Ловушка для Сверхновой

Глава 11. Преодоление

Олег Громов

Я орал так, что даже охрип, но жуткий приступ кашля погасил мою ярость. И тут нахлынул стыд, на черта я показываю свою беспомощность этому мудаку? Он наверняка сидит где-то в этом гребанном корабле, наблюдает за моими воплями и наслаждается. Сволочь, подонок. Нет, врагам надо досаждать не так. Надо игнорировать их. И я сразу успокоился. Мысленно прокрутил перед глазами схему.

— Мизэки, у вас вообще имеются какие-нибудь летательные аппараты, чтобы внутри перемещаться?

— Конечно, но ты не сможешь ими управлять.

— А ты? Ты сможешь?

Мизэки так безнадёжно покачала головой, что мне захотелось взвыть от досады, но я вспомнил про свою установку — не поддаваться панике и ярости. Не показывать своих чувств. Должен быть здесь выход. Должен!

— Я могла бы управлять через электронный блок, но Адам наверняка перевёл их на генетический код. Понимаешь, Олег, — сказала так жалобно, что у меня ком подкатил к горлу.

Прижала ладони к лицу, и глаза её выражали только отчаянье. Кажется, ещё мгновение и она будет умолять меня сдаться. Но нет, я не поддамся. Ни за что!

— Постой, а как вообще эта штука распознает генетический код? Не через воздух же?

— Надо приложить руку к датчику, и он сможет определить.

— Так ведь это ж просто! — я стукнул себя по колену.

Кажется, мне пришла в голову отличная идея. Не скажу, что гениальная, но по крайней мере выглядела она привлекательно. Надо взять какого-нибудь урода в плен, отрезать у него руку.

— Это не так просто, Олег, -- возразила Мизэки.

И я вздрогнул — трудно привыкнуть, что другой человек так легко читает твои мысли.

— Ладно, просто — не просто. Пошли.

Под площадкой, которая нависала над бездной, я обнаружил небольшой балкончик. Свесился с края и прыгнул вниз. Сбросив оружие, помог Мизэки перебраться.

Твою ж мать. Всё напрасно. На выступе одиноко торчал информационный столб, кажется, сломанный. На экранчике в толстой металлической раме метались только серо-чёрные полосы эфирных помех. А сам балкончик упирался в глухую стену. Ну что за невезуха?!

У меня вырвалось такое витиеватое ругательство, что Мизэки удивлённо подняла тонкие брови, но промолчала. Лишь подошла к столбу, нахмурилась и углубилась в изучение экрана. Поколдовала и о, чудо! Помехи исчезли, явив нечто похожее на меню с замысловатыми символами, смахивающими на клинопись.

Ш-ш-ш-ш. Странное шипенье за моей спиной заставило меня вздрогнуть и рефлекторно обернуться.

В абсолютно глухой стене образовался неровный овал с сверкающими всеми цветами радуги краями. Внутри мерцал голубовато-белый туман.

— Пошли, — сказала Мизэки, и смело шагнула в портал.

А я, мысленно перекрестившись, последовал за ней. Страх на миг сжал сердце, колени дали слабину, но я тут же взял себя в руки.

Из единственной на потолке круглой лампы, сочился зеленоватый свет, обрисовывая заросшие серо-зелёной массой стены с подозрительными вертикальными неровными щелями. Я не удержался, и хмыкнул, пытаясь заблокировать в голове неприличное сравнение, которое сразу пришло на ум. Чтобы Мизэки не узнала.

— Олег! Тебе не стыдно?! — мои потуги оказались напрасными. — Ты что все время об этом думаешь?!

Бросило в краску, запылали щеки и уши, как бывало в детстве, когда отец отчитывал за очередную драку, в которой я сломал нос или ещё хуже руку. Естественно, не себе. Но я лишь разозлился. Что тут такого? Если извращённая фантазия создателей этого корабля создала проходы в виде женского полового органа? Не видеть этого мог только слепой или евнух.

— Не все время, — я хохотнул, обнял девушку за талию, давая понять, рядом с кем я думаю об этом. — Но иногда.

Она выскользнула из моих объятий, даже не дав чмокнуть в щёчку с пылавшим румянцем. И бросила сердитый взгляд, от которого захотелось расхохотаться.

Я осмотрелся. Место заброшенное, пустынное. В зеленоватом свете конец коридора терялся в непроглядной пугающей тьме. Я переключил зрение на инфракрасный режим — кажется, никакой теплокровной живности не наблюдалось. И это была хорошая новость. Плохая была в том, что и здесь я не обнаружил никакого сквозного прохода. И на схеме, которую я мысленно прокручивал в голове, это место не было обозначено вовсе.

