Лорд блуждающих земель (СИ)

Глава 16

На выходе из шатра боевых магов меня поймал Тимофей. Выглядел он достаточно спокойно, из чего я заключил, что ничего сверхсрочного не произошло.

— Там Горитрубов вас просит подойти, — сказал он, кивая Богатырёву, выходящему за мной. — Сходите, ваша светлость? — ему явно неудобно было просить, но почему-то иного варианта не предполагалось.

— А чего он сам не подойдёт? — поинтересовался я, приподняв бровь, чем выражал лёгкое недовольство.

— Говорит, не может, у него там процесс безостановочный, и надо постоянно быть на месте, — развёл руками мой помощник.

— А чего ему хоть надо-то? — спросил я на ходу, двигаясь в сторону тропинки, которая вела через вал прямо в лес. — Не сказал?

— Никак нет, ваша светлость, но говорит, это по вашему указанию, — Тимофей развёл руками, показывая, что ничего больше поделать не может. — Сходите?

— Да, только сначала с изгоем поговорю, — ответил я, ища глазами вышеозначенного человека глазами. — Кстати, пошли со мной, поможешь.

Так мы и вышли к Луке Ведрову втроём. Изгой выглядел не лучшим образом. Он весь был в ссадинах и порезах, на открытых местах проглядывали синяки. Одежда ещё не превратилась в лохмотья, но уже была грязной и окаменевшей в некоторых местах.

— Чего хотел? — спросил я не грубо, но подчёркивая, что мне некогда с ним общаться, и вообще, я не собираюсь на побегушках у изгоев суетиться.

— Сделку, — проговорил тот и облизнул губы.

Я сразу подумал, что ни за что не пущу его обратно в лагерь. Пусть он хоть на коленях у меня прощения вымаливает, нет! Даже, если у него сейчас в кармане прощение от императора, которого у него, конечно, быть не может. Пусть сам знает, и служит уроком для всех остальных.

— Говори, — сказал я, возвышаясь над Лукой и глядя на него сверху вниз.

— У меня есть одна вещь, которая вам пригодится, — сказал он, поминутно облизывая губы, из чего я сделал вывод, что у него есть определённые проблемы со здоровьем. — Вот, — он достал небольшой артефакт, больше похожий на техническое оборудование одного из внедорожников, но лично мне вид этой вещицы ни о чём не говорил. А вот Тимофей с Алексеем ахнули. — Приём-передатчик, — закончил Лука.

Я обернулся к Тимофею с вопросом, запечатлённом на всём моём лице.

— Эта штука необходима для установления связи на территории лагеря, — быстро ответил мне помощник. — У некоторых людей сохранились телефоны, и вот в том числе с этой штукой можно будет наладить связь друг с другом и не бегать сломя голову по всей поляне.

— И откуда ты её взял? — обратился я вновь к изгою, прекрасно зная ответ на этот вопрос, но мне хотелось, чтобы он ответил сам.

— Я… мне отдал один из тех, кто ушёл со мной, — попытался он выкрутиться, но ложь выглядела крайне неубедительно. — Случайно прихватил.

Богатырёв что-то прорычал, но я не разобрал ни слова. Судя по всему, он сетовал, что нельзя тотчас же придушить вора, стоявшего перед нами.

— И что ты за неё хочешь? — нет, мне уже было крайне интересен ответ на этот вопрос: что может желать человек в обмен на похищенную им же вещь?

Глаза Луки бегали от старшины боевых магов к Тимофею, периодически задерживаясь на мне. При этом он постоянно облизывал губы. Мне казалось, что он перебирает пункты списка в уме. По отсутствию у меня воодушевления он понял, что многое выторговать не удастся, но при этом он всё-таки не хотел продешевить.

— Самогонку, — наконец, сказал он. — Десять литров.

— Дам тебе двадцать, — кривясь от омерзения, проговорил я, — если ты больше не покажешься на границах лагеря. Кстати, как ты умудрился вернуться? Я уж думал ты километров за сто.

