Адовы 3: Малой (*60 иллюстраций)

Глава 6 Чистилище

Из недр портала повеяло спёртым запахом серы. Шаг в адское царство предвещал много нового. Демонёнок, первым шагнув внутрь с предбанника, едва удержался от того, чтобы начертить на камне когтем «Здесь был Даймон». Сдержался. Есть дела поважнее.

Мара шагнула следом за ним. Оба оказались в царстве мрака. И некоторое время почти ничего не видели. Затем тьма отступила. В отличие от вездесущего запаха серы.

— Здесь всегда так воняет? — спросила сестра.

— Не помню, — признался демонёнок. — Я так давно не было дома. По сути, где-то здесь я только вылупился.

— Надеюсь, из яйца?

— Надейся, — усмехнулся брат и первым пошёл куда-то вниз по каменным ступенькам.

Глаза постепенно привыкали, перестраивались. Даймон шагал, спускаясь всё ниже, пока резко не остановился. Из темноты на него смотрели два красных глаза! Он уже приготовился к драке, выбирая между двумя тактиками: расправить крылья, подхватить сестру и взлететь на безопасное расстояние или обнажить когти и броситься на неизвестного врага. Но тут во тьме раздался собачий лай, затем рык, а потом зарычало само чудовище и послышались звуки борьбы.

Мара с Даймоном переглянулись, как следом на них из темноты выскочил… пудель. С налипшим на голову рогом и прочими запчастями от поверженного врага, которые свисали то тут, то там.

— Пукс! — обрадовался демонёнок, замечая, что у его демонического пса между зубов застряла приличного размера тазобедренная кость какого-то существа. Но он быстро слизнул её языком, таким образом почистив зубы и бросился к хозяину, радостно махая хвостом.

Собаки, они и в аду собаки.

— Откуда ты здесь, дружище? — охотно погладил его демонёнок, который даже не видел, что верный пёс бросился за ним в портал. Но теперь хозяин старательно почистил его от лишних деталей и привёл в божеский вид, насколько это было допустимо в аду.

— Все псы попадают в ад, — отметила немаловажную деталь Мара, глядя на это действие по незапланированным парикмахерским услугам и демоническому грумингу когтями брата.

— Я думал, что они попадают в рай, — попытался припомнить людские поговорки демонёнок, пока выуживал из шерсти лишние глаза, уши, рога и прочие клочки кожи.

— Обычные — в рай, а демонические — в ад, — рассказала сестра. — Причём сразу, без лимбо и предбанников. У них… пропуск. А всего-то и стоило, что отказаться от волчьего нрава или… ему податься.

Пукс на это лишь кивнул и снова зарычал на кого-то в темноте, чуя его присутствие за камнем. Затем без всяких сомнений бросился на таинственного врага, исчезнув за препятствием.

Камень сдвинулся с места, снова послышались звуки возни, рычание, даже камень пошатнулся. Наконец, глыба встала на место. А демонёнок сделал новый шаг на спуск.

— За мной, Пукс.

— Да, не отвлекайся на каждую мелочь, которая хочет пожрать нас, — хмыкнула Мара. — А то далеко не уйдём.

Всё ниже и ниже спускаясь на первый круг ада, оба проходили по пространству, именуемому Чистилище. Грешников здесь могло подстерегать что угодно, и никто бы точно не гарантировал, что его не сожрёт первый попавшийся монстр из темноты. Но всё же это было довольно пустое, обширное пространство, закручиваемое по спирали вниз. Или вверх. Это уж кто к чему стремился. Покинуть ад или напротив, занырнуть в него поглубже.

Чем ниже ребята спускались по этой спирали, тем шире становились каменные своды и раздвигались стены. А вдали уже светились все оттенки красного и жёлтого. Первые шаги омрачились тем, что готические сапоги Мары и ботинки на высокой подошве демонёнка постоянно вляпывались в какую-то грязь.

— Да что они своих ручных монстров на поводке не могут выгуливать? — недоумевал Даймон и старался обходить эти кучки стороной.

А вот Пукс принюхивался к каждой и словно определял по ним направление, всякий раз безошибочно отбегая в темноту и гавкая, пока хозяин и его сестра шли к нему на звук.

Так и передвигались в этих каменных лабиринтах, сменяемых то новыми просторами с загадочной подсветкой, то новыми каменными глыбами, между которыми ещё плутать и плутать. Никуда не делись и красные глаза, которые следили за каждым их шагов со всех сторон. Только подходить близко больше никто не решался.

— Воняет, будто кто-то долго и старательно портил воздух, — продолжал негодовать демонёнок, избалованный свежим воздухом на поверхности планеты, который пока ещё не весь испортили люди. А если вовремя остановятся, то его на всех хватит.

