Леди любят артефакты 3 (СИ)

Глава 6 . Леди открывает лицо

Разговоры о чудовищах подпортили не только настроение, но и игру. И не только для меня. Вся наша компания очевидным образом утратила интерес к мячам и молоточкам, и мужчины после оживленного обмена версиями, перешли к мрачному молчанию.

У другой команды дела тоже не ладились. Ричардс переменила тактику и теперь вовсю флиртовала с Дрессингом. Она громко смеялась, шутила и стреляла глазами. Я не сомневалась, что тем самым Камилла решила привлечь внимание лорда Блэквуда и, быть может, даже вызвать ревность. Однако, несмотря на все чаяния вдовы, он упорно не глядел в ее сторону. Наверное, Ричардс было бы весьма обидно узнать, что вместо того, чтобы думать о прекрасной вдовушке, пленяясь ее красотой и женскими чарами, лорд занят размышлениями о зубастых тварях и способах их поимки.

Чедвика игра и вовсе уморила: он потел, пыхтел и, казалось, едва не падал от усталости.

Похоже, команда соперников держалась сейчас лишь на энтузиазме бургомистра, которому, судя по всему, было все равно, где соревноваться. Предвыборная гонка или поле… Какая разница, если главное — процесс. Только вот в крокет он играл из рук вон плохо, часто промахивался, а если и попадал по шарам, то они улетали слишком далеко.

Поэтому я совсем не удивилась, когда Най сделал вид, что не заметил, как Торос щелкнул пальцами, и в земле появились едва заметные бороздки. Я с напряженным вниманием следила, чтобы мяч не ударился об колышек, из-за чего пришлось бы начать проходить поле заново.

Однако маг земли явно знал, чего добивается, а потому шар идеально «закололся». К радости большинства участников, партия была закончена, и лорд Блэквуд пригласил всех, наконец, отобедать.

К счастью, вскоре, поглощение кулинарных изысков отвлекло гостей и от грустных мыслей. Слово за слово, и беседа приобрела прежнюю оживленность. Это было не случайно. В обсуждении гастрономических предпочтений каждому найдется что сказать.

Леди Ричардс повеселела, когда дело дошло до очередного шедевра миссис Смитти, которое представили как «винный торт». В основе десерта были вина из ее винокурни, которые вдова любезно преподнесла накануне и теперь имела такой вид, словно не повариха, а она сама с рассвета крутилась на кухне, выпекала коржи и варила карамель.

— Никогда бы не подумал, что ежевика может так «заиграть» в пироге, — рассуждал бургомистр с видом знатока, делая знак подать второй кусок.

— Все дело в вине, — загадочно улыбнулась леди Ричардс, — оно совершенно особенное…

На этих словах я чуть не поперхнулась. Тон у вдовы был загадочный, словно она, как минимум, подмешала в свой подарок приворотное зелье. Но если и так, то сработало оно неправильно, потому что все присутствующие влюбились исключительно в торт. Гости с явным наслаждением поедали десерт и отвешивали справедливые комплименты кухарке Золотых Холмов. И неудивительно, перемешанная с карамелью ягодная начинка так и таяла во рту.

— И вы ни за что не раскроете нам свой секрет? — предположил мистер Липман.

— Почему? Все очень просто. Нужен всего лишь правильный сорт винограда и определенная температура ферментации. Одни и те же ягоды можно насытить либо тропическими нотками, если выбрать высокую, либо фруктовыми, допустим, отправив ящики с урожаем в…

Посвятить присутствующих в тайну виноделия вдова не успела, потому что едва не выронила тарелку, когда внезапно мимо нее вихрем промчалась Беатрис. За ней, громко хлопая крышкой, прогрохотал сундук, раздался смех Кристофера, и дети скрылись в садовых зарослях.

Лорд Блэквуд нахмурился, но леди Ричардс, к моему большому удивлению, лишь улыбнулась.

— Ох, уж эти дети, — кокетливо рассмеялась она и разгладила на коленях салфетку. — Они бывают такими шумными. Но ведь им в этом возрасте положено бегать и играть.

