Легенды и Латте

1

Вив стояла на утреннем холодке, глядя вниз, на широкую долину внизу. Город Тун торчал вверх из слоя тумана, окутавшего берега реки, которая делила его пополам. Тут и там сверкали на солнце обитые медью шпили.

В предрассветной темноте она снялась с лагеря, и ее длинные ноги преодолели последние несколько миль. Чернокровь тяжело давила на спину, Скалверт-Камень был засунут в один из внутренних карманов куртки. На ощупь он был тверд, как сушеное яблоко, и она время от времени рефлекторно дотрагивалась до него через ткань, чтобы убедиться, что он все еще там.

Через плечо висела кожаная сумка, набитая в основном заметками с планами, несколькими сухарями и кошельком, с кусками платины и всякими драгоценными камнями, и одним маленьким любопытным устройством.

Пока туман рассеивался, она спустилась по дороге в долину; мимо проковыляла одинокая фермерская телега, груженная люцерной.

Вив почувствовала нарастающее чувство нервного подъема, которое она не испытывала годами, похожее на боевой клич — она едва смогла его сдержать. Она никогда так сильно не готовилась ни к одному моменту. Она читала и задавала вопросы, исследовала и боролась, и Тун был тем городом, который она выбрала. Когда она вычеркнула все остальные места из своего списка, она была абсолютно уверена. Внезапно это убеждение показалось ей глупым и импульсивным, но ее возбуждение не ослабло.

Тун не окружала внешняя стена. Он простирался далеко за пределы своих первоначальных, укрепленных границ, но она почувствовала, что приближается к краю чего-то. Прошла целая вечность с тех пор, как она оставалась на одном месте больше, чем кучка ночей, на время работы. Теперь она собиралась пустить корни в городе, который посещала, может быть, раза три за всю свою жизнь.

Она остановилась и настороженно огляделась, как будто дорога была не совсем пуста, а фермер давно не скрылся в тумане. Достав из сумки клочок пергамента, она прочла слова, которые скопировала.

Близко очень к таумик-прямой,

Скалверт-Камень — тот огонь,

что кольцо удачи притянет,

сердца аспект удовлетворит.

Вив снова аккуратно спрятала пергамент, взамен достав устройство, которое она купила неделю назад у ученого-таумиста в Арвенне, — ведьмин жезл.

Маленькое деревянное веретено было обмотано медной нитью, которая покрывала руны, начертанные по всей его длине. Сверху и в паз была вставлена ясеневая дужка, которая свободно вращалась. Она зажала ее в кулаке, чувствуя, как медная нить впитывает тепло ее ладони. Веретено едва заметно дернулось.

По крайней мере, она была совершенно уверена, что оно дернулось. Во время демонстрации таумиста рывок был сильнее. Вив отогнала внезапную мысль о том, что все это было салонным трюком. Как правило, люди с постоянным адресом избегали обманывать орка вдвое выше их ростом, который мог сломать запястье, если они слишком крепко пожмут друг другу руки.

Она глубоко вздохнула и зашагала в Тун, держа перед собой ведьмин жезл.

Звуки пробуждения Туна усиливались по мере того, как она входила все дальше в город. На окраинах здания были в основном деревянными, местами на фундаментах речного камня. Чем дальше она углублялась, тем больше преобладало камня, как будто город с возрастом каменел. Раскисшая грязь сменилась небольшим количеством вымощенных камнем дорожек, затем булыжной мостовой ближе к центру города. Храмы и таверны грудились вокруг площадей со статуями людей, которые, вероятно, когда-то были важными персонами.

Все сомнения по поводу ведьминого жезла испарились. Теперь он определенно дергался, как живое существо — короткие подергивания переросли в настойчивые рывки. Ее исследование не было напрасным. Земля под городом была пронизана лей-линиями, мощными каналами таумической энергии. Ученые спорили, росли ли они там, где селились люди, или сами собирали людей, как тепло зимой. Для Вив имело значение только то, что они здесь были.

Конечно, поиск мощной лей-линии был только началом.

Маленькая ясеневая дужка дергалась влево и вправо — некоторое время в одну сторону, затем поворачивалась и тянула в другую, как рыба на крючке. Через некоторое время Вив уже не нужно было на нее смотреть. Ощущения было достаточно, и она стала уделять больше внимания зданиям, мимо которых проходила.

Устройство провело ее по главным магистралям, по извилистым переулкам, которые соединяли их вместе, мимо кузниц и ночлежек, рынков и гостиниц. На улицах было мало людей ее роста, и она никогда не оказывалась в толпе. Такой эффект производила Чернокровь, как правило.

