Любовь, пироги и другие яды

ГЛАВА 5. Скоростная помолвка

Городок пришлось объезжать по большой дуге — завести в этот тихий уголок заущельца с его двухколёсной громыхалкой я не решилась. И так мы распугали всех окрестных собак, гусей и котов. Но всё когда-нибудь кончается. Закончилось и это путешествие. Завидев сверху знакомые ворота, я приземлилась перед поворотом и, скрываясь за густым кустарником, осмотрелась.

— Кого высматриваешь? — поинтересовался Миная, подходя ближе. Свой грохоцикл он оставил чуть в стороне.

— Да так. Просто глянула, — неожиданно для самой себя смутилась я. — От твоего механизма столько шума…

— Зато я не маячу в небе, как болтливая мишень, — ухмыльнулся парень.

Но мне было не до его шуточек.

— Да, — на полном серьёзе согласилась я. — Если бы этот грохоцикл ещё и летал, мы стали бы поводом для сплетен на ближайшие двадцать лет.

— Мотоцикл, — поправил Минай.

Я только отмахнулась.

— Неважно. Значит, так. Сейчас ты берёшь своё грохомото и тихонечко идёшь за мной вдоль этих кустов. Голову только пригни, а то тебя видно отовсюду. Потом мелкими перебежками перебираемся к забору, а там уже рукой подать до чёрной калитки. Ею никто не пользуется, так что нас не заметят. А там…

— А там вам всё гавно не пгойти, вгажьи дети!

Я подскочила, разворачиваясь буквально в полёте. На аллее стоял мой любезный дядюшка, направив на нас свой боевой посох. В другой руке он держал спутанный моток бечёвок.

Минай молниеносным движением выдвинулся вперёд, одновременно умудрившись задвинуть меня себе за спину.

— Дядя Перкин! — совершенно неискренне обрадовалась я, выглянув из-за широкого, обтянутого чёрной тканью плеча. — Я так рада тебя видеть!

— Какой я тебе дядя, лазутчица?! — возопил он и швырнул в нас своими верёвками.

Сверкнул полыхающий магией клинок, рассекая этот своеобразный снаряд прямо в воздухе. Мне на голову посыпались обрывки бечёвки и искры.

— Дядя Перкин! Минай! — взвыла я.

Но куда там, меня уже никто не слушал. Навершие дядюшкиного боевого посоха разгоралось от концентрируемой в нём магии, а Минай пригнулся, как готовый к прыжку хищник.

— Думаешь, спгавился с сетью, щенок, и победил? — картинно расхохотался дядюшка. — Как бы ни так. Сейчас ты узнаешь, на что способны импегские офицегы!

Слегка ржавый шлем съехал на бок, гнутая кираса топорщилась в самых неожиданных местах, но мне резко стало не до смеха. Слишком хорошо я знала, что следует за этим возгласом. В последний раз после такого в городе пришлось новую ратушу строить.

— Дядюшка Перкин, это я, Индира! — увернувшись от рук Миная, снова попытавшегося отправить меня в придорожные кусты, я выскочила вперёд. — Минай, убери свой дурацкий меч! Это тебе не учебный бой.

— Индига, говогишь? — прищурился дядя. — И кто тогда это? Мой потегянный во младенчестве племянник? И почему же тогда вы от меня пгячетесь? Импегские офицегы…

— Вот потому и прячусь, — огрызнулась я. — И имперским офицером ты никогда не был! Ты вообще в армии не служил!

— А ты откуда знаешь? Следишь за моей семьёй?!

— Ага, последние восемнадцать лет. Как родилась, так и слежу за этим балаганом.

— Глубоко законспигигованная шпионка? Польщён, — приосанился дядя.

— Размечтался. Всего лишь твоя племянница, — фыркнула я и, завидев у ворот матушку, замахала рукой. — Мама! Дядя опять забыл принять свои эликсиры!

— Это мама? — с оттенком меланхолии уточнил Миная.

— Ага… — обречённо отозвалась я.

— Дирочка! — распахнула объятья маман. Зажатый в её руке огромный нож со свистом рассёк воздух, и с лезвия полетели багровые капли. — А мы уж заждались.

— Да вот дядюшка бушует, — наябедничала я.

— Перкин?!

— Что ты понимаешь, женщина?! — Выпятил цыплячью грудь дядюшка. — Это шпионы!

