Левиафаны

19. Растения, с которыми не стоит шутить

Характер боя изменился.

Теперь вокруг властвовали чудовища, перетирая тела разумных в субстрат для выращивания себе подобных. Всё как в детских комиксах, которые были нарисованы ещё хрен знает когда.

Это было главное, что я вынес из обрывков прошлого местных безопасников. История о злодее-лешем не могла выйти так давно. Здесь опять действует некий временной парадокс?

Голова раскалывалась. Только сейчас я понял, что головная боль была не в видениях, а именно у меня. Ещё бы, в неё разом запихнули такую кашу из чужих жизней.

В отличие от теста на рыбе, с людьми, как я и опасался, он работает ещё хуже. Тогда мне всё же удалось вырваться и осознать, кто я на самом деле. Но теперь меня захватило с головой, так что сосредоточиться было почти невозможно.

Хорошая новость в том, что это, видимо, тренируемый навык. Пробудиться в видениях о чужих жизнях возможно, нужно только всегда помнить, кто я на самом деле.

Затем нашёл взглядом тело Эстель. В бою я не увидел, что она попалась под руку отцу Стефану и оказалась слабее его скоростных аугментаций.

Впрочем, говорить об этом не пришлось. Ещё секунда, и рядом с убитым искателем появилась призрачная Альма.

Действительно, это ведь для меня прошло несколько суток в обрывках прошлого этих гвардейцев птицы и великих отцов.

Следует сказать, что откат способности очень хорошо показал мне, как устроен этот мир изнутри. Хотя о жизни людей я не узнал практически ничего — только о тех, кто был с детства отобран стать одним из армии киборгов.

Мудрость верданта помогала остаться собой и быстро сбросить наваждение. Но ещё несколько таких жизней, и психика начнёт трещать по швам и сломается. И тогда я стану идеальной жертвой для мёртвой магии.

Хитрая ловушка, ничего не скажешь.

— Эстель. Передай всем. Мы уходим, — произнёс я возрождённой и ещё ничего не понимающей девушке.

Но та умела выполнять приказы сразу.

Я указал направление дальше по внутренней дороге Централи. Теперь устройство дома я знал не хуже его обитателей, хотя и в разное время его существования.

Чужие воспоминания приходили медленно и смутно. Большую часть жизней этих бедняг я не видел, и слава строителям! Если бы я прожил жизнь каждого погибшего гвардейца, я бы уже прямо сейчас сошёл с ума. Слишком уж их жизнь была дерьмовой.

Сожалений о том, что они погибли, тоже не было. Тоска и грусть — да. Но я прекрасно знал, что бы чувствовали сейчас отец Стефан Молния и Джофри Слышащий. Они бы порадовались избавлению от ежедневного кошмара, в котором они жили.

Создатель этого ужасного мира не щадил никого. Бедняки жили в аду. Средний класс выживал со слезами. Богачи страдали ничуть не меньше других и отличались только красивой картинкой вокруг. И даже цепные псы, стражи этого кошмарного мира, были ничуть не счастливее его жителей.

Надо прям сильно постараться, чтобы сделать место, где плохо вообще всем.

Сейчас прибудут подкрепления внешнего корпуса. Нас достаточно успели рассмотреть и передать дальше. Враг прекрасно знает, что к нему пожаловали проходчики, и даже сможет восстановить, какие. Оставаться здесь — значит погибнуть. Хотя у меня всё равно были кое-какие планы и на этот счёт.

Есть у системы и слепые места. Спасибо Стефану, который любил раз в сто дней бухать с отцом Нестором в свободной от камер зоне.

Вокруг властвовал хаос. Чудовища, неразумные некродендроиды, следы от массивных ударов разнообразной магией, тяжёлым оружие и поднимающиеся тела некродендроидов.

Местные похоже давно разбежались и правильно сделали. Выжить в такой бойне они бы никак не смогли.

Теперь их допросят и сотрут память. Может, и дальше жить будут. Если это можно называть жизнью…

Чем дольше мы шли вперёд, тем меньше встречали живого сопротивления и больше — автоматических орудий. Однако с турелями мы справлялись относительно легко.

«Избранный» Стефан был всего лишь одним из сотен тысяч киборгов, которые находились на сто четырнадцатой колонне. В одном из множества таких человеческих ульев. Не самом ценном, а лишь одном из множества рядовых. Потому по местным меркам защита была слабенькой.

А всего здесь жило семь миллионов человек… Космическая цифра по меркам Стены.

