Лети, мой Свет!

Глава 2

Свадебную церемонию было решено проводить в королевском парке, что вызвало бурю противоречий. Особенно негодовали дамы, которые были не в восторге от перспективы простоять на вязнувших в земле каблуках весь обряд. Но короля Анрэя мало волновали такие мелочи, по сравнению с проблемой размещения огромного количества гостей. Парк был красиво украшен разноцветными фонариками, цветами и лентами. А сама поляна, на которой молодожёнов должны были благословить Верховные жрецы богов, напоминала цветущую феерию. По крайней мере, бабочкам, слетевшимся со всех окрестных садов.

Аталь без особого энтузиазма объясняла любопытным эльфам, что означают те или иные знаки отличия среди дворянства, с трудом вспоминая имена и титулы всех собравшихся. Эльфы скучающим взором оглядели цветущую поляну, негромко посетовали об ограниченности человеческого представления о прекрасном, и соизволили заинтересоваться жрецами человеческих богов, неподвижно застывшими под цветущей аркой.

Первой стояла жрица богини Любви и Красоты, Покровительницы семейного очага, которая и проводила обряд. За ней, выстроившись полукругом, стояли ещё шестеро жрецов. Чтобы никто не усомнился в законности королевской свадьбы, молодую пару должны были благословить не менее семи взывающих к богам. Соответственно, чем ниже социальный статус молодожёнов, тем меньшее количество благословляющих требовалось. Крестьяне довольствовались простым жрецом из храма Любви и Красоты. Старосты и зажиточные фермеры предусмотрительно жаждали благословления от богини Земледелия и Плодородия. Горожане выбирали Разум и Знание или Здоровье и Исцеление, дворяне — Справедливости и Силы, Удачи и Благоденствия…

— С ума сойти! И сколько всего богов в человеческом представлении? — Артисерэль действительно заинтересовался, потому что для эльфов существовали только покровители — Свет и Тьма — да и тех богами назвать было затруднительно.

Целительница наморщила носик, стараясь не рассмеяться, видя неподдельное изумление светлых эльфов, и уверенно произнесла:

— Двенадцать, конечно. Божественное число, между прочим. Мы не мелочны! Для вероисповедания в Предгорье абсолютная свобода выбора. Анрэй говорит, что народу веру запрещать нельзя. Пусть каждый сам разберётся в кого и насколько сильно ему верить.

Аталь собиралась продолжить объяснения, но тут её взгляд наткнулся на Мелиссу, приветственно махавшую им рукой. Придворный маг сопровождала небольшую группу гостей, во главе с темноволосым красавцем, искавшим Артисерэля в комнате Аталь.

К компании тут же направился начальник королевской стражи и, одарив придворного мага недовольным взглядом, громко потребовал от гостей сдать оружие. Светлый Повелитель, оценивший тон и предложение, насмешливо хмыкнул, и успокаивающе подмигнув встревожившейся девушке. Четверо мужчин, не удостоив человека ответом, разом повернули головы к зеленоглазому предводителю. Тот с какой-то подозрительной задумчивостью внимательно рассматривал медленно бледнеющего начальника стражи. Затем завел руки за спину и, нахально ухмыльнувшись, красноречиво огладил угольно-черные рукояти клинков. Оружие его и спутников мгновенно растаяло в темной дымке, тонко намекая, что не менее быстро сможет вернуться в любое мгновение. Зеленоглазый, оторвав гипнотизирующий взгляд от человека, цепко оглядел толпу и, задержав внимание на Аталь, ослепительно улыбнулся.

— Можешь не стараться, у меня уже выработался иммунитет даже на светлых эльфов, — пробормотала девушка, быстро отводя взгляд.

— Ты знакома с посланником Тёмной Долины?

— А, так это дроу? А я-то думаю, чего они на вас так похожи! — сообразила целительница и поспешила ответить на вопрос Повелителя: — Почти знакомы. Он ошибся дверью в поисках неких светлых эльфов.

Артисерэль явно намеривался продолжать расспросы, но тут раздался мелодичный перезвон маленьких колокольчиков и гости притихли. На противоположных сторонах поляны показались король Анрэй, под руку с матерью и принцесса Виктория, ведомая отцом. Пары дошли до цветущей арки и, поклонившись родителям, стали рядышком перед семёркой жрецов. Вестница Богини Любви и Красоты начала воззвание к своей покровительнице.

Аталь судорожно вздохнула и окаменела. Не почувствовала руки Артисерэля, в ободряющем прикосновении сжавшей её ледяные пальцы. Не увидела материализовавшегося из пустоты Витаррэля и многообещающего взгляда Повелителя, предвещавшего сыну очередную познавательную беседу. Не заметила пристального взгляда зеленоглазого дроу, стоявшего неподалёку. И если бы кто из эльфов попросил объяснить значение какого-либо действа, она вряд ли бы отозвалась.

Зато темные эльфы, охотно просвещались, вовсю эксплуатируя придворного мага, и выслушивая подробное объяснение любой заинтересовавшей их мелочи. Тем временем, прослушав воззвания всех жрецов и перечисления всех благ, которыми их боги были просто обязаны осыпать королевскую пару после свадьбы, молодожёны повернулись друг к другу.

— Я, Анрэй, из рода Оллет, наследный и благословлённый правитель Предгорья, прошу тебя, Виктория, принцесса Соттерэй, стать моей женой, матерью моих детей, королевой моей страны. Обещаю быть тебе защитой, прошу — стань моей опорой. Благословите нас, Боги.

Виктория побледнела от негодования, благо под кружевной вуалью были не особо заметны перемены в цвете лица невесты. Клятва была произнесена правильно, но с таким равнодушием и в настолько сжатой форме, что девушка почувствовала, как закипает от гнева. Ни слова о любви, красоте невесты или совместном счастливом будущем! Ни одной теплой улыбки и восхищенного взгляда, которые она ещё вчера изредка ловила на себе! Только вчера…

Ну, хорошо же, она знает что предпринять! Если раньше принцесса колебалась, то сухая краткость короля, подтверждающая наихудшие из её предположений, была последней каплей на весах принятия решения. Тщательно подбирая слова, она произнесла не менее короткую клятву в ответ, пытаясь поймать взгляд жениха. Но тот равнодушно смотрел сквозь неё, занятый своими мыслями, словно невеста вдруг стала прозрачной.

Тут жрица Богини Любви обратилась к присутствующим:

— Знает ли кто причины, по которым моя Богиня не может благословить новобрачных?

Головы доброй половины присутствующих, словно тренировались, синхронно повернулись в сторону Аталь. Артисерэль лишь сильнее сжал её ладонь. Особо внимательные могли бы заметить лёгкое свечение сомкнутых рук. Сама же Аталь видела только глаза Виктории, светившиеся на бледном красивом лице двумя голубыми озерами. Гордо вскинутая голова, идеально ровная спина, выдающая напряжение тела, и слепящая, жгучая обида, спрятанная за легкой улыбкой, положенной по этикету — этот взгляд и вернул девушке способность здраво мыслить. Она криво усмехнулась и глубоко вздохнула. Странное оцепенение стекло с неё, словно вода, оставив после себя лишь горечь утраты. Всё. Не решилась. Не успела. Не смогла.

Видимо, время, необходимое для оглашения причин для отказа в благословлении Богини, было исчерпано, так как жрица, продолжила свадебную церемонию, разразившись очередным напутствием. Над поляной раздался разочарованный вздох толпы, не дождавшейся занимательного скандала. Кристарн осторожно попытался снять щит, блокировавший его Дар, и тут же вернул его на место, проклиная про себя человеческую эмоциональность.

Наконец, жрица Любви провозгласила союз состоявшимся и освящённым, официально объявила молодых мужем и женой и, облегченно улыбнувшись, разрешила поцеловать друг дружку. Анрэй, откинул кружево с лица молодой королевы и только собрался последовать совету жрицы, как Виктория отстранилась.

— Мой король, а как же ритуал последнего желания невесты? — звенящим от напряжения голосом поинтересовалась девушка.

Анрэй настороженно глянул на невесту и постарался беззаботно улыбнуться, отмахиваясь от настойчивого шёпота интуиции, уверенно заявлявшего, что буря мимо не прошла.

— Моя прекрасная возлюбленная, прошу тебя о поцелуе, последнем, как для невесты и первом, как для жены. Ради него обещаю исполнить любое желание, что мне по силам и не противоречащее интересам королевства, разумеется.

Виктория, милостиво дождавшись окончания ритуальной фразы, торжествующе улыбнулась, бросив победный взгляд в сторону Аталь, и отчеканила звонким, слышным даже на окраине поляны голосом:

— Прошу милости для верной подданной и близкой подруги нашего трона. Всем известно о великих заслугах перед короной графини лэ Монтарино: мы рады видеть на нашей свадьбе представителей великого народа светлых эльфов. Я надеюсь, что этот визит послужит началом многовековой дружбы и, для её укрепления, прошу тебя, мой король устроить свадьбу нашей прекрасной Аталь с любым из эльфов. Пусть этот союз станет первым залогом крепких и дружественных отношений между нашими странами. И пусть наша подруга обретет заслуженное счастье в легендарной Долине прекрасных эльфов…

Над поляной зависла такая тишина, что стало слышно даже пролетавших бабочек. Озадаченные таким вниманием, мотыльки решительно замахали крылышками, поспешив разлететься подальше от подозрительной предгрозовой тишины. Кристарн, затейливо ругаясь про себя, торопливо возводил ещё один ментальный щит, махнув рукой на остальную защиту, надеясь успеть до оглушающего взрыва эмоций, которыми вот-вот разразится шокированная толпа. Анрэй в изумлении смотрел на свою невесту — такой выходки от кроткой Виктории он совершенно не ожидал, и теперь быстро просчитывал варианты достойного выхода из сложившейся ситуации.

Первой пришла в себя Аталь.

— Ну, всё, с меня хватит, — зло блеснули синие глаза и она, вырвав руку из ладони Артисерэля, подалась вперёд. В это самое мгновение, невозмутимый светлый эльф взмахнул руками, будто стряхивая с ладоней брызги воды…

Зал замер повторно от эльфийской магии, которая не оказала воздействия только на Аталь и Артисерэля. Повелитель невольно вздрогнул, отметив про себя этот факт, но тут же овладел собой. Легонько шевельнул пальцем, снимая заклинание с короля Анрэя. А боковым зрением отметил недовольное лицо Кристарна, освободившегося самостоятельно.