— Это всё блуждающие земли, — он обречённо покачал головой. — Мы были далеко отсюда, растерялись. Моя жена пропала… с другим из нашей группы. Думал, умру. А сегодня увидел ваш туалет, — он указал на строение, стоявшее всего в десятке метров от того места, где мы разговаривали. — Решил, что это судьба.

— Жди здесь, тебе всё принесут, давай сюда артефакт, — я протянул руку, но Лука отпрянул. — Чего тебе ещё?

— Самогон первее, — сказал Ведров. — А то вдруг прожду тут впустую?

— Ты чего, собака⁈ — рыкнул я так, что Лука выронил прибор из рук. — Лорду не доверяешь⁈ Я в отличие от тебя воровством не занимался. И слово моё — крепче металла и магии!

Ведров опустил глаза, поднял артефакт и протянул его мне. Всё это абсолютно молча.

— Жди тут, — сказал я Луке, передавая прибор Тимофею. — Скоро всё будет.

— Вы сами распорядитесь? — спросил помощник, когда мы отошли от вала, где встречались с изгоем.

Там же остался и Богатырёв — наблюдать за Ведровым.

— Всё равно к Горитрубову идти, — ответил я, пожав плечами. — Заодно и распоряжусь, чтобы всю бодягу, какая есть, отдали этому вору.

— Да вы что, лорд, — Тимофей даже остановился, хлопая глазами. — Народ же взбунтуется!

— Спокойно! — я за собой заметил, что в последнее время приходится больше рычать на подчинённых, но ничего с этим поделать не мог, так как они сами выводили на это. — То пойло, которое употребляли вчера, пить вообще нельзя, это ясно? Вот пускай Лука его напьётся и выясняет с монстрами, кто тут — хозяин леса, а мне мои люди живыми нужны. Понятно?

Помощник только хлопал глазами и кивал в нужных местах. Но по выражению его лица было понятно: он уверен, что я подписал себе смертный приговор. Нет, ну в истории были случаи, когда сухой закон приводил к гибели целых империй, но я всё-таки на такую крайность решил не идти.

— И вообще, всё с точностью до наоборот, — я вспомнил пустые, налитые кровью глаза Степана. — Без того самогона жертв только меньше будет. Мне уже хватило двоих осуждённых, чтобы ты понимал. Или ты думаешь, что у меня такое хобби: суды устраивать? А ещё что? На завтрак младенцев поедать?

Я чувствовал, что меня понесло, но ничего поделать с этим не мог, потому что уже на самом деле надоело, что каждый думает, что он умнее и пытается вставить свою точку зрения.

— Ладно-ладно, — кивнул ошарашенный Тимофей. — Лишь бы всё путём было.

Я только отмахнулся от него. Лорд — верховная власть, тут всё понятно, но это совсем не значит, что я должен любить издевательство над людьми! Мне, наоборот, было больно из-за того, что кто-то отказывался жить по общим законам.

Горитрубов носился, как угорелый. Сегодня у него работало целых три перегонных куба. Да, оказалось, что аппарат далеко не один. Люди брали в путешествие только самое необходимое, и у Горитрубова это оказались самогонные аппараты. Что тут скажешь…

Пал Матвеич экспериментировал, как мог. На столе перед ним лежали куски бамбуко-тростника, который мы постановили пускать на самогон, но кроме этого ещё какие-то травы, плоды и другие ингредиенты.

Едва заметив меня, маг огненной воды, сложил ладони в молитвенном жесте.

— Простите великодушно, что попросил вас прибыть, но у меня действительно нет ни минутки! — в следующую же секунду он метнулся к одному из кубов поворачивать какой-то краник, видимо, чтобы я увидел, как он на самом деле занят. — Прям вот вообще ни секундочки.

