Куратор

Глава 15

Это явно был не тот кошелёк, который Воронцов получил от Трофимова. Программист делал всё по уму.

Ему перевели деньги за предательство, а он запускал длинную цепочку дальнейших переводов, чтобы его было сложнее отследить.

И этот так называемый мультивалютный кошелёк, как я уже изучил, был результатом всех операций Воронцова. Именно поэтому он так за него держался.

Здесь было всё, это его личный запас, который он держал при себе, чтобы ему было на что жить после переезда. Родину он продал дорого, денег ему за это отсыпали много.

Но на кошельке было не всё.

Ведь Воронцов всё же мечтал, что однажды уедет за бугор, и готовился к этому заранее.

Я смотрел баланс, изучал транзакции. В самом начале было несколько очень крупных входящих переводов со стороны без всяких меток. Насколько я мог судить, делал их сам Воронцов, чтобы скрыть, откуда они пришли изначально.

Датировалось это примерно январём этого года, то есть ещё когда программист был ведущим специалистом проекта и спокойно себе работал.

Плохая новость — многое потрачено. Хорошая — потрачено не всё.

Я открыл историю курсов криптовалют на сайте, примерно прикинул суммы и понял, сколько ему заплатили за все секреты: около трёх миллионов долларов в криптовалюте.

На тот момент это было примерно около тридцати биткоинов.

Казалось, что много, но за то, что он учудил, это было чуть ли не стандартной ставкой по прейскуранту. Я занимался контрразведкой и знал расценки, которые за бугром платят за такие услуги.

Обычно за подобное предательство платят от трёх до десяти миллионов, вот и заплатили по нижней границе. Чтобы и не слишком дёшево, ведь надо же подцепить рыбу на крючок, чтобы она клюнула и не слезла. Но и в то же время, чтобы не переплачивать.

Да и там были свои схемы. Даже забугорные разведки слыхали про откаты и не стеснялись ими пользоваться. Написали, например, что заплатили десять лимонов, часть забрал себе агент, часть приватизировал Трофимов, остальное ушло программисту.

Да и те, кто организовал схему, заработают миллиарды. А это — плата за ключ к сложной системе и содействие за то, чтобы мы проиграли. Они даже сэкономили.

Получив эту сумму, Воронцов снова начал проводить цепочки мелких переводов. Средства у него постоянно кочевали с места на место, то уходили, то приходили.

Да, разобраться можно было только по самым крупным транзакциям. Куда ушли мелкие — уже не узнаешь. Но и того, что есть, мне хватит для работы.

Биткоин иногда менялся на другую криптовалюту — «эфир», для чего появился отдельный счёт, но привязанный к этому же кошельку.

Некоторые суммы уходили навсегда и не возвращались. Он явно что-то скупал.

Я проверил адреса кошельков получателей и проследил их в интернете. Часть известные и легко находились, хотя не все сайты открывались из России. Судя по всему, Воронцов переводил эти деньги на разные биржи, и туда ушло несколько миллионов.

Скорее всего, он пытался обеспечить себе безбедную старость и пассивный доход. Возможно, был и другой кошелёк, куда он перевёл ещё часть денег.

Ушли большие суммы. Но они умерли вместе с ним. Никто не сможет их достать, не зная паролей и прочего.

Я снова проверил его записную книжку. Но теперь обретали смысл и другие пометки: названия городов — Лиссабон, Валенсия, какие-то квадратики, прямоугольники, и схемы, похожие на переписанные от руки карты улиц.

Всё это могли быть заметки Воронцова, чтобы он не забыл, что и где купил. Или собирался купить. Или мечтал об этом, сидя в лесу.

Так что часть средств ушла на недвижимость.

Я не мог сказать точно, что эти траты были именно для этого, но мог предположить из улик. Он же хотел уехать, готовился, и ему оставалось только дождаться нужного момента.

Он подключался к сети, переводил криптовалюту, ждал и планировал. Уверен, что он входил в сеть не только для того, чтобы проверить биржу и купить недвижку, но и заходил в даркнет, разыскивая, кто вывезет его за бугор за криптовалюту. Такие люди были, это я знал ещё по прежней работе.

С другой стороны, он не торопился, понимая, что в даркнете свои правила, и не выйдет оставить негативный отзыв перевозчику, если он схватит клиента и отдаст ФСБ или же Трофимову. Или вообще выпытает пароли, а после грохнет и спрячет тело.

Да и он думал же, что меня больше нет, и зацепок не будет. А тут я вышел на связь, он начал торопиться. Но и сбегать не стал, наверняка надеясь, что выторгует себе условия лучше.

