Миссионеры Света. Через Дух Андрэ Луиса

20 Прощание

Я ждал продолжения своих новых занятий в компании с Александром; но, к моему удивлению, мой друг Лизиас принёс приглашение от моего милосердного инструктора. В нём речь шла о прощальном собрании.

Я прочёл послание, короткое и деликатное, затем поднял глаза на посланника.

— Прощальное? — спросил я.

Лизиас искренне ответил мне:

— Да. Александр, как это бывает с другими ориентерами того же иерархического положения, время от времени уходит на более высокие планы, выполняя задачи в возвышенном проявлении, которое мы пока ещё не можем понимать. Думаю, завтра он должен уходить в компании нескольких менторов, с которыми у него есть конечные задачи, и он желает попрощаться с сотрудниками и учениками.

— А как же работы на Земле? — спросил я. — Александр же один из прямых инструкторов одной из больших духовных групп, которого мы знаем.

Мой спутник с уверенностью ответил:

— Замена уже естественным путём осуществлена в согласии с заслугами и пользой учреждения, о котором вы говорите.

И чувствуя, возможно, озабоченность, охватившую мой разум, Лизиас прокомментировал:

— Могу вас уверить в том, что уважаемый ориентер не забудет нас. В более возвышенных сферах его единственной заботой будет служение Иисусу, и его собственное обогащение, чтобы быть вам более полезным.

— Однако, — возразил я, — его нам будет не хватать… У меня такое впечатление, что он оставляет нас посреди задачи, в тот момент, когда нам как ученикам так нужна его ценная помощь…

Лизиас понял естественную природу моего комментария и твёрдо ответил:

— Хватит эгоизма, Андрэ! Мы знаем, что Александр будет отсутствовать на служении, но даже если его экскурсия должна быть долгой и полностью посвящённой созидательному отдыху, он вернётся к нам, своим должникам, чтобы участвовать в радости своих возвышенных заслуг. Необходимо анализировать благо, которое может ещё быть сделано, вибрирующее от радости и надежды вместе с будущими реализациями, чтобы не быть вялыми и непродуктивными; поэтому, чтобы не быть неблагодарными, мы не должны забывать то благо, которое было сделано, или которое мы получили.

Это замечание как бы пробудило моё сознание. Я вернулся в необходимое состояние уравновешенности чувств. Я изменил своё внутреннее отношение, реагируя на первые впечатления, которые произвела на меня эта новость.

Благожелательный друг меня понял, улыбнулся и добавил:

— Кроме того, мы не можем забывать своих обязательств. Ученичество, представленное в различных курсах, всегда приходит к своему концу, и только мудрость бесконечна. Нам нужно показать практическую пользу от полученных нами уроков. Какое лучшее свидетельство мы могли бы предоставить другу инструктору, как не продолжение работы в той области служения, в которую его доброта ввела нас, служения вплоть до его возвращения с его временной экскурсии?

— Это правда! — воскликнул я.

И оживлённый ясными словами своего спутника, я беседовал с ним несколько благословенных минут. Лизиас пообещал мне прийти за мной под вечер, чтобы вместе пойти на собрание.

Вечером дорогой друг пришёл, и мы отправились в дорогу, приятно беседуя по пути.

Ещё в нашей духовной колонии я заметил, что небосвод был особенно красив. Многочисленные созвездия ярко блестели, а Луна, выглядевшая большей, чем с Земли, казалась более гостеприимной и спокойной. Далёкие от попадания солнечных лучей, которые постоянно обновляют жизнь, цветы выделяли тонкий аромат, тихо танцуя под лёгким дуновением ветерка.

— Многочисленные ученики Александра, — говорил Лизиас, — придут навестить его этой ночью. Будем же и мы держаться уровня остальных, сохраняя внутренне состояние благодарности и покоя.

Я с трудом согласился, вспоминая полученные возвышенные уроки. Александр умел быть любимым. Превосходство без подчёркивания, скромность без угодливости, всегда добрая расположенность ориентера не только обучать, но и обучаться. Он отвечал на возвышенные обязательства, наложенные на него, безо всякого заблуждения своего «я», глубоко заинтересованный в выполнении намерений Отца и в использовании нашего простого сотрудничества. Из-за его благословенного понимания, это хоть и временное, но отдаление инструктора придавало мне внутренние страдания.

В этом состоянии, на которое я реагировал очень осторожно, мы прибыли в красивое здание резиденции, где должна была состояться чувственная ассамблея.

Мы вошли.

Меня удивил салон, который был торжественно освещён. Внутри не было шикарных декораций; но люстра, в форме звёзд, излучала блестяще-голубоватое сияние, придавала атмосфере выражение таинственной красоты, смешанной с возвышенной духовностью. Деликатные и символические арабески натуральных цветов украшали стены, придавая нам ощущения радости и благополучия.

