Лестница Аида

Причем приехавшие в объятый пламенем Феникс, вашингтонские агенты – были на новеньком "Шевроле" и облачены в одинаковые, аккуратные костюмы. "Man in black" – не дать не взять. У минитменов полка Бостафа аж глаза на лоб вылезли. Сначала подумали – привиделось от жары или выпитого кукурузного бурбона…

– Это откуда к нам такие пеликаны прилетели? Выразил общее мнение штаб‑сержант Дениэлс, кивнув в сторону пришельцев.

Хитли оторвался от карты разложенной на капоте HUMMVEE и покосился на федералов.

"Вот уроды" подумал он про своих коллег, глядя на их модные туфли и белые рубашки. Нашли в каком виде появляться на передовой. Повезло, что по дороге не завалили. Федералов, здесь терпеть не могли. Что "чиканос",что "красношеи"[252]. Пулю можно получить с обоих сторон. В Техасе говорят дошло до настоящих боев между местными менитменами и национальными гвардейцами с восемнадцатым воздушно десантным корпусом генерала Гловера. В Аризоне минитмены в солдат не стреляли, но держались настороженно. Вооруженный нейтралитет – одним словом.

Оба агента (оба белые кстати, не политкорректно!) подошли к Хитли с интересом изучавшего их.

– Сэр! Мы прибыли по поручению нового директора Бюро. Брентона Хилла! Выпалил один из агентов представившийся Дэнтоном. Второго специального агента, рыжеватого и широкоплечего звали – Хант.

– Как нашли? И почему в таком виде?

– Взяли нескольких "чиканос" сэр. Один из них командир банды средней руки. Ему докладывали как вас живого извлекли из развалин здания полевого офиса в Фениксе, люди Бостафа.

– Мы вообще, сэр из Денвера, прибыли. Через Альбукерке и Флагстафф. Там сейчас тихо, все национальная гвардия контролирует.

– Ждите. Бросил агентам Боб, направляясь в штаб полка.

Полковник Бостаф, его уже ждал, временный штаб 2 полка минитменов Аризоны, размещался на брошенной автомойке.

– Ну, что агент, возвращаетесь в свое, гниющее вашингтонское болото? Смотрите аккуратнее на американских политических горках – не сверните себе шею, мистер Хитли.

– И вам, не кашлять, сэр. Надеюсь вы сумеете договорится с Вашингтоном о разграничении полномочий. Очень надеюсь…

Бостаф ухмыльнулся и сузив глаза, недобро посмотрел на Хитли.

– Вы еще в расположении моего полка, а уже хамите. Назовите мне хоть одну причину, которая мне помешает пристрелить вас и этих двух бычков – федералов прямо здесь и закопать?

– Вы американский патриот, сэр. А не бандит с противоположного берега Рио‑Гранде. Думаю‑это и помешает..

Бостаф снова ухмыльнулся, закурил свою огромную гондурасскую сигару. Потом резко встал, подошел к Бобу и протянул руку.

– Удачи, агент Хитли. Спасибо за помощь.

Хитли кивнул, затем собрал нехитрые пожитки в стандартный армейский мешок, взял в качестве оружия карабин М14 и револьвер "Кольт – спэшл" и запрыгнул на заднее сиденье "Шевроле"

Едва они отъехали от Феникса, дымящегося во многих местах, Хитли спросил.

– Что такого стряслось?

– Код "Радуга" сэр. Невозмутимо ответил Дэнтон.

Охренеть! Только этого не хватало. Код – "Радуга" означает, что возникла реальная угроза попадания оружия массового поражения в руки террористов.

– Конкретнее, Дэнтон. Только не говорите, что вы не в курсе.

– Конкретнее вам скажет директор Хилл, сэр. Я подробностей не знаю, служу в криминальном отделе Бюро в Колорадо. Нам приказано вас доставить в Альбукерке, туда прибудет военный самолет.

Хитли замолчал… Дорога ложащийся под днище внедорожника миля за милей, был практически пуста не считая остовов брошенных и разбитых автомобилей. Когда стали проезжать мимо величественного Каньона Дьявола, Боба стало клонить в сон.

"Во что же мы влипли опять?" Была последняя мысль, перед тем, как уставший мозг отдал приказ – "спать".

Громкий хлопок и резкий толчок, мгновенно вывел его из состояния дремоты, машина шла юзом и агент Дэнтон лихорадочно вцепившись в руль, пытается её выравнять. Прежде чем он выравнял "Шевроле" стекло взорвалось с противоположной стороны тысячей осколков, и по машине хлестнул свинец. Через долю секунды, стал слышен звук, словно от работающей дрели. Его ни с чем не перепутаешь. М16 или производные, типа "Бушмайстер" или НК417. Дэнтон резко вскрикнув, обмяк и завалился на уже мертвого Ханта. Машина еще раз дернулась и тут Боб ощутил чувство свободного полета.

"Соскочили с трассы" мелькнула мысль перед тем, как внедорожник неуклюже приземлился на два левых колеса и потеряв управление опрокинулся на крышу. Труп не пристёгнутого Дэнтона мешком свалился на Хитли, слегка оглушив основательно перепачкав его кровью.

Где то через полминуты, Боб услышал громкие, возбужденные голоса. Так обычно кричат охотники, завалившие крупную дичь. Через выбитое стекло, он отчетливо увидел четыре пары ног. Три пары направились к машине, а четвертая остановилась чуть поодаль.

"Трое обыскивать, один на стреме". Нападавшие громко говорили по английски. Уже хорошие новости, что не "чиканос". Хотя, кто знает?

Винтовка, прижатая к полу телом Дэнтона, была абсолютно бесполезна. Пока вытащишь – десять раз в решето превратят, если заметят шевеление в салоне. Обойдемся револьвером. Главное, что бы поближе подошли и встали толпой.

Когда ублюдки подошли поближе и распахнули дверь со стороны водителя, Хитли понял с кем имеет дело. В салон, через выбитое стекло, протиснулась огромная мускулистая лапа украшенная татуировками, из которых выделялись трилистник с цифрами 666 и свастика. Рука принялась шарить, пытаясь открыть дверь.

"Арийское братство". Полные отморозки, даже по меркам тюремных банд. Во всей Америке их не больше пятнадцати тысяч, меньше одного процента от общего числа бывших и реальных заключенных, в то же время совершают в тюрьмах каждое пятое убийство. Этих пятнадцати тысяч хватает, что бы держать под контролем все федеральные тюрьмы США. Уж очень жесткие условия вступления в братство. Вступить туда можно только после убийства того, на кого укажут "старшие товарищи". Выйти – только после смерти. Отступников – убивают немедленно. В основном, новобранцы. "Кровь впускаем‑кровь выпускаем"

Бюро, несмотря на полвека усилий и гибели нескольких внедренных агентов, так и не удалось нанести решительного поражения "арийцам".Арестами ряда авторитетов и боевиков в 2002 году – позиции "бренда" поколебать не удалось Ряды сомкнулись, выдвинув новых лидеров. Репутация у арийцев была настолько угрожающей, что с ними не связывались даже совершенно отбитые на голову – чернокожие и латиносы. И это правильно. Понты, хорошо колотить перед лохами из богатых пригородов, хвастаясь цепями и золотыми пистолетами под "гангста‑рэп". При встрече с "арийцами",которые, не моргнув глазом могут перерезать глотку обломком бритвенного лезвия от уха до уха, понты не помогают.

Дверь распахнулась в салон заглянула обритая на лысо голова, украшенная татуировками на щеках и бородой.

– Все готовы, Койот! Судя по прикиду – федералы. Вон и бумажник валяется.

– Не на бумажник смотри, Бэйб! Смотри, есть ли топливо в багажнике?

Дверь со стороны Боба тоже распахнулась и в лучах заходящего солнца он увидел две монументальные фигуры. Те же стальные мышцы, татуировки, грязные майки трескающиеся на груди раскаченной в тюремном спортзале.

Отличная мишень. Никто даже не успел моргнуть глазом, когда Боб вскинул "Кольт". Стрельба по ростовым мишеням, всегда ему удавалась на "отлично". Солнце не мешало, наоборот, четко очерчивало контуры.

Два выстрела‑два трупа, не издав ни звука, "арийцы" мешками свалились на землю. Потом, сжавшись в комок, головой вперед, Хитли выкатился вон из машины. У него была пара секунд, глупо ей не воспользоваться.

Через секунду по корпусу машины ударили пули из автоматической винтовки. Четвертый еще невидимый бандит, пытался нащупать его огнем из М16. Ковыряющийся в багажнике бородач Бэйб, оперативно высунул руку с обрезом выстрелил дуплетом, наугад.

Бобби почувствовал, словно сотня стальных коготков впилась ему в бедро и голень, в клочья изорвав брюки и кожу и пропитав лохмотья кровью. Черт, зацепил, паскуда.

Не обращая внимание на саднящую боль в ноге, Хитли на четвереньках, прополз вперед и чуть правее, стараясь расширить угол обстрела для себя. Риск конечно, был большой, оставалось надеяться, что среди "арийцев" нет стрелков, уровня Хескока[253]. Так и получилось.

Выглянув на секунду, он застал потеющего Бэйба, с пыхтением стремящегося запихнуть патрон в переломленный обрез. Глаза охотника и дичи, поменявшихся местами, встретились на мгновение и выстрел с двух шагов разорвал бандиту лицо.

Четвертый, видимо Койот, разразившись длинной, гневной тирадой про "долбанных педиков‑федералов, которых надо петушить до смерти",стал стрелять одиночными обходя "шевроле" полукругом и не думая приближаться.

Боб подобрал с земли "Ремингтон" из которого видимо убили Ханта, и скрючившись, стал ждать.

Он громко и максимально жалобно вскрикнул имитируя крик раненного.

– Подыхай, мразь! Снова заорал ариец. Очко тебе, на британский флаг порву!

Вскоре щелкнул извлекаемый магазин. У стрелка кончались патроны. Сейчас будет перезаряжать. От двух до трех секунд у него есть.

Поднявшись в рост и шагнув вперед, Хитли вскинул "ремингтон" и выстрелил в силуэт бандита. Сноп крупной дроби, едва не оторвал главарю руку, отбросив его на четыре шага назад в грязную дренажную канаву, тянущуюся вдоль шоссе.

Подобрав выпавший М‑16 и с удовлетворением заметив, что магазин прищелкнут.

"На секунду опоздал, стервец". Боб осторожно сделал шаг вперед. "Ариец"‑ шипя от боли пытался уцелевшей рукой, извлечь из‑за пояса джинс пистолет.

Хитли с наслаждением вырубил его ударом приклада в лоб. Посмотрел на свое бедро. Ничего страшного. До свадьбы – заживет. Хотя болит, зараза.

Потом осмотрел бандита и рану нанесенную выстрелом из "ремингтона". Койот‑ был крепким, пожилым мужиком лет под пятьдесят, от шеи до пояса покрытый замысловатыми татуировками. Чего там только не было‑ кельтские кресты, свастики, черти и список тюрем особого режима, где ему пришлось побывать. Последняя надпись значила‑ ASPS – YUMA.Крупнейшая федеральная тюрьма на юге США. Разгромлена напавшими чиканос – еще третьего числа. Далековато забрались, ублюдки.

Мда, этой плешивый пес – явно не жилец. Картечь разворотила ему руку, раздробив кость и оставив болтаться её на сухожилиях и кусочках кожи. Но польза от него еще может быть.

Привести в себя "арийца помогла его же зажигалка "зиппо" которой Боб прижег ублюдку мочку уха. Тот заорал и открыл глаза.

– Слушай сюда, перхоть тюремная. Я буду спрашивать – ты отвечать. В этом случае‑умрешь быстро. В противном‑ умирать будешь, очень, очень долго. Обещаю.

– Да пошел ты, педик…

Хитли вздохнул. Не понимают подобные типы к себе либерального отношения…Ну да ладно, языки я развязывать умею. Не современный белоручка с дипломами "лиги плюща". Меня еще волки холодной войны обучали, что в армии, что в Куантико.

Через пять минут, "ариец" уже захлебываясь от слез и кровавой пены выкладывал все подробности его грешной жизни за последние двадцать дней.

Эти красавчики – засада, малая часть гораздо более крупной банды "арийцев" объединившихся с сотней байкеров из "Адских ангелов" и промышляющих здесь, на севере Аризоны, недалеко от границы с Нью‑Мексико. Соваться на ту сторону границы – вообще не было никакого смысла, мексиканцы имеющие многократное численное превосходство и мощность огня просто размазали бы "арийцев". Возле Феникса, шли тяжелые бои а здесь, никого не было. Этим ублюдки и воспользовались разорив и вырезав несколько ферм в округе.

– Где нормальные люди? Наконец спросил Боб, брезгливо прервав поток зловонного красноречия.

Холбрук сэр…Там сильный отряд самообороны, майора Стэнфорда. Мы дважды нападали, но они отбились…

– Где ваш транспорт?

– Вон фургооо… Договорить ему Боб не дал, снеся зарядом картечи голову и избавив от мучений.

Помимо фургона, где собственно и находилась засада, не замеченная на открытой местности был еще "Форд Ф‑150". Тоже машина – ловушка. В кузове – брезент, два полицейских бронежилета, со следами крови, запас патронов и шанцевый инструмент. Подойдет для поездки до Холбрука.

Неплохо бы заправится, но надеяться на работающую бензозаправку не стоит. Слив бензин из бандитского фургона и своего разбитого "Шевроле", в грузовичок и забрав документы убитых агентов, Боб погнал машину дальше на восток по 40 шоссе, моля Бога, что бы не столкнуться со всей моторизованной бандой "арийцев",кочующих где‑ то в окрестностях. Хоронить коллег, ему было некогда. Главное добраться до Холбрука, там должна быть хоть какая то связь.

Город, освещенный несколькими прожекторами он увидел через три часа. У въезда, перегородив дорогу застыли БМП М‑2 "Брэдли" и легкий бронеавтомобиль М1117 направив стволы на шоссе. Не доезжая до заграждения метров триста, Хитли ударил в лицо яркий свет и железный голос из мегафона приказал

– Остановитесь сэр! И прижмитесь к обочине. Выйдите из машины с поднятыми руками и без рубахи. Пожалуйста сэр, обязательно без рубахи! В случае нарушения указаний патруля города Холбрука – огонь на поражение.

Хитли снял рубашку и футболку, взял свое служебное удостоверение и вышел из машины на свежий, по ночному прохладный воздух.

Поднял руки, проклиная про себя жителей городка заставляющих его в таком виде стоять на шоссе, ежась от ветра.

Местные подскочили быстро, на квадроцикле. Два парня в полувоенном прикиде, но с армейскими карабинами М4. Один внимательно осмотрел голый торс, Хитли, другой, удостоверение. Достал рацию и прокричал.

