Лаборатория Тэк

Глава 18

Рано утром скорый поезд «Барсет – Лондон» доставил Дэна на вокзал Марилебон, расположенный во вполне благополучном районе огромного города. Марилебонскую дорогу, по которой двинулся мальчик, окутывал густой серый туман. Позолоченные роботы (числом шесть штук), выряженные в костюмы девятнадцатого века и распевавшие песенки перед приземистой кирпичной церковью, казались ненастоящими, игрушечными, а голоса их доносились словно издалека.

Поправив шарф, Дэн в который уже раз вытащил полученный от Джиллиан Кирни листок бумаги. В одном из магазинов поселка он посмотрел на карту и помнил, что надо идти до Эджвеа-роуд, затем по Парк-Лейн до границы Гайд-парка. Затем надо искать какой-нибудь способ проникнуть в опасный район, куда отправилась Нэнси.

– Во всяком случае, я думаю, что именно туда она отправилась.

Глубоко засунув ладони в карманы брюк, Дэн решительно шагал по тихим, туманным улицам утреннего Лондона.

Дэн осознавал, что пытается подражать отцу, пытается быть сыщиком. Но настоящей уверенности в себе у него не было. Конечно, перед Джиллиан он распустил хвост, рисовался человеком бывалым и отважным, но теперь у него все чаще появлялось сомнение – удастся ли справиться с таким делом.

Ведь не было даже простой уверенности, что Нэнси действительно в Лондоне. А если он все-таки найдет ее – удастся ли убедить вернуться в Барсетшир?

И только одно Дэн знал точно – он должен попытаться ее найти. Он должен снова ее увидеть.

А вслед за ним сквозь тусклое утро шел тот же самый человек, который выслеживал его прошлым вечером. Человек, который был уверен, что Нэнси Сэндз действительно в городе и что Дэн Кардиган приведет его прямо к ней.

Почти сразу за Гайд-парком Дэн наткнулся на далеко не новый по виду забор, сооруженный из неодеревянных досок и ржавой колючей проволоки. Крупными белыми буквами по забору шли надписи: «НЕ ПРИБЛИЖАТЬСЯ! БАНДЫ! БАНДЫ! ОПАСНАЯ ЗОНА!» Осмотрев забор повнимательнее, Дэн заметил покореженные, ржавые излучатели; по-видимому, раньше здесь был и силовой барьер.

Пока он размышлял, как бы перелезть через пятифутовое ограждение, не зацепившись штанами о шипы колючки, сзади раздался хриплый голос.

– Иди отсюда, парень, – посоветовал голос, – или ты нарвешься на крупные неприятности.

Туман покрыл широкую металлическую грудь полицейского капельками влаги. В правую руку бобби была вделана обычная дубинка, в левую – парализующая.

– Я только смотрю на этот забор, офицер.

Дэн старался, чтобы голос его звучал как можно вежливее.

– Понимаете, я турист.

– Из Америки, как можно понять по акценту, – сказал робокоп. – Как бы там ни было, здесь небезопасно для туристов. Так что беги домой, к себе в отель. Давай, ноги в руки.

– Хорошо, сэр. Извините.

Небрежно отсалютовав полицейскому, Дэн пошел дальше.

Оказавшись вне поля зрения робота и под защитой все того же густого тумана, он продолжил обследование окрестностей. Такие же заборы перегораживали все улицы, ведущие в контролируемый молодежными шайками район. В конце концов неподалеку от площади Белгрейв нашелся переулок, где забор был сломан, по всей видимости – совсем недавно.

Дэн со всех ног бросился в пролом; густой утренний туман сомкнулся за его спиной.

Все здания ближайшего квартала оказались пустыми коробками, безлюдными и выпотрошенными. Мягкая, влажная тишина, заполнявшая улицу, казалась осязаемой. Дэн никак не мог справиться с пробиравшей его дрожью. Ноги мальчика сами собой замедлили шаг, он все время поворачивал голову из стороны в сторону, с тяжелым чувством оглядывая мертвые, немые строения, выплывавшие навстречу ему из густого тумана.

Наступив на что-то скользкое, он чуть не упал.

Отрезанная кошачья голова. Мертвые, неподвижные глаза, казалось, смотрели куда-то в бесконечность, оскаленные зубы застыли в жуткой гримасе.

Встряхнувшись, словно на него плеснули холодной водой, Дэн прибавил шаг.

