Куница Том 5

Глава 15

Остров Кюсю. Город Оита. Здание колониальной администрации

Январь 1984 года

— А чем это здание было до того, как его переделали под администрацию? — спросил Дмитрий.

Почти весь персонал разогнали по домам, в здании осталось лишь несколько секретарей. Половину дня Дмитрий уже потратил на ознакомление с документами, оставленными ему по наследству и, сделав перерыв на обед, задал этот вопрос секретарю.

Молодой дворянин, Святослав Мещерин, что помогал генерал-губернатору с бумагами, ответил не сразу.

— Простите, Ваша Светлость, когда меня перевели, администрация уже занимала это здание. Вроде бы это было городское поместье даймё, но могу ошибаться.

Дмитрий кивнул.

— Да, вероятно. Архитектура позднего периода, построено не больше ста лет назад. Правда, зачем, если в пригороде собственный замок? Но этого мы, вероятно, не узнаем.

— Вы очень эрудированны, Ваша Светлость, — отметил секретарь, сразу смутившись. — Простите, это прозвучало, как грубая лесть. Я не это хотел сказать. В смысле, вы действительно эрудированны…

— Успокойтесь, граф, — остановил его Мартен. — Я понял, что вы хотели сказать. И вы ошибаетесь, я не столь эрудирован. Я не разбираюсь в архитектуре Японии, просто архитектура до и после революции Мэйдзи значительно различается. Когда ехал сюда, прочитал статью на тему культуры Японии, где объяснялось, на что обращать внимание. Там всё довольно просто, всё, что построено после восемьсот двадцать второго, отличается от построенного до так же, как современные самолёты отличаются от фанерных бипланов эпохи рождения авиации.

Граф Мещерин посмотрел на Куницу квадратными глазами, признавшись:

— Не знал.

Мартен никак не это не отреагировал.

— Но вы и в бумагах смогли разобраться. Я работаю секретарём уже четыре года, но не всегда сразу понимаю, о чём идёт речь.

Дмитрий улыбнулся.

— Да? Так и я не понимаю, по большому счёту. Читаю и запоминаю, разберусь по мере знакомства с обстановкой. Мне, впрочем, выискивать, что там кто хотел наворовать, без надобности. Единственное, что меня интересует — работа с населением. И здесь всё очевидно, к сожалению.

Граф опустил глаза в бумаги, лежавшие на столе. Мартен не стал занимать один из кабинетов, попросив приносить документы прямо на большой стол в общем рабочем зале. И заглядывать в бумаги не запрещал.

— Отчёты о проведённых мероприятиях, — понял граф, оживившись. — Да, мы много времени посвящали этой работе. Господин Кугушев поощрял инициативы сотрудников. Я сам предложил несколько идей, и два даже пошли в работу. Это были…

— Граф, — прервал поток слов генерал-губернатор.

— Простите, Ваша Светлость, увлёкся, — смутился молодой мужчина. — Здесь всегда царила довольно демократичная атмосфера. Я по привычке…

— Да, я заметил, — Мартен обвёл взглядом рабочее помещение.

Его взгляд притормозил на рабочей доске, где красовались какие-то мотивирующие лозунги. На другой стене висела мишень для игры в дартс. За одним из кресел прятался большой плюшевый тигр.

— Вы бы видели, как здесь обстояло дело в рабочие дни.

Дмитрий опустил взгляд в бумаги.

— Я знаю, как выглядит детский сад.

— Простите? — не понял секретарь.

— Я. Знаю. Как. Выглядит. Детский. Сад, — по словам ответил Мартен. — У вас здесь не администрация находящейся в кризисе колонии, а детский сад. Вы говорили о каких-то инициативах, граф. Скажите, что вы знаете о быте простых японцев?

— Ну… Я…

Мещерин растерялся.

