Маша без медведя-2

16. ГЛАВНОЕ — ЧИСТО ПРИБРАТЬ ЗА СОБОЙ

ПЕРВЫЙ ОПЫТ???

И мы целовались. Мне казалось, что я стою по колено в горячем золоте, и этот жар накатывает волнами всё выше и выше, захлёстывая те части меня, о которых не принято говорить в публичном пространстве.

— Я хочу тебя… — этот шёпот на ухо прозвучал так жарко, и я вдруг поняла, что моя блузка расстёгнута практически полностью, а поцелуи приобрели куда более откровенное звучание.

— Серёж… Кажется, пора.

Цепочка маленьких поцелуев пробежались от плеча до уха, от чего у меня перехватило дыхание и захотелось вовсе никаких подвигов не совершать, а прямо наоборот — чтоб было тепло, мягко и не кончались поцелуи… Слова прозвучали как будто внутри головы, такие прозрачные…

— Ты не хочешь?..

Это странным образом вернуло меня к реальности.

— Время. И, потом — ну, не здесь же?

Он оглянулся, как будто просыпаясь:

— Хочешь, пойдём в машину?

— А Валеру отправим пешком? По такой погоде?

— Ах, с… Я про него и забыл!

— И вообще, — я начала застёгивать блузку, стреляя на него глазами, — папа говорил: девушка не должна прыгать в постель к молодому человеку на первом свидании.

— Папа тебе так говорил⁈ — поразился он. — А на каком можно?

— Ну, это зависит от того, как молодой человек будет стараться. Кроме того, я бы предпочла получить свой первый опыт в обстановке более спокойной и комфортной, чем салон автомобиля.

— Первый опыт?.. — повторил он эхом.

— И ещё, должна сразу предупредить. Вдруг до тебя не дошло. Я магичка. Подумай, хочешь ли ты затевать со мной отношения. Мы, конечно, можем разок попробовать. Но если мне понравится, а тебе нет, ты окажешься в сложной ситуации, парень.

— Я уже очень боюсь.

Ах, какой прелестный сарказм!

— Не говори потом, что я не предупреждала. А теперь дай руку, мы немножко восстановим тебя.

Я направила в Сергея столько концентрированной целебной энергии, сколько он оказался способен вместить. Пока я занималась таким полезным делом, оправа собрала достаточное для моей затеи количество маны.

Потом я проверила свои возможности и получила удовлетворительный результат.

— Что это? — непонимающе спросил Сергей.

— Наше спасение. Мы можем ехать.

— Поцелуешь меня?

— Ты так говоришь, как будто мы сейчас простимся.

— Я опасаюсь.

— Хорошо, исключительно для успокоения.

ПОЖЕРТВУЕМ МЕБЕЛЬЮ!

Евстафий Ильич поджидал нас, изрядно нервничая. Я заметила, что он включил все люстры и светильники, которые имелись в комнате. Боится. И правильно делает. Часы, между тем, показывали уже около пяти вечера. Блин, в гимназии скоро ужин! Ну, ничего, я сейчас быстро…

Мы остановились около входной двери.

— Евстафий Ильич, боюсь, ради общего блага нам придётся пожертвовать вашим замечательным столом. Вы готовы?

— Да ради Бога, только поскорее!

— Хорошо, продолжайте чтение. Мне понадобится около трёх минут.

Три минуты, чтобы настроиться отсюда.

Надо немного пояснить. Портальная магия не является самым трудным разделом магических дисциплин. Сложность лишь в двух пунктах: дичайшая энергоёмкость и точная координация в пространстве. Маг может открыть портал лишь в те места, где он лично побывал, поскольку для портала требуется отпечаток координат на личной энергоматрице. А вызывается он просто — воспоминанием.

Ни один вулкан Земли я не видела вживую, и для того, чтобы посетить его, потребовалось бы много времени и прочих ресурсов. Не думаю, что припечатанный к камешку колдун стал бы спокойно ждать. Поэтому…

Камень в стакане вдруг затрясся, словно предчувствуя для себя недоброе.

Вокруг стола, примерно на уровне коленей засветился тонкий контур, в мгновение слившийся в сплошное светящееся зеркало. Края этого зеркала отчётливо просматривались вокруг узорчатой скатерти тяжёлого шёлка. Ещё секунда — зеркало исчезло, вместо него в пространстве словно прорезали дыру, в которую полетел и стол, и скатерть, и стоящий на нём стакан со злополучным камнем. Пахн у ло жаром, по потолку мелькнули отсветы. Мне показалось, что в тонком плане я слышу яростный крик, оборвавшийся в тот же миг, как окно портала схлопнулось.

