Миссионеры Света. Через Дух Андрэ Луиса

18 Одержание

По совету опытных ориентеров группа, в которой сотрудничал Александр, объединилась в течение заранее назначенных ночей, чтобы заняться случаем одержания. Необходимо было сократить как можно больше вибрационную разнородность окружения, что вынуждало руководство центра ограничивать число воплощённых в службах духовного благодеяния.

Эта часть нашей деятельности меня сильно заинтересовала, и именно поэтому, после получения разрешения у Александра сопровождать его в этой работе, я спросил его с обычным для меня любопытством:

— В уместном восприятии термина, каждый ли одержимый является медиумом?

Инструктор улыбнулся и рассудил:

— Мы все медиумы, друг мой, включая развоплощённых, потому что являемся посредниками блага, идущего Свыше, когда мы восходим, или носителями зла, собранного в низших зонах, когда мы теряем баланс. Но одержимый, кроме того, что он — медиум смятенных энергий, почти всегда является увечным, представляющим легион больных, невидимых для человеческого глаза. Поэтому же он представляет собой, при всех обстоятельствах, специальный случай, требующий много внимания, осторожности и мягкости.

Вспомнив разговоры, услышанные среди воплощённых компаньонов, упорных трудолюбивых сотрудников Александра и других инструкторов, я добавил:

— По тому, что вы говорите, я понимаю трудности, окружающие проблемы, связанные с исцелением; но я вспоминаю оптимизм, с которым наши друзья комментируют положение одержимых, которых приведут на лечение…

Щедрый ментор по-отцовски улыбнулся и сказал:

— Пока что они не могут ничего видеть, если только это не теперешний акт многовековой драмы для каждого. Они не думают о том, что одержимый и одержатель — это две души, которые приходят издалека, тесно связанные в присущем им смятении. Наши братья во плоти поступают уместно, отдаваясь работе с радостью, потому что любое благородное усилие вытекает из блага, которое остаётся невредимым в духовной сфере; но им нужно бы быть более сдержанными в обещаниях немедленного улучшения в физической области, и не выносить преждевременные суждения по каждому случаю, потому что ограниченным земным зрением очень трудно определить истинную жертву.

После небольшой паузы он продолжил:

— Я также заметил преувеличенный оптимизм наших спутников, видя, как некоторые из них, менее серьёзные, даже давали семьям увечных официальные обещания исцеления. Конечно, польза, которая будет получена больными, огромна; однако, если мы должны оценивать добрые расположения, нам нельзя одобрять неуравновешенный и бесцельный оптимизм.

— У вас уже были такие случаи? — спросил я.

— Были все случаи, — без колебания ответил Александр. — Из пяти случаев, которые представляют собой цель работы следующего собрания, только одна молодая девушка открывает возможности для более-менее быстрого улучшения. Остальные предстанут для простого оказания помощи, избегая тем самым осложнения необходимых испытаний.

Находя это упоминание довольно интересным, я спросил:

— А будет ли пользоваться эта девушка другой защитой?

Инструктор улыбнулся и ответил:

— Речь идёт не о защите, а об индивидуальном усилии. Одержимая, кроме того, что она увечна и представляет других таких же увечных, также, почти всегда, является существом, полным духовных мучительных проблем. Если ей не хватает твёрдой воли для самообразования, самодисциплины, то тогда почти неизбежно она продолжит своё болезненное состояние и после смерти. Что происходит с человеком, равнодушным к управлению своим собственным семейным очагом? Бесспорно, его будут осаждать тысячи вопросов ежедневно, и он в конце концов сдастся, превратившись в игрушку обстоятельств. А теперь представьте, что этот равнодушный человек окружён врагами, созданными им самим, противниками, которые стерегут его малейшие жесты, вдохновлённые, по большей части, зловещими намерениями… Если он не пробудится к реальности ситуации, взяв в руки оружие сопротивления и воспользовавшись внешней поддержкой, которую ему предоставили друзья, то, естественно, он будет раздавлен. Это и есть определение самого большого количества духовных случаев, которые мы исцеляем. Но это не представляет собой исключение из одержания общего порядка. Существуют также трудолюбивые процессы искупления, в которых, после удаления элементов смятения и мрака, продолжаются искупительные ситуации. Во всех подобных фактах можно абстрагироваться от согласия пациентов на исцеление. Если одержимый удовлетворён своим смятенным состоянием, то надо ждать, когда он прозреет, ждать смягчения присущего ему возмущения или просвещения, которое поможет ему понять истину. Перед препятствиями подобного плана, хоть нас и будут пылко призывать на помощь те, кто очень любит увечных, мы ничего не можем сделать, кроме как посеять добро для будущего урожая, без всякого ожидания немедленной пользы.