Представленный Лизиасом многим спутникам, я вскоре осознал то малое количество учеников, которые собрались здесь. Присутствовали только ученики Александра, которые в данный момент находились в нашей колонии, в количестве шестидесяти человек, из которых пятнадцать были женщины. Все представители говорили в возвышенных тонах о любимом менторе. Мы все были великими должниками его сердца.

Когда была завершена проверка присутствовавших гостей, благожелательный инструктор вышел к нам, разделяя нежность своих приветствий с каждым, без преувеличения внешних проявлений. Это был тот же Александр, восхитительный и простой. Соединённый братскими узами, оставляя за нами всю непринуждённость общения, он беседовал с каждым из нас индивидуально, проявляя уважение к нашим задачам, учению, реализациям. Затем, естественным тоном, он заговорил с нами отеческим тоном:

— Вы знаете о цели нашего собрания. Я хочу попрощаться с вами, так как буду временно отсутствовать, по причине более возвышенных причин служения.

Я увидел во взглядах собравшихся, что большинство разделяло ту же боль расставания. Мы так многим обязаны этому мудрому и благожелательному духу!

После короткой паузы он заговорил:

— Я знаю чистоту любви, которую вы мне отдаёте, и уверен, что вам известно насколько я уважаю всех вас. Это естественно. Мы — друзья одного и того же учреждения блага и счастливые партнёры в выполнении Божественной Воли. Спутники по созидательной борьбе, теперешняя разлука, пусть даже эфемерная, ляжет на нас чрезмерным грузом, если мы не будем хранить свет просвещения в наших сердцах.

В этот миг Александр сделал долгую паузу, устремив свой взор в наши глаза, словно внутренне оглядывая нас, и продолжил:

— Некоторые сотрудники, которым я многим обязан, адресовали мне призывы остаться в нашей рабочей колонии. Я благодарю их за эту любезность. В моих словах вибрируют не личные интересы, а взаимное уважение, которое мы отдаём друг другу. Но надо признать, друзья мои, что этот скромный служитель не должен поглощать то место, которое Иисус должен занимать в ваших сердцах. Очень тяжело обнаружить совершенную любовь, и мы отдаёмся ей всецело. А так как эта трудность очевидна на всех путях нашей эволюции, мы почти всегда впадаем в старые ошибки идолопоклонства. Это правда, что мы сейчас находимся на собрании простых дружественных сердец, и что обширные и важные философские оценки не присущи этому залу, чтобы ограничить нас в благословенном секторе чувства. Но я не могу не воспользоваться возможностью серьёзных размышлений вокруг проблемы священных уз, которые объединяют нас, не привязывая друг к другу. Наш путь совершенствования, как тропинка прогресса земного Человечества, обычно был извилистым путём, по которому мы проходили по разбитым идолам. Чередуются наши воплощения, и цивилизации повторяют свой бег в течение долгих спиралей пересмотров, потому что мы не задумывались о правильных путях.

Новая пауза, установившаяся в чувственной атмосфере, позволила мне увидеть, насколько глубоко было уважение всех нас к уважаемому инструктору.

— Мы создали многочисленных отдельных богов, — продолжал взволнованный инструктор, — чтобы множество раз разрушать их в глубоком отчаянии сердца, когда реальность расширяла наше видение перед бесконечным горизонтом жизни. В поисках индивидуального комфорта, перед серьёзными проблемами нашей жизни, мы редко находим решение, чаще это бегство, которым мы пользуемся изо всех сил, на которые только способны, чтобы бесконечно отдалять необходимое действие по исправлению или искуплению. Но придёт день восстановления истины, момент нашего личного свидетельства.

Он посмотрел на нас ясным взглядом, где мы увидели отражение спокойных чувств, и после долгой паузы возобновил свою прощальную речь.

