Луна для двоих

Глава 14

Нир вёл себя так, словно был уверен, что я приду к нему. Словно это был совершенно решённый для него вопрос. Он был спокойным и уверенным. Едва сжимая, держал мою руку, и вёл к своей постели. И пусть я вошла к нему, всё равно подсознательно ожидая нападения, но сейчас видела, что нападать он не будет. Что ж. Значит, второй вариант. Он захочет снова трогать меня… В лучшем случае только это.

Я вздохнула. Стало так всё равно. Совершенно. Если бы он хотел, он мог бы взять меня тут прямо сейчас. Я не стала бы сопротивляться. Не потому, что он нравился мне и моей самке, не потому что чувствовала прежде его хорошее ко мне отношение. Нет. Было ощущение, что на моих плечах невыносимый груз, которому не исчезнуть. Это была усталость, не сравнимая ни с чем, что я чувствовала раньше.

Нир вдруг замер, глядя на меня, и нахмурился. Затем протянул ладонь к моей щеке, но я не отреагировала. Пусть делает что хочет. Мне всё равно. Он рвано выдохнул и… отступил…

Я продолжала стоять возле его постели, не очень понимая его реакцию. Полузверь открыл рот, и я поняла, что хочет произнести единственное слово, которое умеет говорить, но сжав одну руку в кулак, он промолчал. Мои губы сами собой расползлись в горькой усмешке. Я же запретила ему… Обидела его, сказала, что никогда не приду, решила, что он больше не увидит меня слабой. И что? Где я сейчас? Приползла к нему, как только прижало… В этот момент я почти презирала себя. Ощущала себя слабой и никчёмной.

Вдруг Нир снова приблизился и потянул меня за запястья вниз, вынуждая присесть на его постель. Я молчала и не стала смотреть на него, не желая видеть в его глазах ту снисходительную жалость, которую он наверняка сейчас испытывает. Это единственное объясняло тот факт, что он не стал меня трогать и до сих пор держится на расстоянии.

Сам он так и остался стоять. Такой огромный, нависающий надо мной… Одного движения достаточно, чтобы раскрошить мою черепную коробку… И я сижу почти у его ног, как хотел мой истинный. Что ж. Видимо, со мной что-то не так, раз я притягиваю и нахожу успокоение в объятиях именно таких мужчин: которые считают себя выше, сильнее, умнее, а меня глупой и ни на что не способной.

Будто поняв, о чём я думаю и пытаясь развеять мои идиотские идеи, полузверь сел на пол рядом. И легонько надавил на мою голову ладонью, заставляя лечь на подушку. Я повиновалась. Но он опять не шелохнулся, будто не собирался ложиться рядом. Так и остался на полу.

– А ты? Не будешь спать?

Признаться, мне всё же хотелось, чтобы он снова меня гладил… Вдруг в этом и есть магия, почему рядом с ним исчезают мои кошмары? Но я не стала бы просить – это раз. А два – боялась, что это спровоцирует в нём желание. Я не хотела секса. С ним по понятным причинам. А вообще – от того, что не могла думать ни о чём, кроме того, чтобы хотя бы немного отдохнуть.

Нир коснулся подушечками пальцев моей щеки и погладил, его когти лишь легонько щекотали кожу, но не причиняли вреда и боли. Я старалась не смотреть на него, но была напряжена и ждала чего-то, что сама себе придумала о нём. Тут же его ладонь опустилась на мои веки, вынуждая их закрыть. Я прислушалась, но в нём ничего не выдавало каких-то иных намерений, кроме как сидеть на полу рядом с кроватью, на которой, он думал, я буду спать.

Я бы поняла, если бы он лёг рядом. Даже если бы не стал показывать своё превосходство из-за моего прихода, но начал бы касаться меня, как делал до этого – поняла бы. Но вот этого не понимала.

Сейчас он вёл себя так, будто боялся меня напугать. И был рад уже тому, что я здесь. Нир глубоко и спокойно дышал, продолжая держать свою ладонь на моих глазах и не пытался получить что-то ещё. Это успокаивало. И я уговорила себя, что мне нужно попробовать уснуть, а подумать об этом всём потом, и провалилась в густую темноту без эмоций и сновидений.

Казалось, что очнулась уже через мгновение. Словно вынырнула. И резко распахнула веки, пытаясь сообразить, где я. Не очень мягкая постель, решётка на двери, Нир, сидящий на полу… Дьявол! Я всё же пришла к нему!