Теперь он почувствовал здешние ароматы. Резкий, дурманящий запах марихуаны, вонь кухонного жира и какой-то гнили. Затем встретился первый абориген – неопределенного пола двух-трехлетний ребенок, стоящий в зияющем чернотой дверном проеме полуразушенного дома. Широко раскрытые глаза глядят прямо вперед, в крошечном пухлом кулачке зажат окровавленный нож.

Здесь уже не все дома были пустые, в некоторых из них, судя по доносящимся звукам, ссорились, смеялись, дрались, занимались любовью.

В некоторых подъездах стояли безо всякого видимого дела люди, исхудавшие дети в не по размеру сшитой изо всякого тряпья одежде, чаще всего лет тринадцати – четырнадцати. К проходящему мимо Дэну они не проявляли никакого интереса.

Свернув за очередной угол, он замер и закричал.

Пять больших облезлых бродячих псов рвали лежащее на мостовой тело девочки лет шестнадцати.

– Кыш, кыш, – с чувством, но не очень убедительно закричал Дэн, бросившись на трупоедов.

На мгновение ему показалось, что это Нэнси.

Затем он увидел, что девочка темноволосая и очень худая.

Один из псов, грязно-серый, одноглазый, не спеша повернул к Дэну свою измазанную кровью морду. И начал тихо, угрожающе рычать.

Дэн чувствовал, что обязан как-нибудь отогнать собак, а затем перенести тело девочки в какое-нибудь «безопасное место».

Еще одна собака обратила на него внимание. Эта не стала рычать или поднимать шерсть дыбом, она просто бросилась на Дэна, пытаясь вонзить в его ногу свои длинные, неровные зубы.

Дэн попятился, споткнулся, упал на одно колено и покатился по мостовой.

Собака, ободранная черная дворняга, проскочила мимо мальчика, остановилась и развернулась для новой попытки.

С трудом поднявшись на ноги, Дэн в отчаянии оглянулся, пытаясь найти себе хоть какое оружие. Увидев валяющуюся в канаве грязную доску, он схватил ее обеими руками, размахнулся и ударил.

Удар пришелся по ощерившейся желтыми зубами пасти, раздался громкий хрустящий звук, пес коротко взрыкнул, упал, немного поскулил, пару раз дернул задними лапами и затих.

Еще две одичавшие собаки переключили свое внимание с трупа девочки на Дэна.

– Кыш!

Доска, которой Дэн крутил над головой, свистела в мглистом утреннем воздухе.

– Кыш, чтоб вас черти драли!

Рычащие, оскаленные твари с опаской остановились.

Медленно, осторожно Дэн попятился на два шага.

Собаки не двинулись с места.

Он сделал еще несколько шагов назад. А затем повернулся и помчался прочь.

Сверху, из окна, раздался чей-то визгливый смех.

Из грязного, извилистого переулка Дэн выскочил на открытое место. Здесь веселье было в полном разгаре. Совсем неподалеку, в нескольких десятках ярдов от него, подростки – их было десятка полтора-два – окружили большого, медлительного робота. Когда-то робот был покрыт эмалью, на его помятой, заляпанной грязью груди еще можно было прочитать слова: «БЮРО СТАТИСТИКИ И СОЦИАЛЬНОЙ ПОМОЩИ».

Подростки, среди которых были и девочки, лупили робота обрезками твердопластовых труб, деревянными палками, какими-то металлическими предметами. Гулкие, словно в пустую бочку удары громким эхом отражались от глядящих пустыми глазницами выбитых окон домов.

Словно не замечая происходящего, металлический человек медленно шел по улице.

– Я здесь с единственной целью – помочь вам, хулиганам, – сказал он глубоким, раскатистым голосом.

– Мы не верим тебе, Стат!

– Ты работаешь на них!

Дэн остановился, наблюдая это избиение и пытаясь понять, что здесь происходит.

– Всего-то и надо вам, соплякам, ответить на несколько простых вопросов, – снова заговорил робот.

– Убирайся в свою зону!

– Долбись ты в грызло, Стат!

Высокая, гибкая чернокожая девочка с огромной копной оранжевых волос взмахнула толстым ржавым железным прутом. Удар пришелся прямо по металлическому лицу.

– Если вы не ответите на мои вопросы, – спокойно объяснил робот, – то не получите пособие.

Как раз в этот момент в спину Дэна уперлось что-то очень острое.

– Лучше всего, милок, – предложил кто-то шепотом, – если ты пойдешь с нами, спокойно и без шума.