Праздник ведь.

— Какой?

— А число сегодня какое? — хмыкнула старушка.

— Ну, седьмое уже наверное.

— Ночь перед рождеством, — улыбнулась Чахарда. — Наше время. Время когда можно с той стороны выйти. Кто силу ищет, кто гуляет по свойски. Друзья у меня вот, зашли проведать…

— Странные у вас друзья, — буркнул Осетренко.

— А какие у ведьмы еще друзья должны быть, а? — хохотнула старушка. — Поп, или ГБшник какой?

Кирилл не нашелся, что ответить. Он несколько секунд молчал, а после спросил:

— Когда я выходил — никого не было, а вернулся вы уже тут. С виду, словно сидели давно.

— А мы и сидели. Былое поминали, торг вели, — спокойно ответила старушка, взяла вареную картофелину и кивнула на мясо парню. — Ты ешь, не стесняйся.

Парень осторожно подался вперед, взял кусок мясо и задумчиво спросил:

— А как так вышло?

— Что?

— Что я вас увидел.

Старушка хмыкнула, откусила картофелину и произнесла:

— Не в ту дверь вошел.

— Так в сенях одна дверь в дом…

— Не про дверь саму я говорю, — хмыкнула ведьма. — Я про то, что мы с тобой не там, откуда ты вышел.

— А где? — хлопнул глазами Осетренко.

Старушка протянула руку, прибавила огня в керосинке и кивнула на окно. Парень подался вперед, выглянул и обнаружил в нем темный лес, без намека на снег. Серые деревья без листьев, неясные тени и темно бордовое небо.

— Это как… Это где? — прошептал он.

Старушка же убавила огонь и картинка за окном тут же обратилась тьмой.

— Что это?

— Это та сторона, — спокойно ответила ведьма.

— А как… мне…

— Ты ешь давай, — кивнула она на тарелки. — Не бойся, выведу тебя обратно.

Кирилл откусил мясом и растерянно глянул на Чахарду.

— Ешь, и меня слушай, — произнесла старушка. — Семка парень смышленый, да как и все роду нашего проклятый. Проклятый на кровь, потому и сделать ничего нельзя. Когда мать под сердцем его носила сильно я старалась, чтобы боком не вышло. Удалось…

— Как проклят? — прожевав спросил Осетренко.

— На еду увела. Чтоб не взялся делать он — все гадость редкостная выходит. Одно только у него выходит складно — мясо. Да и то, не всегда и не всё.

Парень хлопнул глазами.

— Ешь, дурень, — хмыкнула старая. — Не любит он меня, за дела мои. Было дело, наследила я знатно в этих местах. До сих пор помнят, но по мне так лучше пусть боятся, чем с каждым вторым ручкаться, да нытье их слушать.

— А как же… На что живете?

— На беде людской, — хмыкнула ведьма. — За помощью идут. Я годами беру.

— А приворожить можете?

— За такое только кровью беру, — ответила та и хмыкнула. — Да и след на тебе. Без слез бабских по твою душу не останешься.

Кирилл нахмурился, а старушка тем временем взяла огурец.

— Ты не про молодок думай. Думай, как дело будете делать, на которое вас красный подписал.

— Откуда вы знаете?

— Знаю у кого спрашивать, — фыркнула ведьма. — Думайте, ибо не на дело вас пускают. Приманкой будете. Извернетесь, дело свое сделаете — другой разговор с ним будет. Не сможете — зайцами петлять придется.

— Зайцами? В смысле…

— Умный охотник, если зайца бегущего увидит — не бьет. Ждет того, кто зайца гонит. Понял?

Кирилл прожевал кусок мяса и кивнул.

— Раз понял, поди ко мне… — поманила его ведьма. — Ближе…

Кирилл неуверенно подался вперед, к руке ведьмы. Та собрала пальцы в щепотку и резко ударила парня в лоб.

Кирилл дернулся и резко встал на кровати.

Оглядевшись по сторонам, он с удивлением обнаружил, что лежит в кровати и ничего похожего на ночное происшествие не было.

Парень глянул на соседнюю койку, но Семен уже встал. Спустив ноги с кровати, на прохладный пол, парень хотел было встать, но тут зацепил что-то в простыни. Пошарив рукой, он достал небольшой кусок мяса.

— Так… — растерянно произнес Кирилл и замер, услышав из большой комнаты голоса, парень замер и прислушался.

— Переплатил, — недовольно проворчала старуха. — Сорок тысяч — не в какие рамки.

— Ну, а как еще? — буркнул Семен. — Был бы выбор — подумал, не переплачиваю ли, а так… И так еле нашел моряка. Думал, может у ГБшников спросить, но…

— К ним с таким не ходи, — отрезала ведьма. — Как только услышат — насядут так, что не слезешь.