— Ответ: ничего. Впрочем, я уверен, вы вообще ничего не знаете о жизни обычных подданных Его Императорского Величества. Это, — Куница сгрёб часть бумаг ладонью и потряс в воздухе, — макулатура. Имитация интенсивной деятельности. Реальная работа велась, но не вами, и не здесь. Я только понять не могу, был это умышленный саботаж, или просто идиотизм исполнителей.

Совершенно потерянный секретарь хлопал глазами и беззвучно открывал и закрывал рот.

— Не трудитесь, граф. Если даже я, дилетант, вижу, что вся ваша работа была очковтирательством, ждать от вас вразумительных ответов не имеет смысла. Вы свободны. Возвращайтесь домой.

— Я…

— Лучше сегодня же, — закончил Дмитрий.

Мартен занял один из кабинетов, но только для того, чтобы воспользоваться телефоном. Пришлось поговорить с оператором, чтобы позвонить на большую землю, но своего Дмитрий добился.

«Слушаю» — донёсся из трубки спокойный мужской голос.

— Олег Михайлович, здравствуйте. Вас беспокоит герцог Мартен.

«А, Дмитрий» — голос герцога Крейца, адъютанта князя Кутузова, стал намного дружелюбнее. — «Неожиданно. Чем могу помочь?»

— Я здесь входил в курс дела, знакомился с хозяйством, доставшимся по наследству, — со вздохом ответил Дмитрий.

«Хм. Разрешите поинтересоваться. И как оно?» — спросил герцог.

— Повторю слова генерал-лейтенанта Григоровича. Врать не люблю, а материться не хочу. Я морально готовился, но всё равно нахожусь под впечатлением от открывшихся глубин. Не хотел принимать поспешных решений, но гражданскую администрацию колонии я отправил в отставку. Хотя некоторых стоило расстрелять.

Из трубки донёсся задумчивый стук пальцев.

«Понимаю. И вы оказались без команды. Вообще без подчинённых, если не считать генерал-лейтенанта. Борис Петрович, я уверен, вам окажет всю возможную поддержку, однако…»

— Да, у него тоже ресурсы не безграничны, да и нужны мне люди несколько иных достоинств и умений. Однако команда, которую я вёз с собой, к сожалению, потеряна.

«Мы все искренне сочувствуем вам, Дмитрий. И если МЫ можем чем-то вам помочь…» — правильно всё понял Крейц.

— Можете, герцог. Мне нужен управляющий и хотя бы десяток человек, чтобы начать работу. Причём в первую очередь адекватный, а не идейный. Я ознакомился с проделанной работой. Да, в целом это полный провал. Однако некоторые инициативы я бы не сворачивал, а развил. Мне нужен человек, достаточно гибкий в подходе.

«Понимаю, — голос Крейца стал менее дружелюбен. — Вы хотите позволить пацифистам уйти из колонии, не потеряв лица».

— Да, по возможности. Сам бы с удовольствием макнул кое-кого лицом в ту кучу, которую они мне здесь оставили. Да, я знаю, что в краткосрочной перспективе вам это принесёт много пользы. Но если рассматривать долгосрочную перспективу…

«Я понял, Дмитрий. Хорошо, будь по-твоему. Мы подберём подходящего человека и отправим тебе. Как я понимаю, он нужен тебе ещё вчера?»

Мартен подтвердил.

— Да, в идеале ещё вчера.

«Максимум через неделю он будет у тебя. Это я могу обещать» — заверил Крейц.

— Спасибо, Олег Михайлович.

Вечером Дмитрий вышел на улицу. Выглядел он непримечательно, просто юноша в хорошем костюме. Оглядевшись, Мартен двинулся по дороге в поисках заведения, где мог бы перекусить. Улицы Оита отличались от привычных ему городов родины. Дома, вывески, быт. Треть прохожих — русские, по большей части военные. Остальные — местные. Местные делились на тех, кто одевался по русской моде, и на тех, кто носил традиционные одежды, в соотношении примерно пятьдесят на пятьдесят.