Приподнялась на постели и села, оглядывая себя. Было сложно поверить, что он просто сидел рядом всю ночь. Зачем? Почему он обо мне так настойчиво и упрямо заботится? Будто я для него значу очень многое. И почему он жалеет меня даже тогда, когда я сама себя не жалею?

Ощутив внутри непривычный прилив бодрости, легко поднялась на ноги и направилась к выходу. Не хватало ещё, чтобы меня застукали с ним в камере утром. Меня мало волновало чужое мнение, но не хотелось так уж открыто ещё кому-то демонстрировать свою уязвимость.

Он же продолжал молчать и не двигаться. Даже не встал. И тогда я обернулась.

В его пронзительном взгляде даже не было заметно досады или обиды. Будто всё нормально. Всё хорошо. В том, что я оскорбила его, попыталась унизить, показывая, что он даже говорить не может, отправила обратно в камеру, а потом пришла к нему за помощью, не надеясь на благородство, но именно его и получила. Странно, что Нир не считал, что я должна извиняться или давать ему что-то взамен. До него мне не приходилось встречать чего-то подобного.

Казалось, что он не спал всю ночь, но кроме лёгкой усталости и полнейшего спокойствия и умиротворения на его лице не было написано ничего. Он даже не выглядел сонным.

– Спасибо, – шепнула ему, не зная, что сказать ещё в этой странной ситуации.

Нир в ответ просто кивнул. И я быстро сбежала к себе. Именно сбежала. Намереваясь там, в одиночестве, на свежую голову подумать, как теперь действовать дальше.

Только после целой ночи совершенно спокойного сна чувствовала себя настолько бодро и хорошо, что даже неприятные мысли не портили настроения. Я привела себя в порядок, быстро разобралась с неотложными делами с самого утра, закончила наконец тот самый препарат, который должен улучшить регенерацию и общее физическое состояние оборотней– теперь осталось только выбрать того, на ком буду его испытывать. А ещё поговорила с Эрданом и попросила найти мне номер истинного.

От тех, кого они смогли поймать всё же, когда приехали за Ниром, стало известно, что тот волк никто иной как брат альфы чёрных. Потому-то его лицо и казалось мне знакомым. Я видела его крайне редко, ведь альфа не желал держать брата рядом и вечно отсылал его подальше. Но пару раз за всё время, ещё в самом начале, мельком мы встречались в лаборатории.

Тогда я старалась игнорировать большинство мужчин там. Не смотреть в глаза. Не находиться рядом (чтобы не спровоцировать случайно, да и приятного мало в принципе терпеть общество чёрных). Потому и не смогла запомнить его.

Видимо, альфа призвал братишку из ссылки, чтобы привязать меня к своей стае намертво. В той ситуации, когда они спустили на меня всех подопытных, я бы согласилась на близость с кем угодно. Хотя конечно вопрос, как он оказался там в такой полутрансформации, из которой не выбрался, когда уже было бы пора… Может, дозировку неверно рассчитали или ещё что? Но ошибся. И в том, что я останусь, тоже. Это наоборот заставило меня наконец открыть глаза шире и сбежать.

Хотя немудрено, что поддалась на провокацию – испугалась тогда. Сейчас бы этого не произошло. Теперь мне удаётся гораздо лучше себя контролировать, да и бояться тут особо нечего. Глава прайда чётко высказал свою позицию по поводу отношений между полами – добровольно что угодно, но даже пару ни к чему нельзя принуждать.

Бывали редкие случаи, когда кто-то из самок ирбисов обращался к нему с жалобой на домогательства от самцов, и тогда всегда спокойный и сдержанный Эрнард зверел и устраивал в лучшем случае жёсткую трёпку. Худших пока не было, потому что ничего серьёзного никто из барсов делать не решался – лишь настойчиво заигрывали, провоцировали, приставали, но границ не переступали. Жить, видимо, очень хотелось.

По поводу меня он тоже выразился весьма чётко: кто обидит – будет отправлен в клетку к подопытным на остаток дней. Не уверена, что он это сделал бы просто за то, что меня обидели, вероятно, повод всё же должен был быть гораздо более весомым, но его слово весило очень много, и никто не смел даже посмотреть косо.

Я была благодарна. Хотя в большинстве случаев прекрасно могла постоять за себя сама, но всё же знать, что в этом месте не относятся к тем, кто ниже по статусу, как к инструменту для достижения личных целей – приятно. Это в начале у нас случилось пара конфликтов, но в них я его не винила. Понимала. Сама бы в первую очередь подумала в обоих случаях именно на себя. К счастью, всё осталось в прошлом. Теперь они с Эрданом оба знали, что на мне метка врага, что я могу в некотором смысле управлять теми, кого лечу и в общих чертах, что могу ещё.

