Легионы во Тьме. Часть 1

Глава пятая

08.06.589 от основания Новой Империи, Демморунг

— Только сегодня, только здесь и сейчас вы можете стать свидетелями необыкновенного зрелища — приручение лирнийских варсов, измененных на Кровавых островах! Их называют «Ужас Аргасса»! А лучшие из лучших маги Высших вампиров усилили многократно все их убийственные свойства! Добавили новых! Сможет ли, глэрд Райс, победить в схватке разумов? Если нет, то вы собственными глазами увидите, что ждет тех, кто слишком многого возомнил о себе! Кровавую мучительную смерть! И вы сможете прочувствовать всю ту боль! Лицезреть расплату за самонадеянность! Спешите делать ставки! Сколько продержится вчерашний мальчишка, но сегодняшний глава Истинного Великого Дома против тех, кого порой называют Дети Мары⁈ — зазывалы живописали.

Интересно. Кто выступал организатором? И его конечные цели, помимо прилюдной расправы надо мной? Уже сейчас вполне рядовое зрелище собрало около полутора тысяч горожан. Специально для высоких гостей и местной знати служащие Канцелярии подготовили трибуны. Их вытащили при помощи магии из внутреннего двора. Установили знакомый мне помост, где, возвышаясь над толпой и отдельно от остальных, в удобных креслах расположился герцог, наместник, Истинные Великие и другие самые именитые гости. Среди них присутствовала и Раена. В голову лезли непрошенные мысли, как в один миг можно обезглавить не только Аринор, но и Империю. И что для этого требовалось.

Пестрило от лиц и рас. Эльфы, гномы, нелюди всех мастей, заметил знакомые лица черноягодцев. Полный аншлаг.

Народ гудел, тыкал пальцами, удивлялся варсам. И предвкушал.

И я их понимал, никакая магическая голограмма не передавала той первобытной мощи, той свирепости и злости, помноженной на силу, ловкость и ярость, какие просто исходили от зверюг.

Оба животных в холке чуть выше моего плеча. Непонятно от кого в них было больше от ящеров или от неких кошачьих. Средних размеров шея заканчивалась вытянутой головой, которая очертаниями напоминала одновременно и тигриную, и драконью. Глаза большие, раскосые. Зрачок вертикальный, угольно черный в красно-желтом мареве белка. Уши треугольные, аккуратные.

Мощные челюсти с клыками говорили о хищниках, хотя по установкам будущие питомцы являлись всеядными. Отлично развитая грудная клетка, мускулистое тело длиной около трех метров, круп сравнительно узкий. Из него рос сужающийся хвост, толщина у основания — с бедро взрослого мужчины. Общая длина достигала около двух с половиной метров, с локоть из них приходилось на четырехгранный острый шип.

Перевитые мышцами передние и задние конечености. Лапы широкие с убирающимися в подушечки когтями и довольно развитыми пальцами. Толстая безволосая шкура вся покрыта сплошь костяными броневыми пластинами.

Широкие ноздри животных раздувались. Они пребывали в ярости от цепей и ошейников, как и от разделения пары друг с другом незримыми магическими барьерами. Купол, где предстояло мне их приручать, был разделен на три части. По замыслу — сначала я должен был сойтись в схватке разумов с самцом, которому на помощь приходила дама сердца. При проигрыше цепи со зверюг спадали, дополнительный барьер пропадал, и те начинали мстить разумному за попытку подчинения, собственные мытарства и другие унижения со стороны разумных.

Я посмотрел на небо.

Сердце Иратана сейчас не обжигало, а, казалось, ласково грело. Народ прибывал и прибывал. И это хорошо, что предстоящее действо некто решил вывести за рамки рядовых. Сама погода говорила — лето коротко, торопись и действуй.

Еще животные обладали магическими способностями, на начальном этапе только относящиеся к ментальной волшбе, но сразу на крайне высоком уровне. И скорее всего, именно на это рассчитывали недруги.

Вряд ли они обладали информацией, что для меня юные варсы в шкале угроз едва-едва превышали низкий уровень

Во-первых, пси-защиту только от брони и артефактов они вряд ли смогли бы проломить. Во-вторых, благодаря эльфийскому умению, я чувствовал их эмоции, как с быком, единорогами, кабанами, вивернами, козлами и другими неразумными. Опыт дрессуры тоже имелся. В-третьих, «Аура власти» и полный алтарь. В-четвертых, если что-то пойдет не так, то убью не задумываясь. И это проделаю с легкостью.

Будущие противники пусть и внушали уважение, однако после аватара Раоноса, на который, кстати, они тоже были немного похожи; воплощения гнева Архи, а также всевозможных чудовищ на Арене в чертогах Оринуса, к серьезным опасностям я их не относил. Дополнительный фактор — опыта реальных сражений у варсов пока не имелось. Они только-только переступили порог детства.

К нам с Туриным, едва мы вышли из таверны, направилась процессия во главе с эргом Тризаном. Никем другим этот мужчина средних лет не мог быть. Слишком явное сходство с покойным. Позади должника находился Татугла и трое личных гвардейцев с гербами Дома Пасклей. Нас сопровождало два воина сотника, один из которых нес гобловский мешок.

Покойный лин Деймон очень походил на своего папашу, последний сейчас от предвкушения только губы не облизывал. Он обладал такими же голубыми, почти светящимися глазами, которыми кровожадно прожигал меня.

Походя отметил — звуки рычания животных легко преодолевали незримый барьер. Присмотрелся. Он был другим, нежели дуэльный, и, скорее всего, звукопроницаемость сделали специально, дабы зрители смогли насладиться криками жертвы варсов. Да, имелась разница смотреть немое кино или же со всей палитрой аудио.

— Ты хотел со мной поговорить, глэрд Райс, — несмотря на тонкокостность и некую изящность, голос у врага был глубоким и красивым.

— Именно. У меня возник вопрос. Согласно договоренностям, стоимость одного варса должна быть не менее трехсот семидесяти тысяч золотых. И с этой суммы мною уплачен обязательный налог.

— Знаю. И молчу во сколько мне встала доставка. Вот бумаги! Здесь все расписано, — Тризан протянул папку с тесемками, которую передал ему Татугла. Я жест проигнорировал, внимательно и испытующе смотрел в глаза визави, — Кроме всего, порядок цен может подтвердить официальный представитель Кровавых островов, который отвечает за передачу их хозяину. Вон он, — палец указал на истинного высшего вампира, выглядевшим, как крепкий мужчина около шестидесяти лет от роду.

— Он не аристо, его кровь не горит, — констатировал, протягивая руку лэргу, тот вложил в нее газету, которую я медленно развернул, — Вот здесь Раена Справедливая четко и однозначно написала, что обошлись они тебе в двести пятьдесят тысяч. Все верно?

— Нет, не так. Она, наверное, меня неправильно поняла. Я всего лишь сказал, что в среднем столько стоят лучшие из лучших экземпляры. А эти уникальны! Она ведь и про тебя многое навоображала, — постарался он ввести меня в ряды таких же, как он, пострадавших от произвола прессы, что говорило о слабости духа и характера. Неуверенные всегда искали на кого бы опереться, говоря о себе любимом, часто использовали местоимение «мы», — В жизни не поверю, что ты драконье сердце сырым ел!