Наконец, впереди показался свет искусственного освещения внешней стороны. Дорога обрывалась посадочной полосой. Раньше отсюда увозили грузы в три других колонны, но в одной из них в лаборатории на волю вырвался какой-то вирус, угробивший все три.

Патриарх, вознёсшийся среди прадедов пяти башен, отдал приказ гвардии отстреливать любые машины из заражённых ульев. Живодёрский приказ, но только благодаря ему он спас дома под своим контролем от вымирания.

Позже из столицы должен был прибыть специалист и решить проблему, после чего туда насильно завезут других бедолаг. Но из-за бюрократических проволочек это случится ещё через много тысяч дней. Когда от последнего зарнажённого уже останется один скелет.

Меня аж передёрнуло от воспоминаний.

От мысли снова оказаться в теле одного из вызывавших религиозный ужас и почтение у местных Отцов, мне становилось дурно.

Лифа развернулась, установила винтовку и принялась отстреливать пытавшихся нас преследовать гвардейцев. Её примеру последовала Сайна, приказав подконтрольным дронам начать строительство.

Я невольно восхитился работой эфирного архитектора. Прямо на глазах мелкие машины начали сооружать из барахла вокруг и друг из друга турели и металлические преграды, ваять колючие проволоки с кольями и превращать это место в неприступную крепость.

— Арктур, — послышался голос Странника.

— Ты где был? — обернулся я к нему.

Тот стоял рядом с небольшим люком, которого я не заметил раньше.

Сделал шаг и заглянул внутрь.

— Это путь в локацию над нами.

— Почему ты не пришёл раньше? Где ты вообще пропал в самое неподходящее время.

— Я покажу, — спокойно ответил Странник, создал над правой рукой золотистую сферу и швырнул по прямой траектории в сторону дома.

Та на ходу начала покрываться разломами и вскоре распалась прямо в полёте, превратившись в серый прах.

— Это твоя магия цвета, так? Она вроде обходит обычные магические защиты?

— Всё так, — подтвердил Странник. — Здесь действует цветомантия, подавляющая другие цвета. Со временем любой цвет кроме разрешённых здесь выцветает.

Что за бред?

— В двадцать втором секторе нет такой цепи! — возразил я.

— Зато она была в секторе Гильгамеша, — произнёс Рейн, подходя к нам. — В спящей форме, потому не доставляла хлопот. Но была. Это всё моя вина, Арктур. Я породил это чудовище…

— Не сейчас, Рейн. Потом мы с тобой обязательно это обговорим, — пообещал я и поискал глазами красавицу в жуткой шляпе. — Тия!

— Твой меч здесь, Арк, — с любовью в голосе сказала девушка.

Она собралась из янтарных светлячков рядом со мной.

— Мне нужна мана на один каст убежища.

— Ты не уходишь? — удивился Странник.

— Нет, есть идея получше. Я знаю, где слепое пятно в их системе.

— Арк!! — послышался возмущённый голос Сайны, хотя она стояла метрах в пятнадцати от меня и управляла дронами. Как только услышала?

Но я уже её не слушал, коснувшись губами губ моей Тии.

Энергия хаоса потекла полноводной рекой. Но брать взаймы слишком много сил я не стал. Не нужно, да и большой откат сейчас будет лишним.

Затем активировал вход в убежище, накинув его прямо на использованный Странником люк. Заодно и проверил, что получается в таком случае.

Как оказалось, один переход просто заменился на другой, вот и всё.

— Все у кого нет дендроидной цепи — внутрь! — приказал я. — Остальным ко мне!

Рядом оказались баюны. Мерлин, Рейн, получивший растительную цепь через фрагмент и свойство стихийного морфизма. Эстель, Нэсса…

Альма вопросительно посмотрела на меня. Вид у неё был уставший. С синяками под глазами и всеми признаками магического истощения.

— Иди к сердцу убежища со всеми, — ответил я на незаданный вопрос. — Восстанавливай силы. Несколько часов у вас есть с учётом свойств убежища.

Странник тоже сделал шаг назад и скрылся в убежище. На платформе остались лишь мы, дендроморфы и металлические укрепления Сайны, которые продолжали штурмовать гвардейцы.

А я — создал из лоз лестницу вверх. На самый высокий этаж здания, под потолок тридцатого этажа Стены.

Все следящие устройства были направлены вниз, на возможные машины с террористами. Вернее, просто с отчаявшимися людьми, пытающимися хоть что-то изменить.