Боялся он многого, и в первую очередь — сделать неправильный выбор и потерять всё.

Часть средств Воронцов оставлял в биткоинах, часть заводил на новый счёт в криптовалюте «эфир» на этом кошельке. Ещё были так называемые «стейблкоины», привязанные к доллару. Это его личный резерв. Ведь биткоин то подлетает, то падает, «эфир» то же самое, вот и надо что-то более стабильное, но такое, что не отберут.

В общем, это был его запас, который он бы открыл, приехав в Испанию или куда он там хотел. Наверняка мечтал, что будет сидеть на берегу моря в окружении мулаток, попивая вино и рассуждая о творчестве Булгакова. При этом посмеиваясь, как всех обманул.

Впрочем, наши таких и в Испании достают, но Воронцов скончался раньше, чем свалил.

Ладно, теперь посмотрим, что осталось?

Я посидел с калькулятором и посчитал — твою дивизию!

На кошельке было чуть больше миллиона. Не рублей. Долларов. По курсу.

Столько за всю жизнь не заработал. Я даже огляделся чисто машинально, видит ли это кто-то ещё.

— Неплохая пенсия, — прошептал я.

Особенно когда ещё скинул почти сорок лет.

Но шутки шутками, а это давало определённую гибкость в моих действиях. Одно дело навыки, но другое — деньги. Миллион даёт возможности, но не делает богатым олигархом.

Нельзя забывать, что против меня те, которые тратит на порядки больше. И по факту я как партизан, перехвативший грузовик оружия, которому лишний раз нельзя отсвечивать, ведь против него целая армия.

Да, эти деньги — оружие, которое послужит моему делу. С ними намного лучше, чем без них.

Можно сказать, они сами профинансировали эту операцию против себя. И Воронцов, как аббат Фариа, дал мне к ним доступ. Совсем не помешают.

Теперь начинались ограничения. Откуда у студента может быть такая сумма? Сразу станет подозрительным, едва я начну ими пользоваться. Да и тратить их сложно. В России запрещено что-то покупать на криптовалюту. Хранить можно, но по факту это вызовет вопросы.

Впрочем, это всё можно было использовать для работы и создания нелегальной сети. Например, оплачивать чьи-то услуги, кого-то вербовать или подкупать. Что-то придётся вывести наличными через посредников, потому что мне понадобится убежище, транспорт и много чего ещё. Оружие, в конце концов, и много-много информации.

Часть потеряю на комиссии, часть на что-то ещё, но остаётся немало. На личную армию, правда, не хватит. И на квартиру в центре Москвы тоже вряд ли.

И можно будет нанять хакеров, чтобы они взломали, наконец, компьютер Игнашевича.

Я был уверен, что мой бывший зам все эти операции по биржам, недвижимости и маскировке средств вообще не проводил, но сумма на его кошельке вполне может быть сопоставимой. И ей-то можно завладеть и использовать это.

Всё уйдёт быстро, но не в пустую, затем понадобится ещё. А теперь нужно всё вывести, раскидать по новым счетам, завести свои кошельки. Свои кодовые фразы я запомню точно, как и контрольную — конечно же, не из «Мастера и Маргариты».

Проснулся я миллионером. Причём не как в девяностые, когда моя зарплата была миллион дореформенных рублей, а реальным долларовым миллионером. Проснулся в студенческом общежитии всего через два часа, как уснул.

Пора начинать дальнейшую работу. Сначала разведка, потом начинать задействовать деньги и связи, и тут нужно аккуратнее.

Время встречи с Катей было назначено ближе к вечеру, но мне ещё надо проследить за одним человеком в обеденный перерыв. Заодно прикидывал, кого можно вовлечь в эту работу.

— Сходим в кафешку? — предложил я соседям.

— Не дороговато? — Саша нахмурился. — Не пойду, сорян, на мели сейчас.

— Приглашаю.

Зову их, чтобы не сидеть там одному. Находиться там, возможно, придётся час, два, а то и три. Достаточно долго, а то место — не кофейня, где можно было сидеть с ноутбуком, а ресторан посерьёзнее. Сразу заподозрят неладное.

Можно было бы позвать Катю, но это риск. Она хоть и не очень опытная, но всё равно, поймёт, что я слежу за другими. Да и что хуже — её могут узнать, и всё сорвётся.

Это место, где часто обедали Трофимов, Игнашевич, я сам и ещё несколько человек, и охрана то кафе проверяет.

То, что Катя вышла на меня, и мы с ней говорили — не беда, ведь её интерес понятен. Последующий интерес и попытки вербовки тоже никого не удивят.

