Лорд блуждающих земель (СИ)

Глава 12

Я инстинктивно ринулся вперёд, схватил девушку и упал с нею в руках в двух шагах от того места, где она стояла. А туда с приличной силой хлопнулся горшок с торчащим из него огурцом. Ёмкость раскололась на множество кусков, а земля рассыпалась.

— Это ещё что такое? — рыкнул я.

А снизу на меня смотрели влюблёнными глазами, напрочь игнорируя неприятный запах.

Я поднялся сам, а затем подал руку Кристине. Глупая улыбка всё не сходила с её лица, и мне приходилось бороться с желанием закатить глаза. Задрав голову, я увидел, что оставшиеся четыре горшка висят не так, как должны. Они дрожали в воздухе, словно потеряли опору, и грозили вот-вот упасть.

— Это что такое⁈ — рявкнул я, оглядываясь вокруг в поисках ответственного.

Девушка-маг от такой резкой перемены аж вздрогнула, но зато мой тон привёл её в чувство.

— Да это Сквозняковский, — проговорила она, со странным выражением лица, словно жалела о какой-то выданной тайне.

— Что Сквозняковский? — не сразу понял я. — Он валит горшки? Но зачем?

— Да нет, он сегодня ответственный за удержание горшков, — Кристина всё-таки решилась высказать всё, что знала. — Там же постоянно нужна подпитка магией, а лишних кристаллов у нас нет, чтобы перевести воздушное кольцо на подпитку альтернативной магией, — она слегка замялась, но продолжила. — А он уже с самого утра лыка не вяжет.

— То есть как? — мне начинало надоедать всё это хождение вокруг да около. — Что с ним?

— Да напился с самого утра и вон дрыхнет, — она указала на небольшую палатку, стоящую чуть в стороне от того места, где разбился горшок.

— Позови мне кого-нибудь из охраны, — распорядился я, а сам пошёл к палатке.

— Будет сделано, — пискнула девушка и исчезла.

Я же подошёл к хлипкой конструкции и просто сорвал её, вырвав из земли колышки. Поднял повыше и швырнул с непонятным самому себе ожесточением. Передо мной предстал щуплый парнишка лет восемнадцати-двадцати, лежащий на тонком половике. После исчезновения тента солнце светило ему прямо в глаза, и маг прикрыл лицо рукой.

— А ну, встать, когда перед тобой твой лорд! — велел я, вложив в голос всю свою неприязнь.

Тем временем наверху покосился ещё один горшок, а через пару секунд рухнул рядом с осколками первого, тоже превратившись в историю.

А вот на лежащего никакого впечатления это не произвело. Он лишь приоткрыл один глаз, затем закрыл и пробубнил что-то похожее на:

— Ой, да пошёл ты, лорд тоже мне…

Тут я уже не выдержал и от всей души пнул спящего пьянчугу. Моего носа уже коснулся запах перегара, весьма похожий на тот, которым на меня дышал Степан вчера поутру.

— А ну, вставай, сучий потрох! — прошипел я, стараясь вложить в свои слова всю убедительность, какая у меня только была.

На этот раз Сквозняковский понял, что происходит что-то нехорошее, и вскочил. Увидев меня, он попытался встать по стойке смирно, но его так шатало, что сделать это не представлялось возможным.

— Это что⁈ — я указал ему на два разбившихся горшка, словно котёнка потыкал носом в его же какашки, оставленные в несанкционированном месте, но маг всё ещё ничего не понимал. — Это что, а⁈ — повторил я. — Почему не исполняешь свои обязанности?

— Я? — он посмотрел на меня мутными от алкоголя глазами. — Исполняю.

— А это тогда как вышло? — я снова указал на осколки.

— Не знаю, — тот одновременно пожал плечами и покачал головой. — Наверное, само.

— Само, да? — честно говоря, я был в шаге от того, чтобы изгнать Сквозняковского к ядрене фене куда подальше, пусть выживает на кочках, играющих в догонялки, но в этот момент, на счастье мага, подоспел Кирилл. — Вот этого, — я указал на мага воздуха, — кинуть в острог к Степану до завтрашнего утра, а сюда прислать кого-то на смену.

— Меня⁈ В острог⁈ К Степану⁈ — до пьяного, кажется, дошло, что ему светит. — Меня нельзя к Степану, он же меня поломает.