И холодок пробежал по спине — может быть, Адам специально заманил нас сюда, в ловушку?

Померкло в глазах, но я тут же сообразил, с сухим щелчком погасла единственная лампа. В свете рентгеновского излучения, которое я успел включить, увидел, как из неприличной щели начало вываливаться бесформенная масса. Поплыли волны отвратительной вони. И я закашлялся, едва не задохнувшись от омерзения. Но это оказалось не всё. Гадостное месиво обрело контуры, превратившись в существо, смахивающее на огромного орангутанга, но без волос. Покрытое шевелящимися наростами тело, длинные руки и короткие толстые ноги.

Чудище повертело маленькой, круглой, совсем не вязавшейся с остальными массивным телом, башкой и, радостно взвыв, прыжками ринулось к нам.

Моя левая рука вновь запылала, и вытащив из щели парочку пластидов, я швырнул их под ноги монстру. Но к моему удивлению взрыва не последовало. Тварь подошла к кускам, обнюхала. Свесился длинный тонкий язык и один за другим пластиды отправились в пасть чудищу.

— Ну что за хрень!

Я не выдержал подобного издевательства, потянулся за плазмаганом, но тут чудище стало оседать, скукоживаться. Перед нами осталась лежать лишь куча дерьма, которая через мгновение замерцала, будто по контурам побежали сотни светящихся муравьёв. И исчезла.

— Это иллюзия, — пояснила Мизэки.

— А пластиды почему не взорвались? — зло прошипел я.

— Потому что тебе лишь показалось, что ты их вытащил.

Иллюзия, манипуляция сознанием? Непроизвольно сгустился страх в солнечном сплетении — а что, если всё, что с нами происходит, лишь кажется? А мы сейчас где-то в лапах этого мерзавца Адама? Я нахмурился, вспомнив, как бродил, обуреваемый собственным кошмаром, по лестницам и коридорам странного здания, где на стенах висели фотографии — порталы к звёздам.

Эти люди обладают телепатией, внушением и отличить создаваемую ими фантазию от реальности, я был не в силах. А Мизэки? Почему я доверяю ей? И зачем она вообще мне нужна? Она предала меня, заманила в ловушку, по её вине я так мучился. Мысли налезали друг на друга, пугали и злили всё больше.

— Остановись, Олег! — отчаянный крик отрезвил меня.

Я обнаружил, что держу в руках арбалет и целюсь раскалённым болтом прямо в сердце девушки. Но глаза её были наполнены лишь жалостью, не страхом.

— Прости, — я опустил оружие. — Мне черт знает, что привиделось.

— Ты совсем не имеешь защиты перед ментальной атакой.

— Да что у вас тут, твою мать, происходит?

— Наш корабль — живое существо. Оно обросло внутри плотью, в которой есть нервные клетки. Они могут обмениваться нейроимпульсами.

—Как мозг?

—Да. Иногда она сгущается в каком-то месте, и порождает иллюзии. Но мы к этому привыкли, а ты — нет.

— Я понял. Но это… Охренеть!

Словно от звука моего голоса стены, заросшие бесформенной массой, начали светлеть, трескаться, расползаться дырами. Сквозь них протискивалась другая реальность, она лезла из щелей, как гной из фурункула.

Дыхание у меня перехватило. Мы будто стояли на капитанском мостике огромного океанского лайнера, который рассекал россыпь звёздных завихрений, галактик, свернувшихся в петли, кольца, сферы.

— Это тоже иллюзия? — поинтересовался я, и мой голос звучал как комариный писк на фоне величия этой картины.

— Нет, это реальность.

Да, на схеме эта часть обозначалась, как ангар. И когда я обрёл возможность соображать трезво, увидел, что звезды смотрят на нас сквозь округлый потолок. Настолько прозрачный, что казалось между открытым космосом и нами не было никакой преграды. Я мог дотянуться и зачерпнуть жемчужной россыпи звёзд.

На нескольких ярусах, выступающих из стен, каждый в своей нише покоились аппараты. Неверный свет звёзд выхватывал то острый длинный нос, то треугольную поверхность, которая заканчивалась выступом, словно загнутым когтем. Несмотря на разнообразие форм, все они казались созданы для полёта. Нет, я не мог ошибиться — эти плавные очертания, обтекаемые тела, симметрично расположенные треугольные плоскости-крылья. Двигатели я видеть не мог, да это и не имело значения.

