Мангака 2

Глава 18

— А до утра этот разговор никак не мог подождать? — недовольно проворчал я, так как спать хотелось неимоверно, всё-таки, уже третий час ночи шёл, — Как тебя вообще выпустили из дома в такое время?

— Мама не знает, что я ушла, она спит уже давно. И нет, не может, — покачала она головой, — Днём я в школе, а вечером тебя не поймать. Я и сейчас-то еле дождалась тебя. Уже спать собиралась идти. Часов с одиннадцати гуляю тут, у вашего дома, так как твой дедушка сказал, что ты не приехал ещё. Удивительно, как при этом никто из твоих родственников не обратил на меня внимание, и не прогнал отсюда.

— Ничего себе, — присвистнул я, — Ну, ладно. Давай поговорим тогда.

— Только лучше не тут, — покосилась она на стоявших поодаль Кастета с Гансом, который держал на руках сонного Куро, от усталости даже не пытающегося спрыгнуть с его рук. Я, честно говоря, к концу съёмок даже забыл совсем про него, и, если бы не Ганс, то он точно бы на этом кладбище остался.

Сегодня у него были всего пара сцен, и снялся он в них выше всяких похвал, с первого дубля. В одной сцене его посадили на дерево, и он спокойно сидел на ветке, сверкая глазами, пока его снимали, в другой же он крался через кусты, и тоже всё вышло замечательно благодаря тому, что он заприметил какую-то птицу, и устроил на неё охоту, чем режиссёр и воспользовался, вовремя заметив его движения.

Правда, саму птицу ему на дали поймать, и сердобольная Канна прогнала её, когда он уже готовился прыгнуть, из-за чего удостоилась возмущённого взгляда с его стороны, но она тут же загладила свою вину, поделившись с ним сэндвичем с тунцом.

Чтобы Куро не сбежал или не потерялся, за ним закрепили специального человека, который весь день не отходил от него ни на шаг.

— Идите домой, — скомандовал я приятелям отца, — Думаю, сейчас мне ничего не грозит.

— Нет уж, — отрезал Ганс, — Вот когда ты будешь дома, тогда и пойдём. Но мешать не будем. Сейчас я кота домой отправлю, и мы в машине подождём, пока вы беседовать будете.

— Хорошо, — устало вздохнул я, не став спорить, и мы отошли с Айкой чуть в сторону, — Так о чём ты хотела поговорить?

— О твоём отце, — строго посмотрела она на меня, — Мне не нравится, что он уделяет так много внимания моей маме. Он почти каждый день к нам заходит. То чинит что-нибудь, то чай пьют, то просто у дома стоят, разговаривают о чём-то. Вот зачем он это делает? У него же есть невеста! А я вижу, что он начал нравиться моей маме, но она не признаётся, и не хочет со мной разговаривать на эту тему, считает, что я ещё слишком маленькая для таких разговоров, но я чувствую, что ни к чему хорошему это не приведёт. Я не хочу, чтобы он разбил ей сердце.

— Я понимаю, но от меня-то ты что хочешь? — развёл я руками, — Они взрослые люди, и должны сами разобраться со своими отношениями. Мы-то что тут сделать можем?

— Поговори с ним, и узнай, чего он добивается, — решительно тряхнула волосами Айка, — Я не могу понять, чего он хочет-то от нас? У него же свадьба скоро! Неужели его невесте нравится, что он к другой женщине ходит? Или она не знает об этом? Так узнает! Я лично ей расскажу обо всём, если он не угомонится! Я очень люблю свою маму, и не хочу, чтобы она потом плакала из-за него! Она только-только отошла от смерти отца, и не нужно ей новых потрясений! — чуть ли не прошипела она под конец, сжав маленькие кулачки.

— Подожди, не горячись, — попытался я её успокоить, — Я поговорю с ним. Может, он просто по-соседски решил помочь? Увидел, что мужчины дома нет, вот и помогает. Такого же тоже исключать нельзя.

— По-соседски? — наклонила она голову, и в её холодных глазах мелькнуло отражение Луны, — Ни разу не слышала, чтобы кто-то кому-то ходил помогать просто по-соседски. Тем более, когда речь идёт о мужчине, который приходит к женщине. Я не настолько маленькая, чтобы не понимать, что так не бывает. Всем вам, мужикам, нужно лишь одно… Но всё же, я дам тебе немного времени. Один день! Если ты завтра же не поговоришь с ним, и он не перестанет к нам ходить, то послезавтра я сама приду к вам, и открою на него глаза его невесте. А пока — спокойной ночи! — она решительно развернулась, и пошла к своему дому, сопровождаемая моим задумчивым взглядом.