Наконец, они покинули каменные нагромождения и вышли в какое-то поле без растительности. А вскоре послышался плеск воды. Где-то в отдалении. И судя по звукам, до неё ещё было шагать и шагать.

— Стой! Кто идёт? — дорогу резко перегородил неизвестно откуда взявшийся красный тип с маленькими рожками на голове, хвостиком, копытцами вместо кончиков лап.

Пукс даже лаять не стал, лишь покосился на Даймона. С этой мелочью, мол, и сам разберёшься.

Демонёнок присмотрелся к новому собеседнику. Ростом не более метра, поросший небольшой редкой шёрсткой, судя по первому впечатлению это был сухонький старичок преклонных годов. Седая борода и морщинистая кожа не позволяли усомниться в увиденном.

«Хотя кто знает, сколько ему лет на самом деле? В Аду другое летоисчисление, да и время течёт по-другому», — невольно подумал демонёнок.

— Сами мы не местные… — начал было Даймон, но потом вспомнил, что он всё-таки пришёл в ад, а здесь не любят неопределённостей. А ещё редко задают вопросы. — Погоди-ка, а ты сам кто такой⁈

— Не видишь, что ли? — возмутилась старая развалина. — Постовой чёрт я! Только старый больно стал. Третий век доживаю. Рад бы ласты склеить, но у меня… копыта, вот! — и он продемонстрировал копытца, которые в хозяйстве мало чем пригодны. А для занятий хобби — тем более.

— А здесь чего забыл? — перестал разглядывать копыта Даймон и мысленно поблагодарил все животворящие силы, что у него — пальцы. Хоть и с когтями вместо ногтей. Но это уже от демонической сущности наследство, а в не в угоду личным убеждениям.

— Так на пенсию отправили. Вот на проходную и поставили, — вздохнул новый собеседник.

— На проходную? То есть здесь кто-то всё-таки ходит? — уточнил демонёнок, так как Мара не торопилась вступать в разговор.

Старый чёрт тут же подался в воспоминания:

— Это вот как сейчас помню, пробрался, значит к нам в ад как-то раз… живой! Представляешь? — Хрик… Хрюк… Христосом назвался. «Помазанник», значит. Но чем он тут мазался, я не знаю. Да всё спасти кого-то собирался, а может и вывел кого. Не знаю. Не моя смена была. Потом Данте тоже чего-то бегал по пересечённой местности, зарисовки какие-то делал, да истину искал. Ну а, чтобы не бегали все, кому ни попадя, с тех пор и стали ставить на проходной постового. Чтоб не повадно было шастать по кругам ада, кому попало.

Следом старый чёрт завёл длинную беседу, давно забыв про свои вопросы, но охотно выкладывая всё, что знает об аде сам.

«Давно дед на посту стоит», — даже посочувствовал ему Даймон: «Поговорить не с кем».

Пока постовой рассказывал всякое, демонёнок и сам мог примечать детали вокруг. Так температура первого круга ада не поднималась выше пяти-шести градусов по Цельсию. Потому-то, единственные обитатели сего круга — черти, да чертихи, ежедневно топили костры, да в баньке любили париться. И если верить старику, то и кружку-другую странного напитка пропустить в любой из многочисленных таверн и баров, где охотно собирались после работы. От того и были красные, как варёные раки (или красные как черти, на что ещё Данте намекал).

Жизнь свою черти в основном проводили на работе — в физическом мире, вселяясь в тела людей, и всячески изводя их души. Вместе с тем толкая их на мерзкие поступки. Но порой сам человек был настолько плох, что возвращаясь домой после рабочей смены, черти плакали, рвали на груди шерсть и требовали реабилитационных мер и отпуска. А некоторые даже — больничного. По состоянию психологической усталости.

— Я как-то и сам на такого нарвался, — признался старый чёрт и тут же пожаловался. — Ряха круглая, мысли низкие. Насилу сбежал из него. Так неделю потом в таверне сидеть пришлось, чтобы в себя прийти.

Рассказал он и о том, что изредка поднимались с нижних этажей начальники, проверяя боеготовность демонической армии.

— Всё говорят, что вот-вот грянет война, — заметил старый чёрт. — Да мы вроде и готовы. Но уже двести лет, как работы нет. Весь ад сейчас — там, на Земле. А тут считай — курорт по сравнению.

Ребята так же узнали, что на первом круге ада обитали десятки тысяч чертей, часть которых и комплектовала шесть демонических легионов. У чертей туда входило ровно шестьсот шестьдесят шесть воинов. Причём Шестой легион являлся самым почётным. Отборным.

