Месть Седьмой

Глава 13

ДЖОН

— Тебе что-нибудь говорит имя Грахиш Шарма? — спрашивает Сара.

Я на миг задумываюсь, пытаясь вычленить это имя из памяти.

— Звучит знакомо. А что?

Я стою на лужайке перед старым домом Адама, голос Сары доносится издалека с ее одноразового телефона. На горизонте, за пустым баскетбольным полем, только начинает садиться солнце. Оранжевое небо рассекает большая птица, и я задумываюсь, не одна ли это из наших — мы отправили химер караулить территорию вокруг Эшвуд Истейтс с приказом отыскать нас, если вдруг явятся незваные гости. Пока все тихо. Если не знать наверняка, можно подумать, будто гуляешь по типично тихому пригороду, жители которого еще не вернулись с работы.

— Он из Индии, — поясняет Сара. — Командовал организацией под названием «Национальное движение Вишну-8».

При упоминании цифры восемь, имя встает на свое место, и я щелкаю пальцами.

— А, точняк! Этот тот военный, который защищал Восьмого в Гималайях.

— Хм… — говорит Сара. — Значит, его история подтверждена.

Я нарезаю круги по лужайке, представляя Сару с собранными в строгий пучок светлыми волосами, в который воткнуты карандаши и ручки, погрузившуюся в документы в новом офисе «Они ходят среди нас». И неважно, что этот офис находится на заброшенном ранчо в Алабаме в шестидесяти километрах от Хантсвилла. Как и неважно то, что Сару туда привез ее бывший парень Марк, на поверку оказавшийся на удивление способным во всяких шпионских штучках. Так, думай только о Саре!

— И о чем история?

— Ну, нам приходится перебирать кучу слухов, да и в интернете развели таинственность, но суть одна — этот Шарма утверждает, будто они подстрелили летающую тарелку и захватили в плен команду пришельцев.

— Наверное, эти моги охотились на Восьмого, — отвечаю я.

— Наверняка. Он захватил их живьем и все такое. И хотя это случилось в Индии, такое событие по-любому должно было стать новостью дня, но ничего подобного. Кто-то явно не хочет допустить огласки. Марк пытается связаться с этим Шарма, чтобы выложить его историю в журнале и разоблачить могов перед широкой общественностью.

— Ха! — Я чешу в затылке, размышляя вслух: — Может, это и поможет сплотить народ, если дела вдруг пойдут плохо.

— А как плохо могут пойти дела, Джон?

Я тяжело сглатываю. Даже несмотря на то, что сразу после битвы я подлечился своим Наследием исцеления, я до сих пор чувствую на своей шее сжимающиеся пальцы Генерала.

— Не знаю… — говорю я, безотчетно желая скрыть от Сары теорию Адама о неминуемом вторжении. Возможно, во мне говорит стремление ее защитить. Я быстро меняю тему: — Расскажи лучше, как там Марк?

— Хорошо, — отвечает Сара. — Он сильно изменился.

— Насколько?

Сара отвечает не сразу:

— Это… сложно объяснить.

Меня мало интересует новое состояние Марка Джеймса. Вовсе не об этом я хочу поговорить. По-правде говоря, побывав сегодня на пороге смерти, единственное, что я хочу слышать, это голос Сары.

— Я скучаю по тебе, — говорю я.

— И я по тебе, — отвечает Сара. — После целого дня сражений с инопланетными захватчиками и распутывания международных заговоров, больше всего мне хочется просто завалиться перед телеком на диван у меня в подвале и смотреть кино.

Я невольно смеюсь, испытывая горькую радость, когда представляю, какой бы могла быть наша нормальная жизнь с Сарой, если бы нам не нужно было спасать мир.

— Скоро, — говорю я ей как можно увереннее.

— Надеюсь, — отвечает она.

Уловив сзади какое-то движение, оборачиваюсь и вижу Сэма, стоящего на разрушенном крыльце дома. Он жестом зовет меня внутрь.

— Сара, мне пора идти, — говорю я, не желая вешать трубку. Мы, как и договаривались, созваниваемся каждые восемь часов, и каждый раз, слыша ее голос, я испытываю облегчение. А после завершения разговора, принимаюсь думать о следующем звонке… или его отсутствии. — Береги себя, ладно? Скоро дела могут пойти совсем тяжко.

— А разве уже не достаточно тяжко? — спрашивает она. — Ты тоже себя береги. Люблю тебя.

Я прощаюсь с Сарой и киваю Сэму. Он явно чем-то взбудоражен, словно за эти пять минут узнал хорошую новость.