— Предупреждать надо. Больно же! — прошипел дроу, зная, что Артисерэль прекрасно услышит его шепот. Но светлый на провокацию не поддался:

— Не знал, что ты без щитов ходишь, как мальчишка. Да и заклинание у меня висело подготовленное — не скрывал. Зато растёшь на глазах — смотри, как быстро освободился. Так что прекращай шипеть, давай лучше поглядим на маленькое, но очень увлекательное представление. Возможно, будут жертвы…

— Иногда я забываю, кто из нас тёмный, — недовольно проворчал Кристарн.

Времени, потраченного эльфами на переговоры, Аталь хватило, чтобы стремительным шагом дойти до арки молодожёнов. Про себя она отметила неподвижность всех присутствующих, смутно понимая, что это действие какого-то заклятия, но бушующая волна негодования не давала разуму спокойно обдумать это явление. Зато обратила внимание, что при её приближении из взгляда Анрэя исчезает равнодушное сосредоточение и появляется горячее желание оказаться где-либо, но только не здесь.

— Даже не надейся! Или ты мне прямо сейчас быстро и внятно объясняешь, что за ерунда здесь происходит, или я за себя не ручаюсь! И поверь, это не пустая угроза, а торжественное обещание!

Анрэй иронично поднял бровь:

— Тебе было плохо слышно со своего места? Моя невеста попросила выдать тебя замуж за эльфа. Правда, не уточнила, каким образом я должен это сделать, но постановка задачи была предельно ясна…

— Ты что издеваешься? Сам женился? Молодец! Скатертью дорога, совет вам да любовь! А за меня нечего решать! Хоть ты тут лопни на пару со своей невестой, ни за каких эльфов я замуж не пойду!

— Ах, тебе и эльфы не угодили? Неужели даже они, совершенные и прекрасные, недостойны твоей руки? Тогда какого демона ты сидела в их Долине три года? Ты хоть немного думала о том, что я должен был чувствовать, когда ты пропала без вести? Ты могла хоть две строчки написать, мол, жива, здорова, живу тут с эльфами, иди ты к демонам со своим троном? — проорал Анрэй в ответ, в секунду превратившись из равнодушной статуи в обманутого возлюбленного.

Кристарн удивленно изогнул бровь. Смешно — непрошибаемый для его Дара король рядом с рассерженной девчонкой словно снял маску, превратившись в обыкновенного человека. С вполне определяемыми обыкновенными человеческими чувствами. Значит, всего-навсего, его нужно разозлить. И можно читать, как открытую книгу…

Аталь с удивлением посмотрела на ладони, ощущая, как они пылают от невидимого огня. И вдруг короткой вспышкой озарения пришло понимание того, что нужно сделать. Она неожиданно рассмеялась и весело взглянула на разозлённого короля.

— Сейчас покажу! — внезапно обняла Анрэя и поцеловала. Сильно, страстно, вкладывая всю свою душу в простой поцелуй, и печально осознавая, что он последний. Одновременно, не давая возможности опомниться и отстраниться, положила обе ладони ему на грудь. Туда, где клокотала злость и обида, где сквозь тугой обруч сдавившей грудь боли билось неровными рывками его сердце. Жжение в ладонях усилилось, жидким огнём перетекая с кончиков её пальцев в человеческое тело, и бесследно пропало.

— Ну, собственно говоря, вот такого демона. А почему так долго — неожиданный побочный эффект эльфийской магии. Попросту говоря — проспала я почти три года. И по моему времяисчислению прошло меньше луны с нашей последней встречи. Вот так.

Анрэй понял, что его представления о безграничном удивлении до этого мгновения были совершенно убоги и лишены фантазии. Он впервые не знал, что сказать и как исправить непоправимое. Поэтому просто стоял и смотрел на девушку, исцелившую его такой дорогой для них обоих ценой.

— Оооочень интересно! — только у дроу мог получиться такой насмешливый шёпот. — Тебе придется кое-что объяснить, Артисерэль. Каким это образом у «простой, забавной и хорошей, но человечки» вдруг получилось Общее Исцеление высшей магии? — холодно добавил он, припомнив характеристику девушки из уст Светлого Повелителя.

— Витарр провёл обряд передачи Дара, а тот — возьми, да приживись. Ну, балбес он у меня, балбес! — устало признался светлый эльф.

Холодный взгляд дроу стал задумчивым:

— А ведь считалось, что это невозможно. И Свет её принял?

— А ты посмотри повнимательней, — пожал плечами Артисерэль.

Кристарн пригляделся. Человечка, как человечка. Ничего особенного. Тем более со спины, когда сияющих глаз не видно. Прошёл бы мимо сотни таких и не заметил… Во, дурак! Уж, наверное, Светлый Повелитель не внешность своей подопечной имел в виду! Маг недоделанный… Перешёл на магическое зрение и остолбенел, зачарованным тёплым, ярким сиянием света её души. Он даже почувствовал, как где-то глубоко внутри разочарованно хмыкнула Тьма, подтверждая, что для неё такая душа абсолютно недоступна и поэтому столь интересна…

— Ладно, с этим разберёмся позже, — дождавшись согласного кивка от светлого, дроу продолжил уже обычным язвительным тоном: — Кстати, кого будешь женить на своей подопечной или подопытной (прям, не знаю как правильно!)? Советую Витаррэля — человечка бойкая, быстренько его построит и поставит на путь истинный.

— Ты очень наблюдателен. Но жениться я предлагаю кому-нибудь из вас!

— Ха-ха. Не интересно. Твой балбес — ты и расхлёбывай.

— Объясняю по пунктам. Сына вмешивать в этот фарс я не дам. Аталь мне не сделала ничего плохого, чтобы наградить её таким мужем, пусть даже и фиктивным — Витарр и так в неё влюблён. Нет, ничего серьёзного. Просто мальчик ещё слишком слаб, чтобы отличить влюблённость от Зова собственного Дара. Так что, во избежание недоразумений, сына не предлагаю. Я — женат, телохранители тоже. Это прекрасно видно по обручальным браслетам. Остаётся два варианта — объявить официально, что дурацкие человеческие традиции для нас, распрекрасных, оскорбительны, ибо на людях мы ни за что не женимся. После чего гордо удалиться, накрыв деревянным корытом идеи каких-либо соглашений с людьми. Второй вариант: напомнить, что дроу — это те же эльфы, только тёмные.

Хочу напомнить, что кое-кому нужен проводник. И в случае состоявшейся свадьбы этот кое-кто на законных основаниях получит необходимое ему сопровождение к Оракулу. Вот тебе и мотивация — помоги Аталь достойно выбраться из этой ситуации, а она пусть отплатит тебе увлекательным путешествием. И не нужно сверкать глазами, я тебе не человеческая девица — в обморок не упаду. Можно подумать, я тебе нечто ужасное предлагаю! Женись по этим забавным человеческим обрядам, по ним же потом полюбовно разведёшься. Не хочешь сам — так ты не один без браслета, есть ещё и Тебар, не так ли? В общем, решай сам — исчерпать глупый инцидент прямо сейчас или раздуть до ожидаемого всеми скандала, я не могу удерживать Завесу Недвижимости бесконечно, — устало закончил тираду Артисерэль.

— Так гладко стелешь, словно собственными руками подстроил эту ситуацию, — проворчал Кристарн, понимая, что спор он явно проиграл. Ну не приказывать же Тебару жениться под предлогом, что самому не хочеться?

— Давай быстрее, моя сила не безгранична, — напряжённо мотнул головой эльф.

Дроу упрямо пробормотал что-то не особо лестное в адрес глупых человечек с идиотскими идеями и светлых эльфов, которые всё привыкли сваливать на плечи многострадальных тёмных, и быстро шагнул вперёд.

— Прошу прощение за вмешательство в ваши трогательные выяснения отношения, но мне кажется, кое-кому необходимо решить маленькую проблемку, — не обращая внимания на удивлённые взгляды обернувшейся пары, дроу продолжил: — а точнее — женить какого-нибудь эльфа на одной милой девушке в угоду другой милой девушки.

— Не буду говорить за толпу найденных Вами милых девушек, но лично я сегодня замуж не собираюсь. Ни за людей, ни за эльфов, ни за демонов, — холодно отрезала Аталь.

— Что вы предлагаете? — Анрэй успокаивающе положил руку на плечо подруги.

Кристарн ослепительно улыбнулся, недоумевая, почему ему так неприятен этот собственнический жест короля.

— Я предлагаю продолжить свадьбу, не нагнетая обстановку бурным разрешением возникшего недоразумения. Быстро разыграть сценку на тему: «большое спасибо за вашу нереальную прозорливость», а потом тихо и мирно развестись. Надеюсь, разводы у вас узаконены? — подозрительно уточнил он, — Или как у гномов, «пока смерть не разлучит нас»?

— Разводы узаконены. Через луну после свадьбы я лично подам прошение в храм, чтобы все прошло быстро и тихо, — сказал Анрэй, всерьёз обдумывая идею, не обращая внимания на сузившиеся глаза Аталь.

— Я что, научилась становиться невидимой и неслышимой? И на каком-то непонятном тебе языке объясняю, что не намерена становиться игрушкой по прихоти глупой девчонки? — Аталь раздражённо дёрнув плечом, сбросила руку короля.

— Не преувеличивай. Тори совсем не глупа, просто, оказывается, очень ревнива, — задумчиво произнёс Анрэй, не успевая увернуться от тычка подруги.

— Если вы намерены продолжать в таком духе — удачи, у вас осталось ещё минуты две. Дольше Светлый Повелитель не удержит Завесу Недвижимости, — любезно проинформировал людей Кристарн, с любопытством прислушиваясь к их эмоциям. Перехватив рассерженный взгляд синих глаз девушки, неожиданно для себя мягко произнёс: — Не обязательно быть игрушкой, когда можно играть по своим правилам. Брак будет фиктивным во всех отношениях, и развод ты получишь при первой же возможности.

