Куратор

Глава 16

В этот раз бывшие коллеги подошли к встрече более ответственно. Я сразу заметил стоящую через дорогу машину — тёмно-серую «Киа Рио» с двумя неприметными парнями внутри.

Один за рулём, второй на пассажирском сиденье, и оба смотрели в сторону кофейни, хотя старательно делали вид, что им это неинтересно. Понятно, что прикрытие или наблюдатели.

В самой кофейне, несмотря на обеденное время, не было ни одного постороннего. А за кассой работал один человек — Серёжа Фатин, мой недавний знакомый. Тот самый парень, которого недавно чудом не убили киллеры.

Группа смогла заполучить его в качестве свидетеля, и используют для каких-то незначительных задач. В целом, понятно, почему так сделали — Центр не дал добро на его защиту, перевозку или укрытие, поэтому руководитель оперативной группы подключил его к своей работе.

Это уже совсем другое, такого человека теперь легко не достать. Никто его не тронет, ведь для Трофимова это был бы излишне высокий риск, да и о самом старике Фатин мало что мог рассказать — здесь больше всего наследил его зам.

А зачем он здесь? Ну, это я давно предположил. Я же сам упоминал Серёгу во время беседы с Катей, якобы его знаю. Сам он меня не знал, если его об этом спросили, вот и хотят заодно проверить, почему так. Но отговорка на этот случай у меня была давно.

Сама Катя сидела за столиком в углу лицом к входу. На ней простая белая футболка и светлые джинсы. На столе стояла небольшая сумочка, но под нужным углом. Камера, скорее всего или микрофон.

Столиков мало, всего три, а свежей выпечки на витрине вообще нет. Кофейня, скорее всего, сегодня вообще не работает, и я уверен, что едва я вошёл, как вскоре кто-нибудь перевернёт табличку с надписью, что они закрыты.

Так, теперь уладить вопросы, чтобы все расслабились.

Я кивнул Кате, а потом перевёл взгляд на Серёгу и чуть прищурился, будто его узнал.

— О, Серёга? — сказал я с удивлением в голосе. — Здесь работаешь? С каких пор?

Его глаза слегка расширились.

— Но я… — он замялся.

Была вероятность, что Фатин меня узнает — как человека, который был в его квартире тем днём, спасая его от киллеров.

Но тут надо учитывать несколько моментов.

Во-первых, тогда у него был сильнейший стресс. Я помнил, как его трясло. А после разговора с командой таких убийц обычный человек не сразу приходит в себя. Ему ещё и инструменты всякие показывали, шприцы и прочие приблуды.

Во-вторых, там я вёл себя совсем иначе. Иначе двигался, иначе говорил, иначе держался. А сейчас играл роль расслабленного парня. Свободная причёска, другая одежда — достаточно яркая, походка более торопливая и движения резче, чем у взрослых.

Тут даже на инстинкте не узнаешь, что перед тобой тот же самый человек. Разве что у него острый нюх, и он учует по запаху. Но Фатин — не Барон, это уж точно.

Впрочем, у меня сейчас не было даже тех электронных часов, которые я носил тогда.

— Мы знакомы? — Серёга прищурился, пытаясь вспомнить, и почесал затылок.

Но пока в голове у него не выстроилась нужная цепочка, я уже подбросил подсказку, вспомнив о том, что вычитал в его рабочем чате:

— Да ты чего, бро! Ты ещё в старой кофейне работал! А на тебя как-то тётка с красными волосами давай гнать. Ты ей там написал в ответ, что она сама виновата, что типа такого. Помнишь? И мы там переписывались все вместе, затроллили, напихали ей полную панамку!

Чуть не вспотел, пытаясь выставить себя знакомым, вставляя словечки к месту и ни к месту. Но получилось.

— Блин, вот сейчас вспомнил, бро! — Фатин засмеялся. — Точно-точно, она тогда такого кринжа навалила, будто я её ущемил. Потом в Твитере ещё целый тред ныла. А ты же… какой там ник был?