— Что такое?

— Пойдем вниз, — говорит он. — Мы кое-что нашли.

Я забираюсь на раскуроченное сегодняшними разборками крыльцо и следую за Сэмом через полуосевшую дверь в гостиную. Внутренний вид дома соответствует внешнему — идеальное представление об американском пригороде — разве что мебель выглядит словно сошедшей со страниц каталога. И ни намека на то, что здесь кто-то жил. Я пытаюсь представить, каково Адаму было тут расти, как он играл на полу в сражения фигурками пайкенов… и просто не могу этого сделать.

В глубине гостиной располагается массивная металлическая дверь с несколькими замками, и рядом с ней панель управления с могадорскими символами. Эта дверь — единственное, что нарушает иллюзию обычного пригородного дома. Меня до сих пор удивляет, что могадорцы даже не попытались замаскировать ее книжным шкафом или чем-то подобным. Полагаю, они просто никогда не допускали мысли, что их враги смогут пробраться так далеко. Адам отпер дверь ранее, и сейчас она открыта. Сквозь нее мы с Сэмом направляемся в туннели под Эшвуд Истейтс.

Мы спускаемся вниз по длинной металлической лестнице. Обманчивая простота дома сменяется блестящей сталью и гудящими галогеновыми лампами. Запутанная сеть туннелей под Эшвудом куда больше согласовывается с моим представлением о могадорцах — таких же функциональных и холодных. И пусть здесь подземные ходы не такие разветвленные, как в пещерах под горами Западной Вирджинии, но определенно заткнут за пояс те, что в Нью-Мексико. Я представляю, сколько времени пришлось потратить на сооружение всего этого — все те годы, пока мы с Генри были в бегах, моги дырявили Землю своими ходами, расширяя зону обитания, тогда как мы об этом даже не подозревали.

По пути нам встречается извилистая и длинная трещина в стене, которая начинается на половине пути вниз и уходит далеко в глубину тоннеля. Сэм проводит рукой вдоль скола, пачкая пальцы в цементной пыли.

— Нас же не погребет под внезапным обвалом?

— Адам говорит, что нет, — отвечает Сэм и отряхивает руки друг о друга, порождая шумное эхо. — У меня от этого места мурашки. Самое то для развития клаустрофобии.

— Не переживай, надолго мы тут не задержимся.

Пробираясь по извилистым коридорам, мы проходим мимо других трещин, нам попадаются места со вспученным полом и раздробленными друг об друга бетонными плитами. Все это результат действий Адама, когда он, спасая Малкольма, применил свое Наследие землетрясения. В некоторых коридорах потолки полностью обвалились.

Ближе к концу коридора мы минуем большое, ярко освещенное помещение, которое еще совсем недавно могло быть лабораторией — здесь повсюду рабочие столы, горелки, рычажки, но никакого оборудования. Должно быть, все уничтожило землетрясением Адама, а могадорская аварийная команда еще не успела сюда добраться. После лаборатории мы проходим ряд гнетущих каморок размером два на два, с дверьми из толстого пуленепробиваемого стекла. Камеры. Все они в данный момент пусты.

— Тут у них архив, — сообщает мне Сэм. — Отец работает там без продыху. Моги записывали буквально всё.

Мы останавливаемся у небольшой комнаты, поразительно похожей на офис, с огромным количеством мониторов. Малкольм сидит за единственным компьютером, с опухшими, от просмотра черт знает скольких часов видео, глазами. На экране могадорский скаут говорит в камеру:

— Прошло три дня с тех пор как мы пустили слух, что в Буэнос-Айресе появился лориенец, — докладывает скаут. — Пока нет никаких признаков появления Гвардейцев, но наблюдение продолжается…

Малкольм замечает нас и, потирая глаза, ставит запись на паузу.

— Нашли что-нибудь полезное? — интересуюсь я.

Малкольм качает головой и выводит на экран список файлов, бегущий бесконечным списком. Их тысячи, и все названия на могадорском.

— Как я понял, здесь собраны данные могадорской разведки за почти что пять лет, — поясняет Малкольм, — Чтобы все это разобрать, без целой исследовательской команды мне не обойтись. Даже если Адам переведет все эти названия, которые по сути представляют собой просто даты и время, все равно будет трудно определить, с чего лучше начать.

— Надо будет нанять стажеров, — предлагает Сэм и дергает меня за руку. — Пошли, нам нужно увидеть Адама.

— Сделайте, что можете, — говорю я Малкольму, прежде чем Сэм меня уводит. — Даже толика информации может оказаться полезной.

