Куница Том 5

Глава 40

Пригород Великого Новгорода. Поместье Волконских

Март 1984 года

В небольшой комнате с голыми бетонными стенами на жёстком железном стуле сидел мужчина с мешком на голове. Свет в комнате обеспечивали две лампы, одна под потолком, и вторая над дверью. В дверь вошло несколько человек. Первый вошедший схватил стул и положил спинкой на пол. Второй вошедший, нёсший в руках ведро с водой, вылил воду на лицо мужчины в мешке. Пленник дёргал головой, отплёвывался. Однако тело его совершенно не слушалось хозяина, и ничего, кроме вялого сопротивления, он сделать не мог.

Вылив ведро, его подняли и посадили ровно, спиной к дверям. Перед пленником встали двое: Агния Волконская, кутавшаяся в тёплую шаль, и Катерина Острогова в длинном зимнем пальто. С головы пленника сдёрнули мокрую тряпку. Мужчина сплюнул воду и постарался рассмотреть тех, кто стоял перед ним. Сосредоточил взгляд на Кате.

— Су…

Удар сбоку оборвал его слова, мужчина упал на пол вместе со стулом.

— Будешь говорить, когда тебя спросят, — предупредили пленника.

Его вновь посадили. Пленник коротко глянул на Катерину, но промолчал.

— Уверена? — спросила Агния.

— Да, — кивнула Катерина. — Куратором выступает именно он. Лихачёв — подставное лицо.

Агния улыбнулась и обратилась к пленнику.

— Давай знакомится. Княгиня Агния Волконская. А ты Георгий Павлов, герцог. За кого ты там себя выдавал — дело десятое. Мы знаем о тебе достаточно, так что пытаться выдавать себя за другого бесполезно.

Мужчина промолчал.

— Давно хотела с тобой пообщаться, Георг, — Агния плотнее закуталась в шаль. — Здесь так прохладно. Тебе, случайно, не холодно?

— Нет. Мне вполне комфортно, — ответил герцог.

— Замечательно! Мы заботимся о своих гостях! Если тебя что-то будет беспокоить — обязательно говори. Мои люди исполнят всё в лучшем виде!

Георг промолчал.

— Может быть, воды? — участливо спросила Агния.

— Благодарю, не нужно, — ответил герцог.

— Есть какие-нибудь жалобы? Может быть, хочешь возмутиться своему похищению? Содержанию в сырой тёмной камере?

Герцог грустно улыбнулся.

— Нет, никаких жалоб. Вы были предельно гостеприимны, — ответил пленник.

Волконская удовлетворённо кивнула.

— Ну и хорошо. В таком случае перейдём к делу. Как ты можешь видеть, — Агния указала на Катерину, — оказался ты здесь совершенно неслучайно. Я бы даже сказала, что это закономерный итог твоего поведения. Об организации нам известно. О декларируемых и реальных целях тоже. У тебя я хочу узнать о спонсорах и тех, кто отдаёт приказы. Кто предоставляет вам артефакты? Снаряжение? Информацию? Кто указывает цели?

Георг отвернулся в сторону.

— Небезразличные люди, — ответил пленник.

— Георг, прошу — оставь эти глупости, — снисходительно улыбнулась Агния. — Тебя внимательнейшим образом осмотрели. Я точно знаю, что ты — не какой-нибудь случайный человек, а подготовленный сотрудник. Поэтому мы парализовали твоё тело. Мы представляем твои возможности, знаем, какими навыками ты и подобные тебе обладают и могут обладать. Отпираться бессмысленно. Если ты не заговоришь добровольно — в ход пойдут методы допроса. Неужели ты сомневаешься, что у рода Волконских не найдётся чем тебя разговорить?

Георг чуть поморщился, вздохнув.

— Уверен — найдётся, — признал он, — на любой самый взыскательный вкус.

— Правильно! — подтвердила Агния. — Вот и не глупи.

Павлов сделал глубокий вдох, медленно выдохнул.