Что-то с ней, всё же, не так…

Когда мы в первый раз увиделись, она была испуганным воробушком, которая всего боялась, и сразу же убежала от меня, сейчас же я видел перед собой совсем другого человека. Жёсткого, решительного…

При этом, когда мы случайно встречаемся утром, она всё та же испуганная девчонка, и со страхом смотрит на меня. Как будто в ней уживаются два совершенно разных человека… Если вспомнить о том, в какой школе она учится, то не исключено и такое.

Может в ней действительно живут два разных человека? Как там это называется? Шизофрения? Или это что-то другое? Надо будет почитать об этом. А ещё о том, насколько это опасно для окружающих… Скорее всего, раз её держат не в психбольнице, а дома, то это не опасно, но мало ли что? И если мои выводы подтвердятся, то лучше бы моему отцу и правда держатся подальше от этой семьи. А то мало ли… Перемкнёт её, и попытается убить его.

А с отцом и правда надо поговорить. Не хочется мне во всё это лезть, но надо! Ухаживать за другой женщиной, когда у тебя невеста есть — это действительно не очень красиво выглядит. И если Света узнает обо всём этом, то точно не будет подобного терпеть. Не тот у неё характер. Это японские женщины на многое готовы закрывать глаза, русские же совсем не такие. Убить не убьёт, но ни о какой свадьбе точно и речи уже не будет. Ещё и может в дальнейшем запретить отцу общаться с его ребёнком.

— Ты чего там завис? — вырвал меня из раздумий крик Кастета, — Может, домой уже пойдёшь? Нам так-то тоже спать хочется.

— Всё, иду. Извини, — встряхнулся я, направляясь к дому. Утро вечера мудренее. Вот проснусь, и решу на свежую голову, как лучше разговор с отцом построить, чтобы он всё-таки выслушал меня, а не сбежал.

— Ничего себе! Посмотрите-ка, кто соизволил почтить нас своим присутствием! — с сарказмом произнёс аджарн, когда я вошёл в додзё, — Сам великий Кушито-сан оказал нам честь, придя в наше скромное додзё. Давайте же поприветствуем его, как полагается, — и он чуть склонился передо мной в поклоне, а недоумевающие ученики поспешили последовать его примеру.

— Прости недостойных, что не встречаем тебя как полагается, и не упали к твоим ногам, о величайших из великих! Позволь твоему ничтожному аджарну узнать, чем вызвано было твоё столь долгое отсутствие? Уверен, что причина была весьма весомой. Наверняка ты был на каком-то крупном турнире, прославляя наше скромное додзё. Убеждён, что столь великий воин одержал в нём победу, и вернулся к нам греться в лучах своей славы, — продолжал язвить он, а до меня только сейчас дошло, что следовало бы предупредить его о том, что не смогу приходить, когда оказался в больнице. На работу и режиссёру сообщил, а про него забыл совсем.

— Простите, сенсей, — виновато склонился я перед ним в поклоне, — Я болел, и забыл вас предупредить, что не смогу прийти. Моя вина. Но сейчас я полностью здоров, и к турниру готов!

— Только я могу решить, готов ты или нет! — рявкнул аджарн, — Идиот! До турнира несколько дней осталось, а он, видите ли, заболел и забыл предупредить! А чтобы в следующий раз ты ничего не забывал… — сделал он угрожающую паузу, — Тридцать кругов вокруг додзё! Приступай!

— Хай! — только и оставалось мне, как склониться ещё раз в поклоне. И отправиться на пробежку на улицу, под мелкий противный дождик. Один круг вокруг додзё — метров триста, так что не трудно подсчитать, что бежать придётся девять километров. Прилично даже для меня… Почти марафонская дистанция. Минут пятьдесят займёт по такой погоде.

— У тебя сорок минут! — уже в спину мне рыкнул аджарн, — Не успеешь — накажу!

— Хай, — ещё раз выдохнул я.

К счастью, дождь почти перестал идти, дышалось после него очень легко, так что бежалось хорошо, и очень скоро я вошёл в привычный ритм, и ноги передвигал уже на автомате, погрузившись в свои мысли.

Отец, когда я утром встал, уже успел куда-то сбежать, как будто почуяв, что его ждёт неприятный разговор сегодня, так что пришлось отложить разговор до вечера.

Дед опять сегодня бегал со мной, чему была очень удивлена присоединившаяся к нам Мия. Присутствие деда её очень смущало, так что мы толком и не поговорили сегодня. Но всё же она успела рассказать мне, что сцены с её участием уже отсняли, так что с сегодняшнего дня она возвращается в школу.