— Гвардейский, — с особой гордостью добавил старый чёрт и потёр нос копытцем. — Я бы и сам туда записался, да у меня… копыта. А как меч держать? А как снаряды подносить? Неудобно. Но мой дядя в таком разведчиком служил. Вспомогательное войско, значит.

Главный же демон на первом уровне был — Синехвостый.

— Этот «босс» получил своё прозвище за то, что в одном из своих «походов» на работу отметился, — так же охотно рассказал старый чёрт. — Так некая почтенная мадам, которую он должен был надоумить до тёмных замыслов сама хитрым способом не только обдурила черта, но и умудрилась прищемить ему дверью хвост. Да так, что до сих пор не проходит.

Конечно, не только старик рассказывал байки, но и Даймон старался задавать уточняющие вопросы. Как оказалось, единственным возможным путём пробраться на следующий уровень было поговорить с тем самым Синехвостым, чтобы он «по доброте своей чертячей» дал некий «ключ» на следующий уровень. А без этого ключа провести дальше не могла даже Мара.

— А вам зачем ниже? — в какой-то момент поинтересовался и сам старый чёрт. — Ниже это же не выше. Там всё ещё хуже, чем у нас тут.

— Дела семейные, — вздохнул Даймон. — Идём, Мара. Сатана ждать не будет.

Сестра кивнула. А глаза черта стали квадратные, затем треугольные. Рот автоматически открывался и закрывался, силясь вымолвить хоть слово, но получалось лишь бессвязное бормотание:

— Так… вы… к…Самому?

Даймон кивнул, и они удалились.

— Если повстречаете Люцифера, ему привет от меня. Он вот-вот станет главным, — обронил в спину старик и скрылся с глаз, спешно кланяясь и кивая.

Брат с сестрой переглянулись. Что бы это могло значить?

— Я думала, в аду один главный, — призналась Мара.

— Где один, там и другой, — пожал плечами демонёнок. — Так сказать, заместитель главного, желающий повышения. Ты что, демонов не знаешь? Постоянно дерутся друг с другом. Вот были бы они все — Даймонами, тогда другой вопрос. Но, увы, демоны всё глубже и тщательно падают в ад, хотя прежде могли строить любые миры.

Мара глубоко задумалась, как будто и раньше это знала, но большие провалы в памяти не давали ей полной информации даже о её прошлом. Не говоря уже о прошлом мира. И она тут же спросила:

— Что значит, могли?

Даймон вновь пожалел, что посеял сонную книгу где-то в портале. Но раз младшая сестра спрашивает, надо просвещать. И он постарался объяснить своими словами, как сам это понимал.

— Познав силу творимой душами праны и собственное могущество сил творящих, Даймоны стали пробовать прану на своих приверженцах. В храмах первых богов отформатированным людям впервые была явлена «магия» и удивительные религиозные «чудеса», которые появляются благодаря ей.

Глаза Мары вдруг посветлели, а собственный свет, казалось бы, наполнил на миг её всю. И она добавила совсем другим голосом:

— Тогда мы были слишком молоды, чтобы придавать значение историческим процессам и человеческому обществу, развитию человеческой науки и человеческому практицизму.

— А также их циничному неверию и желанию всё проверять! — поддержал этот диалог демонёнок, редко слушая «такую» сестру. Но этими разговорами ему словно удавалось пробудить некую её древнюю часть, которая умереть не могла и даже не собиралась.

В такие моменты его младшая сестра становилась старшей. И уже сама просвещала его:

— Мы, боги, верили в собственные бесконечные силы и в своё удовольствие наслаждались миром. Но с падением людей воцарился хаос. И взращённые силой их веры Даймоны стали падать вслед за своими создателями. Разрозненно, соперничая друг с другом, не понимая приближающейся опасности и не придавая значения человеческому уму, примерно пять с половиной столетий они делили людей и власть над ними, пока от их творящих сил не осталось лишь выражение «что ты творишь?».

— А что же боги?

— Наслаждаясь уже всей полнотой власти, мы не заметили, как эпоха древних мировых империй неожиданно подошла к концу. Но вместо трёх процветающих миров, равных друг другу, мы увидели лишь постоянно воющие между друг другом осколки былого величия. Сместились полюса. И вместо явных знаний пришли мистерии верований. Починяясь им и ими же подчиняя, все народы планеты внезапно пришли в движение. И мир поглотил почти абсолютный Хаос!

— Хаос, значит, — задумался демонёнок, всё-таки в людской школе его этому не учили.