— Да я бы помнил, — я развёл руками. — После аварии в голове каша, даже под старыми аккаунтами не всегда зайти могу, пароли не помню. А вот тебя увидел — бац! Сразу вспомнил, как тогда переписывались. А кофеёк там был огонь, кстати.

— Спасибо. А серьёзная авария? — он посмотрел на Катю, потом на кофейную машину, вспомнив свою роль.

— Вообще. Ты же его искала, да? — я повернулся к девушке. — Вот он, Серёга Фатин.

— Да мы уже поговорили, — она улыбнулась. — С самого утра, вот почему тебя сюда и позвала. Два дела в одном.

Ну, сценка разыграна, вопросы улажены, переходим к следующему пункту. Если она предложит какую-то задачу, значит, легенда сработала, и подозрений больше нет. Тем более, я говорил, что мы с ним знакомы якобы по сети, а не лично.

— Мне кофе. С молоком и сахаром.

Здесь разобрались. Я прошёл к столику Кати, и она поднялась мне навстречу. Но без объятий и чмоков, молодые и едва знакомые сейчас держат дистанцию.

Заметил, что она расслабилась. Скорее всего, их всех смущала та недосказанность по поводу знакомства с Фатиным, и хорошо, что я это предусмотрел. А они дотошные, раз вспомнили.

Конечно, Фатин здесь работает не по-настоящему. Он здесь именно для операции вербовки, и после уйдёт, просто попросили посодействовать. А они сами собираются мне что-то предложить.

На первых порах — что-то не слишком опасное и не называя настоящие цели. Если всё пойдёт как надо, возможно, начнут постепенно представляться. Неспеша, осторожно, даже документы покажут не сразу.

Ну у них своё расследование, у меня своё. И моё — куда более важное, потому что ставки выше. Но они этих ставок не знают. И я не могу им их обозначить так рано, тем более, когда их отзывают.

Ведь если Трофимов поймёт, что группа в курсе, он задействует все свои возможности. Ещё и посчитает их максимальной угрозой, даже большей, чем меня в своё время. А от меня он избавился сразу, как только всё понял, посреди бела дня.

Да, понятно, очередное такое действие серьёзно подточит его положение, и следующая группа может добраться до сути. Но почуяв запах жареного, Трофимов и его группа просто уедут из страны.

Или кто-то их вообще убьёт, чтобы сжечь все мосты.

А мне хотелось разобраться с ними за всё. Да и кроме того — удачно выбранный момент даст зацепку к другим сообщникам. А их надо выкорчёвывать основательно, чтобы не успели попрятаться.

Я не суечусь, веду дело дальше и собираю улики.

Пока же группа больше работала по Игнашевичу, и к чему-то явно подошла. Мне нужно было узнать, к чему именно, поэтому я пришёл на встречу.

В прошлый раз это здорово помогло продвинуться. А заодно закину им пару намёков, с чем им стоит поработать. Если Трофимов их прогоняет, а они внезапно нанесут удар — урон будет серьёзным.

— Как дела? — спросил я, глядя ей в лицо.

Катя улыбнулась.

— Ох, не спрашивай. Думала, не успею сегодня. Столько времени уходит на всю эту работу. Хорошо, что ты пришёл.

Её записная книжка лежала в сумке, видно краешек. Я бы снова на неё взглянул, но в этот раз не получится — за нами идёт пристальное наблюдение.

И судя по её взгляду, она это понимала. Но взгляд не тревожный. Наблюдение, скорее всего, велось со стороны самой группы. У девушки нет наушника, но кто-то должен давать ей сигналы, чтобы направить в нужную сторону. Или доверяют ей самой вести операцию. В конце концов, какие сложности могут быть со студентом?

А даже если и Трофимов за нами следит, пока я не рискую — старик сразу поймёт, зачем она ко мне обращалась. Он даже может что-то заподозрить, если бы они не начали меня искать.

Но такое сотрудничество возможно не больше необходимого, или риск резко возрастёт.

Посмотрим. Всё будет зависеть от того, что они мне предложат. Что-то действительно рискованное я не возьму. Но сотрудничество с группой должно быть под моим контролем, и после этого дела оно никак не должно быть связано с моей личностью.