У меня руки чесались сесть за штурвал, или что там у них есть, и пронестись быстрее ветра. Этот азарт всегда возникал при виде чего-то нового, что нужно освоить. Чем-то похоже на ощущение, которое испытывает наездник, которому подводят необъезженного скакуна, что бьёт копытом, фыркает и дёргает поводья, пытаясь вырваться из-под власти человека. И вот ты вскакиваешь в седло и отдаёшься воли дикого пока животного. Усмиряешь его, подчиняешь себе и делаешь своим — нет, не рабом, не соперником, но другом.

Грррррр! Я резво обернулся на утробное рычание. Пока я предавался мечтам о полётах на инопланетном аппарате, в стене за нами открылась ниша и оттуда вывалились двуногие гарды с мордой кирпичом. Я еле успел оттолкнуть Мизэки, как на нас понеслась целая туча раскалённых болтов.

Чпок! Чпок! Силовой экран, возникшей из моей руки, оттолкнул часть из них. С глухим звоном они свалились мне под ноги. Но парочка проткнула экран и повисла, покачиваясь. Но прорвав ткань, тоже рухнула вниз.

Я выхватил из своей вспыхнувшей адским пламенем руки парочку пластидов и зашвырнул в толпу уродов. Бабах! Взрыв невероятной силы разнёс на куски часть гардов. Ошмётки долетели до нас. Гарды обменялись рычащими, но явно членораздельными звуками, перестроились. Тот, что был повыше и шире в плечах гортанно крикнул что-то, и остальные попрятались за колонны. Стали выскакивать по одному, выпуская болты.

Чёрт возьми, а нам совершенно негде было спрятаться.

Сильный удар в грудь сбил с ног, и с криком я перелетел через металлические перила, ограждающие «капитанский мостик». Свалился вниз. Шлёпнулся в источающую невероятный смрад массу. Она спружинила подо мной как батут, подбросила, и я сумел зацепиться за перила и вылезти на площадку. И офигел.

Мизэки стояла неестественно прямо, вся её хрупкая фигурка была напряжена. Руки вытянуты вперёд ладонями. Изо всех сил она держала гардов на расстоянии, а их оружие повисло у них над головами.

Я ринулся к куче оружия, которая сиротливо возвышалась на краю площадки. Схватил плазмаган и шмальнул по двуногим ящерам. Подождав буквально пару секунд, нажал спусковую пластину ещё раз. Ярко-оранжевые сгустки врезались прямо в кучу врагов, сделав из них мерзостный шашлык. Запах жареного мяса, палённой шерсти волнами ударил мне в ноздри, вызвав приступ яростного кашля. Я бросился к Мизэки. Без сил она распласталась на полу. Но когда приподнял, её длинные ресницы дрогнули, она открыла глаза и слабо улыбнулась.

— Все в порядке? — спросила.

— Угу. Ты как? — я не сразу пришёл в себя от этого зрелища.

Мизэки владела не только телепатией, но и телекинезом. А я всегда считал, что это невозможно. Ну чтение мыслей ещё куда ни шло. Но чтобы в человеческом теле могла скрываться сила, которая бы держала на весу тяжеленное оружие — нет, в этом я поверить не мог.

Она высвободилась из моих объятий, встала, опираясь на мою руку. Её шатало, лицо было по-прежнему бледным, пунцовые губы плотно сжатыми, словно она пыталась сдержать рвавшийся стон.

— Всё нормально, — тихо обронила она.

Ничего себе нормально! Это место — сосредоточие таких опасностей и тайн, что голова шла кругом. Будто на экзамене в академии решал наисложнейшую задачу, как обогнуть чёрную дыру, чтобы она не затянула в своё смертоносное нутро.

— Ладно, — я отошёл к куче хорошо прожаренных врагов, походил между трупов.

— Вот это подойдёт — из моей руки выскочило острое лезвие, и с размаха я отрубил трёхпалую лапу с длинными острыми когтями. На всякий случай прошёлся ещё раз и бросил в рюкзак парочку других, немного обгоревших, так что проглядывала кость странного металлического оттенка.

— Ну, Мизэки, эти ваши твари управлять летательными аппаратами умеют?

— Конечно.

—Давай, подгони какой-нибудь транспорт, — я обращался к девушке, как будто она настоящий маг.

Но технологии, которыми обладали законные обитатели корабля, для меня не отличались от волшебства. По сравнению с этими людьми я казался дикарём.