Она прошла сквозь все слои запахов, из которых состоял город: пекущегося хлеба, просыпающихся лошадей, мокрого камня, горячего металла, цветочных духов и старого дерьма. Те же запахи, что и в любом другом городе, но под ними скрывался утренний аромат реки. Иногда между зданиями она видела лопасти водяного колеса на мельнице.

Вив позволила стержню вести ее туда, куда он хотел. Несколько раз рывок был настолько сильным, что она останавливалась и осматривала близлежащие здания, но, разочарованная, продолжала двигаться вперед. Стержень сопротивлялся некоторое время, пока не сдавался, находя новое направление для рывка.

Наконец, когда он дернулся особенно сильно, она полубессознательно остановилась и нашла то, что ей было нужно.

Не Хай-стрит — было бы слишком на это надеяться, — но и не очень далеко от нее. По всей улице стояли керосиновые уличные фонари, сейчас погашенные, и, вроде как, после наступления темноты тебя не зарежут. Здания Редстоуна выдавали свой возраст, но крыши, казалось, были в хорошем состоянии. У всех домов, кроме одного, к которому и тянул ее ведьмин жезл.

Он был мал для того, чем являлся. С единственного оставшегося железного крюка свисала потрепанная вывеска — КОНЮШНЯ ПАРКИНА, — краска с рельефных букв давно облупилась. Там были две большие, окованные железом деревянные двери, но они были приоткрыты, а запорная перекладина прислонена к стене неподалеку. Забавно, но еще одна дверь поменьше, слева от нее, размером с орка, была заперта.

Вив наклонила голову, чтобы посмотреть внутри. Свет просачивался сквозь дыру в крыше и с горсть битой глиняной черепицы лежало поперек широкого прохода меж шестью стойлами для лошадей. Лестница сомнительной прочности вела на чердак, слева находился небольшой офис с подсобкой. Кислый запах гниющего сена доносился из корыта в задней части дома. Пыль кружилась в лучах света, как будто никогда не оседала.

Это было настолько идеально, насколько она могла надеяться.

Она убрала ведьмин жезл.

Когда она снова посмотрела на растущий поток повозок на улице, то заметила шишковатую старуху, подметавшую крыльцо через дорогу. Вив была почти уверена, что старуха подметала с момента ее появления; порог, без сомнения, уже сверкал, но она продолжала решительно наступать на него, каждую секунду бросая на Вив взгляды исподтишка.

Вив перешла улицу. У старухи хватило такта показаться удивленной, изобразив при этом нечто похожее на улыбку.

— Ты знаешь, кому принадлежит это заведение? — спросила Вив, указывая на конюшню.

Женщина была вполовину ниже ее роста, и Вив пришлось наклониться, чтобы посмотреть ей в глаза — и они исчезли, когда старуха сжала лицо в задумчивую сеть морщин.

— Конюшня?

— Угу.

— Нуууу. — Она задумчиво произнесла это слово, но Вив могла сказать, что с памятью у старухи все в порядке. — Старому Энсому, если я правильно помню. У этого человека никогда не было особых способностей к бизнесу, ни к торговле, ни к работе мужа, судя по рассказам его жены.

От Вив не ускользнуло, как многозначительно женщина приподняла брови:

— Не Паркину?

— Не Паркину. Старый Энсом купил ее слишком дешево, чтобы менять вывеску.

Вив весело улыбнулась, ее нижние клыки выдвинулись вперед:

— Есть какие-нибудь идеи, где я могу его найти?

— Не могу сказать наверняка. Но, насколько я представляю, он занимается единственной работой, в которой у него никогда не было неудач. — Она подняла свободную руку, поднося воображаемую кружку к губам. — Если ты действительно хочешь его найти, я бы попробовала кабачки на Роубоун-аллее. Примерно шесть штук. — Она указала на юг.

— В такое раннее время?

— О, это то дело, к которому он относится серьезно.

— Спасибо, мисс, — сказала Вив.

— О, мисс, вот оно что! — хихикнула женщина. — Ты могешь называть меня Лэйни. Собираешься стать моей новой соседкой?.. — Она сделала приглашающее движение.

— Вив.

— Вив, — сказала Лэйни, кивая.

— Я думаю, мы еще увидимся. Зависит от того, такой ли он плохой бизнесмен, как ты говоришь.

Старуха все еще смеялась, когда Вив направилась в Роубоун-аллею.

Что бы ни говорила Лэйни, Вив на самом деле не ожидала найти сильно оклеветанного Энсома в это время суток. Она решила, что спросит о нем в любой забегаловке с открытой дверью и, как только узнает, где он обитает, выследит его после окончания рабочего дня.

Ей, однако, понадобились всего три остановки, прежде чем она его нашла. Хозяин таверны оглядел ее с ног до головы после того, как она спросила, многозначительно приподняв брови при виде рукояти Чернокрови над ее плечом.