– Он чист. Документы федерального агента. Рация отозвалась немедленно.

– Пропустить и проводить к шерифу.

Парни дисциплинированно извинились перед Бобом за причиненные неудобства, подождали, пока он оденется. Один из них, сел к нему в кабину, другой поехал вперед.

– Какие новости, боец? Спросил Боб у парня сидевшего в кабине

– Стреляют. Невозмутимо ответил тот. Бандюки и шваль из больших городов. Из Феникса и Альбукерке их армия и нацгвардия выбила, вот они здесь и шастают.

– А по радио чего говорят?

– Говорят, скоро возьмут Москву и Тегеран. Паренек иронично ухмыльнулся. Это было сказано таким тоном, что у Боба тут же пропала охота расспрашивать его дальше.

На чек‑пойнте торчали рядом с бронетехникой угрюмые рэднеки, все поголовно с автоматическим оружием, чуть подальше, справа по курсу – освещенный школьный стадион. Проезжая его Хитли обратил внимание на какие то перекладины с мешками весящими на них.

Только через несколько секунд, то него доперло, что это не мешки. Это повешенные люди.

От удивления, он притормозил. Его вынужденный пассажир, ударился коленом о торпедо и повернув к нему красное от злости заорал.

– Проезжай, чего встал!

Бобу это не понравилось. Резко, локтем, он въехал парню в челюсть, отключив его. Забрал карабин и пистолет и поехал дальше.

Офис шерифа располагался в стандартном двухэтажном доме. До последних событий. Сейчас‑он напоминал маленькую, готовую к отпору хорошо вооруженного противника, крепость. Окна внизу – заложены мешками с песком, на верхнем этаже – закрыты стальными листами. В одном из окон, оборудована пулеметное гнездо, торчит ствол М60. У входа притулился "хаммер" в армейском, тяжелом варианте. Только вблизи стали видны неровные, свежие швы от сварки, значит, бронировали сами, кустарным способом.

Когда у впереди идущего квадроцикла, загорелись габаритные огни, Боб плавно надавил на педаль тормоза. Приехали.

Не дожидаясь, начала скандала, Хитли вышел из машины и пошел в направлении гостеприимного входа в офис, у которого на кресле сидел лохматый мужик с винтовкой. Оглушенный им паренёк стал шевелится и замотал головой, приходя в себя после нокаута.

– Забирай напарника. И научи его хорошим манерам. Бросил Боб подходящему.

– Дядя Фил! Услышал он крик через секунду. Этот черт Эйба вырубил и оружие забрал!

Мужик в кресле с похвальной быстротой навел на него ствол "Мод.70".

Хитли дружелюбно сунул ему под нос, удостоверение Бюро и ласково сказал.

– Научил бы ты родича хорошим манерам, Фил. Нехорошо старшим хамить. Или у вас это семейное?

– Тебя пристрелить, что ли, федерал? Поинтересовался мужик, облизнув враз засохшие губы.

– Пристрели, пристрели, калека. Последние что ты почувствуешь в своей жизни, это запах собственного зада, жарящегося на электрическом стуле.

– Не пугай, дятел! Где вы были когда на нас нападал!! Брызгая слюной заорал Фил.

– Это секретная информация, Фил. Ответил Боб, пальцами брезгливо отвел ствол и сделал шаг в двери офиса.

У порога, нос к носу он столкнулся с комманд – мастер‑сержантом ВВС который вышел на крик.

– Боб Хитли, глава специального отдела HRT,Федерального бюро расследования! Отчеканил Боб.

– Глендейл Марк. Ответил сержант. Начальник штаба милиции Холбрука.

– Мне, наверное, к майору Стэнфорду? Спросил Боб сделав невинное лицо.

С улицы ворвался разъяренный Фил и оба парня.

– Марк, дай я ему врежу!

– А ну пошли вон отсюда! Заорал Глендейл. Здесь вам не хлев. Марш на свои места!

Стандартный офис шерифа сейчас был превращен в аналог штаба Вашингтона при Йорктауне. Столы для помощников шерифа сдвинуты в сторону, на стене огромная карта штата Аризона помеченная значками, две работающих армейских радиостанции с связистами рядом.

– Вам туда, агент. Указал Глендейл, Бобу в противоположную сторону.

Кабинет командира местной милиции, точно копировал аналогичный офис полковника Бостафа. Тот же флаг Аризоны на одной стене и флаг Конфедерации на другой. Только сигары были кубинские.

Майор Кассиус Стэнфорд оказался огромным костистым мужчиной лет под сорок облаченным в стандартный ACU c внушительной кобурой на поясе откуда зловеще выглядывала украшенная слоновой костью рукоять "Кольта М1911". На небольшом столике стоял радиосканер из которого доносились обрывки переговоров.

– Что там за крики? Недовольно спросил майор оторвав красные, уставшие глаза от бумаг.

– Пара местных жителей из комитета по встрече не званных гостей, очень грубо со мной разговаривали, немного поучил хорошим манерам. Извините, сэр, если перегнул палку.

– Если бы вы перегнули палку, вас бы пристрелили. У семейства Гормли, такие традиции. Советую после нашего разговора, извинится перед стариной Филом. Во избежании неприятностей при дальнейшем пути на восток.

– Все так серьезно, сэр?

– Эшафот на стадионе, бронетехника у въезда в город – вас в этом не убедили? Семья Гормли – здесь живет с основания. Как их родичи – Бергманы, Слейтеры, Глендейлы, Холбруки… Семьи‑ основатели. Если не извинитесь, у каждого второго жителя Холбрука будет желание выпустить вам кишки, агент Хитли. Вряд ли вы сюда ехали именно за этим.

Буднично сказал Стэнфорд и потер переносицу.

– Извинюсь, сэр. Пообещал Боб. Мне вообще надо в Альбукерке. Срочно вызвали. Причем прислали двух агентов аж из Денвера. По дороге напоролись на "арийцев".

– Из Денвера? Далековато отсюда…Что только двух агентов? Что то не верится..

Хитли пожал плечами.

– Я вообще ничего не понимаю. Может вы какие новости слышали? Я уже почти сутки в дороге.

– Да какие новости, мистер Хитли. Все мать его – просто отлично. Кстати вы не тот Хитли, который в Колумбусе отличился?

– Тот самый. Командир специальной команды по освобождению заложников.

Майор встал и протянул ему руку.

– Хотел вам выразить признательность.

– Да за что признательность, много детей погибло…

– Если бы не вы, то погибли все. Или бандиты сбежали! Вы молодец, агент Хитли. Где ваши люди?

Хитли помрачнел.

– Все погибли, майор. Мне повезло, ребята полковника Бостафа из под руин вытащили. Еще несколько бойцов осталось в Тусоне. Вот так… Я, майор – генерал без армии. Кто же знал, что у этих тварей – окажутся вертолеты.

– У них не только вертолеты, агент. Два часа назад, по кабельному передали‑ бомбят Альбукерке

– Это как? Бомбят?

– Это с воздуха. Четыре УТС типа T‑6A Texan II без опознавательных знаков, нанесли удар по местному аэродрому.

– Там же федеральная армия!?

– Налетели, отбомбились, улетели. Эти самолетки на любом участке шоссе садятся. Как раз в аэропорту, штаб 155 бронетанковой бригады расположен. Наверно как вы, агент – не ожидали воздушного удара.

Хитли замолчал.

– А Техас? Сан‑Антонио освобожден и ….

– Теперь горит Абилин. Боевики сместились на запад. К границам Нью‑Мексико. Это не главное. Техас, фактически объявил о своей независимости. Федеральные войска в подвешенном состоянии. Вся национальная гвардия Техаса вместе с авиацией присягнула губернатору Терри. Он не отправил ни одного солдата за океан

Сказать тут было нечего.

– Мне срочно надо в Альбукерке, сэр. Я и так уже опаздываю.

– Связь неустойчивая. Вот что, агент. Идите отдыхать, я свяжусь с отелем "Тетушка Молли". Вам выделят номер с телефоном. В случае сеанса связи, я сообщу информацию и вам позвонят. Отправляйтесь и не забудьте извинится перед Гормии. Для вашего же блага.

Извинятся не хотелось, но делать нечего. Когда Боб вышел из штаба – его уже встречало не трое а минимум десяток вооруженных мужиков, видимо свободных от несения службы.

– Прошу прощения, Гормли! Громко сказал Хитли появившись на пороге. Не люблю, когда мне хамят. Считал в праве остудить пыл малолетки. Я – не прав?

Толпа заворчала, потом вперед вышел усатый мужик в кепи и сказал за всех.

– Иди, своей дорогой, агент. Ты свою ошибку понял, мы на тебя зла не держим…Правильно, Фил?

Фил коротко кивнул но по выражению лица и блеску глаз, Боб понял, что этот гаденыш, не забыл своего унижения.

Значит проблема‑не решена.

– Мне к "Тетушке Молли",господа. Где это не подскажете?

Тот же бородач крякнул и сказал.

– Ну Стэнфорд, ну хитрец. Это ж наш семейный отель…Моя пробабушка его основала. Давай агент, я тебя провожу. Езжай за мной.

Хитли и сам подивился такой крестьянской хитрости командира милиции. Ведь с гостями сейчас не густо, а тут постоялец. Какие не какие а доллары, в бюджет клана Гормли.

Хозяйка отеля, крепкая и загорелая тетка без определенного возраста с прокуренным голосом и желтыми от табака пальцами содрала с Хитли десятку за ночь и дала ему ключи.

– Приятных сновидений, мистер Хитли.

Поставив в угол номера сумку с оружием и подперев дверь стулом на всякий случай, типа неожиданного прихода Фила, с оскорбленными племянниками и полез в душ.

Вода была чуть теплая, пахла какой то дрянью, но это было не важно. Уж очень хотелось спать.

Револьвер под подушку, "ремингтон" рядом и – спать.

Разбудил его телефонный звонок. Звонил Гленсдейл.

– Мистер Хитли. Мы связались с Альбукерке. Вас там до сих пор ждут. Даже обещали прислать вертолет. Только не сюда. К границе штата. Так что поднимайтесь.

Завтрак, который приготовила хозяйка отеля и кофе‑ были просто восхитительными. Не зря слупили ночью десятку. Более того, в дорогу ему завернули несколько гамбургеров с индейкой, бутылку с водой и термос с кофе.

– Спасибо. Не знаю как вас зовут. Спросил Боб хозяйку.

– Луиза Бергманн. Не за что. Вы храбрый, раз задали моему внуку, Эйбу трепку. Он как оружие получил, стал таким важным. Хорошая взбучка – пойдет ему на пользу, спустит с небес на землю. Был бы жив отец, он бы вас поддержал. Да при Эрике – они себя вели тихо.

Женщина, неожиданно всхлипнула.

– Что случилось? Не понял Боб…

– Эрика, моего сына убили "чиканос" три недели назад, третьего августа. Селена Гормли, моя невестка. У них кровь дикая, шотландская… Внуки в неё пошли. Вы извините меня, мистер Хитли. Что‑то я расклеилась.

Бобу стало очень неловко. Даже сказать – нечего.

– Это вы, меня извините миссис Бергманн. Буркнул Боб и выскочил на утреннюю прохладу.

Сто семьдесят миль до границы штата. Там будет ждать вертолет. Три часа по холодку, неплохо. Лишь бы не встретить неожиданных гостей.

У машины его ждал давешний бородач.

– Провожу вас до чек‑пойнта при выезде. Ночь прошла спокойно, возможно, та пакость, что кружит вокруг Холбрука – придумала подлянку. Так что‑будьте осторожнее, агент. Мы предупредим наших соседей из Галлепа‑вас там пропустят без помех

На чек‑ пойнте, его естественно ждали, кучка подростков в камуфляже и с оружием. Во главе с Эйбом и его неназванным братом. Когда Боб проезжал мимо они дружно засвистели и показали ему средний палец.

– И вам доброе утро! Заорал Боб проезжая мимо.

– Вали к Обайе, федерал! Прокричали подростки.

Неожиданно настроение улучшилось. Он сам двадцать лет назад, был таким же, наглым, бесшабашным и счастливым от собственной силы – щенком.

До границы долетел за неполных три часа не снижая скорость до 65 миль в час. Вот и Нью‑ Мексико.

Танк, мешки с песком, национальные гвардейцы, пара пикапов с пулеметами в кустарном пустынном камуфляже. С пулевыми отверстиями и китайскими пулеметами. Трофеи значит…

Отвлек внимание внезапно налетевший трупный запах. С севера… Повертев головой обнаружил длинную, выкопанную бульдозером траншею футах в шестистах. Перло мертвечиной оттуда.

– Откуда запах, сержант? Спросил он подошедшего гвардейца.

– Чиканос … Считали себя очень крутыми. Танк М‑60 их в этом разубедил за пару минут. Ответил сержант с фамилией Диаз рассматривая документы. Себя к "чиканос" он явно не относил.

– Вас ждут, сэр. Наконец сказал Диаз и махнул рукой солдатам.

За чек – пойнтом, открылась небольшая укрытая мешками с песком и старыми покрышками площадка на которой стоял UH‑1 "Ирокез" с эмблемой ВВС национальной гвардии Нью‑Мексико.

Через минуту появился мужчина с водянистыми глазами и в костюме. Понятно, коллега.

– Заместитель начальника отдела, Фолсом Дэйвид …Представился мужчина в костюме протянув руку. – Вас очень ждет директор Хилл..

– Что в конце концов, случилось, Фолсом? Хоть вы мне скажете?

– Нет, сэр. Извините. Только по прибытию в Шривпорт. Таковы меры секретности.

"Дожили. Теперь уже Луизиана. Все интересней и интересней"

"Ирокез",домчал их до Альбукерке за полчаса, дав еще круг над аэропортом. Панорама впечатляла. Несколько сгоревших автомобилей и заправщик, выбоины в бетоне и сгоревший терминал.

Фолсом молчал всю дорогу, пока вертолет не коснулся земли. После этого тронул Боба за предплечье и буднично спросил.

– Где агенты Хант и Дэнтон?

"О! Вспомнил про своих сотрудников"

– Погибли. Недалеко от Холбрука.

– Документы при вас?

– Конечно. Боб открыл сумку и извлек удостоверения агентов, заляпанные кровью.

Молча, с маской брезгливости, Фолсом взял их двумя пальцами и положил в свой кейс. Вот и все.

Тут у Боба лопнуло терпение.

– Вы их отправили в Феникс? Спросил он Фолсома.

– Да.

– Почему без охраны. Вне конвоя? Не на вертолете наконец?

– Свободной техники нет, как и людей. Они опытные агенты…

Договорить Фолсом не успел, потому что кулак Хитли врезался ему в печень.