Чуть дальше по коридору обнаруживается помещение, которое Адам назвал центром управления. Оно практически не пострадало от землетрясения, поэтому здесь мы и обосновались. Стены увешаны мониторами, на которые транслируются изображения с камер Эшвуда и с других мест, включая взломанную камеру видеонаблюдения снаружи оцепленного Центра Джона Хэнкока. Под мониторами располагается ряд не самых удобных для пользования компьютеров, так как все клавиатуры на могадорском.

Уперев руки в бока, я осматриваю комнату, глядя на изображения с камер слежения, которые еще совсем недавно вели наблюдение за мной. Довольно странно оказаться по ту сторону баррикад. Как и Сэму, мне тут немного не по себе.

— А здесь безопасно? — спрашиваю я. — Все эти камеры… какие-нибудь из них сейчас за нами, случайно, не шпионят?

— Такие я отключил, — отвечает Адам, сидя на вращающемся кресле за одним из компьютеров и строчя команды. Он отрывается от монитора и поворачивается ко мне. — Я использовал учетную запись Генерала и от его имени отправил могадорскому командованию в Западной Вирджинии шифровку с донесением, что аварийная команда обнаружила здесь утечку токсичных веществ, и потребуется некоторое время на очистку. Отказ камер должны списать на какие-нибудь восстановительные работы.

— И как много времени это нам даст?

— Пару дней? Неделю? — отвечает Адам. — Подозрения возникнут, когда Генерал вовремя не выйдет на связь, но какое-то время нам удастся обводить их вокруг пальца.

— А что мы тем временем будем искать?

— Твоих друзей, — отвечает Адам. — Вообще-то, мне кажется, я их уже нашел.

— Во Флориде-то? — говорю я. — Это мы и так знали.

— Да нет же, он в натуре их нашел, — вмешивается Сэм, ухмыляясь мне. — Чего бы ради я иначе стал тебя звать. Зацени.

Сэм указывает на один из экранов, отображающий карту США с треугольными отметками различных размеров. На том месте, где мы сейчас находимся, горит один треугольник, и еще несколько такого же размера разбросано по стране. Самые крупные треугольники светятся над густонаселенными пунктами. Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес, Хьюстон — все эти города отмечены ими на карте. Самый большой треугольник расположен к западу от нас, прямо там, где в горах Западной Вирджинии спрятана могадорская база.

— Это же… вот, блин… — Сэм смотрит на Адама: — Как ты называл эту штуку?

— Тактическая расстановка сил, — отвечает Адам. — Здесь показывается, где мои сородичи развернули текущую деятельность.

— Они стягивают войска к крупным городам, — говорю я, изучая карту.

— Именно, — отвечает Адам жестко. — Идет подготовка к вторжению.

— Давайте не будем сейчас заострять внимание на слове с буквы «в», ладно? — говорит Сэм. — Лучше гляньте сюда.

Сэм подключает планшет, отображающий положение Гвардейцев, к одному из компьютеров, передает его мне, и мой взгляд тут же приковывается к Флориде. Сердце пропускает удар — на карте мерцает лишь одна точка. Но тут до меня доходит, что это просто четыре точки, обозначающие оставшихся Гвардейцев, накладываются одна на другую и поэтому слились в одну.

— Они практически друг на друге, — говорю я. — Все четверо.

— Ага, — отвечает Сэм, забирая обратно планшет. — А теперь смотри сюда.

Он располагает планшет рядом с картой активности могадорцев. Четыре точки точно соответствуют одному из наимельчайших треугольников во Флориде.

— Они у могов, — говорю я, скрипя зубами. — Адам, там что, какая-то база?

— Исследовательская станция, — отвечает он. — Судя по записям, там проводились какие-то генетические эксперименты. Вообще-то, обычно в таких местах мы узников не держим, тем более Гвардейцев.

— Разве сейчас вообще есть смысл брать пленников? — спрашивает Сэм. — Пускай, на счет Эллы у Сетракуса Ра какие-то свои извращенские планы, но остальные…

— Они не узники, — озаряет меня, и я в волнении стукаю Сэма по руке. — Ребята что-то задумали. Возможно, нападение.

— Я как раз пытаюсь получить картинку с этой базы, — говорит Адам, его руки летают над клавиатурой.

— Каким макаром? — спрашиваю я.

Я сажусь рядом с Адамом на такое же крутящееся кресло и наблюдаю, как его пальцы барабанят по могадорским клавишам. Что бы Адам сейчас ни делал, кажется, будто он родился с этим умением.