Но находиться вместе с ней там, где любили обедать ключевые сотрудники фирмы — это уже совсем другой вопрос.

Поэтому сделаю вид, что простая студенческая компашка сидит и празднует что-то на летней террасе, и выделяться мы не будем.

Модное в городе место располагалось в центре, но в основном туда приходили вечером. Но и днём бывал народ, несколько белых столиков на террасе уже было занято.

За одним сидела толпа золотой молодёжи, а прямо у ограждения стоял голубой кабриолет БМВ. Судя по всему, компашка приехала на нём.

За одним столиком выделялся плотный накачанный парень в кепке, рядом с ним другой — с татуировками, модный. И две девушки, которые очень громко смеялись, широко открывая рты.

Этого бычка я помнил, это он недавно приходил в общагу повыделываться. Правда, быстро огрёб и свалил.

Он заметил меня и сник.

— Развлекаешься, Евгений? — спросил я с усмешкой, подходя ближе.

Парень посмотрел на меня, явно узнавая, и тут же скис. Остальные из его компашки с удивлением посмотрели на него.

— Просто сижу, — пробурчал он.

— Сиди, сиди. Мы тут тоже посидим.

Парень вскоре слинял, забрав компашку. Девушка в белой рубашке принесла меню.

— Мне кофе с молоком и без сахара, — сказал я. — Насчёт остального заказа потом подумаю. Кстати…

За соседним столиком сидели три девушки-ровесницы. Одна, в белой блузке с короткими рукавами, поправляла светлые волосы и то и дело поглядывала в нашу сторону. Вторая, в джинсовой куртке, что-то рассказывала подругам, активно жестикулируя. Третья, в летнем платье, молча пила коктейль через трубочку, глядя на нас так внимательно, будто мы показывали кино.

— Может, познакомимся с ними? — предложил я.

Миша замер, уставился на меня так, будто я предложил прыгнуть с моста.

— Офлайн? — протянул он. — Кто сейчас офлайн знакомится?

— Вот поэтому вы все и одинокие, — усмехнулся я и кивнул в сторону соседнего столика. — Погнали.

— Погнали куда? — не понял Саша, поправляя очки.

— Знакомиться. Или будете в телефон пялиться?

Встал и направился к девушкам. Миша и Саша потянулись следом, переглядываясь между собой. Миша даже убрал телефон в карман.

— Привет, — сказал я просто, остановившись у их столика. — Мы вон там сидим, подумали познакомиться. Я Толя.

Девушки переглянулись, явно сами удивившись такому. Та, что в белой блузке, улыбнулась первой.

— Смелый какой, — хихикнула она. — Оля.

— Юля, — представилась та, что в джинсовой куртке, оглядывая нас с любопытством.

— Света, — тихо добавила третья, опуская трубочку в стакан.

— А вы где учитесь? — спросил я, присаживаясь на свободный стул.

— В медицинском, — ответила Оля и вдруг наклонилась ближе, разглядывая мою голову. — Ого. У тебя шрам. Недавно?

Я почувствовал, как её взгляд скользнул по следам от операции. Профессиональный интерес.

— Пару месяцев назад, — ответил я.

— А что случилось? — она прищурилась, словно оценивая характер повреждений.

— ДТП. Ничего серьёзного.

— Серьёзно выглядит, — заметила Юля. — Сколько швов накладывали?

Миша и Саша подтянулись, устроились на свободных стульях. Миша сразу начал что-то шутить про то, что теперь я как герой боевика. Девчонки засмеялись.

Саша кивал, пытаясь выглядеть серьёзным и взрослым, но вид у него был напряжённый — видимо, такие знакомства для него в новинку.

Официантка принесла мой кофе. Я отпил — горячий, крепкий, как люблю.

Разговор завязался сам собой. Девчонки что-то щебетали про учёбу и экзамены. Миша шутил, Саша изредка вставлял что-то умное. Оля продолжала разглядывать мой шрам с профессиональным интересом.

А я следил за входом в ресторан краем глаза. Отхлебнул ещё кофе. Компания создавала нужное прикрытие — обычные студенты на летней террасе, болтают, знакомятся, веселятся.

Никто не обратит внимания больше необходимого.

Нужный мне человек ещё не появился, но он был крепко связан с Трофимовым и Игнашевичем. Иногда обедал с ними здесь же, и я сам пару раз присутствовал при этом.

Его фамилия — Шустов, это чиновник из областной администрации. И я полагал, что он связан с этими двумя куда крепче, чем кажется со стороны.