Спокойный тон и проникновенный голос Кристарна подействовал лучше, чем логические аргументы короля, и к Аталь вернулась способность здраво мыслить:

— Ну и кому сегодня так не повезёт? — она нахмурилась, разглядывая на руках замерших охранников Артисерэля брачные цепочки. — Витаррэлю?

Девушка в полном недоумении посмотрела на Светлого Повелителя, который смог только отрицательно мотнуть головой, уже с трудом удерживая заклинание. Кристарн тоже одарил Артисерэля взглядом, умудрившись соединить в нём напоминание о коварстве светлых эльфов и оценку состояния Повелителя этих самых эльфов. Заметив, что силы светлого действительно на исходе, решительно махнул рукой, обрывая безмолвный поединок взглядов между королём и Аталь.

— Всё, становимся по местам и импровизируем на ходу. Хватит издеваться над Светлым Повелителем. Это прерогатива моей Повелительницы, а уж никак не людей.

Анрэй послушно повернулся к невесте. Аталь, подбегая к эльфам, на ходу растеряно уточнила:

— Так на ком жениться-то, а?

Дроу, занимая своё место в стройных рядах темных, не сдержал насмешливой улыбки:

— Жениться буду я. Тебе, mi`ralli, придется выйти замуж.

Тут Артисерэль обессилено уронил заметно дрожащие руки, зал ожил. И шокированное изумление Аталь как нельзя лучше вписалось в ровный строй не менее удивлённых лиц гостей.

Кристарн терпеливо подождал, пока все присутствующие осознают новость, немного обсудят и, наконец, замолкнут, ожидая реакции главных действующих лиц. Дождавшись относительной тишины, решительно подошёл к Аталь и предложил ей руку. Согласие девушки так и не прозвучало, и дроу давал ей возможность сделать окончательный выбор. Тишина снова стала абсолютной. Бабочки, решившие было вернуться на полюбившиеся им цветы, упорхнули окончательно в поисках менее красочных, но более спокойных мест обитания. Аталь подняла голову, встретив спокойный, уверенный взгляд невозможно-зелёных (для человека, разумеется) глаз дроу и быстро, чтоб не передумать, приняла предложенную ей руку.

Предоставив право раздавать лепёшки для народа Кристарну, она пыталась собрать обрывки мыслей, чтобы сообразить, как правильно себя вести. Получалось из рук вон плохо. Единственный вариант, настойчиво лезший в голову, был весьма банален — послать всех, пойти домой и напиться с горя. К сожалению, придуманный план был трудновыполним (по крайней мере, в двух первых частях, ввиду хорошего воспитания и отсутствия собственной недвижимости в столице), но так соблазнителен, что не давал шанса другим мыслям оформиться во что-либо вразумительное. Поймав себя на подборе необходимых кандидатур для выполнения третьей, наиболее реальной части немудреного плана и составлении списка выдержанных вин, которые необходимо умыкнуть в первую очередь с королевского погреба, Аталь вдруг развеселилась.

Внимательно наблюдающий за ней король… Настороженная и взволнованная королева-мать… Бледная Виктория, уже понимавшая, что новоиспечённый муж явно не в восторге от её поведения… Расширенные глаза придворных, у которых появилась целая лавина новостей для обсуждения… И, как вишенка на вершине торта, — вдохновлённое лицо придворного сказителя, вовсю строчившего что-то в своей книжице… Всё это промелькнуло фрагментами странного пазла, который невозможно было собрать в единую картинку, а поэтому не стоило и пытаться.

Стоявший рядом Кристарн невольно покосился на спутницу, ощутив подозрительный прилив веселья, вытеснивший раздражение и обиду. Ощущение резкой перемены настроения было столь необычным, что он даже забыл, о чём так вдохновлено здесь вещал, и поспешил закруглить выступление, не отрывая внимательного взгляда от девушки.

Аталь ослепительно ему улыбнулась. Внезапно обретённое веселье пьянящими искрами шампанского забурлило в крови. Одарив дроу влюблённым взглядом, она попросила новоиспечённую королеву «не создавать очередь среди новобрачных» и первой встала под арку. Мстительно оглянувшись на придворных, девушка искренне понадеялась, что двойная порция благословлений плохо скажется на ногах гостей. Но, жрецы, утомившись изображать неподвижные статуи, не стали повторять уже произнесённые молитвы и воззвания, быстро перейдя к благословлениям. Кристарн, напрягая память, попытался припомнить слова короля, на ходу видоизменяя их под себя:

— Я, Кристарн, из рода тёмных эльфов, из Дома Звёздной Ночи, прошу тебя, Аталь, графиня лэ Монтарино, стать моей женой и матерью моих детей (если таковыми Боги наградят нас). Обещаю быть тебе защитой, прошу стать моей опорой. Благословите нас, Боги.

Аталь, продолжая улыбаться, вздёрнула подбородок и произнесла свою часть обета. Боги, в особах своих жрецов, благословили, бдительно вопросив, нет ли тут того, кто против свадьбы. Как и при первой церемонии, противников не нашлось.

Лёгкая заминка возникла только при традиционном предложении обменяться кольцами, по уважительной причине отсутствия таковых. Крис дотошно выяснил предназначение этого украшения, его роль в супружеской жизни и заверил, что завтра же займётся поисками ювелира, достойного притронуться к пальчику его жены.

Жрица Богини Любви и Красоты вновь завершила ритуал дозволением поцеловать нареченную. Кристарн, видимо решив узнать всю подноготную человеческих брачных обрядов, серьезным голосом уточнил, распространяется ли такой замечательный человеческий обычай «последнего желания невесты» на всех невест или это привилегия исключительно коронованных особ? Получив утвердительный кивок и молчаливое пожелание провалиться от жрицы, снова повернулся к Аталь и хитро подмигнул:

— Моя прекрасная невеста, прошу тебя о поцелуе, первом, и как для невесты и как для жены. Да-да, мы, эльфы, очень целомудренны до свадьбы, и только после неё выказываем свою тёмную сущность, — заботливо пояснил он внимающей толпе. — Так что, желай чего тебе угодно, моя драгоценная, ради твоего поцелуя я выполню любое желание, даже очень глупое.

Виктория досадливо поморщилась и с опаской покосилась на соперницу, с трудом сдерживающую смех.

— Мой прекрасный эльф, моё желание уже исполнилось — ты стал моим мужем. Так что больше и мечтать не о чем. Вот твой поцелуй, — произнесла Аталь и легко коснулась губами губ Кристарна.

Дроу охотно подхватил чуть отстранившуюся девушку.

— Мы же влюблённые, не так ли? — тихо прошептал ей на ушко и перехватил инициативу, с удивлением отметив, что девушка отвечает на поцелуй.

— Так лучше? — вопросительно глянули смеющиеся синие глаза.

— Я бы на твоём месте еще потренировался, — чуть слышно произнёс дроу.

— Зачем? Для совращения целомудренных тёмных эльфов моих скромных умений оказалось вполне достаточно!

Их перешёптывания прервал король Анрэй, приглашая всех на праздничный банкет.

Праздничный банкет оказался очень человеческим, как отметил про себя Кристарн. Горы угощений на столах, реки напитков и громкая музыка, которую тонкий слух дроу смог выносить только с поспешно выставленной защитой. Девушка, сидя между Кристарном и Артисерэлем, усердно развлекала обоих, устроив дегустацию и сравнительный анализ всех имеющихся в наличии вин. Светлый Повелитель тоже повеселел — от недавнего магического перенапряжения не осталось и следа. Он честно перепробовал все предлагаемые напитки, негромко высказывая своё мнение собеседнице. Естественно, положительной оценки ни один из них так и не получил. Аталь, самостоятельно присудив первое место игристому вину, задалась целью претворить свой план в действие, охотно записав в «подходящую компанию» всех близ сидящих эльфов.

Только Крис, не разделяя всеобщего веселья, тихо шепнул ей на ушко:

— Нам необходимо поговорить. Наедине и без свидетелей. Как и когда это лучше сделать?

— Не сейчас, — задумчиво проговорила девушка. — Начнутся танцы, и тогда можно будет прогуляться по парку, подышать свежим воздухом. Тем более, у меня тоже вопросики поднакопились.

— Никто и не сомневается. Тогда не пытайся победить эльфов в дегустации вин. На нас спиртное практически не действует.

— Учту, — Аталь многозначительно посмотрела на свой пустой бокал и слугу, обслуживающего гостей. — Но, в пятерку финалистов войти попробую. Есть такой древний человеческий обычай… Здорово снимает стресс, если оторвать чью-то голову хочется, а не получается, — пояснила она, отпивая немного вина.

— Да? А в чём суть этого странного обычая? — заинтересовался дроу, делая знак, чтобы ему налили из той же бутылки.

— Объяснить сложно. Я потом наглядно продемонстрирую. Чуть позже, — пообещала Аталь и легонько дотронулась своим бокалом к его, одобрительно кивнув мелодичному перезвону.

За столом королевской четы было далеко не так весело. Виктория застыла прекрасной белоснежной статуей, изредка бросая внимательный взгляд на мужа. Анрэй рассеяно слушал очередное поздравление, не утруждая себя запоминанием повторяющихся пожеланий, и с нарастающим раздражением наблюдал за милой беседой Аталь и Кристарна.

С трудом дождавшись, пока иссякнет поток желающих безмерно счастливой семейной жизни, король пригласил Викторию на первый танец, надеясь отвлечься от нерадостных мыслей.

— А вот и долгожданные танцы, — жизнерадостно объявила Аталь и пояснила: — первый танцуют только короли, а тёмные эльфы с пьяными девушками могут присоединиться на втором.

Кристарн кивнул и, дождавшись когда музыка заиграет вновь, поднялся, делая страшные глаза в ответ на реплики вовсю веселящихся дроу, которые девушка, конечно, не замечала и не слышала.

— Я приглашаю тебя, mi`ralli.

— Да, а что это означает? — подозрительно взглянула девушка, вложив свою ладонь в протянутую руку. — И учти: я знаю, где найти переводчика с эльфийского.