— Так и было, клянусь кровью! — пламя лучше всего засвидетельствовало честность журналистки, а я таким образом оборвал всякую связь между нами, — Поэтому я верю Раене, но не тебе, эрг. Учитывая все произошедшее, ты, похоже, опять пытаешься обмануть меня. Бумаги можно подделать, клятвы — нет. Но ты можешь свидетельствовать кровью, и разубедить меня в выводах о творимой вновь подлости, объявив здесь и сейчас во всеуслышанье, что варсы стоят триста семьдесят тысяч империалов, а не как заявила Справедливая, двести пятьдесят. Опровергни ее слова, если они лживы! Перед всеми честными разумными!

Тот только глазами захлопал, переводя их с меня на журналистку. Девушка, заметив газету в моих руках, поспешила упереть взор в пол, только ножкой шаркать не начала и пальчиком по подлокотнику выводить нечто свое.

— Ты ведь понимаешь, что…

— Что? — перебил его я.

— Ну, это неприемлемо… Я не могу поклясться, но я честен! Поверь!

— Кто честен, тот не боится клясться! — отрезал я, загоняя падлу в правильное стойло, — Но я устал уже от проделок вашего семейства, поэтому пойду тебе на встречу, и не буду объявлять о твоем бесчестье при следующих условиях, — спокойно сообщил Пасклю, несколько раз пытавшемуся убить меня, — Ты прямо здесь и сейчас передаешь мне двести пятьдесят тысяч, которые должен за варсов и за которые я уже заплатил налог (плюс-минус десять не в счет), а также виру. Размеры ее назначаю — втрое сверху от того, что ты хотел утаить. То есть общего миллион, — Тризан, будто подавился, я же добавил спокойно, — Но я тебя не заставляю. У тебя есть выбор. Можешь поклясться на крови, если ты честен, или выплатить справедливую виру, или сделка не состоится. Я просто развернусь и уйду по своим делам, объясняться с публикой предстоит тебе. Почему своими подлыми действиями ты сорвал представление.

— Это… это… невоз… да… — затем перевел взгляд на варсов, и хищно осклабился.

Правильно я оценил. Сейчас он размышлял. Он боялся бросать вызов родственникам Императора, обвиняя дочурку во лжи. Сорвать шоу, а вероятней всего, он многим и многим пообещал, что таки глэрд сдохнет — это подписать себе настоящий смертный приговор. И на другой чаше весов миллион, но тогда враг точно будет наказан, пусть и дорогой ценой.

— Татугла! — рявкнул эрг, тот же понятливо без лишних вопросов протянул хозяину знакомую мне визитницу, откуда и были извлечены четыре векселя по двести пятьдесят тысяч.

— Хорошо, — безразлично ответил я, спокойно забирая баснословную сумму, и небрежно забрасывая ценные прямоугольники в банковский подсумок. Один из гвардейцев Тризана нервно сглотнул, — Забирай красавца, — протянул счастливому отцу гобловский вещмешок с башкой, даже после частичной трансформации в ней просматривались черты папаши. Тот взглянул мельком, лицо перекосило от злобы, в глазах тоска. Воспитывать нужно было, а не сейчас слезы лить и винить всех вокруг.

Больше не говоря ни слова, я спокойно подошел к барьеру, посмотрел в сторону герцога, тот неправильно истолковал взгляд — мое внимание привлекли два темных эльфа из элиты Чащоб, которые расположились рядом с владетелем. Он же разрешающе махнул рукой, мол, начинай.

— Ты должен, подойти к вон тому зверю, положить руку на голову, всмотреться в глаза… — зачастил распорядитель непонятного действа и зазывала одновременно.

— Снять с них намордники и цепи! — не слушая, приказал я

— Что?

— Ты плохо слышал? — добавил в голос металлические нотки, как при общении с богами. Через полминуты животных магическим способом обездвижили, затем обслуга потратила еще пять, освобождая от всех украшений, а после выскочила за купол. И маги отпустили зверюг. Два победных рыка пронеслись над площадью, нагоняя жути на всех. А варсы закружили по клеткам с незримыми, но прочнейшими стенами. По всем каноном я должен был действовать последовательно, но публику нужно было повергать в шок и трепет. Тем более без меня нужную массовку собрали.

— Убрать все стены, разделяющие нас! — отдал следующий приказ я.

«Ты в своем уме?», — прилетело от Турина.

— Он, видимо, решил сдохнуть! — донеслось из толпы.

— Не худшая смерть.

— Отлично, пусть с десяток серебряных, но я выиграл!

— А я на глэрда поставил…

Но многие и многие, кто поумнее, задумались. На части лиц благородных уже было написано ожесточение и понимание — что-то здесь нечисто.

Я же медленно и спокойно вышел в центр площади. Сурово посмотрел на обоих животных, задержав на каждом немного взгляд. И двинулся на самца. Мне звери понравились, девка сразу же почти телепортировалась за спину, настолько было стремительным ее движение с трудом отследил, но это без разгона. И несмотря на массу — по скромным оценкам около тонны двести, двигалась она абсолютно бесшумно. Приготовилась атаковать. Хвостом не била — это тоже порадовало. Не хватало еще кошачьих повадок, когда на конце костяной клинок килограмма под три-четыре весом. В итоге никакой скрытности.

Но искры, скрежет, выламываемые плиты из мостовой — красиво.

Эльфийское листья продолжали приносить пользу, я почувствовал от обоих животных нет не страх, а опасение. Они четко осязали густой запах смерти, исходящий от меня. Соответственно запредельную угрозу. Поэтому осторожничали. И если бы имелась у них возможность, то отступили бы. Потому что никакой жизненной необходимости в этой схватке они не видели, ярость же и злобу контролировали. Зачатки интеллекта меня впечатлили. Отлично. Да, варсы готовы были сражаться за жизнь друг друга и за собственные до последней капли крови, но не из-за дурной кровожадности.

Молодцы.

Материализовал ритуальный нож, резанул по правой ладони, сжал кулак. Кровь заструилась, закапала с черепа четок на плиты. Толпа же замерла, тишина оглушающая, я мог расслышать благодаря усиленному слуху звуки падающих капель.

Кап… Кап… Кап…

Размеренно, как и мои шаги.

А усиленный амулетом голос разнесся над площадью:

— Я — глэрд Райс глава Истинного Великого Дома Сумеречных, Убийца драконов и Ухорез, Кормчий Мары, Проливший кровь бога, личный враг Раоноса Кровавого, полноправный владетель, чье имя знают боги, — не стал пока раскрывать новые звания по одной причине — могло сказаться в дальнейшем на ставках. И не в мою пользу. Одновременно транслировал обоим будущим верным соратникам, как я расправлялся с разумными и неразумными тварями, чудовищами, мертвецами, аватарами, как кульминация — Арха… Самые яркие моменты моего творчества.

Самец в конце представления припал к плитам мордой, хвост приготовил к удару-уколу, чем-то напоминая скорпиона. Мощные лапы напружинены, мышцы перекатывались под броневыми пластинами и толстой шкурой, он чуть зарычал, обнажая немного клыки, мол, уходи по-доброму, вали своей дорогой. Самка же, оставаясь за спиной, немного приотстала. Тоже приготовилась к атаке. Ее мне показывал Глок.