— Я заблокировал корабль-разведчик, так что какое-то время им нельзя будет воспользоваться. Легкотня. А вот взять под контроль и отделить средства внутреннего слежения, при этом удерживая судно в нерабочем состоянии, гораздо сложнее.

— Ты пытаешься хакнуть корабль? — спрашивает Сэм, перегибаясь через спинку стула Адама.

— И как это нам поможет? — говорю я, глядя на трещащий статическими помехами монитор Адама.

— Этот центр управления — главный узел по сбору данных, Джон, — объясняет Адам, на секунду отвлекаясь от набора текста, чтобы обвести рукой помещение. — Сюда стекается информация со всех других баз. Надо только получить доступ.

— Каким образом?

— Годы погони за лориенцами превратили мой народ в параноиков во всем, что касается возможной потери лидирующих позиций. Ход каждой операции тщательно записывается. Средства наблюдения повсюду, — Адам победоносно нажимает кнопку на клавиатуре. — Даже на борту наших собственных кораблей.

Верхние мониторы моргают, а затем выводят немного зернистое изображение взлетно-посадочной полосы посреди какого-то болота.

— Если Гвардейцы где-то рядом, возможно, мы их увидим, — поясняет Адам.

— Если они не невидимы, — говорю я, пристально всматриваясь в монитор.

Под камерой горстка могадорцев с раздосадованными лицами извлекает из корпуса корабля части двигателя, прочищает их, переподключает и, когда это не помогает, повторяет операцию с другой деталью.

— Чего они там возятся? — спрашивает Сэм.

— Пытаются исправить дело моих рук, — весело отвечает Адам, явно довольный тем, что перехитрил своих сородичей. — Они думают, будто дело в сбое двигателя, а не в системе управления. Какое-то время они еще поковыряются.

Тем временем к ним подходит могадорец, одетый в весьма впечатляющую форму наподобие генеральской, яростно орет на механиков и уходит из поля зрения камеры.

— Камера может двигаться? — спрашиваю я.

— Разумеется.

Адам ударяет по кнопке, и картинка смещается в сторону, следуя за разодетым могадорцем. Поначалу видно не многое, все тот же асфальт и болото на заднем плане. Однако вскоре наш объект скрывается в авиа-ангаре.

— Думаете, они там? — спрашиваю я.

— Эта камера должна иметь инфракрасный режим, еще бы понять, как его врубить… — отвечает Адам, неуверенно нажимая несколько клавиш перед собой.

Но прежде, чем Адам успевает это выяснить, из дверей ангара выходит Пятый. Несмотря на то, что после видения Эллы я догадывался о его предательстве, все равно до последнего лелеял глупую надежду, что это какая-то ошибка. Или, как бы противно это ни звучало, что в бою погиб именно Пятый. Однако вот он, в мятой могадорской форме и с повязкой через правый глаз.

Я слышу, как Сэм ошеломленно втягивает воздух. Единственная часть моего видения, о которой я никому не рассказывал, касалась Пятого. Я не хотел пятнать его имя на случай ошибки.

— Он же… — Сэм качает головой — Этот сукин сын предатель! Должно быть, это он слил могам инфу про Чикаго!

— Один из ваших, — тихо произносит Адам. — Как неожиданно.

Пока меня не накрыло бешенство, отвожу взгляд от изображения Пятого.

— Так ты не знал? — спрашиваю я Адама сквозь зубы.

— Нет, — говорит он, качая головой. — Я бы вам рассказал. Видимо, его тайну Сетракус Ра хранил лично.

Заставляю себя вновь посмотреть на экран. Стараясь сохранять спокойствие, изучаю своего нового противника. Его поникшие плечи, свежевыбритую голову и мрачный взгляд уцелевшего глаза. Что могло заставить одного из нас оказаться в таком ужасном месте?

— Я знал, что с этим уродом что-то не так, — говорит Сэм, вышагивая по комнате. — Джон, блин, и что нам с ним теперь делать?

Я молчу, в основном потому, что единственный вариант, который в данный момент приходит мне в голову, пока я гляжу на Пятого во вражеской форме, это его убийство.

— Куда он почесал? Следуй за ним, — говорю я Адаму.

Адам выполняет мою просьбу, и камера следует за Пятым через всю полосу, пока он не достигает погрузочного трапа, ведущего в самый большущий космический корабль из всех, что я когда-либо видел. Он такой громадный, что даже не помещается целиком в угол обзора камеры.

— Нифига себе! — выдыхаю я, выпучивая глаза. — Это еще что за дура?

— Крейсер, — отвечает Адам, и в его голосе проскальзывает нотка гордости, когда он поглядывает на экран. — Не могу точно сказать какой именно.