— Ну вот, как раз почувствуешь себя горшком, — к своему удовлетворению я заметил, что начал успокаиваться. — Не обсуждать. Вон!

— Может, не стоит так сурово? — попытался заикнуться Кирилл, но я приложил палец к губам.

— Видишь те осколки? — спросил я, дождался, пока боевой маг кивнёт и продолжил: — Так вот, они чуть было не разбили голову Кристине. Очень, кстати, симпатичную голову. Или это ерунда?

— Никак нет! — Кирилл понял, что дело серьёзное и сразу же повёл Сквозняковского в острог.

Если такое повторится, когда в воздухе будет висеть сотня горшков, то травм не избежать. Поэтому я был настроен решительно. Надо, чтобы маги безукоснительно понимали свою ответственность. И наказание Сквозняковского будет им отличным примером. Тем более, я распоряжусь, чтобы охрана проследила за заключёнными. Во избежание ещё больших травм.

Я вспомнил, куда спешил до этого. Всё ещё немного бурля в душе, я дошёл до шатра, взял сменную одежду и направился к душу.

Это строение было ещё больше туалета, который пока стоял недалеко от лагеря, но в отличие от него, находилось в круге машин. С одной стороны, вход был для мужчин, с другой для женщин. Внутри располагалось по три душевых лейки, чтобы людям поменьше приходилось ждать своей очереди.

На крыше стоял огромный бак литров на четыреста-пятьсот. Его создали, соединив вместе различные ёмкости. Приглядевшись, я примерно понял, как именно добились нужного эффекта. Сначала в ёмкостях, которые их соединяли, проделывали дырки по бокам, а затем этими же боками намертво и скрепляли между собой. Таким образом, и удалось сделать огромный бак.

Возле душевой стоял дежурный маг воды. Он и наполнял резервуар на крыше водой, и подогревал её до нужной температуры.

Когда я подошёл, он со мной поздоровался. И тут же указал первому стоящему в очереди мужчине, чтобы тот меня пропустил. Но я прикинул, что стою шестым, так что это ненадолго, поэтому сказал:

— Не стоит, — и сделал знак мужчине, чтобы шёл в свою очередь. — Я пойду тогда, когда должен.

Маг посмотрел на меня с уважением, впрочем, как и остальные. Да, мне определённо нравилось то отношение, которое сейчас возникало у людей ко мне.

Конечно, это происходит из-за того, что раньше от лорда ничего не ждали, а тут он сильно изменился. И впоследствии подобный пиетет придётся поддерживать значительными усилиями. Но конкретно сейчас я ликовал в душе от уважительных взглядов.

— Как служба? — спросил я мага, пока дожидался своей очереди. — Есть какие-нибудь проблемы?

— Да вроде бы нет, — тот покачал головой. — С едой вы всё наладили, а в остальном всё в порядке. Грунтовых вод много, хоть они и постоянно перемещаются, полив может происходить в штатном режиме, когда будет что поливать. Тут тоже вроде всё неплохо. Вот только бы… — он замолк и вдруг испуганно замолчал.

— Что? — я не совсем понял его реакцию, даже оглянулся, не идёт ли его старший. — Говори давай.

— Да… — и тут я понял, что он хотел выдать заветную мечту, но смутился. — Речку бы сюда, или море. Вот это было бы здорово!

— Ну это не от меня зависит, — ухмыльнулся я. — Если честно, сам бы с удовольствием сейчас поплавал. Но пока имеем то, что есть. По запасам всего хватает?

— А, ну вот, — ответил он, с радостью возвращаясь к насущному. — Гель для душа пока есть, но всё-таки хватит его ненадолго. Надо будет озаботиться гигиеной. Я, честно говоря, не знаю, как гель добывают, поэтому не могу сказать, что для этого потребуется.

— Хорошо, подумаю, — ответил я, видя, что уже пришла моя очередь мыться.

Пока раздевался, успел подумать о том, что в скором времени такое начнётся в каждом направлении. Что-то заканчивается, надо как-то находить, чем заменить, думать, мозговать.

Впрочем, думать мне нравилось. И многие решения, которые я принимал, казались мне изящными и самое главное — правильными.