Инструктор ненадолго умолк, но, видя необходимость в разъяснении, продолжил:

— Молодая девушка, на которую я ссылался, сама пытается восстановить психические силы; она постоянно борется против зловредных сущностей-захватчиков, мобилизуя всю помощь, которой она располагает, в области молитвы, самоконтроля, медитации. Она не ждёт чудес исцеления без усилий, и, несмотря на то, что её жестоко преследуют низкие сущности, она использует любую помощь, которую друзья нашего плана проецируют в её персональный круг. Поэтому разница между ней и остальными в том, что, используя свои собственные энергии, она войдёт, хотя и медленно, в контакт с нашим потоком поддержки, тогда как остальные и далее будут пребывать, судя по их отношению, в безучастности тех, кто добровольно оставляет созидательную борьбу.

Я понял объяснение и стал ждать ночи помощи одержимым, как Александр назвал этот вид служения.

Прошло несколько дней, и в компании инструктора я, в высшей степени заинтересованный, прибыл в уже знакомые мне места.

Персонал на этот раз был сокращён. Вокруг стола находились только два медиума, шесть братьев, опытных в знании и практике духовных проблем, и одержимые, прибывшие для лечения.

Пять увечных представляли собой особые характеристики. Двое из них, относительно молодая женщина и пожилой мужчина, проявляли огромное возбуждение; двое других, оба молодые мужчины и кровные братья, которые казались полными безумцами, и последней была та молодая девушка, на которую ссылался Александр, и которая с усилием контролировала себя перед приступом, жертвой которого она была.

Низшие сущности, окружавшие больных, казались неисчислимыми. Никто из них не воспринимал нашего присутствия по причине низкого вибрационного уровня, в котором они находились, и они чувствовали себя комфортно при контакте с воплощёнными спутниками. Они с большим интересом обменивались между собой впечатлениями в беседах, которые раскрывали их ужасные планы нападения и мести.

Я внимательно следил за их перемещениями, когда меня удивило прибытие двух друзей нашего плана, которых одержатели со страхом стали разглядывать.

— Это наши переводчики в контактах с сущностями-преследователями, — воскликнул Александр, просветляя меня. — По причине состояния, в котором они находятся, они могут быть видимыми для одержателей и одновременно поддерживать тесную связь с нами.

Обратив внимание на безмятежность, с которой они улыбались, не вдаваясь в прямые объяснения с присутствовавшими здесь инструкторами нашей сферы, я услышал, как инструктор говорил мне:

— Они уже знакомы с инструкциями, необходимыми для ночных работ.

Развоплощённые сущности, в болезненном смятении собравшиеся здесь, в какой-то мере подправили присущую им манеру говорить при виде двух миссионеров. По изменениям, произошедшим здесь, я заметил, что оба миссионера были уже знакомы собранию.

Один из одержателей, откровенно жестокий, тихо обратился к одному из своих спутников:

— Проповедники прибыли. Хоть бы они не стали требовать многого.

— Не знаю, чего желают эти кюрэ, — с долей иронии ответил собеседник, — потому что, в конце концов, совет и вода даются тем, кто просит.

— Похоже, что они пригласили тех, кто за столом, чтобы утомить нас до состояния забыться наших намерений, дабы свершить правосудие над нами нашими же руками.

— Собака лает, ветер носит, — произнёс другой.

В этот момент новые друзья начали разговор с сущностями мрака. Один из них обратился к развоплощённой даме в жалком состоянии, которая была связана с одним из одержимых в состоянии идиотизма, и благожелательно заговорил с ней:

— Ну, сестра моя, кажется, вам уже лучше, вы уже выглядите более сильной! К счастью!

Она взорвалась рыданиями. Но миссионер продолжал, не обращая на это никакого внимания:

— Успокойтесь! Месть лишь усложняет совершённые преступления. Чтобы восстановить утраченное счастье, друг мой, необходимо забыть всё зло. Пока вы будете держать в себе мысли ненависти, вы не сможете получить желаемого вами улучшения. Упорный гнев представляет собой состояние постоянного разрушения. Вы не сможете установить в себе элементы внутреннего мира, пока не простите от всего сердца.

— Это практически невозможно, — ответила она, — этот мужчина оскорбил моё состояние женщины, бросив меня в разврат, он насмехался над моей судьбой, он превратил её в цепь боли. Не было бы справедливо, чтобы теперь он заплатил за это? Не провозглашайте, что Отец справедлив! Я, кстати, не вижу Отца, и мне нужно свершить правосудие своими собственными силами.