— Сегодня вы зовете его Великим переселением народов. Но тогда — он стал для моих бывших братьев и сестер подлинным концом света. И я в какой-то степени понимаю, зачем они понизили мой потенциал. Ведь я по-прежнему пыталась вернуть всё в прежнее русло. Да только это была уже не могучая, но всё же покорная река, а цунами всех морей, бредущая по Мировому Океану! — Глаза Мары загорелись ещё ярче, освещая всё вокруг уже как неплохого размера костёр. — Величайшая из миграций смешала расы и племена, но, главное, привела к множеству войн и страданий. Человеческая боль уничтожила веру в нас, старых богов. Наши храмы были забыты. Никто не возносил нам молитв на местах прошлых ареалов. Заигравшись, мы обрекли себя на погибель! Но в то страшное время умерло и большинство великих старых Даймонов, кого люди начали воспевать в числе первых.

— Даймонов, значит, — прикусил губу демонёнок. — Пожалуй, ты права. Древние верования смешались и перепутались. Лишь немногие, самые упорные и могучие из нашего племени, нашли в себе силы приспособиться и остаться в живых. Так и появились… демоны.

Сестра замолчала, предлагая додумать самому.

— Когда медленно, шаг за шагом, новый мир подчинили себе Мухаммед и Христос, мы догадались, что надо делать! — догадался демонёнок. — Оба пророка были обычными людьми, вовсе не Даймонами. Но в уши каждому из них шептал кто-то из бессмертных. Кто-то из вас — богов?

— Да, именно тогда возникла идея Единого Божества и Падшего Ангела, ставшая фундаментом для дальнейшей судьбы Даймонов. Ваше падение было предрешено, — ответила сестра и посветила в детали. — Ведь после того, как мир успокоился, и великая миграция завершилась, старые боги подвели итоги. Как оказалось, выжили только те, кто умудрился приклеится к новой вере. Остальные канули в лету. Я и сама-то выжила лишь потому, что стала своего рода проклятьем на головы людей, и за это они меня почитали! То в виде бесконечной стужи и крепких морозов, то в виде песчаных бурь и неистового зноя! Но после победы Ислама и Христианства, мир оказался разделенным на половины — тёмную и светлую. Часть старых Даймонов стала играть за свет — в лице новорожденных Аллаха и Саваофа. Остальная часть — «пала», понизив вибрации. Так появились Ангелы и Светлые духи, Демоны и Ифриты. Мы больше не считались богами, но по сути — оставались именно ими, лишь разделенными на два лагеря. Как и — вы. Ведь люди продолжали верить в тех и других. А немногие независимые Даймоны, спрятавшись на задворках цивилизации, составили Серый цвет силы. То есть культы язычников и дикарей.

Демонёнок остановился и вдруг всё понял:

— И тогда… всё началось заново?

Сестра кивнула:

— Да, и как будто не было великой миграции и краха древних, забытых культов.

Выжившие Даймоны стали значительно опытнее и сильнее, но мудрости, увы, им совсем не прибавилось.

— Мы взялись за старую игру, которая заведомо вела нас к поражению, — кисло улыбнулся демонёнок. — Мы снова принялись соперничать друг с другом, не пытаясь обуздать человечество вместе. Моя родня по крови мучила в кошмарах грешников, заигрывала с безграмотными ведьмами и дикими, безмозглыми колдунами. Они выводили на тёмные улицы маньяков, истязали видениями безумцев в сумасшедших домах, наслаждались вседозволенностью, захватывая людские тела.

— Но «светлые» жили не лучше! — воскликнула Мара. — Якшаясь с избранными «святыми», науськивая первосвященников и пытаясь поучать мир, они заигрались, позабыв о единственно важном.

— Важном, — повторил демонёнок. — В своем безумии мы не смогли предвидеть Падение Даймонов, хотя, казалось, должны были думать только об этом.

— Увы! Беспечность бессмертных не знает границ, — продолжила Мара. — Так же как Великое переселение народов, человечество неожиданно породило техническую революцию и прогресс. Тотальное образование, развитие критического мышления, и возникновение науки, построенной на опытах и доказательствах внезапно, всего за сто лет сокрушило религию, казавшуюся незыблемой и почти вечной! В контексте обрезанного восприятия людского представления о мире.

— Всё рухнуло в один миг, — пришёл к новому выводу Даймон. — В «железном» девятнадцатом веке, люди снова перестали в нас верить. И в вас. А двадцатый век вовсе словно искоренил веру.

— И боги «пали», — подтвердила Мара и свет её потускнел, а голос поник. — Опять. Даймоны стали слабеть, и уходили в забвение боги. Даже такие могущественные как некогда я.

Тут свет Мары окончательно потускнел и перед ним теперь снова стояла его младшая сестра.

— Так, ну мы идём или нет? — тут же спросила она. — Мне начинает надоедать эта серная вонь.