Раньше, ещё в девяностые, частная фирма Трофимова охраняла, хотя можно сказать, что крышевала бизнес Шустова. Помню, как сам Трофимов приходил к нам в Контору, чтобы по старой памяти пробить кое-что о бандитах, которые наезжали на коммерсанта. И где-то в тот период они познакомились с Игнашевичем.

Так и поддерживают знакомство до сих пор.

Скорее всего, Шустов и до сегодняшнего дня вёл какие-то дела с Трофимовым. Явно тёмные. А вот с Игнашевичем они точно задумали и начали выполнять какую-то мутную схему. Потому что в документах в сейфе Игнашевича фамилия Шустова иногда мелькала. И подпись его там стояла.

Он явно занимался тем, что ему не полагалось.

Сегодня в ресторане, конечно, не будет ни Трофимова, ни Игнашевича. Они же понимают, что под колпаком, и пока группа из Центра в городе, свою деятельность не афишируют.

Но и не прекращают.

Ещё в этом ресторане часто бывал глава фирмы «Иглис» — Тихомиров. Но про него я мог сказать очень немногое. Лично с ним почти не взаимодействовал, кем он был, я тоже не знал.

Когда я ещё находился в ФСБ, то даже не слышал про него, после не было необходимости пробивать его. Сейчас появилась возможность, учитывая, сколько средств мне «выделил» Воронцов, но пока нет оснований его качать.

Хотя, как правило, в таких делах отсутствие оснований само по себе является основанием, но пока есть более явные цели.

Шустов ещё не появился, большинство посетителей сидело на летней террасе, но кое-кто был и внутри. На парковке стояло несколько машин, но особенно среди них выделялся чёрный внедорожник «Мицубиси Паджеро».

На фоне этих прилизанных иномарок и китайских джипов он смотрелся, как здоровенный брутальный танк из прошлого, тем более, раньше на таких любили ездить бандиты. Кто на нём приехал сейчас, пока неизвестно, но явно ни одна из этих девушек, что сидели с нами.

Официантка приносила новые блюда и коктейли, а тем временем перед рестораном появился чёрный «Лексус», и остановился рядом с «Паджеро».

На самом деле по всем бумагам «Лексус» принадлежал жене Шустова, как и его бизнес, но это прикрытие, и как обстоят дела на самом деле, знал весь город.

Сам Шустов уже не был внешне тем наглым коммерсантом в малиновом пиджачке с золотой цепью и огромной мобилой размером с кирпич, каким был в 90-е. Хотя суть осталась прежней.

Сейчас он изменил имидж на более подходящий чиновнику его ранга. Теперь он всюду ходил в военной форме, хотя никогда не служил и в боевых действиях не участвовал, да и за «лентой» никогда не был.

Вся его активность на этот счёт сводилась к тому, что несколько лет назад он приезжал в Донецк на пару дней, чтобы открыть новую школу, и быстро оттуда свалил.

Зато разговоров-то теперь ведёт, как заправский ветеран. А подход к работе у него, впрочем, и не изменился. Как брал взятки и воровал, так и ворует, и мои бывшие коллеги к нему уже давно присматриваются.

Вскоре Шустов вылез из машины. Ещё более толстый, чем раньше, камуфляжная куртка обтягивала его массивные телеса. Он важно прошествовал в ресторан и скрылся внутри.

— Где у вас туалет? — спросил я у девушки, которая принесла мне ещё кофе.

— За барной стойкой на первом этаже, — она показала внутрь.

Я прошёл туда через десять минут, с таким видом, будто мне совсем неинтересно, кто там сидит. Мне хватило простого взгляда в зеркало.

Твою дивизию.

Из какого это музея тебя достали, гражданин Никитин? Или, вернее, из какого склепа?

Когда закончился обед, Шустов уехал. Человек, с которым он встречался, покинул ресторан позже, на том самом «Паджеро».

Это Никитин, и его я узнал сразу ещё в ресторане. Хотя прошло почти двадцать лет с тех пор, как видел его в последний раз. Он сильно постарел, обрюзг. Отпустил седые усы и бородку, а голову обрил наголо, хотя раньше носил шевелюру. Ещё и тёмные очки напялил.

Но я всё равно узнал. Не мог не узнать, а когда он сел в свой бандитский джип и уехал, я точно убедился, что это он.

Только это не бандит. Этот человек был намного хуже любого бандита, что я встречал.

С девушками мы ещё прогулялись по центру, по набережной, после расстались, обменявшись контактами. И пока мы возвращались в общагу, я вспоминал всё, что мне о нём известно.

Звали его Алексей Юрьевич Никитин. Одно время его называли модным словом — оружейный барон, как в кино.

Хотя это простой ворюга без всяких принципов.