— А еще уважать старших, — как бы между делом заметила жена бургомистра, посмотрев на дочь. Вероятно, в этот момент она была счастлива, что ее девочка не скачет с Бетти и Кристофером, а сидит рядом с ней и племянницей Чедвиков.

Я почувствовала себя неловко. Звучало так, будто это мой недосмотр как гувернантки. Однако вот так резко подняться из-за стола и отправиться отчитывать Беатрис, я тоже не могла. Во-первых, Бетти ничего такого не сделала, а во-вторых… Чего греха таить, вдова была мне откровенно неприятна, и пресекать шалости детей я стала бы лишь в том случае, если бы они вышли за рамки приличий.

Ко всему прочему, сохраняя невозмутимость, можно сделать вид, что слова миссис Липман не относятся ни к кому конкретно. И гости поступят точно так же.

Однако леди Ричардс продолжала проявлять несвойственную ей душевную доброту:

— Не будьте такой строгой. Времена меняются, дети — наше будущее. Лучшее, то мы можем дать им — свобода и любовь.

Да, да, и это мы слышим от женщины, которая то и дело утверждает, что порядок, дисциплина и твердая рука — это главное в воспитании подрастающего поколения. Такими темпами она вскоре дойдет и до равных прав для всех, а там и до республиканского строя рукой подать…

Но Беатрис не оставила леди Ричардс такой возможности. Девочка явно решила испортить вдове пикник. Утешало лишь то, что она все же следовала своему обещанию и не подкрадывалась к Камилле, вооружившись садовым инвентарем. А со стороны все происходящее выглядело чистой случайностью.

К примеру то, что Честер внезапно проникся к гостье странной «любовью». Все время крутился рядом, ластился и оглушительно хлопал крышкой перед ее носом. А в один момент даже бросился вдове под ноги. Да так, что леди Ричардс едва удержала равновесие. Бургомистр громогласно заявил на это, что даже живой артефакт не устоял перед очарованием вдовы, а Дрессинг его в этом полностью поддержал.

Однако я была настроена более скептически. Несмотря на веселые возражения мистера Липмана и вздохи молодых леди, я скастовала на Честера сонное заклинание, иначе пикник был бы окончательно испорчен, а лорд Блэквуд мог захотеть разобраться в причинах необычного поведения Честера.

Унять расшалившийся сундук удалось не сразу. Борясь с дремотой, этот негодник успел повеселить присутствующих тем, что подползал к вдове на брюхе и, жалобно поскуливая петлями, выпрашивал ласку.

По лицам гостей скользили улыбки, а я глядела на этот фарс и недоумевала, как детям удалось его на это сподвигнуть? А ведь иначе просто и быть не могло, если поглядеть на хитрющий взгляд Беатрис, которая периодически выглядывала из своего наблюдательного пункта в беседке. Похоже, именно там располагался их с Кристофером штаб, откуда эти двое решили вести свои военные действия против вдовы. В какой-то момент мне даже показалось, что я слышу их злорадное хихиканье.

Сундук вел себя совершенно невыносимо, однако не прошло и четверти часа, как я пожалела, что Честер сладко посапывает на травке. Уж лучше бы он продолжил безобразничать. Стоило мне его утихомирить, как Беатрис словно хаоситы подменили. Еще чуть-чуть, и наказания будет не миновать.

Не обращая внимание на мои безмолвные знаки, девочка носилась по саду, оказываясь рядом с вдовой в самый неподходящий момент. То столкнется нечаянно, то влезет в разговор с какой-нибудь просьбой. Вроде обычная детская непосредственность и часть игры, но с каждой минутой вдова закипала все больше и больше. Но что ей оставалось делать? Лишь натягивать губы в фальшивой улыбке, особенно после того, как она во всеуслышание заявила, что детям нужно предоставлять свободу и воспитывать в любви.

Все могло бы закончиться для Бетти строгим выговором от отца, однако воспитаннице сегодня явно везло. Лорд Блэквуд не обращал внимания на ее выкрутасы и увлеченно спорил с Дрессингом и Наем о достоинствах той или иной модели механических коней.