Всё заняло едва ли полсекунды, но на потолке кабинета успело образоваться закопчённое пятно.

— Что это было? — потрясённо спросил Евстафий Ильич.

— Одна небольшая лавовая планета. Идеальный вариант в нашем случае. Гарантия расплавления камня — сто процентов. И там точно нет ни одного человека, к которому этот тип мог бы прилипнуть.

— И что же тогда с ним будет?

Я пожала плечами:

— Наверное, наконец-то предстанет перед Богом.

— А… оно не откроется снова?

— О, нет, что вы! Точно нет, ни в коем случае!

Мужчины осмотрели бывшее место нахождения стола, на котором лежали четыре гладко срезанных примерно полуметровых обрезка от ножек и кра я скатерти, оказавшиеся ниже з е ркала портала.

— Это нужно сохранить, — задумчиво сказал Евстафий Ильич, — доставать и смотреть, когда всё произошедшее начнёт казаться сном или мистификацией.

— Вполне, — согласилась я и наконец-то села в кресло. — Однако, прошу вас не распространяться на предмет случившегося. Я… опасаюсь преследований.

В этом месте отец и сын Скворцовы поразили меня, встав и торжественно поклявшись держать в тайне все сегодняшние события, до тех пор, пока я лично не освобожу их от клятвы.

— Минуту, — хозяин потянулся к кнопке на стене, — я вызову также и Валерия.

— Валерия не надо.

— Вы настолько ему доверяете?

— Нет. Я совсем ему не доверяю, поэтому он… уже всё забыл, — призналась я. — И лучше бы, чтобы он меня сейчас не видел.

Старый хозяин, кажется, расстроился:

— Я хотел предложить вам поужинать с нами…

— Сожалею, но вынуждена отказаться. Сегодня я несколько стеснена во времени.

— И всё же, я хотел бы задать вам пару вопросов касательно тех предметов, которые вам были нужны. Смею предположить, что это камни для вашей необычной оправы?

— Вы угадали.

— Позвольте в таком случае хотя бы предложить вам чаю? Я бы за это время осуществил необходимые замеры, и к нашей следующей встрече подготовил вам образцы.

Я прикинула. Полчаса туда-сюда уже погоды не сделают.

— А давайте.

Чай приплыл с вазочкой печенья и бутербродами, что ввиду отсутствия обеда оказалось вовсе не лишним.

— Имеются ли у вас особые пожелания к камням? — уточнил хозяин, вооружившись увеличительными стёклами и специальными измерительными приборами. Результаты он записывал в маленькую рабочую книжечку.

— За исключением прозрачности — нет, — я с удовольствием отпила чай, чувствуя наполняющую желудок теплоту. — Мутные и непрозрачные камни мне не подходят совершенно. В остальном приемлем даже самый простой кварц, лишь бы он был прозрачным.

При упоминании столь неблагородного камня старый Скворцов чопорно поджал губы.

— Нет, я правду говорю, — убедительно закивала я. — Недорогой, но прозрачный камень гораздо лучше дорогого, но мутноватого.

— Хорошо. Цвета должны быть определённые?

— Совершенно без разницы. Можно одного или разных цветов. Сделайте на свой вкус, в конце концов. Главное — идеальное следование размерам, чистота и аккуратная огранка.

Если уж на то пошло, навести мороком оттенок камням, чтобы они подходили к платью — вообще не проблема.

— М-м-хм. Давайте так, барышня. Примерный набор камней я подготовлю вам к четвергу.

— Отлично!

— Надеюсь, в тот день вы не откажете в любезности разделить с нами скромную трапезу?

Прозвучало очень мило и старомодно.

— Не откажу. Давайте в два часа. Нет! В четыре! — наверняка кто-то в обед к забору придёт, ждать будут, надеяться… — А сейчас я убегаю, уж не обессудьте.

— Я отвезу вас, — Сергей поднялся одновременно со мной, — для меня никакого труда не составит.

Отец его встревожился и предложил послать шофёра — если не вместо себя, то хотя бы, чтобы ехать пассажиром — но сразу стало ясно, что вряд ли ему удастся переубедить сына.

— Вы, Евстафий Ильич, не нервничайте, — немного успокоила его я, — я Сергея на исцеление зарядила тоже, так что это вполне безопасно.