Я встал под упругие и тёплые струи воды. Вот чего совсем не ожидал. Думал, что вода, текущая самотёком, хоть и под давлением четырёхсот литров, всё равно не будет литься с таким напором. Хотя, может быть, это маг постарался. Решил так услужить своему лорду.

Под душем я совсем расслабился. Да, основная проблема любого попаданца — это мозг того тела, в которое попадаешь. Не всегда он равен прежнему. Иногда начинаешь с трудом соображать, и решения, которые раньше требовали нескольких секунд, теперь нуждаются в часах, а то и днях. Иные же соображения не приходят никогда.

Мне, можно сказать, повезло. Хоть сам лорд Забытых земель был не особо далёким юношей, и при этом достаточно инфантильным трусом, мозг у него соображал неплохо. Ну и хорошо.

Я поймал себя на мысли, что намываюсь уже чуть ли не полчаса. Люди под соседними лейками сменились уже по паре раз, а я всё наслаждался тёплой водой, очищающей кожу. Чувствовал, как каждая пора начинает дышать. Как запах от меня становится приятным, а не отталкивающим. Да и усталость смывалась упругими струями.

Наконец, я заставил себя выйти, пообещав обязательно ходить сюда чаще, обтёрся и оделся в чистое. В конце концов, меня ждало ещё много дел.

Обед сегодня выдался на славу. Подавали нехитрое мясо с картошкой, но я-то знал, каким трудом всё это было добыто. На первое же оказались обычные щи, которые я тоже съел с удовольствием. Не очень хорошо дело обстояло с витаминизированной пищей, но в этом направлении тоже предстояла немалая работа.

— Приятного аппетита, — сказала Дарья Андреевна, подкладывая мне дополнительный кусок мяса. — Очень вкусное.

— А это змея, или эти?.. — локтями я изобразил крылья. — Просто, чтобы знать.

— То, что вы называете змеёй, да, — кивнула повариха. — А летающие горшки… там мясо очень сильно на любителя. Так что мы по большей части горшки вычистили, отдали магам на рассаду, а мясо… Ну, будем экспериментировать, как его готовить и есть ли в этом практический смысл.

— Понял, — я кивнул. — Буду знать, что впредь крылатыми не промышлять.

— Всё приходится пробовать, чтобы узнать, — Дарья Андреевна подмигнула. — А чего ещё видели? Тут слухи ходят, что вы чуть ли не город какой-то открыли.

— Преувеличивают, — я махнул рукой и усмехнулся. — Всего-то одну пещеру. Хотя, не скрою, необычную. Если бы у нас была возможность, обязательно исследовал бы. Но, к сожалению, надо было срочно возвращаться. И так мы серьёзно рисковали.

— Хорошо, что вернулись, — ответила на это дородная женщина и всплеснула руками. — Ладно, ешьте, не буду вас отвлекать. У вас наверняка свои мысли!

В этом она была права, мыслей у меня хватало. Но сейчас хотелось просто посидеть среди своих подданных и поесть вкусного мяса с рассыпчатой картошкой. И тут подумалось, что речка и впрямь не помешала бы. Но как в таких условиях она была бы возможна?

После обеда я нашёл Арсения Олеговича. Он с остальными магами продолжал закладку каменного основания под поляну. Волнение почвы внутри кольца нам уже не грозило, поэтому маги снизили скорость.

— Приветствую, вас лорд, — старый маг протянул мне руку, а остальные поклонились, при этом Кристина снова стала глупо улыбаться. — Пришли узнать, как дела?

— Разумеется, — кивнул я, осматриваясь. — Узнать, как продвигается с основанием, какие планы дальше.

— Про дальнейшее мы пока не думаем, — вздохнул Арсений Олегович. — Нам и тут хватает дел. Совсем мало камня, поэтому мы и замедлились. Нам бы гору какую-нибудь, — он усмехнулся, словно сказал что-то несбыточное. — Или скалу на худой конец.

Скалу! Ну конечно же! Эта мысль, словно крутилась где-то рядом, но постоянно ускользала.

— Так, вон же возле палатки боевых магов скала есть! — сказал я и обернулся туда.

К сожалению, за прошедшие сутки кое-что изменилось. Исчезла и горная порода, которая почти нависала над нашим валом.

— Да я тоже её видел, — раздосадовано проговорил старый маг земли, — но поздно сообразил, что её-то и надо задействовать в нашем деле.