Я не слишком прислушивалась к разговору, наблюдая за гостями, но облегченно выдохнула, когда Кристофер подошел к Торосу, крутя в руках знакомый артефакт. Судя по всему, дети попросту устали бегать и решили отложить свой план довести вдову до белого каления. Пусть уж лучше уж займутся в своей любимой игрой «услышь меня с того пригорка» подальше от гостей.

Так и вышло. Теперь по саду разносились детские крики, но это меньшее из зол. Главное, чем дальше Беатрис будет от вдовы, тем меньше вероятность, что на Ричардс опрокинется что-нибудь горячее. Вряд ли, получив ожог, она и дальше сохранить свое благодушие, и тогда девочке точно влетит.

— Это все так сложно, — вздохнул доктор Чедвик, которого активность ребятни явно не приводила в восторг. — Излишняя свобода — мать безответственности. Нашим детям управлять этой страной. Разве беспечные люди смогут это делать?

— Легко! — подключился к разговору Бургомистр. — Вопрос только в качестве этого самого управления.

Завязалась дискуссия. Бургомистр сел на любимого конька и принялся рассказывать, как он героически управляет городом, просто великолепно — мэрией и уж совсем по-отечески своими помощниками. Распекает, но в то же время не дает угаснуть природной живости и сметливости.

Доктор Чедвик жаловался на молодежь и своих студентов-лоботрясов, которых и к корове не подпустишь, не то что к людям.

Миссис Лимпан делилась житейскими историями о воспитании своей дочери и младшеньких, которые то и дело берут первые места на всех школьных соревнованиях. Блэквуд заинтересованно слушал, а его квартет периодически вмешивался в беседу, повествуя о неумелых выпускниках академии.

В какой-то момент даже я вступила в разговор, но уже на стороне молодежи, ведь иногда нужно просто дать время, чтобы проявился творческий потенциал. Чедвик же на это упорно возражал, говоря о том, что главное в воспитании — это подготовить детей к суровой реальности, иначе столкновение с ней будет очень болезненным…

Только вот беседу пришлось внезапно прервать. Краем глаза я увидела, как Беатрис, которая только что крутилась у дерева, где Тони буквально на днях повесил качели, оступилась и растянулась на траве. Но не прошло и минуты, как она вновь вскочила на ноги. Видимо, не слишком ушиблась, раз приготовилась бежать дальше, не обращая внимание на испачканное платье и грязные коленки.

Нет, это нужно прекращать. Лорд Блэквуд и так сегодня был весьма терпелив и не слишком наблюдателен. Но всему есть предел. Необходимо отправить кого-то из лакеев за Нэнси, чтобы та помогла Беатрис переодеться. Заодно поговорю с воспитанницей, чтобы та вела себя немножко поскромней. Все же приводить в действие планы мести при таком количестве свидетелей не лучшая идея. А сейчас я уже не сомневалась, что именно это она и задумала.

Но не успела я подняться, как вдова сделала то же самое:

— Пожалуй, в этом споре нам не найти истины, — примирительно бросила она гостям. — Все мы правы. Но, временами, даже самым творческим натурам нужен образец для поведения. Пожалуй, это тот самый случай, когда дамы должны пошептаться без посторонних ушей, — заговорщицким тоном продолжила Ричардс. — Нашей юной особе нужно напомнить, что она все же маленькая леди, а не сорванец.

Ловко же у нее получается: одним махом дискредитировала и меня, и девочку. Внезапно я почувствовала, как накатывает раздражение от этой дешевой попытки вдовы изобразить заботу о ребенке, которого она терпеть не может. Было очевидно, что весь этот спектакль разыгрывается для одного зрителя — лорда Блэквуда, который в ответ слова Камиллы, лишь кивнул. Но раз уж хозяин слеп, придется мне заступиться за девочку. Оставлять ее сейчас наедине с этой разозленной змеей я не собиралась ни в коем случае.