— Да ладно, — я махнул рукой, оглядываясь. — Я хочу, чтобы ты отдал все запасы самогонки из жомалистового дерева, — после этой фразы Горитрубов замер, а потом медленно поднял голову на меня. — И затем я буду готов выслушать, зачем ты меня хотел видеть.

— Все? — переспросил Пал Матвеич и покосился в угол.

Я проследил за его взглядом и понял, что дело плохо. Я-то рассчитывал на пятнадцать-двадцать литров. В запасе же я увидел четыре двухсотлитровые цистерны. Даже, если допустить, что полна только одна из них, можно понять уровень катастрофы.

— Двадцать литров, — ответил я на это и тут же увидел облегчение в глазах мага. — А остальное — вылить!

Облегчение сменилось обречённостью.

— Послушайте, ваша светлость, — Горитрубов явно забыл, что он весь полностью занят, — я же хотел провести исследования, чтобы нейтрализовать ту самую частицу, которая ведёт к пагубным последствиям! Разрешите продолжить исследования!

— Ну а чего раньше-то молчал? — спросил я, прекрасно понимая, что вопрос этот больше звучит, как издевательство.

— Но я же занимаюсь новым сырьём, — уже реально взмолился Пал Матвеич под немое одобрение Тимофея, который сжимая артефакт в руках, только переводил взгляд с меня на мага и обратно. — Как раз из-за этого вас и вызвал.

— Значит, так, — мне надоели проблемы в каждом углу моего небольшого лагеря, — двадцать литров за вал на дорогу возле шатра охраны. Остальное оставляй только до завтрашнего дня. И если ничего не придумаешь — вылить. А теперь спрашивай.

Горитрубов всплеснул руками, но возражать не решился, вместо этого он подошёл к столу, где были разложены всякие ингредиенты, и, пожевав губу, начал:

— Сегодня получится сделать литра три, не больше, — проговорил Пал Матвеич, оглядывая тростник. — Дело в том, что в таком виде, как есть, он почти ничего не даёт. Ни сахара, ни спирта. Его нужно настаивать. У меня есть три варианта, на чём именно, но мне нужно, чтобы вы попробовали.

— Ты меня отравить хочешь? — я ничего не понял из того, что сказал маг, поэтому решил уточнить. — Надо настаивать? Настаивай. Чего ты меня-то хочешь спрашивать? Или мне за тебя и самогон гнать?

— Никак нет, — маг огненной воды понял, что хватил лишку, и лорд сердится. — Просто, я думал, что вы…

— Я не пью, — ответил я всё в том же тоне, но затем немного смягчился. — Но другие, как выяснилось, без этого не могут. И вот, чтобы у них был отдых, мы с вами и стараемся. Возьмите дегустатора, чтобы он пробовал и вам говорил. Только меня предупредите, чтобы я его не изгнал к чёртовой матери!

— Приходите вечером, — всё-таки попросил меня Горитрубов. — Всё-таки первая партия будет готова, подумаем, как распределить.

— Три литра? На почти четыреста человек? — сначала в моём голосе ещё был сарказм, а потом я бросил взгляд на всё те же цистерны. — Только не вздумайте поить тем дурманом, ясно? Я сегодня объявлю, что по техническим причинам выпивка будет только завтра.

В этот момент два специально присланных боевых мага налили двадцатилитровую канистру дурманящего самогона и понесли Луке. Я вздохнул. Когда думаешь о своём идеальном городе, никогда не предполагаешь, что столкнёшься с подобными мелочами, которые в итоге оказываются совсем не мелочами.

С этими мыслями я и покинул Пал Матвеича, чтобы оказаться у него снова через несколько часов. За это время я успел поесть, сходить к магам земли. Сейчас меня интересовало, как идёт устройство плато в лагере. Если кольцо особо хлопот не доставило, и его сделали достаточно быстро, то с центром вышло значительно тяжелее. Да, использовались уже булыжники с горы, но их доставляли в открытую почву. А это означало перемещение палаток по всей территории работ. Что, естественно вызывало дополнительные неудобства.

