Луна для двоих

Глава 15

Элика быстро выскользнула из кабинета и заперла его снаружи со словами «Вот так я и знала». Фраза прозвучала в моей голове глухо и её смысл не дошёл в полной мере. Единственное, что я хотела бы слышать сейчас от этой драной кошки– это хрипы, когда буду её душить.

Но Нир продолжал держать брыкающуюся в воздухе меня, осторожно прижимая к себе. Мою злость это не уменьшало. Только провоцировало ещё больше. И видимо устав от моей звериной ярости и верещания спустя какое-то время, он быстро сел на край кресла и усадил меня верхом, а следом заткнул мне рот страстным, но нежным поцелуем. Эта его нежность взбесила ещё больше. Я не его, чтобы так со мной осторожничать! Это он не может трогать никого больше…

Сам виноват, что не дождался, пока остыну, потому что первым делом укусила его несколько раз и довольно ощутимо, затем вцепилась когтями в его голые плечи до мяса, а только потом ответила. Грубо, требовательно, по-звериному. Он за талию прижимал меня к своему торсу и паху.

Самка внутри меня рычала и рвалась догнать эту стерву, что посмела претендовать на Нира, и выдрать ей все волосы. А сначала как можно скорее и доходчивее объяснить этому конкретному самцу, что он вот вообще не прав, что взялся её трогать. Категорически. Почему – нас сейчас не особо интересовало. Он просто не должен был этого делать!

Для этого она (или я) выбрала весьма своеобразный способ…

Я покрывала укусами-поцелуями его шею и плечи, после чего уверенно разорвала его больничные штаны. В ушах било «МОЁ». Больше мыслей не было. В груди пекло. Зубы чесались, чтобы впиться в его кожу и оставить на ней вполне однозначный след – свидетельство его принадлежности. Но это потом. Сейчас у меня была проблема сорвать с себя юбку и разорвать трусики, чтобы уничтожить последнюю преграду между мной и им.

Когда я почти сделала это и приподнялась, чтобы насадиться на уже возбуждённый, горячий и наверняка такой приятный, когда будет внутри меня, член, Нир вдруг опрокинул меня на пол, не позволив сделать этого. Чем и заслужил новый виток ярости. Так он не хочет меня?! Может ему эту кошку облезлую позвать, чтобы он её за ручку подержал?!

Я укусила его за губу так, что кровь хлынула фонтаном, а когтями разодрала ему плечи в кровавое месиво. Если бы он не держал меня, то поставила бы и метку. И сделала бы это больно. Очень. Но он держал, и продолжал целовать и нежно гладить, будто бы я не причиняла ему вреда и боли. Какой же упёртый баран! Если хотел успокоить, то следовало бы трахать меня, а не нежничать!

Снова зарычала и двинулась бёдрами к нему, но он не дал того, что было необходимо, отодвигаясь опять. Наказывать меня вздумал?! В неконтролируемом приступе ярости наотмашь ударила его по лицу, оставляя глубокие борозды, быстро заполняющиеся красным, и только тогда он сжал оба мои запястья над головой, больше не позволяя себе вредить. Затем навалился сверху всем телом, обездвиживая. Но обрадовалась рано, потому что вместо того, чтобы наконец сделать то, что требовалось от этого чурбана, он всего-то нырнул рукой мне между ног, осторожно сжимая горящее огнём неудовлетворённости местечко.

Я замерла, когда он погладил там, стараясь не царапать, а потом надавил на клитор выступающей частью ладони ближе к запястью. Меня выгнуло на полу от удовольствия, пока он снова и снова подводил меня к грани поступательными, надавливающими движениями и продолжал целовать мою грудь и шею своими окровавленными губами. Когда же костяшками пальца надавил на вход, я рассыпалась в миллионах иголочек оргазма и закричала, забилась под ним.

Нир смотрел с восхищением и… удовлетворением. Будто это я довела его до оргазма, а не наоборот.