— Это просто обращение к девушке на нашем языке. Кстати, я совершенно не разбираюсь в ваших танцах. Ты, если что не так, говори.

Аталь с недоумением посмотрела на дроу, пытаясь представить, каким это образом она должна «если что не так» ему подсказать во время танца. Но при первых же движениях тёмного эльфа недоумение сменилось восхищением. И мысли перетекли в совершенно другую сторону — как бы ни выглядеть неуклюжей черепахой рядом с таким великолепным партнёром. Дроу уверенно и плавно вёл девушку, ни в каких подсказках не нуждаясь. Как и королевская пара, они двигались в полном молчании, Кристарн внимательно наблюдал за танцующими парами, небрежно копируя их движения. Аталь, поймав на себе пристальный взгляд короля, независимо вздёрнула подбородок и поспешила переключиться на своего партнёра.

— Интересно, все дроу так прекрасно танцуют или ты один такой уникальный?

— Конечно же, я уникальный. И, по меркам моей сестры, танцую, как изящный медведь на выставке фарфора, — Кристарн, уже освоившись и прочувствовав ритм, лихо закрутил Аталь в сложном пируэте. — Просто ваши танцы совсем не сложные. Нужно только запомнить определённый набор движений и всё.

— Нужно перестать общаться с эльфами… или вовремя подливать спиртного самооценке, — пробормотала Аталь.

Кристарн вполне искренне рассмеялся:

— Не расстраивайся. Глупо равняться на эльфов, будучи человеком. Расу не изменишь, как не старайся. Да и твоя истинная сущность ещё не сформировалась. Непонятно? Мы немного иначе воспринимаем других существ. Нас интересует не придуманная непонятно кем шаблонная гармония, а то, как внешняя оболочка разумного существа сочетается с его внутренним миром. Когда эти два фактора в согласии, существо становится цельно, органично и, значит, прекрасно. А когда есть внутренний разлад, это отражается на сущности и, соответственно, делает существо менее привлекательным. Так понятнее?

— Алкоголь точно эльфов не берёт? — на всякий случай уточнила Аталь. — Интересно, а как вы этот самый разлад или согласие определяете?

— Просто видим.

— Наверное, нужно родиться эльфом, чтобы понять…

— Да, мы разные и это очевидно. Нам тоже сложно понимать людей. Вы очень эмоциональны. Но особенно удивляет то, что чувствуете вы одно, думаете другое, а говорите третье. Это очень странно и здорово мешает общению. Лично мне, по крайней мере.

Танец закончился, и они остановились посреди зала, ожидая продолжение музыки. Аталь задумчиво прокрутила кольцо вокруг пальца — дурацкая привычка, от которой она никак не могла избавиться, помогала сосредоточиться, прогоняя из головы хмельное веселье.

Кристарн уточнил, можно ли им незаметно покинуть зал, или ещё осталась пара-тройка необходимых по человеческому этикету обычаев, которые им предстоит соблюсти? Девушка честно напрягла память, но ничего вразумительного не припомнилось. Ловко маневрируя между дрейфующих компаний, Аталь повела дроу в тенистый уголок сада, неподалеку от пруда. По пути выяснилось, что сухая фраза: «Прошу прощения, у нас с женой приватный разговор!», подкреплённая тяжёлым взглядом зелёных глаз — безотказное средство от назойливого сопровождения придворных.

— Так о чём ты хотел поговорить? — спросила девушка, усаживаясь на лавочку и с любопытством наблюдая за дроу, который парой небрежных пассов ставил защиту от чужих ушей.

— Завтра мы уезжаем. И мне нужна твоя помощь, — с трудом выговорил он. Всё-таки, дроу терпеть не могут просить. Тем более, человека. Но Аталь такие подробности тонкой душевной организации тёмных были неведомы, поэтому она лишь удивлённо посмотрела на внезапно помрачневшего Кристарна.

— Моя помощь? А конкретней? — в голосе девушки сквозило искреннее недоумение. Фантазия отказывалась выдать хоть одно допущение по поводу превосходства отдельно взятой человечки в сравнении с эльфом, пусть даже и не совсем светлым.

— Мне нужно к человеческому Оракулу. Ты знаешь, как туда попасть?

— К Оракулу? — синие глаза широко распахнулись. — А зачем он тебе нужен?

— Не могу объяснить.

— Ну, тогда извини. Удачи и лёгких дорог, — целительница встала, явно намереваясь уходить.

— Постой, — Кристарн поймал её за руку и тут же отпустил, увидев полыхнувший огонь возмущения в синих глазах. — Я получил приказ от своей Повелительницы. Мне нужно проверить одно пророчество. Вот и всё.

— С чего бы человеческий Оракул был осведомлён о пророчествах тёмных лучше, чем сами тёмные? Неубедительная версия. Давай следующую.

Тёмный слегка улыбнулся и заглянул в глаза девушке.

— Не буду расписываться за всех эльфов, особенно светлых. Но мы, дроу, предпочитаем говорить правду. Или просто не говорить. Я действительно не знаю, как попасть к этому вашему Оракулу. Даже если сильно уверую в его существование, вывернусь наизнанку и станцую ритуальный танец с бубном.

— Ты не веришь в существование Оракула, но ищешь к нему дорогу?

— У меня прямой приказ Повелительницы, — равнодушно пожал плечами Кристарн. — И я обещаю, что поверю. Сразу, как только увижу.

Девушка задумалась. Вообще-то, дорогу к Оракулу она прекрасно знала, да и уехать собиралась в любом случае, устав чувствовать себя заблудившимся путником на перекрёстке множества дорог. Тем более что камня с указателями «направо пойдёшь, налево пойдёшь…» и точным описанием будущего рядышком не наблюдалось.

Осталось выторговать для себя условия получше. Ведь, несмотря на странную симпатию, которую она испытывала к Кристарну, доверять незнакомому, в общем-то, эльфу, да ещё и тёмному, было глупо. Тем более что про дроу богатая людская фантазия без устали сочиняла не менее захватывающие истории, чем про светлых эльфов. И в этих рассказах тёмные, ну никак не ассоциировались с существами, которые не предадут, не обманут и нигде тихонечко под кустиком не прирежут.

Аталь, будучи девушкой разумной (хм…ну ладно, просто неглупой) не особо верила в правдивость подобных легенд, особенно пообщавшись со светлыми эльфами и сравнив вдохновенное творчество народа с увиденным в Светлой Долине. Даже основные незыблемые истины о эльфийском бессмертии, мгновенной регенерации и всемогущих магах-воителях, на поверку оказались только мифами (ну не считать же способности Повелителя догмой для остальных жителей Долины). Так что была небезосновательная надежда, что коварство и кровожадность дроу тоже приписали люди, видевшие (если вообще видевшие) тёмных эльфов только на картинках. Тем более что внешность реальных дроу с этими самыми картинками расходилась основательно.

Девушка скосила взгляд на Кристарна. Дроу, не торопя её с ответом, плавным движением поднялся с лавочки и подошёл к пруду. Аталь в который раз поразилась невероятной пластике эльфов. Было странное ощущение, что они не двигаются, как обычные существа, а как вода перетекают из одного положение в другое — если не приглядываться, то многих движений и не уловить, настолько они быстры и скользящи. Целительница поймала себя на мысли, что она уже привыкла к нечеловеческой красоте эльфов и не слепнет в немом обожании от её нереального сияния. И, как оказалось, ей гораздо больше нравятся темноволосые широкоплечие дроу, по сравнению с тонкими изящными блондинами-эльфами…

Присев на корточки, Кристарн поболтал рукой в тёплой воде, глядя на заинтересовавшихся мальков. Он уже почувствовал, что девушка согласится, и на душе неожиданно стало легко. Хотя до желаемой слепоглухонемой особы Аталь было далеко, но неземную красоту эльфов она словно не замечала, укрепляя надежду, что никаких проблем с путешествием в её компании не предвидится. А со всем прочим он разберётся — в этом дроу был уверен.

И вдруг почувствовал совершенно особый, пристально-оценивающий женский взгляд, который уже порядком поднадоел ему за последние дни. Взгляд, который слегка ослабевал только в присутствии светлых эльфов, переключаясь на них, и который напрочь отсутствовал у странной девушки по имени Аталь, делая общение с ней лёгким и непринуждённым. А вот теперь исходил от неё. Дроу поспешно обернулся и с досадой понял, что не ошибся. Поспешив отвлечь внимание от своей персоны, спросил первое, что пришло в голову. А пришло весьма банальное:

— Интересно, о чём ты думаешь?

— Думаю, почему у темных и светлых эльфов такая разная конституция? Вроде как предки у вас общие, красота неземная и плавность движений тоже, а вот фигуры абсолютно разные, — задумчиво ответила Аталь.

Дроу поднял глаза к безоблачному небу и рассмеялся. Она не солгала. Это он перепутал женский интерес с неуемным любопытством.

— Образ жизни у нас был немножко разный на протяжении многих лет. Вот так и получилось, — небрежно пожал плечами тёмный и поспешил возмутиться: — Почему вместо того, чтобы долго и вдумчиво размышлять над моим предложением, ты проводишь сравнительный анализ телосложения разных эльфов?

— Ты про поездку к Оракулу? Я согласна, при одном условии.

— Я весь внимание, — заверил её дроу, присаживаясь так, чтобы видеть её глаза.

— Помимо танца с бубном, которым лично я бы не отказалась восхититься, ты дашь клятву именем Тьмы, что ни ты, ни кто-либо из твоего отряда не причинит вреда ни мне, ни Оракулу, к которому вы так стремитесь.

Тёмный иронично изогнул угольно-чёрную бровь, тонко усмехнулся, и неуловимо быстрым движением выхватил из складок одежды небольшой кинжал. Прежде чем Аталь успела заподозрить его в кровожадных намерениях — полоснул ножом по своей ладони, сжал кулак и размеренным речитативом произнёс:

— Даю тебе Слово. Великая Тьма-покровительница, засвидетельствуй, — невозмутимо закончил дроу, разжал ладонь и выплеснул кровь на тень девушки. Раздалось недовольное шипение, словно вода попала на раскалённую сковородку, и капли испарились чёрной дымкой, не оставив даже следа на траве. Мужчина со спокойным вниманием вновь поднял глаза на Аталь.