После пробежки Света побаловала нас с дедом на завтрак сырниками со сметаной, чему я был чрезвычайно рад, а вот дед отнёсся к новому блюду весьма настороженно поначалу, но когда его будущая невестка достала ещё и варенье из айвы к ним, то тогда и он оценил их весьма положительно. На пару с ним мы очень быстро расправились со всеми сырниками. Я думал отцу парочку оставить, но Света сказала, что к его приходу она ещё сырников сделает, так что мы с дедом добили их.

Потом я уже привычно заценил на сайте возросшее число подписчиков и сумму, перевалившую за пять миллионов йен, подал заявку на вывод средств на свою новую карту, которую вчера мне привезли на дом, ответил на десяток комментариев, и с головой ушёл в творчество, рисуя мангу, и параллельно списавшись с Хару.

У того всё шло хорошо, ранобэ было почти готово, так что из сроков мы не выбивались.

В общем, всё было хорошо, а как говорится, если где-то у вас всё идёт хорошо, то значит, в каком-то другом деле у вас всё будет плохо, и, похоже, карма настигла меня именно тут. И это я ведь ещё не сказал аджарну, что у меня было сотрясение мозга! Даже не представляю, какая у него будет реакция на это…

Может и отстранить от турнира… На его месте я бы так и сделал, а потому лучше я и не буду ему об этом рассказывать, — принял я непростое решение. Даже если со мной что-то случится, то к нему вопросов не будет никаких, особенно, если он не будет знать о произошедшем. Заключение врача, что у меня всё нормально, и я здоров, есть. Да и что со мной может случиться? Подставлять голову под удары я не собирался. Буду просто аккуратней в обороне действовать.

К тому же, я уже Канну успел пригласить… Будет как-то не очень красиво сообщить ей о том, что меня не допустили. Ещё и этот урод наверняка в разговоре с ней будет прикалываться надо мной. Нет уж! Я буду участвовать. И более того, сделаю всё, чтобы победить! Покажу этому козлу, какими именно «танцами» я занимаюсь! — я выдохнул, стиснул зубы, и ускорил бег. До конца отведенного мне времени оставалось минут десять, так что нужно было слегка ускориться.

— Тридцать девять минут и сорок секунд, — резюмировал аджарн, глядя на телефон, пока я обессиленно пытался отдышаться, — Не плохо.

— А теперь сто отжиманий. Начинай! — скомандовал он, не дав мне даже прийти в себя, так что я стиснул зубы, чтобы не сказать ему что-нибудь неприятное, рухнул на пол, и приступил к отжиманиям.

Лёгкие горели, а сердце пыталось выпрыгнуть из груди, но я терпел, стараясь не спешить, делать упражнение плавно, и понемногу приходил в себя. К концу сотни я успел продышаться, и даже отдохнул немного. Всё-таки, я каждое утро по двести раз отжимаюсь, так что сто для меня сейчас — это так, разминка.

— Закончил? — подошёл ко мне аджарн, когда я не спеша встал с пола, — А теперь пошли поработаем на лапах, а параллельно я расскажу тебе о твоих будущих соперниках на турнире.

— А что, уже известно, кто выйдет против меня на турнире? — удивился я, одевая перчатки.

— Нет, конечно, но фавориты уже известны, про них и расскажу, чтобы ты готов был, а с остальными ты и так должен справиться. Если, конечно, среди них не окажется такого же перспективного новичка, — ухмыльнулся аджарн, поднимая лапы, — Правой, левой, и мощно правой! И повторять, пока не скомандую остановиться. Начали!

Я приступил к отработке ударов, а он продолжил.

— На этом турнире выделяются четыре участника. По мнению многих других аджарнов, с кем я в последнее время общался, кто-то из них и станет чемпионом. Надеюсь, что ты сможешь убедить их, что они ошибаются. Победителем прошлого чемпионата среди юношей, в категории с четырнадцати до пятнадцати лет был Рюто, как ты помнишь. Но ты уже в эту категорию не попадаешь по возрасту, и будешь участвовать в юниорах, где возрастные ограничения от шестнадцати до семнадцати лет. И, к твоему сведению, если ты победишь, то в следующем году сможешь участвовать во взрослом чемпионате мира, который будет проходить в Турции в мае. Там допускаются участники с семнадцати лет. Так, стоп! — вдруг резко скомандовал он, — Теперь два удара левой, два правой, максимально быстро, и, мощно, левой! Начал!