Вот именно в этот момент ко мне наконец и вернулся контроль над телом, и я пришла в себя. Дьявол… Тяжело дыша, смотрела на исполосованную довольно-раздражающую физиономию Нира (он даже не пытался скрыть свои эмоции) и думала, как же я так вляпалась.

Самка внутри иногда выбирала понравившегося ей самца или человека, указывая на него мне и уговаривая поддаться искушению. Но никогда прежде не забирала контроль и тем более – не пыталась убить «конкурентку». А ведь я могла бы её убить… И это случилось в моей жизни впервые. Впору саму себя в клетку сажать…

Это сейчас я понимала, что Элика устала от моего вечно противного настроения и отрицания, что мне нужен этот мужчина, и намеренно спровоцировала, а Нир ей просто подыграл, чтобы увидеть мою реакцию. Надеюсь, насмотрелся. В тот момент я думала не мозгами. И это плохо. Очень плохо. Едва ли хуже того, что я своими собственными когтями ранила пациента, а потом пыталась силой выбить из него секс…

Какой позор. Докатилась, Эррин… Тихо застонала от осознания произошедшего и того, как низко себя вела. Недостойно. Как течная сучка на него накинулась. А всё это время отталкивала и строила из себя не пойми что. Теперь он считает меня тупой, ревнивой курицей.

Отвлекая от этих мыслей, Нир отпустил мои руки и аккуратно коснулся моей щеки подушечками пальцев, а потом поцеловал в нос. И сделал это с такой… нежностью… В своём репертуаре.

– А ну отпустил, – нахмурилась я в то время, когда в его глазах заплясали смешинки, а сам он приподнял брови и покачал головой, вроде как «ну ничего нового, сколько уже можно». Затем поднял меня на ноги, придерживая, чтобы не упала и фыркнул. Мог бы – смеялся бы. Надо мной!

Разозлиться не успела, потому что Нир вдруг притянул меня к себе ближе и осторожно поцеловал в губы.

Первая моя реакция на его поцелуй была – оттолкнуть, отодвинуться, что, собственно, и попыталась сделать. Только вышло ровно настолько, как если бы я стену толкала. А снова кромсать его когтями был уже явный перебор.

Его язык ласково раздвинул мои губы и скользнул в рот, натыкаясь на мой. Я несогласно замычала, и тогда Нир отпустил мою голову, хоть и не позволил отодвинуться.

– У тебя был шанс делать со мной, что хочется, ты его упустил. Теперь я не собираюсь…

Вдруг одна его ладонь легла на мою шею, придерживая за затылок и заставляя смотреть ему в глаза. И взгляд его был более чем серьёзным и твёрдым, даже предупреждающим… Я впервые заметила, что Нир – не просто молодой парень, который застрял в полутрансформации, весь такой милый и благородный. За время, проведённое в лаборатории, он явно повзрослел. И сейчас пытался донести до меня, что играть с ним – не очень хорошая идея. И что терпение его совсем не безграничное.

В его голубых глазах я не видела угрозы или обещания грубости. Лишь предостережение, прямую просьбу остановиться. И почему-то этого оказалось достаточно, чтобы заметить в нём наконец кого-то равного себе, к кому тоже следует прислушиваться. Вот этот его вполне разумный и уверенный жест – словно выбор предоставил: прекрати или уходи насовсем. И ночуй одна. И не приходи больше, когда тебе плохо. Либо оставайся, но перестань каждый раз вести себя так, будто между нами ничего нет.

Он прав. У меня две крайности – либо ледяная бесчувственная статуя, либо воспламеняющаяся от ерунды истеричка. Прав и в том, что это оттого, что не могу смириться с тем, что чувствую. Не могу признать, что привязалась к пациенту. И непростому. А к тому, кого сама же покалечила. Кого подставила. Использовала. И проиграла. По всем фронтам. Потому что он нужен мне теперь не только из-за «благородной цели» – защиты брата, но и сам по себе…

Дьявол. Он мне нужен. Я могу врать кому угодно и себе сколько угодно. Он мне нужен. И поставь меня сейчас перед угрозой потерять его, я бы и для него сделала всё, чтобы спасти. Не знаю, как это всё вышло. И в какой именно момент так получилось. И почему он понял это лучше и быстрее, чем я. Но это так.

