Мой Советский Союз Магических Республик

Глава 18

— Юрий Алексеевич, — громко произнес Алексей, сидевший в поворотном кресле. — Сотников опять, да?

— Да, — отозвался басовитый голос доктора с переднего места. — Пацанов потаскай на нем. Он нормальный, войдет в положение.

— Понял, — отозвался наставник и глянул на студентов, что примостились на лавки. — Ну, что? Готовы делать человеку больно и при этом слышать спасибо?

Ребята переглянулись.

— А это как? — спросил Семен.

— В вену будете ставить, — спокойно произнес мужчина и глянул на Кирилла. — Эуфиллин помнишь где?

— Внизу, с того края, — произнес Киря.

— Значит, ты на ящике. Будешь набирать. Каждую набранную ампулу мне показывать. А ты… — тут он глянул на Семена. — Будешь ставить. Эуфиллин, кстати, разводим физраствором. В принципе все, что в вену ставим, разводится. Так, пара исключений.

— Я как бы это… Не умею, — осторожно произнес Семен. — Нам даже алгоритм не давали…

— А херли тут уметь? Берешь жгут, затягиваешь, вены вылезают, берешь шприц, срезом иглы вверх, и градусов под пятнадцать вводишь. Почувствовал, что проколол под кожей что-то, дал поршня назад. Видишь кровь — медленно вводи. Все.

— У вас на словах все просто, — с сомнением произнес Семен.

— Ну, так и мы на нормальные вены едем, а не бабушку одуванчик, у которой одна вена, да и та — геморрой. Этот Сотников раз в неделю стабильно вызывает. Сам справиться не может, вот и дергает. Так-то повод линейный, но тут уже, видимо, некому. На подстанции машин нет.

Машина свернула и тут же повернула во двор, у высотки. Автомобиль остановился у подъезда и доктор скомандовал:

— На выход!

Ребята открыли дверь и высыпали на улицу.

— Держи! — сунул в руки Семену сумку. — Тебе растворы и… кардиограф. Тебе ящик и кислород.

— А вам тогда что? — спросил Кирилл.

— А я буду открывать вам двери, — с улыбкой произнес он и захлопнул двери машины. — Пойдемте, господа студенты. Нас ждет добродушный старичок и возможно конфеты… Но это не точно.

Ребята устремились за доктором и наставником, что спокойно поднялись на третий этаж и позвонили в дверь.

— Здравствуйте, Алевтина Геннадиевна, — кивнул старушке доктор. — Как он?

— Как обычно, — развела руками старушка.

Доктор кивнул и прошел в квартиру.

В спальне, на старенькой кровати сидел старичок в семейниках и майке. Худой, с обвисшей кожей на руках, но при этом большой, мощной грудной клеткой. Свистящее с хрипами на выдохе дыхание они услышали еще в коридоре.

— Лев Борисович, здравствуйте, — кивнул ему доктор и сразу снял с шеи фонендоскоп. — Что успели сегодня?

Мужчина закивал и не говоря ни слова указал на стоявшие рядом на стульчике ингаляторы. Указав на первый, он показал два пальца. На второй еще два.

— Понял вас, — кивнул ему Юрий Алексеевич, подошел к больному и скомандовал. — Дексы и эуфиллин.

Кирилл уже открыл ящик и выжидательно уставился на доктора. Тот фонендоскопом прослушал спину старичка и глянул на замерших студентов.

— Дексаметазона сколько? — спросил Алексей и, улыбнувшись, добавил, кивнув на студентов. — Вымуштровал.

— У тебя руки тряслись, — с улыбкой произнес Кирилл, когда они снова оказались в машине.

— Ничего не тряслись, — буркнул Семен, глянув на друга.

— Тряслись, я видел, — довольно улыбнулся Кирилл.

— А ты сам попробуй в руку кому-нибудь иголку вогнать, — буркнул Кот и покосился на Алексея. — У вас так же было?

— Так же, — кивнул он и достал пачку сигарет. — Дуй на мое место.

Мужчина пересел на лавку, вдоль борта, открыл окошко и закурил.

— Это приходит со временем, — произнес Алексей, затянувшись. Выпустив дым в окно, он продолжил: — По первости перестают руки дрожать от внутривенных. Потом реанимация становится тяжелой, но рутиной. Пройдет несколько лет и «качать» младенчика большим пальцем будет в порядке вещей.

— А вам доводилось? — задал вопрос Кирилл.

— Было дело, — хмыкнул Алексей.

В этот момент машина дернулась, и водитель громко выругался:

— Да, чтоб тебя, мудилы кусок! КУДА!

Автомобиль резко дал по тормозам, ребята схватились кто за что мог, кое-как удержавшись от полета по салону.