Но может быть связано с фантомом, например. Когда я сделаю окончательные выводы.

— И что за командировка у тебя? — спросил я.

— Надолго, скорее всего, — в её голосе прозвучала грусть.

Фатин принёс кружку и поставил передо мной, запах свежесваренного кофе сразу ударил в нос. Парень же посмотрел на Катю, явно ожидая каких-то инструкций. Она показала глазами за кассу — короткий, уверенный взгляд.

Не такая уж она девочка, какой хотела казаться. В оперативной работе точно участвовала раньше. Опыта не хватает, но это вопрос времени.

Катя снова заулыбалась мне. Я взял горячую кружку, отпил и посмотрел на неё.

— А что со статьёй? — поинтересовался я. — Почитать уже хочу. Я уже всем в общаге рассказал, что статья будет, а никто не верит, говорят, что я выдумал.

— Да будет, будет, — протянула Катя расстроенно. — Не дают пока. То новости всякие срочные, то сплетни, то ещё что-нибудь. Кто-то где-то забеременел, кого-то посадили, — она закатила глаза. — Не хотят люди читать про шпионскую тематику.

— Надо её просто правильно подать, — сказал я с усмешкой.

Записывающего устройства на ней самой не видно — одежда достаточно лёгкая и тонкая. Но в сумке что-то есть точно.

Я отпил кофе, смотрел на неё и ждал. А она огляделась и пододвинулась ближе.

Вот и первый её серьёзный прокол — духи точно такие же, какие у неё были при первой встрече, когда она притворялась другим человеком. Потом догадалась сменить, а вот сейчас запуталась.

Впрочем, вида, что я этого понял, я не подал, а приветливо смотрел на неё, даже придвинувшись ближе, потом сделал вид, что пытаюсь оттереть каплю кофе с футболки.

Она пытается меня завербовать, а я — узнать что-нибудь о ходе расследования.

— У нас тут расследование, — зашептала она, глядя мне в глаза. — Эксклюзив. Скандалы, интриги, расследования, как говорится.

— И что за расследование? — шёпотом спросил я, наклоняясь к ней.

— Объясню сейчас, — Катя поправила прядь волос.

В её голосе прозвучали заговорщицкие нотки.

Пошла вербовка. Всё по уму, и даже одежда. Ведь нет цели соблазнять, а наоборот, усилить симпатию своей открытостью и обычностью, вот, мол, я весёлая девчонка, которая просит о помощи понравившегося ей парня.

Но это палка о двух концах, ведь и у неё появилась симпатия к этому парню. Ну и я знал, как держаться, чтобы это закрепить. Взгляды, жесты, манера двигаться и говорить. Это всё работает.

— Мы тут пишем про одну фирму, — продолжала шептать она мне на ухо. — Хотелось бы попасть внутрь и узнать, чем они дышат.

— А что там? — теперь шепнул я ей на ухо, положив руку на спинку её стула. — Мы тут как два шпиона, да? Строим планы. И за кем следим?

Она засмеялась и оттолкнула сумочку, как бы случайно. Я это заметил, не хочет, чтобы это слышали какое-то время. И нет, это не интриги, просто не хочет, чтобы взрослые мужики слышали этот разговор, а то будут потом обсуждать.

— Есть одна фирма, и меня там знают, — сказала Катя, пытаясь стать серьёзнее. — Моих знакомых знают. Вот и ищем… ищу.

— Ищем? — переспросил я. — Или ищу?

— Ну, в команде придумали, а я ищу, — нашлась девушка. — Там как раз появилась вакансия на место курьера. Парень, можно студент, не на полный день. И я вот подумала о тебе, ты же искал работу.

Она помолчала, глядя на улицу. Наверное, кто-то начал делать знаки. Но потом отвернулась и посмотрела на меня.

— Толя, а ты сможешь сходить на это собеседование? Просто попасть внутрь, послушать, и всё! Выручишь, правда! И заплатим, конечно, и напишем. Да и вообще — интересно будет! Такой материал выйдет!

— А куда?

— Ну, фирма… — Катя замялась.