— Так получилось, что наши судьбы пересеклись. И у вас теперь есть два пути. Первый, склониться и подчиниться, стать мне верной опорой. И вместе мы пронесем огонь аристо через тысячелетия. Вы перестанете быть безликими, получите настоящие имена! В сердца непокорных, мы посеем страх и ужас! И навсегда останемся в Вечности! — статью Раены я помнил наизусть.

Сам же транслировал, множество картинок — мы мчимся, опережая ветер, как над нами весело несется райс, преодолеваем броды, летят брызги воды, прыгаем по скалам. Разим врагов, охотимся… Учитывая, что я улавливал отклик — это было просто. Например, самец млел, преодолевая горные кручи и охотясь на козлов, не ведающих о законах гравитации. Самке же нравилось все связанное с водными процедурами от купания до брызг, а еще валяться на солнце.

— Если вы не склоняетесь передо мной и не признаете меня господином, вас ждет ничто. Вечная Тьма! — и ужас, темнота, холод, тлен, смрад, — А ваше же место займут более достойные и менее глупые! Ваш выбор?

Для толпы же выглядело это так. Я разрезал ладонь, неспешно подошел к самцу, обращаясь к животным. Протянул руку. Тот, выказывая покорность ее лизнул, закрепляя связь кровью.

— С этого момента и до смерти нарекаю тебя «Злым»! Ибо вижу, что жаден ты до схватки и беспощаден в бою! — сопроводил все образами, какой он могучий и сметает врагов, они бегут, как питомец ловит хитрого козла, которого преследовал неделю. Победный рык засвидетельствовал, что имя понравилось. С меньшей решимостью, довольно осторожно ко мне подошла и самка, слизнула кровь шершавым языком, гораздо больше моей отнюдь не маленькой ладони, — А ты красива, грациозна, быстра, коварна, смертоносна, поэтому будешь Бестией! — показал мадам, что я вкладываю в это имя и в эпитеты. Ее рявк был не менее внушительным, чем у самца, но еще в нем читалось некое превосходство и укор для напарника: «видишь какая я божественная, что признал даже человек. Так что — цени!». Вполне возможно, это действовали эльфийские умения, а может и мое разыгравшееся воображение и присущий большинству из нас антропоморфизм.

Все действо заняло времени ровно столько, сколько я произносил речь. Можно было управиться гораздо быстрее. Общение мыслеобразами превышало на порядок передачу информации, нежели любым другим доступным мне способом. И уж точно обычную голосовую.

Но тогда нужного эффекта для толпы я бы не достиг.

Еще до того, как барьер спал вой и стон пронесся над площадью. Проиграло процентов девяносто, не меньше. И в горестных воплях тонули дико радостные:

— Я же говорил нужно ставить на Райса! Он в прошлый раз…

Отметил, что больше всех веселились черноягодцы.

— Это наш глэрд! — кричал вроде кто-то из Выдр.

Вера в мою победу и убеждение в ней окружающих, могло сказаться негативно на послезавтрашнем тотализаторе. И не в лучшую для меня сторону.

Многие благородные повскакивали с мест, ругались на все лады не лучше черни, но безадресно, грозили небесам. Лицо герцога мне не понравилось. Бледнее, чем раньше. В глазах лихорадочная работа мысли. Глэрд Рихан — его наместник над Демморунгом, был мрачнее тучи. Турин закусил нижнюю губу, в его взгляде читалась ненависть и некая обреченность.

Тутаглу на трибунах взяли в оборот эрглглэрд Нихан, который отчего-то находился именно здесь, а не среди лучших людей Империи на помосте, незнакомый толстяк вместе с двумя среднего роста аристо. Рядом стояло два эльфа. Глока они не заметили. Самозванец цедил сквозь зубы:

— Ты обещал! Мы заплатили… И что? Мы сделали ставки! Кто нам вернет золото? А поединок? — он боялся. И правильно.

— Глэрд не вступил с ними в схватку разумов! Должен был, но не вступил! — твердо стоял на своем Тризан, — Я вам обещал, что он ее не переживет! Райс не стал с ними честно сражаться! Использовал какие-то эльфийские штучки!

— Это не наши умения! — вынес вердикт один из остроухих, — Я бы почувствовал. Там для покорения такие силы пришлось бы привлекать, все бы поняли.

А вот это интересно. Чем я тогда воздействовал?

— Дилетанты! От него несет Марой! А варсы очень и очень хорошо чувствуют такое! — вмешался толстяк, — Их Ее детьми прозвали не за то, что они сеют смерть, а потому что чуют мертвых и места, где убивали! Он их запугал!

— И где же ты был раньше со своими умозаключениями? — брызнул слюной Тризан.

— Я? — толстяк ткнул себя в грудь пухлым большим пальцем с двумя перстнями, — Не ты ли…

— Тихо, — оборвал всех неожиданно расплывшийся в довольной улыбке Нихан, — Не получилось с ними, тем лучше. Сейчас может все и решится.

Мой же дальнейший план полетел к чертям.

После покорения животных, хотел произнести пламенную речь перед массами с призывом вступать в ряды. Шоу же превратил бы в собственную кузницу кадров. Требовалось множество людей от обычных разнорабочих до будущих капитанов и командиров. Дел громадье, эрин Брукус не переставал жаловаться по магосвязи. И я был уверен, что с помощью сегодняшнего представления хотя бы немного закрою этот вопрос. На Аргассе, впрочем, как и отчасти на Земле в ранее средневековье, очень многое было завязано на лидера. Он должен во всем превосходить окружающих и постоянно демонстрировать свою исключительность. Что я и делал.

Единственное, никогда не следовало забывать, что здесь не получится, как на родной планете, наобещав всем с три короба перед выборами, затем беспомощно развести руками: «не получилось, не срослось». Порвать, может, и не порвут, но авторитет потом не восстановишь.

— Всем молчать! — раздался трубный голос, — Граждане Аринора, ничего еще не закончилось! Все только начинается! — это оказалось глашатай герцога призвал всех к тишине.

А с помоста неспешно спустился незнакомый глава Истинного Великого Дома и направился ко мне. На Совете он не присутствовал. Рост чуть выше моего, подчеркнуто худой, одет по эльфийской моде и соответственно косметически преображен, серебристая броня с лиственным узором из черного серебра, украшенная камнями и золотом, закрывала только туловище, но незримая полностью покрывала все тело. Шлема не имелось. Вместо него серебристый обруч с зеленым камнем по центру лба. Впрочем, высокий горжет мог скрывать такую функциональную вещь. Плащ артефакторный, золотой на нем красный двулапый дракон, имперские отсутствовали. В целом, от фигуры искажения пусть и уступали Демморунгу Кровавому, но были очень сильны. Меч на перевязи под правую руку — изогнутый тарнирский клинок заполнен под завязку энергией Раоноса.

Деятель просканировал меня несколько раз, кроме того, что я уловил сам многое, еще и «Восприятие Арракса» обозначило несколько десятков названий заклинаний, которые тот использовал. Вероятного противника больше всего интересовала моя ментальная защита. В итоге чуть презрительно скривил тонкие губы. Ответный «Взор» практически ничего не выдал по пациенту. Мне очень хотелось просветить его, но умение «познание сути» требовало половины энергии из алтаря.