Мне пришлось ускорить шаг, чтобы поравняться с леди Ричардс. Будь моя воля, я вообще не стала бы вступать с ней в диалог. Однако упускать возможность решить вопрос без скандала показалось неправильным.

— Ваш вклад в воспитание Беатрис сложно переоценить, — спокойным тоном обратилась я к вдове, — но не лучше ли вернуться к гостям, оставив заботу о детях тому, кто получает за это жалование?

— Похоже, того, что платит Генри, недостаточно, — ответила она, не замедляя шага.

— Мне не на что жаловаться.

— Еще бы! Жалобы удел слабых, а ты у нас с характером.

— И моего работодателя это вполне устраивает.

— А меня нет.

— Выходит, мне страшно повезло, что у вас нет власти что-либо изменить, — терпеть ее грубость я была не намерена.

— Какая самонадеянность… Браво!

— Это вы о себе? — не удержалось от ехидного замечания.

Вдова внезапно остановилась и подобрала юбки. Глаза ее сузились и, казалось, еще немного и она бросится на меня, как дикая кошка. Похоже, неожиданно для самой себя, я умудрилась наступить на какую-то больную мозоль.

К счастью, самообладание к ней вскоре вернулось.

— Ты переоцениваешь свою значимость. По молодости многие соплячки верят, что нет чести превыше, чем согревать постель хозяина. Ничего, с годами поймешь…

Сказать, что меня огорошили ее обвинения — ничего не сказать. Ладно, она подозревала меня в романтических чувствах к лорду Блэквуду… Но я точно не давала поводов обвинять себя в распутстве!

— Я тебе даже немного сочувствую, — с мерзкой улыбочкой, продолжала вдова. — Бедняжка, до которой никак не дойдет, что она лишь пепельница, в которой тушат окурок страсти. Знаешь, что делают с закоптившимися пепельницами? М⁈

Я не знала, смеяться мне или плакать от таких умозаключений. Похоже, на почве ревности Ричардс совсем тронулась умом. Я глядела на нее и просто не верила, что благовоспитанная дама может говорить нечто подобное — глупое и пошлое одновременно. Словно она не леди, а простая служанка.

К сожалению, вдова наловчилась проявлять свое истинное лицо совсем незаметно для светского общества. Гости, как и несколько минут назад, сидели на своих местах. Бургомистр смеялся над шуткой Кроуфорда, Кристофер крутился рядом с Торосом и лордом Блэквудом… И хоть все они находились не так уж и далеко, слышать нас не могли. Если поглядеть со стороны, то могло показаться, что мы с вдовой мило беседуем. Солнышко светит, птички поют и не происходит ровно ничего…

— От таких избавляются, глупышка! — Ричардс истолковала мое замешательство по-своему. — И, поверь, я найду способ убедить Генри.

— Я и сама не собираюсь здесь задерживаться. И уеду, как только Беатрис перестанет во мне нуждаться.

— Очень скоро! — зло сказала она. — Присосалась же к маленькой мерзавке, пиявка, и прикрываешься ей. Ну, ничего, недолго вашей парочке осталось.

— Это еще почему? — раздался рядом голос Бетти. В пылу ссоры ни одна из нас не заметила ее приближения.

— Не твоего ума дело! И вообще, подслушивать разговоры взрослых — дурной тон!

— Ругаться такими словами — тоже.

Похоже, девочка услышала гораздо больше, чем следовало.

— Ах ты, пигалица! Немедленно прекрати дерзить!

— Или что?

Дело принимало совсем нехороший оборот, и мне было попросту необходимо вмешаться. Бетти, как и любой другой ребенок, ни в коем случае не должна становиться участницей подобной свары.

— Беатрис, давай уйдем отсюда. У твоей гостьи сегодня плохой день. А для споров нужно, чтобы обе стороны мыслили здраво.