Потом я наблюдал за разросшимся полем невидимых горшков, из которых росли вполне себе осязаемые стебли растений. Картина, конечно, сюрреалистическая, но в то же время и завораживающая. Если плато выдержит движение земли под нами, то всё наше поле экспериментов не будет накрывать тенью лагерь, так как мы тщательно выбирали сторону.

Но вот относительно последнего надежд было мало. Буквально сегодня тряхнуло так, что я думал, всё, поехали. Но нет. Поляну проволокло пару метров, после чего движение прекратилось. Больше всего порадовало то, что наше каменное плато вполне себе выдержало. То есть, если мы и будет колесить по блуждающим землям, то только вместе с нашим домом. Этакая улитка-переросток.

Ну и последним я посетил закуток, где посадили тростник для самогонки. Сначала я даже не поверил своим глазам, потому что буквально за день эта штука вымахала метров на пять в высоту. Тонкие прямые стебли с узловатыми утолщениями каждые полметра и высотой с двухэтажный дом! Я оказался под впечатлением.

После заката, собрав информацию по всем своим распоряжениям, я вновь оказался у Пала Матвеича. На этот раз рядом со мной никого не было, да и я сам оказался более расслаблен, чем днём. Тогда меня сильно нервировало всё происходящее. А сейчас я уже уверился в том, что двигаюсь в верном направлении.

Кстати, теперь он сам меня нашёл и позвал к себе.

— Какие прогнозы? — спросил я, пока Горитрубов вытаскивал пузатые склянки, наполненные маслянистой жидкостью разной степени прозрачности.

— Сбраживать надо, — развёл руками Пал Матвеич. — Я тут конечно, колдонул для порядка, но всё равно не уверен в результате.

— В каком смысле? — не понял я. — Пить это можно?

— Ну вы попробуйте, — со страхом в глазах, памятуя о нашем предыдущем разговоре, предложил он.

Я взял одну стопку, которую он налил на пробу, принюхался. Гадость жуткая. Отдаёт сивухой, ещё какими-то неприятными запахами. Я сделал крохотный глоток и едва не поперхнулся. Отрава самая натуральная!

— Самогон, как самогон, — ответил я, пытаясь отдышаться, а заодно и прислушиваясь к внутренним ощущениям. — Хотя предыдущий пился мягче.

— Это потому что там содержание всего такое, какое нужно, — вздохнул Горитрубов, с сожалением покосившись на цистерны, стоящие вдоль вала. — Жаль, конечно, что отрицательный эффект столь сильный.

На этот раз меня не оглушило пойлом так, как в первый. Да, немного разлилось тепло в желудке, но это был единственный положительный момент. Агрессия и апатия не приходили, что уже радовало. Но вот в остальном… Хотелось даже те полглотка, что я употребил, вернуть магу обратно.

— Вот есть ещё два варианта… — замирающим голосом проговорил Пал Матвеич, заглядывая мне в глаза.

— Ты чего, на мне опыты, что ли, решил проводить? — проворчал я для порядка. — Нет уж, давай будем это делать на более приспособленных индивидах.

Я подхватил все три пузатые склянки у мага огненной воды и пошёл с ними в глубину лагеря. Люди у костров сегодня были хмурые и косились без улыбок на проходящих. Ну, конечно, все знали, что сегодня какая-то заминка с алкоголем. Но, к чести людей из моей общины, должен сказать, что они претерпевали это лишение стоически.

Отметив для себя три ближайших костра, я поочерёдно подошёл к каждому. И раздал по одной склянке Пал Матвеича, говоря примерно одно и то же.

— Вам сегодня предстоит честь попробовать новый сорт напитка, — я тщательно подбирал слова, чтобы не выразить собственное мнение. — Только смотрите, его очень мало, поэтому будьте аккуратны. Плюсом будет немалая ответственность, так как утром вы должны будете рассказать свои ощущения.