Насмотревшись на виды города, Дмитрий свернул в одно заведение, занявшее пристройку первого этажа и отделяемое от улицы занавесками норэн, заказав наугад какое-то блюдо. Отдельных столиков в маленькой забегаловке не было, Дмитрий сидел прямо за стойкой, вполне сносно обращаясь с палочками для еды. И даже успел расправиться с половиной блюда, когда к нему подошёл парень-японец.

— Вам нужно отсюда уйти, — сказал парень.

Дмитрий обернулся, оглядев пацана. Было ему от пятнадцати до семнадцати или восемнадцати. Горожанин, и не из уличной шпаны.

— Доем и пойду.

— Вы не поняли. Вам здесь не рады.

— Это я уже заметил, — хмыкнул Мартен.

Сидевший через одно место немолодой японец счёл за лучшее убраться подальше.

— Вы не поняли, — повторил паренёк.

— Слушай, не рады вообще гайдзинам, или конкретно мне? — уточнил Куница.

— Вам, — кивнул японец.

Во время этого разговора снаружи, на противоположной стороне улицы, собирались японцы, в основном молодые, одетые незамысловато. Три, пять, восемь, они вставали парами и тройками, будто для разговора. В какой-то момент у тротуара остановился пикап местного производства. Собравшиеся не сговариваясь бросились к багажнику. Первый, откинув плотную ткань, закрывавшую сваленное кучей оружие, подхватил автомат.

Куница обернулся в сторону улицы и удовлетворённо улыбнулся.

— Ну наконец-то.

Пока японцы разбирали оружие и вставали на позицию, чтобы не мешать друг другу, прохожие разбежались в разные стороны, очистив улицу. Неизвестные без команды навелись на кафе и открыли огонь. Только пули, вопреки ожиданиям стрелков, останавливались, немного не долетая до занавесок. Мартен спокойно вышел на улицу, сунув руки в карманы, и неспешным шагом двинулся к стрелкам. Японцы сосредоточили огонь на генерал-губернаторе, однако плотность огня только упала. Немногочисленное скорострельное оружие, не отличаясь качеством, захлёбывалось от длинных очередей. Когда Мартен пересёк половину пути, уже в основном бахали одиночные выстрелы винтовок, хоть и довольно плотно.

Один из японцев дёрнулся к кузову и схватил ручной гранатомёт.

— А вот этого не надо.

Перед Дмитрием возникла голубоватая дымка энергии, выстрелившая в японца. Секунда, и от неудачливого гранатомётчика остаётся только прах. Водитель пикапа давит по газам, надеясь удрать. Второй сгусток энергии ударяет в переднюю часть автомобиля, уничтожая часть колеса и половину двигателя.

Мартен вскидывает руки, короткое свечение магии, и стрелки падают, роняя оружие. Дмитрий подходит к самому старшему из всех и приподнимает.

— А теперь мы с тобой предметно поговорим.

Японец ответил на своём языке. Он выкрикивал слова, а лицо его исказила ярость.

— Судя по интонациям, это были ругательства, — спокойно констатировал Дмитрий.

Один взмах, тело ближайшего стрелка поднимается в воздух, будто подхваченное невидимой рукой.

— Давай покажу, что испытали мои брат и сестра.

Мартен щёлкнул пальцами, и тела стрелка вспыхнуло. Улицу заполнил крик боли. Несколько секунд парень дёргался и орал. Мартен снова щёлкнул пальцами, и пламя исчезло. Стрелок продолжал висеть в воздухе, живой. Генерал-губернатор раскрыл ладонь, и горевший окутался золотым светом. Ожоги на его теле не исчезли, но затянулись. Ещё один взмах, и в воздух поднимаются все стрелки, кроме одного, замершего в страхе под ногами Куницы.

— Хочешь узнать, насколько их хватит? Пламя. Лечение. Пламя. Лечение. Это куда страшнее, чем просто сгорать заживо. В промежутках между болью беспомощно висеть и ждать новой агонии. Они сойдут с ума от боли куда быстрее, чем умрут. Ну что? Готов говорить?

— Я скажу! — с жутким акцентом отозвался японец.