— С ума сойти. Как я погляжу, легенды не врут. Вы, дроу, таки немного чокнутые, — ошеломлённо произнесла девушка, когда к ней вернулся дар речи. — Дай руку, посмотрю.

— Ты же сама потребовала поклясться Тьмой, — недоумённо произнёс Кристарн, протягивая ей ладонь, на которой не осталось ни царапины, ни следов крови.

— Ага. Только эльфам, чтобы призвать Свет в свидетели, достаточно протянуть руку под солнечные лучи.

— Представляешь, как это сложно сделать ночью? — фыркнул дроу и предложил ей вернуться в танцевальный зал.

Не то чтобы ему не терпелось влиться в бурлящую невысказанными эмоциями человеческую толпу, но оставаться наедине с девушкой было неправильно и странно. Точнее, неправильной была она, когда вела себя так, словно перед ней закадычный друг-приятель, а не чужой мужчина, способный одним движением руки закопать её под эту самую скамейку.

А странным было его собственное неожиданно проснувшееся любопытство, которое Кристарн давным-давно успел похоронить. Но, оказалось, что никуда оно не исчезло, буйно цветёт на преждевременно выкопанной могиле и, настойчиво тесня высокомерное безразличие, требует выяснить всё об этой неправильной человечке. О её забавной способности довести до белого каления даже ледяную глыбу равнодушия, именуемую королем, о её Свете, так восхищавшим Артисерэля, о её Даре, затейливым рисунком оплетающим душу…

Нет. Лучше уж вернуться к людям и окунуться в мутное болотце их переживаний. Так безопасней и правильнее. Для обоих.

При возвращении в зал Аталь тут же подхватил Витаррэль и увлёк к танцующим парам. Кристарн невольно усмехнулся, глядя на великомученическое согласие явно не любившей танцевать девушки и коварно оставил её на попечение светлого. В конце концов, не хочешь — учись говорить «нет» даже огромным глазам прекрасного эльфа.

Тёмный отыскал загрустившую группу своих спутников и сделал короткие распоряжения, опечалив их окончательно. Определив время отъезда на завтрашнее утро (хотя очень хотелось отправиться уже сегодня) торжественно назначил двоих счастливчиков, остающихся для обустройства официального представительства Тёмной Долины. Счастливчики скисли, а Кристарн, стараясь не слишком злорадно улыбаться, настоял на обязательном посещении всех мероприятий, на которые они получат приглашения, для детального ознакомления с человеческим обиходом, традициями и обычаями.

Тёмные постарались в ответ отыграться, подробно расспросив про его скоропалительную свадьбу и пообещав наперегонки послать Вестников к Повелительнице, дабы та не опоздала с поздравлениями. Пришлось разочаровать любопытных, пояснив, что некоторые браки — это такой оригинальный способ добычи необходимых людей для выполнения приказов любимой правительницы.

— Жаль, очень жаль, — притворно сокрушался Тебар, один из тех, кто не попал в число «счастливчиков» только потому, что в воинском умении лишь немногим уступал Кристарну. — Значит, «простого, человеческого счастья», — с придыханием процитировал он одну из придворных дам, — тебе не видать, о целомудренный тёмный! А мы-то надеялись по возвращению в Долину на нормальной свадьбе погулять. Фиктивный брак, ха-ха! Надо же было такое придумать!

Но, получив от Эшэри ощутимый тычок локтем, понятливо сменил тему:

— Так неужели девушка согласилась ехать в тёмный страшный лес с тремя злобными дроу?

— Девушка согласилась. А вы, злобные дроу, посмеете так шутить в её присутствие — отгрызу головы и собственноручно закопаю под первым же кустом!

Отпустив спутников продолжать знакомство с обычаями и нравами людей, Кристарн невольно поискал взглядом свою новоиспеченную жену. Целительница как в воду канула. Темный, почувствовав азарт охотника, упускающего добычу, вышел на подозрительно быстро опустевший балкон. От заклятия поиска сущности в такой огромной толпе толку было немного. Поэтому Кристарн попытался отыскать беглянку по облику. Медленно воскресив в памяти огромные тёмно-синие глаза, затенённые густыми ресницами, аккуратный носик, яркие сочные губы, нежный, кремовый оттенок кожи, совершенно не тронутой солнечными лучами, блестящую волну тёмных волос, искривших золотом на свету, изящную тоненькую фигурку с ладными округлыми формами…

И почувствовал, что, во-первых, фиктивный брак — действительно полная ерунда, а во-вторых, что счастливая обладательница всего этого комплекта находится совсем рядом. Практически под балконом, на котором стоял дроу.

Кристарн быстро накинул невидимость, постаравшись построить заклинание как можно более тщательно, чтобы продержалось подольше и не слетело при неаккуратном движении, и оглянулся на оконное стекло. Вроде бы всё в порядке. Ничего подозрительного наподобие парящих в воздухе шляп или самостоятельно шагающих сапог обнаружено не было. Удовлетворённо хмыкнув, дроу легко перемахнул через перила и бесшумно приземлился на утоптанной дорожке.

Под балконом разгорался жаркий спор между Витаррэлем, Аталь и девушкой, в которой Кристарн признал «старшую по тёмным эльфам» — Мелиссу. Судя по оживлённым перешёптываниям, человечки хотели куда-то испариться, а юный эльф настаивал на их сопровождении. В конце концов, женская напористость сломила хрупкое мужское сопротивление, и Витаррэль исчез, без особого энтузиазма пообещав «прикрыть отход».

Мелисса, обрадованная победой в переговорах с дружественными народами, быстро настроила портал перехода и увлекла подругу за собой. Помедлив мгновение, дроу подхватил портал и последовал за девушками, искренне надеясь, что заклинание невидимости не слетит после перемещения.

Очутившись в пустой комнате, Кристарн огляделся и поспешил за тёмно-синим платьем, мелькнувшим в дверном проёме соседней комнаты. Бесшумной тенью проскользнул следом в самый тёмный угол, сел на пол, удобно поджав ноги, снял щиты, приглушающие эмоции, и превратился в слух.

И уже через три минуты разочарованно поморщился. Беседа оказалась неинтересной до зубовного скрежета. Неужели придворный маг и бывшая королевская Советница не нашли более увлекательных тем, чем типично девчачьи переживания в духе «кто кого любит/не любит и за что именно»?

Тёмный откровенно заскучал и начал всерьёз задумываться, какого демона его сюда понесло, припомнив, что любопытство, хоть и средство получения информации, но, всё-таки, порок. Аталь пересказывала очередную байку на тему: «как я провела три года в Светлой Долине», причём в рассказе не присутствовало даже намека о новоприобретённой силе и затяжном сне. Мелисса, в свою очередь, расписывала в подробностях, кто и как сильно из их общих знакомых переживал о пропаже девушки.

Кристарн, отчаянно зевая, стал прикидывать возможность переместиться отсюда самостоятельно, но не был уверен, что защита дворца и прилегающей территории пропустит его тёмную магию. Пешком пробираться через незнакомый город в период бурного празднования королевской свадьбы тоже не хотелось. Дроу уже успел несколько раз выругать себя за бездумное следование дурацким порывам, стараясь не повторяться, как внезапно заинтересовался. Разговор плавно перешёл на их постановочную свадьбу, и от Мелиссы повеяло жгучим, болезненным интересом, который девушка успешно маскировала под небрежное любопытство.

— Скажи, как вы это всё подстроили? Я ношусь с этими тёмными уже несколько дней, и готова поклясться, что их посланника ты сегодня впервые увидела на церемонии!

Аталь поморщилась. Обещание не распространятся о жизни в Долине и мотивах скоропостижной свадьбы, данное Светлому Повелителю, очень тяготило её необходимостью лгать подруге. Поэтому она попыталась действовать по принципу, подсказанному Кристарном — говорить правду, но не всю.

— Ошибаешься, Мели. Мы виделись раньше, — целительница невольно улыбнулась, вспомнив разговор на пороге собственной комнаты. — Вот он и решил меня выручить, согласившись на чудесную идею женить меня. Тьфу ты, замуж выдать. Поживём, не сложится — разведёмся. Думаю, Анрэй мне не откажет в такой просьбе, — девушка облегчённо закончила лепить очередную порцию полуправды.

— Это уж точно! Даже не понимаю, как он разрешил тебе такой фортель отколоть!

— Что значит «разрешил»? Мели, ты с какого дуба рухнула в это кресло? Ведь это его милая жена так оригинальненько решила от меня избавиться, спихнув в Долину от дворца подальше! Спасибо, что только замуж выдала, а не попросила обложить яблочками, запечь и поставить главным блюдом на столе молодожёнов! — вскипела Аталь, но тут же прикрыла глаза, сделала глубокий вдох и взяла себя в руки. — Ладно, чего теперь уж говорить. Что сделано, то сделано. И прошлое, к сожалению, не вернуть.

Кристарн внимательно наблюдал за девушками. Вроде встретились задушевные подруги после стольких лет разлуки, а от одной чувствуется только тоскливая безнадёжность, а от другой — странная смесь сочувствия, злорадства и… зависти? Чему завидовать? Не свадьбе же с тёмным, в самом-то деле! Нет, женщины — какая-то особая раса, мыслительные процессы которой недоступны убогому пониманию отдельно взятого дроу…

— Прямо так и не вернуть! А то я не видела, как Анрэй смотрел на тебя и того тёмного! Ты, кстати, будь осторожней. Конечно, понимаю, что за три года жизни в Светлой Долине тебя эльфами не удивишь, но ведь это дроу! Не связывайся с ними, подруга. Чего только твой муженёк новоиспечённый стоит! Видела, как улыбается? Хоть пробирку подставляй, да приворотное зелье сцеживай! Верно говорят — они женщин обхаживают-обхаживают, а потом раз — и в жертву своей богине приносят…

Кристарн заинтересовано поднял бровь. Нет, эту сказку он уже слышал. Гораздо интереснее было другое — зачем её излагает девушка, которая сама в неё не верит.

— Можно я сама решу — с кем, когда и как мне связываться? И не говори глупостей, и так тошно, — Аталь устало потёрла виски. От говорливого энтузиазма подруженьки хотелось куда-нибудь спрятаться.