— Именно поэтому, друзья мои, — братским тоном продолжил он, — ориентер, осознающий свою задачу, не может бежать от императивов эволюции своих протеже. Время от времени необходимо предоставлять ученика самому себе, даже если самые красивые нотки нежности предлагают нам противоположное. Рядом с инструктором ученик почти всегда только наблюдает. Но на расстоянии он действует и экспериментирует, проживая то, чему научился. Необходимо развивать неограниченные ценности, присущие каждому из нас, хранимые как божественное наследие в потенциале нашего внутреннего мира. Несознательная защита, которая лишает протеже климата присущей ему реализации, уничтожает ростки прогресса, восхождения, индивидуального искупления. Установить зависимость такого порядка — это значит создать тюрьму для духа, которая аннулирует нашу возможность импровизации и стимулирует пороки мысли. Будем же избегать проклятой системы взаимного обожания, в которой фальшивая нежность открывает дорогу к ослеплению чувства. Давайте уважать друг друга, в качестве братьев, собравшихся для одного и того же творения блага и истины, но будем бороться с идолопоклонством; будем желать друг другу добра, как Иисус, любивший нас; но будем сотрудничать против обвинений в разрушительной исключительности. Мы являемся хранителями великих уроков высшей жизни. Применять их на практике, протягивая дружественные руки себе подобным — это наша фундаментальная цель. Каждый из нас имеет свои собственные обязательства в различных секторах духовной деятельности. В течение нескольких месяцев мы почти всегда были вместе, когда возможности позволяли нам это. Партнёры в одном и том же опыте, мы создали священные связи любви, которые объединяют нас. Но мы не можем почивать на лаврах чувственного комфорта. Необходимо противостоять жёсткости служения, знать борьбу, свидетельствовать о пользе. Никогда я не воспользуюсь качеством инструктора, чтобы помешать вашему ментальному росту. Земля, являющаяся нашей общей матерью, требует просвещённых детей, которые сотрудничают в осуществлении божественной задачи планетарного искупления. Везде есть множество рабов благополучия и нищеты, радости и страдания, которым не известен временный характер условий, в которых они действуют. Все живут, но редки духи нашего мира, которые обладают вечной жизнью. Рабочее поле чрезвычайно обширно. Попробуйте то, чему вы научились, пробуждая тем самым сознания, спящие всё это время. Ученичество предоставляет нам знания. Жизнь предоставляет нам практику. Объединим мудрость с любовью в повседневной деятельности, и мы откроем божественность, которая вибрирует внутри нас, прославляя Землю, которая ждёт нашей эффективной помощи во имя равновесия и понимания. Благожелательных и щедрых инструкторов хватает, и, кроме этого, вы должны использовать уроки, полученные вами, ориентируя и себе подобных в борьбе, и ещё хрупких компаньонов. Только добровольные жертвы идолопоклонства превращают отсутствие в небытие. Нет, друзья мои, не подпитывайте никаких болезненных процессов ностальгии без оптимизма и тез надежды. Каждого из нас ждёт обширное будущее возвышенных реализаций с Отцом нашим. Будем же созидать самих себя, принимая созидательные опыты, которые призывают наши усилия в одну великую возможность. Я глубоко уважаю индивидуальное утешение, но выше всякого комфорта мы должны искать освобождения во Христе.

Конечно, речь была проникнута чувственной строгостью, которую сердца, в данный момент, ещё не совсем хорошо поняли, привыкшие к проявлениям бесконечной мягкости и нежности, но он пробудил нас к истине, призывая к состоянию уместного понимания. И здесь, на простом прощальном собрании, Александр умел быть великим и щедрым, предлагая нам уравновешенность, которую мы никак не могли бы сохранить. Несмотря на понимание, наши глаза были полны слёз. Разлука с добрыми людьми, даже временная, всегда болезненна. В его компании мы познали возвышенные учения. Сильный и мудрый, нежный и энергичный, он вывел наши хрупкие крылья в великие полёты новых знаний. Сравнивая нашу прошлую ситуацию с теперешней, мы замечали очевидное общее улучшение. Как мы могли бы не быть обязанными ему, нашему другу, благословенному во все мгновения, неограниченными свидетельствами любви?

Я думаю, что большинство нас разделяло мои мысли, потому что Александр, давая понять, что услышал наши самые интимные размышления, добавил:

— Иисусу Христу мы обязаны всеми милостями! Это Он — Божественный Посредник между Отцом и всеми нами. Давайте ж научимся благодарить Учителя за все благословения, уроки, задачи. Дух благодарности к Господу делает жизнь радостной и придаёт ценность работе верных служителей!…

Затем инструктор поднялся и, улыбаясь, обнял каждого из нас, обратив к нам слова вдохновения к Благу и Истине, наполняя нас мужеством и верой.

Придя в равновесие от его просветительной речи, ученики не осмелились произнести ни малейшего восклицания, порождения неуместной нежности. Мы все были воспитаны в сохранении достойной и спокойной ситуации.

Эпаминондас, самый уважаемый ученик нашего круга, взял слово и сдержанно поблагодарил, акцентируя в своих фразах наши самые благородные ощущения. Он обратил к инструктору наши самые страстные пожелания мира и успеха в продолжении его славных работ.

Мы увидели, как Александр, глубоко взволнованный, принимал наши вибрации любви и признательности. Его уважаемое лицо излучало возвышенные лучи света.

Закончились короткие поздравления, и он произнёс несколько фраз благодарности, которой мы не заслуживали, и сказал:

— А теперь, друзья мои, вознесём наши мысли радости и благодарности ко Христу, предлагая Ему незабываемые ощущения нашего расставания.

Поднявшись, окружённый интенсивным сияющим светом сапфира, с глазами, вознесёнными к Небесам, он протянул руки, словно беседовал с присутствующим здесь, хоть и невидимым, Учителем, молясь с бесконечной красотой:

Волнующая молитва Александра была последней нотой чудесного прощания.

Мы вышли. Вокруг, в серебристом ночном свете, цветы источали приятнейший аромат. А вдали, в высотах Небес, блестели звёзды, словно вспыхивающие небесным светом сердца на дальних просторах Вселенной, объединённые, как и мы, друг с другом, в поисках возвышенной радости единения с Божественностью.