Ориентер сочувственно глядел на неё, и она прошептала:

— А если бы вы были женщиной? Поставьте себя на моё место и подумайте, как бы вы реагировали. Были бы вы готовы простить негодяев, вывалявших ваше сердце в грязи? Закрыли бы вы двери своей памяти до такой степени, чтобы заморозить самые прекрасные чувства характера? У прощения есть свои условия. И условие, которое налагаю я как жертва, это — пусть мой палач испытает тот же сарказм своей судьбы. Он сделал меня несчастной и вернулся в мир. Он подготовился к жизни, полной общественного уважения. Он получил звание, чтобы завоевать уважение других. А мне он чем обязан? В своё время не была ли я также достойна всеобщего уважения? Не была ли и я предрасположена к трудолюбивой и честной жизни, с твёрдым решением служить Богу?

Я в большим интересом следил за беседой, восхищаясь отличительными чертами каждого индивидуума, даже после смерти.

Переводчик нашей сферы, глядя на неё без раздражения, заметил:

— Все ваши замечания, дорогая моя, внешне очень уважительны. Но во всех крушениях, которые с нами происходят, мы должны спокойно проанализировать процент нашего соучастия. Только в исключительно редких случаях мы можем считаться жертвами. В большинстве же подобных фактов мы частично сами виноваты. Мы не можем помешать хищной птице летать над нашими головами, но мы можем помешать её свить здесь гнездо.

В это мгновение его шокированная собеседница упрямо стала настаивать:

— Ваши слова это плод религиозной проповеди, а я ищу справедливости…

И, иронически рассмеявшись, она закончила:

— Справедливости, кстати, объявленной Иисусом.

Миссионер ни жестом не выдал своего возмущения сарказмом и жестом, которым она сопроводила своё замечание, и благожелательно ответил:

— Справедливость! Сколько преступлений совершается в мире во имя её! Сколько мужчин и женщин, пытаясь сами свершить правосудие, только питают тиранию своего «я»! Вы ссылаетесь на Божественного Учителя. Какой справедливости требовал Господь для Него, когда Он сгибался под тяжестью своего креста? В этом смысле, дорогая моя, Христос оставил нам нормы, о которых мы не должны забывать. Учитель всегда осторожно обходился с актами, связанными со справедливостью к другим. Он защищал духовные интересы общества вплоть до высшего самоотречения; но когда наступал момент его суждения, он хранил молчание и смирение до конца. Конечно, Учитель не желал подобным отношением унизить священную службу справедливых судей в телесном мире, но он предпочёл адаптировать её, чтобы установить модель осторожности для всех учеников своего Евангелия в самых различных ситуациях. Говоря о чужих интересах, сестра моя, мы должны быстро находить законные извинения; но если наше «я» окружают трудные и болезненные вопросы, следует поумерить все свои требования. Наше неполное видение не всегда даёт нам восприятие величины присущего нам долга. И при любом сомнении лучше всего воздержаться. Не думаете ли вы, что Иисус имел какой-либо долг, чтобы заслужить такой приговор? Он знал о совершаемом преступлении, он обладал солидными основаниями, чтобы требовать помощи закона; но он предпочёл хранить молчание и уйти, ожидая нас в поле законного понимания. Потому что Учитель, будучи выше старых законов «око за око», преподал нам «любите друг друга», неизменно практикуя этот постулат в жизни. Он подтвердил законность правосудия, но объявил божественность любви. Он показал, что акт защиты тех, кто этого заслуживает, всегда будет геройским, но воздержался сам вершить правосудие, чтобы ученики его доктрины могли уважать человеческую осторожность и божественную верность в серьёзных проблемах личности, избегая заблуждений, которые могут развязать страсти человеческого «я» на путях мира.

Перед такой солидной и прекрасной аргументацией его собеседница смолкла, находясь под сильным впечатлением от сказанного.

А Александр, который, также взволнованный, следил за объяснениями переводчика, заметил мне:

— Работа по духовному разъяснению существам после смерти требует большого внимания и мягкого отношения с нашей стороны. Надо уметь посеять в «покинутую почву» разочарованных сердец, которые отдаляются от Земли в грозовом состоянии ненависти и неизвестной тревоги. Священная Книга говорит, что в начале было Слово… Здесь тоже, перед лицом опустошающего хаоса несчастных Духов, необходимо использовать слово в начале истинного просветления. Мы не можем ничего создать без любви, и только соответственно подготовившись, мы успешно создадим самих себя для вечной жизни.

Сущность, для которой звучали эти мудрые слова, умолкла, и я стал наблюдать за ещё молодой женщиной, которая находилась в сильном возбуждении в комнате, занимаясь нашими воплощёнными друзьями. Множество преследователей, невидимых земному глазу, держались рядом с ней, налагая на неё ужасное смятение. Но посреди всех их выделялся один несчастный одержатель с жестокими манерами. Он приклеился к её телу по всей длине, захватив все её центры органической энергии. Можно было сказать, что борьба жертвы, которая пыталась сопротивляться, была напрасной.