– Тварь. Людей угробил, а сам с вертолетом на чек‑пойнте сидел? Ты их на верную смерть даже не на бронированной машине отправил.

Минут через десять к Бобу подошел рослый майор ВВС.

– Вы Хитли? Тогда поторопитесь. И так вас уже четыре часа ожидаем.

И повел Боба к стоящему на ВПП – "Спартану",вокруг которого шатались "коммандос" из 7 группы специального назначения.

Еще один перелет, опять клонит в сон. Что за ерунда? С другой стороны, что делать? Информации – ноль, пока не долетим. А лететь, почти три часа.

Региональный аэропорт Шривпорта, вряд ли видел такого столпотворения самолетов, как днем 23 августа. "Спартан" еле удалось притиснуть между огромным С‑17 "Глоубмастер" и абсолютно черным, как ночь МС‑130 "Комбат Шедоу" из авиакрыла специальных операций ВВС. В аэропорту теснились заправщики, бронеавтомобили и правительственные лимузины. Туда сюда сновали люди как в форме так и в штатском.

К "Спартану", тут же подрулил "Хаммер" с эмблемой бюро на дверце и антенной системы радиоподавления.

Выскочивший молодой агент ФБР с беджиком на котором значилась фамилия Ломар, пригласил Боба и тяжелая машина сорвалась с места. Тут, Хитли, уже дал волю своим чувствам.

– Вашу мать, кто нибудь скажет, что вообще происходит в этом долбанном городе!?

Агент сидящий рядом округлил глаза.

– А вы что не в курсе, сэр?

Хитли еле сдержался, что бы не вырубить агента ударом кулака. Достали уже, секретчики…

Но у Ломара в отличии от Фолсома с чувством самосохранения было все в порядке.

– Авиабаза Барксдейл атакована, сэр. Сигнал "Радуга"!

На Бобби словно вылили тонну ледяной воды и для остроты ощущений напихали в трусы кубиков льда. Он хорошо знал, что означает этот сигнал. Захват ядерных боеприпасов террористами.

– Подробности, Ломар!

– Групп террористов‑было две. Одна ударила изнутри, другая – прорвалась снаружи. Захвачен штаб AFGSC,генерал Ковальски‑ убит. Как и заместитель командира базы бригадный генерал Оуэн. Самое главное в руки террористов попало минимум четыре ядерных боеголовки вместе с ракетами AGM‑109.

– Откуда удар изнутри базы?

– Военнослужащие сэр. Это были военнослужащие ВВС США.

– Пиз…ц. Как это понимать?

– А вот так, сэр. Одни военнослужащие атаковали других военнослужащих и обеспечили прорыв на базу основной группы террористов.

– Только не говори мне, сынок, что они были испаноязычные ….

– Именно так, сэр. Все – мексиканцы. Из Техаса или Нью‑Мексико. Контракты у всех подписаны недавно.

Машина пересекла мост через Рэд‑ривер и в окно стало видно авиабазу Барксдейл. На парковки молла стоял трейлер в котором находился мобильный оперативный центр ФБР. "Хаммер" подкатил прямо к легкой алюминиевой лесенки ведущей в фургон.

На пороге появился сам временно исполняющий обязанности директора Бюро, похожий на медведя покусанного стаей охотничьих собак – Брендон Хилл.

– Аааа, Боб Хитли. Прошу сюда.

Он провел его во внутрь командного центра, где сидели несколько мужчин в форме и штатском.

– Вот, лучший специалист по штурмовым операциям в Бюро. Присаживайтесь, Бобби, рад – что вы живы до сих пор.

Хитли огляделся. Помимо него в штатском, были еще двое. Директор Хилл и еще какой то типчик, явно из разведки. Остальные четверо были в форме, причем двое – в морской.

– Адмирал Макрейн, глава USSOCOM. Представил его Хилл. Общий руководитель операции.

Тут Боб понял, насколько плохи дела. Если главным назначен военный – речь не идет об освобождении заложников. Речь идет об уничтожении террористов, в первую очередь.

Типчик, которого звали Ник Пайпер, был не из разведки, здесь Хитли ошибся. Пайпер служил в МВБ – ведомстве Пирса. Именно он и начал доклад.

"Да, здорово Пирса в Вашингтоне поддерживают. Не ровен час и Бюро под его управление передадут"

– Приблизительное число террористов – шестьдесят человек. Экипированы и оснащены по стандарту специальных подразделений НАТО. В данный момент – ими захвачен командный бункер Стратегического авиационного командования[254] и склад боеприпасов. В ходе нападения – убито сорок восемь человек включая генералов ВВС Ковальски и Оуэна и более сотни ранено. Так же в командном бункере удерживается от 300 до 400 человек в качестве заложников. Из них ‑55 гражданские специалисты. Известно, что минимум треть террористов – военнослужащие США из службы безопасности ВВС. Именно они и обеспечили захват объекта. По предварительным данным в руках террористов от двух до четырех ядерных боеголовок доя крылатых ракет..

– Требования?

– Признание незаконным мирный договор Гваделупе – Идальго от 1848 года и начало переговоров по их пересмотру. Для начала‑ полная остановка боевых действий.

– Бред. Веско сказал Макрейн. Они блефуют. Без кодов доступа, боеголовки – как обычные болванки. Надо проводить специальную операцию. Чем быстрее, тем лучше.

– К чему спешка? Насколько я понял – террористы отлично обучены и вооружены. Раз боеголовки не опасны, надо подготовится к штурму основательно. Пусть боевики расслабятся у них притупится внимание.

– Не исключено, что у террористов есть пособники. На других базах. Отрезал Макрейн нахмурив брови. Надо пресечь все возможные поползновения на корню. Решительный штурм и уничтожение террористов. Пусть поймут, что Америка не шутит. Правильно, генерал Малхолланд?

Генерал – лейтенант с эмблемой "Airborne Special Forces" на предплечье крякнул и качнул головой.

– Армейский спецназ, не готов к подобным задачам, сэр. А "Дельта" – сейчас втянута в бои в Техасе, Афганистане и Венесуэле.

– Морская пехота и флот, вам помогут, генерал. Будет совместная операция.

"Будет бардак. Боже да еще какой. То ли адмирал идиот, то ли он знает что‑то о чем нам не говорит."

– Авантюра. Вставил свое слово директор Бюро, метнув взгляд на Хитли. Цена будет слишком высока, если что‑то пойдет не так. Риск непомерный.

– Непомерный риск, господа‑будет тогда, когда террористы захватят еще что нибудь, пользуясь нашей нерасторопностью. Штурм будет завтра, в четыре утра. Принято политическое решение на самом верху. Это все. Сказал адмирал и встал с кресла.

Окрестности Багдада. Ирак 23 августа

Существо, скорчившиеся у ног полковника Мирзапура, мало напоминало человека. Скорее напоминало кебаб, попавший в руки к неопытному повару. Кое как нарезал, кое где поджарил.

Бывший надзиратель тюрьмы Абу‑Грейб, грязный предатель, обслуживающий американских свиней и терзавший правоверных, зашевелился и тут же заскулил от боли и отчаяния.

– Я сказал, правду, господин …истинную правду. Асфана Занди забрали американцы. Мистер Кокрейн из ЦРУ. Его боялось тюремное начальство…

Мирзапур сделал неясное движение губами и на спину надзирателя обрушился резиновый шланг набитый изнутри шариками от подшипников. Тот взвыл и попытался отползти насколько это возможно при перебитых пальцах.

– С кем он сидел, пес? Отвечай быстрей, не испытывай терпение Аллаха!

– Ааааа….В одиночке…В отдельной палате медицинского блока..! Его часто допрашивал лично Кокрейн

– Ты слышал, о чем они говорили?

– Нет, господин. Умоляю, пощадите меня, у меня семья..

Договорить ему не дали. Майор Сатар Занди взмахнул короткой раздвижной дубинкой раскроив ему череп.

– Уберите эту падаль…Приказал полковник и вместе с майором вышел из пропахшей паленым мясом и дерьмом допросной камеры.

Зашли в небольшой, отдельный кабинет, раньше принадлежащий старшему надзирателю. Сейчас, здесь царил полный погром, учетные карточки и личные дела арестантов кучами валялись на полу. Компьютера не было, видимо уволокли во время погрома.

Знаменитая тюрьма Абу‑Греб была взята толпой шиитов утром 22 августа, когда стало известно о том, что иранские войска, копируя американский бросок времен операции "Свободу Ираку",обошли позиции иракцев по пустыне и ворвались в Багдад, полностью парализовав сопротивление.

Сейчас, яростные бои шли севернее, в "суннитском треугольнике" куда отошли остатки правительственных войск укомплектованные военными кадрами времен Саддама. Здесь персам, помимо остатков армии, противостоят террористы связанные с "Аль‑Каидой".

– Что скажешь, Сатар? Устало спросил полковник.

– Мой брат, будет молчать! Я ручаюсь за него…

Мирзапур покачал головой. Что ему сказать? Раз американцы забрали Асфана с собой – значит он развязал язык.

– Успокойся, Сатар. Конечно твой брат будет молчать. Найдем его – обещаю. Далеко увести его не могли – дороги перекрыты. На юг, к саудам, американцам не пробиться. Сунниты, их сами освежуют, как барана в Байрам. Остается на север, в Курдистан. Надо активизировать поисковые мероприятия именно там. Распорядись.!

Козырнув Сатар пулей выскочил из кабинета. Подождав, пока за подчиненным закрылась дверь, полковник сел на кресло и схватил себя за голову.

Все! Мышеловка захлопнулась. Лимит его удачи исчерпан. Американцы раскололи безмозглого братца Сатара как гнилой орех и выведали информацию про "Куат‑аль Кудс" и их похождения в Европе. Вопрос дней, скорее уже часов, пока эта информация дойдет до президента Низами, командования "Пасдран" и контрразведки. Узнав о том, что командир элитного спецназа Корпуса Стражей Исламской Революции, играл в свои собственные игры за спиной у командования и втравил Иран в третью мировую войну‑ специалисты из ВЕВАК деловито сдерут с него кожу, перед этим так же поступив с женой и детьми. У них это хорошо получается, шахские палачи обучали.

Надо бежать. Немедленно, вместе с семьей, пока здесь еще хаос, пока идут бои. В беспорядке, проще затеряться. Второго шанса – судьба ему не даст.

Не закрывая двери кабинета, Мирзапур вышел в пропахший хлоркой и потом тюремный коридор. Сейчас, камеры за решетчатыми перегородками – были пусты, но скоро, очень скоро – они будут битком. ВЕВАК уже давно составила списки лояльных оккупантам местных жителей, активистов курдского и суннитского сопротивления. Пока, с ними на улицах расправляются солдаты и боевики "Армии Махди" не щадя ни женщин, ни детей. Через пару – тройку дней, когда вслед за занявшей Багдад иранской армией в город войдут чиновники и жандармы, которые сейчас сидят в обозе. Бессудные расправы быстро сойдут на нет, вместо этого придет беспощадное и холодное словно дамасская сталь – шиитское правосудие. И этот тюремный комплекс Абу‑Грейб, придется как нельзя кстати. Есть место и для заключения и для допроса с пристрастием и для казней.

"Какая же чепуха мне в голову лезет" С раздражением подумал полковник выходя на свежий воздух из затхлой тюремной атмосферы. Махнул рукой и через несколько секунд рядом при тормозил "Хаммер" пустынного окраса. Трофей, взят у Басры. Теперь это новый шик‑ рассекать на "Хаммерах" с зелеными или черными флажками и надписями арабской вязью.

За рулем машины сидел остовар[255] Араш Авшин, верный человек и дальний родственник. Полковник вытащил его в "Пасдеран" из глухой деревни, и всем в этой жизни, он был ему обязан.

– Куда ехать, господин.

– В международный аэропорт. Кэмп‑Виктори…

– Там стреляют, господин…

– Езжай! Рявкнул полковник и откинулся на удобном сиденье.

Боятся нечего. Машина, доставшиеся армии Курди от Корпуса морской пехоты США – солидно бронированна и уверенно держит пулю от АК. Самого распространенного здесь оружия ближнего боя. Вероятность нарваться на РПГ – равна нулю. Драться за правительство Курди, никто не хочет.

Наемники, в основной массе отошли на север, к Мосулу. Вместе с ними отошли остатки американских войск и их союзников. Что плохо, отошли в полном порядке с техникой и снаряжением уничтожив стратегические запасы. Генерал Освальд Диккенс, командующий союзным контингентом, лично проследил, что‑бы в руки персам не досталось ни одной тонны боеприпасов или даже штопанной униформы. Сейчас генерал свалил в Эрбиль, где срочно приводит в порядок отступившие войска. Собирается драться всерьез.

Дворец Аль‑Фау Палас, теперь, после бегства американцев занимал штаб иранских частей штурмующих сейчас Тегеран. Правое крыло занимало армейское командование, левое – "пасдеран".

Бригадный генерал Эсхан Салами, стоял у огромной карты Багдада на которой офицеры‑операторы отмечали продвижение штурмовых групп к центру города. Правительственный квартал, Аль‑Карх, был окружен еще ночью и защитники – обречены. Зная, что их ждет, на пощаду они не рассчитывали, поэтому собирались дорого продать свою жизнь.

– А полковник… Рад что вы прибыли. Шифровка из штаба корпуса. Возвращайтесь в Басру. Там такой бардак. Надо скоординировать действия нашего и армейского спецназа, и скинуть американцев в залив. Пока Умм‑Каср в их руках, нечего думать о наступлении на Эрбиль.

Генерал, прав как всегда. Конкуренция между армией и корпусом стражей, сейчас, в ходе войны принимала совершенно гротескные формы. Артиллерия сухопутных войск принципиально не подавляла огневые точки американцев, зная, что здесь в атаку пойдут стражи или "басиджи". Авиация КСИР [256] не раз и не два, по "ошибке",сбрасывала бомбы на армейцев.

– А Тикрит…?

– Майор Занди – опытный боец, полковник. Большой специалист по ловле шелудивых суннитских псов. Пусть возглавит оперативную группу из лучших бойцов, пока вы будите отсутствовать. Надеюсь суток – вам хватит. Наведете порядок и сразу сюда. Вас там встретит подполковник Дайи.

– Извините, господин Салами, но майор очень пригодится мне в Басре. Его группа часто действовала в том направлении. Разрешите взять его с собой. Вместо него – справится мой заместитель, подполковник Нурузи..

– Хорошо. Сказал генерал и отвернулся, давая понять, что аудиенция закончится.

Русский Ми‑17 с эмблемой КСИР уже раскручивал лопасти, когда полковник вместе с группой Занди и своим водителем загрузились в десантно‑пассажирский отсек. Пол был в засохшей коричневой жиже и ощутимо вонял кровью.