Я могла бы стать выгодным «приобретением» для них, если бы они пожелали использовать меня в конце концов так, как попытались в итоге волки. К тому же у самого Эрнарда были проблемы с парой, а тут такая возможность практически под рукой. Но ирбисы оказались хоть и частью нашего непростого мира со звериными повадками, историческими традициями и порой дикими правилами, но при этом гораздо цивилизованнее и гуманнее. С чёрными волками не сравнить.

И скоро мне предстояло говорить с одним из них. С тем, с кем хотела бы общаться меньше всего (помимо альфы, конечно). Потому что продолжать мучиться и не понимать, к чему это ведёт – провальный путь. Пока мне чудом помогает присутствие Нира, но как долго это продлится, я не знала. Да и природу этой нашей странной связи с полузверем было сложно понять даже мне. Хотя были предположения… Но если всё так, как я думаю, то почему не чувствую того же в ответ?

Встряхнула головой. С Ниром придётся научиться взаимодействовать. Признать, что он мне нужен, было непросто. Я не хотела этого делать. Хотела и дальше быть сильной одиночкой. Но сегодня, когда я не падала от усталости, когда размышляла спокойно и здраво, отбросив лишние эмоции, уже не видела в этом ничего ужасного. Он мне нужен, чтобы быть в порядке и продолжать делать то, что делаю? Пусть так. Тем более он совсем не против. И ничего не просит взамен. Это даже удобно…

Может не совсем честно. Но удобно. Я не стану играть в благородство и предлагать сама, если он не настаивает. Будет настаивать – тогда и разберёмся. Сейчас он меня жалеет и смотрит часто снисходительно. Тоже ладно. В конце концов я не неуверенная в себе, нежная барышня, которая никак не может вынести такие взгляды. Если считает меня слабой и глупой… это даже мне на руку, если подумать. Будет заботиться и бояться сломать. Хуже – если бы относился ко мне как к расчётливой дряни. Тогда вряд ли бы дождалась его помощи. Так же всё складывалось очень даже неплохо.

Вот как всё же необходимо хорошо высыпаться, чтобы соображать нормально! И сколько бы я ещё натворила из-за слабости и недосыпа. Сейчас даже метка никуда не тянула. Зато не испугавшись выглядеть слабой, я вернулась в камеру Нира. Сейчас он сидел на постели и листал без особого интереса какую-то книгу. Но стоило мне приблизиться, заметил и тоже встал, глядя с ожиданием. Я вошла.

Он смотрел прямо в глаза и не двигался.

– Хотела снова поблагодарить тебя, – произнесла, не чувствуя больше, что сдалась.

Полузверь неопределённо дёрнул плечом, вроде как «не за что».

– Если ты не против, то я буду иногда приходить ночевать к тебе, хорошо?

Медленный кивок.

– И ты… можешь звать меня, как называл. Я явно была не в себе, когда говорила ту чушь.

На его губах появилась грустная усмешка и… он отвернулся. Отвернулся. Надо же. Я думала, что наоборот кинется обниматься.

– С тобой всё в порядке?

Когда Нир не ответил, я коснулась его спины, ощущая приятную гладкость и теплоту кожи. Настолько, что не удержалась и погладила. Но никакой реакции не последовало. Пришлось обойти его, чтобы посмотреть в лицо.

– Злишься?

Вместо ответа он вдруг меня обнял. Не прижал к себе, заставляя косточки трещать, а именно обнял – совсем легонько за талию, расположив руки только на моей спине. Нигде больше не трогал. Ну вот странное поведение. Из привычного – только то, что глубоко вдохнул, уткнувшись мне в волосы. Такой сильный, но такой осторожный…

Совсем скоро он меня опять отпустил и сел на свою постель, глядя с ожиданием. Я села рядом. Сразу уйти показалось нечестным.

– Знаешь… А я сегодня сделала новый препарат для повышения регенерации. Столько билась с ним. Сегодня вот получилось… Теперь найду кого-то для эксперимента, и начнём…

То ли совместная ночёвка на меня так повлияла, то ли его реакция – спокойная, разумная, без насмешки и указывания на мои ошибки, что так разоткровенничалась. А уж каково было моё удивление, когда он вдруг протянул мне свою руку, уложив её мне на колени тыльной стороной ладони вверх.

– И что мне нужно сделать? – вложила свою ладонь в его машинально. И в голубых глазах с кошачьим зрачком зажглось веселье.