Но девушка покачала головой, даже с осуждением:

— Как я тебе подгоню? Они слишком тяжёлые для телекинеза. К каждому из них идёт лифт. Нам надо туда пройти.

— Слушай, а может быть среди них есть такие, чтобы можно было в космос махануть?

— Разумеется, они могут перемещаться за пределами Сферы. Но недалеко, — быстро добавила она. — Недалеко, Олег. Не радуйся так.

Улыбка сошла с моего лица также быстро, как и появилась. Трудности росли как снежный ком, и рукой было подать лишь до полного отчаянья.

— А как к ним пробраться?

Я представил, как нам придётся с боем пробиваться и обуяла такая бессильная ярость, что хотелось взвыть или броситься вниз головой с этого мостика прямо в мерзкую вонючую грязь.

И тут пронзила пугающая мысль. А что, если кто-то просто испытывает меня? Все это подстроено. И Мизэки лишь наставник, который ведёт по смертельно опасному пути для любого человека? Кроме меня. Изучает мои способности, реакцию, смекалку. Чертовщина какая-то. Я бросил взгляд на Мизэки, но её лицо было бесстрастным, строгим. И мыслей её я читать не мог. Что она думала в этот момент? Хреново, когда твои мысли прозрачны и ясны твоему напарнику, а его для тебя — нет. Несправедливость какая-то.

— Нам надо спуститься вниз, — объяснила Мизэки.

— Вниииз? — я вспомнил, как мерзкая масса подбросила меня.

— Да. На лестнице. Мы сможем обойти кругом, выйдем к одному из лифтов и поднимемся наверх.

— А лифты не закодированы на генетический код?

— Думаю, нет. Это ведь простые подъёмники, а не телепорты.

Неуверенность в голосе моей напарницы напрягла меня, но я уже привык доверять ей. Да и сам по ходу придумаю что-нибудь.

Вытащив из рюкзака лестницу, я прикрепил к перилам и осторожно спустился. Стоило моим ногам коснуться дна, как зачавкала мерзкая жижа, в которой я провалился по щиколотку. Медленно и опасливо сделал пару шагов, прислушиваясь к ощущениям. Поверхность пружинила, выталкивая мои ноги, сквозь разрывы проступала густая серая грязь.

Замоталась, заскрипела лестница, Мизэки тоже спустилась. Повисела пару мгновений на последних ступеньках, не решаясь ступить в трясину. Но я обняла её за талию и помог встать. Под ее лёгким телом, жижа даже не расступилась. Девушка словно парила над ней, вызывая лишь чуть заметное дрожание, как от лёгких движений водомерки на поверхности пруда.

Оухау! Оухау! Я задрал голову, услышав странные звуки. Сверху на нас летела птица, смахивающая на гигантского коршуна – огромные крылья заслонили свет звёзд. А на животе между двумя когтистыми лапами свисало нечто вроде пузыря, наполненного зеленоватой жидкостью. Летела странная птица тяжело, при каждом взмахе проваливаясь вниз и вновь пытаясь подняться.

— Это итерод! Прячься! — крикнула Мизэки. — Прячься!

Но я не успел. Взрыв тысячи солнц! Пузырь шлёпнулся вниз, разорвался и меня обдало с ног до головы. Скрутила адская, ни с чем не сравнимая боль, словно заживо содрали кожу. И я лишь как-то отстранённо заметил, как проваливается плоть, кожа свисает кровавыми лохмотьями, обнажая мясо. Оно чернеет, скукоживается. Но закричать, застонать уже не было никаких сил. И я упал в бездонный колодец безпамятья.

Очнулся от приятного покалывания во всем теле. И с облегчением заметил рядом встревоженное лицо Мизэки. Значит, она не пострадала. Я был совсем голый, но зато целый и невредимый. Только на икрах кое-где зияли раны, но они быстро затянулись.

—Слава Итакусу, ты выжил! — из глаз Мизэки закапали слезы.

—А почему ж нет? Не голоси ты так, — я пошевелил руками, ногами. — Прямо как по покойнику. Что это за х… выплеснулась? Серная кислота?

— Да, нечто похожее, — Мизэки громко всхлипнула, отвела с лица спутанные пряди волос. — Оно может прожечь даже камень.

У женщин всегда глаза на мокром месте, так они отводят душу, сбрасывают душевную боль. А нам приходится терпеть.