Мирзапур брезгливо скривил губы и заорал на пилотов.

– Что здесь грязь развели? Это недостойно..

– Только что перевозили раненных, извините, полковник…Без всякого почтения отозвался пилот переключая тумблеры и не отрывая взгляд от приборов.

С Занди под рукой – Мирзапуру было гораздо спокойнее. Постепенно в голове начал складываться план побега.

"Басра – это хорошо. Просто подарок Аллаха…!"

Набрав высоту, вертолет шел на юг придерживаясь шоссе Љ8, великолепной, асфальтированной трассы, построенной еще западными немцами в конце семидесятых, по воле ныне покойного Саддама[257]. Сейчас по шоссе, бесконечным потоком шли персидские войска. Ирония судьбы. В Ираке диктатор построил отличные дороги, ведущие в самые отдаленные уголки что бы легче перебрасывать войска в случае восстаний или войны. Это сыграло для Ирака роковую роль. Механизированные войска вторжения, что иранские, что американские катились по этим дорогам к Багдаду словно на параде.

Вот и русские, сейчас в Германии поступают так же. Рвутся вглубь страны, обходя узлы сопротивления и окруженную у Берлина группировку Уолта и основные силы бундесвера. Теперь понятно, что европейская компания выиграна Москвой вчистую, американцы не успеют перебросить за океан новые боеспособные части. А европейцы…они уже не вояки.

Мирзапур с презрительной усмешкой вспоминал, как моряки из "Пасдаран" поймали в нейтральных водах, пару британских катеров с коммандос королевских ВМС и несколькими матросами. Уж очень те близко подошли к территориальным водам исламской республики. Без единого выстрела захватили! Элиту высокомерной "владычицы морей". Потом выпустили, вдоволь насладившись истерикой и унижениями некогда могущественной империи над которой никогда не заходило солнце.

Европейцы настолько же трусливы, насколько и хитры. Его, полковника, преданного Родине и Аллаху человека, завербовали на помощи единоверцам в Афганистане. Да, оказывал он её незаконно, но он…он был прав[258] Неверные должны знать, что спокойно им не будет нигде и никогда. Незаметно для себя, полковник сжал кулаки. Он запутался. Слишком сильно запутался. Теперь надо бежать. Ну и пусть. Иран, его страна, вечная, великая Персия – снова крепко встала ногой в Междуречье. Остальное – уже не важно. Важна только его семья, которая сейчас рядом с границей, под защитой родственников, ждет сигнала. Осталось немного, совсем немного..

Он все продумал. Сначала в Сирию по подложным документам, там есть верные люди, они помогут скрыться. Потом Бейрут – оттуда в Тунис, частным самолетом. Война‑войной, но самолеты, как не странно еще летают. Уже из Туниса – в Южную Америку. Пересидеть, спрятаться. Там хоть и живут неверные, но это страны эмигрантов, людей без корней и предков им плевать кто ты и откуда приехал. То что сейчас надо.

Хаос. Полковник только сейчас понял, что выпустил на волю зверя хаоса, который бросился на неверных полосуя своими когтями. Словно сыпь, по телу Земли множились багрово‑гнойные нарывы конфликтов. Застарелая ненависть, сдерживаемая глобальной экономикой и великими державами вырвалась наружу в своем первобытном обличье. Да будет так! Пусть нынешний правители Ирана – президент Низами и аятолла Хамадаи, нерешительны и слабы, не чета Хомейни, но они увлечены лавиной хаоса, им тоже нет пути назад. Особенно после первых американских бомб, упавших на землю Ирана…Аллах Акбар!

Сидящий в кресле, коммандер Коби Фредель, потеребил пальцами свою нижнюю губу, что говорило о крайней степени задумчивости и повторил вопрос.

– Вы уверены, сэр, что этот человек больше нам не пригодится?

– Уверен, коммандер. Мирзапур – нам больше не нужен. Он и так выжат как лимон. Его куратор, Аист, уверен на сто процентов, что он попытается в ближайшие дни улизнуть, скрыться из виду. Он опасается разоблачения. Нервничает. Так что – его надо убирать. Немедленно. Не дай Бог, он попадет в руки ВЕВАК. Я не хочу рисковать. И так слишком далеко все зашло.

– Понял, сэр. Фридель положил трубку телефона специальной связи. Спорить с Ферзем не следовало. Заговорщики плывут в одной лодке, не стоит её раскачивать, потонем все. Уберем Мирзапура, может быть удастся прищучить и шустрого Розетти. Зря он крюк на Саудовской Аравией заложил. У пилотов Кинга, будет время перехватить "Геркулес" над пустыней. По крайней мере, они "ведут" транспортник уже почти час.

Потянувшись, коммандер взял в руки микрофон радиостанции и отдал короткую команду. Через секунду микрофон отозвался.

– Принято.

Шесть человек, лежали на плоской крыше заброшенного дома, часто используемого как место для охоты змей и скорпионов. До 2003 года здесь был пост метеослужбы, но когда вторглись американцы, здесь попытались остановить гвардейцы "Хаммурапи"[259]. От тех боев осталось несколько остовов разбитых Т‑72, засыпанные песком траншеи и огромный пролом в стене полицейского поста от танкового снаряда.

Командиром группы, был штаб‑сержант, Герберт Олби. Он давно работал сам на себя, подряжаясь то на один, то на другой контракт, для частных военных компаний. С действительной военной службы его выгнали давно, еще в девяносто седьмом, когда он раскроил физиономию одному хлыщу из штаба 18 корпуса, отказавшимся педиком. После реформ саксофониста Клейтона, в вооруженные силы хлынул поток извращенцев, считающих себя ровней нормальным людям. Герберт служил в 75 полку рейнджеров – не хрен собачий. И подобных mariconas – терпеть рядом с собой не собирался. Был скандал, потом увольнение, несмотря на Иракскую компанию и Сомали…Все ему сочувствовали, только хрен ли толку? Сначала связался с шайкой мотоциклистов, колесил по штатам больше трех лет, потом. стал работать на DarkStar…

Приказ был простой. Свалить "птичку",летящую на юг от Багдада. Рация, лежащая рядом, зашипела и щелкнула три раза подряд. Летят, голубки…

Движение руки откинув полу накидки песчаного цвета скрывающего его и людей на открытой местности, Олби извлек длинный тубус FIM‑92 Stinger. Еще двое бойцов, лежащих по краям крыши извлекли такие же. Клиент хочет гарантий уничтожения объекта‑он их получит.

Изобилие иранских войск поблизости его нисколько не трогало. Эти персы настолько тупы и ленивы, что не успеют среагировать. Пока сообщат командованию, пока оцепят и прочешут местность. Уйдет не менее получаса. Герберт и его команда будут уже далеко. Несомненно‑ "хаджи" пустятся в погоню, но это не страшно. В тридцати милях отсюда приземлится старичок СН‑46 купленный на распродаже флотского имущества и заберет их. ПВО и истребителей персов, не стоило боятся у них были другие заботы.

Вертолет дернулся и Мирзапур завалился на сидящего рядом Араша.

– Пуск с левого борта…Отстреливай ловушки, Ахмад!!! Заорал кому то пилот, бросая машину в противозенитный маневр.

Слева от вертолета ослепительно вспыхнуло и Ми‑17 основательно тряхнуло

– Есть, ловушки срабо…

– Пуск справа, два пуска….Снова заорал пилот, его голос перекрывал воющая система предупреждения радиолокационного облучения.

Две ракеты "стингер" настигли вертолет вовремя очередного маневра. Взорвавшись одновременно, они разорвали корпус винтокрылой машины напополам, оторвав хвостовую балку.

Последнее, что увидел в своей жизни полковник Мирзапур и его бойцы, это стремительно приближающуюся землю древней Вавилонии, обильно политой кровью десятков поколений его предков.

Окрестности Галле. Германия.24 августа

Над Центральной Европой, бушевал циклон, пришедший с севера Атлантики. Метеорологическая служба обещала почти целые такого проливного дождя и холодного ветра. Природа, сама того не желая предоставила сражающимся войскам дополнительный отдых. Подтянуть тылы, отдохнуть, зализать раны. Не стоит воевать, если видимость не превышает, трех – четырех метров. Очень опасно, своих можно покрошить.

Приказ из штаба корпуса требовал – держать силы в кулаке, ожидая в любой момент прорыва союзников из берлинского района. В Москве, в этот момент шли грандиозные словесные баталии, где боролись две диаметрально противоположные точки мнения на сложившуюся вокруг Берлина ситуацию.

Первый вариант, который отстаивал начальник Генерального штаба предполагал, не затягивать горловину образовавшегося мешка у Магдебурга и Штендаля – дать союзникам самим выйти из оперативного окружения, затем, преследуя отступающих параллельным курсом, добить на так называемой Брауншвейгской равнине используя превосходство в огневой мощи и мобильности. После чего с сопротивление на западе было бы покончено. Второй вариант, естественно, предлагал главком Сухопутных войск – наоборот, ударить навстречу из Галле и Перлберга, полностью замкнуть кольцо и раздавить союзников постоянным огневым воздействием. Обе стороны предлагали веские аргументы. План Усольцева – был быстр и удобен. Бронетанковые силы, поддержанные армейской авиацией, должны быстро расправится с отступающим противником, вися у него на флангах. Как монгольская конница в битве на реке Шайо[260].

Но были и минусы. Корпуса, преследующие противника на его территории, окончательно отрывались от баз снабжения и обеспечения, которые находились еще в Польше. К тому же, союзники, могли собрать всю ударную авиацию и АПЛ с крылатыми ракетами, могли здорово потрепать колонны на марше и позволить своим войскам оторваться от преследования.

Схема Суханова – была проще и тяжеловесней. Замкнуть кольцо и давить – давить… "Смерчами", "Ураганами", "Искандерами".

– Людей сохраним и не выйдет из Берлина никто. Придавим на месте…ПВО отработает, авиация не достанет. Спокойно компанию докончим…

– Не выйдет спокойно. Вспомни Варшаву, Суханов. Вспомни Краков… Почти три недели осады. Здесь драться до конца будут. Завязнем. А времени – нет…

– Исландия их держит, господин генерал армии. Ощерился Суханов. Время есть.

– Не удержит долго. Потеряем мобильность, провалим уже победоносную компанию. Пусть вылезут из берлоги, добьем на бегу. И время сохраним и людей.

Громов об этой дискуссии происходящей в Москве, конечно не знал, но прогрызать оборону американцев и немцев, ему не особо хотелось. Хватило воспоминаний деда, отставного подполковника, прошедшего от Орла до самого Берлина. Войну он вообще вспоминал редко а уличные бои в Берлине, вспомнил только один раз. Исключительно нецензурно. Ему тогда повезло. Болванка выпущенная из РаК‑50 попала в моторно‑трансмиссионное отделение тридцатьчетверки‑ пощадив экипаж. Многим его друзьям, прошедшим войну от самой Курской Дуги – повезло меньше. То, что от них осталось, ныне захоронено в парке Тиргартер.

"Нет, в Берлин‑ лезть нельзя. Умоемся кровью. Пожгут с верхних этажей" Громов уже хорошо изучил американцев с немцами. Тяжелые бои, их не пугают, пугают неожиданные тактические ходы. Тогда они теряются и начинают паниковать. Вон, пятый корпус, до упора в Варшаве сидел, несмотря на каждодневные удары "Искандеров" и артобстрелы. А там всего три бригады неполных было.

Полемика в Центральном командном пункте шла почти час, пока Стрелец не остановил разгоряченных генералов и не дал слово пока молчащим разведчикам.

Шеф ГРУ, генерал – полковник Нестеров, чуть наклонив вперед седую голову ткнул лазерной указкой в район Берлина.

– На северном фланге над нашими войсками нависают английские, канадские и австралийские части приблизительно четыре бригады объединенных под флагом первой бронетанковой дивизии Её Величества. Есть поляки, но они деморализованы длинной чередой поражений. В отличии от англосаксов. Последние наоборот, отлично вооружены обучены и не понесли серьезных потерь. – Южный фланг … точка лазера сместилась в Саксонию. Здесь французы, итальянцы, испанцы, португальцы. Боеспособность близка к нулю. Желания драться нет, как и оставаться в Восточной Германии. Французы к тому же понесли тяжелые потери в боях на польской территории. Мнение аналитиков…

– Меня интересует не мнение абстрактных аналитиков, господин генерал‑полковник, а ваше личное мнение. как руководителя военной разведки. Поправил Нестерова – Стрельченко.

Нестеров кашлянул. Волнуется, значит чувствует персональную ответственность.

– Мое мнение – Уолт обязательно даст приказ на прорыв и отход за Эльбу. Это позволит объединить наконец все войска под единым командованием, уплотнить боевые порядки, улучшить управление и снабжение союзников и встретить нас за естественным рубежом. Лишить маневра.

– А Берлин???

– Нет смысла его удерживать. Со стратегической точки зрения, после прорыва на флангах, он уже ничего не стоит. Ловушка. Главное‑ не допустить продвижения наших войск в Западную Германию. Сейчас не восьмидесятые годы, наземных сил у НАТО – кот наплакал, боеприпасов – тоже. Руководство Евросоюза и Германии, Франции, Испании, Нидерландов и Италии требуют оставить Берлин и защищать западную Германию. Понимают, что это прямой путь к ним домой. Повторяю‑ я за первый вариант. Пусть бегут, мы их встретим…

– Какие силы сейчас на Эльбе?

– Никаких. Две недоукомплектованных легких бригады.

– Как вы войска снабжать будите, Нестеров? Не дай Бог, в Польше полыхнет, все коммуникации перережут. От Берлина нельзя уходить. Здесь и ПВО, и Польша рядом …Если выпустим натовцев из Берлина – точно война затянется. Вставил недовольный Суханов.

– Не верно, Суханов. Бегущих убивать проще. Пойдем параллельным маршрутом, на плечах ворвемся за Эльбу. Сделаем все правильно – не с кем дальше воевать будет. Нет у нас времени, осадой Трои заниматься. Ответил за начальника ГРУ – Усольцев.

– Все господа. Стрелец несильно хлопнул ладонью по краю стола. Есть еще пара обстоятельств… Во первых, по данным СНБ, восстание в Польше действительно случится в ближайшие день – два. Во вторых, в ближайшие сутки – будут мятежи мусульманской молодежи от Берлина до Парижа и Лондона. Поляки – узнав о падении столицы Германии и бегстве союзников, заткнутся сразу. Уличные бои‑ только предадут им храбрости. Выпускаем ублюдков на равнину. Пусть рискнут уйти целыми. Есть у нас, козырь в рукаве.