Последняя камера на верхушке колонны сдохла ещё пару тысяч дней назад, когда Стефан был учеником и бегал по всему городу… просто потому что не мог не бегать. А попадаться ученику вне учебного корпуса было нельзя.

Позже это стало его секретным местом и поводом для другого посвящённого в эту тайну к крайне редкому здесь явлению дружбы.

Снова не о том думаю. Надеюсь, этот эффект со временем спадёт.

— Зачем мы здесь? — первой задала этот вопрос Белая.

Она посмотрела с самой высокой точки дома-колонны вниз.

Механизмы Сайны там сейчас строили лестницу от помоста к остатку спуска вниз между этажами. Пользоваться им мы пока не планировали — идея была в том, чтобы заставить противника копать в неверном направлении.

— Пестициды собираются к нижним этажам, — пояснил я. — Здесь сопротивление дендрической цепи минимально.

— Хочешь вырастить здесь сад? — непонимающе бросила Сайна.

— Лучше, — через силу улыбнулся я. — Я хочу сделать садом тебя.

Девушка вздрогнула. Да и другие восприняли идею как-то не очень. Но вскоре поняли, что я имею в виду. Потому как я первый подал пример, делом пояснив, чего именно пытаюсь добиться.

Стихийная форма позволила мне вновь стать облаком лишайника, который начал медленно оседать на верхней части колонны и на её потолке. Даже если здесь есть другие любители погулять, ближайшее время им будет сильно не до того.

Внизу ещё буйствовали созданные мной чудовища. Вскоре прибудет группа ликвидаторов из более сильного сектора, и тогда монстров угомонят. А затем приступят к поискам. Наткнутся на мост, ведущий отсюда прочь.

Затем начнут на всякий случай протокол проверки: допросы свидетелей, массовые зачистки памяти, восстановление записей с камер, наверняка — отправят отряды гвардейцев на прочёсывание нычек. Искать будут правда не нас, а сюрпризы от нас. Камеры или ещё что-то. Найдут несколько пищевых извращенцев… и на этом всё.

До этого места они доберутся в последнюю очередь. И даже тогда не будут сильно искать после уже проделанной горы работы.

Некродендроиды восприняли приказ как само собой разумеющееся и смело шагнули в зелёный ковёр, становясь его частью. Из проходчиков шагнула Тия. У неё даже сомнений не возникало. Тела Дины и каменной девы были в убежище, а она сама и Амория влились в поток. Затем Белая шагнула навстречу налипшему на стенах лишайнику. Затем Эстель…

Последней была всегда сомневающаяся во всём Сайна, сливаясь с потоком растений.

Форма не важна. Важно лишь содержание.

Совсем не обязательно быть деревом, чтобы расти и впитывать в себя ману.

Лишайник засветился, впитывая в себя разреженную ману. Навык недвижимого распространился на всё растение. Объединённый алый лес начал восстанавливаться.

Где-то внизу под нами разлился зелёный туман пестицидов. Противник обнаружил мою цепь и принял решение отравить всё здание, чтобы гарантированно уничтожить возможные сюрпризы. Но нам это уже не вредило — мы были выше. Пестицид тяжелее воздуха. Даже такого грязного, как здесь.

Напротив, ради маскировки я выпустил облако грибных спор, которое по своему виду немного напоминало серо-зелёный пестицид. Благодаря этому мы больше не были лампочкой, которую легко заприметить.

Я запоздало понял, почему некогда первый культиватор Стены забирался на вершину генератора. Вдалеке от мирской суеты силы собиралось намного больше. Не зря монахи идут в отшельничество.

Вместе со снятием усталости и потоками свежей магической энергии, я ощутил, как сам становлюсь спокойней, а призраки чужого прошлого всё меньше терзают память.

Больше я не чувствовал боль отца Стефана, преследовавшую беднягу всю его жизнь, как не чувствовал и других. Я был частью лишайника, который свободно рос на вершине дома-колонны.

На смену тревоге, боли и страху пришли умиротворение и покой, доступные лишь растениям. В процессе роста они всегда находятся в медитации. Это, можно сказать, базовое состояние для любого растения. Поэтому, слившись с ними, можно так легко заблудиться и позволить этому покою стать всем.

Слишком заманчиво было просто остаться всего лишь лишайником, умиротворённо растущим на железобетонной конструкции.

Но я знал, что так продолжаться вечно не будет.

Рано или поздно враг доберётся до нас и сюда.

