Мой первый, мой истинный

Глава 22

Разговаривать с ним дальше было бесполезно, поэтому мы вернулись к остальным. Ну как вернулись? Меня притащили обратно, как мешок. Правда, красота праздника для меня разом померкла. Пока все веселились, танцевали и пели, я все больше мрачнела и мрачнела. Даже отказалась от предложения Сараси «подсмотреть» на окружающее меня веселье. Жрице мое уныние, кажется, не понравилось, но спорить она не стала.

Помимо мрачности меня с каждым часом все сильнее охватывала паника. Потому что я вспомнила об упомянутой брачной ночи. Здесь все было как дома, любая свадьба заканчивалась тем, что счастливые молодожены оказывались в одной постели. Мы с Дэем счастливыми не были, и когда Сараси после праздника отвела меня в центральную пирамиду, где по традиции завершались все брачные обряды жриц, я всерьез запаниковала. И даже не стала отказываться от использования дара.

Жаль я не могла заглянуть далеко в будущее! Например, чем закончится эта ночь.

Комната напоминала ритуальный зал или грот, потому что по стенам стекала вода. В центре возвышался алтарь с матрасом из облака «ваты», отдаленно смахивающий на кровать. Окружали его ярко пылающие огнем факелы. Отчего было светло, как днем. Никакого тебе интимного полумрака!

– Ты же знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной в спальне, Изабель? – спросила Сараси, уловив мое нервозное состояние.

– Да, – кивнула я. Конечно, я знала. От мамы, а еще раньше от Миры, которая обо всем узнавала первой. Я современная девушка. Но одно дело знать, другое – испытать на себе. Особенно с мужчиной, который меня ненавидит.

Ненавидит, но все равно отказывается отпускать.

Может, он таким образом желает поиздеваться и наказать меня?

Я поежилась, и это не укрылось от внимания Сараси.

– Изабель, вервольфы джайо – воины и немного дикари.

– Немного? – Вместе с вопросом у меня вырвался нервный смех.

Она взяла меня за руку.

– Я бы сказала, что они гораздо меньше дикари, чем пытаются показать. Но со своими истинными они очень нежны. Причинить боль своей паре для них равно сделать больно самому себе.

– Что, если Дэй мазохист?

– Дэй, – тяжело вздохнула она. – Этот волк с самого первого моего дня на архипелаге принял меня за злодейку. Возможно, это даже как-то повлияло на его отношения к жрицам в целом. Для него мы все… не очень хорошие. Поэтому его неприятие жриц мешает ему разобраться в собственных чувствах, посмотреть на тебя взглядом мужчины на прекрасную, желанную ему женщину. Вот он и злится от этой двойственности. Но он хоть и выглядит зверем, Изабель, на самом деле никогда не обидит беззащитного. Не опустится до жестокости. Я знаю. Предки не ошибаются и дают своим дочерям только достойных их мужчин. Верь им.

– Джайо так делают? Доверяют свои жизни предкам? Разве можно полагаться на богов? А как же собственный выбор?

Сараси лишь улыбнулась.

– Теперь я понимаю, почему они выбрали для тебя Дэя. Вы как отражение друг друга. Как две половинки одного целого. Хотя считаете себя цельными уже сейчас. Из вас получится прекрасная пара.

Почему-то мне так совсем не кажется.

– Не уходи, – я перехватила Сараси за руку, когда она собралась уйти. – Не оставляй меня.

– Таковы правила, Изабель. Мое присутствие будет неловким для всех. Но помни, что ты всегда можешь попросить Дэя остановиться.

– Как будто это его остановит!

– Только ты и можешь его остановить. Остановить, направить, рассказать ему, как тебе нравится. Как тебе хочется. Доверься ему, он ближе к природе, чем мы, дети цивилизации.

Довериться ему? Не знаю. В памяти еще было живо, как ко мне прикасался Шан, чтобы сделать своей. Он уговаривал меня, но наступал неумолимо. Но это Шан, Дэй так не делал, он, наоборот, защитил меня тогда. Защищал всегда. Охранял, оберегал. Но не любил. Шан со своей любовью и предсказанием от Сараси хотел сделать мне больно. А Дэй со всеми своими непонятными чувствами вообще не желал ко мне прикасаться.

Изменилось ли что-то теперь?

Дэй бунтарь, тем не менее он принял волю предков и скоро придет сюда, чтобы сделать меня своей парой. Чего мне очень-очень не хочется.

Не хочется ли?

Мерное потрескивание факелов перебило едва уловимый шорох его шагов, я почувствовала взгляд, а еще мужской аромат, пьяняще-знакомый, принадлежащий только ему. Я сидела на краешке этого ложа-алтаря и вслушивалась, чтобы понять, что он делает. Хотя мне сейчас не помешало бы узнать, что он думает, потому что, кажется, Дэй просто застыл на месте, рассматривая меня.

Поэтому я замерла, когда лица коснулись горячие пальцы, властно обводя подушечками пальцев контур моего лица. Дэй погладил большим пальцем скулу, затем провел по нижней губе. Я не видела своего отражения, но сомневаюсь, что успела сильно измениться даже стараниями волчиц джайо. Я все равно была собой. Той, кого он при первой встрече назвал «ничего особенного». Поэтому я не переживала, как выгляжу сама, скорее, переживала о том, что будет дальше. И как не допустить того, что должно по плану джайо и предков здесь произойти. Может, Сараси права, и пойти наперекор предкам невозможно?

Нет-нет, Изабель, ты сейчас додумаешься до того, что надо отдаться ему здесь и сейчас! Просто потому, что этого захотели чужие боги.

Я оказалась лежащей на спине раньше, чем успела додумать последнюю мысль. А Дэй склонился сверху. Меня должны были охватить страх, неприятие, омерзение… Точно что-то из этих неприятных чувств. Но вместо этого меня обожгло, согрело, заставило сердце быстро-быстро заколотиться в груди.