Благодетельный ориентер заметил моё удивление и объяснил:

— Вот это, Андрэ, представляет собой случай полного одержания.

И, обратившись к переводчику, который несколько мгновений назад давал объяснения, он попросил начать небольшой диалог в опасным преследователем, чтобы я мог понять этот случай.

Чувствуя, как его тронула заботливая рука нашего спутника, несчастный завопил:

— Нет! Нет! Не учи меня Небесному пути! Я знаю свою ситуацию, и никто не удержит мою мстящую руку!…

— Мы не желаем принуждать тебя, брат мой, — произнёс друг с евангельским спокойствием, — успокойся. Пока ты будешь питаться мыслями о мщении, ты будешь сам себя наказывать. Никто не собирается плохо обходиться с тобой, кроме твоей собственной совести; кандалы, которые приковали тебя к тревоге и боли, ты выковал своими собственными руками.

— Никогда! — рычал несчастный, — никогда! А она?

Он сопроводил свой вопрос ужасным выражением и продолжил:

— Ты, проповедующий добродетель, оправдываешь ли ты рабство свободных людей? Веришь ли ты в право устанавливать рабство, чтобы унизить сыновей самого Бога? Эта женщина показала себя развращённой в отношении всех нас. Кроме моих попыток мщения, другие сердца, вибрирующие ненавистью, не дают её отдохнуть. Мы будем преследовать её везде, где бы она ни была.

Он сделал зловещий жест и продолжил:

— Из-за простого каприза она продала мою жену и детей! Будет справедливо, если она будет страдать, пока не вернёт их мне! Неужели Иисус, выдающийся Спаситель, аплодировал бы рабству?

Очень спокойный, наш переводчик скромно ответил ему:

— Учитель не одобрил бы рабства; но, друг мой, он нам рекомендовал взаимное прощение, без которого мы никогда бы не смогли избавиться от трудной ситуации наших ошибок. Кто из нас, бывших во плоти, мог бы представить нам своё прошлое без преступлений? В этот момент твоим глазам открывается вина нашей несчастной сестры. Однако, брат мой, твоя душа остаётся заблудшей в своём возмущении. Твоя память, поэтому, не уравновешена, и ты не можешь ещё владеть всей полнотой своих воспоминаний по этому поводу. Ты не в состоянии со всей точностью вспомнить своё прошлое, в поэтому не было бы разумнее в твоём случае дождаться Справедливого Судьи? Как судить и наказывать кого-то своими собственными руками, если не можешь оценить величину своих собственных долгов?

Возмущённый, казалось, был шокирован услышанными аргументами, но, далёкий от отречения от своего положения преследователя, жёстко ответил:

— Твои замечания ценны для самых слабых. Но для меня, знающего изощрённость проповедников твоей сферы, они бесполезны. Я не оставлю своих намерений. Мою ситуацию не решить простыми словами.

Наш спутник, понимая упорство антагониста и сожалея о его невежестве, продолжил братским тоном:

— Речь идёт не об изощрённости, а о здравом смысле. Впрочем, я не пытаюсь умалить твоих личных доводов, тем более, что очень сильные связи соединяют твоё влияние с духом твоей жертвы. Но я обращаюсь к благородным чувствам, которые ещё вибрируют в твоём сердце, чтобы ты признал, что без взаимного прощения мы не уничтожим своих долгов. Обычно требовательный кредитор слеп в отношении своих собственных обязательств. Твои претензии, в своей основе, должно быть, законны; но твой способ возмещения ущерба достоин порицания, и я не вижу ни одного преимущества, к тому же твоя деятельность мстителя лишь усугубляет твои внутренние рубцы, отталкивает от тебя других спутников.

Возможно, затронутый, но всё ещё погружённый в своё тщеславие, одержатель смолк, пока переводчик, повернувшись к нам, спрашивал ориентера насчёт необходимости магнетической помощи несчастному, чтобы его воспоминания могли охватить некоторые ситуации из отдалённого прошлого.

Но Александр заметил:

— Пока что неуместно расширять его воспоминания. Он их не поймёт. До более крупной помощи для его понимания ему необходимо пострадать.

Воспользовавшись самой долгой до сих пор паузой, я скрупулёзно следил за бедной одержимой. Окружённое агрессивными сущностями, её тело стало чем-то вроде жилища для самого жестокого преследователя. Он занимал её организм, с головы и до ступней, налагая на неё ужасные реакции во всех центрах клеточной энергии. Чрезвычайно тонкие, но крепкие провода соединяли их обоих, и по мере того, как одержатель с сатанинской ясностью представлял нам психологическую ситуацию, бедная женщина выказывала воплощённым сотрудникам противоположную картину, открывая перед ними тревогу и непонимание.