Стрельченко помолчал и добавил.

– Исландию им никто с рук спускать не собирается.

Приказ на начало наступления в девять тридцать по среднеевропейскому времени, пришел в три часа ночи. Прочитав сообщение, доставленное хорошо известным вестовым на БРДМ, Громов выругался, прочитал снова и взяв сигарету выбрался из "Динго" на прохладный и влажный воздух.

Затянулся, разглядывая вывешенные в каждом окне белые простыни. Город Галле – взяли без боя. Без единого выстрела. Это же не Польша, культура, мать их …Ляхи – народ шебутной, до ужаса… Чуть чего не так, сразу рокош, мятеж по‑ нашему. А немцы – у них все по порядку. Что людей убивать, что машины делать. Если бундесвер отошел, сразу дисциплинированно‑ белую простынку в окно. Никакой партизанщины. Вот она‑ вопиющая разница между немцами и славянами.

Тот же Лейпциг и Дрезден, тоже сдались без сопротивления. Бургомистры вынесли ошалевшим гренадерам ключи на атласных подушечках. Как в кино, ей Богу!

Задача, была простой – выдвинуться на Запад и перехватить союзников. Не дать отступить в полном порядке. В помощь выделят эскадрилью Ту‑22М3 с вундерваффе на борту. Главное, не попасть под собственный электромагнитный импульс и не обездвижить бригаду.

– Какая то хрень в Берлине творится, командир. На стол Громова, легла разведсводка. Пальба по всему городу, отмечены взрывы и поджоги.

– А что подробнее – никак?

– Непроверенные данные есть. От соседей …Начальник разведки скосил глаза.

– Что наши последователи железного Феликса говорят?

– Полный, извините за выражение акбар! Муслимы взбунтовались. Грабят все напропалую. Полиция сунулась – по ним из "калашей". Тысяч десять говорят вылезло.

– Охренеть. Хе… Во кантора работает. Даже в Берлине устроили бунт!! Бородатая революция.

– Да вот еще, командир. Союзники срочно госпитали начинают выводить. Боятся мусликов… Да и все население, что в городе осталось – тоже бежит.

Вот оно. Вот смысл последнего приказа Генштаба. Беженцы, напуганные мусульманским мятежом и резней забьют все дороги, осложняя отход третьего американского корпуса к Эльбе. Еще и раненные, которых надо срочно вывозить.

Танк М1А2 сержанта Глисона, завывая турбиной Honeywell AGT 1500 полз по автобану, возглавляя колонну бронетехники 2 HBCT Warhorse, 4 механизированной дивизии армии США. Дивизия, сильно потрепанная у Дрездена, при попытки локализовать прорыв теперь отступала к Эльбе, сопровождаемая огромной толпой перепуганных беженцев. Большинство жителей столицы Германии и её окрестностей, не удрали на Запад, а остались в своих домах, дожидаясь русских. От них ничего плохого не ждали, Берлин не бомбили ни разу, война не выходила из цивилизованных рамок. До сегодняшнего утра. Когда обладатели обрезанной плоти, всю жизнь жившие на пособиях этих перепуганных бюргеров, решили что теперь настала их власть. Берлинская полиция – не может противостоять бандам в сотни двуногих вооруженных автоматическим оружием. Армия, уходила, бросая город к ногам озверевшей от безнаказанности разноязыкой толпы. Следом бросилась все оставшиеся население, забив своими маленькими машинками все автобаны в западном направлении. Это факта, планируя прорыв, союзное командование, никак учесть не могло.

Танк прополз мимо БМВ, где сидело двое ухоженных молодых мужчин а на заднем сиденье мальчик лет пяти. Сидящий за рулем рыдал а второй мужчина гладил его по плечу.

– Твари. Трусливые твари, сэр. Обратился к Глисону наводчик, капрал Свен Дьюи. Никто даже не думает сопротивлялся. Зажравшиеся европейцы…Вы посмотрите – вон в БМВ, сидят откровенные пидоры. Им разрешают усыновлять детей!

Глисон кивнул. Он, как и Дьюи были земляками из Айдахо, сурового, малозаселенного штата известного своими пивоварнями и обилием мормонов. Подобного в их штате, когда грязные извращенцы могут усыновлять – быть не может. Даже в Калифорнии, вряд ли.

Чего вообще стоило влезать в войну с "иванами" из‑за этих развратных неудачников? Когда у нас дома – начался хаос. Парни из южных штатов, что с ними служат, вообще покой потеряли, не зная, что стало с их родными.

Сбив малочисленные заслоны, бронированные колонны третьего армейского корпуса и остатков двух дивизий бундесвера, рванули на спасительный Запад, стремясь оторваться от висящих на флангах русских бригад.

Генерал – майор Громов, нервно постукивал пальцем по клавиатуре тактического ноутбука. Скажи ему две недели назад, про то, что танковой бригаде можно выйти из под зонтика противовоздушной обороны – он лично бы покрутил пальцем у виска. Но это было две недели назад. Горящих точек планеты становилось все больше, даже самые мощные ВВС в мире – были распылены от Каракаса до Кандагара и Владивостока, и мощь ударов американской авиации снизилась на порядок. Плюс – катастрофическая нехватка высокоточного оружия у американцев. Большинство заводов производящих военную электронику оказались в зоне мятежа. От штурмовиков и немногих уцелевших бомбардировщиков и вертолетов "Апач" достаточно было штатного бригадного дивизиона. Он снова покосился на часы. Пора!

Беспилотный дрон RQ‑7A Shadow200 засек русские бронированные колонны параллельно от движения 4 механизированной дивизии генерала Осгуда около полудня. Через несколько минут, пришло подтверждение от наземной разведки. Теперь, спустя месяц войны – уже никто не доверял исключительно воздушной и электронной разведке.

– Браво. Это Боевой конь‑1. Цель юго‑запад. Бронетехника противника. Самовары и гренадеры.

Рота "Браво" – это мы, вторая рота 1/66 батальона второй бригадной группы "Боевые кони", подумал Глисон.

– Юго‑запад, это хорошо. Они нам борта подставляют! Ротный, первый лейтенант Фил Кесседи, сменивший погибшего пять дней назад капитана Стива Деликяна, аж заскрипел зубами в предвкушении удачной охоты.

У русских газотурбинных "самоваров" было одно крайне уязвимое место. Попадание между третьим и четвертым катком – мгновенно приводило к детонации боекомплекта и топливных баков. "Иваны" – это знали и поймать, Т‑80УМ выстрелом в борт, было крайне сложно. Рота "Браво"‑ могла собой гордится. В двухнедельных боях с русскими он умудрились сжечь больше двух десятков Т‑80 потеряв всего пять своих. Все благодаря покойному Деликяну. Он научил танкистов прятаться за горящую бронетехнику и вести из‑за неё огонь во фланг наступающему противнику. Или подпускать на "пистолетный выстрел" и бить в лоб. Но для этого требовалось было нарушать прямые приказы начальства и иметь стальные нервы. Не каждый способен подпустить шустрый, приземистый, завывающий "самовар" на короткую дистанцию. Не говоря про ожидание момента когда он подставит тебе борт. А здесь – такая удача. Подумали, что уже все, можно расслабится.

Давя разросшийся подлесок словно стадо носорогов, рота "браво" устремилась вперед. Еще десять миль по узким лесным дорогам и они выйдут на дистанцию стрельбы.

Громов бросив взгляд на часы.

– Стоп. Кобальт – один. Стоп. Отключить всю электронику. Внимание! Отключить всю электронику! За исключением выделенных каналов! Сигнал "Зарница",сигнал "Зарница"!!!

– Они остановились, сэр! Колонны русских встали. К генералу подскочил адъютант.

– Радиоэфир? Крикнул Осгуд, чувствуя, как похолодело у него в груди.

– Связь противника работает в обычном режиме.

– Черт, да что происходит…!?

Глисон, отчетливо видел колонну стоящих русских танков в трех милях от себя, стоящих как вкопанные на автобане. В тепловизор было четко видно, остывающие раскаленные пятна, остановленных газовых турбин.

– Три мили. Готовность..

Через секунду экран тепловизора CITV померк.

– Твою мать, сэр это опять ЭМИ.

– Не важно. Двигатель цел?

– Так точно, сэр. Связи со штабом батальона нет..

– Приказ уже получен. Надо выполнять! Глисон переключился на восьмикратный телескопический прицел М920. Простой, старомодный и надежный. В последний момент перед выстрелом сержант Глисон‑ подумал о матери. Уже шесть лет она боролась с лейкемией, ей необходимы деньги сына.

– Залп.

Бронебойный подкалиберный M829A3,по утверждениям производителям должен был пробивать любую комбинированную броню русских, китайских или иранских танков что в лоб, что в борт с максимальной дистанции. В теории …На практике‑ Глисон предпочитал целить в борт. Тех кто сильно верил в рекламу от военных производителей, уже отправили домой в пластиковых мешках. Если было чего отправлять.

– Попадание! Заорал Дьюи… Заряжай! Подогнал он на рядового Тимати Баяку, конголезца, служащего в армии за гражданство. Баяку был вынослив, но запредельно туп и подняться выше рядового‑заряжающего ему не светило. Да он и не стремился, ворочал снаряды с удовольствием и считал, что вы жизни ему повезло.

Урановое жало M829A3 отклонилось, от намеченной точки попадания сантиметров на пятьдесят и угодил точно в ГТД‑1400. Убив танк сразу, но спасая экипаж.

Впереди стоящий танк командира второй роты 3 батальона 20 танковой бригады, вспыхнул сразу, словно пропитанная бензином пакля. Командир танка, сержант Савелий Фокин, отчетливо увидел, что из командирского танка успели выскочить люди.

– Контакт на три часа, бронетехника. Ожила рация.

Вовремя. Только собирались выдвигаться вперед, так на тебе. На америкосов напоролись. Или фрицев. Сейчас узнаем. Они же слепыми должны быть…

Мехвод, Серега Копылов, дернул сорока шеститонную машину, разворачивая к лесополосе, откуда летели смертоносные жала БОПС, угловатый лоб "барса".

Еще через секунду, Фокин понял, что с противником, что они попали. После первого попадания в командирский танк, точный огонь американцев вывел из строя еще четыре машины. За секунды.

– Мы их перебьём!! Попав два раза подряд по стоящим танкам противника, Глисон понял, что не зря отрегулировал телескопический прицел прицел М920. Первое попадание, еще одно. Свою жизнь – он не продаст за дешево.

Уцелевшие "Самовары" разворачивались стремительно, словно чудища из его детских кошмаров, захватывая цели тепловизорами "Агава‑3С".

– Отходим, отходим! Слева еще "самовары"! В ушах Глисона бился голос ротного, Фила Кесседи.

Врубив заднюю передачу "Абрамс" начал пятится обратно к лесной просеке. Господи, какое счастье, что они остановились перед стрельбой по русским и спасли турбины.

У Сереги Фокина, с прицеливанием проблем не возникло. Белые пятна, обозначающие угловатые М1А2, были четко видны.

Танк Глисона, спасла толстенная лобовая броня. С такой дистанции её не пробивал даже "Свинец‑2". Дважды, танк тряхнуло, будто они оказались в эпицентре землетрясения, но двигатель завывая продолжал тащить их многотонную пятнистую тушу задним ходом через лес.

Из роты "Браво",лучшей по результативности во всей армии США из десяти машин[261] обратно выбралось четыре, сильно побитых, но еще боеспособных.

На дорогах, ведущих на запад творился полный хаос, потерявшие управление и частично мобильность колонны, подвергались постоянным огневым ударам РСЗО и гаубиц русских. Танковые батальоны "барсов",обходя наспех организованные узлы сопротивления уже кромсали вставшие колонны, перехватывая пути для отступления. Армии НАТО уже не было. Была толпа людей, стремящихся любой ценой выйти из под огня и спасти свои жизни[262].

В штабе Западного направления, царило странное возбуждение. Успех был полным, ошеломительным, но… Фланги. Проклятые фланги.

– Сами в котел лезем. Бушевал Волобуев, смотря на электронную карту. О чем там в Москве думают. Мы десять дней без пополнения воюем, НЗ по боеприпасам перед наступлением вскрыли. Запасы топлива двадцать‑двадцать пять процентов от нормы и то за счет трофеев. Ударят с флангов и писец. Побежим обратно, как Тухачевский от Варшавы. Ладно французы, но англичане с канадцами – упрямые ребята.

Выслушавший его человек в штатском, вздохнул и ободряюще улыбнулся.

– Не переживайте, генерал армии. Англичане не ударят. И французы тоже. Это я вам, как представитель Ставки говорю.

– Да с чего вы взяли…? Удар напрашивается сам собой.

Штатский перестал улыбаться.

– Господин Волобуев. Не разочаровывайте руководство страны. Есть сферы, куда не стоит вторгаться даже таким талантливым военачальникам как вы. Вы делаете свою работу – правительство, свою. К вам же никто, не лезет с наставлениями. Вам доверяют. Так доверяйте и вы, тем кто руководит страной.

Генерал кивнул. Ему категорически не нравился, этот немногословный штатский, который постоянно торчал у него в штабе. Замполитов теперь не было, были представители Ставки. К чести штатского в стратегические вопросы он не лез, держался в тени и не мешался под ногами. Судя по выправке‑ тоже из вояк. Это первый случай, когда он открыл рот.

Третий армейский корпус армии США, вернее его остатки и обескровленные подразделения бундесвера откатывались на запад, даже не думая об организации промежуточного рубежа обороны. Они просто не успевали. Управление было нарушено, противник атаковал беспрерывно, авиация ничем помочь не могла. Генерал Уолт, надрываясь орал на дежурного офицера, требуя соединить его с председателем ОКНШ, адмиралом Миллером.

Все, с первого дня, пошло не так. Вместо седьмой полевой армии в составе трех корпусов и десяти расчетных дивизий в Европе оказалось только два корпуса. Причем пятый армейский, мог считаться максимум как дивизия. Из элитного восемнадцатого воздушно‑десантного корпуса сюда, в Германию, не прибыло ни одного человека. Все увязли в боях на территории США и Венесуэле. Но этого мало.

Объединенный комитет начальников штабов, ничего лучшего не нашел, как приказать пятому корпусу удерживать Варшаву. В политических целях. Дробя и без того ослабленные силы EUCOM. Надеялись на своевременное прибытие резервов из США. Будь седьмая армия в полном составе, блицкриг русских захлебнулся ещё на Висле. В итоге "иваны", окружили Варшаву и спокойно встретили контрудар третьего корпуса Коуна. Оглушив и ослепив нас электромагнитным импульсом. Как выяснилось просто, сделать посмешищем и наголову разбить сильнейшую армию в мире.