— Ой, дурень! Да где ж ты таких тощих шпионов найдёшь? Их, поди, нормально кормят вражины-то! — всплеснула руками матушка. И оттеснив брата в сторону, что, учитывая её немалые рост и габариты, было несложно, направилась ко мне. — Дирочка… Похудела как, отощала, бедняжка… А это кто с тобой? Где ж ты такого худенького нашла? Ну ничего, откормим.

Заметив, как Минай попятился, я прыснула и обняла матушку. Благо свой любимый поварской нож она успела сунуть за пояс передника.

— Ну, давайте скорее в дом! Обед ещё не готов, но чем перекусить, найдётся. Возьми метлу, дурень старый! И шлем на место отнеси. Всё ж таки семейная реликвия, а ты её на своей дурной башке таскаешь.

— Ты пожалеешь, женщина, сама вгажину в дом ведёшь, — пафосно возвестил дядюшка. — Эта и пгавда на Индигу смахивает. А того, чёгного, я не знаю и в свой дом не пущу! Вдгуг он из-за ущелья пгишёл наши секгеты выведывать?

— Ваши секреты мне совершенно не нужны. Я по другому поводу приехал, — ляпнул в этот момент Минай.

По-моему, в этот момент затихли даже вездесущие воробьи.

Я машинально втянула голову в плечи: сейчас начнётся…

— Что я такого сказал? — вполголоса поинтересовался парень, окинув быстрым взглядом скульптурную группу из моих застывших родственников.

— Понимаешь, этот тот момент, когда надо… — начала было я, но не успела. Родичи опомнились.

— Батюшки! — воскликнула матушка, хватая бедолагу за руку. — Такой путь, и без горячего!

— Я знал! — одновременно завопил дядя, вцепившись в другую. — Вгаг не пгойдёт!

— Да какой же он враг? Посмотри, какой худой! В чём только душа держится?!

— Это потому, что на наших хагчах ещё отожгаться не успел!

— Даже врагам надо есть!

— Только чегез мой тгуп! Я, можно сказать, этот момент всю жизнь ждал!

— Перкин!

— Белана!

Перебрасываясь словами как мячиком, они дёргали Миная то в одну, то в другую сторону. У парня был настолько ошалевший вид, что мне стало его жаль. Вот так, приезжаешь учиться, а тебя мало того, что учить отказываются, так ещё и усылают хаос знает куда. А там отдают на растерзание каким-то безумным крикунам, с которыми и воевать вроде нет причин, но и не воевать нельзя — разорвут.

— Хватит! — рявкнула я.

Разумеется, никто не услышал. У меня загудела голова: «Опять двадцать пять! Ну, ничего не меняется! Придётся вводить в бой тяжёлую артиллерию...»

— Дорогие родственники! — завопила я, с трудом перекрикивая этот галдёж. — Позвольте представить вам моего жениха! Его зовут Минай...

«Пхе! Осталось только увернуться от вопроса, где мы познакомились», — мелькнула в голове дурацкая мысль, прежде чем запрещённый приём сработал. Да ещё как...

Дядюшка Перкин выпустил многострадальную руку Миная и, поправив манжет, отступил назад. Ну, это и ожидалось. Его паранойя всегда пасовала перед священными Семейными Узами. Маман ахнула и, подавившись очередным возгласом, умолкла, быстро шаря в кармане передника в поисках несуществующего платка. Она считала, что на свадьбах, помолвках и прочих романтических событиях надо обязательно плакать. А бедолага Минай, забыв, что минуту назад чуть не погиб геройской смертью в руках моих родственничков, воззрился на меня, как на воплощение хаоса. Он даже за меч не стал хвататься, походу, окончательно ошалев от удивления.

«Да... А вот о нём-то я и не подумала, — проворчала я про себя. — Надо было хоть предупредить бедолагу...»

Впрочем, раскаяние не помешало мне действовать. Следовало пользоваться ситуацией, прежде чем в трагикомедии «Индра приехала с незнакомцем» начнётся второй акт «Индира выходит замуж». Этот бедный заущельный маг с его тонкой душевной организацией и привычкой чуть что хвататься за оружие точно не переживёт: или разорвут, или самоубъётся. Что я потом ректору скажу?

— Мам, мы будем у меня, — сообщила я, подхватывая гостя под руку, и прошипела ему на ухо: «Пошли быстро, пока они не опомнились!»