— Хорошо. Вам нужны пацифисты. Точнее, пацифическая ветвь реформаторского клуба. Не знаю, кто конкретно, со мной работают через посредника…

Агния улыбнулась.

— Нет, Георг, ты всё же подумай хорошенько. Мне нужны имена и фамилии.

— Да, Георг, мне тоже интересно, — произнёс мужской голос.

Из-за спины пленника вышел мужчина и встал рядом с Агнией. На герцога смотрел князь Эрнест Лопухин. Бросив быстрый взгляд на Лопухина, Павлов не смог сдержать досады, быстро промелькнувшей на его лице. Обречённо опустил голову.

— Я не могу рассказать.

Агния рассмеялась.

— Можешь, ещё как можешь! Все проклятия с тебя сняли, не бойся. Ты не умрёшь… Не раньше, чем мы тебе позволим, само собой. Мы все знаем, что ты мертвец, Георг. Даже если мы тебя выпустим, ты всё равно умрёшь. Вопрос только в том, будут последние часы твоей жизни спокойным разговором, или мучительной агонией.

Пленник криво улыбнулся.

— Я не за себя беспокоюсь, княгиня. За мой провал будут расплачиваться мои близкие.

— Оставьте, герцог, — поморщился Лопухин. — Не надо давить на жалость. Или мне стоит перечислить, сколько хороших и добрых людей пострадало из-за ваших действий? Вы осознавали риск, когда начинали всё это.

Георг вздохнул.

— Мне не оставляли выбора. Меня поставили перед фактом.

— Выбор есть всегда, герцог. В любом случае ответственность с вас это не снимает, — настоял князь.

Волконская сразу продолжила:

— Зато, если будешь полезен, мы можем что-нибудь придумать. Обеспечить твоим близким защиту, спрятать, вывезти в колонию. Всё зависит от тебя.

Некоторое время Павлов думал. А затем вздохнул, кивнув.

— Хорошо. Я буду говорить.

— Сколько времени организация этих доброхотов находится под вашим контролем? — спросила Агния.

— Меня привлекла пять лет назад. Последние четыре года мы практически полностью контролируем всё, что они делают.

— А связь с реформистским крылом была сразу? — спросил Лопухин.

Павлов отрицательно покачал головой.

— Нет. Мы сами начали перекрёстно использовать ресурсы разных агентурных сетей.

— А Артур и Афина? — продолжил Эрнест. — Они в курсе?

Георг криво улыбнулся.

— Знаний и методов развития, собранных вами, не хватило бы. Да, они служат нам, лишь подыгрывая пацифистам.

Агния посмотрела на Эрнеста.

— Я же говорила, что Романовы лет сто, как владеют необходимыми методами?

Лопухин со вздохом кивнул, а Павлов немного удивился.

— Так вы знали?

— О Романовых? — уточнила Агния, — Конечно. Вопрос только — кто именно.

— Ветвь Николая Александровича, брата Его Императорского Величества. Но работал я не с ним самим, а с его детьми, Анастасией и Виктором.

— С обоими? — усомнилась Агния.

Георг кивнул.

— Понимаю, как это звучит, но да. Дело в Викторе. У него, и, насколько могу судить, у его отца есть какие-то свои соображения. Их приказы иногда шли вразрез с приказами Анастасии. И нам запрещали рассказывать принцессе о том, что мы подчиняемся и её брату.

Внезапно вопрос решила задать Катерина.

— От кого поступил приказ привлечь Мартена?

— От Виктора, — ответил Георг. — Анастасия об этом не знала.

— А восстание? — продолжила Агния.

— Мы его готовили, да. И когда из-за Мартена всё пошло к демонам, принцесса нас едва не поубивала.

— Восстание пошло к демонам из-за наркотика, — напомнила Катерина. — Вы сами облажались.

Павлов промолчал.

— Цель восстания? — спросил Лопухин. — Для чего это Романовым?

Георг качнул головой.

— Не знаю, могу только предполагать. На поверхности лежит необходимость поддерживать войска в тонусе, но это… И помимо восстания есть много других конфликтов. Могу предположить, что Романовы таким образом регулируют настроения дворянства. Когда какие-то идеи, — Павлов покосился на Эрнеста, — набирают слишком много сторонников, мы подстраиваем дело так, чтобы эти идеи дискредитировать.

