Куница Том 5

Глава 29

Петроград. Большой Театр

Февраль 1984 года

Владимир бросил взгляд на фигуры, занявшие сцену, и понял, что в очередной раз потерял нить повествования.

— You are not watching the show at all, Prince, — высказала ему недовольство Елизавета.

Волконский откинулся на спинку кресла и улыбнулся англичанке.

— Yes, it seems so. Your beauty has drawn all my attention to itself, Elizabeth, — бессовестно польстил он англичанке.

Он действительно не смотрел представление. И мысли его действительно сосредоточились на девушке. Правда, совсем не такие, какие ей бы сейчас хотелось услышать.

— Your words are at odds with your actions, Vladimir, — ответила Лиза.

Волконский удивился, что не скрылось от англичанки.

— What surprised you so much? — прямо спросила она.

— You very rarely address me by name, — признался князь.

Он не мог припомнить и десятка раз, когда Лиза называла его имя. Она всегда вела себя подчёркнуто официально, держа некоторую дистанцию в общении, хотя и не останавливала, и не порицала Владимира, когда он эту дистанцию нарушал.

Елизавета насмешливо приподняла бровь.

— Are you offended at me for this, Vladimir? — спросила она, вновь подчёркнуто обращаясь по имени.

Обиделся? Нет. Он не обижался на это раньше, и тем более не сделает этого сейчас.

— There can be no hard feelings between us, my lady, — ответил Волконский.

Елизавета отвернулась к сцене.

— And that’s why you missed my birthday, Prince? — со скрываемым негодованием спросила она.

Волконский не просто не приехал в день её рождения, он и не собирался, по большому счёту. В свете текущих событий и проблем ему было откровенно не до этого. Впрочем, подарок он отправил.

— I sent you a gift. Didn’t you like it? — спросил князь.

Подарок, который он даже не выбирал, попросил тётю что-нибудь подобрать, чем привёл последнюю в немалое изумление. Агния сказала, что может по незнанию нарушить личные взаимоотношения его и Елизаветы. Владимир честно признался, что в этих отношениях слишком мало личного, чтобы Агния могла что-то нарушить.

— I liked it, — призналась Елизавета. — But you missed the party. I expected you to be there.

Волконский удивился — англичанка ждала его появления. Правда, Владимир тут же мысленно хмыкнул, поняв, для чего она его ждала. Наверняка нашла очередного ухажёра на один вечер, только для того, чтобы вызвать ревность. Она множество раз так делала. И от неё князь подарков не получал никогда. Раньше его это не заботило, а теперь стало безразлично.

— I’m sorry, but I couldn’t come. Things to do, — ответил Владимир.

Возможно, ответ был слишком формален, но князь действительно занят. Даже сейчас, а ведь приезд Елизаветы не был согласован. Девушка просто взяла и сорвалась в Петроград.

— I know, I read the note, but… — Елизавета замолчала и, посидев немного, внезапно перешла на русский: — Я совсем перестала тебя понимать.

Чем снова вызвала у князя удивление. Англичанка нервно и в то же время смущённо теребила театральный бинокль. Владимира такие сильные эмоции, касающиеся его скромной персоны, должны были приводить в экстаз. Но лишь слегка удивляли. Неужели, чтобы добиться её внимания, требовалось всего лишь перестать оказывать внимание ей? Нет, дело было вовсе не в этом, Владимир и в эту игру успел сыграть. Делал вид, что заинтересовался другой, охладел. Тогда Елизавета лишь насмешливо улыбалась, а после князю пришлось искупать вину за своё глупое поведение.

Сейчас всё иначе. Он действительно охладел. И, возможно, повзрослел.

— What are you talking about? — спросил князь.

Однако Елизавета продолжила говорить на его языке.

— Ты изменился. Я не вижу того человека, которого знала.

Волконский посидел немного, а затем спросил:

— Потому что я перестал за тобой бегать?

Елизавета нахмурилась, но быстро вернула лицу расслабленное выражение.

— Дело не в этом. Ты стал холодным. Отстранённым.

Англичанка посмотрела на молодого мужчину. Владимир же задумчиво смотрел на сцену. Он мог бы закончить эти отношения прямо сейчас. Эмоционально — легко. Забудет о ней уже завтра, занятый куда более важными и актуальными вопросами. Но нельзя, к сожалению. Слишком резкое изменение поведения спровоцирует ненужное внимание к его персоне. Поэтому надо погасить недовольство девушки, хотя бы на время. Потом это уже не будет иметь никакого значения.

— Я всего лишь нашёл себе занятие. Если раньше я днями напролёт искал, чем бы себя развлечь и занять, то сейчас у меня заботы, дела, сроки. Ответственность.

Елизавета пристально на него посмотрела.

— You never talked about your work, — отметила она.

Естественно, он не рассказывал о своей настоящей работе.

— You saw part of my work. The team that almost won the war games. You didn’t want to pay attention, — напомнил князь.

Но то, что можно было демонстрировать, Владимир не только рассказывал, он показывал. И не только команду. Девушки же просто развлекались, для них всё увиденное было аттракционом. Князь был уверен, что гостьи не воспринимали его слова сколько-нибудь серьёзно.

— Ты не рассказывал мне, — вновь перешла Лиза на русский. — Не говорил со мной об этом. Это выглядит как недоверие.

— Я рассказал вам всё, о чём вы спрашивали, — ответил Волконский.

— Значит, дело в моей невнимательности к тебе?

Князь задержал свой взгляд на англичанке. Она перешла на «ты». Волконский рассматривал её лицо. Это лицо он знал очень хорошо, красивое, невероятно красивое. И на удивление ничего не вызывающее.