Мощная сука, поэтому не стал. Ибо процентов на девяносто пять был уверен, чем все закончится, а две трети объема — это отличный способ на пару секунд заставить замереть любого оппонента, если «Аура Власти» действовала даже на архилича. Молчание же Турина по магосвязи, говорило либо об отсутствии каких-либо комментариев и выхода из сложившейся ситуации, либо об осторожности и вероятной прослушке. А его лицо, для всех остававшееся непроницаемым, но которое мне удавалось читать, как открытую книгу, четко свидетельствовало о крайней степени уныния и безнадежности.

— Впечатляет, но я ожидал другого, — когда нас разделяло пара метров, а сверху раскинулся купол безмолвия, уверенно заговорил незнакомец тоном человека, который не испытывает ни малейших сомнений — каждое его слово ловят и внимают ему, — То, что ты сделал, это пусть и не мошенничество, ведь все произошло согласно условиям — подчинил и привязал варсов прилюдно, и нигде не оговаривалась сам порядок процедуры, но в твоих действиях нет чести. Ты не победил их в схватке воли. А запугал… Впрочем, и это не твоя заслуга. Лишь банальная аура смерти, миазмы которой заставляют морщить нос каждого нормального разумного и, как оказалось, неразумных тоже. Секрет успеха — внимание Азалии и дыхание Мары. Точнее, его бледные отголоски. Отблески. Мне же хотелось бы посмотреть именно на хороший бой. Спешил с другого конца Империи. И ты меня очень разочаровал. Очень.

— Бывает, — не менее спокойно ответил я, — Жизнь устроена так, что часто преподносит сюрпризы. Особенно тем, кто забыл о своем месте и роли в ней.

— И каково мое? — позволил себе обозначить улыбку визави, а зеленые глаза, еще более насыщенного цвета чем у меня, только молнии не метали.

— Тебе ли не знать? — вопросом на вопрос ответил.

— И все же? Что видишь ты?

Я внимательно на него посмотрел сверху вниз, будто увидел только что, обошел по кругу, оценил со всех сторон, помолчал, а затем вынес вердикт:

— Дорогую напомаженную эльфийскую шлюху, — если бы его поразил Кронос, эффект вышел бы менее оглушительным. Противник не сразу осознал услышанное, продолжал секунд пять дежурно кривить рот, а когда дошло, то все напускное безразличие, манеры, вмиг слетели, будто и не было, лицо моментально исказила злобная гримаса, ноздри гневно раздувались, мог бы сжигать — спалил бы на месте, а пока только ртом воздух не хватал. И бледность проступила мертвенная. Правая же рука тискала рукоять меча, впрочем, не очень, я бы сказал, умело. С другой стороны, у меня учителя — мастера, признанные богами. Здесь обычный аристо. О чем это говорило? Отнюдь не катана его основное, привычное оружие, она лишь для статуса. Маг? Так сразу и не разберешь.

— А что я должен увидеть? Посмотри на себя, — продолжил, пока тот боролся с эмоциями, — И не стыдно тебе перед предками? Ты ведь где-то даже по праву глава Истинного Великого Дома, но удлинил уши, подвел глаза, вырядился… Не понимаешь, что над вами остроухие смеются, как над шутами, когда вы примеряете их одежды и пытаетесь походить на них? Они веселятся над вашими проделками, сравнивая вас с ручными обезьянками, лысыми грухами и прочими гамадрилами. Что говорить, если вы почитаете награду «Синюю мифриловую ветвь Иннаколиса» как высшее достижение? Гордитесь ею, даже не понимая, что она вручается самым величайшим предателям расы! Отступникам, продавшим за медь свой Дом, свое государство и свою кровь, наконец… Это имя в свое время стерли из Зеленой книги Жизни, и оно должно было подвергнуться забвению. Клянусь кровью, что все так и есть! — здесь глаза визави стали круглыми, — И лишь благодаря таким, как ты, его вытащили на свет, потому что появились достойные продолжатели дел того всеми презираемого разумного. И возродились они среди аристо и хуманов. Так что я вижу перед собой? Того, кто владеет знаменами не по праву, если бы это происходило пару тысячелетий назад, то… Такое невозможно. Продажные, пусть и дорогие, шлюхи тогда знали свое место — под столом, а не за ним. Сейчас же избранных осталось мало. Но даже в таком случае тебе не взять ни один из стягов с Аллеи штандартов. Этот же, — показал я указательным пальцем, с которого свешивались четки, на его родовое кольцо, — Достался в наследство. И раньше имелась процедура, когда потомки вновь проверялись Хранителями на верность следования пути настоящих аристо. Да, скорее всего, твой очень и очень далекий предок, в века становления Кроноса, в то время героев, когда чтобы проявить трусость нужно было иметь настоящее мужество, добыл честно штандарт. Вот только он мало вдохнул огня в кровь. И она теперь выгорела. Может отголоски того пламени и проявляются. Но это жалкие отблески, — вернул я «Дыхание Мары», — И я не помню гербов твоего Дома. Клянусь кровью! — опять пламя, — А, значит, он отсиделся где-то во времена Закатных войн в тылу или его след и вклад в победу аристо над эльфами столь незначителен, что и вспоминать о нем не стоит…

К чести противника, он справился с собой, и последнее предложение выслушивал с напускным безразличием. Турин же к этому моменту побледнел, пот каплями выступил на лбу. По губам читал? Или хитрая метка на мне, которая не определялась обычными способами? Нет, искажения не врали… Хотя усиливать нужно эту способность.

— Твоя речь была весьма познавательной, — сообщил почти спокойно аристо, — Я ее запомню.

— Всегда рад помочь выйти на свет заблудшим. Кто знает, может не все для них потеряно, и очистившись, они уже сами понесут дальше истинный огонь? Но довольно разговоров, что привело тебя сюда, глава? — весь свой скепсис, все пренебрежение и презрение вложил в последнее слово, — Неужели вести о моей мудрости разошлись по всему Аргассу, и ты примчался в поисках ответов на мучавшие тебя вопросы о смыслах бытия, которые не давали спать ночами?