— Ну ничего, — я решил его подбодрить, а заодно и всех остальных. — Была одна, будет и другая. Земли сами пригонят нам материал. Но мне с вами нужно обсудить дальнейшие действия.

— Раз надо, то конечно, — Арсений Олегович кивнул, сел на полено, заменявшее ему табуретку, и приготовился слушать, предварительно кивнув остальным, что могут отдыхать. — Слушаю.

— Как только мы закончим с основанием, — проговорил я, озираясь по сторонам, чтобы чётко представлять, что хочу. — Мы должны будем начать строительство стены вокруг лагеря, чтобы никто не мог проникнуть без спросу.

— Против птиц вряд ли что придумаем, — пожал плечами маг, но вот стену — разумно. Высокую?

— Это надо будет продумать, — сказал я, видя в собственном воображении то, как лагерь окружается стеной. — У меня пока только общая концепция есть. Стена от всяких урок, а перед ней ров, наполненный водой или кипящим пламенем…

Я вспомнил один из своих замков, ров вокруг которого был наполнен кипящей лавой, а внутри плавали хищные огневики. Но, кажется, моему собеседнику такое даже не снилось.

— Что? — переспросил он, хлопая глазами.

— Перед стеной нам нужен ров, — ответил я, сделав вид, что ничего не произошло. — И вот тут у нас с вами начнутся некоторые трудности. Во-первых, город нам надо будет по-любому расширять. Но выгонять людей за стену, да ещё в блуждающие земли — это совсем не то, что нам надо.

— И что вы предлагаете? — Арсений Олегович поднял бровь.

— Нужно продумать, как можно будет прибавлять земли к нашей поляне и останавливать их, оставляя с нами навсегда. Соединять каменным основанием с основной территорией лагеря и обносить стеной со рвом.

— То есть это в какой-то степени всё должно быть подвижно? — уточнил он с блеском в глазах, который говорил о том, что задача сложная, но он как раз такие решать и хочет.

— Подвижно, — задумчиво и медленно проговорил я. — Да ты, дорогой мой — настоящий гений!

Моё воображение живо нарисовало стену, которая, как змея может переползти, если надо, и занять другое положение. Для того же рва это тоже не проблема. Конечно, надо будет ещё продумать конструкцию, потому что ничего подобного в моём мире не существовало, но почему бы нет?

— Спасибо, — усмехнулся старый маг. — Когда дело до дела дойдёт, подумаем, что можно предпринять.

До вечера я переделал ещё уйму дел и передумал кучу мыслей. Кое-что у меня начало складываться. Город мы действительно поставим тут. На каменном основании. Но вот интересно, а сам он будет двигаться относительно других земель? А если да, то как мы будем это чувствовать? И надо ли закладывать это при будущем проектировании зданий?

Одним словом, среди текучки мои мысли обращались немного вперёд. Я делал выводы из того, что мне уже было известно об этом месте. Потому что, конечно, неплохо своевременно реагировать на изменение обстановки, но гораздо лучше её предвидеть.

К вечеру меня нашёл Кузьмич и позвал к одному из костров. Вокруг него собрались охотники, маги и простые люди. Таких по всему лагерю зажигалось несколько десятков. Народ сидел семьями и общался.

«Да, — думал я, глядя на это, — как в первобытной общине».

— Лорд, присаживайтесь, пожалуйста! Располагайтесь, — говорил тем временем Кузьмич, показывая мне на кресло, в которое я с удовольствием и уселся. — Чарочку?

— Что? — я совсем не понял последнего слова, но уловил, что это было предложено весьма уважительно. — Что ты говоришь?

— Ну чарочку же! — Кузьмич даже растерялся немного. — Вы же завсегда любили перед сном выпить пару-тройку, — тут он достал металлическую вещицу, похожую на кубок, и наполнил её масляной мутноватой жидкостью.

— А это что такое? — я с брезгливостью смотрел внутрь.

— Ну как же… — охотник растерялся ещё больше. — Самогон, разумеется, — он недоумённо почесал себе лоб.

А у меня постепенно всё вставало на свои места. Итак, в лагере водился алкоголь. Он становился причиной многих нехороших ситуаций, и с этим явно надо было что-то делать. Вот только я смотрел на отдыхающих людей и не хотел лишать их хоть какой-то радости.