— Спасите меня от демона! Спасите меня от демона! — всё время кричала она, тревожа спутников, которые сидели вокруг скромного стола. — О, Боже мой, когда же закончатся мои муки?

С широко раскрытыми глазами, словно глядя на невидимых врагов, она тревожно закричала, после короткого мига молчания:

— Они все пришли из ада! Они все здесь! Вот они! Вот! Вот!

Её стоны походили на долгие свистящие хрипы.

Словно отвечая на мои ожидания, инструктор просветил меня:

— Эта молодая женщина представляет собой острый случай одержимости. С самого детства её преследовали цепкие противники из другого времени. Но в своей незамужней жизни, в защитной среде своих родителей, она смогла в каком-то смысле избежать полного влияния упорных врагов, хоть она и чувствовала их воздействие, в более слабой мере. Однако, пришла ответственность супружества, где, в большинстве случаев, именно женщины ощущают самую большую часть жертвенности, и она не смогла больше сопротивляться. Вскоре после рождения своего первого сына она впала в сильную прострацию, предоставив тем самым благоприятную возможность нечеловеческим преследователям. И отныне она проходила сквозь болезненные испытания.

Я собирался изложить новый вопрос, который возник у меня по этому поводу, но инструктор сказал мне, что сейчас начнётся собрание помощи со стороны воплощённых. Нам нужно было поддерживать эту братскую помощь.

Приятно удивлённый, я наблюдал магнетические излучения собравшихся здесь, в работе помощи, вдохновлённых святым намерением искупительной благотворительности.

Наши техники продвинутой помощи пользовались обильным потоком благотворных сил, осуществляя помощь не только одержимым, но и несчастным преследователям.

Изо всех психически увечных только решительная молодая женщина, о которой мы уже вели речь, использовала помощь на сто процентов. Я осознавал её значительные усилия по реакции на атаки опасных элементов, окружавших её. Окутанная потоком наших братских вибраций, она полностью вернула себе органическое нормальное состояние, хотя и временное. Она чувствовала себя спокойной, почти счастливой.

Несмотря на то, что был занят поддержанием активной работы, Александр привлёк моё внимание:

— Эта сестра, в самом деле, стоит на пути исцеления, — сказал ориентер. — Она вовремя осознала, что лечение, каким бы оно ни было, это ещё не всё в проблеме необходимого восстановления физической уравновешенности. Она уже знает, что наша помощь представляет шанс, которым должен воспользоваться больной, желающий исцеления. Именно поэтому она развивает в себе способности к сопротивлению, сотрудничая с нами в своих собственных интересах. Вот смотрите.

Действительно, чувствуя широкую защитную вибрационную поддержку с нашей стороны, молодая женщина излучала мощный поток ментальных энергий, отбрасывая все зловредные мысли, которые вбили ей в голову несчастные одержатели, и впитывая восстановительные и созидательные мысли, которые предлагало ей наше влияние. Позволяя мне тщательный анализ, с многозначительным жестом, Александр заговорил:

— Лишь больной, добровольно превратившийся в своего собственного врача, достигает положительного исцеления. В болезненной ситуации одержаний принцип аналогичен. Если жертва безоговорочно капитулирует перед противником, она полностью отдаётся его воздействию и становится одержимой им, после того, как превратится в автомат на милость преследователя. Если она обладает хрупкой и нерешительной волей, она привыкает к постоянному воздействию своих преследователей и портится в кругу беспорядков, трудных для исправления, потому что постепенно превращается в полюс сильнейшего ментального притяжения своих собственных палачей. В подобных случаях наша помощь ограничивается простыми работами, имеющими целью отдалённые результаты. Но если мы находим увечного, заинтересованного в своём собственном исцелении, при использовании нашей помощи в приложении к своему внутреннему созиданию, то тогда мы можем предвидеть немедленный триумф.

Инструктор замолчал, а я продолжал наблюдение за службами, разворачивавшимися в зале.

Воплощённый ориентер, спутник великой и прекрасной искренности, находился в центре специальной сцены. Его грудная клетка прекратилась в излучающую точку, и каждое слово, выходившее из его уст, походило на струю света, непосредственно достигавшую своей цели, будь то поражённые уши больных или сердца жестоких преследователей. Его слова в самом деле были полны очаровательной простоты, но субстанция ощущений каждого впечатляла своей утончённостью, возвышенностью и красотой.

Заметив моё изумление, Александр пришёл мне на помощь, объясняя:

— Мы находимся в одной из духовных школ. Человеческий ориентер занимается передачей урока. Вы, однако, должны понимать, что для успешного преподавания недостаточно знания предмета обучения и умения его преподавать.

Прежде всего необходимо чувствовать и жить с этой основой в сердце. Человек, который проповедует благо, должен практиковать его, если желает, чтобы его слова не были унесены ветром, словно простое эхо пустого барабана. Преподаватель добродетели, внутренне переживая это величие, должен иметь слово, наполненное положительным магнетизмом, устанавливающим духовные творения в душах, слышащих его. Без этого духовная ориентация почтив всегда бесполезна.