Тонкие пальцы на рукояти меча хрустнули, а камень во лбу засиял. Бледность еще больше проступила на лице собеседника, он видимо досчитал про себя до десяти, а затем купол над нами пропал, и тот усилив голос, чтобы слышал каждый, мерно начал говорить:

— Я — глэрд Ариан глава Истинного Великого Дома Красных драконов Лонга, Ловчий Императора, почетный тысячник Первого показательного имперского Легиона. Входящий в Совет Ста и Высшую палату Сената. Награжденный за заслуги перед Империей орденом Черных драконов, удостоен… — здесь поперхнулся, похоже, еще один кавалер Синей мифриловой ветви Иннаколиса из троих, так как враг представлялся по уже слышанным мною лекалам. Нашелся и закончил чествование себя любимого неопределенным, — наградами других государств, вызываю на Поединок богов глэрда Райса главу Истинного Великого Дома Сумеречных, оскорбившего меня до глубины души недостойными речами, произнесенными во время Совета и такими же действиями! Мало того, что он усомнился в нашей коллективной воле и праве садить за стол того, кого мы сочтем нужным, глэрд посмел поднять руку на эрлглэрда Саймона главу Истинного Великого Дома Мерцающих звезд, без решения большинства из Ста. Но и это еще не все, он убил почтенного гостя нашей Империи члена братства Ордена Трех Святых великого инквизитора Орингруга Олеонского! А тот прибыл по моему прямому приглашению. И я считаю это недопустимым. Кронос четко не продемонстрировал свою волю Райсу, он не сказал: «глэрд, убей недостойного!», поэтому я не иду против богов, лишь следую их воле. Но против несправедливости восстаю всегда! На том стоял мой Дом тысячелетия и простоит столько же. Кто бы что ни говорил. И я сторона потерпевшая, что признал и Император, и Великий герцог, поэтому выбираю оружие тоже я. Это сталь и магия, поединок состоится здесь и сейчас. Дабы правосудие и справедливость свершились. Учитывая, что мне первому приходится разбирать это беспрецедентное преступление, совершенное аристо, то по древним законам призываю на суд богов. Замена невозможна. В случае своей победы на имущество Райса не претендую, заберу только силу и кровь, а также то, в чем он вышел на бой! Жрецы, подготовьте площадку, — последнее в пустоту, а затем смерил вновь меня злобным взглядом, и сообщил, — Встремся здесь через час.

Моего согласия никто не спрашивал. Впрочем, как и с Лидией. Герцог и верхушка Аринора вместе с гостями смотрели очень внимательно. Я бы даже сказал напряженно. Раена же выглядела расстроенной и немного напуганной, если я правильно читал ее эмоции.

— Через два часа, — внес правки, — Нужно сделать ставки, — Ариан скривил губы, а я повысил голос, — У всех проигравших есть возможность поправить дела! Я буду ставить вновь на себя, и практически все ваши деньги в пари по приручению мною варсов, выиграл тоже я. Рассмотрю все варианты ваших ответных ставок. Встретимся в банке, — ажиотаж начался небывалый, на многих лицах проблески надежды. Я же сделал рокочущим, как с богами голос, — Да, хотел заметить странное. Глэрд Ариан отчего-то умолчал, что я не только наказал недостойных, следуя всем Кодексам и собственному праву аристо и главы Истинного Великого Дома, как и показал место самозванцам, но сейчас справедливо назвал его: «дорогой напомаженной эльфийской шлюхой», — шок в благородной среде, и не раздалось ни единого смешка, зато чернь неистовствовала, поднял руку, дождался немного спокойствия, — Как и сообщил ему, что высокородные эльфы Синюю мифриловую ветвь Иннаколиса, которую многие почитают, как высшую, вручают самым грязным предателям не только своего государства, но и Дома. Это насмешка на глупыми аристо, предавшими свою суть, свою кровь! — «не может быть!», Нихан хотел бы сейчас исчезнуть, а у дуэлянта заиграли желваки и бледность лица разбавили красные пятна. «Ариан ведь тоже кавалер…», — И от своих слов не отказываюсь. Кровью перед ним я поклялся. И сказанное мною тоже требую указать во всех дуэльных документах, чтобы, когда боги показали, кто из нас прав, никаких вопросов ни у кого не осталось.

Эльфы кривили рожи. И не обычные остроухие, а самая соль их элиты. В глазах читалось желание убить и вопрос: «откуда он узнал?».

— Что же, ты вовремя напомнил, ничего не должно остаться без наказания. Если попробуешь скрыться, я тебе не завидую. Разрешение на Поединок я получил от Императора, клянусь кровью, а вот это его печать! — кулак объяло пламя, словно из которого, а на деле из родового кольца, вылетел состоящий из огня дракон размерами с Глока, от него в разные стороны рванули искажения. Народ на площади прочувствовал — вздрогнули все, слабые рухнули на колени. Настоящая.

Я тоже сделал вид, что проникся, ударил кулаком в грудь.

Оперативно.

Или… или не об этом бое изначально шла речь, когда противник обзавелся необходимым инструментом. Играть словами не я один умел. Об этом забывать не стоило.

— Пусть жрецы приступают к ритуалу, — приказал я, лишние слова не нужны. Более того, вражина даже мне чем-то понравился. Опасная сука, и осознающая свою смертоносность. Змея. Настолько зловредная, что никто из благородных не позволил себе и тени улыбки и глумливых шепотков, когда всплыла правда о морально-волевых качествах Ариана и о сути награды. Еще и эльфы вздрогнули, немногие, всего с пяток. Это вызывало вопросы.

— Прогуляешься со мной до банка? — невозмутимо спросил я у Турина, тот лишь кивнул. Варсов оставил прислуге, которая принадлежала сопровождающему груз с Кровавых островов высшему вампиру. Договорился и с ним, чтобы подождал завершения дел, дабы переговорить о возможных выгодных сделках.

— В курсе его боевых качеств? — задал вопрос молчаливому сотнику, когда тот над нами развернул купол.

— Ариан — менталист, его оружие — разум.

— Что-то непохоже. Насколько он быстр, какими заклинаниями может ударить? Что предпочитает?

— Ты разве не услышал меня⁈ — неожиданно взорвался Турин, отчего почти зарычал, — Это один из лучших менталистов Империи! Ловчий Императора! Ему не нужно обладать никакими физическими боевыми качествами, он сотне таких как ты или я, мозги вскипятит без напряжения… Слюни будешь пускать! В лучшем случае! И неважно под какой мы будем защитой. Моргнет, и ты даже пальцем пошевелить не сможешь. А он будет издеваться… Мощь Ариана настолько велика, что его несколько раз приглашали в Ректорат. Учитывая, как ты его оскорбил, я думал он не сдержится и атакует тебя на месте, — лэрг был в смятении, затем пробасил горестно, — Да, все, как всегда, только что-то начинает идти хорошо, появляется надежда, как раз… и все. Все мечты вдребезги. А ты труп, глэрд Райс. Хотя есть вариант. Или нет… Если он тебе снесет голову, то за счет развоплощения райса ты оживешь?

— Не оживу. У меня и способность эта не открыта.

— Тогда конец! Однозначно, конец!

— Лэрг, какая его излюбленная тактика?

— Какая тактика, глэрд⁈ Ну какая может быть тактика⁈ Он сметет броню разума, и твое новое приобретение не поможет, здесь о других силах идет речь! На порядки превышающие вообразимые! — ну-ну, тогда бы противник на небесах отирался, — Он просто обездвижит тебя, оставляя в сознании, а затем нашинкует на мелкие-мелкие кусочки, до последнего оставляя в живых и не позволяя провалиться в беспамятство! Или заставит это сделать тебя самостоятельно! На Поединке богов ограничений на применение воздействий на разум не существует. Прикажет тебе самому себе ломать руки и ноги, пальцы… Да, что в голову ему взбредет, то и сделает. Жрать, например, самому себя. И на богов можешь не надеяться. Пусть Кронос и Ситрус поручили тебе убить их аватаров. Вот только им ведь без разницы, кто это сделает. По праву силы против них выйдет Ариан. И если рассмотреть все под таким углом, то не только спасение Нихана привело его сюда с другого конца Империи. Поглощение отражения бога Мудрости даст возможность глэрду сделать еще один огромный шаг или даже прыжок по пути силы. Возвыситься! И Верховному и Отцу знаний абсолютно безразличен некий муравей или тля по имени Райс, кем ты для них и являешься. Тебе кажется, ты их за бороду подержал, поэтому весь мир под тебя прогнется. На деле все не так. Далеко не так! Запомни, верить им нельзя. Они не люди! И не аристо! — только ради вот этого признания стоило самому такой перфоманс затеять.