Не знаю, утешило это старого хозяина или наоборот, ещё более обеспокоило, но поехали мы без водителя.

— Всплески пошли!!! Амплитуда растёт!

— Два пика, вот это мощность!

— Идём на захват?

— Основания нет, наблюдаем.

АРГУМЕНТЫ

К машине, всё ещё скрытой от посторонних глаз, мы шли, понятное дело, тоже прикрывшись «тенью», чтобы никакие случайные наблюдатели не смогли точно сказать: какие люди покинули дом и вообще, сколько их было.

Сергей предупредительно распахнул передо мной дверцу переднего сиденья, сам сел на шофёрское место и начал задействовать какие-то рычажки и переключатели. Машина сыто заурчала, но пока не тронулась с места. Он повернулся ко мне вполоборота:

— Итак, куда бы хотела поехать моя прекрасная дама?

Я откинулась на сиденье и честно сказала:

— Дама страшно переживает, что опоздала, ужасно хочет есть, а ещё в душ. Поэтому давай в гимназию.

— Он смотрел на меня, неверяще подняв брови круглым домиком:

— Ты правда гимназистка?

— Представь себе, случился со мной такой жизненный казус.

— А как же вот эти все… — он неопределённо пошевелил пальцами, но я поняла.

— Поверь мне, это заслуга совсем других учебных заведений.

Мы тихонько тронулись, стараясь не привлекать к себе особого внимания. Хорошо, что сегодня метель. Редкие машины, пассажиры которых решили выбраться из дома в такую погоду, когда хороший хозяин и собаку не выгонит, крались осторожно, опасаясь плёнки гололёда, к вечеру покрывшей дороги.

Я, если честно, не хотела больше ехать под плотной тенью — всё-таки движение, люди должны осознавать, как минимум, что перед ними машина, пусть и без подробностей. Я почти уже сняла полную маскировку. И тут, в небольшом скверике у соседнего дома, я увидела её. Почти полную копию той набившей мне оскомину машины, которая стояла у гимназии. С трубой, да.

— Серёж, планы немножко изменились. Давай-ка в центр.

— Мощность растёт. Плавно, — техник напряжённо следил за показателями, — как будто объект приближается.

Константин, в качестве гостя находившийся дальше всех от приборов, поглядывал в окно. Датчики датчиками, а наблюдение со счетов никак сбрасывать нельзя.

— А теперь слабеет, — недоумённо сказал техник. — Плавный спад.

Костя приник к стеклу. Через нанос, образовавшийся напротив просвета между домами, пролегли два новых следа от шин.

— Они на машине! Вон туда! Давай!

— Осторожнее, врежемся!

Наблюдательный фургон рыкнул и начал выворачивать вслед за нами. Заметили!

— Серёж, быстрее!

Отражение в зеркале заднего вида начало стремительно удаляться. Ага, крадутся. Значит, точное наше расположение им неизвестно, аварии опасаются. А как узнали, что мы выехали?

Последнюю фразу я произнесла вслух, и Сергей ответил:

— Так снег же.

Я чуть не треснула себя в лоб. Следы!

— Давай на центральную улицу, где намётов нет.

А я-то, дурочка, обрадовалась, что из гимназии ушла! Расслабилась! Срочно вывести потенциал в ноль…

— Теряю сигнал.

— Не может быть, они бы визуально проявились!

— Тем не менее. Всё. Их нет.

Шофёр притормозил и оглянулся через плечо:

— Куда?

Старший группы несколько секунд раздумывал.

— Возвращаемся к дому Скворцовых.

Мы сделали несколько петель по пустым дорогам богатых кварталов, пока я не убедилась, что никто за нами не прицепился. Вернулись к набережной, свернули на мост…

Прямо посередине моста мы неожиданно остановились — оказывается, там есть специальный карман — Сергей живо выскочил, обежал машину и открыл передо мной дверцу.

— Ты что делаешь?

— Мне показалось, тебе понравилась река.

О, да. Понравилась река и тот внезапный поцелуй тоже. Только в этот раз я не опустошена до донышка, риталид успешно справляется с потоком маны и сознание у меня не плывёт от захлёста энергий. Но я всё-таки его поцеловала. Интересно было: насколько приятными будут ощущения на трезвую голову?

Оказалось очень даже. Более того, голова, оказывается, может кружиться вовсе даже не из-за магии.

Только теперь ступенек не было, и ему приходилось ко мне наклоняться. Глупая мысль, да?