— Скинь ту фотку, — попросил Миша у меня. — Когда мы с Олей сидели, ты же снимал.

— Ага, сейчас, — я кивнул.

Никитин попал в наше поле зрения давно, ещё когда продавал оружие в Приднестровье. Но там была ерунда, мелкие масштабы — просто таскал ящики с калашами с военных складов, когда повсюду был развал.

В целом мы бы про него быстро забыли, потому что дальше начались времена похуже. Но он в них поучаствовал.

Разворачиваться он начал во время войн в Нагорном Карабахе и в Абхазии, там и завёл много новых контактов, которые пригодятся ему потом.

Но на действительно масштабный уровень оружейный барон перешёл в девяносто четвёртом, когда выводили остатки ГСВГ — группы советских войск в Германии, или Западная группа войск, как её называли в начале 90-х.

Большую группировку тогда вывезли в Россию и поселили прямо в чистом поле. Ни квартир, ни складов, ни казарм — ничего. Только чистое поле и открытое небо, где техника быстро начинала ржаветь.

И вот Никитин скупал эту технику за бесценок или воровал и торговал этим по всему миру.

А во время войны в Чечне настал его звёздный час. Пока солдаты-срочники штурмовали Грозный прямо на Новый год, он вовсю продавал оружие дудаевским войскам.

Позже он использовал ту схему, о которой слышали многие. Со склада отправляли груз оружия и боеприпасов, а этот маршрут сливали «духам». «Духи» устраивали засаду, забирали груз и убивали всех сопровождающих.

А Никитин имел с этого большой процент.

Мы его искали. Все мои командировки на Северный Кавказ в основном были связаны именно с поисками Никитина, но он ускользал.

Оружейный барон отметился в первую войну, но во вторую мы его прижали, и он бежал. Дальше у него пошёл спад, он переключился на другие страны, в основном на Африку.

Позже, распродав все остатки советского оружия, что у него были, он куда-то пропал.

Я думал, что он помер, и больше не вспоминал.

И тут через двадцать лет он вдруг всплыл в моём городе. Что здесь нужно старому оружейному барону?

Но всё должно быть просто.

Оружие. Просто сейчас он переключился на более современное оружие, со старых калашей на более новые дроны.

Возможно, он их скупал? Чтобы перепродать где-то ещё?

И всё же я думаю, что это происходит без ведома Трофимова. Возможно, тут суетится только Игнашевич, потому что слишком жадный.

Ведь для Трофимова такой контакт крайне опасен. Токсичен, как говорит молодёжь. Да, у Никитина наверняка новые документы, новое прикрытие, да и кто будет искать человека, о котором все думают, что он умер двадцать лет назад?

Да и это не масштабы Трофимова. Он продаёт государственные тайны и действует против страны, а не торгует дронами. Не его уровень. Да и если кто-то увидит их вместе, у ФСБ будет ещё больше вопросов, на которые сложно ответить. Проблемы на ровном месте.

Возможно, он привлекал Никитина для какой-то грязной цели, но не более того. А вот Игнашевич вполне может захотеть поиметь что-то. Нашёл кого-то на производстве, кто хочет с ними сотрудничать, своровал партию, и теперь нужны покупатели. Партия дронов или даже целый носитель могут принести ему какие-то деньги.

Но нельзя просто притащить это на рынок и поставить ценник. Для этого нужен посредник, вот и, возможно, тут пригодился старый оружейный барон. Потому что у него контакты по всему миру.

Но сам Игнашевич не может провести такую встречу, это опасно, вот и подтянул знакомого ему Шустова. Причём серьёзного знакомого. А может, они все уже мутили какой-то совместный бизнес в 90-е. И тут решили продолжить.

И пока Трофимов распродаёт секреты и готовит принятие на вооружение опасной системы, его зам может торговать мелкими партиями втихую.

И это можно было использовать, как способ припомнить былое Никитину. Я видел те засады и погибших ребят, расстрелянных прямо в грузовиках, и расплаты за это он заслужил.

И это пригодится, чтобы прижать Игнашевича. Прижать так, чтобы он верещал, как поросёнок, выдавая мне всё. Всю схему. И не просто выдавал. Чтобы помогал её разрушить.

И мне нужна встреча с Никитиным.

Как её устроить?

Во-первых, у меня было кое-что — огромная сумма в криптовалюте. Оружейный барон наверняка работает сейчас только с ней.

Во-вторых, у меня были старые контакты, которые могли обеспечить мне выход на оружейного барона.

Это я продумаю и совмещу.

Но пока я написал Кате. Ведь подходило время встречи с ней и узнать, что есть у группы и что они планируют.