— Ты знал про подобный исход? — вот и сложился пазл, отчего курил тот без меры.

— Нет. Рассматривал вероятность, но все же думал, что такого не случится.

Надеялся до последнего и до последнего же молчал, поэтому моя тактика правильная — никто не должен знать о моих устремлениях, целях и возможностях, даже если разумные входят в Дом и Род. Открывать только то, что им необходимо. Краешек.

— Подумай хорошо, чем он сможет удивить, если все его ухищрения, недостойные настоящих воинов, будут бесполезны? — сотник посмотрел на меня внимательно, я же не стал опять сообщать об имеющейся абсолютной защите разума, которую не могут взломать и боги, но намекнул, откуда могу взять сил для противоборства этому монстру, — Ты забыл о главном, Кронос и Ситрус не единственные проживают на небе. Есть Оринус, есть Истелла, есть Иргус или даже Эйден. И с одним из них я сейчас встречусь. Подожди и прикрой меня, — с этими словами я свернул в глухой переулок по пути.

Связь с динозавром неожиданно стала представлять довольно сложную задачу, учитывая, что вокруг все алтари находились под контролем мятежного аватара, а персональный хранился у дер Ингертоса. Я решил воспользоваться одним из возможных способов, если не получится, затем голову ломать, вплоть до обращения к эрлглэрду Уолтеру, чтобы тот занялся доставкой. Встреча с ящером — приоритетная цель. И заплатил за кинжал с его энергией, не торгуясь только из-за этой причины. Приходилось соблюдать меры предосторожности, чтобы не разрушить оружие раньше времени предметами из наследия Иммерса. А ведь у меня даже на большом пальце правой имелось кольцо лучника. Хорошо тогда само метательное оружие не привязал.

Резанул по руке ритуальным ножом, затем капнул кровью на вещь Однорога. Воззвал.

Не прошло и секунды, как я оказался на знакомой поляне. Отлично. Осталось понять, не самозванец ли передо мной. Сравнивал. Оценивал. У аватаров Кроноса и Ситруса аура искажений была гораздо менее насыщена, если можно так сказать про дичайшую концентрацию переплетений и водоворотов, замешанных на бурях.

— Ты пролил кровь бога! Обрадуй меня, и скажи, что это был Раонос! — довольно рыкнул ящер, стоило мне появиться.

— Нет, к сожалению, пока до него не добрался. Всего лишь Кронос, — скоромно сознался я, — Вот этой булавой ему врезал! — сорвал с пояса моргенштерн и, скорчив злобную морду, погрозил невидимому противнику.

— Весть это добрая! Хорошая весть! Хоть что-то радостное! — выпустил довольно клубы дыма из ноздрей визави, но затем поинтересовался с немалой толикой сомнения и подозрительно так глянул, — Но как ты остался жив? А еще, он зачел тебе одно задание! И Ситрус! Неужели за то, что ты на них напал? — и расхохотался, мол, подловил.

— Нет, потому что такого профессионала, как я, Аргасс еще не видывал. И всем необходимо решать проблемы, а не плодить новые. Немного расскажу по выполненному для них, но не раскрывая секретов. Про Ситруса — умолчу, ибо это тайна, как и сделки с тобой. Не возражай, — ящер уже было открыл свою пасть, но я успел заткнуть его, — Мое слово нерушимо. Знаешь сколько они сулили за информацию о сделках с тобой? — Однорог отрицательно мотнул головой, — Много. Очень много. Затем грозили карами, но, когда я им сообщил, что их усилия будут тщетны и ничего они не добьются, только тогда успокоились. Поэтому и ты держи себя в руках. Ты ведь не они, это им можно вести себя, как беззубым старикам или безусым юнцам, не познавшим женщин. Я знаю одно, Оринус пусть и не молод, но зрел разумом и душой. Так вот, Верховный…

— Он такой же Верховный, как я… — все же сварливо влез ящер.

— Неважно! Ты хочешь узнать? Значит, слушай и не перебивай! Время дорого! И сам поймешь почему! — сердито оборвал божка, стена пламени за которым вмиг поднялась выше крон деревьев. Вот это реактивная тяга. На зависть всем, — Кронос зачел мне спасение айсы-рок, о чем объявил во всеуслышанье, поэтому секрета в том нет. И…

— Пока ты там обделывал грязные гадкие делишки разных мроков, мой алтарь уничтожил Демморунг! — взревел собеседник, вот сейчас к моей радости, не давая закончить фразу. И так дико, что с деревьев осыпалась кое-где листва. Стела замерцала тревожно колдовскими символами, небо потемнело, вокруг начал сгущаться мрак, — Рррразззз-рррууу-шшшшил! Провел ритуал очищения! И теперь я лишился одного из столпов силы на континенте! Поэтому твое задание уже…

— Мало этого! — в тон ящеру во всю глотку рявкнул я, пресекая разговоры о ненужности бесед с мертвым колдуном, так как уверенность, что передо мной не аватар, а сам божок, приближалась к ста процентам, — Ты еще всего не знаешь! Когда я ему передал твое щедрое предложение, он обозвал тебя склизкой вонючей титилихуаной, пожирателем синих коростов до сих пор тайком глотающим джигурдийских болотных глистов!

— Что⁈

Не все деревья успели «отпрыгнуть». Загорелись штук сорок по кругу. Завоняло не обычным дымом, а будто трупы сжигали. Но меня стена пламени миновала.

— А еще он мечтал спалить вот эту чащу, и когда она превратится в пепелище, то посадить тебя на твою же стелу, как на кол! И пока ты верещишь и вертишься на ней, как сопливая млеть, снимать шкуру! Медленно-медленно! Клянусь кровью!

Ящер зарычал и одновременно как-то гортанно завыл, а мне казалось, что слышал все звуки, какие могла издавать эта луженая глотка. Поток пламени за спиной визави взмыл вверх еще метров на пятьдесят. Жаром опалило лицо, как и затрещали волосы. Подумывал шлем активировать. И крепла уверенность, что однорогий сдерживался, пытаясь не спалить меня. Пусть мороз по позвоночнику и бодрил от четкого и ясного понимания и осознания своей силы — божку и двум импульсивным дедам даже пальцами щелкать пока не требовалось для превращения меня в горстку пепла, но продолжил с яростью в голосе и твердо:

— Он заявил, что не боится твою гвардию! И он их встретит — умрут все! Затем ты ответишь за нарушение Равновесия, а еще лишишься не только сотни, но, если пришлешь, то и тысячи верных воинов! Напоследок надменно так бросил, как собаке обглоданную кость: «меня только просят, а я снисхожу»!

— И⁈

Я выдержал драматическую пауза, а затем спокойно произнес:

— Я его убил. Клянусь кровью!