— Любишь ты демонизировать, — вздохнул Семен. — Подходит хоть?

Кирилл осторожно поднялся с кровати и выглянул в комнату. За столом у какого-то свертка сидела старушка. Напротив сидел Кот.

Старушка нагнулась к свертку, тщательно обнюхала и кивнула.

— Подходит.

— Доброе утро, — кивнул другу Семен, заметив его в дверях. — Ну и соня ты!

— Да, я тут… — смутился Осетренко и только сейчас заметил, что кусок вареного мяса до сих пор в руках. — Спалось хорошо, вот и уснул.

— Киря, ты как смотришь на то, чтобы в обед в город двинуть?

— Нормально, — пожал плечами парень.

— Хорошо. Ты вещи собери, — кивнул он на комнату. — Я пока сгоняю с билетами. Перекусим и в путь.

— Понял, — кивнул друг и направился к комнату.

Старушка проводила его взглядом мутных глазниц и повернулась к Семену.

— Хороший парень. Верный друг будет, — кивнула она и усмехнулась. — Только беда у вас одна.

— Ба, не начинай, да, — сморщился Кот. — Вот как будет, так будет. Я с твоими штучками иметь дело не хочу.

— Смотри сам. Я для родной крови за совет платы брать не буду, да и неволить выбором тоже.

— Спасибо, — кивнул парень и поднялся. Он накинул теплую куртку, шапку на голову и спросил:

— Ба, сколько еще… — кивнул он на стол.

— Не знаю, Семен. Никто не знает. Как разобью клятву — сразу узнаешь. А пока только точить ее, корежить.

Парень кивнул, напялил валенки и вышел из дома.

Парни стояли у лестницы, у выхода из лекционного зала.

— Надо будет потом еще раз повторить, — буркнул Кирилл, пролистывая только что записанную лекцию. — Мне вот эти все гормональные штуки прям очень не нравятся.

— Знаешь, Киря, мне кажется, что они никому не нравятся, — усмехнулся Семен, заглядывавший в его лекции. — Блин не замечал, что у тебя почерк такой корявый и мелкий.

— Торопился просто. Вот и мельчил, — хмыкнул Кирилл. — Чего ждем, кстати? Пошли, в кружок хотели же зайти.

— Ленку дождемся, — кивнул на двери аудитории, из которой выходили ребята.

— Думаю, ей не до кружка… — начал было Кирилл.

— О! И вы здесь! — в дверях возникла староста и сразу к ним подошла. — Чего? Опять шабашка?

— И да, и нет, — хмыкнул Кот. — Шабашку предлагали. На Жд снова разгрузка. Не срочная, но я что-то… — тут он глянул на Кирилла. — После прочтения одной книжки по безопасности, не горю желанием на себя руны малевать.

— А ничего другого мы пока не придумали, — кивнул Осетренко.

— Мы вообще хотели узнать — с нами на кружок пойдешь к аретфакторам?

— Так, там же вроде только для аретфакторов, — смутилась девушка.

— Вообще-то нет. Там берут всех, но так-то да. Из-за того, что там ни одного целителя все думают, что там только для артефакторов, — вставил Кирилл.

— И… что мы будем делать? — осторожно спросила Лена.

— Ну, мы вот там себе уже сделали, — показал перчатки Семен. — Специальные перчатки для трансмутации. Помучались, конечно, знатно, но и эффект что надо.

— И руки не в чернилах, — усмехнулся Осетренко. — Ну, и тепло в них. Экран на тепло работает отлично. Можно вместо варежек носить.

— Правда пластик стирается быстро, — заметил Кот. — У тебя с текстолитом так же?

— Так же, — кивнул друг.

— Ну… Пошли в ваш кружок, поглядим, — пожала плечами Лена. — Только чур меня пока не записывать. Я так… поглядеть за компанию.

— Пошли, — с улыбкой произнес Семен.

Ребята спустились на этаж ниже, прошли в соседнее крыло и оказались в небольшом кабине.

— Ольга Константиновна — здравствуйте! — громко произнес Кот, войдя в кабинет кружка.

Жутко, сидевшая над схемой с учеником подняла взгляд и удивленно подняла брови.

— О! Целители заявились. А это кто с вами?

— Знакомьтесь! Красавица, умница и просто замечательный человек — Елена Патрушева! Между прочим староста нашего курса.

— Здравствуйте, — кивнула девушка.

— Секунду, закончим, — махнула им рукой преподаватель и тяжело покосилась на артефактора рядом. — Коля, ты так и не понял?

— Что? — удивленно глянул на женщину студент.

— У тебя ось симметрии и ось резонанса пересекаются, так?

— Ну, так.

— А угол какой?

