Куница Том 5

Глава 1

Небо над Жёлтым Морем

Январь 1984 года

Грохот двигателей и лёгкая вибрация, порой превращающаяся в кратковременную тряску, утилитарные сборные кресла и жёсткие ремни безопасности, запах масла и керосина. Грузовой отсек военно-транспортного Сикорский Си-12, вместивший двадцать тонн полезных грузов и три десятка пассажиров, не исчезнувший в темноте только благодаря тусклым жёлтым лампам дежурного освещения. Военно-транспортные самолёты создавались не для комфорта пассажиров, а лишь для доставки из пункта «А» в пункт «Б».

— Дима предупреждал тебя, — напомнил Миша сестре.

Магический купол, глушащий шум двигателя, Куница повесил ещё в начале полёта, потому Мартены могли спокойно говорить между собой. От остальных факторов дискомфорта, впрочем, купол не избавлял.

— Я в порядке, — ответила Лариса.

— Ты звучала бы убедительнее, если бы не держала в руках бумажный пакет, — отозвался Миша.

Лариса его проигнорировала, делая медленные, глубокие вдохи и выдохи. К ним между грузом и бортом уверенно шёл Дима. Даже когда самолёт ощутимо встряхивало, маг не пытался дотянуться до какой-нибудь точки опоры руками, сохраняя размеренный шаг. Войдя под купол, Дима протянул сестре бутылку с водой. Лариса с благодарным кивком приняла пластиковую ёмкость, лихорадочно скрутила пробку и сделала несколько жадных глотков, после чего отдала бутылку Мише, вновь сосредоточившись на пакете в руках.

— Ты как по набережной прогуливаешься, — вздохнул Миша. — У меня так не получается. На корабле — легко, даже в качку. А здесь не могу поймать опору.

Брат пожал плечами.

— Рождённый ползать летать не может.

Пока Миша придумывал остроумный ответ, Лариса снова начала тяжело дышать. Побледнев, она протянула руку, прося воды. Миша отвлёкся от перепалки и передал бутылку. Глядя, как Лариса пьёт, Дима сказал:

— Осталось немного. Полчаса, может, минут сорок, и мы будем на земле.

— Ларис, — обратился к сестре Миша. — Я понять не могу, зачем ты так настаивала на этой поездке? Со мной вот всё понятно, набираюсь опыта под крылом старшего брата, — Миша подмигнул Диме. — А зачем тебе это захолустье? Знаешь, там ведь ни магазинов, ни театров, только плантации риса и наши военные базы.

— Мишенька, я очень тебе благодарна за то, что ты пытаешься меня отвлечь, но давай на земле, пожалуйста, — отозвалась Лариса.

Миша посмотрел на брата. Дима улыбнулся кончиками губ.

— Она сказала подругам, что такая же смелая, как мы с тобой, — сдал сестру Дмитрий. — И девочки взяли её на слабо. Теперь, чтобы доказать свою смелость, она должна прожить в колонии не менее пары месяцев.

— Неправда! — вырвалось у Ларисы.

— Ой, сестрица, — улыбка Паши стала шире. — Не знаешь ты ещё, что такое темперамент офицеров, несколько лет не видевших настоящих женщин. По первости внимание будет тебе льстить. Первые полчаса, возможно, а затем…

— Мама меня замучит своей заботой. Как вы вдвоём съехали, вся её любовь нерастраченная достаётся мне одной. Это утомляет, — поделилась девушка.

— Замуж тебе пора, сестрица, — предложил Миша.

Лариса мотнула головой.

— Нет, сначала вы. Порадуйте мамочку внучатами.

Миша посмотрел на брата, но Дима лишь отвёл взгляд в сторону. Сработало световое оповещение, предупреждая пассажиров. Дима кивнул брату:

— Пристёгивайся. Если все полосы заняты, садиться будем на бетонку, а то и вовсе на грунт. Может тряхнуть.

— А ты? — спросила Лариса.

Дима пренебрежительно отмахнулся.

— Я смогу здесь чайную церемонию провести, даже если пилоты напьются вдрызг и начнут исполнять фигуры высшего пилотажа.

— Где наша ведьма? — спросил Миша.

Дима улыбнулся.

— Спит. Иду будить.

Похлопав брата по плечу, Дима стал перемещаться к носу, обходя закреплённые грузы. Куница подошёл к группе своих родственников из участников распущенной ныне команды. Предупредил о посадке и удостоверился, что всё в порядке. Двинулся дальше. Армейские солдаты и офицеры, занимавшие часть мест, посматривали на Куницу и его спутников, но держали дистанцию и с разговорами не лезли.

Место ведьмы пустовало. Куница обнаружил Вайорику в салоне транспортируемого армейского внедорожника, лежащей на заднем сидении в позе эмбриона. Дима аккуратно положил ладонь на плечо ведьме и растормошил. Подождав, пока в глазах девушки появится осмысленность, Дима крикнул, перекрывая шум двигателя:

— Прилетели, готовься к посадке.

Вайорика потянулась.

— Удобно? — спросил Дима.

Ведьма улыбнулась.

— До встречи с тобой я нередко путешествовала в багажниках, грузовых вагонах и корабельных трюмах. А здесь мягко, относительно чисто и почти ничем не пахнет. Да я спала, как младенец!

Дима кивнул в сторону кресла.

— Возвращайся на место и пристегнись. Не хочу, чтобы тебя выгрузили вместе с машиной.

— Боишься потерять?

— На тебя не заведена транспортная накладная, — отшутился Куница.

— Ха-ха, — саркастично ответила Вайорика.