Уолт был уверен, что мятеж в южных штатах, наступление талибов в Афганистане, вторжение Ирана в Междуречье и бои в Европе – связаны между собой. Сучье ЦРУ! Шпионы вообще не чешутся, раз проспали такой заговор. Хотя "иваны" тоже хороши.

Один десант на Исландию чего стоит. Действуют вопреки традиционной стратегии и тактики. Атакуют превосходящие силы, пользуются нерешительностью европейцев, навязывают встречные бои. Парализовали нашу авиацию, постоянно атакуя авиабазы крылатыми и баллистическими ракетами. Знают наши уязвимые места и с методично бьют по ним. Остановить их можно, только применив энергию ядерного распада.

– Приветствую. Голос адмирала был еле слышен из‑за помех.

– Здравствуйте, сэр. Не скажу, что день добрый…

– Уже в курсе, Уолт. Должен вам сообщить. Вы отстранены от командования. Новый главком прибудет в Германию, через сутки.

Уолт неслышно вздохнул. Вот и всё. Блестящая карьера – псу под хвост. Из‑за вашингтонских мудаков. Но парней надо спасать.

– Адмирал, сэр… Требую разрешения применить ядерное оружие, что бы сдержать наступление противника. Настоятельно требую. Обстановка складывается критическая. Над третьим армейским корпусов нависла угроза полного уничтожения. Хочу обратить внимание на полное бездействие союзников…

– Нет, генерал. Было слышно, что Миллер волнуется.

– Миллер, черт возьми, речь идет о десятках тысяч жизней. Если мы не остановим русских в ближайшие часы, новому главкому‑неким будет командовать. Нужно спасать положение. Как в Исландии…

– Вы не поняли Уолт? Нет – значит нет. Вы многого не знаете, что несколько секунд назад, русские нам ответили. Базы на Гуаме‑ больше не существует. Уничтожена ядерным ударом с подводной лодки. "Иваны"‑ не стали размениваться на воздушный ядерный взрыв.

У генерал перехватило дыхание, рука нервно рванула пуговицы на форменной рубахе.

– Это еще не все, генерал. Безжалостно продолжил Миллер. У нас "Радуга". Захват ядерных боеприпасов и нападение на штаб Глобального ударного командования.

– Русские, сэр?

– Да вот хрен! Похоже, что мексиканцы. Или еще какие то недорезанные поклонники Кастро или Уго Гомеса. У нас образовался еще один фронт. Про Европу надо забыть. Пусть кувыркаются как хотят.

Двадцатая танковая бригада, пробилась к Эльбе через отступающие колонны союзников, и ощетинившись орудийными стволами намертво встала на берегу, полностью блокировав возможность отхода. Осталась одна возможность – уходить налегке. На бегущих людей, русские обращали мало внимания, охотились за дорогостоящей техникой. В массовое движение "окруженцев",среди западных военнослужащих‑ в генштабе никто не верил.

Тяжелая бригадная группа "Warhorse",рвалась на запад, подобно волку, угодившему в капкан. Когда серый хищник откусывает себе лапу, стремясь к свободе. Обреченный вырваться или погибнуть.

Остатки роты "Браво" были на острие удара, когда попали под прицельный огонь "барсов" ждущих их в лесополосе. Танку Глисона – не повезло сразу. В его "Абрамс" идущий во главе колонны подряд угодило два БОПС. Один угодил в борт, другой в заднюю часть огромной, квадратной башни. Издалека, это наверно было похоже на полет скоростных светлячков.

Каждый такой светлячок развивал скорость больше тысяча семисот метров в секунду прошивая практически любую бронезащиту на дистанции до двух километров. Механизмы заряжания Т‑80 исправно дослали очередной снаряд, но "Абрамсу" Глисона было уже достаточно.

Раздался оглушительный хлопок и Глисона обдало раскалённым воздухом и какой‑то горячей жидкостью. В наушниках слышалось шуршание и треск помех, дышать было совершенно нечем. С трудом отвалив люк, сержант вывалился на крышу башни с жадностью вдыхая кислород. Затем оглянулся. Танк, отчаянно дымя, словно пароход, продолжал ползти прямо на русских. Обернувшись, заглянул обратно в люк. Экипажа больше не было. Их просто размазало внутри бронированного корпуса. Кто‑то из них, непроизвольно послужил щитом который принял основной удар на себя, спасая Глисона.

"Надо сваливать" подумал сержант, спрыгивая с башни танка. Вовремя, надо сказать. Через секунду, в танк врезался ещё один бронебойный "светлячок",пробив корпус по диагонали.

Очнулся Глисон от воды которая текла ему на лицо и от разговоров на чужом языке. Рядом стаяли трое, один поливал ему на лицо воду тонкой струйкой из пластиковой бутылки.

"Русские! Плен!" Сразу понял, Глисон отмахиваясь от лившийся на лицо воды. Русский усмехнулся, убрал бутылку и сделал движение стволом автомата. Вставай мол ….

Через полчаса, Глисон давал показания тощему очкарику, сносно говорившему по английски на маленьком стадионе превращенных русскими в фильтрационный пункт для военнопленных. Здесь были врачи и полевая кухня. Выслушав Глисона, забив данные в ноутбук и сфотографировав его на цифровую камеру, очкарик протянул ему пачку гигиенических влажных салфеток и приказал.

– Оботритесь сержант, вы весь в крови…Должен вам сообщить, что вы находитесь под защитой международного права согласно Женевским конвенциям. Все, проходите на футбольное поле и возьмите памятку..

– Какую памятку?

– Поведения в плену. Вы не на курорте, здесь адвокатов нет. Соблюдайте правила и все будет хорошо.

Еще через пару часов, его в числе двухсот американцев построили в колонну и погнали на восток.

– По моему все, господин генерал! Начштаба Слепнев, облегченно улыбнулся и снял тактический шлем, потирая рукой редкие, взопревшие от пота волосы. Противник полностью дезорганизован и потерял большинство техники. Французы, вместо того, что бы ударить нам в тыл – отходят без сопротивления.

Громов качнул головой..

– Ты что нибудь понимаешь, Слепнев? Вся эта компания с самого начала – сплошная авантюра. Французы вообще, после недели боев только и знают, что бегать.

– Думаю, надеялись на американцев. А у американцев – ж. па..

Диалог прервало сообщение из штаба корпуса. Пробежав его глазами, Громов вздохнул.

– Рано чего то мы с тобой радуемся. Наши их авиабазу Андерсен на Гуаме с помощью ядреной бомбы с говном смешали. Сейчас штаб корпуса предупреждает о возможном ответном ударе.

Новый приказ по бригаде, пришел чуть позже.

– Выдвигаться строго на юг. Занять район Лейпцига и Кемница.

– Ясно, господин генерал. Обеспечиваем фланги. Правильный ход.

До Лейпцига по прекрасным автобанам, дошли за два часа, вместе с колонной первой тактической группы. Дороги были пусты, не считая брошенных автомобилей беженцев. Громов оглядел на внушительную колонну "барсов" ползущих по автобану и на беспилотники кружащие над головой и расправил плечи.

"Не, господа хорошие. Болт вам в зубы, не остановите вы нас" Подтверждением его мыслей были белые флаги встречающие русские танки на каждом аккуратном, добротном, немецком доме.

Окрестности Монтеррей. Мексика.24 августа

– Задачи такие, поддержать огнем третью HBCT "Sledgehammer". Парни генерала Шеллмана, собираются брать этот городок сходу. Чиканос – собираются драться до последнего, но это их мечты. Всем известно‑ какие они вояки.

Роджер Логан, в другое время может и усмехнулся, но сейчас ему, как и другим пилотам "Апачей" – было не до смеха. По двум причинам. Во – первых, в армии США служило очень много мексиканцев и большинство совсем не горело воевать, за звездно‑полосатый флаг против своих соплеменников. Вот русских или арабов стрелять‑ пожалуйста в своих, упаси Бог.

Поэтому испаноязычные стали из армии тикать. Причем хорошо – если тихо и без оружия. Но бывали и противоположные случаи. Вот в Калифорния, местная национальная гвардия наполовину укомплектованная чиканос разбежалась, порой переходя к боевикам целыми ротами, убивая офицеров и сержантов. Потом, из армии побежали афроамериканцы. Так же с оружием и боеприпасами, присоединяясь к бандам черных и мулатов действующими в крупных городах. Следом побежали – белые. Что удивительно не только солдаты и матросы, но сержанты и даже офицеры. Бежали южане, пробираясь домой и вливаясь в отряды менитменов. Если Армии и Корпусу морской пехоты – еще удавалось держать дисциплину на должном уровне, то резерв и национальная гвардия, стремительно превращались в недисциплинированную, вооруженную и буйную толпу. Склонную к грабежу и межрасовым столкновениям. Например, в той же Калифорнии, по сигналу в части явилось менее трети резервистов. В Юте – половина, в Небраске – менее сорока процентов. Предпочитали отсиживаться дома, защищая свою семью, чем воевать у Басры, драться с русскими на Эльбе или ловить талибов. Военная полиция сбилась с ног, разыскивая уклонистов и дезертиров.

Будучи не глупым парнем, тем более с боевым опытом, Роджер понимал, что распад и коллапс, с каждым днем конфликта будет усиливаться. Достаточно вспомнить Алабаму. Там беспорядки подавили в зародыше, но стоило HBCT "Sledgehammer" покинуть штат, как там тут же снова начались столкновения. Белые против черных. Обе стороны применяли крупнокалиберное оружие, вплоть до минометов, позаимствованное с резервных складов.

Здесь, на границе с Мексикой, все было гораздо хуже. "Чиканос" учились воевать, и учились быстро. Теперь это были не шайки подростков и подсобных рабочих, и недалеких мигрантов накуренных марихуаной. Это была целая армия, вкусивших крови отморозков, готовых убивать и умирать. Она постоянно усиливалась за счет дезертиров из числа US Army и мексиканских военных сотнями бегущих под руку наркобаронов. Сопротивление стало возрастать с каждым днем, особенно на Юге. Чувствовалась умелая рука направляющая боевиков. Они стали хитрее, и опаснее.

Что уровень боевиков, заметно вырос стало ясно еще по боям в Браунсвилле и Порт‑Исабел, на нашей территории. Уже тогда третья пехотная дивизия, понесла весьма чувствительные потери. Роджеру запомнился случай, который ему рассказал, пехотный капитан – Джесс Мэрфи. Рота "Чарли", под командованием Мэрфи отправилась прочесать переулок от центральной улицы Браунсвилла, Бока‑Чука. По данным разведки, там были гражданские в нескольких машинах. Пехота туда сунулась и Мэрфи четко слышал надрывный детский плач, из ближайшего седана "хёнде" и видел людей откинувшихся на сиденьях. Выяснилось‑ что это пластиковые, искусно загримированные куклы, а машины‑начиненные взрывчаткой с гвоздями и подшипниками, мины‑ловушки. Потом, после взрывов на роту обрушился шквальный огонь с верхних этажей. Из пулеметов и автоматов. Если бы не звено "Апачей" Логана‑ рота "Чарли" там бы и осталось, вместе с Мэрфи. Но вертолетчики их спасли, залив свинцом крыши и верхние этажи.

После боя, капитан завалился к ним на базу с ящиком "Будвейзера" отблагодарить за спасение своей пехотной задницы. Познакомились, выпили…

Мэрфи, смотрел на Логана во все глаза, когда узнал, что он тот самый герой, который больше недели пробирался к своим, по русским тылам.

– И тебе, сам Обайя – руку жал?

– Жал. И "пурпурное сердце" – во! Роджер ткнул пальцем себя в грудь. За ранение легкое.

– Я там, на русском фронте не был. Сказал Мэрфи. В Ираке был – три срока. Но думаю‑здесь сложнее. Там хоть – видно, кто враг‑кто нет. Здесь все по другому. Вчера одна сеньорита, соска малолетняя лет пятнадцати угробила пятерых из 385 батальона военной полиции.

– Это как?

– Прикинулась беженкой с грудничком. Подошла к "Хаммеру" и кинула ребенка внутрь машины. Это была замаскированная бомба. Машину разворотило, пятерых убило сразу. Один – говорят выживет, но остаток дней будет питаться через трубочку. И ведь, обычная с виду "кончита", таких сам десятками трахал…

– А малолетка?

– Ей не повезло. Не успела убежать, зацепило взрывной волной, когда встала – её разрубило очередью из "минигана". Когда подошел, она еще дышала…

Мэрфи глотнул пива, и посмотрел в глаза Роджера.

– Она прошептала перед смертью – Атцлан..

– Что за чушь, Атцлан?

– Мифическое место происхождения ацтеков. Якобы именно из этого Атцлана‑они пришли в собственно Мексику.

– И где этот гребанный Ацтлан?

– На севере от мексиканской границы. Где‑то у нас…в США.

– И что весь нынешний бардак из‑за какого то Атц. Ацт…?

– Да нет. Думаю это так, идеологический фетиш. Все гораздо глубже и хуже. Я, Роджер, со своей ротой "Чарли" в каких только переделках не бывал, но всегда знал четко – мы солдаты самой сильной и свободной державы мира…А сейчас? У меня шестнадцать человек сбежало за три недели. С оружием, включая сержант‑майора. Еще двадцать шесть‑в госпитале. В роте‑треть от штатного состава. Еще пару недель‑ и в роте останется меньше взвода.

Роджеру ответить было нечего. Этот измученный тяжелыми боями пехотный капитан, чудом выживший в том переулке – говорил правду. Никто, ни один аналитик или даже стратег из ОКНШ вряд ли мог представить себе подобный сценарий. Войну с русскими – еще можно было предположить, но одновременный мятеж в США, вторжение Ирана в Ирак, обострение в Афганистане и Венесуэле…??? Военная мощь была распылена на множество фронтов, нигде не удавалось сконцентрировать нужное для победы превосходство. Мечемся как кошки при пожаре, несем потери, толку‑ ноль.

Логана, после счастливого спасения и долгого путешествия по русским тылам‑лично встречал главком сил НАТО в Европе‑ генерал Уолт. Потом, Роджера, уже помытого, побритого и облаченного в парадный мундир, отправили вместе с десятком таких же счастливчиков‑ домой.

В столице их ждала огромная толпа, потом – Белый дом, торжественный прием у президента. Логану, отчетливо врезалось в память как плохо выглядел мистер Ричард Борат Обайя. Серый цвет лица, лихорадочный блеск в глазах, трясущиеся руки. От стремительного и обаятельного мулата, за месяц не осталось и следа.