Машина встала, а Семен взглянул на простенький автомобиль, что затормозил перед ними. Из него вылетел мужчина с огромными глазами и бросился к водителю скорой.

— Ты охренел, придурок⁈ Что творишь⁈ — возмутился он, но мужчина бледный, как стена, затараторил:

— Мы там… шкаф стальной… А он по лестнице внизу шел… У него там…

— Где⁈ — рявкнул на перепуганного мужика доктор.

— На заднем сиденье! У меня в машине! — указал мужичок.

— Леша, со мной! Студенты — каталку! — скомандовал доктор и выскочил из автомобиля.

Алексей тут же выскочил за старшим бригады, а ребята переглянулись. Открыв задние двери, они начали вытаскивать каталку. Когда они управились и подкатили к машине, то увидели, как с порога задней двери стекает кровь.

— Ты — ковши тащи! Ты — со мной. Здесь опускаем каталку!

Парни опустили складную каталку. Из салона послышался голос доктора:

— Слышишь меня? Как зовут?.. Не дергайся…

— Док, мы готовы! — громко сообщил Алексей, когда Кирилл прибежал со стальными насилками.

— Давление пока есть, — вылез из салона доктор. — Давай аккуратнее.

— Кот, ковши помнишь? — глянул на парня медбрат.

— Да.

— Бери, расщелкивай.

Парни протолкнули через салон стальные носилки, что расщелкивались посередине, аккуратно завели под тело и защелкнули их обратно.

— Подавай на меня, Киря, принимай тут, — начал вытаскивать носилки Леша.

Парни вытащили раненого из машины и положили на носилки.

— У… у… у него волосы… — растерянно хлопнул глазами Кирилл, обнаружив скальп и голый череп на голове у молодого парня, лет двадцати на вид.

— Варежку закрой и на ящик, — скомандовал Алексей, заталкивая каталку обратно в автомобиль.

— Леша, вену и физ, — скомандовал доктор, когда оказался на своем месте. — «Гел» есть?

— Есть, но неофициальный. Не списываем.

— Ставь! Скальп не заматывай. Салфетками прижми, там мелкие артерии кровоточат. И зрачки глянь.

— Принял, — отозвался Алексей и принялся выдавать указания. Глянув на Кирилла, он выдал: — Сёмга, давай жгут, катетер серый, фиксатор, спирт. Кот, собирай систему. Натрия хлорид, пол-литра заряжай.

Кирилл от такого обращения нахмурился, но быстро взял себя в руки и начал выдавать требуемое из ящика, который кое-как притулил у себя на коленях. Семен же достал из сумки с растворами систему и принялся ее собирать.

— Слышишь меня? — громко спросил Алексей.

— Да…- отозвался парень хриплым голосом. — Пить хочу.

— Потерпеть придется, — хмыкнул наставник, протирая локтевой сгиб спиртовой салфеткой. — Как зовут?

— Илья…

— Илюха, как тебя угораздило так? — спросил Леша, уже вогнав катетер в вену. Вытащив длинную иглу, что заполняла внутренность пластиковой трубки, он заткнул пальцем в перчатках вход в нее и посмотрел на Семена. Тот тут же передал ему конец капельницы. — Если скажешь, что брился — не поверю.

— Сейф старый… Стальной шкаф, по сути… Спускали со второго этажа… Я внизу шел, споткнулся… Сейф тот на меня…

— Сёмга, фиксируй! — скомандовал Алексей, тут же пристегнув физраствор в специальный держатель. — Кот, салфетки стерильные из травмы!

— Сколько? — выхватил сумку с полки Семен.

— Все! Вскрывай!

Под звуки рации, через которую доктор уже договаривался с диспетчером, Алексей рукой прижал скальп на место и, обложив его кучей салфеток из бинта, взял за руки Семена и прижал ими кровоточащие края кожи, чуть выше висков.

— Дави! Крепко! — произнес он.

— А… — хлопнул глазами Семен, растерянно смотря на салфетки, что краснели прямо на глазах. Под головой парня уже была приличная лужа из крови.

— Илюха, глаза открой! — громко произнес Леша. Заглянув ему в глаза, он громко произнес: — Док, зрачки одинаковые! По курсу, вроде нормально!

— Рану зажали? — спросил спереди Юрий Анатольевич, выглянув в проход.

— Нет, много мелких артерий. Прет, — мотнул головой медбрат.

— Принял, с люстрой полетим. Володя, погнали!

— Раствора сколько? — крикнул Леша.

— Сколько успеем! «Гел» один засандаль в него!

— Принял, — Алексей вытащил из держателя пластиковую банку физраствора и сунул в руку Кириллу. — Одной рукой за ручку! Второй давишь банку в держатель. Понял?