Парень покосился в схему, нахмурился и произнес:

— Ну, порядка тридцати семи и…

— Коля, десять градусов это уже фон в двадцать пять процентов. У тебя твоя мухоловка светиться в темноте от такого угла будет.

Парень недовольно засопел и поджал губы.

— Да, идея интересная, но с таким углом — нежизнеспособна.

— Ну, чисто теоретически… — начал было парень.

— Чисто теоретически мы занимаемся на парах. Здесь, мы отрабатываем практику, Коля. И я тебе говорю — это так работать не будет.

Парень недовольно вздохнул.

— И что теперь? Заново? — поднял он на нее обиженный взгляд.

— Зачем? Просто разнеси руны на две отдельные схемы. Будет у тебя не одна основная деталь, а две. Да, повозишься с разделением, но в итоге избежишь сумашедшего фона.

— Потери, Ольга Константиновна…

— Будут заметно меньше, нежели ты оставишь как есть, — перебила его женщина.

Артефактор тяжело вздохнул, еще раз осмотрел схему и кивнул.

— Понял вас, — кивнул наконец он. — Другого выхода нет.

— Есть, но ты его пока не видишь, а я подсказывать больше не буду, — пожала плечами Жутко.

Парень кивнул и принялся складывать схему, а преподаватель махнула рукой ребятам.

— Ну, как вам ваши перчатки? — кивнула она.

Парни достали свои поделки и выложили перед преподавателем.

— Вещь опробовали — отлично работает, — заявил Семен.

— Немного фокус сместился, — подал голос Кирилл. — Не то, чтобы сильно, просто ощутимо. У нас раньше на том же материале другой был.

— Экранирование ваших рук дало свой результат, — кивнула Жутко. — По идее, у перчаток таких есть свое сопротивление и часть силы бы уходила в них, но вы, я так понимаю ее не ощутили.

— Кстати, да. Ощущение, что ничего не изменилось, — кивнул Кот. — Почему?

— Потому, что помимо сопротивление вы получаете еще экранирование рук, на которые не действует сила. Выход эффективности, по факту, больше. Если скрупулезно посчитать, то по идее все равно теряете, но не много. При вашей силе — капли.

— Вот и ответ, — хмыкнул Семен.

— На этот раз с чем пришли? — спросила Ольга Константиновна и покосилась на девушку.

— Тут такое дело, — задумчиво почесал подбородок Кот. — Ольга Константиновна, мы ведь иногда подшабашиваем. Ну, там машину разгрузить… Стены покрасить… Или еще чего.

— Так… И? Я вас за подработки ругать не собираюсь. Тем более, с учебой у вас все в порядке.

— Так вот, мы раньше использовали руны на усиление выносливости. По телу, — продолжил Кот и глянул на друга.

— А теперь как-то боязно, после вашего рассказа, — кивнул Кирилл. — Может быть кто-то уже придумал… Ну, что-то, чтобы тяжести таскать или физический труд облегчить… И себя не покалечить.

Профессор артефакторики тяжело вздохнула, откинулась на спинку стула и произнесла:

— Давайте рассуждать логически. Что вам нужно?

— Нам нужна возможность поднимать вещи потяжелее и уставать от этого поменьше, — пожал плечами Семен.

— На каком принципе работал тот комплекс, который вы использовали?

— Усиление кровообращения и функции мышц. Но там руны прямо на тело наносились.

— А вам необходимо?

— Отсутствие контакта с кожей, — пожал плечами Кот.

— Мы смотрели схему костюма с искусственными мышцами, — произнес Кирилл. — Мы себе таких трат силы позволить не можем.

— Вы слишком зациклились непосредственно на себе, — с улыбкой произнесла Олька Константиновна. — Подумайте вот о чем — неужели у нас везде и все делается руками? У нас нет техники или устройств для того, чтобы перетаскивать грузы?

— Погрузчики, тележки… — пробормотал Семен и удивленно вскинул брови. — Погодите…

Тут Кот глянул на друга.

— А зачем нам использовать свое тело, если можно сделать ту же тележку? На ней и перетаскивать!

— Условия разные, бордюры, пороги…

— Левитация?

— А как поднимать? Помнишь туши?

— Крюки?

— Слишком специфично…

— Руны! — произнес Семен, глянув на преподавателя с искоркой в глазах. — Клеверный эффект. Три руны на основе, четвертую на предмет который надо поднять. Активация — они начинают сближаться. А? Как тебе?

— Ну… — нахмурился Кирилл и глянул на Жутко, что с улыбкой наблюдала за ребятами. — Ольга Константиновна, а такие тележки кто-нибудь делал? Есть успешные примеры?

— Есть, но где искать не скажу, — пожала плечами она. — Сначала выведите свою схему, а потом сравним с опытными образцами. Такие даже у нас в городе найти можно.