— Ладно, говорю умности: тебе надо уехать. Ненадолго, прийти в себя, но по делу, чтобы дать понять Анрэю — ты вернулась и никуда уже не денешься. Давай я подыщу варианты, куда можно было бы отправиться с инспекцией, и мы уедем, хочешь? Хоть завтра, хоть прямо сейчас. Анрэй с радостью вернёт тебе и должность, и полномочия, подпишет любое назначение, сама знаешь.

Тебе ведь так нравилось помогать людям! Да и мне, если честно. Если б ты знала, как я скучаю по тем временам, когда мы были свободны, как ветер… — в мелодичном голосе Мелиссы зазвучала глухая тоска и что-то ещё, почти неуловимое, но очень искреннее и странно знакомое.

Крис прикрыл глаза, пытаясь сообразить, что именно его насторожило в отчаянной обречённости её пламенной речи, внимательно слушая интонации, не придавая значения словам.

— И твой король никуда от тебя не денется — мало ли дворян женятся на одних, а всю жизнь любят других? — горячо продолжала убеждать подругу магиня. — Сама ведь не хотела за него замуж, чтобы не отказываться от Дара, так в чём же дело — всё решилось к лучшему, не так ли? Тали, подумай, и не усложняй ничего своими высокоморальными принципами! Пусть всё будет по-прежнему, как раньше!

Кристарн затаил дыхание, почувствовав, как Аталь, не проронившая ни звука во время бурного монолога, на самом деле всерьез оценивает такую возможность. Но ответить девушка не успела — на шее у Мелиссы заискрил амулет. Магиня строгим голосом приказала думать в нужном направлении, и выскользнула из комнаты.

Аталь тут же встала, выбросив из головы неуютные мысли, сложила горкой дрова в камине и протянула ладонь. Древесина послушно вспыхнула, осветив комнату мягким светом. Дроу бесшумно вздохнул, напомнив себе, что страдает не просто так, а по причине собственного любопытствующего идиотизма. Но тут в комнату вошёл король, и все тёплые чувства тёмного мгновенно испарились — вот неужели нельзя было найти другого времени для выяснений отношений, чем день свадьбы, когда всё и все на виду? Нет, люди иногда просто непроходимо глупы!

Кристарн прикрыл глаза, унимая недовольное раздражение, и настраиваясь на нейтральный приём чужих эмоций, не окрашенный собственными ощущениями. И мрачно отметил, что Мелисса так и не вернулась, видимо, передав эстафету по убеждению подруги в более надежные руки.

Анрэй сел в кресло придворного мага и посмотрел на Аталь. Внимательно, жадно, открыто, подмечая малейшие изменения в дорогом облике. Девушка спокойно ответила на взгляд, явно не собираясь начинать первой разговор. Кристарн внимательно прислушался и облегчённо вздохнул. Теперь он мог с уверенностью сказать — эти двое друг друга не любили. Один принимал за любовь вполне знакомое дроу чувство собственности, искреннюю благодарность и безраздельное доверие. А вторая… тут определить было сложнее, но то, что ощущаемые чувства не были Любовью — Кристарн был уверен.

Анрэй с сожалением вспомнил, что время не безгранично, и негромко проговорил:

— Ты знаешь, эти три года я каждый день представлял нашу встречу. По-разному: от бурной ссоры до душевного примирения. Но никогда не думал, что мы не сможем разговаривать, как раньше.

— Я только что говорила Мелиссе, что многое из прошлого вернуть невозможно. А она меня убеждала, что нужно лишь правильно адаптироваться к ситуации, — усмехнулась Аталь, накладывая на комнату защиту — она не сомневалась, что любопытная подруга не устоит перед соблазном подслушать.

— И как, убедила?

— Нет. Прошлое, на то и есть прошлое. Каким бы замечательным оно не казалось, по отношению к настоящему. Просто для меня оно… немного ближе.

— Тали… Я так сожалею. Прости, если сможешь, — глухо сказал король, глядя на быстрые лепестки пламени.

— Уже простила, — Аталь грустно улыбнулась, заметив, какой надеждой загорелись его глаза. — Нет. Ты не понял. Я ведь так и не научилась злиться на тебя всерьёз. И не хочу, задрав гордо нос, навсегда уйти из твоей жизни. Ведь ты — мой лучший друг, прежде всего. И, наверное, на этом стоит остановиться…

— Тали, я не могу быть тебе другом. Я люблю тебя и не намерен ещё раз потерять!

Кристарн нахмурился и снова сосредоточенно прислушался, прикрыв глаза. Долгие секунды он тщательно скользил по чужому сознанию и, наконец, почувствовал. Тонкую нить, накрепко связывающую души двоих людей. Зов Дара. Отданного давно и добровольно, но всё ещё притягивающего исконного владельца.

— Ты женат, — с тоской напомнила целительница. — И дело не только в том, что я не хочу делить твоё внимание с другой женщиной. Просто невозможно заставлять страдать другого человека, который не виновен в том, что ты не дождался, а я не успела. Это нечестно и неправильно.

Кристарн с усилием распахнул закрывающиеся глаза. Душещипательные разговоры, да ещё и произносимые таким выверенным ровным голосом, действовали на него, как хорошее сонное заклинание. Но человечка сумела удивить неожиданным признанием. То, что человек во имя любви к ближнему, может сделать широкий жест и пожертвовать своими чувствами — тёмному слабо, но верилось. Но такой искренней убежденности, что именно так правильно… ему ещё не встречалось.

— Поэтому ты уедешь, чтобы было честно, — Анрэй с силой потер ладонями нахмуренное лицо, словно в любимой маске невозмутимости стало вдруг нестерпимо душно. — Будешь бродить с Мели в поисках приключений, а я — устраивать приемы, на которых обязана присутствовать знать, чтобы увидеть тебя хоть издали. Всё понятно.

— Ничего тебе не понятно. Я могу помочь людям более реально, чем танцевать на балах и сидеть золотой клетке, решая какой цвет платья будет особенно уместен в этот день недели. Ты знаешь, сколько людей умирает только потому, что в округе нет ни одного мага, а местные травники не могут вылечить действительно серьёзные заболевания? Ты видел, на что способна эльфийская магия? А наша? У нас не целители, а мучители какие-то!

А защита от нежити? На создание одного амулета, отпугивающего только самые распространенные виды, нужно луну потратить, а то и две! Это же ужас какой-то! А Школы магии? Почему у нас так мало магов? Да потому что никто не ездит по городам и деревням, не выискивает людей с Даром… Чего смеешься? — подозрительно покосилась на задорно улыбающегося друга девушка, прервав свою пламенную речь на полуслове.

Анрэй вдруг встал, быстрым движением выдернул её из кресла и крепко обнял.

— Знаешь, а я ведь вправду поверил глупой мысли, что мы не сможем разговаривать, как раньше, — весело покаялся он, зарываясь в нежно пахнущие волосы. — Как я ошибся! Три года прошло, а ты до сих пор уверена, что знаешь все, что происходит в королевстве лучше меня, советница ты моя, ненаглядная! И по-прежнему не можешь усидеть на одном месте, рвешься в неведомые дали…

Он отстранился и с нежностью посмотрел на расстроенное личико подруги.

— Я понимаю твоё мнение. И принимаю его. Но все-равно уверен, что, будучи со мною, ты могла бы сделать больше, чем мотаясь по стране. Видишь, хоть что-то осталось неизменным.

Он резко разжал объятия и прошёлся по комнате, напряжённо размышляя.

— Но, Тали, я не могу тебя сейчас отпустить, — король, наконец, остановился, усевшись обратно в кресло и, не обращая внимания на возмущенный взгляд синих глаз, невозмутимо продолжил: — Ты так вовремя вернулась. Во дворце происходит нечто странное. И я не знаю с кем, кроме тебя, мне этим поделиться. Нашим сплетникам только повод дай. А мне сейчас только подозрений в душевном здравии не хватает, для полного счастья!

— Ты о чём? — подозрительно уточнила девушка.

— Ты только не смейся, ладно? — поморщился король. — Я видел Вестника смерти.

Кристарн проснулся и заинтересовано поднял бровь, ожидая продолжения.

— Он лично тебе представился? — скептически фыркнула Аталь. — Так и сказал: «Я — Вестник смерти — ваш личный экскурсовод за Сумеречную Грань. Собирай вещи, презренный смертный, настало твое время, прошу следовать за мной!»

— Так и знал, что ты начнёшь ехидничать, — мужчина так тоскливо глянул на подругу, что та моментально посерьёзнела и учинила допрос с пристрастием.

Кристарн удивлённо внимал рассказу короля, поведавшего, что за последнюю луну он с завидной регулярностью видит призрачную сущность. Причём, хвала богам, не пытающуюся с ним поговорить о своём, потустороннем, а не то его величество точно бы уверился в собственной невменяемости. Подозрительная сущность просто стоит рядом, смотрит и ничего не делает. Откуда берётся, куда и как пропадает — королю ни разу заметить не удалось, поскольку в какой-то момент он предусмотрительно терял сознание, а когда приходил в себя — в кабинете уже было пусто и никаких следов потустороннего вторжения.

— А с чего ты решил, что это именно Вестник смерти, а не какое-нибудь недружелюбное привидение? — нахмурившись, уточнила Аталь.

— Потому что он выглядит, как я. Словно в зеркало гляжусь, — спокойно пояснил король. — И, становится так страшно, словно душу вынимают… Сразу вспоминаешь, как много ещё не успел сделать, и что умирать совершенно не хочется… Даже не знаю, как это объяснить. Просто жутко, и всё.

— Так. А ещё кто-нибудь его видел?

— Вроде никто не жаловался. Хотя напрямую я не расспрашивал, сама понимаешь, — опустил глаза Анрэй и нехотя признал: — Я даже стал бояться засиживаться в собственном кабинете. Веришь — не могу работать. Совсем. Меня уже и мысли посещали, что сумасшествие — вещь заразная, и кое-что от папеньки мне таки в наследие перепало…

— Перестань. А кроме кабинета он где-нибудь тебе являлся?