— Я и не думала спорить. Просто хотела узнать, что леди Ричардс собирается сделать? Наверное, как обычно, начнет угрожать, что упечет меня в очередную закрытую школу…

Я поймала себя на мысли, что это был разительный контраст между тем, когда Бетти рассказала об этом впервые, и сегодняшним днем. Прежде я видела загнанного в угол и ужасно напуганного ребенка, а сейчас передо мной стояла совершенно другая девочка, у которой хватает храбрости бросить обвинения в глаза обидчицы. И пусть слова Беатрис были дерзкими, да и выглядела она, как воробышек, решивший потягаться с кошкой, это все же куда лучше бессилия и страха.

— Ошибаешься, — прошипела леди Ричардс, — угрозы закончились. Пришла пора действовать. Я отправила письма кое-куда, приложила рекомендации и уже получила положительный ответ. Тебя готовы принять несколько чудесных пансионов. И, вот так совпадение, все они на другом конце страны. Ну что, деточка, похоже это на пустые угрозы?

— Вы не посмеете! — меня окончательно покинуло всякое терпение.

— Уже, — издевательски отозвала вдова.

— Фантазируйте вслух сколько угодно, но подальше от Беатрис. Решение за лордом Блэквудом, а он ни о чем таком в последнее время даже не думал.

— И тем больше будет благодарность вечно занятого Генри. Одним махом я помогу ему решить сразу две проблемы: дать качественное образование дочери и избавиться от любых забот о ней.

Вдова глядела на нас с Беатрис с чувством полного превосходства, а во мне поднимался гнев от ощущения, что кто-то может вести себя столь отвратительно и совершенно безнаказанно. И вообще, перед кем эта женщина демонстрирует силу? Перед девочкой и гувернанткой?

Я поглядела в сторону гостей, которые и не подозревали, что буквально в десяти шагах от них разыгрывается настоящая драма. Дрессинг, который успел подойти к Торосу с Блэквудом, шутливо отсалютовал нам с Ричардс, словно приглашая не тянуть с разговорами и вновь присоединиться к гостям.

— Не слушай ее, Беатрис! — я взяла девочку за руку, намереваясь как можно скорей покинуть вдову наедине с ее желчностью и злобой. — Отец любит тебя и не считает обузой.

— А мне он говорил иначе, — не унималась она.

— Хлопоты о будущем занимают любого родителя, — парировала я, — но это не значит, что они их тяготят. У вас нет детей, вам не понять.

— У тебя тоже.

— Зато у меня есть Беатрис. Быть рядом, заботиться и учить, вместе праздновать победы и даже переживать неудачи — все это большая радость. И вы могли бы стать частью этого.

— Оставь пламенные речи для других. Я не самая благодарная публика.

— Леди Ричардс, очнитесь! Вы воюете с ребенком!

— Нет, у меня, как оказалось, враг посерьезней. Некая леди-гувернантка. И я сделаю так, чтобы и духу твоего в Холмах не осталось. Смирись, ты проиграла.

— Леди Ричардс, вы сошли с ума⁈ Это не игра, а жизнь Беатрис. И я не позволю вам ее сломать!

— Правда⁈ — губы вдовы снова искривились в насмешливой ухмылке. — И как ты мне помешаешь?

— Не знаю, — она застала меня врасплох. — Для начала расскажу лорду Блэквуду о том, какое у вас черное сердце. Давно пора было это сделать.

— Давай, беги прямо сейчас! Посмотрим, кому он поверит. Мое слово против твоего, помнишь?

Леди Ричардс вернула мне мои собственные слова, сказанные тогда в саду. В то время я и подумать не могла, что простой обмен колкостями может зайти так далеко. Все же очень жаль, что у этого разговора нет свидетелей, ведь это позволит вдове и дальше притворяться, демонстрируя фальшивую заботу.

— Вы поступаете чудовищно, леди Ричардс, — сказала я, безуспешно пытаясь взять себя в руки. — Надеюсь, лорд Блэквуд прозреет раньше, чем вы навредите его семье!

Я развернулась и попыталась увести воспитанницу подальше от вдовы, однако девочка почему-то шла за мной не слишком охотно. Видимо, вся эта ссора излишне ее впечатлила.