Еще три дня его, словно циркового урода возили по всяким общественным мероприятиям где ухоженные женщины и мужчины в отлично сшитых платьях и костюмах, сдержанно аплодировали рассказам о его рейде по русским тылам. Как выяснилось‑ это всякие благотворительные вечеринки, собирающие деньги для сражающейся армии. Может быть – это дело и полезное, но его от этих лощеных хозяев жизни, буквально тошнило. Бесило так же вечное наличие у его гостиничного номера люкс – толп журналистов, снимающих каждый его шаг и сующих диктофоны под нос. Со своими родителями, он еще успел встретится, с родителями же попавшего в русских плен‑Гарсиа, нет. Не удалось и дозвонится, телефонная и интернет связь с Атлантой, отсутствовала уже больше двух недель. Связаться можно было только по радиостанции.

Короче промыкавшись так четыре дня, капитан Роджер Логан, буквально упросил бригадного генерала Сайкса из штаба армейской авиации – отправить его на передовую. Тот слово сдержал и через десять часов – Логан уже примерял летный шлем в кабине АН‑64D "Апач". Хоть и не самая новая модификация, но все равно лучше, чем ничего. Вторым номером, оказался крайне спокойный и смышленый малый Кен Кинсли из Национальной Гвардии Огайо. Опытный стрелок, он служил ещё в первую иракскую компанию. Можно сказать – повезло. Не родная душа конечно, как был обжора Марсель, но тоже неплохо. Главное нервы крепкие и стрелял метко. Единственный минус‑ курил как паровоз, отчего в кабине постоянно воняло табаком.

Авиационная бригада 3 пехотной дивизии "Falcon" куда входил первый ударный батальон "Гадюки",где теперь служил Логан – насчитывала процентов шестьдесят от штата. Особенно здорово пострадал штурмовой батальон "KnightHawk " в боях за Порт‑Исабел, когда пытались лихо высадить вертолетный десант и вбить клин в оборону "чиканос". Высадить высадили а вот потом – началось. Отряды "чиканос" на своих пикапах с ПТРК "Тоу" и крупнокалиберными пулеметами, блокировали место высадки начав расстреливать вертолеты снабжения. За трое суток – пехота потеряла восемнадцать человек а вертолетчики – пятнадцать машин, включая четыре "Чинука". Только с прибытием РСЗО MLRS удалось отбросить "мокрые спины" и деблокировать пехоту.

Дебютировал в новом для себя батальоне – Логан, вечером, поддерживая огнем – передовую группу "Абрамсов" двигающихся к аэропорту Броунсвилла. Прогулки не получилось, их встретил шквал огня из зенитных пулеметов и трофейных "миниганов" установленных на машины. Но с этой напастью‑ Логан уже знал как бороться, афганские командировки, даром не прошли. Главное – внимательно вертеть головой и слушать авианаводчика с земли.

Теперь вот – Матаморос, по другую сторону границы. Застройка – типично мексиканская, беспорядочная. Для боевиков – раздолье, особенно учитывая то, что штат Тамаулипас‑уже лет сорок считается вотчиной старейшего картеля мексиканской мафии "Гольфо". Против нас, готово сражаться почти все мужское население города. На регулярную мексиканскую армию и федеральную полицию, нам надеяться не стоит. Они сюда, в приграничье – даже не суются. Не хватает тяжелой техники по их словам. Вообще, официальный Мехико, уже почти неделю, проявляет полную пассивность, продолжая причитать про бедность и слабость и не переставая сосать из американского бюджета миллионы на переоснащение армии.

– Задача ясна? Громкий голос командира их ударного батальона, подполковника Буллингера, оторвал Роджера от тяжелых раздумий.

– Да сэр! Рявкнули пилоты и стрелки – операторы.

– Отдых, потом обед! Через три часа – вылет. Свободны.

Когда все потянулись к выходу, Буллингер, сказал.

– Капитан Логан, останьтесь пожалуйста.

В небольшой комнате, Роджера ждали двое. Полковник ВВС и человек в штатском с не запоминающимся лицом и неприятными, словно оловянными глазами.

Полковник, тут же протянул ему руку.

– Роулсон, AFSOС …[263]. Очень приятно лично увидеть героя русского фронта. Присаживайтесь, Роджер.

Следом представился штатский.

– Помощник Министра внутренней безопасности, Закк Ларкин.

Оба рассматривали Роджера с интересом. Молчаливая пауза, продолжать больше минуты, пока Роулсон, не протянул Логану бумагу, украшенную гербом США.

– Ознакомьтесь и подпишите, капитан.

Логан, пробежал текст глазами и поднял взгляд.

– Я вроде присягу давал. этого достаточно.

Роулсон хмыкнул, Ларкин молитвенно закатил глаза к потолку.

– Послушайте, Логан. Присяга‑ присягой но то, с чем вас ознакомят сейчас, должно стать известным общественности не раньше чем через полвека. А лучше‑ вообще никогда. Вы подпишите бумагу о неразглашении или мы расстаёмся?

Роджер на секунду задумался…Все складывается здесь, в бригаде "Фалкон" – неплохо. Но с другой стороны, Роулсон из управления спецопераций ВВС и этот мутный Ларкин из МВБ – обязательно предложат что тот интересное. Опасное, рискованное. После боев в небе над Вислой, когда твою машину пытаются нащупать огненные щупальца русских зенитных автоматов. Когда адреналин закипает в крови и каждая секунда может стать последней.

"Постепенно превращаюсь в адреналинового наркомана" подумал Логан и пододвинул бумагу к себе. Чиркнул корявую закорючку и оттолкнул бумагу обратно. Она тут же исчезла в портфеле Ларкина.

– А теперь, капитан Логан, слушайте внимательно. С этого момента, вы приписаны к AFSOG. Собирайте вещи у вас – полчаса.

– Один вопрос, сэр. Мне нужен стрелок‑оператор?

– Он уже подобран. И ждет вашего прибытия, капитан…

Их уже ждал, раскручивая винты CV‑22 "Osprey". Едва Роджер успел сесть на сиденье, как ему сунули в руки папку украшенную зловещими надписями Top Secret и перетянутую красной нитью.

Открыв её, и начав читать, Логан, почувствовал ледяное дыхание смерти у себя за спиной. Повернув лицо к сопровождающим, Роджер спросил

– Что об этом никто не знает?

– Вы о чем, капитан?

– Про авиабазу Берксдейл и захват…

– Нет. Но скоро узнают. Держать в тайне захват командного пункта одного из элементов стратегической триады – невозможно. Информация уже просочилась, значит через пару часов, об этом будет знать весь мир. Мы и так скрывали это больше двух суток. Пресс‑служба ВВС, говорила что стрельба на авиабазе‑ результат несчастного случая.

– А насчет генерала Марьентоса?

Роулсон оскалился.

– Нет, Логан, никто. И если вы сработаете четко, то никто и не узнает…

Роджеру хотелось орать благим матом. Еще две недели назад – генерал Марьентос считался единственным союзником США, на которого можно положится, южнее Рио‑Гранде. Теперь‑ его надо стереть в порошок. Если не удастся взять живьем. По данным разведки(а где она, мать их, была раньше?) Марьентес был по уши завязан в связях с наркокартелями и стоит за дерзким терактом в Берксдейле. Больше никакой информации, не было, но командование считало, что этого вполне достаточно. Опять игра вслепую, как в Афганистане.

Летели буквально двадцать минут. Аэропорт Нуэсес Каунти, Корпус‑Кристи. Приземляемся, разгоняя пыль, огромными лопастями кавертоплана. Аэропорт по периметру обложен мешками с песком спиралями колючей проволоки. Дополняли картину, смотровые вышки с установленными пулеметами и кружащий в небе беспилотник, патрулирующий окрестности.

– Добро пожаловать в Кэмп Сигма, капитан Логан! Услышал Роджер очень знакомый, скрипучий голос. Полковник. Вулидж!?

– Вы живы, сэр? Тупо спросил Логан рассматривая полковника.

– Как видишь.

– Но нам сказали, что вы – погибли..

– Мало ли, что сказали. Меня сбили и мы с сержантом Нери и капралом Суингером, почти сразу попали к полякам. Диверсионное подразделение "Гром". Связи не было, прятались от русских пеленгаторов. И только спустя неделю вышли к своим. Остатки наших "Крыльев Победы" к тому времени отвели в тыл, на авиабазу Вроцлав. А потом. Русские применили свою супер‑бомбу и ты сам знаешь, какой начался бардак. Меня вскоре выдернули сюда, в штаты, как специалиста по планированию ночных рейдов армейской авиации…

Вулидж скривил губы. В голосе чувствовалась горечь и ирония. Роджер сам отлично помнил, эти ночные полеты, удары "хеллфайрами" по танкам "иванов",яростный ответный огонь с земли, белесые, словно черви, инверсионные следы зенитных ракет.

– Это вы, настояли, сэр, о моем переводе сюда?

– Да. Ты проявил себя молодцом, особенно под Радомом. Сейчас нужны именно такие люди.

Брифинг начался в обширном ангаре, где раньше содержались небольшие частные самолетики, ныне угнанные мексиканцами или разобранные на запчасти. Малая авиация у боевиков в большой чести. И наркотики перевозить и раненных, можно и оружие. Даже использовать в крайний случай – как бомбардировщик.

Теперь в ангар набилось больше сотни сурового вида мужчин и несколько женщин, расположившихся, как обычно на раскладных стульях. Напротив них, помимо Роулсона, Вулиджа, Ларкина присутствовал и генерал – лейтенант Маллхоланд. Тоже знакомый тип. Командовал в Афганистане Task Force 6‑26 координирующей совместные действия спецподразделений – "Дельты", SEAL,MARSOC[264], "зеленых беретов" и рейнджеров. Успел так же в Венесуэле отметится. Серьезный дядя, на мелочь размениваться не будет. Говорят за его голову талибы и боливарианцы[265] суммы с шестью нулями предлагали.

Генерал чуть приподнялся со своего места, как в зале сразу стало тихо.

– Господа пару слов о сложившейся ситуации. Напоминаю вам о подписанных вами документов о неразглашении. Все что вы сейчас услышите не должно покинуть стен этого ангара. Итак, парни..

Генерал Марьентес, исполняющий обязанности президента Мексики – ведет двойную игру. Как мы предполагаем, именно в результате этих игр мы имеем войну на юге США. Эта хитрая бестия, пришла к власти, совершив переворот с нашей помощью. Видимо вся эта нарковойна терзавшая Мексику, не более чем попытка сплотить мафию под единым руководством. Теперь война прекратилась сама собой. Слабые лидеры мафии уничтожены мексиканским спецназом или нашими воздушными ударами. Сильные лидеры‑ сплотились под знаменем Марьентоса и его прикрытием. Теперь мы имеем против себя не только, объединенные силы шести крупнейших наркокартелей, но и всю государственную машину Мексики. Включая вооруженные силы и полицию. Надо признать, что генерала поддерживает подавляющее большинство мексиканцев и множество эмигрантов на нашей территории. Все из‑за идеологии La Raza и проекте создания Великой Мексики‑Ацтлана. Который кстати предусматривает отторжения от США нескольких штатов включая – Калифорнию, Техас, Аризону, Нью‑Мексико, Неваду. А теперь представьте, что сделает с Госдепом ЦРУ и администрацией президента, общественное мнение, когда узнает – что создали маньяка у своих границ и привели его к власти. Представляете – размах скандала? Отсюда‑такие драконовские меры секретности.

К тому же, есть подозрение, что шпионы Марьентоса, есть на самых высоких постах в Вашингтоне. Еще один неприятный момент‑ хочу напомнить, что подавляющее большинство мексиканских офицеров и сержантов обучались в наших училищах и тренировочных центрах. По сути – это наше зеркальное отражение. Еще хуже то, что мы обучили и практически перевооружили мексиканскую армию за последние годы. Если к этому прибавить огромное количество оружия и техники захваченной на нашей территории – то совсем весело.

– Его боевики – атаковали Барксдейл. Причем половина террористов находилась внутри базы. Это были военнослужащие ВВС США, отслужившие не один год. Теперь в руках террористов четыре ядерных боеголовки к ракетам "Томагавк".

Тихий вой пронесся над собравшимися в ангаре. Каждый понимал, что это значит. Хуже не придумаешь, "меч Господа" у каких то психопатов, связанных с наркокартелями.

Маллхоланд, тем временем, продолжал сыпать новостями.

– Сегодня вечером, генерал Марьентес летит в Монтеррей, Нуэво‑Леон. На 14 авиабазу. С инспекцией своих ублюдков. Есть шанс‑ взять его живым. Но это не все.

Его захват должен пройти синхронно с еще двумя операциями – штурмом Барксдейла и разгромом основной базы Марьентеса – Мацатлан. Именно там он командовал батальоном GAFE[266] и округом.

– Змею надо обезглавить и разрубить на части. Поэтому, операция будет назваться " Левиафан". На подготовку, меньше шести часов. Поэтому отобрали вас. Самых опытных бойцов.

Логан неожиданно для себя, поднял руку.

– А что, если Марьентоса не удастся взять живым?

Маллхоланд бросил на него усталый взгляд и неожиданно тихо сказал.

– Ликвидировать на месте.

Четверка "Апач Лонгбоу" AH‑64D буквально стелилась над землей, сопровождая два MH‑60L "Pave Hawk" из полка "ночных сталкеров"[267] и два EH‑60 Quick Fix II из батальона радиоэлектронной борьбы. Чуть сзади должен был идти громоздкий MH‑47 "Чинук" на котором планировалось эвакуировать возможных пленных и раненных.

Первую пару, вел майор Клайв Абрахам, опытнейший пилот, из 101 воздушно‑штурмовой за последнюю десятилетку повоевавший везде, где только можно, за исключением Европы, вторую ударную пару – вел Роджер. Что он, что напарник, капитан Китон, наоборот прошли короткую но кровавую и неудачную Европейскую компанию и выжили, приобретя драгоценный опыт преодолевания сильной войсковой ПВО. В "пейв хоуках" помимо двадцати семи солдат, сержантов и офицеров из 75 полка "рейнджеров" находился полковник Роулсон, взявшийся лично возглавить наземную группу.

Генерал Марьентос, видимо чувствовал неладное, поэтому направлялся в Монтеррей, хитрым маршрутом, обходя хребет Кумбрес‑де‑Монтеррей с восточной стороны, на предельно низкой высоте. Создавая серьезные помехи, для работы курсирующего вдоль мексиканской границы E‑3 Sentry из 966 эскадрона воздушного контроля.

Был бы на дворе начало девяностых, это было бы непреодолимой преградой для отслеживании, низколетящих целей, но сейчас, все эти хитрости отлично видны с RQ‑4 Global Hawk кружащего над окрестностями Монтеррея и передающего картину на командный пункт в режиме реального времени. Для русских‑такой беспилотник, первая лакомая цель, но у чиканос, нет современной ПВО. На наше счастье.