Вот здесь у Оринуса нижняя челюсть упала вниз, ее чуть скосило, язык свесился на бок. Закапала слюна. Он даже глаза вылупил и заморгал быстро-быстро, рассматривая огонь объявший мой кулак. Покемон, мать его. Но свою реактивную тягу погасил в момент. Не скрывая изумления, насколько я понимал мимику динозавра, крокодил-переросток выдохнул с клубами дыма:

— Как⁈

— Не скрою, было трудно. Но тварь пробудила во мне гнев недостойными речами и такими же поступками! — вот здесь я опять дал волю эмоциям, — Когда Демморунг приказал верным псам совершить немыслимое — разрушить твой алтарь, а затем взялся оскорблять и смеяться над тобой, то моя душа не выдержала! Да, мои нервы из туманного адамантита, но всему есть предел! Всему! Мы — честные партнеры! Поэтому рогатый зеленый сундук отправился во Тьму! За клевету! За подлость! За злобность! За паскудство!

— Агрх! — прозвучало победно и мстительно, и багряный шар унесся в небо.

— Единственное, как уже говорил, мрок успел отдать приказ на уничтожение твоего алтаря. Он сделал это практически сразу, едва я ему передал твои слова. Клянусь кровью! А нежити там скопилось больше двадцати тысяч. Он мне перед встречей продемонстрировал мертвые силы, проведя по всем коридорам, залам и пещерам. Видимо, поэтому обрел смелость. И стал не по чину дерзким!

— Млеть!

— Еще какая! Урод вызвал во мне ярость, и застила она мои глаза. В таком состоянии я неудержим, даже Кронос на своей башке ощутил ее мощь! — вновь погрозил булавой всяким гадам, — Я тогда набросился и вонзил сумасшедшему архиличу в глазницы оба своих кинжала! Пригвоздил тварь к спинке трона, а затем смотрел, как он корчился не в силах ничего предпринять и как из него вытекала нежизнь! — рассказывать про обезвреженное проклятие здесь не собирался, — Но мне пришилось нелегко! Призвал он на помощь свиту! В свирепой битве я сошелся и уничтожил паскудного генерала-драугра, двух личей, чуть ниже рангом, чем сам Демморунг. Третий смог избежать кары! Чудом! Кровавый же сам себя перехитрил — в тронный зал, где и состоялась аудиенция, он отрезал мне выход каменной зачарованной дверью в локоть толщиной, чтобы не удалось сбежать, и пока твари снаружи ломали ее в желании отомстить, я ушел через персональный телепорт! Вот так-то!

— Угрхмм… — издал какой-то невнятный звук Однорог, означающий явное одобрение мучениями вражины, затем вскинул победно кулак к небу, с которого вверх рванул столб багряного пламени, — Это добрая весть! Ты наказал сундука!

— Что мне не понравилось? — продолжил я речь, — Твое задание оказалось с душком! С гнильцой! С мрочьей плесенью! Я с тобой честен! А ты не сказал мне, что Демморунг больной на всю свою мертвую башку! Что у него там яма с копошащимися лирнийскими слизнями! И что этот колдунишка совершенно не похож на обычных архиличей — мудрых и рассудительных, которые предварительно думают и только затем делают, а не творят непонятно что и не орут всякую дичь! Ты утаил от меня главное, что он невменяем! — и обличительно ткнул булавой в сторону ящера, который от такой отповеди даже обмер.

Затем как-то виновато прорычал:

— Да откуда я знал, что он совсем обезумел⁈ И, вообще, надо было сначала вернуться мне рассказать, а вместе мы бы его…

— Мы бы к нему не смогли пробиться, — перебил, не став слушать неосуществимые мечтания динозавра, и начал нагонять жути, — Не спорю ты силен, и тебе доступно многое, что недоступно другим. Но ведь есть еще Весы и Равновесие. И он, скорее всего, был готов, — и тут сделал паузу, затем на меня, будто снизошло некое озарение, по крайней мере, по мимике Однорог должен был прочитать такие эмоции, я же продолжил, — Вполне возможно, он мог снюхаться с подлым Раоносом! И таким шагом они пытались вынудить на необдуманные действия. А затем и ослабить. Ударить больно! Чувствительно! В твое узкое место! Пробить его, и расширить брешь! Говорю тебе, сундук собрал не меньше двадцати тысяч разных сильных монстров: скорпионы, четырехрукие гиганты, маленькие драконы, личи, которых он постоянно усиливал, совсем уж непотребная дрянь, названия которой я даже не знаю. Единственное, что приходит на ум — кадавры. А здоровенных драугров не счесть, и не обычных, в этих он вливал черную жижу в зале с потонувшим великаном. Я уже не говорю про умертвия и костяки. Клянусь кровью, я их видел! Мало этого, они на своей территории.

— Тогда получается он не сошел с ума… Выманивал, мрок! Хитростью и подлостью хотел взять! Агрх! Похоже, твое предположение верно! Очень и очень похоже, — в древний лес опять полетели шары с багряным пламенем. Может поэтому чаща такая злобная? Озвереешь, когда постоянно тебя жгут ни за что.

Я же продолжал рассуждать о последствиях.

— Вот и представь, если бы у нас ничего не получилось, как бы ты выглядел в глазах остальных? Зеленый сундук одержал победу. Он же затем всем хвастался бы, что оскорбил тебя и остался не наказан! Причем оскорбил страшно! Более того, сам нанес урон Оринусу! Непоправимый ущерб! Это ведь не вопли каких-нибудь еретиков, с ними все понятно — собачий лай, блеянье глупых овец… И Демморунг не просто так в пустоту проорал, а непосредственно мне проговорил, твоему личному посланнику. Он и вход перекрыл специально, хотел дождаться, чтобы я присутствовал в тот момент, когда его слуги разрушат алтарь, а потом рассказал тебе о результате. Подожди, подожди… Если бы я не убил его, то ты в ярости решил бы прихлопнуть сундука, как вонючую тлю! И мы напали… и получается, попали… попали бы… в подготовленную ловушку! — последнее я проорал злобно, — Ууу, сучья тварина! — яростно погрозил негодяям моргенштерном, подумал, что удар по стеле будет лишним, а хотелось проверить, как алтарь Кроноса, — Ты прав, Оринус! Везде прав! И все сходится, — перевел стрелки об авторстве идеи засады архиличем на войско доброго ящера ему же, — И ведь как получается-то все гладко, мы терпим поражение, он… Да ему не только Раонос, там и Кронос бы каких-нибудь наград подкинул, ведь ты и у этих алчных новых богов, как кость в горле. При мне тебя хаяли на все лады! Мда… Коварно! Очень коварно, — сгустил я тучи, Оринус же внимал, и тоже думал, шевелил броневыми пластинами на башке, глаза вспыхивали и гасли. Я продолжил задумчиво, будто постигая поганый замысел, — Он мне сказал, что положит в своих владениях даже тысячу твоих воинов… И приказал обязательно передать слово в слово. Я бы это сделал… А ты же не глупец, поэтому решил бы ударить, так ударить! И послал бы значительные силы гвардейцев! Кстати, сколько их у тебя?

— Чуть больше трех тысяч, — выдал на эмоциях военную тайну божок.