У первого костра мою фразу даже не дослушали. Как только люди увидели специфическую бутылку, так сразу потянулись к ней. Глаза их загорелись, а изо рта натурально потекли слюнки. Поэтому у остальных костров я сначала говорил то, что хотел, а уже потом показывал бутыль.

В самом конце случился небольшой казус. Поскольку народ не сидел постоянно у одного костра, а иногда ходил и к другим очагам, возле последнего оказался один из мужиков, которому самогон не был предназначен, так как он пришёл от другого костра. Он так сильно обиделся, что обратился ко мне напрямую.

— Это что же творится, ваша светлость⁈ — обратился он ко мне, разводя руки в полном негодовании. — Этим вы на тест дали оскотинится, а мне как же? Дайте и мне на тест! Я же тоже человек!

— Послушай, — я склонился к самому его уху и почувствовал запах давно не мытого тела, и это мне не понравилось. — Это очень уж экспериментальный образец, понимаешь? Вот вырастет у тебя к утру хвост, что ты будешь делать? Куда с этим пойдёшь? А тут у нас специально подготовленная группа.

— Хвост⁈ — мужик выпучил глаза так, что это было видно даже в темноте.

— Хвост, хвост, — подтвердил я. — А может, и чего посерьёзнее, например, рога.

— Рога⁈ — изумился мужик ещё сильнее.

— Одним словом, если ты обещаешь мне завтра сходить в душ, то я принесу тебе уже не экспериментального самогона. Идёт? — я решил, что устал слушать глупые вопросы с выражением детской непосредственности на лице.

— Идёт, — моментально согласился мужик. — Только как же вы меня найдёте?

«По запаху», — чуть было не брякнул я, но потом подумал, что если он помоется, то сарказм уйдёт впустую.

— Не беспокойся, найду. Ты у какого костра обычно?

И мой собеседник махнул рукой в приметный угол.

— Что ж, — я обратился к Горитрубову, безмолвно следовавшему за мной всё это время. — Вот уже и на завтра заказчики появились. Идите, закрывайте спрос предложением.

— Слушаюсь, ваша светлость, — ответил тот и буквально растворился в темноте.

Спать хотелось жутко. Чуть ли не шатаясь, я добрёл до своего шатра и увидел Богатырёва, который стоял на страже.

— Чего, молодых не хватает? — спросил я у Алексея.

Но тот махнул рукой и улыбнулся.

— Отпустил всех отдыхать, а то какой день все пашут без остановки. Так и сорваться не долго, — он являл яркий пример отца для всех своих подчинённых.

И мне даже удивительно стало, как этот добрейший человек попал в сопровождение лорда, изгнанного собственным отцом. Впрочем, будем считать, что мне повезло.

Я уже шагнул в шатёр, но кое-что вспомнил и вышел обратно.

— Алексей, я прошу никого ко мне не пускать, хорошо? — мне действительно хотелось как следует выспаться.

— Вообще никого? — Богатырёв не подтрунивал, а собирался выяснить чёткие границы приказа.

Только Тимофея, либо сам можешь меня побеспокоить, но только в случае чрезвычайной ситуации. Никаких: «меня лорд точно ждёт» не пускать, понятно?

— Так точно, будет исполнено, — отрапортовал Алексей, и я со спокойной душой пошёл спать.

Мне дали выспаться. Даже удивительно, что ночью не было никаких происшествий. Я уже невольно привык к царящей вокруг суматохе.

А вот на завтраке меня ждал сюрприз.

Я встал в очередь к котлу с кашей вместе со всеми, и ко мне сразу подскочил один из испытуемых. Выглядел он болезненно, что меня сразу насторожило.

— Лорд, я это… я больше никогда пить не буду! Ни капли! — заявил он и свалился в обморок прямо предо мной.

Такого эффекта от самогона я ещё не видел!