План, разработанный в AFSOC,включал в себя два варианта – четыре "Апача", после того как EH‑60 забьют помехами все частоты слабосильных радаров авиабазы Монтеррей, должны были принудить к посадке мексиканские VIP вертолеты "SuperPuma" на которых по обыкновению передвигался Марьентес со своим ближайшем окружением. После их посадки – обеспечить огневую поддержку высадившемся "рейнджерам" которые должны были разоружить охрану генерала и препроводить его с десятком приближенных на борт МН‑47. После чего все должны были свалить. Принуждать к посадке, планировалось очередями из бортовой М230 по курсу мексиканских вертолетов. В случае неповиновения пилотов "Пум"‑ начинал работать второй, "ликвидационный" вариант. Выпустить с пилонов – "Хеллфайры",свалив вертолеты и поддержать рейнджеров при обыске среди обломком уцелевших. Если уцелевшие будут‑ забрать с собой. AGM‑144, хоть считается ракетой и противотанковой но и воздушные цели с близкого расстояние снимает – будь здоров.

От плана за милю несло авантюрой, но Логан понимал, что выбора у командования и правительства – нет никакого. Мало ли, что у этого Марьентоса в голове? Какие козыри, он ещё вытащит из рукава? Судя по всему, человек он, решительный и неглупый и ущерб Соединенным Штатам, может ещё нанести огромный. А этого – Америка уже не выдержит. Что бы не говорили на благотворительных банкетах, ситуация в стране более чем критическая. Непонятно, как мы еще держимся? Еще войну с Марьентосом – мы не выдержим. Лучше уж ужасный конец, чем ужас без конца. Роджеру было невыносимо смотреть и слышать, как с оглушительным треском, в течении всего лишь неполного месяца рушится величественное здание его страны.

"Апачи"‑перегнали на аэродром Броунсвилла уже в сумерках, в последний момент. "Апач",нельзя в воздухе заправить, так что подобрали стартовую площадку поближе. И все равно, топлива хватит только в один конец. После выполнения задания придется садится в местечке Хенераль Браво, где уже должны ждать десантники из 1 /502 батальона BCT Strike "Клекочущих орлов" и бочки с вожделенным топливом. Место там, ровное как стол его легко контролировать.

Голос Роулсона, отвлек Роджера от лицезрения индикаторов бортовой РЛС.

– Браво один, браво, два‑ как слышите?

– Отлично, слышу Долина…

– Сигма подтвердила наличие целей. Две цели, "бандиты",идут низко. Восемьсот футов.

– Понял Долина..

– Твои бандиты – западная цель…Повторяю‑западная цель.

– Принял, Долина.

Ну вот и все. Роджер провел рукой по лицу.

"Черт, руки дрожат. Как у неврастеника". Молодцы пилоты у Марьентоса, идут на предельно низкой высоте, даже если собьют, достаточно шансов спастись.

Первый выстрел, сделал Абрахамс. Цепочка огоньков пересекла курс "СуперПумы",затем настала очередь Роджера.

– Готов, Чэд? Обратился Логан к стрелку, Чэду Снайдеру, известного по кличке "Железный Лоб", за чрезвычайное хладнокровие и выдержку в бою. Снайдер умудрился "Хеллфайром" сбить русский вертолет над Варшавой. Потом еще один под Лодзью.

– Готов. Приступаю..

Легкая вибрация корпуса и звук как от работы швейной машинки свидетельство того, что М230 приступил к своей работе.

Новая цепочка огоньков. Вторая "Пума" так же не обратила на них никакого внимания за исключением увеличения скорости.

– Давай, Браво‑два… Приказал Логан напарнику.

Китон, себя ждать не заставил, и его пушка изрыгнула в ночной воздух серию ярких вспышек. Тут произошло неожиданное. Дверь "Пумы" отодвинулась, обнажая пулемет М134 "Миниган",установленный в проеме.

– Твою мать, у них "Миниган"…

– Понял! Отозвался Снайдер и "Апач" содрогнулся от двух выпущенных "Хеллфайр".

AS.332F вспыхнул в ночи раскаленным протуберанцем озарив окрестности, оранжевым цветом.

– Браво‑один, это Долина, что произошло…

– Цель поражена..

– Цель, восток, повторю‑ восток..

Второй вертолет, прекратив метаться, внезапно пошел на посадку, стараясь как можно быстрее достигнуть земли. Из него врассыпную бросилось десятка два человек.

– Это Альфа один, они бегут. Прохрипел Абрахамс

– Понял, Альфа‑один. Поддержите нас …

Боевые вертолеты разбившись на пары, стали нарезать круги не упуская бегущих из виду. До Монтеррея меньше тридцати миль, помощь к ним может придти быстро. На то видимо и рассчитывают.

– Долина. колонна армейской техники. Идет с севера, колесная бронетехника. Похоже на регулярные части..

– Сигма, принял. Альфа и Браво – обеспечьте безопасность зоны высадки..

– Принято.

Обе пары боевых вертолетов развернулись навстречу колонне мексиканской армии.

– Возможны ПЗРК. Предупредил Роулсон. В голосе слышалось напряжение. Еще бы – сейчас начинается самый ответственный отрезок операции. Взять живьем!

МН‑60L уже ринулись вниз, как ястреб кидается на бегущего в степи зайца. Подымая буруны пыли, винтокрылые машины приземлились возле брошенной "Пумы",следом на землю стали выпрыгивать "рейнджеры" устремляясь следом за убегающими мексиканцами.

Внизу разгоралась перестрелка, но все внимание звена Логана было уделено приближающейся армейской колонне. Её возглавлял четырехосный БТР‑90, десять штук которых, мексиканцы закупили у "иванов" перед самой войной. Следом тянулась вереница "Хаммеров" с установленными "Браунингами" и один "Авенджер".

Неожиданный писк системы предупреждения, дал понять, что "Апачи" пытаются нащупать невидимые лучи радиолокаторов.

Четыре боевых вертолета синхронно выпустили управляемые "Хеллфайры",целя по колонне, затем в дело вступили автоматические пушки и неуправляемые ракеты М299 "Гидра" сбивая остатки колонны с дороги.

– Отлично, Альфа‑Браво. Вы их сделали…

Логан хмыкнул. Все пока – очень просто. Ленивые пожиратели тортильяс и фасоли, сунулись к месту перестрелки, прихватив с собой лишь один ЗРК на базе "Хаммера". Клоуны.

– Это Долина…Груз доставлен. Он у нас…

"Груз доставлен" это значит, что Марьентос убит. И сейчас его тело завернут в пластиковый мешок и погрузят в подлетающий "Чинук".

Так и есть. Огромный военно‑транспортный вертолет садящийся ночью, на обозначенную фаерами, площадку – зрелище не для слабонервных.

– Все, уходим. Голос Роулсона, такой же напряженный, как и раньше.

Заходя на очередной вираж, Роджер увидел, как "Чинук" тяжело оторвался от земли, поднимаясь в небо вслед за МН‑60.

"Вроде все. Теперь домой"

Отпустив транспортные машины и вертолеты РЭБ, "Апачи" пошли на последних галлонах топлива на запасную площадку.

Небо над запасной площадкой было расцвечено ярко‑оранжевыми и багровыми сполохами. Шел бой. Сквозь помехи, Абрахамсу удалось связаться с десантниками.

– Страйкер, это Альфа‑Браво. Площадка готова…?

– Площадка под обстрелом. Минометы один‑двадцать. Нужна поддержка огнем..

– Хорошо Страйкер, нужны координаты. Мы почти сухие.

– Квадрат 6‑09,6‑09. обозначим лазером. Смотрите за метками..

Абрахамс, попытался связаться с "Сигмой" – не удалось. Все забито помехами.

– Браво один‑два…Это Альфа. У нас один заход. Только один – цельтесь точнее…

Он сработали четко. Оставшимися "Гидрами" подавили обе обстреливающих "клекочущих орлов" минометные батареи. Только клочья полетели.

Едва сели, как им тут же кинули шланги, протянутые от мягких резиновых резервуаров, укрытых маскировочной сеткой.

– Удачи парни. Козырнул руководившей заправкой лейтенант, козырнув вертолетчикам. Спасибо за минометы..

– Да не за что. Вы держитесь, Страйкеры. Помощь‑ будет.

Едва вертолеты снова оторвались от земли, навстречу им, ревя двигателями пронеслись восемь АН‑64D " Апач Лонгбоу",идущих на поддержку десантникам. Операция "Левиафан" была уже в самом разгаре.

В Броунсвилле их уже ждала целая толпа вояк и полковник Роулсон, с мрачным видом прохаживающийся возле пяти выложенных в ряд, пластиковых мешков.

Возле одного из них, уже вовсю копались военные медики.

– Ну что? Не выдержав, заорал Роулсон. Это Марьентос? Ткнув пальцем на распростертое на бетоне тело.

– Похож, сэр. Очень похож…Точнее после генетической экспертизы..

– Так делайте быстрее..

Дойти до модуля для отдыха, пилотам не удалось. Их завернули в штаб HBCT "Sledgehammer"..

– Поздравляю господа. Сказал бригадный генерал Шеллман.

– С чем, генерал? Не понял Роулсон.

– А вы послушайте радио Мехико… И генерал сделал чуть громче…

"…С сегодняшней ночи, после не спровоцированного и подлого удара американских агрессоров по Масатлану и окрестностям Монтеррея, народ Мексики ответит сокрушительным ударом…Враг будет разбит, наш народ не сломить…"

– Это кто?

– Тот кого вы убили. Генерал Марьентос, собственной персоной. Вы ударили мимо..

Роулсон сплюнул и спросил..

– Что с Берксдейлом?

– Там сейчас натуральная бойня. Террористы отбили первый штурм. Короче, все пошло через известное место.

Роджер присел на стоящий у стены стул.

"Все напрасно. Все зря. Очередной раз‑мордой в грязь"

Аягуз. Казахстан.25 августа

Черный, похожий на жука с матово блестящими боками Ка‑6 °C летел на предельно низкой высоте, огибая пологие степные курганы восточного Казахстана. Да, здесь не Сибирь, не Заамурье‑ где зеленый ковер тайги, пересеченный частыми реками и редкими дорогами, тянется на тысячи километров. Здесь – её Высочество Степь. Рай для кочевых народов, продуваемый всеми ветрами.

Артем Пшеничный, поправил тактический шлем и прибавил звук на МР3 – плеере. Рев двигателей вертолета исчез за ураганом легендарного альбома Megadeth – Rust in peace. Ржавый мир…Как в воду глядели товарищи калифорнийские трэшеры. Мир сейчас действительно проржавел насквозь, гляди рассыпется.

Вчера, ранним утром, когда он спал в утепленной лапником палатке, впервые за неделю помывшись и раздевшись, как белый человек и завернувшись в спальник – его тихонько тронули за плечо.

Артем, проснулся мгновенно, выдернув из под головы руку с крепко сжатым "Грачом". Кавказская привычка. Кто там был – всегда спит с оружием.

– Извините, господин майор. Испуганно прошептал, разбудивший его сержант – связист. Вас генерал Кологрив требует. Машину прислал..

Зябко поёживаясь со сна, Пшеничный ополоснул лицо, ледяной родниковой водой из пятилитровой бутыли стоящей у палатки, потом прополоскал рот и почистил зубы. Вроде проснулся. Разбудив своего зама, Венедиктова – Артем вышел на просеку идущею параллельно расположению пластунского батальона.

Так и есть. "Волк" комбрига, с усиленным бронированием и пулеметчиком застывшим у раскрытого люка. Даже в собственном тылу, приходится сохранять бдительность. Китайцы здорово шустрят в этих дремучих лесах. Обычно с ними борются местные ополченцы и "вовчики"(122). но их явно не хватает. Китайский спецназ и легкая пехота – табунами бродят вдоль мало мальских дорог, пытаясь перехватить наши линии снабжения. Поэтому колонны здесь ходят по сотне машин с БТР и БМП сопровождения. Каждый день – нападения. Блок‑посты ставить не получается. Разрозненные и отдаленные посты‑ косые вырезают подчистую, несмотря на гарнизоны и укрепления. Поэтому снабжение у нас идет медленно. Пока доползут…

Генерал был хмур и зол, сильнее обычного. Едва Пшеничный зашел, он сунул ему в руку бланк шифрограммы.

"Откомандировать в распоряжение в/ч 55609 майора Пшеничного со взводом военнослужащих – добровольцев"

– Каких добровольцев?

– Какие согласятся с тобой лететь…Человек двадцать надо. Лучших, на которых ты сам укажешь.

– Да зачем, господин генерал…?

– Я думаешь знаю, майор?! Заорал Кологрив…У меня и так от бригады половина осталась. Так ещё лучшего комбата забирают к черту на рога…! Е. их мать!

– Куда хоть?

– В Омск, майор…в Омск…

"Вот черт! Везет же мне, как утопленнику"

Омск – это значит, что его бросят в самое пекло по сравнению с которым бои за Хабаровск и Белогорск – так, игра в казаки‑разбойники.

Две китайские общевойсковые армии (123) 21 и 47 под командованием генерал‑лейтенанта Мин Цзоу – разбив и рассеяв казахскую армию по степи, стальным потоком, устремились на север. В глубь русской Сибири. Двадцать первого, без сопротивления пал Усть‑Каменогорск, еще через три дня, НОАК пересекли старую границу Руси. Остановить их было абсолютно нечем. Наспех собранные из территориальных полков, резерные бригады не имели ни техники ни вооружения, что бы остановить сотни ревущих дизелями китайских танков Тип‑99,БМП и бронемашин. Один удар – и китайцы въедут в Омск, рассекая тело огромной страны на две части.

Генштаб НОАК, быстро сообразил, какие блестящие стратегические перспективы открывает сложившиеся ситуация. Второстепенный удар группировки Цзоу – теперь стал основным, дающим возможность, резко переломить исход столь неудачно идущей войны. Теперь группировка Цзоу была наконечником копья приставленным к горлу непокорных северных варваров. Позади 21 и 47 армии уже разворачивалась свежая, переброшенная из Гуанджоу ‑15 армия. Следом, как справятся транспортники и снабженцы, через Джунгарские ворота протиснется и 42 армия. Да, дороги плохо справлялись с такой массой войск, но в отличии от пылающей огнем тотального исламистского мятежа Средней Азии – сопротивления на этом направлении, почти не было. Мешала разве что, русская авиация, нанося периодические удары по коммуникациям и базам снабжения.

Пшеничный нервно потер висок.

– Что неполная сотня, даже отборных пластунов, может сделать против двух общевойсковых групп НОАК? Туда надо полную бригаду как минимум перебрасывать…

Но генерал Кологрив, уже потерял интерес к диалогу. Только махнул рукой.