— Не переживай, Бетти, — ободряюще сказала я. — Никуда эта женщина тебя не отправит! Пусть только попробует! Мы придумаем, как не дать вдове сделать то, что она задумала…

— Тише, мисс Катарина, — внезапно оборвала меня воспитанница. — Я совсем ее не боюсь. И вам не следует.

— Вот и правильно! Мы обо всем расскажем твоему отцу.

— Не думаю, что в этом есть смысл, — спокойно ответила она и шепотом, еле слышно, добавила: — Она сама прекрасно со всем справилась.

Я не поняла, о чем она говорит, и просто смотрела на Беатрис, глаза которой пылали мрачным торжеством. А затем, вздохнув с особой снисходительностью, которую, временами, проявляют дети, сталкиваясь с недогадливостью взрослых, девочка разжала ладонь.

Ну, конечно! Артефакт Тороса! Неужели он все это время работал?

Понимание обрушилось на меня в одно мгновение. Все произошедшее внезапно обрело совершенно другой смысл, и картинка сложилась.

Стало очевидным, почему Беатрис решила вывести из себя вдову у всех на глазах. А еще поведение Кристофера, который все это время крутился рядом с Торосом. Видимо, в его задачу входило обеспечить свидетелей…

Даже шутливое приветствие Дрессинга, вероятно, было намеком, что он все слышит!

Только вот «гениальный план» вряд ли предусматривал мое появление, и я чуть было все не испортила, когда попыталась увести Беатрис…

О, небеса, а ведь Блэквуд и его приятели, вероятно, слышали и все те неприличные обвинения, что бросала мне леди Ричардс! От мыслей, что от их ушей не скрылся пассаж и про «пепельницу страсти» я даже покраснела.

Какой стыд!

Впрочем, по-настоящему должно быть стыдно исключительно вдове. За все то, что она наговорила.

Поглядев назад, я заметила, как леди Ричардс с умиротворенной улыбкой направляется к гостям. Идеальная осанка, со вкусом подобранное платье, а на лице ни следа от обуревавших ее эмоций. Не зная эту женщину, можно решить, что она — образчик благовоспитанности…

Остается лишь молиться, чтобы артефакт не сбоил в те моменты, когда вдова угрожала девочке. Вот и посмотрим, не зря ли мы с Торосом сидели над ним вечерами.

Пока Беатрис под оханье Нэнси выбирала новый наряд, я слегка пожурила ее за то, что она не рассказала мне о своих планах, а заодно намекнула, что остаток дня следует вести себя потише, чтобы не испытывать терпение отца. Бетти в ответ лишь улыбалась, празднуя победу.

Меня же начинали одолевать сомнения. Все ли услышал Блэквуд и хватит ли этого, чтобы очарованный мужчина сделал правильные выводы? А Ричардс, как ни крути, весьма привлекательная особа. Вон даже Дрессинг попал под ее чары…

Не в силах ждать, я, оставив Беатрис с горничной, поспешила вернуться в сад. Еще шагая по дорожке, я пыталась уловить взглядом бутылочного цвета жилет лорда Блэквуда и его статную фигуру среди гостей. Однако безуспешно. Ни хозяина, ни вдовы за столом не было.

В остальном же ничто не говорило о том, что пикник омрачен чем-то неприятным. Миссис Чедвик громко нахваливала таланты своего мужа и родственников жене бургомистра, а мистер Липман успел покраснеть от вина и зазывал доктора посетить скачки.

Когда я заняла свое место за столом, Дрессинг с Торосом, склонившись к друг другу, обсуждали что-то в полголоса.

— Простите, — сказала я, когда Дрессинг поднял на меня взгляд, — а лорд Блэквуд…

— Отошел поговорить с леди Ричардс с глазу на глаз, — ответил он прежде, чем я успела задать вопрос.

— Кажется, у них появились какие-то срочные дела, — добавил Торос.

— У них? — переспросил Дрессинг, будто смакуя местоимение на вкус, а потом поморщился, видимо, решив, что оно не слишком подходит. — Скорее, у нее.

— О… — протянула я.

— Боюсь, сегодня мы леди Ричардс больше не увидим.