Видя впечатляющую ситуацию, проанализированную разъяснениями моего инструктора, я понял, что заражение, к примеру, не представляет собой чисто идеологического феномена, а напротив, является научным фактом в магнетических и ментальных проявлениях.

За исключением бедной сестры, которая оставалась одержимой, остальные одержимые в этот момент были свободны от прямого влияния своих преследователей; однако, за исключением молодой женщины, которая достойно реагировала, остальные представляли собой особый вид тревоги, озабоченные фактом нового объединения в лагерь притяжения палачей. Наши помощники унесли мучителей, изгнав их из этих увечных и измученных тел; но эти братья и сёстры, заинтересованные в своём физическом и психическом улучшении, отличались внутренней пустотой, удерживая на большом духовном расстоянии учения, которые воплощённый ориентер, под влиянием менторов Свыше, передавал им с замечательным чувством. Они оставались в состоянии неудовлетворённости и тревоги. Казалось, они не выносили разлуки со своими невидимыми одержателями. Привыкший к увечным, которые, хотя бы внешне, выражали желание исцелиться, я был удивлён этой ментальной позицией тех, кто был объединён в небольшую группу напротив нас, так жалостливо незаинтересованных в излечении, которое Духовность с любовью предлагала им.

Александр заметил моё удивление и сказал:

— Обычно девяносто процентов случаев одержания, которые наблюдаются на Земле, представляют собой болезненные и запутанные проблемы. Одержимый почти всегда страдает от грустного ослепления, касающегося его собственной увечности. И так как он не отвечает на призыв истины из-за личного отвердения, он становится лёгкой и несознательной жертвой, хоть и ответственной, опасных врагов из зон грубой деятельности. Обычно случаи подобного порядка наблюдаются по причине глубоких и мощных связей с плохо управляемой эмоциональностью или по причине ненависти, которая при любых обстоятельствах является неуравновешенным доверием, превращённым в чудовище.

Друг ориентер сделал долгую паузу, проверяя текущие работы, но словно желая помочь мне в незабываемых уроках практической борьбы, он продолжил речь, несмотря на обязательства, поглощающие его внимание:

— Поэтому, Андрэ, даже сейчас психиатра, просвещённого светом христианской Духовности, большинство случаев этого порядка откровенно озадачивают. Из-за чувственного восхождения каждая из этих проблем требует своего решения. К тому же, надо отметить, что наши воплощённые спутники видят лишь одну сторону вопроса, тогда как каждый процесс этого содержания характеризуется бесконечно разнообразными аспектами, со связями в прошлом воплощённых и развоплощённых персонажей. Перед лицом одержимого они с трудом устанавливают себе немедленную цель — отдаление одержателя. Но как в один момент убрать вековые цепи, выкованные во взаимных обязательствах совместной жизни? Как разделить существа, которые в тревоге цепляются друг за друга, потому что верят, что именно в боли подобного союза и есть цена необходимого здоровья? На самом деле, хоть и редкие, но существуют случаи, где освобождение мгновенно.

Но здесь мы видим конец многотрудного искупительного процесса, где наблюдается явление, когда больной творит насилие над собой, чтобы сократить необходимое исцеление.

Анализируя объём препятствий к полному восстановлению психических увечных, я сказал:

— Отсюда выходит, что…

Но Александр не дал мне закончить. Оборвав мою неуместную фразу, он ответил:

— Я уже знаю, что вы хотите сказать. Познавая трудности, о которых я говорю для вашего естественного ученичества, вы спрашиваете себя, не бесплодна ли наша работа, и не было бы лучше оставить одержимого своей собственной судьбе. Это замечание, однако, противоречит здравому смыслу. Если бы вы были на Земле, ещё во плоти, и вы бы увидели своего любимого сына в состоянии агонии, полностью разочарованным человеческой медициной, хватило бы у вас мужества покинуть его на милость обстоятельств? Вы бы не надеялись на неожиданное вмешательство Божественного Провидения? Не надеялись бы вы, в тревоге, на благоприятное проявление Природы? Кто знает всю глубину сердца человеческого настолько, брат мой, чтобы сказать с математической точностью, будет он реагировать на зло или нет, ждёт ли он отдыха или активной работы? Поэтому мы не можем привлечь никакого интеллектуального аргумента, чтобы избежать долга братской помощи незнающему или страждущему. Мы срочно должны реагировать на наши немедленные обязательства, понимая, что созидание любви — это тоже творение времени. Ни одно слово, ни один жест или мысль, в служении благу, не теряется.