Он вдруг обнял меня крепко-крепко:

— Мне кажется, что всё вокруг — нереальное, хрупкое, как сон. И ты одна в нём живая и настоящая. Останься со мной. Пожалуйста…

Откровенно говоря, телу уже хотелось остаться. Но мозг тихонько напомнил о докторице, которая ведь явится будить меня в ужин — как же, целый день подопечная без еды, правильно? А когда не добудится? Запаникует и вызовет ещё врачей? А дальше? Они будут пытаться реанимировать одеяло? Хм…

Но Сергей, вероятно, расценил моё молчание как сомнения и предложил:

— Маш, а может — ну её, эту гимназию? Поехали в «Метрополь»?

— Что ещё за «Метрополь» такой? — проворчала я, представляя суету вокруг моей палаты в изоляторе.

— Это лучшая гостиница в городе…

Судя по рассказу, в этом «Метрополе» было богато. Шикарные залы, огромные люстры, изысканная музыка и такая прям вся из себя еда на прозрачных фарфоровых тарелках с каёмочками из настоящего золота. Я слушала-слушала, да и сказала:

— Пока не вижу ничего особо привлекательного в этом твоём «Метрополе».

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, потом он аккуратно отвёл мне со лба выбившуюся из косы прядку:

— Я постараюсь сделать так, чтоб тебе было хорошо. И чтоб твой первый раз тебе понравился.

Ну вот, уже интереснее!

— Ладно уж, для начала соглашусь на ужин. Насчёт первого раза — я, как порядочная девушка, последую папиному совету. Однако, если первое свидание мне понравится, не исключено, что будет и второе. Но в гимназию заехать надо, иначе никак.

Сергей ответил долгим взглядом, в котором явно читалось желание меня переубедить по ходу вечера. Ну, пусть попробует.

Мы остановились примерно в том месте, где утром я перелетала через забор.

— Всё. Постараюсь быстро, но как получится — не уверена.

Я выскочила на тротуар (мне опять галантно распахнули дверь, куда деваться!) и по-быстрому пересчитала баланс теней, чтобы ни отдельно машину, ни тем более левитирующую меня будка с дудкой не зафиксировала. Поворчала про себя, что с этими пересчётами я скоро профессором стану.

Леталку на пять секунд разворачивать смысла нет, так что снова воспользуемся воздухом. Я встала на невидимую площадку (в этот раз с невидимой ручкой) и начала подниматься над забором — между прочим, с ручкой куда более уверенно, чем без. Почти добравшись до верха, я услышала характерный звук и бросила взгляд на здание. Окно коридора на третьем этаже распахнулось. Должно быть, время проветривания. Очень удачно. Ну-с. Попробуем…

Вертикальный взлёт на третий этаж оказался труднее, чем привычное барражирование на небольшой высоте, пусть даже с грузом в виде Маруси. Надо бы в каких-нибудь сложных летательных фигурах потренироваться, что ли.

Я тяжело перелетела подоконник и таким же способом устремилась к лазарету. Мало ли, вдруг следы от туфель останутся?

На столике около моей койки стоял изрядно остывший обед и не менее остывший чай. К чаю прилагалось печенье, к обеду — мясной пирожок. Вот пирожок я немедленно разогрела (магичка я или нет?) и съела с компотом. Когда там меня ещё ресторанным ужином накормят! А тут в животе сразу веселее стало.

Да, девочки, воспитанные медведями, не любят голодать.

Пунктом два я осмотрела туфли, задала им магическое очищение. А потом пошла к докторице. Благо — идти напротив, дверь в дверь.

— Добрый вечер!

Она вытаращила глаза и хотела подскочить с явным намерением развить кипучее внимание.

— Я только зашла предупредить, — сказала я, включая внушение, — я проснулась, съела пирожок, и больше ничего не хочу, пусть все подносы заберут и вечером ничего не приносят. Я чувствую себя хорошо, но очень хочу спать. И буду спать до завтрашнего дня, пусть никто меня не тревожит.

— Правильно, милочка, так и сделайте! — очень серьёзно ответила врачиха.

— Передайте, пожалуйста, моей подруге, Марусе Рокотовой, чтобы она за меня не волновалась. Спасибо. И спокойной ночи, — пожелала я и вышла.

Как, кстати, её зовут? Запамятовала, а уточнить никак не удосужусь… Я посмотрела на табличку, прикрученную к двери: «врач общей практики Печникова Елена Игоревна». Ну вот, хоть буду знать.