Надо отдать должное Минаю, он не сопротивлялся. То ли уже научился мне доверять, то ли, что более вероятно, успел сообразить, что из себя представляет семейка Варгас.

Быстрым шагом, сильно смахивающим на бегство, мы вошли в ворота и почти сразу свернули на боковую аллею, ведущую к моему флигелю.

— А мой мотоцикл? — приподнял бровь Минай, когда ворота скрылись из виду.

— Можешь за ним вернуться, — хмыкнула я. — Если жизнь недорога. Имей в виду, родственников матушка любит куда больше, чем гостей. А дядя...

— Понял. Потом заберу, — поспешно кивнул Минай.

— Умница, — хихикнула я. — Ты не думай, они быстро к тебе привыкнут, проверено.

— Ты часто приводишь в дом женихов? — вскинул брови парень.

— Не я. Кузина Биль. Это её хобби. Иногда мне кажется, что ей нравятся сам процесс и статус невесты.

— Ну да, при таком приёме насладиться этим статусом вдоволь она явно не успевает, — фыркнул Минай.

— Да ладно тебе, — отмахнулась я. — Они хорошие. К ним просто надо привыкнуть.

— А кто-то ещё и успевает привыкнуть? Отсюда так сложно удрать?

— Ты на что намекаешь?! — возмутилась я. — Это Биль вечно в последний момент свадьбу отменяет. Отсюда никто не убегает!

— Значит, кроме забора есть ещё какие-то защитные сооружения...

— Конечно, есть, — кивнула я. — Ты же уже знаком с дядюшкой. Он бы никогда не ограничился только забо... Так, подожди... Ты что имеешь в виду?!

— Да это я так... Мысли вслух, — ухмыльнулся парень.

— Дурацкие мысли, — буркнула я. — И совершенно несправедливые.

— Конечно, конечно, — преувеличенно бодро закивал он. В его голосе мне почудилась издёвка.

Окончательно обозлившись, я втолкнула его в тесную прихожую флигеля и, прижав к стене, прошипела:

— Хватит! У меня отличная семья! Какие бы ни были, но мы друг друга любим, ценим и уважаем. И защищаем! И не тебе, дикарь заущельный, зубоскалить!

— Да, ты права, не мне, — внезапно отвёл глаза он.

Мне стало не по себе. Было что-то такое в выражении его лица, что и злиться, и огрызаться сразу расхотелось. Стало неудобно, будто я сама, того не подозревая, зацепила какую-то болевую точку. Я отступила на шаг, машинально расправила смятый камзол на его груди и заговорила преувеличенно бодро:

— Давай обсудим тактику и стратегию совместного проживания. Нам с тобой тут все каникулы жить, а они, — я ткнула большим пальцем себе за спину в направлении ворот, — скоро опомнятся.

— Ну, излагай тактику и стратегию, — хмыкнул Минай, стряхивая несвойственную ему меланхолию. — Ты тут старожил — тебе и карты в руки.

Заущельный маг оказался куда более здравомыслящим, чем мне казалось. Игру в помолвку принял без возражений, да и язвить о моих родственниках больше не пытался.

— Торжества по случаю помолвки нам не избежать, — объясняла я. — Но это тебя ни к чему не обязывает, ты не бойся. Биль такие праздники по пять раз в год устраивает, и ничего — ещё никого не женили.

— Что, твоя любящая родня так и спустит, если я вдруг брошу невесту и откажусь идти к алтарю?

— А кто тебя заставляет отказываться? — пожала плечами я. — Я сама откажусь.

— И выставишь меня брошенным дураком?

— Да тебе-то какая разница? — всплеснула руками я. — Хотя, да... Дядюшка, конечно, может заинтересоваться, чем таким ты меня обидел. Это к вывертам Биль все уже привыкли. Но за ущелье защищать честь семьи даже он не поедет. У него послеобеденный сон, ежедневное патрулирование и прочие «военные обязанности»... Да, точно не поедет.

— Ты ещё и не уверена? — тихо рассмеялся парень.

— Как-то не довелось раньше проверить, — невольно усмехнулась я. — Только тебя пришлось вытаскивать из заботливых лапок моих родственников таким замысловатым способом.

— Ты имей в виду, я лучше на тебе женюсь, чем с ним объясняться буду.

— И станешь членом моей семьи? Уверен? Ты ещё не всех моих родственников видел.

— Тёмного инквизитора родственниками не запугаешь! — картинно приосанился парень. — Возьму и женюсь!