Пока не говорит, но я выясню. Если она сейчас предложит «Альянс», я откажусь — меня там видели, появляться там так рано слишком рискованно. Что-нибудь придумаю, чтобы не ходить, предложу им другое. Я с самого начала предполагал этот вариант, как самый вероятный.

Второй — фирма «Иглис», если они копнули достаточно глубоко. И вот это как раз могло навести меня на что-нибудь интересное, ведь я пойму, на какой они стадии.

Вот только попасть в «Иглис» будет в разы сложнее. Одно дело — меры безопасности фирмы «Альянс», на которые Игнашевич забил. Другое дело — фирма, за которой следит лично Трофимов, и где всех инструкций должны придерживаться.

Туда соваться опасно, и поэтому я сам не собирался туда идти без подготовки. И тем более не собирался рисковать ради этой группы.

Просто хочу понять, назовут они это или нет. Это уже скажет мне многое.

— Мне надо знать, — я улыбнулся. — Вдруг я там работал или устраивался. Всё равно же узнаю, скажи.

Но Катя назвала другой вариант. И вот это меня удивило. Она выдержала паузу и сказала:

— Это вряд ли. НТЦ «Горизонт». Научно-технический центр «Горизонт».

Опа!

Я не слышал о такой. Кто это? И как они связаны с этим? Или группа расследует другое дело?

— Это что, какая-то новая фирма? — уточнил я.

— Не, достаточно старая. Лет пять назад открылась. Просто мало кто о ней слышал.

— Вот я и не слышал.

Я и правда не знал о них. И это было странно, ведь я изучал, чем живёт город, это было моей работой и в ФСБ, и позже.

Вероятно, кто-то недавно переименовался.

Но что за фирма? Что им нужно? И что нужно от них группе ФСБ, расследующей странные дела.

Какая-то однодневка, связанная с кем-то из участников схемы? Или замануха от Трофимова, чтобы от него отстали?

Вот это мне надо выяснить. Уже самому.

— И что, просто прийти на собеседование? — спросил я. — И вы заплатите.

— Да, просто пособеседоваться, — она кивнула.

— Ну а у них есть какая-то служба безопасности? — поинтересовался я. — Всё-таки после больницы могут начать проверять даже студента.

— Вообще-то, есть. Но, само собой, они не будут пускать тебя на территорию сразу. Просто поговоришь с кем-то. Даже простой разговор уже не помешает — будешь в теме.

Она явно пыталась меня уговорить, даже положила руку на плечо.

— Мне надо подумать. А вдруг я им понравлюсь, и они меня возьмут на работу? И что тогда делать?

Я усмехнулся, а Катя засмеялась.

— Было бы неплохо, — сказала она, уже расслабленнее. — Говорят, они хорошо платят. Задачки там несложные.

— Надо подумать.

И выяснить, чтобы не лезть на рожон.

— Конечно, — Катя закивала. — Я пока ещё в городе, скоро уедем. Представь себе, ехать в какие-то поля, степи, леса… Что с тобой?

Взгляд у неё стал тревожный, ведь я взялся за голову, будто она резко заболела. Но я хотел им кое-что слить и проверить, как это сработает, поэтому ждал подходящего момента. И сейчас настала как раз настал такой

Поэтому я сделал вид, что меня внезапно осенило.

— Лес, — произнёс я, широко раскрыв глаза.

— Что — лес? — она смотрела на меня.

— Тот полковник, о котором мы с тобой говорили. Я вспомнил, о чём он говорил по телефону.

— И о чём же?

Взгляд у неё тут же стал напряжённым, осмысленным. Видно, как хотелось расспросить, и она едва держалась. Даже сумочку вернула на место.

А я закину первый намёк.

— Он говорил, что поедет в лес к другу, — медленно, будто вспоминая, сказал я. — В машину садился и говорил. Куда-то под Верхний Каменск или что-то в этом роде, не помню. А потом он закрыл окно и уехал.

— Ладно. Интересно.

Катя задумалась, но эту версию они начнут отрабатывать уже сегодня.