Нир мотнул головой отрицательно и чуть приподнял руку, практически подставляя вену мне под нос.

– Понятнее не стало.

Он закатил глаза. Серьёзно! Закатил глаза! И вздохнул снова. Невоображаемыми усилиями я погасила в себе негативные эмоции по этому поводу. Будто это я виновата, что не умею читать его мысли!

Затем взял мою ладонь и положил её себе на внутреннюю часть сгиба локтя, глазами указывая туда же. Так он… Я вообще сомневалась, насколько он понимает мои слова и размышления. Говорить-то с ним начала, чтобы не молчать просто. А он… мне себя предлагает в качестве добровольца?

– Ты хочешь, чтобы я на тебе попробовала? Ты уверен?

Полузверь кивнул.

– Это неплохая идея… Но неожиданно. Я не думала, что ты можешь принимать такие решения…

За последнее поймала его снисходительный взгляд.

– Не смотри на меня так, – процедила недовольно, а он ухмыльнулся и чуть сжал мою руку в своей. – Мне всё равно не нравится, когда ты так со мной обращаешься. На это есть причины кроме моего откровенно ужасного характера.

Он несогласно дёрнул головой.

– Да-да, ты ещё плохо меня знаешь, поверь. Всё, что ты видел – это цветочки. Я – не хорошая. Запомни. И не нужно пытаться видеть во мне то, чего нет. И смотреть на меня как на глупую самку тоже. Тем более не как на свою. Это ясно?

Кивок.

– Отлично. А теперь, если ты по-прежнему согласен на эксперимент, то идём в процедурную.

Он быстро поднялся вслед за мной. Охрана, как для других, с ним мне была не нужна, поэтому повела его по коридорам сама. То, что Нир вызвался быть участником, облегчало мою задачу в разы. Выбери я другого, не такого сообразительного – пришлось бы привязывать к кушетке на всякий случай. Мы делали это для подстраховки, чтобы почувствовав боль, полузверь не кинулся на того, кто ему её причинил. Это порой делало их неуправляемыми. Не слишком приятно так обращаться с живыми существами. Этот же сделает всё сам. Если конечно, ему не покажется, что кто-то там на меня опять претендует.

Хотя прямо сейчас он не выглядел так, будто считает меня своей – не трогает лишний раз, не пытается сблизиться. Даже странно. И очень на него не похоже. Пусть это, несомненно, положительный момент, но всё равно непривычно.

Мы дошли до места назначения без всяких проблем. Нир самостоятельно сел в специальное кресло, сам подставил мне руку опять и позволил ввести себе препарат. Затем остался смирно сидеть, ожидая его действия, пока я приводила в порядок металлический столик после инъекции.

Именно в этот момент и угораздило войти Элику. Тысячу раз предупреждала не входить, если я с ним. Но со мной эта кошка вела себя просто отвратительно. Будто знала, что я отношусь к ней слишком тепло (да, в моём лексиконе имеется такое слово), а значит не стану наказывать или отстранять, как поступила бы с любым другим.

– Ты не вовремя, – бросила ей, надеясь, что намёк будет понят. Но это же Элика.

Вышагивая своей безупречной походкой, она подобралась к Ниру на кресле, осматривая его с любопытством. Приблизившись, втянула носом его запах, наклонила голову и прядь её волос случайно коснулась его плеча. Полузверь осторожно подцепил её пальцами, тоже рассматривая. Глухое раздражение поднималось изнутри и становилось во мне всё более отчётливым. Сейчас эти двое меня бесили.

Игнорируя мою повторную просьбу выйти, Элика, явно нарываясь, игриво прикусила нижнюю губу и, глядя мне в глаза, положила ладонь ему на бицепс.

– Какой интересный экземпляр, – проговорила соблазнительно, – вот почему ты от меня его прячешь…

Я собиралась сказать ей ещё пару ласковых, как бросив на меня нечитаемый быстрый взгляд, Нир вдруг накрыл её ладонь своей. И погладил.

ОН. ПОГЛАДИЛ. ЕЁ. ЛАДОНЬ.

Из моей груди сам по себе вырвался угрожающий рык, а когти и клыки появились так быстро, что я даже не успела понять, что именно произошло. Уже в следующую секунду столик отлетел прочь, потому что стал мне преградой на пути к этой сладкой парочке. А ещё через мгновение, движимая исключительно голыми инстинктами, я подлетела к своей коллеге и почти подруге и вцепилась бы ей в горло, если бы Нир не отодвинул её за свою спину и не перехватил меня за талию, удерживая воздухе, пока я пыталась вырваться.