— Ликвидировать меня и Ярослава пришли Артур и Афина? — спросила Катерина.

Павлов пожал плечами.

— Не знаю, я лишь отправил запрос на ликвидацию. Вполне возможно, что они.

Эрнест хмуро покачал головой.

— Мы не для этого их готовили. Не этому их обучали.

Георг хмыкнул.

— Артур — прирождённый убийца. Насколько я знаю, он даже получает удовольствие от процесса.

Лопухин отмахнулся.

— Сейчас это не имеет значения. Лучше расскажи-ка нам, кого ещё из агентов ты знаешь? Особенно среди милитаристов и реформаторов, — потребовал Лопухин. — В первую очередь среди высших кругов.

Когда они вышли из камеры, Эрнест вздохнул, мрачно потирая переносицу.

— Руки чешутся сорваться и прямо сейчас задушить предателей.

Ещё один мужчина в их компании, что так и не принял участия в допросе, но внимательно слушал из-за спины пленника, достал трубку и начал её набивать.

— Эрнест, мне придётся собственного адъютанта забить этой самой трубкой, — с горечью признал Кутузов. — Но я всё равно благодарен за приглашение.

Он закурил.

— Почему всё это не вскрылось раньше? — спросил Лопухин. — Как мы могли пропустить это?

— Мы сами узнали совершенно случайно, князь, — ответила ему Агния. — Ликвидировать Катерину пришли… Да вы сами слышали. И спасла её только дружба с герцогом Мартеном. К тому же вы сами слышали. Среди Романовых зреют какие-то противоречия. Отсюда и ошибки. А так императорский дом налаживал эту систему сотнями лет.

Кутузов пыхнул трубкой.

— Эрнест. Хоть мы и соперники, но клубы существуют не для войны между собой. В текущей ситуации я считаю возможным объединение. Дворяне должны выступить единым фронтом и привлечь императора к ответственности. Романовы держат нас за дураков. Разменивают наши жизни, как монеты на базаре.

Лопухин кивнул.

— Согласен. Только сначала придётся нейтрализовать подсадных. — он закрыл глаза и тряхнул головой. — Проклятие! Ни за что бы ни поверил!

Агния кивнул своим людям, ждавшим у дверей, а затем обратилась к мужчинам.

— Мы продолжим выяснение деталей. Теперь у нас есть имена, а подход я найду. Вам, я думаю, пора.

Кутузов кивнул.

— Да. Мне ещё надо успеть выступить на собрании.

— Мои люди доставят вас обратно, так же тайно, как привезли сюда.

Выпроводив гостей, Агния посмотрела на Катерину.

— Хорошая работа. Продолжай в том же духе, Катенька, и тебя будет ждать большое будущее.

Девушка вздохнула.

— Если не погибну раньше.

Агния улыбнулась.

— Ну-ну, зачем так? Теперь тебя страхуют. И мы не имеем привычки убивать своих при малейшем риске раскрытия. К тому же риск есть в любом деле.

— Да, конечно. Простите.

Однако Катерина всё равно выглядела обеспокоенной, и Агнес спросила:

— В чём дело? Я вижу, есть что-то ещё.

— Семья Павлова, — кивнула на дверь Катерина. — Что с ними будет?

Агния наклонила голову.

— Думаешь, нам стоит этим заняться? Они получают то, что заслужили.

— Я знаю, но… Мы дали слово.

Волконская отрицательно покачала головой.

— Слова мы не давали. Мы рассмотрели такую возможность.

— Да, это так, но… Пусть это будет тем, что отличает нас от наших врагов, — попросила Катерина.

Агния рассмеялась.

— Какая ты всё ещё идеалистка, Катенька. Хорошо, семьёй Павлова займутся. Думаю, лучше всего будет их куда-нибудь вывезти, поменяв имена.

Острогова благодарно кивнула.

— Спасибо.