Я его не отпущу. И не отдам никому. И будет честно не пытаться с ним играть в безразличие. Ведь он даже не просит взамен моё тело или особенной ласки (что доказала только что произошедшая ситуация), он хочет всего лишь честности.

И всё же чисто женское внутри взыграло. У него же правда был шанс… Я же сама его провоцировала на близость, сидела на его коленях, лежала совершенно раскрытая, без одежды и масок перед ним, но он не стал…

– Почему ты не взял меня, когда просила? Хотел проучить?

Нир вздохнул, как бывало часто, и ткнул пальцем в меня. Чуть выше груди.

– Что? – немного подумала. – Не хочешь же ты сказать, что не поддался, потому что я была не в себе?

И он закатил глаза, вроде как «Ну наконец-то, дошло, жаль, что она такая несообразительная». Я даже не разозлилась от удивления. Впервые вижу оборотня (ещё и в полутрансформации, когда инстинкты берут верх), готового отказаться от навязывающейся ему, готовой на всё самки.

– Но почему?

Нир наклонился и мягко лизнул мою нижнюю губу.

– Хочешь… чтобы я сама…

Ответом стал кивок. И я порывисто выдохнула.

Да. Я умею признавать ошибки. Хоть это и непросто.

– Прости, – шепнула ему и, позволив себе быть собой, а не играть очередную роль, обняла его за талию, прижимаясь щекой к широкой, горячей груди. Как же приятно… Чёрт. Ничего в мире не чувствовала приятнее. Хотя проиграла.

Его огромная ладонь погладила меня по волосам. И туда же он меня и чмокнул. Нет. Никогда не привыкну к его проявлениям нежности. Чаще мужчины гладили и целовали меня в другие места. Никак не в нос и не в макушку. Но именно это почему-то задевало больше всего. И заставляло в груди что-то приятно сжиматься.

Когда я запрокинула голову и посмотрела ему в глаза, то ожидала увидеть торжество, гордость, что заставил меня признать, ну или нечто в этом духе. Но наткнулась на совершенно спокойное, умиротворённое выражение, будто всё шло так, как и должно было изначально. Он был доволен, рад – но не более. Ему не казалось странным всё это, как мне. Напротив. Нир выглядел так, словно ещё и ждать пришлось, а обнять я его должна была уже давно.

– И откуда ты такой взялся, – пробормотала задумчиво, отодвигаясь.

Он фыркнул и скривился, когда я коснулась пальцем раны на его плече.

– Сейчас всё обработаю. Как раз посмотрим, как сработал препарат в отношении твоей регенерации… Ну не такой я, конечно, собиралась проводить эксперимент…

Сверху раздался смешок, а потом он легко взлохматил мне волосы и окинул взглядом моё обнажённое и измазанное его кровью тело. Пока шла к шкафу с халатами, он неотрывно следил за моими бёдрами и облизывался. Но даже сейчас ничего не делал.

Нир – полная моя противоположность. И он не вёл себя как победитель. Он снова позволял мне просто делать, что считаю нужным. И не торопил… Хотя, судя по не прошедшему возбуждению, явно хотел бы продолжения.

Быстро стерев с себя красные следы, я накинула халат и вернулась к нему с антисептиками.

– Будет немного щипать, – предупредила привычно, потому что на малейшую боль полузвери могли взбеситься. За что снова получила снисходительный взгляд. И впервые рассмеялась на это.

Я исполосовала его когтями без предупреждения, и он не сломал мне шею, наверное уж потерпит, пока обработаю раны.

В ответ губы Нира тоже дрогнули, как если бы он хотел улыбнуться.