— Никаких проблем с моей стороны, просто бизнес, — спокойно сказала она, стараясь выглядеть менее внушительно.

Очевидно, удовлетворенный тем, что она не рвется в драку, он ткнул большим пальцем в угол и вернулся к оттиранию грязи со стойки бара в новых и более интересных местах.

Когда Вив приблизилась к столу, у нее возникло ошеломляющее впечатление, что она входит в логово какого-то пожилого лесного зверя. Барсука, возможно. Не чувство опасности, а ощущение места, где он провел так много времени, что оно впитало его запах и стало по сути его собственным.

Он даже был похож на барсука: большая, сальная борода, черная в белую полоску, спутавшаяся на груди. Такой же широкий, как и высокий, он занимал столько места между стеной и столом, что, когда он глубоко вдохнул, стол покачнулся на ножках.

— Ты Энсом? — спросила Вив.

Энсом допустил, что так оно и есть.

— Не возражаешь, если я сяду? — спросила она, а затем все равно села, прислонив Чернокровь к спинке стула. По правде говоря, она не привыкла спрашивать разрешения.

Энсом уставился на нее поверх припухших нижних век. Не враждебно, но настороженно. Перед ним стояла кружка, почти пустая. Вив привлекла внимание хозяина таверны и указала на кружку. Энсом заметно оживился.

— Премного благодарен, — пробормотал он.

— Я слышала, у тебя есть старая конюшня на Редстоуне. Это правда? — спросила Вив.

Энсом допустил, что есть.

— Я хочу ее купить, — сказала она. — И у меня такое чувство, что ты, возможно, хочешь ее продать.

Энсом, казалось, удивился, но лишь на мгновение. Он пристально посмотрел на нее, и хотя у него, возможно, и не было способностей к бизнесу, Вив была почти уверена, что он умеет торговаться.

— Может быть, — прогрохотал он. — Но это первоклассная недвижимость. Первоклассная! У меня и раньше были предложения, но большинство из покупателей не видели это место, и не могут по-настоящему оценить его ценность. То есть они снижают цену.

В этот момент хозяин таверны сменил кружку Энсома на свежую, и Энсом заметно оживился.

— О, да, так много постыдных предложений. Я должен предупредить тебя, я знаю, сколько стоит этот лот, и я не могу представить себя продающим его кому-либо, кроме серьезного бизнесмена. Э-э… бизнесвумен, — поправился он.

Вив сверкнула своей зубастой и довольной улыбкой, думая о Лэйни.

— Ну, Энсом, есть разные виды бизнеса. — Прекрасно сознавая, что Чернокровь стоит у нее за спиной, она подумала о том, как легко ее бизнес — ее старый бизнес — облегчил бы эти переговоры. — Но я могу с уверенностью сказать, что, когда я занимаюсь бизнесом любого рода, я всегда серьезна.

Она потянулась к своей сумке, достала кошелек с платиной и взвесила его на руке. Достав только один кусок, она зажала его между большим и указательным пальцами, рассматривая и позволяя ему блеснуть на свету. Платина была валютой, которую вряд ли когда-либо видели в подобном месте, и скоро ей нужно будет обменять ее на более дешевые монеты, но она хотела иметь их под рукой как раз для такого случая.

Глаза Энсома расширились.

— О, э-э. Серьезна. Да! Действительно, серьезна! — Он сделал большой глоток пива, чтобы скрыть свое удивление.

Хитрый пес, подумала Вив, стараясь не ухмыляться.

— Как одна серьезная бизнесперсона другой, я не хочу тратить твое время впустую. — Вив оперлась на локоть и пододвинула через стол восемь кусков платины. — Это, наверное, восемьдесят золотых соверенов. Я думаю, это покрывает стоимость лота. Я уверена, мы можем согласиться с тем, что это здание — неликвидный актив. Я думаю, что шансы на другую… бизнесвумен, выслеживающую тебя и готовую платить наличными на месте, ничтожны.

Она выдержала его взгляд.

Он все еще держал кружку у рта, но не глотал.

Вив начала убирать платину, и он поспешно протянул руку, резко остановившись, прежде чем коснуться ее гораздо большей руки. Она приподняла брови.

— Ты видишь ценность с первого взгляда. — Энсом быстро заморгал.

— Да. Если ты хочешь найти минутку сегодня утром, чтобы принести акт и подписать его, я подожду здесь. Но я не буду ждать дольше полудня.

Оказалось, что старый барсук гораздо проворнее, чем казался.

Когда Вив поставила свою подпись в документе и положила ключи в карман, Энсом сгреб платину в свой кошелек, явно испытывая облегчение от того, что сделка была завершена.