Я достал из рюкзака портативный робот-ткач. Ввёл программу и пока тот натужно гудел, сооружая комбинезон, осторожно выглянул из-под козырька. Итерод медленно рассекал пространство под потолком. Пузырь под его животом высох, но угрожающе быстро наполнялся, увеличиваясь в размерах прямо на глазах. А я лихорадочно соображал, как уничтожить очередного монстра. Можно шмальнуть из плазмагана, или лазером прожечь. Но для этого нужно точное наведение на цель. А где в этой х… прицел?

— У нашего оружия есть лазерный прицел, — сказала Мизэки так спокойно, как будто я размышлял вслух.

— Почему ты не сказала?! А я мучился, идиот!

— Прости.

Она взяла плазмаган, нажала на рычажок, на который я даже внимания не обратил. Выскочила панель с кучей настроек. Тихо матерясь, начал изучать. Твою мать, а я использовал его, как телескоп для колки орехов! Но почему Мизэки сразу мне не рассказала? Думала, я сам, своей башкой дойду? Да, я порой реально туплю. И мне надо показать, ткнуть пальцем.

Сделав настройки, я на миг высунулся из-под укрытия, навёл прицел на итерода, пузо его уже опять стало угрожающего размера. Над прикладом поднялась мерцающая карта, расчерченная зеленоватыми мерцающими линиями. Две квадратных скобки сошлись на цели — стилизованном изображении итерода и я нажал на спусковую пластину. Грозное нарастающее гудение. Из плазмагана вырвалась очередь ярко-алых сгустков, слилась в единое целое. Итерод метнулся в сторону, но огненная стрела сразила его с удивительной точностью.

—Оуууу! — с громким воплем гигантская птица шмякнулась вниз. Взрыв! Пузырь взорвался прямо под брюхом монстра и мгновенно испепелил его. Превратив в жалкую кучку из перьев и костей. И жижа тут же зачавкала, жадно поглощая останки.

— Есть! — я ликующе потряс плазмаганом.

— Не радуйся так, — голос Мизэки отрезвил меня. — Вот еще летят.

Действительно, одна за другой появилась парочка птиц-монстров. Ну и что? Уничтожить их раз плюнуть. Я вновь склонился к панели и стал набирать код. Но она вдруг пискнула, как испуганная мышь, и погасла.

Твою мать! Батарея села! Я ринулся к рюкзаку в надежде, что захватил ещё один аккумулятор. Перерыл всё и без сил опустился рядом. Витиеватое ругательство, которое вырвалось у меня, заставило поморщиться Мизэки. Но я не мог сдержаться.

— Мизэки, придётся возвращаться в лабораторию, — я с досадой ударил кулаком по здоровенной металлической трубе, за которой мы сидели. Она отозвалась глухим недовольным звоном.

— Нет. На корабле есть небольшие арсеналы с боеприпасами. Один рядом точно есть.

А, ну да, реально на схеме я их видел. Похожие на встроенные металлические шкафы. Но как нам это поможет?

— Там же, наверняка, код какой-то нужен? Адам их все сменил, — я безнадёжно откинулся на стену, прижался затылком к гладкой ледяной поверхности, ощутив едва заметную вибрацию, дрожь живого существа, которое не хотело нас отпускать, насылая всё новые и новые испытания.

— Не думаю. Я буду на связи с тобой. Если будет нужно, взломаю интерфейс.

Но как выбраться отсюда? Итероды зорко следят за нами и как только я высунусь, тут же окатят ядовитой хренью. Твою ж мать, как умирать-то надоело! Кто бы знал, какая это гадость. Невозможно привыкнуть, что тебя, твою душу выворачивают наизнанку.

— Ладно. Я пошёл, Мизэки.

Я перекатился к ней, прижал к себе за талию. Всмотрелся в глаза. Ну поддержи меня в моём нелёгком походе. И девушка вдруг прижалась ко мне, сжала в ладонях мою голову и, притянув, поцеловала в губы так нежно и страстно, что бросило в такой жар, и тут же захотелось его загасить.

— Нет, Олег, не сейчас, — она мягко отстранила меня, погладила мягко по щеке.

В повлажневших глазах я увидел, как она переживает за меня, боится и это чувство переполнило и меня радостью. Как мало нужно мужчине, чтобы он ощутил себя нужным.

Запищал робот-ткач, радостно оповестив, что закончил работу и я надел новенький комбинезон. Попроще, чем был на мне раньше, но всё-таки очень даже неплохой. Он обтянул меня плотной упругой тканью. Не броня, но всё-таки защита. В левый рукав был вшит клапан, который легко раскрывался, стоило мне мысленно обратиться к бионической руке.