— Нет. Но легче всего найти меня там. Ты же знаешь, как я люблю работать по ночам — тихо, спокойно. Вот и все остальные знают. А изменить своим привычкам — это уже повод для сплетен… Тали, хоть ты мне веришь?

Аталь кивнула и сосредоточилась на построении портала, не глядя на короля:

— Тебе — да. А в твоё сумасшествие и в таких настойчивых Вестников смерти — нет. Если бы некоторые получше учились, то знали бы, что Вестники являются в очень редких случаях, когда предстоящая смерть объекта бессмысленна, случайна и может кардинально пошатнуть мировое равновесие. Они действительно досконально перенимают облик того, кому суждено умереть, но не шастают регулярно, в надежде растолковать непонятливой жертве её печальное будущее, а являются единожды, накануне смерти. Предупреждая и давая шанс всё изменить…

Надеюсь, ты не делал перестановку в своей любимой берлоге? — получив отрицательный ответ, она протянула руку, приглашая следовать за ней в мерцающий круг. — Идем, посмотрим.

— Может, лучше завтра? — заколебался король, глядя на решительно настроенную подругу.

— Я договорилась с тёмными эльфами сопровождать их к Оракулу. Завтра они уезжают. И если мне придётся нарушить собственное обещание, хотелось бы уверенности в весомости причин.

Кристарн душераздирающе вздохнул. Ну что такое не везёт, и как с ним бороться? Нужно было сразу хватать целительницу покрепче и увозить подальше. И к демонам, к демонам эти человеческие традиции и дурацкие церемонии! А теперь — снова искать добровольца…

Нет уж. Его вполне устраивает эта — и пусть король сам разбирается со своими Вестниками. Дроу подхватил кольцо портала и последовал за девушкой с твёрдым намерением ни с кем не делиться своей добычей.

Кабинет короля Кристарну понравился гораздо больше, чем его законный владелец. Просторный, светлый, удобный и совершенно некоролевский: огромный стол, заваленный бумагами, множество стеллажей с книгами и пара стульев рядом с маленьким столиком для чаепития составляли всю немудреную обстановку, явно настроенную на рабочий лад.

Посреди комнаты стояла Аталь и, прикрыв глаза, вдохновенно творила какое-то заклинание. Кристарн поспешно проверил свою защиту и невидимость, удостоверяясь, что обе присутствуют, и ускользнул в дальний угол, чтобы без помех продолжить наблюдение.

— Ну и что? — раздался заинтересованный голос короля.

— Ну и всё, — ответила девушка, усаживаясь на ближайший стул. — Я сплела заклятие Зова. Садись, накрою нас щитом, и будем ждать твоего Вестника.

— Гениально! — восхитился король. — Тали, ты — ненормальная! Там полно народу, нас объявят в розыск с мига на миг, а ты тут в некромантии практикуешься! Забыла, где находишься? Здесь не эльфийская Долина!

Целительница равнодушно пожала плечами, скрывая смущение. Да, не особо умный поступок, но взрывная смесь вина, обиды и адреналина стремилась к активным действиям.

— Я пустила узконаправленный Зов, ориентированный на потустороннюю сущность, а не орала на весь дворец, что мы тут магией балуемся. Надеюсь, среди твоих гостей не очень много призраков, упырей и прочей нежити.

Анрэй помрачнел:

— Вижу, ты действительно хочешь уехать.

Аталь заколебалась, но не нашла причин скрывать правду:

— Да. Я хочу понять, как мне строить свою жизнь без тебя. А побывать в Обители Оракула — неплохая идея для прочистки мозгов, не находишь?

— А как же этот… твой муж?

— Всё, Анэ! Ни слова больше о свадьбе, дружбе, любви и разводах, а то моя голова точно взорвётся. Дай немного подумать, как жить дальше, а? Хочешь помочь — расскажи лучше всё, что знаешь о дроу. А то я помню только общую характеристику, типа «не влезай — убьет», да страшные рожи на картинках. Кстати, завидую фантазии иллюстратора наших учебников! Хорошо, что он давно умер — знакомство с настоящими тёмными ему явно не прибавило бы долголетия.

Анрэй сочувственно посмотрел на целительницу, отмечая тень усталости на родном лице.

— Налить тебе вина? — и улыбнулся, задорно, совсем по-мальчишески. — А то в легендах про твоих дроу без бутылки не разберёшься.

— Наливай, — рассмеялась Аталь, припомнив отзывы Артисерэля. — А Светлый Повелитель жалуется, что вино у тебя на руну «х» (не подумай, что «хорошее»), и ему пить нечего. Подумай на досуге о честности своих поставщиков.

— Всенепременно, моя великая советница, — Анрэй откупорил бутылку и разлил напиток по бокалам. — Слушай. Толком никто ничего не знает, так как прошло уже около тысячи лет и много воды утекло. Но когда-то чего-то не поделили эльфы между собой. Самая распространенная из версий — не сошлись во мнениях по поводу правильного использования магии.

Дроу стали практиковать чёрную магию, основанную на силе крови и жертвоприношениях всяким чудовищам, отвернулись от Света и стали поклоняться Тьме. Остальные эльфы пришли в ужас от таких экспериментов и попытались сначала миром отговорить, а потом силой убедить собратьев отказаться от использования чёрной магии. Дроу, естественно, не убедились. И началась Великая война, о которой, опять-таки, достоверно ничего неизвестно, потому как военные действия протекали в эльфийских лесах (на месте которых сейчас Заброшенные земли).

В результате, добрые светлые эльфы победили злобное черное волшебство, а выжившие тёмные укрылись в подземельях и долгие годы безвылазно просидели там. Но недавно, лет двадцать назад, оказалось, что дроу уже не живут под землей, а переселились в долину, что прямо за Перевалом Уходящего Солнца, назвав её, естественно, Тёмной. Говорят, что чёрную магию они так и не забросили, только вот с жертвами перестали экспериментировать (или перестали афишировать, зачем их ловят и куда потом девают).

Мужчины сильны физически, выносливы, очень хорошие воины, но никудышные целители, в отличие от светлых эльфов. Главенствует у них, как и в Светлой Долине, пара Повелителей, только первое слово всегда и во всём у женщин — они в магии посильней будут. Зачем там, собственно говоря, им Повелитель и какую роль он в этом бабском царстве играет — загадка. Поклоняются, конечно же, все Тьме и порождённым ею чудовищам, во имя которых активно пропагандируется вероучение о том, что женщины главнее, мудрее и умнее мужчин (а с помощью магии ещё и сильнее!). Говорят, что в подземельях у них спрятан огромный храм, построенный во имя какого-то паукообразного чудовища, Верховной жрицей которого и есть их Тёмная Повелительница. Вот тебе общеизвестная версия.

Кристарн еле сдержался, чтобы не фыркнуть. Эта общеизвестная версия оказалась на редкость глупой мешаниной фактов и выдумки. Хотя, с другой стороны, а откуда им знать правду? Кто из эльфов (без разницы, тёмных или светлых) возьмёт на себя неблагодарную миссию просвещать людей по части эльфийской истории?

Аталь задумчиво провела пальцем по ободку бокала.

— Ерунда какая-то. Ты, Анэ, всё-таки, неуч, зря я тебе на экзаменах подсказывала. Не существует никакой злобной чёрной или доброй белой магии. Магия — пятая стихия, одна на всех. А уж в зависимости от того, откуда ты тянешь силу на заклинания, её условно делят на светлую (когда взывают к Свету), тёмную (если обращаются к Тьме), человеческую (черпая собственную энергию жизни) и так далее.

Магия крови относится к тёмной но, в принципе, доступна существу любой расы. Только вот не каждый решится ей воспользоваться. Нужен Дар с предрасположенностью к тёмной магии. У меня, например, вряд ли получится, а вот у эльфов, что дроу, что светлых — запросто… Да и у тебя ведь тоже вышло: ритуал передачи Дара — это тоже магия крови, забыл? Так что, тёмная магия не обязательно должна творить зло. И впечатление бездушных существ, охотящихся за невинными жертвами, никто из дроу не производит однозначно. Опасные, сильные, независимые — да, но злые…

Не верится мне во всеобщую дроувскую озлоблённость. И вряд ли эти пятеро такой специальный комитет, созданный для введения в заблуждение всех остальных рас по поводу истинной сущности подлых тёмных эльфов. Да и светлые, заметь, прекрасно с ними ладят, вопреки нашим легендам. А сам ты что думаешь?

— Я думаю, что как там на самом деле было, люди за давностью лет уже и не помнят. Поэтому, размышляя ассоциативно «дроу — тёмные эльфы — тьма — зло» приписывают им всякие ужасы. Из фактов на сегодняшний день: дроу ни с кем не воюют, жертв не приносят (по крайней мере, никто не жалуется), являются одними из самых активных торговцев, охраняя свои караваны так, что ни одного случая ограбления за всю историю не было.

С Прибрежными княжествами торгуют. С гномами — тоже. Даже к степнякам караваны посылают. А я только облизываюсь. Потому что с Предгорьем дроу никаких дел иметь не желают, и ничего о нас слышать не хотят. Говорят, выйдя из своих подземелий и устанавливая дипломатические и торговые соглашения с другими государствами, ими было направлено посольство и к Реиниру. Но, сама понимаешь, ничем хорошим это закончиться не могло. Реиниру удалось пленить посольство и на этом достоверные сведения заканчиваются.

Но ее думаю, что кто-либо смог остаться в живых, несмотря на легендарное эльфийское бессмертие. А у нынешних посланников спрашивать глупо. Хочется, но ничего умнее чем: «знаете, десяток лет назад ваше посольство мимо моего папеньки проезжало, так выжил там кто-то или он всех прибил?» — в голову не приходит. Лучше уж эту тему не поднимать и надеяться, что их явление на свадьбу — разведка, которая заложит фундамент нормальным отношениям. Но мне безумно интересно, что и как там на самом деле. Если выяснишь, будь другом — просвети, а?

Кристарн разжал сведённые судорогой пальцы и с досадой заметил, что прикусил губу до крови. Проклятые воспоминания и тут его достали, насильно окуная в омут прошлого. И тут же собрался, заметив лёгкую дымку, заклубившуюся рядом с ним. Расплывчатый туманный силуэт скользнул вокруг его щита, словно принюхиваясь, недовольно отстранился и поплыл к разговорившейся парочке.