И потому, когда я почувствовал, что достаточно восстановился, в первую очередь вернул адекватность мышления и спокойную уверенность в своих силах и, я начал обратный процесс.

Лишайник ударился в рост, превращаясь в большие зелёные наросты над колонной. Сперва бесформенные, затем всё более и более чёткие очертания проходчиков Ордена. Пока наконец не вышел из лишайника в теле аудитора Арктура.

— Шесть часов сорок три минуты, — услышал я голос сонной Сайны. Ей расставаться с лишайником, частью которого она была, проще. Главным в её билде была ионическая машина, а не растение.

Остальные ещё только начинали нехотя возвращать себе человеческий вид.

— Неплохой результат, — кивнул я. — Был уверен, что мы тут уже двое суток, если не больше.

— В растительной форме время течёт иначе, — сказала девушка.

Я обернулся. Сайна казалась такой соблазнительной, что потребовались усилия воли, чтобы не думать о лишнем. Откат хаоса Тии…

— Что дальше, Арк? — спросила эфирный архитектор с любопытством. — Я всё равно не понимаю, зачем это было нужно. Вернулись бы в город…

— И? — перебил я её. — Что дальше? Думаешь, возвращение трёх проходчиков, которые сейчас тренируются в Гильдии, изменит расклад? Их здесь семь миллионов. И то не точно — так говорили Стефану и вполне могли наврать. В этом мире вообще нет ничего, кроме лжи.

— Мы могли бы заручиться поддержкой семнадцатых. Корректор Август ведь гуманист. Он попытался бы спасти этих людей.

— Он гуманист, но рисковать своими людьми он просто так точно не станет. Да и я пока с трудом представляю боевую поддержку с его стороны. Что он, армию по Чёрной Дороге отправит?

— А почему бы и нет? — возразила Сайна.

— Семнадцатый сектор подвергается постоянным нападениям тварей, лезущих со стороны пятнадцатого, — послышался голос Белой. — И со стороны летунов. На месте корректора Августа, я бы отказала в любой помощи, кроме информационной и очень ограниченно — экономической. Иначе летуны просто сожрут их.

— Вот видишь, — пожал я плечами. — Хотя кое-что мы, конечно, сделаем. Но чуть позже. Сперва нужно закончить нашу разведку.

— Ты всё ещё называешь это разведкой? — опешила Сайна.

— Разведка боем, — хмыкнул я. — Так получилось. Но это дало нам гораздо больше, чем ты думаешь. Как там твой бинокль и зрение ионитов?

Эфирный архитектор приподняла брови, но затем стала осматривать окрестности соседних башен.

— Да ладно… ты сделал это, пока мы восстанавливались? — спросила она.

— Ага, — подтвердил я. — Что это за растения, которые не хотят распространить свои колонии за пределами одного ареала?

Споры лишайника зелёными сгустками налипали в тёмных участках потолка и собирались у вершин других жилых колонн. Даже сейчас, пока мы об этом говорим, они продолжают расти и создавать колонии. Медленно — всё же атмосфера здесь ужасная, и питаться растениям почти нечем. Но всё же рост был.

Теперь нужно лишь время, пока лишайник не станет естественной частью экосистемы тридцатого. И если над городами они однажды додумаются провести очистительные работы, освободить распространение его на потолке между ними — задача куда более сложная.

А ведь рост будет продолжаться и дальше, поглощая искусственный свет ламп и разводя влажность в очагах, где будут расти притягивающие воду лилии.

— Арк… — очарованно произнесла Сайна. В её глазах замерцали алые огоньки, говоря о том, что девушка производила расчёты. — Это гениально! И… Я могу сделать так же!

— Правда? — теперь уже удивился я.

— Конечно! Как же я раньше не подумала! — воскликнула довольная девушка. — Под колоннами в миазмах валяются горы мусора! Что мешает мне создать автономных роботов, которые будут его перерабатывать в других роботов и распространяться так же, но по дну этажа?

Я хлопнул её по плечу.

— Отличная идея, Сайна. Этим и займись. Сейчас открою убежище, возьми всё, что тебе нужно. И могу оставить кого-то с тобой, сама выбирай кого. Но мне нужны Тия, Рейн и Белая с её невидимками.

— Что ещё ты задумал? — зачарованно спросила девушка.

— Есть ещё одна категория граждан этой антиутопии, с которой мы не познакомились. Хочу взглянуть напоследок в глаза местного правителя.