Забросив за спину рюкзак, я взлетел по лестнице вверх, молотя ногами по ступенькам со скоростью пулемётной очереди. Но итерод оказался дико проворным. Громко захлопали крылья надо мной, ураганные порывы ветра, вздымаемые летающим монстром, едва не сбили с ног. Но добравшись до «капитанского мостика», я ринулся бежать, прыгнул ласточкой прямо в нишу, оставленную гардами. Сгруппировался и кубарем прокатился по рифлёному полу.

Шлёп! Пузырь взорвался на площадке, и лишь несколько капель плеснуло мне на ноги. Но этого было достаточно, чтобы сжечь до костей ступни. Я взвыл от невыносимой боли, наблюдая, как отпадает кожа и мясо с ног. Перед глазами вспыхнули миллионы солнц, поплыли разноцветные круги. Но сознание не отключилось и через мгновение в голове прояснилось, а на ногах наросло новое мясо, зарозовела кожа.

Жидкость мгновенно выжгла поверхность «мостика», обнажила «скелет» перекрещённые под прямым углом балки. Превратила останки гардов в зеленовато-кровавый бульон. Пуф! Он испарился, а на его месте образовалась дырища с неровными, будто обгрызенными краями. Ни хрена себе!

Как и мои раны, дыры в поверхности стали затягиваться, зарастать, как живая ткань. И через пару минут я уже лицезрел идеально ровную площадку из новеньких, отливающих серебристым металлом, шестиугольных плит.

Коридор через дюжину шагов резко свернул влево. И тут я с радостью обнаружил выпирающий из стены металлический шкаф. Но ни ручки, ни кнопки, ни панели управления. Абсолютно глухая дугообразная поверхность.

— Слева от шкафа на уровне глаз проведи рукой по стене, — услышал я команду Мизэки.

— Есть, мой командир! — отправил я шутливый ответ назад.

Послушно приложил ладонь, повозил туда-сюда. Металлический сплав словно облез, явив нечто похожее на меню из странных значков. Они превратились в арабские цифры, а над ними повисло четырёхзначное число. Инопланетный арсенал с лёгкостью принял код. С тихим лязгом разошлись створки, демонстрируя настоящее сокровище. И, недолго думая, я сгрёб всё в рюкзак, не сильно разбираясь, понадобится это или нет.

Вернулся к нише. Итерод по-прежнему величественно рассекал пространство под потолком. А я, балбес, даже не захватил оружие. Прежде чем спущусь к Мизэки, успею пару раз сдохнуть. Захотелось дать себе пинка. Да такого, чтобы искры из глаз. Но тут перед мысленным взором возникла схема корабля — кажется, рядом есть какое-то помещение. Надо его обыскать.

Развинтив болты, я сдвинул панель, обнаружив люк. И нырнул внутрь. В свете фонаря холодно блеснул металл проложенных внизу труб, но все было пусто. Никакой живности, но рука адски заныла, и я вытащил из неё пару пластидов, осторожно размял в руках и сделал единый комок. На всякий случай.

Вынырнул я в помещении, смахивающим на склад, или арсенал. В красноватом сумраке тонули идущие вдоль стен полки, заваленные барахлом. У информационного столба спиной стоял очередной двуногий звероящер. Он не успел даже обернуться, как разлетелся в кровавые отметки. И я завладел его оружием — арбалетом, зарядил его под завязку и решил осмотреться. На полках оружия не нашлось, здесь лежали лишь высохшие трупы каких-то двуногих существ, отдалённо напоминающих людей. Бррр. Холод пробирал до костей, а от смрада можно было задохнуться. Так что с сожалением я понял, что попал не в оружейный арсенал, а в морг.

Ш-ш-ш-ш-ш. Внезапно передо мной с тихим шелестом разошлись створки, и я оказался в помещении поменьше. В центре над невысокой платформой, поддерживаемое вихревыми жгутами силового поля крутилось оружие, сильно смахивающее на ручную ракетную установку. Я попытался сунуть руку, чтобы взять его. И тут же отлетел к стене, больно ударившись затылком и копчиком. Твою мать! Сука!

Ах, вон оно что! Вихревые жгуты исходили из тускло светившихся ламп на столбах, окружавших платформу. Схватив арбалет, я расстрелял их все. Скрежет, словно притормозил курьерский поезд, и оружие шмякнулось вниз.

Надрывно и зло взревела сирена. В такт ей кроваво-красным замигал свет. Разошлись двери с четырёх сторон, и оттуда вывалилась целая толпа звероящеров в броне.