— Итак… Я не думаю, что тебя интересует работа в конюшне, — отважился он.

Было общеизвестно, что лошади не очень-то любят орков.

— Да, не интересует. Я открываю кофе-лавку.

Энсом выглядел озадаченным:

— Но зачем тебе покупать ради этого конюшню?

Вив мгновение не отвечала, но потом пристально посмотрела на него.

— Все не обязательно должно оставаться таким, каким было вначале. — Она сложила документ и убрала его в сумку.

Когда она уходила, Энсом крикнул ей вслед:

— Эй, кстати! Во имя восьми кругов ада, что такое кофе?

Вив сделала еще три остановки, прежде чем вернуться в конюшню.

Обмен на торговом посту положил немного меди, серебра и золота в ее кошелек, а затем она отправилась в Атенеум при маленьком таумик-университете на северном берегу реки. Она все равно хотела знать местоположение, на случай, если ей понадобится что-нибудь прочитать.

Что еще более важно, Территориальная Почта курсировала между разрозненными Атенеумами и библиотеками в большинстве крупных городов, и на нее можно было положиться. Те покрытые медью шпили, которые она видела, облегчили поиск.

Усевшись за один из больших столов между полками, она написала два письма, используя несколько листов своего пергамента. Запах бумаги, пыли и времени напомнил ей обо всем, что она недавно читала в местах, похожих на это.

Целую жизнь, посвященную тренировке мышц, рефлексов и твердости духа, она променяла на чтение, планирование и накопление деталей. Она печально улыбалась, пока писала.

Женщина-гном за почтовым прилавком не могла перестать таращиться на нее, пока Вив ставила восковую печать. Женщине пришлось дважды записывать адреса, так она была взволнована, увидев орка в здании.

— Я ищу слесаря. Знаешь кого-нибудь с хорошей репутацией?

Рот женщины еще мгновение оставался открытым, но она взяла себя в руки и пролистала справочник за прилавком.

— «Маркев и Сыновья», — ответила она. — Мейсон-лейн, 827.

Она дала несколько отрывочных указаний.

Вив поблагодарила ее и ушла.

«Маркев и Сыновья» были там, как и было объявлено. Серебряный и три медных, и она ушла, держа в мускулистой руке огромный и довольно тяжелый сейф.

Вив вернулась в Конюшню Паркина когда солнце село. Она отперла дверь офиса, заложила двери конюшни и затащила сейф за L-образную стойку в офисе. Она положила документ и свои деньги внутрь, заперла его и повесила ключ себе на шею.

После недолгих проверок ногами и кончиками пальцев, она нашла расшатанную каменную плиту на главной дорожке между стойлами и, сильно напрягшись, приподняла ее. Она выгребла из-под плиты землю, а затем осторожно положила в углубление Скалверт-Камень. Присыпав его землей, она поставила плиту на место и прошлась жесткой и ободранной метлой из конюшни, чтобы убедиться, что все выглядит нетронутым.

Несколько мгновений она смотрела на него сверху вниз, все ее надежды были сосредоточены на этом маленьком камне, спрятанном, как тайное сердечко, в Конюшне Паркина.

Нет, больше не в конюшне.

Это место принадлежало Вив.

Она огляделась. Ее место. Не временная остановка, не поляна, где можно было расстелить спальный мешок на одну ночь. Ее.

Свежий вечерний воздух проникал через отверстие в крыше, так что, по крайней мере сегодня вечером, она будет чувствовать себя так, как и в любую другую ночь под звездами. Вив взглянула на чердак и ведущую туда лестницу. Она попробовала ногой одну из нижних перекладин, и та разлетелась вдребезги, как пробка. Она фыркнула, отстегнула Чернокровь и обеими руками забросила ее на чердак, вспугнув стаю голубей, которые сбежали через крышу. Какое-то мгновение она глядела ей вслед, а затем развернула свой спальный мешок в одном из стойл. Конечно, там не было ни костра, ни фонарей, о которых можно было бы говорить, но ей это не помешает.

В тускнеющем свете она оглядела интерьер, окруженный древними лошадиными яблоками и пылью запустения. Она не очень разбиралась в зданиях, но было ясно, что над этим зданием требовалось проделать невероятный объем работы.

Но что будет в конце этого? Что-то, что она построила, а не уничтожила.

Конечно, это было нелепо. Кофейня? В городе, где никто даже не знает, что такое кофе? Еще полгода назад она сама никогда не слышала о нем, никогда не нюхала и не пробовала на вкус. На первый взгляд, вся эта затея была смехотворной.

Она улыбнулась в темноте.

Когда, наконец, она легла обратно на свой спальный мешок, то начала составлять список своих задач на следующий день, но не продвинулась дальше третьего.

И всю ночь спала как убитая.