Я понял благородство замечания, и хранил молчание. И так как мой инструктор вернулся к своей активной текущей работе, я стал анализировать психических больных, пока земной ориентер приступал к своей световой работе евангелизации.

Молодая женщина, реагировавшая на опасные действия обитателей теней, выказывала нормальную регулярность работы своего физиологического аппарата. Она походила на того, кто прибегает к любой защитной возможности, чтобы сохранить нетронутым уравновешенность своего собственного дома; но другие проявляли жалкое органическое состояние. Несчастная одержимая представляла серьёзные нарушения, начиная с мозга вплоть до поясничных и крестцовых нервов, выказывая полный разлад центра чувствительности, и кроме того, сочувственную вялость движущих волокон. Такая неуравновешенность проявляется не только в нервной системе, но и в железах в целом и в самых различных органах. У других одержимых феномены физической деградации не меньшие. У двоих из них выявилась странная интоксикация печени и почек. У третьего проявилась странная неуравновешенность сердца и лёгких, ведущая к сердечной недостаточности вкупе с запущенным предтуберкулёзным состоянием.

Пока я внимательно анализировал эти тревожные клинические ситуации, воплощённый ориентер собрания, будучи ещё и переводчиком для великих благодетелей нашего плана действий, распространял христианскую любовь и евангельскую мудрость длинными сверкающими струями, осуществляя, с чрезвычайной верностью Христу, посев милосердия, света, прощения.

Желая моего восхождения в созидательной деятельности, Александр подошёл ко мне и сказал:

— Понаблюдайте за законным братским служением. У нас нет чудес внезапных превращений или немедленного продвижения тех, кто остаётся в низшей области, к самым возвышенным планам. Это задача посева, внимания, упорства и бдительности. Старые цепи многочисленных веков не рушатся в одно мгновение, а тем более не созидаются города в один день. Мы должны настойчиво ослаблять цепи зла и практиковать добро с евангельским мужеством.

Работы подходили к своему концу. Заметив, что моему инструктору теперь легче вернуться к разговору, я изложил ему свои наблюдения и затем спросил:

— До физиологических изменений, которые мне было дано увидеть у психических увечных, должен ли я считать их больными также и телом?

— Конечно, — подтвердил инструктор, — неуравновешенность духа может определить общие помехи в органических клетках. Поэтому одержания почти всегда сопровождаются очень болезненными характеристиками. Интоксикации души определяют болезни тела.

Перед тем, как задать новые вопросы, я заметил, что собрание окончательно заканчивается в отношении друзей с Земли. Магнетическая защитная цепь была прервана. Я удивлённо отметил, что молодая женщина, решительная и твёрдая в вере, достигла значительных улучшений, тогда как одержимая уходила в своём неизменном состоянии. Я заметил трёх остальных увечных. Как только благотворная вибрационная цепь, установленная здесь, была разорвана, они вновь стали интенсивно притягивать к себе невидимых преследователей, будучи привыкшими к их влиянию, выказывая довольно слабую пользу для себя.

Пользуясь моментов, я подошёл к Александру, чтобы не упустить его уроков относительно темы, и спросил:

— А как достигается финальное окончание в лечении одержимых?

Он улыбнулся и ответил:

— В нашей деятельности помощи всегда есть огромная польза, даже если её объём не видим обычному взгляду. И любой больной этого типа, который предрасположен к сотрудничеству с нами ради своей собственной пользы, решительно помогая в деле восстановления своей ментальной деятельности, возрождаясь к свету обновлённой жизни во Христе, может достичь исцеления телесных болезней. Но если индивидуум просит помощи Иисуса лишь своими устами, не открывая своего сердца божественной помощи, он не должен ждать чудес от нашего сотрудничества. Мы можем помогать, распространять, обновлять, просвещать; но невозможно предпринимать какие-либо меры, чья организация является лишь работой для исключительно заинтересованных в этом.

— Но меня беспокоит клиническая ситуация несчастных одержимых, — произнёс я, будучи всё ещё под сильным впечатлением. — Как болезненно физическое состояние каждого из них!

— Да, да! — ответил инструктор, — проблема ответственности не ограничивается словами. Это жизненно важный вопрос на пути жизни. Предостерегая своих детей от опасностей от падения, Бог создал устройство религиозного света, пробуждая души к бессмертному прославлению. Но редки те люди, которые уважают намерения Религии, добровольно опуская то, что малейшие падения и самые мелкие пороки остаются отпечатанными в душе, требуя исправления. Вы наблюдаете здесь нескольких бедных одержимых в положительном процессе лечения, но вы забываете, что бесчисленные создания, будучи ещё во плоти, и информированные Религией о нуждах духа, всё же притягиваются к порокам чувств разного рода, нарабатывая себе долги, идя на тяжкие компромиссы и вовлекая других компаньонов в свои самые недостойные авантюры, выковывая сильные путы для болезненных драм одержания в будущем.