— П-понял, — растерянно кивнул Кирилл и встал. Ухватившись за ручку, второй уперся в держатель и принялся давить на банку, чтобы ускорить поток раствора.

— Как кончится — кричи! — сел на место у окошка Алексей и громко крикнул: — К полету готовы!

В этот же момент взревела сирена, загорелась «люстра» и машина рванул с места с жуткой перегазовкой. Семен с перепуганным лицом держал салфетки, пропитанные кровью, и растерянно пялился на закрытые задние двери, на которых плеснуло кровью, что скопилась на каталке под раненым.

— Я… я умру… — прохрипел парень на каталке, смотря на бледного Осетренко над ним.

— Чего? — наклонился к нему медбрат. Из-за сирены было совершенно не слышно, что тот произнес.

— Я умру? — повторил тот.

— Не в мою смену, Илюх… Не в мою… — крикнул Леша, глянул на бледных студентов, хохотнул и добавил: — Но про ирокез забудь.

Машина неслась по улицам города.

При резких ускорениях разбавленная растворами кровь плескалась на заднюю дверь. При торможениях, выливалась вперед, прямо на ноги офигевающему Семену. На поворотах по салону болтало Кирилла, что с трудом держался одной рукой за ручку, второй давил пластиковую банку с раствором и умудрялся при этом ее еще несколько раз менять на полную.

Алексей сидел у открытой форточки и с довольной миной поглядывал на студентов. В зубах у него была сигарета, на фильтре которой виднелись кровавые следы от печаток.

— Добро пожаловать в настоящую медицину, целители, — крикнул он, улыбаясь, и затянулся сигаретой.

Кирилл стоял с потерянным видом и смотрел на салон открытой машины. Рядом стоял такой же Семен.

Задние двери в кровище, станина под складной каталкой тоже вся заляпана. Пол в крови, на белоснежных стенах отпечатки от перчаток. Салфетки, упаковка от шприцов, пустые банки…

— С боевым крещением, — хмыкнул доктор, стоявший рядом и обернулся к Алексею. — Леш, я мойку возьму. Тут будем или дома?

— Тут, Юрий Анатольевич, — ответил медбрат и подошел к парням, толкая перед собой уже вымытую каталку. — Ну, товарищи студенты! С почином. Как вам? Понравилось?

— К-к-как-то не очень, — произнес Кирилл и сглотнул.

— У меня в ботинках хлюпает, — произнес Семен, опустив взгляд на обувь.

— Это тебе еще в лицо не блевали, — хохотнул наставник. — А теперь смотрите… Тут кровь хоть и разбавленная, да и на улице минус, но она имеет свойство сворачиваться. На что ставите? На то, что она свернется или все же успеет замерзнуть?

Два друга переглянулись.

— Любая работа на скорой начинается с того, что надо убрать последствия прошлого вызова, — произнес он и снова достал пачку сигарет. — Ведро — видели, где тряпка — знаете. Санитарную комнату приемника найдете. И да, сильно горячую воду не делайте.

— Я за водой, — поежился Кирилл и полез в салон.

— Тогда ты собери весь мусор. Тут все в крови, поэтому в желтый пакет.

Семен кивнул и, дождавшись, пока вылезет Осетренко, полез за специальным пакетом.

— Что с тем парнем в итоге? — спросил Семен, собирая мусор.

— Ничего, — хмыкнул прикуривший Алексей. — Череп цел. Легко отделался. Просто кожу с головы содрало.

Семен выпрямился, глянул на наставника и спросил:

— А чего тогда так кровило?

— Потому что на голове много сосудов и мелких артерий. Не успели бы — вытек. Потерял бы давление — кончился бы, — спокойно пожал плечами Леша и затянулся.

— А тут…

— Тут нейрохирурги ему основные пережали сразу же, еще в приемнике. Сейчас поднимают в операционную, подлатают его и все. Ну, может еще подержат денек-другой. Гемоглобин низкий будет сто процентов, да и сотряс может вылезти.

Семен оглядел салон и тяжело вздохнул, остановив взгляд на следе перчатки на белоснежной панели.

— Как засохшую кровь отмывать? Она же…

— Перекись, мой неопытный ученик, — хмыкнул Алексей. — Перекись и кусок бинта. И никто даже не подумает на следующем вызове, что несколько часов назад в этой машине купался в собственной крови молодой парнишка по имени Илья.

Кирилл уже вернулся с ведром и растерянно глянул на залитый кровью салон.

— Я даже не знаю, с чего начать, — произнес он.

— Станина, стены, пол, — пожал плечами Леша, вздохнул, почесал живот и спросил: — Есть еще не хотите?

Парни поглядели на друг друга и замотали головами.