— Ты знала, что армия и флот — чудовищно консервативные структуры. У нас командование на уровне малых отрядов всё ещё опирается на доктрины прошлого века. Этому учат офицеров, что у нас, что у вас. Капитаны и лейтенанты, а вместе с ними и сержанты, или унтеры, как они у вас называются, не умеют грамотно применять новейшее оружие. Делают в меру своего понимания. Что-то пытаются создать, но новые боевые машины, оснащённые новым оружием, просто встраиваются в старые схемы, без осмысления.

— Над этим ты работаешь? — спросила Елизавета.

Владимир кивнул.

— Да. Член специальной комиссии. Мы можем произвести революцию в военном деле.

— И из-за этого ты забыл обо мне? Настолько ваша тактика важна, что всё остальное ты решил отложить?

Князь мягко улыбнулся.

— Я не отказывал вам, когда вы приезжали. И проводил с вами всё время, которое вы хотели.

— And that’s all? — саркастично спросила Лиза.

— Я отправлял подарки на праздники. Делился своим временем. Что ещё?

— So you just sat with us formally, and that’s it? Is that what you think? — продолжала англичанка.

— А чего хочешь ты? — прямо спросил Владимир.

— Ты не понимаешь? — ответила вопросом Елизавета.

— Ты ничего не говорила о своих желаниях.

— I have said enough! — настояла Елизавета.

В дверь постучали, вошедший слуга извинился и обратился к князю.

— Ваша Светлость, к вам гость, господин с хорошими новостями по плохому поводу.

— Я сейчас буду, — ответил Владимир, улыбнувшись.

Шолль иногда выдавал такие шутки. Слуга вышел, а князь поднялся.

— Your Majesty, I will leave you for a moment. Enjoy the show.

Елизавета не ответила, лишь сверлила уходящего князя взглядом.

Шолль ждал в отдельном кабинете, крутя в руках сложенный листок. Когда Волконский вошёл и закрыл дверь, немец разложил бумагу и использовал заклинание. Звуки стали глухими, эхо исчезло, прослушка разговора стала нетривиальной задачей.

— Я выяснил точные координаты. Маленький остров, связанный с материком дорогой, затапливаемой в прилив. На острове ферма и маяк. Основной въезд на базу с материка, через тоннель длиной в пять километров. На острове вентиляционные установки и аварийный выход.

Шолль вытащил бумагу и написал на ней координаты. Волконский прочитал координаты, смял листок, и через секунду он вспыхнул у него в ладони, исчезая.

— Ультиматум уже готов? — спросил князь.

Маркграф кивнул.

— Да. Сейчас базу готовят к консервации. Проверять работу заклинания, по очевидным причинам, не будут, но держать базу готовой, как у вас говорят, на чёрный день — обязательно. Планов и прочей внутренней информации у меня нет, и не проси достать.

Волконский улыбнулся.

— Даже не думал. Координат более чем достаточно. Этот вопрос можно считать полностью закрытым.

Маркграф сел в кресло, приняв расслабленную позу.

— Как продвигается у вас? — спросил он.

— Мы подтвердили свои подозрения. За вашими видениями стоят Романовы. Сейчас я пытаюсь разобраться в мотивах. Дмитрию вставляют в колёса палки, всячески мешая мирно и тихо установить порядок на острове, но в то же время позволяют развернуться и сделать себе имя. Очевидно, что из Мартена готовят героя. Но это всё коротко срочные перспективы. Какой у всего этого долгосрочный план — совершенно неясно. К тому же непонятна твоя роль.

Владимир вздохнул и развёл руками.

— В общем, знаем мы теперь больше, но ясности эти знания не добавляют совершенно.

— Понимаю, — Шолль повернулся в сторону, думая над чем-то.

Волконский ждал. Эмиль, видимо, не придя ни к какому умозаключению, спросил:

— Какой дальнейший план?

— Для начала помочь Дмитрию. Надо вернуться его сюда, чтобы предпринимать какие-то ещё шаги. И как можно быстрее закончить с развитием способностей боевой группы. А чтобы нас не прихлопнули, я накрепко связываю нас с военным блоком. Армейцы, если кого-то признают своим, будут защищать, даже вопреки прямым приказам.

Маркграф хмуро кивнул.

— Может, и так, но и требования у ваших военных немалые.

— Всё имеет свою цену, — пожал плечами Волконский. — И требования… Во многом характер того же Дмитрия в эти требования вписывается идеально, и поведением, и оценкой приоритетов. Так что сработаемся. Лучше скажи, тебе что-нибудь нужно, чтобы оправдывать свой статус? Не хотелось бы, чтобы твоё начальство начало подозревать что-нибудь нехорошее.

Шолль признал:

— Да, что-нибудь им надо подкинуть.

— Давай подумаем, что, — предложил Волконский.

Вернулся к Елизавете князь под самый конец спектакля. Сел, поправляя пиджак. Елизавета сделала вид, что не заметила его появления.

— What do you think about visiting a restaurant, Elizabeth? I invite you to dinner, — обратился к англичанке Владимир.

— I’m not hungry, Prince, — ответила Елизавета.

Волконский улыбнулся.

— Я больше не буду за тобой бегать. Я хочу провести с тобой время. Но если ты откажешься — я просто приму твой ответ.

Англичанка бросила на князя недовольный взгляд.

— Ты ставишь мне условия?

— Да, — кивнул Владимир. — Если ты не признаёшь, что хочешь провести со мной время, я не буду тебе докучать.

— How low you have fallen, Prince. I refuse to submit to such cheap blackmail, — ответила девушка.

— Шантаж, значит? — ещё шире улыбнулся Волконский. — Так вы это называете. Что же. Приятного вечера. Рад был повидаться.

Князь вновь поднялся и оставил девушку одну.