Ладно, раз они меня подсказали интересную наводку, я выдам им дозу основного расследования. Тем более, следы боя в лесу не спрячут — даже если уберут трупы и все обломки, улики всё равно останутся, как и след неизвестного фантома. А в посёлке наверняка слышали выстрелы и взрывы.

Так что пусть занимаются, пусть Трофимов думает, как прикрыться с этой стороны, и это отвлечёт всех от меня.

В общем, встреча прошла не зря.

Я вышел из кафе.

И что это за фирма? Хоть сказала, немного развязав мне руки.

Зашёл за угол, достал телефон, посмотрел в интернете. Нет сайта, нет на картах, нет ничего. Даже в сервисах по поиску юридических лиц не выводилось ничего похожего в нашем городе.

Была только вакансия на сайте объявлений — курьер. Несколько позиций, судя по всему. Платили не так уж и много, но и требований к соискателю не было совсем. Ходить только по центру города, занятость неполная, нанимают на короткий срок до конца лета.

Это интересно. Очень интересно. Вот и надо выяснять.

Но с Катей мы договорились созвониться или списаться завтра, а пока у меня была своя работа.

Я проверил — та группа, что следила за встречей, никуда не делась. За мной не поехала. Хвоста тоже не было, но следов слежки за мной нет никаких.

Надо подумать, как не попасть в проблемы, и изучить ситуацию заранее. Я не хотел отметать наводку, но пока непонятно, чем она может пригодиться. Но надо выяснить.

Всё же у меня своё расследование, и закончится оно не громкими судами, а максимально эффективно.

Я могу скидывать Кате и её группе какие-то зацепки, как сегодня, но с Игнашевичем и Никитиным, оружейным бароном, я должен разобраться сам. А потом и с Трофимовым. Ну а там посмотрим.

Но чтобы начать, надо задействовать старые контакты. Деньги у меня есть, связи есть. Но для встречи с некоторыми из них студент Толик не подойдёт.

Нужна личность фантома, которая займётся этим делом. И я начал подготовку.

Обычно, когда в фильмах кто-то получает огромную сумму денег, он или отказывается от них, или они ему как-то мешают, или человек вообще тратит их как-то так, из-за чего зрители недовольны, думая, что сами-то бы они показали, как надо тратить.

Я вот отказываться от такой суммы не собирался, ведь всё уйдёт в дело, но я пока и не мог её получить безопасными способами. Часть нужна наличными, а их тоже не дадут просто так.

Да, будь я руководителем той группы ФСБ или их агентом, это не составило бы проблемы, всё бы обменяли. Но открываться им, что у меня есть средства Воронцова, я не собирался.

Впрочем, пока же наличные у меня были — те, что я вытащил из тайника, и большая часть ещё не потрачена. Сильно не пошикуешь, но мне и не надо покупать брендовые шмотки. Просто надо прилично выглядеть. И постарше.

Нет задачи полностью перевоплотиться, только немного сбить с толку, чтобы люди запомнили те приметы, что выделяются сильнее, и которые я изменю.

Начал я с того, что купил деловой костюм — на свой рост. Мне предложили его подшить, но я отказался, прикинув всё на глаз. Ещё купил туфли, классические.

У меня ещё оставались наличные, но часть денег скоро придётся получить из криптовалюты. Для этого нужно их у кого-то обменять, что само по себе риск.

Купил простые классические часы — механику с подзаводом, японский механизм, как говорил продавец. Сборка наверняка китайская, но выглядели неплохо и дорого.

Приобрёл оправу от очков — без диоптрий. Выбрал кольцо, похожее на обручальное, очень широкий ремень, какой только влезал в брюки, ещё рубашку и галстук, ну и прочего по мелочи.

Прошёлся ещё по разным вещам, после этого открыл сайт объявлений и быстро договорился о посуточной аренде квартиры через одноразовый аккаунт. Оплатить предложил наличными, чему хозяин был только рад, и уже через час он передал мне ключи.

Со всеми покупками я пришёл в эту квартиру.

Это студия, но видно, что её сделали самостоятельно — просто сломали стену между комнатой и кухней.