— И часто я так пару-тройку выпивал? — поинтересовался я, осторожно принюхиваясь к жидкости, которая к моему удивлению не пахла чем-то противным. — Я просто хочу узнать, как со стороны это казалось.

— Ну перед сном пару-тройку, — говорил сбитый с толку Кузьмич. — А потом ещё в кровати во время, так сказать, сна… пяток. Вас и еда иногда не интересовала, был бы самогон.

— Понятно, — я пригубил жидкость.

Спирта почти не чувствовалось, а вот вкус был странным. Не неприятным, но терпким и с тягучим послевкусием. Я сделал глоток. Тут же на меня накатила лень и апатия. Не хотелось думать, не хотелось ничего делать. И это с одного-единственного глотка!

Зато эмоции стали гипертрофированными и сдержать их стало сложно. Мне реально хотелось орать на Кузьмича, почему они мне не запретили пить эту гадость? И в этот момент я как-то не очень соображал, что они вообще такого не могут себе позволить.

— И кто это делает? — я указал на кубок, понимая, что меня буквально тянет сделать второй глоток, и я ничего не могу с этим поделать. — Хотелось бы понимать.

— Дык, Горитрубов, — ответил Кузьмич, всё больше убеждаясь, что его лорд сошёл с ума. — Он в своём внедорожнике куб перегонный поставил, и от крисла автомобильного запитал. Да гонит на весь лагерь.

Мне хотелось реально орать. Стало трудно себя сдерживать. Перед глазами стоял образ Степана, который пытался зарубить топором меня и Алину с Соней.

И при этом я даже не заметил, как сделал второй глоток. В голове зашумело ещё больше. Зато немного улеглась злость.

— Горитрубов, говоришь? — произнёс я совсем чужим голосом, который звучал как будто издалека. — Расскажи.

Охотник явно растерялся. Он совсем не понимал, о чём должен рассказывать. Или не подозревал, что я чего-то могу не знать о Горитрубове.

— Ну это маг наш, — начал он осторожно, но затем увидел, что я одобрительно киваю и уже значительно бойчее продолжил. — Маг воды — Горитрубов. Из смешанной семьи. Мама — маг воды, а папа — маг огня. Так вот он получился маг огненной воды, — вокруг костра послышались смешки, которые меня почему-то раздражали. — Ею он и обеспечивает весь лагерь.

— А из чего же он гонит, если припасов-то нет? — строго спросил я.

— Так он туда сок жомалистового дерева добавляет вместо сахара и дрожжей, поэтому немного побочный эффект имеется. Но это дело привычки. Зато пьётся легко и последствий почти никаких.

Никаких последствий⁈ Я снова вспомнил Степана с топором, его разъярённые, покрасневшие глаза, раздувающиеся от ярости ноздри. И в этот момент понял, что снова тянусь губами к кубку. Сделав над собой чудовищное усилие, я отставил кубок прочь. Нет, с этой дрянью надо что-то делать.

А тем временем у костра продолжали наливать и выпивать. Я видел, как мутнеют глаза людей, как они потихоньку начинают огрызаться друг на друга, хотя совсем недавно они улыбались и выказывали полную симпатию. Да это же угроза всему поселению!

— А вы нас всё-таки угробите, да? — захмелевшим голосом спросил маг воды Карасёв, которого я заметил совсем недавно, даже не увидел, как он тут появился. — Лорд.

И в тоне его я услышал презрение и чуть ли не угрозу. Те самые эмоции, которые он не посмел бы высказать при свете дня. И трезвым.

— В каком смысле? — вопросом на вопрос ответил я, изо всех магических сил стараясь изгнать шум из головы и агрессию, которая, казалось, идёт откуда-то из груди. — Я обещал всех защитить.

— Да, последние дни вы взялись за ум, — у меня складывалось впечатление, что собеседник меня вообще не слушал, а разговаривал с кем-то другим, хотя и обращался ко мне. — Но надолго ли вас хватит? Сорвётесь, полетите в бездну и нас всех утащите за собой! Бедные мы, бедные! И как только послушали вас?

— Я взялся за ум надолго, — прорычал я и вскочил с кресла, видя перед собой только наглеца, который посмел меня подозревать меня в чём-то плохом. — И ты это увидишь.