— Вот! Три тысячи лучших из лучших! Усиленные еще кем-то… Так? — ящер кивнул утвердительно, — И все они гибнут! — с трагизмом в голосе ткнул в ящера булавой и покачал головой, — Это засада! Точно засада! Я все понял! И теперь, даже знаю почему он решился на непотребное!

— Почему?

— Потому что их союз с Раоносом — это не наши домыслы! Я ведь вновь нанес удар тому под дых, выполнив твое первое задание! Но не успел сообщить, так как пребывал в землях Хаоса. Затем меня перекинули в Демморунг, где хотел сразу же и передать послание сундуку, а затем отчитаться уже за все сделанное, — Оринус смотрел вопросительно, — Так вот, никому из тех, кто пытался воскресить Ригмара, верным мрокам нашей млети, уже не добраться до жезла в хранилище Орма Созидающего! Их главные алчущие твари мертвы! И покарал я всех жестоко! И те, кто выжил пожалели о своем желании изменить течение Реки Судьбы! Клянусь кровью! — здесь ящер проявил недоверие, хоть и видел горящее доказательство слов.

— Ты? — эдак хитренько прорычал, даже тон сбавил.

— Я! — постучал по груди кулаком, — И только я!

— А по моим сведеньям, жезл достался архиличу Винсенту Шумару, Повелителю драконов, и он уничтожил там всех, — и опять испытующий взгляд с толикой недоверия.

— Ты говоришь, как Кронос. Слово в слово! — и хмыкнул в конце фразы полупрезрительно, только не сплюнул, и прежде, чем собеседник возмущенно открыл пасть, продолжил, — Вот только ни он сам, а его кровь горит, ни его адепты, принесшие такие вести, не смогли подтвердить сказанное грязными ртами. Клянусь кровью! О чем это говорит? О том, что они не уверенны в себе. Мне же известно из других источников, что Шумар уничтожил многих и многих, он напал даже на семью Императора, вот только не на тех, на кого давал задание ты. Потому что те отряды уничтожил я. И уже поклялся в этом.

— То есть жезл не у архилича? — ящер даже головой потряс в недоумении и попытке осознать все повороты и изгибы.

— Даже если и у него, то он последний, кто пожелает воскресить Ригмара. Скормит, скорее всего, артефакт Бездне. Он ведь желал Возвыситься. Все они об этом мечтают. И еще, судя по непроверенной информации, хотя это все же говорил при свидетелях Ситрус, архилич-таки шагнул на следующую ступень эволюции. Однако наша речь зашла далеко и про другое… Важное же, я все оговоренное сделал. Выполнил! Главные фигуранты умерли, другие пострадали, жезл им не достался, более того, Кронос прилюдно выдал всем желающим задание на его поиски, как и убийство Шумара. В том числе и мне. Сроков не оговорил.

— Интересно… Возвысившийся архилич. И это еще один удар по Раоносу! — и замолк, хотя мне было очень интересно, почему нежить не любит этого божка.

Оринус задумался. Броневые пластины на морде вновь пришли в движение. Так продолжалось с минуту.

— Я все проверил, и ты не солгал, мерзкий зеленый сундук отправился во Тьму! Иначе бы его верная армия не устроила бы грызню между собой, о чем мне доложили. И… Твари! Демморунг не рехнулся — это точно, но заключать такие союзы может только… И он не был самоубийцей без поддержки бросать мне вызов, поэтому спелся с джигурдийской млетью! Это в их духе.

— Точно! — подтвердил я правильность мыслей ящера, — Ведь не зря их обоих прозвали одинаково — «Кровавыми»!

— Думаешь⁈ — в ответ я утвердительно кивнул с важностью, — То, что ты убил его — достойное деяние. Из-за чего, похоже, мы избежали коварной ловушки.

Вот как, «мы». Меня только от гордости не распирало.

— Добавь к этому хитрой, подготовленной, расчетливой, подлой! Но получается мы… мы их перехитрили, и переиграли на их же поле! Аррас!

— Да! — победно заорал ящер, жаль, что клич не подхватил, для работы с массами аргумент бы был страшный. Тот выдал несколько залпов пламени в небо, затем посмотрел не меня, — Ты заслужил еще одну награду! Говори, чего хочешь!

— Взвесь во сколько раз можно увеличить мой народный алтарь за убийство Демморунга. И еще, я использовал телепорт, а у него…

— Про откат знаю, — глаза Оринуса полыхнули, — Все, готово! Можешь использовать вновь. Я даже две возможности тебе выделил. Это не награда, это просто я тебе вернул потраченное, как и в будущие свершения сделал вложение. И это не обсуждается!

А я что, против? Но «щедрость» запомнил. Скорее всего, Однорог мне поверил полностью и пусть не испугался, но вздрогнул от открывавшихся «перспектив» и от коварства Кровавого. И, значит, архилич нигде не соврал про ценность небесных огненных рыцарей и малое их количество. Нормально.

— Увеличить хранилище алтаря могу в шесть раз, — хотелось усмехнуться с горечью: «Ах ты подлая жадная скотина, Кронос», если бы я изначально не был уверен в обмане процентов на девяносто, — Итак, древние позабытые всеми практики по управлению «праной», тысяча часов с лучшим наставником по ней, ты, кстати, именно у него и занимался. А еще, цветок Тьмы и Хаоса. Все верно?

— Верно. Но давай сделаем так, я пока нахожусь на территории Империи, поэтому артефакт пусть полежит у тебя, как и временем с инструктором воспользуюсь в другой раз, когда почувствую себя готовым. И еще надо купить подарки моим хорошим знакомым, которые там у меня появились, — ящеру последнее очень понравилось, похоже, я не ошибся, он специально все подводил. Красиво вербовал, — Остальное сейчас.

— Будет больно, и защиту отключай, — рядом свалился сучок без требований. Запомнил, Однорог.

Обрезав палку, зажал ее в зубах, кивнул.

Да, думал за сегодняшние сутки уже познал все грани боли. И хуже быть не может. Признаю, ошибался. После процедур с трудом поднялся на ноги. Перед взглядом все мутно. Прогнал прану по всем каналам.

Один раз, второй.

Вот теперь я в порядке. Готов на двести процентов к новым свершениям.

Ящер наблюдал за мной с видом эдакого безумного профессора, поставившего интересный эксперимент. Первых приоритетных целей я достиг — награды за все получены, теперь следующие, тоже не менее важное:

— Кстати, Оринус, — вкрадчиво начал я, — А ты не хочешь щелкнуть по подлым носам Кроноса, Ситруса и Раоноса? Последнего заставить потратить энергии столько, что он будет проклинать тот день, когда решил перевербовать твоих жрецов, а алтари заразить всякими вонючими паразитами?

— Говори, глэрд!

И я рассказал. Хоть и не со всем соглашался Однорог, приходилось спорить, но в целом он остался доволен. Я тоже. Беседа получалась на порядок конструктивней, чем с вроде бы человеческими существами. Походя получил важную информацию, божок не смог перебросить из Пиратского поселка мой персональный алтарь, а выдал новый. Он просто не видел искомый и не ощущал его. Отлично, а дер Ингертос — красавец!

На прощание ящер посмотрел на меня внимательно, а затем торжественно прорычал:

— За последние несколько декад ты многое для меня сделал, глэрд Райс!

— И сделаю еще больше! — пообещал сурово я.