В комнате стоял диван, на котором лежало постельное бельё, сложенное в стопку. У стены рядом с ним — шкафчик с покосившимися дверцами.

В кухонной зоне — стол, на котором стояла сахарница и вскрытая пачка пакетиков чая, и шкаф, в котором стояла посуда: две кружки, две тарелки и всё. На газовой плитке — облезшая тефлоновая сковородка без крышки.

В целом обычная посуточная квартира. Не роскошно, но и не ужасно. Главное, что нет тараканов.

Но жить я здесь не собирался.

Сначала проверил всё на предмет камер или жучков — розетки, коробки из-под печенья и круп, плинтуса, обои, светильники и прочие удобные для этого места.

Конечно, не помешал бы сканер, и я его куплю. Но пока приходится работать по старинке, дедовскими способами, которым меня учил Петрович. Ну и теми, что освоил сам.

Убедился, что никакого слежения нет, кроме противопожарного датчика и датчика движения в коридоре, от которого включался свет.

Главное, что в подъезде нет видеонаблюдения. Вернее, была камера в домофоне, но с этим как-нибудь справлюсь.

Теперь надо было поработать.

Прошёл на кухню и сел за стол перед зеркалом.

Посмотрел в лицо — такая причёска и совсем моложавая кожа делали меня ещё младше, чем мне сейчас лет. Так не пойдёт.

Но поймал себя на том, что лицо в зеркале больше не вызывает ощущения чужого человека. Всё ещё не моё, но уже привычное.

Как и ощущения, чувствительность, более сильные запахи, яркий вкус и изжога от цитрусовых, которой у меня раньше не было. И нет одышки от курева.

Разложил на столе всё купленное.

Маскировка должна быть правдоподобной и естественной.

Невозможно сделать из себя старика, когда выглядишь на двадцать — все заметят подделку. Но выглядеть на двадцать пять — тридцать вполне реально, и для этого не нужно много времени. Да и сейчас люди даже в тридцать выглядят моложавыми.

Сбрил несколько отросших маленьких волосков на подбородке и под носом — на полноценную щетину их всё равно не хватало. А чтобы казалось, будто я старше и бреюсь каждый день, я растёр кожу полотенцем. Покраснение, как от лёгкого раздражения, и запах мятного лосьона будет реалистичнее, чем нарисованная тушью борода. Уже плюс пара лет.

Кожа на лице не жирная и без прыщей, так что делать многого не нужно, разве что чуть подшаманить, чтобы лицо выглядело чуть усталым и невыспавшимся. Разрисовывать морщины не надо, их всё равно ещё нет, а без профессионального грима это будет похоже на клоунскую раскраску.

Теперь причёска.

Первым моим порывом, когда я выписался из больницы, было сходить в парикмахерскую или купить машинку и постричь волосы под самую короткую насадку — так я стригся всегда.

Но молодёжь так стрижётся редко, а Толик носил модную причёску, поэтому я её сохранил для маскировки. Она выделяется, ведь человек на причёску обращает много внимания. И её несложно изменить когда нужно.

Сейчас она подчёркивала, что я молод, но я взял расчёску, купленный гель и начал зачёсывать их назад с пробором. Так тоже прибавится возраст, уже не как студент, а офисный или банковский сотрудник.

Потом надел рубашку на размер больше, но только на один. Просто чуть свободная, чтобы не подчёркивала худобу, но и чтобы не висела на мне, как на вешалке. Немного подбил плечи под пиджаком купленными подкладками, чтобы казались шире, а для брюк взял широкий ремень, чтобы торс казался массивнее.

Отрепетировал походку и движения, чтобы они казались тяжелее, как у взрослого мужчины, а не у пацана. Говорить буду, изменяя голос, чтобы он звучал ниже, это я умею, и уже проверял в действии. Главное — реакции, молодые реагируют быстрее, более старшие даже смотрят иначе. Люди подмечают это неосознанно.

Надел кольцо, будто женат, отрегулировал браслет часов, проверил всё ещё раз.