— Но этот их предводитель достал до самых печёнок, — продолжал жаловаться Анрэй. — Такое ощущение, что он меня возненавидел с первого взгляда и планомерно выводит из себя. И всё с улыбкой, чтоб ему! Может у него спецзадание от Повелительницы — измерить точное количество моего терпения? И вообще, какого демона он на тебе женился? Да ещё и увозит без спросу!

— Не сомневаюсь, все только для того, чтобы тебя позлить! — звонко рассмеялась целительница.

Крис заколебался, недоумевая, отчего она никак не реагирует на новоявленную сущность. Сама же звала? Значит, должна быть настороже, а не беспечно болтать о всяких пустяках! Словно услышав его возмущённые мысли, Аталь резко взмахнула рукой, будто дёргая невидимую верёвку. Призрак рванулся, но вспыхнувший ярким светом круг не выпустил его из ловушки.

— Ну, Анэ, и какой же это Вестник? — недовольно вопросила девушка, любопытно изучая сущность, не поворачиваясь к другу. Тот, не отрывая взгляд от призрака, внезапно побелел, закатил глаза и рухнул на пол. Аталь удивлённо застыла, растеряно переводя взгляд с Анрэя на призрака. Быстро материализуясь, странный туман действительно принимал облик короля.

Недолго раздумывая, целительница стала плести заклинание для развеивания призрачных сущностей. И тут же поняла, что не успеет. Неведомым образом набравшись силы, призрачный дух начал медленно и неотвратимо перетекать через запретную черту. Пришлось бросить незаконченное творение, поднять защиту и прикинуть невеселые перспективы просидеть здесь до рассвета. Из развлечений было только одно — на все лады ругать собственную неосмотрительность, благодаря которой она оказалась теперь в защищённой но, всё-таки, ловушке, с почти пустым резервом и бессознательным королем.

Кристарн вздохнул, глядя на мрачневшее с каждой минутой лицо девушки, и снял щит. Невидимость, протестующее хлопнув на прощание, слетела, а призрак, обнаружив новое действующее лицо, мгновенно переключился на дроу. Тёмный от души залепил автоматически сплетённым заклинанием, искренне сожалея, что выместить раздражение больше не на ком. На долю мгновения переплавившись в ненавистный ему облик, призрачная сущность развеялась туманными хлопьями.

Аталь моргнула и провела рукой по лицу, словно снимая невидимую паутину.

— Что это было? — раздался голос очнувшегося короля.

Дроу насмешливо улыбнулся, поднимая девушку на ноги.

— Классический пример неправильного обращения с магией.

— С тёмной магией, — медленно проговорила целительница, отдёргивая руку и пристально глядя в зелёные глаза. — Это была ваша тёмная магия. Поэтому моё заклинание не сработало?

Щит снова взметнулся, прикрывая короля и девушку. Кристарн пожал плечами, невольно поморщившись от волны недоверия и невысказанных подозрений.

— Даже наша мания величия не претендует на присвоение всей тёмной магии в единоличное пользование исключительно магами дроу, — с сожалением заявил посланник, усаживаясь на ближайший стул и насмешливо глядя на Аталь. — Кроме того, со дня сотворения этого милого создания, так скоропостижно нас покинувшего, прошло немало времени. Гораздо больше, чем посчастливилось злобным тёмным эльфам прогостить во дворце человеческого короля.

— Он вернётся? — хрипло спросил Анрэй, успокаивающе дотрагиваясь до руки девушки.

Кристарн недовольно покосился на настороженную целительницу, внимательно наблюдавшую за каждым его движением, и лениво протянул:

— Нет. Но если вам будет скучно или одиноко — могу призвать обратно.

— Спасибо, не надо, — поспешно возразил король и, вспомнив о вежливости, учтиво поблагодарил за помощь.

— Покажи, как ты его развеял, — потребовала Аталь, осторожно присаживаясь напротив дроу, так и не опустив защиту.

— Действительно, что это было? Вам известен этот вид нежити?

— Нам известен, — подтвердил Крис, прислушиваясь к происходящему в коридоре. Судя по всему, кто-то кого-то искал, бдительно осматривая все помещения по пути к кабинету короля. Дроу усмехнулся и быстро заговорил:

— Mi`ralli, ты всё делала правильно, только заклинание надо было строить быстрее и на порядок выше. Все призраки развеиваются одинаково, разница — в количестве необходимой силы, которую надо рассчитывать исходя из мощи, накопленной сущностью. Это был обычный «бесхозный» тёмный призрак. То есть, не призванный и не созданный. Возникают подобные сущности от неправильного использования тёмной магии, как я уже говорил. Выбирают себе жертву повкуснее, питаются её страхом и крепнут от него же. Живут долго и счастливо (если действуют тихо), со временем убивая несчастного «выпитого» и переходя к следующей (или следующим) жертве.

Классическая ошибка слабых и неопытных магов — не убирать излишек оставшейся после заклинания силы. Со временем эти остатки скапливаются и начинают жить своей жизнью. От излишков магии Света получаются феи и прочая распрекрасная ерунда. Ну, а от магии Тьмы, соответственно, — призраки. Так что, ищите подлого, тёмного и не слишком опытного мага. Скорее всего, человека. И не поддавайтесь искушению спихнуть всё на нас. Дроу так топорно не работают… И никогда не нарушают своего слова, поклявшись именем Тьмы, — он укоризненно глянул на девушку.

Аталь виновато прикусила губу и опустила щит. Тут дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась целая толпа придворных. Кристарн оценил эмоциональный фон, сориентировался в предстоящей сцене, неожиданно развеселился и притянул к себе опешившую девушку, мягко обняв за талию.

— Чем обязан, господа хорошие? — холодно и твердо, без малейших признаков недавнего страха и смятения, прозвучал голос Анрэя Оллета.

— Здоров притворяться! — невольно восхитился Крис, ненавязчиво закрывая широкими плечами хрупкую фигурку «жены» от внимания вошедших. И не без удовольствия ощущая уколы ревности, исходящие от короля.

Придворные, извинившись, растаяли. Осталась только Виктория, под руку с представителем одного из удельных княжеств. Королева милостиво пояснила, что проводит экскурсию по дворцу для дорогого гостя, и не ожидала увидеть кого-либо в рабочем кабинете короля в такой праздничный день.

— Ваше Величество, мы Вас повсюду разыскиваем, а Вы здесь с дамой уединились? — иронично прозвучал голос королевы. — Как прикажете это понимать?

— Ваше Величество, я надеюсь, что меня вы просто не заметили, а не перепутали с прекрасной дамой, — насмешливо произнёс Кристарн, ловя на себе изумлённые взгляды. — Мы с женой приносим извинения, что на время похитили у Вас любимого мужа. К сожалению, нам завтра необходимо уехать и мы вкратце обсудили открытие официального представительства Тёмной Долины. Двое моих друзей останутся для заключения торговых договоров и соглашений, — дроу бросил многозначительный взгляд на короля и, получив согласный кивок в ответ, закончил: — Вот и всё, что вы пропустили.

— А чем же вызвана такая спешка? — немного растерянно осведомилась Виктория.

— Исключительно желаниями двух прекрасных девушек — моей Повелительницы и моей жены. Так что, если у Вас нет вопросов лично к нам, позвольте откланяться. Всё-таки, у нас сегодня первая брачная ночь, не хотелось бы пропустить такое восхитительное событие.

Распрощавшись с королевской парой, он уверенно вышел в коридор, не отпуская руки Аталь. В полном молчании, под бдительным, но ненавязчивым сопровождением придворных, они добрались до комнаты девушки. Кристарн закрыл дверь и наложил заклятие от прослушивания. Подумал, и прибавил ещё одно — от проникновения. И обернулся к «жене», с любопытством следившей за его манипуляциями.

— Слушай, давай спать, а? Я безумно устал от вас и ваших праздников, люди. Надеюсь, ты не станешь требовать от меня исполнения супружеских обязанностей? Учти, я буду сопротивляться, и звать на помощь Артисерэля, как главного идейного вдохновителя нашего брака, — проворчал Кристарн, направляясь в ванную комнату. — Мне, как спасителю собственной жены от гнева злобной королевы, полагается приз — посещение ванны вне очереди.

Уже закрывая дверь, он услышал стук поочерёдно брошенных в дверь явно нелёгких предметов. Улыбнувшись, добавил к заклятию проникновения блокировку перемещений, замкнув рисунок на себе, чтобы его «добыча» не испарилась ещё куда-либо, искать приключений на его темную голову, и с удовольствием погрузился в горячую ванну.

Аталь тяжело вздохнула, почувствовав, как отпустила невидимая струна, державшая её в напряжении весь этот бесконечно длинный день. Прислушавшись к плеску воды за закрытой дверью, сняла платье и развеяла наведенные иллюзии.

«Поверь, когда он увидит тебя в этом наряде — то поймет, что ты есть — та самая. Его единственная, любимая, без который немыслима жизнь»…

Эх, Повелительница, плохо же вы знаете непробиваемость некоторых королей! Девушка, досадливо пряча подоспевшие слезы, быстро переоделась и завернулась вместе с одеялом в теплый уютный клубочек. Нет, не будет она плакать. И думать ни о чем не будет. Да здравствуют светлоэльфийские заклинания быстрого сна — они помогут наивным дурочкам, рассчитывающим, что волшебное платье поможет заново отстроить то, что уже успешно разрушено другими…

Когда чистый и свежевымытый дроу, довольный жизнью и смирившийся с наличием на белом свете людей в целом и синеглазых ведьмочек в частности вернулся в спальню, его взору предстала прекрасная и обещающая неповторимую ночь картина. Девушка, сладко спящая на огромном ложе, была удивительно мила, трогательна и обманчиво беззащитна. А вокруг кровати призывно подмигивал странный защитный контур, молчаливо гарантируя всем покусившимся на вверенную ему территорию массу незабываемых ощущений. Кристарн пожал плечами и, обнаружив за пределами щита одеяло и подушку, восхитился заботливостью жены, улёгся на полу и мгновенно заснул.