— А я бы борща бахнул. С сальцем и лучком, — произнес он и причмокнул. — Можно даже без сметаны.

Кирилл шел, немного сгорбившись. Руки в карманах, воротник поднят. Семен вышагивал рядом. Куртка расстегнута сверху, шапка, как колпак, на макушке, на ногах тапки и толстые шерстяные носки. Ботинки, связанные шнурками, он нес в руках, помахивая ими словно авоськой. Во второй руке уже авоська с коричневыми штанами.

— Ты чего такой хмурый, Киря? — спросил Семен с довольной миной. — Хочешь в кафетерий зайдем? По мороженке?

— Как-то аппетита нет, — буркнул друг.

— А чего смурной-то? То, что Леша тебя Сёмгой называет? — хохотнул Кот.

— То есть море крови и прическа на затылке тебе как бы не повод… — тут Осетренко кашлянул и добавил: — Расстроиться.

— Ну, все же хорошо вышло, — глянул на него друг. — Парень будет жить, голова у него целая. Ну, да, крови много было.

— Хорошо хоть не дерьма, — хмыкнул Кирилл.

— Да, с кровью как-то попроще получилось, — хохотнул Кот. — Ну, работа у них такая. А раз уж мы взялись, то…

Тут он толкнул локтем друга и спросил:

— Чего? Так зацепило? — спросил Семен.

— Я как-то другого ожидал, — тихо отозвался Кирилл.

— От скорой помощи? — хмыкнул Кот. — А ты что тут думал происходит?

— Ну, я… я не знаю. Просто не думал, что вот так… И столько крови, — произнес парень и поежился. — Тебе не холодно?

— Не-а, — мотнул головой Кот. — Кстати, я тут хочу в пирожковую зайти. Дома есть нечего, а колготки у меня кончились.

— Желудок сухомяткой испортишь, — хмыкнул Кирилл. — Вон к Ленке зайди. Думаю, не откажет… После такой подставы.

— Может и нет, но пироги лишними не бывают, — хмыкнул Кот. — Ты куда сейчас? На остановку?

— Угу…

— Слушай, если сильно мутно будет или уснуть не сможешь, выпей водки, — глянул на Кирилла друг.

— Не, я так… поспать бы просто… — буркнул тот. — Ладно, до завтра.

— Угу… — кивнул Кот.

— О! Семен, а ты что тут делаешь? — спросила Лена, войдя в предбанник душевой, где находилось несколько раковин.

— Погоди, — остановил ее Семен и вчитался в бумажку. — Холодная вода… Прополоскать… перекись… прополоскать… порошок…

— Ты чего тут химичить собрался? — подошла ближе Лена.

— А? Так, с работы форму стираю. Умудрился испачкаться в первый же день.

Девушка глянула в тазик, где лежали коричневые штаны, а потом на Кота.

— У них же форма красная. Почему вам выдали коричневую?

— Сейчас темно-красная, — кивнул Семен. — А раньше была светло зеленая. А эта коричневая по другой причине.

Парень поднял за резинку штаны и показал, что спереди штаны коричневые, а вот сзади зеленые.

— Это в чем ты их так испачкал? — удивленно спросила девушка.

— О, это занимательная история об одном непредвиденном случае, — открыл холодный кран Кот и принялся мять штаны. Холодная вода начала окрашиваться в бледно красный цвет.

— Семен… — заметила цвет воды в тазу девушка. — Что у вас произошло? С Кириллом все в порядке?

— Смотря с какой стороны, — таинственно произнес парень. — Я бы с удовольствием тебе все рассказал, но…

— Что?

— Рассказывать лучше на полный желудок. Чай с баранками, например. Лучше, конечно, под суп какой-нибудь.

— Вы в столовой поесть не могли? — хмуро глянула на него староста. — Вы же шабашите, у вас деньги есть!

— Ну, во-первых, в столовой как раз большая часть шабашки и проедается, — укоризненно глянул на нее Кот. — А во-вторых, мы в полвосьмого вечера оттуда вышли. Какие столовые? Я в пирожковой последнее забрал.

Лена недовольно сложила руки на груди, вздохнула и произнесла:

— Макароны с поджаркой.

— Просто макароны?

— Капуста есть еще квашеная, — буркнула она.

— Это другой разговор! — расплылся в улыбке Семен. — Сейчас, только форму простирну. Мне обещали другую дать, но только если эту принесу в приличном виде…

— Ну, ты хотя бы вкратце, — недовольно засопела Лена. — Что у вас случилось?

— Смотри задачку — двое тащат стальной шкаф по лестнице. Тот, что внизу, спотыкается и падает на спину. Куда поедет шкаф и что будет с тем, кто упал? — глянул на девушку Кот с довольной миной.