— Кого не запугаешь? — опешила я.

— Эм...

— Минай? — я приподняла бровь в ожидании ответа.

В Империи любили сказки. В детстве я, как и прочие дети в Империи, затаив дыхание слушала, как храбрый гвардеец или вдовий сын отправлялись спасать принцесс, добывать «живую» воду или молодильные яблоки и обязательно побеждали злого и коварного Тёмного инквизитора. Но ещё никому на моей памяти не приходило в голову так себя назвать!

— Ну, хорошо. Я уже закончил обучение. В прошлом году. Довольна?

— Научился принцесс похищать? — ляпнула я?

— Что-о?! — вытаращился парень.

— Ну, в сказках Тёмный инквизитор всегда принцессу похищает...

Минай склонил голову к плечу и внимательно посмотрел на меня:

— А ты принцесса?

— Нет!

— Очень хорошо.

— Что-то этот разговор перестаёт мне нравиться, — медленно проговорила я, чувствуя себя полной дурой. — Знаю, что что-то упускаю, но не понимаю, что. Это ты так шутишь, да? По-заущельному?

— Да какие уж тут шутки! — махнул рукой Минай и с размаху плюхнулся в кресло.

— Тогда объясни, — я села напротив.

— Ну, хорошо... Тем более что к имперской тайной страже ты явно отношения не имеешь. Или имеешь? — он бросил на меня острый взгляд.

— Да какая, к хаосу, тайная стража?! — обозлилась я. — Я ещё учиться не закончила. И после учёбы буду зельеваром, а не стражником!

— Да понял я уже, понял. Шучу! — замахал руками парень, но в его голосе было нечто такое, что я ему не поверила. — Что ты вообще знаешь о нас?

— Ну... Вы живёте за ущельем... И не умеете пользоваться самописными перьями.

— И всё?

— А что ещё я должна знать? Нам и про перья-то ректор рассказал два дня назад.

— М-да...

— Можно подумать, вы о нас много знаете, — слегка обиделась я. — Самописные перья ещё двести лет назад придумали. Они в каждом доме есть.

— Перья? — Минай перевел на меня затуманенный взгляд, но, тряхнув головой, мгновенно опомнился. — А, ну да. Перья… Ну, в общем, мы просто немного по-другому живём. Но ни младенцев на завтрак, ни массовых убийств на обед не практикуем. Честно.

— Я и не думала ничего такого, — огрызнулась я.

Слегка покривила душой, на самом деле. Ходили у нас слухи и похлеще. Ну, когда о том, что за ущельем вообще-то тоже люди живут, вспоминали. Правда, случалось это редко. Например, когда приходила блажь страшилки перед сном порассказывать.

— Ну, вот и здорово.

— И при чём тут Тёмный инквизитор? — прищурилась я

По лицу парня скользнула тень досады, и я догадалась, что последние пять минут мне старательно заговаривали зубы. Осознание, что у заущельного нахала это едва не получилось, злило до икоты. Ведь я всегда считала себя очень внимательными и сосредоточенным человеком.

— Минай?

— Да дался тебе этот инквизитор, — буркнул он. — Ну, оговорился. Будущего Тёмного инквизитора не испугает. Так будет точнее. Довольна?

— Нет. Я всё ещё не понимаю, кто такой этот Тёмный инквизитор.

— Да что ж ты такая дотошная? — поморщился Минай. — Вот ты когда академию свою закончишь, кем будешь?

— Зельеваром, — растерялась я.

— Ну вот. А я — Тёмным инквизитором.

— И чем ты будешь заниматься?

— Жить буду. Так же, как и ты. Ты будешь зелья варить, когда заказ получишь, а я на восточную границу ездить, когда там очередная войнушка случится.

— И кого будешь завоёвывать?

— Ты совсем сдурела? Что там завоёвывать? Вулкан с монстрами? Просто тамошние зверюги иногда мигрируют. А они голодные и злые.

— Боевик, значит, — глубокомысленно покачала головой я. — Тогда почему меня выбрал? Я же зельевар.

— А какая разница?

Я не чувствовала себя в настроении рассказывать заущельному недотёпе о системе специализации. Да и часы давно пробили полдень. Наверняка матушка скоро в столовую позовёт, а как изображать влюблённую парочку, мы так и не обсудили. В итоге я махнула на спонтанный допрос рукой и вернулась к более насущным темам. Зря, конечно, но все мы задним умом крепки.