— Какой именно?! — восклицает Сэм. — Сколько же таких махин у них в запасе?

— Десятки? Ну, плюс-минус. Они летают на старом могадорском топливе и том, которое мой народ сумел добыть на Лориен. Не самые шустрые штуки. Медлительные. Когда я мальчишкой ухитрялся нашкодить, моя мама грозилась посадить меня под замок «до прибытия флота», — тут он понимает, что его занесло и прерывается, поднимая на нас взгляд. — Но вам же это не слишком интересно, я прав?

— Пожалуй, сейчас и правда не лучшее время предаваться воспоминаниям, — отвечаю я, глядя как Пятый поднимается на борт. — Но что еще ты можешь рассказать нам о флоте?

— Он выдвинулся в путь сразу после падения Лориен, — продолжает Адам. — Могадорские стратеги полагают, что у них достаточно огневой мощи по меньшей мере для одной последней осады.

— На Землю, — говорю я.

— Да, — отвечает Адам. — А затем мой народ здесь поселится. Возможно, даже заново отстроит флот, если Сетракус Ра сочтет это рациональным.

— Хочешь сказать, если во Вселенной еще осталась какая-то жизнь, которую он сможет завоевать, — говорю я.

Сэм качает головой, все еще восхищенный размерами боевого корабля.

— А у них есть какая-нибудь секретная уязвимость? Ну, типа как у «Звезды Смерти», когда стреляешь в определенное место, и она вся взрывается?

Адам нахмуривает брови:

— Что за «Звезда Смерти»?

— Нам хана, — всплескивает руками Сэм.

— Если они взяли заключенных на борт этой штуковины… — я обрываю себя на полуслове, просто потому что не могу представить, что тогда. Захватить полузаброшенную базу могов — это одно, а вот пробраться на борт огромного боевого крейсера — совсем другое.

Особенно, если этот огромный корабль медленно поднимается в небо. Возможно, Сэм прав, и нам действительно хана.

Втроем мы молча наблюдаем за взлетом корабля. Перед тем, как полностью скрыться с экрана, корпус крейсера мерцает и затем полностью исчезает. Хотя и не полностью — его контур все еще смутно виден, как если бы свет вокруг него преломлялся под неправильными углами. Искажение очень похоже на то, когда пытаешься смотреть на объекты под водой.

— Маскировка, — говорит Адам. — Ей оснащены все боевые корабли.

— Эй, взгляните на планшет, — говорит Сэм. — Возможно, еще не все потеряно.

По мере того, как невидимый крейсер набирает высоту, одна из точек на планшете медленно отдаляется от остальных. Точка Пятого. Через несколько секунд она начинает прерывисто моргать. Это уже второй индикатор Гвардейца, который так хаотически прыгает по карте.

— Прямо как Элла, — хмуро говорит Сэм.

— Должно быть, крейсер вернулся на орбиту, — говорит Адам. — Что означает…

— Элла уже на борту одного из них, — завершаю я его мысль. — Они забрали ее в свою флотилию.

— И как мы туда доберемся? — спрашивает Сэм.

— Нам это и не потребуется, — отвечает Адам. — Флотилия сама к нам придет.

— Ах, ну да, — говорит Сэм, — Глобальное вторжение. Так мы планируем просто его подождать?

Я указываю пальцем на три оставшиеся на планшете точки во Флориде.

— Наш план — присоединиться к остальным. Они все еще там. Нам всего лишь надо… — я прерываюсь, обратив внимание, что картинка на экране, которая отображала взлетно-посадочную полосу, начинает смещаться. — Ты же вроде отключил корабль. Чего это он двигается?

Адам немедленно набирает серию команд на клавиатуре, опуская камеру вниз. С этого угла мы видим, как команда могадорцев, гримасничая, вручную толкает летающую тарелку по направлению к ангару.

— Кажись, они сдались в попытке его запустить, — подытоживает Сэм.

Один из могов забегает вперед и, распахнув в стороны металлические двери ангара, застает врасплох посереди пустого помещения Девятого, Марину и Шестую. Сэм радостно вскрикивает, но тут тут же замолкает, когда до него доходит неумолимая математика: трое Гвардейцев там, где должно быть четверо, и в руках Девятого ни что иное, как мешок для тела.

— Восьмой, — тяжело сглатывая, говорит Сэм. — Вот дерьмо.

Я поворачиваюсь к Адаму, не готовый пока предаваться скорби.

— А этот хакнутый тобой корабль оснащен каким-нибудь оружием?