Надел очки без диоптрий, и взял другой одеколон, которым Толик никогда не пользовался. Потом мне нужно будет тщательно вымыться, чтобы на мне не осталось этого запаха. Пусть этот одеколон будет только для другой личности.

В целом я уже выглядел крепче, чем раньше и постарше, примерно на двадцать пять — двадцать семь, а если освещение удачное, то и на все тридцать.

Некоторые детали меняют восприятие возраста на подсознательном уровне. Глубокие морщины на молодом лице, конечно, будут выглядеть как грим из дешёвого фильма. Но если всё делать в меру, вполне можно кого-то запутать.

Профессионального агента или чекиста — нет, но обычного человека — вполне.

И надо внимательно следить за дорогой, чтобы не наткнуться на знакомых, которые могут узнать.

Это маскировка на скорую руку. Получив деньги и инструменты, смогу делать грим надёжнее — с уплотнителями под щёки и нос, с разноцветными линзами, с париками и прочим.

Я покинул квартиру, по пути купил газетку со спортивными новостями и прошёл пару кварталов. Там располагался киоск, в котором делали шаурму.

Не особо популярный, но клиентура была. Мы с Петровичем прекрасно знали, кто её держит, но сами сюда никогда не заходили без нужды и без пароля.

Этот контакт мы завели в 90-е, и Трофимов о нём знать не должен. Об этом человеке в принципе мало знают — это было одно из его условий, чтобы работать с нами дальше.

И у него до сих пор много знакомств, которые мне пригодятся.

Я встал в очередь у окна, ожидая, когда сделают шаурму для полного парня, который листал телефон. Повар — жилистый бородатый мужик в чёрной шапочке, настолько смуглый, что почти казался чёрным — нарезал куриное мясо большим ножом, затем ловко всё это завернул в лаваш, хотя на левой руке у него не хватало пальцев.

Затем так же быстро и ловко он нарезал мясо для поддатого мужика и завернул. Запах от шаурмы такой, что у меня заурчало в желудке, но поддатый оказался недоволен.

— Э, а чё так сдачи мало? — возмутился он. — Я тебе тысячу дал, а ты мне сдачу, как с пятихатки!

Повар медленно повернулся к покупателю и протянул волосатую руку, на которой сильно выделялся толстый рубленый шрам. Он показал пальцем на сдачу, затем на ценник, затем на камеру-регистратор, стоящую над окном.

— Сколько надо — столько отдал, — мрачным голосом прохрипел он. — Или регистратор смотреть будем? Со мной ты не пошутишь. Приятного аппетита.

Поддатый мужик нахмурился, но решил больше не спорить и ушёл, иногда оглядываясь.

— Напарника моего уже достал, — пояснил повар, глядя на меня, и показал на ушедшего. — Каждый раз говорит, что тысячу дал, а сам пять сотен. Потом скандалит, покупателей пугает, полицию зовёт. Какую? — он кивнул на плакат с ценами.

— Не помните, как раньше, в прежние времена, шутили про вашу шаурму? — я усмехнулся.

— И как? — он нахмурил брови.

— Купи шаурму — помоги Хаттабу, — с нарочитым акцентом произнёс я.

— Это шутка — ваша ровесница, — повар нахмурился сильнее. — И она была не очень смешная даже в те времена, когда…

И тут он замер. Оглядел, на каком пальце у меня кольцо, из какого кармана пиджака торчит спортивная газетка и какого цвета у меня галстук.

И до него дошло, что я сказал пароль. Старинный, который мы когда-то обсудили в начале нулевых, можно сказать, в шутку, но он запомнился. И до сих пор его помнит.

— А ему уже помогли, — медленно сказал повар, называя отзыв. — Соус у него был настолько острый, что аж желудок свело от судорог.

Он вытер лоб полой передника.

— Этот ваш чёрный комитетский юмор, никогда его не понимал, — повар покачал головой. — Но вы кто? Я думал, что раз Петрович умер…

— Петрович умер, но его дело живёт. Надо поработать. Сможете помочь с одним делом, как моим друзьям в старые времена?

Он посмотрел на меня очень внимательно, а я на него. С этим договориться можно, но остальные — слишком себе на уме.