— Так что в этом году открытый чемпионат Токийской префектуры весьма сильный по составу, так как является в том числе одним из отборочных к чемпионату мира, — продолжил он, — Для многих молодых спортсменов — это шанс попасть на первый в своей жизни чемпионат мира, так что конкуренция будет бешеной. В твоей категории уже зарегистрировались для участия шестьдесят семь человек, и это ещё не предел. Окончание подачи заявок завтра, в восемнадцать ноль ноль.

— Ого! — присвистнул я, и помрачнел. Идея участвовать в турнире уже не казалась мне такой замечательной. И нет, я не испугался, дело было в другом. Я же не планировал связывать свою жизнь со спортивной карьерой, и, участвуя в нём, получается, я отнимал шанс у того же Рюто попасть на чемпионат мира, который мне нахрен не сдался. А если я одержу победу, но не поеду на него, то что тогда? А хотя, в этом случае, наверное, пошлют того, кто второе место занял, — сразу сообразил я, — Тогда ладно. Это не страшно. А вот Рюто, получается, я всё же подгадил. Впрочем, он сам не использовал свой шанс, так что не стоит мне себя винить. Да и тренер хорош. Мог бы и раньше рассказать мне все эти нюансы, а не за пару дней до турнира.

— Первым я выделю, пожалуй, Сато Кобояши, — задумчиво продолжил аджарн, немного отвлёкся, и аж крякнул, когда у меня получился особо мощный удар, и сделал шаг назад, — Очень быстрый, резкий и жёсткий! Одинаково хорош как в ударах ногами, так и руками. Левша, так что за левыми рукой и ногой придётся следить очень внимательно. Чемпион Осаки среди юниоров прошлого года. Семнадцать лет. Предпочитает ближний бой. На дистанции не столь уверен, но не слаб, а лишь чуть менее хорош, чем в ближнем бою. Будем надеяться, что в первых боях вас с ним жребий не сведёт. Стоп! Три минуты перерыв.

Я замер, тяжело дыша, и приготовился слушать дальше.

— Следующий кандидат, вьетнамец Фан Тан Бао. Чемпион Азии прошлого года среди юношей. Очень быстрый. Даже быстрее, чем Сато Кобояши. Техничный боец, но маленького роста всего метр пятьдесят девять. На этом можно будет и строить бой. В ближнем бою у тебя против него нет шансов. Придётся постоянно разрывать дистанцию, и побегать от него. К тому же, он намного легче тебя, так что удары хоть и быстрые, но не сильные, — невозмутимо произнёс сенсей, и я прифигел слегка. Чемпион Азии! И куда я лезу, вообще?

— Третий — ещё один японец, Таканоки Аоя. Примерно, твоей комплекции. Помимо муай тай, занимается ещё и классическим боксом. Именно его победил Рюто в прошлом году в финале. Грязный боец, частенько использует запрещённые удары, на чём и попался в бое с Рюто, и ему судьи занизили баллы. В этом году, говорят, он сделал выводы, и намного реже использует грязные приёмы, но всё же иногда прибегает к ним, и далеко не всегда судьи их замечают. Этот соперник для тебя вполне проходимый, если ты вдруг сам не расслабишься. Закончили перерыв. Удары правой, левой рукой, и боковой, правой ногой. Чок!

— А последний кто? — пропыхтел я, приступив к ударам. — Тоже какой-то чемпион?

— Нет, о последнем почти ничего не известно, так как он пока, как и ты, не участвовал ни в каких соревнованиях, но все мои знакомые, кто видел его в зале, его очень хвалят. Родился в Японии, но родители кубинцы. Гильермо Парет. Шестнадцать лет. По слухам, невероятно техничный. Высокий, с длинными руками и ногами, предпочитает драться на дальней дистанции, но с такими данными это не удивительно. Когда начнётся турнир, я гляну его бой, и тогда мы ещё раз его обсудим более предметно, если, конечно, тебе не выпадет с ним драться в первом же бое. Стоп! — скомандовал аджарн, — Достаточно на сегодня. Бои начнутся в субботу, в два часа дня, на Национальном стадионе, в Синдзюку. Ты уже заявлен. Как приедешь, тебя найдут в списке, и скажут, куда тебе идти. Приехать надо за час до начала! Не опоздай! Понял⁈

— Хай! — поклонился я, — А вход там свободный? Родственников и друзей можно приводить?

— Билеты платные, но для участников выделены квоты. Не более десяти человек, — проворчал аджарн, — Скинь мне данные тех людей, которые придут, я перешлю организаторам, и их внесут в списки на бесплатный проход.

— Спасибо! — ещё раз поклонился я, и пошёл в раздевалку. Вымотался сегодня до предела, и хотелось лечь, и не вставать больше до завтра, но впереди ещё ждал серьёзный разговор с отцом.