Я двинулся к нему, но снова какая-то часть разума позволила удержаться от драки. Тогда другая решила рассказать магу правду, что я вовсе не их лорд, а очень могущественный маг, великий архитектор, авторству которого принадлежит один из вечных городов. Я тот, кто одним повелением руки…

Даже не заметив, как кубок снова оказался в моей руке, я потянулся к нему губами.

Стоп! Хватит! Я буквально отшвырнул кубок в костёр, и пламя приобрело неестественный цвет, зашипев при этом, словно злобная змея.

— Или просто глаза открылись, когда на пару дней пить бросили? — с нарочитой небрежностью продолжал Карасёв, словно не заметив моей ярости.

Но я уже успокоился и старался контролем за дыханием добавить себе спокойствия. Как ни странно, мне это удалось.

— Возможно, что и так, — ответил я, развернулся и быстро пошагал в медицинский шатёр.

Спор продолжать не было смысла. А согласиться с придуманной Карасёвым легендой было лучшим решением.

Мне повезло. Сергей Васильевич сидел в своём шатре и что-то писал за рабочим столом. Я подошёл к нему, понимая, что от меня сейчас идёт сильный запах, несмотря на то, что я выпил всего пару глотков. По крайней мере, я хотел на это надеяться.

Обрадованный взгляд целителя сменился разочарованным, как только он унюхал амбре, исходящее от меня. Но сейчас это не играло особой роли. Я не собирался больше пить эту гадость.

— Наша община находится на грани катастрофы, — проговорил я, чувствуя, что язык мой заплетается. — Все пьют самогон Горитрубова и постепенно теряют человеческий вид.

— Вы тоже, как я вижу, в стороне не остались, — проговорил на это врач с горечью в голосе. — Я давно знаю эту проблему.

— Надо как-то прекратить варить это пойло и запретить его на корню, — сказал я, чувствуя, как что-то внутри меня противится тому, чтобы я говорил эти слова.

В голове возникла картинка, как мне хорошо, как я нахожусь в полной эйфории. А для этого всего-то и надо — выпить глоточек-другой.

— А как же его запретить-то? — Сергей Васильевич посмотрел на меня с искренним удивлением. — По вашему приказу и гонят.

Тут я стал потихоньку понимать, что происходило до того, как я попал в тело молодого лорда. Пьянки, оргии, разброд и шатание.

— А из чего хоть делают, что так на сознание влияет? — спросил я, чтобы понять, как можно эффективнее бороться. — Я два глотка сделал, а голова у меня до сих пор ватная, и мысли будто с эхом думаются.

— Интересный эффект, — теперь целитель выглядел заинтересовано. — А что до рецепта. Вместо дефицитных сахара и дрожжей используется древесина жомалистового дерева. Оно чем-то похоже по составу на сахарный тростник, и из него получается очень качественный и вкусный дистиллят. Но проблема в том, что любая часть этого дерева является очень сильным алкалоидом… — он понял, что надо объяснить чуть проще. — На человека это действует, как сильнейший дурман. Начинает отказывать критическое мышление. Появляется агрессия, иногда галлюцинации.

— Степан… — проговорил я, догадавшись, что случилось с мужем Алины.

— Совершенно верно, — согласился со мной Сергей Васильевич. — Только вот употребляют эту гадость как минимум половина общины. Так что… — он не договорил и покачал головой.

— Что? — мне показалось, что я сказал это слегка агрессивно, и целитель вскинул голову.

— Сейчас, — сказал он, вскочил из-за стола, затем взял шприц, набрал в него какое-то своё снадобье и вколол мне в плечо. — Минут через пять полегче должно стать.

— Отлично, спасибо, — поблагодарил я его. — А то действительно чувствую себя странно. Но эту штуку надо запретить.

— Тогда народ поднимет восстание, — печально ответил Сергей Васильевич. — Надо что-нибудь придумать.

Целитель был совершенно прав.

Но мы даже начать думать не успели. Вдруг над лагерем разлился громкий и тревожный звук колокола, так непохожий на тот, что созывал людей на приём пищи. Мы оба выскочили из палатки, и тут же ко мне подбежал Тимофей.

— Тревога! — закричал он, едва завидев меня.

— Это я и так вижу, — ответил я, чувствуя, что голова наконец-то приходит в норму. — Говори толком!

— Степан благодаря Сквозняковскому выбрался из острога, схватил Алину и Соню и сбежал из лагеря!