И, по-отцовски улыбнувшись, он добавил:

— Что вы хотите? Конечно, мы должны работать в силу наших возможностей во имя блага нашего ближнего; но мы не можем освободить себе подобных от их обязанностей. Верный служитель — не тот, кто плачет, видя несчастья других, и не тот, кто равнодушно наблюдает за этим, под предлогом невмешательства в дело справедливости. Болезненная чувственность и холодность не составляют блага. Добрый работник — тот, кто помогает, не уклоняясь от необходимого равновесия, делая любую благотворную работу, доступную ему, осознавая, что его усилия выражают Божественную Волю.

Александр был как никогда понятен. Я понял его поучительные разъяснения, но, заметив уход увечных под бдительной защитой членов их семей, которые ждали их за дверью, я снова стал задавать вопросы:

— Друг мой, а если бы нам удалось окончательно изгнать безжалостных преследователей? В качестве бывшего земного врача я признаю, что эти психические больные не просто затронуты своими увечьями, носителями которых, на плане духа, они являются. За исключением молодой женщины, которая достойно реагирует, остальные проявляют странную неуравновешенность нервной системы, с нарушениями на уровне сердца, печени, почек и лёгких. И если принять, что мы добьёмся разговора в их палачами-мучителями, вернутся ли они после этого к нормальной органической жизни, вернётся ли к ним здоровье?

Александр подумал немного перед тем, как ответить, и затем сказан утвердительно:

— Андрэ, тело плоти — это как скрипка в руках артиста, в данном случае — воплощённого Духа. Необходимо предохранять инструмент от микроскопических животных-разрушителей и защищать его от воров. Вы видели, как молодая женщина делает всё возможное, чтобы предохранить себя от зла? Она испытывает удары своих преследователей, которые безжалостно атакуют её сердце. Но она, словно человек, проходящий долгой и опасной тропой над пропастью, вверяющий себя Богу, постоянно прибегает к молитве, изучая и мобилизуя способности, которыми она располагает, чтобы не нарушить внутренний порядок в себе самой. В искушении, жертвой которого она стала, эта сестра проходит искупительное испытание. Но с молчаливым героизмом своей работы она осветила всё, вплоть до своих преследователей, мешающих медитации и дисциплине. Как вы видите, этот борец умеет предохранять доверенный ей инструмент и, обращённая в ориентера палачей примером сопротивления злу, она переделывает врагов, одновременно просвещая их. Подобное сотрудничество представляет собой проблему сильно облегчённого исцеления. Но не может произойти того же у тех, кто не принимает мер для защиты своего телесного инструмента. Отданная злодеям, символическая скрипка, на которую мы только что ссылались, может быть наполовину поломанной. И даже если она будет возвращена законному владельцу, он не может отвечать за гармоничную работу с той же точностью, что в прошлом. «Страдивариус» может быть тем же, но его повреждённые струны уже не будут гармонично звучать. Как мы видим, случаи одержания представляют собой естественные трудности, и в их состоянии мы не можем перейти к прямой помощи больным.

— Я понимаю! — воскликнул я.

И так как пауза после разговора затянулась, я скромно сказал:

— Но давайте представим себе, что преследователи обратились, что они окончательно ушли с дурного пути после того, как долгое время терзали организм своих жертв… В этом случае будет ли у жертв немедленное исцеление? Вернётся ли к ним полностью физиологическая уравновешенность?

С характерной для него добротой Александр ответил:

— Я уже наблюдал случаи подобного рода. И когда они происходят, бывшие мучители превращаются в друзей, в нетерпении желающих быстро исправить зло, которое они практиковали. Иногда, получая помощь с высших планов, им удаётся достичь возрождения органической гармонии тех, которые выносили их нечеловеческое влияние; но в большинстве случаев, жертвы уже не восстанавливают здоровье своих тел.

— И они остаются с подорванным здоровьем вплоть до могилы? — очень удивлённый, спросил я.

— Да, — спокойно ответил Александр.

Но, заметив моё огромное удивление, ориентер добавил:

— Ваше удивление всё ещё привязано к человеческому недостаточному анализу. Преследователь, признанный таковым воплощёнными компаньонами, может открывать в себе изменения, но, вероятно, предполагаемая жертва не обратилась. В одержании не бывает односторонних трудностей. Возможное удаление преследователя не всегда означает погашение долга. И в любом уголке Вселенной, Андрэ, мы всегда получаем по результатам своего собственного труда.

Тема вдохновляла на красивые и великие вопросы, но другие обязательства требовали нашего присутствия.

Александр собрался уходить, он мягко простился со своими сотрудниками, и я в молчании последовал за ним, размышляя о величии самых малых намерений Божественной Справедливости.