Требовательно протянула руку, чтобы Дима помог ей пройти от машины до сидения и не упасть в процессе.

— У меня особо тёплые воспоминания связаны с задними сидениями внедорожников, — прокричала Вайорика в ухо Димы, не опасаясь, что услышит кто-то посторонний.

— Берег реки, вино и романтические разговоры о луне?

— Ха, если бы. Грязная подворотня, запрещённые стимуляторы и толстый потный мудак. День, когда пробудились мои силы. Самый лучший и самый худший день моей жизни.

Усадив ведьму на место, Дима хотел идти, но Вайорика крепче сжала его руку. Обернувшись и вопросительно посмотрев на девушку, Дима увидел, как ведьма водит пальцами по фетишу, висящему на шее.

— Плохое предчувствие.

Дима нахмурился.

— Что-то конкретное?

Вайорика отрицательно покачала головой.

— Прости, я не знаю. Просто предчувствие.

— Не переживай, — кивнул маг. — Я проверю.

Получив благодарный кивок, Куница осмотрел ремни безопасности и двинулся вдоль борта, останавливаясь у каждого элемента магической защиты самолёта. Не находя неисправностей в работе системы, Дима дошёл до брата и сестры. Миша, увидев собранное лицо Дмитрия, сам напрягся.

— Вайорика что-то почувствовала, — сообщил Куница, войдя под купол. — Я проверил защиту, всё в порядке. Но на всякий случай будь внимателен.

Миша сосредоточенно кивнул. Лариса подняла настороженный взгляд на брата.

— Пожалуйста, скажи, что ты просто пошутил.

Дима ободряюще улыбнулся.

— Всё хорошо. Наверное, на взлётной полосе мне готовят встречу, только не хлеб и солью, а сакэ и миску риса с морепродуктами. А у Вайорики от морских гадов изжога. Вот и предвкушает.

— Мне казалось, она сама опаснее любого морского гада, и не только морского, — вставил Миша.

— Я передам ей твою поддержку, — пообещал Дима брату.

Загорелось второе предупреждение. Дима обошёл груз через хвост и прошёл вдоль другого борта, проверяя элементы защиты. Армейцы следили за действиями Куницы, но не вмешивались. Закончив с проверкой, Дмитрий дошёл до носа и поднялся в кабину. Бортинженер неодобрительно покосился на постороннего, однако промолчал, уткнувшись в свои приборы. Штурман, носивший под лычкой знак мага, свои приборы уже сложил. Дмитрий выглянул наружу, отметив, что море сменилось землёй. Куница натянул запасную гарнитуру внутренней бортовой связи.

— Пассажиры готовы к посадке, — сообщил он.

— Сделали круг, ждём свободной полосы, — ответил капитан.

Самолёт немного кренился на левое крыло, и Дима смог рассмотреть внизу город и даже аэродром. Второй пилот, державший связь с землёй, сообщил:

— Вторая полоса свободна.

Экипаж готовился к посадке. Сведения о метеоусловиях, предпосадочная проверка бортовых систем, подтверждение от диспетчерской. Самолёт выровнялся, постепенно сбрасывая высоту и скорость. Штурман, усатый маг сорока лет, заглянул в лицо Дмитрия.

— Нервничаете, Ваша Светлость?

Дмитрий отрицательно покачал головой.

— Нет, порядок.

Штурман прищурился. Принятыми среди армейских магов жестами спросил: «угроза?». Дмитрий похлопал по животу, отвечая: «нутром чую» или «предчувствие».

Самолёт заходил на полосу. Аэродром уместился среди холмов, заняв собой единственную ровную долину в этой местности. На одном из соседних холмов японка в крестьянской одежде поцеловала сложенный платок, быстро убрав в нагрудный карман. Сбросив мешковину, маскирующую оружие под связку инструмента, японка с натугой положила трубу ракетного комплекса на плечо, щёлкая переключателем системы прицеливания.

В кабине тревожно запищал прибор оповещения.

— Облучение! — крикнул бортинженер.

— Зенитчики пошутить решили? — отозвался командир. — Я им кое-что на жопу натяну, шутникам.

С двух холмов стартовали три ракеты, несясь за садящимся самолётом. Писк из прерывистого перешёл в постоянный. Бортинженер надавил кнопку отстрела ложных тепловых целей. Дима же рванул назад, в грузовой отсек.

Три ракеты шли по магическому наведению, игнорируя тепловые ловушки. Стрелки подобрались близко, не к самому аэродрому, но всё равно близко. Километр для ракеты — практически в упор. Первой ракете потребовалось чуть больше двух секунд. Заряд разбился о магическую защиту военно-транспортного самолёта в районе хвоста, расцветая яркой голубой вспышкой. И защита посыпалась.

Дима успел добраться до двери кабины. Отсюда он видел только Вайорику, брата и сестру скрывал груз. Взгляды мага и ведьмы встретились. Сосредоточенность у Димы и страх у Вайорики. Дима вскинул руку, собирая заклинание. Вторая ракета прошла сквозь дыру в защите, а сразу за ней третья. Два магических взрыва слились в один. На глазах Дмитрия хвост заполнялся пламенем, рвущемся к кабине. Взрывались ящики, во все стороны летели мелкие осколки, искрила бортовая проводка.

Самолёт встряхнуло. Дима, второй рукой державшийся за поручень, лишь присел, компенсируя скачок, сосредоточенный на заклинании. Вокруг Вайорики сплетались золотые нити защитного заклинания. Безумно быстро для восприятия обычного человека. Слишком медленно для приближающегося пламени. Взорвался тот самый внедорожник, в котором спала ведьма. Огонь поглотил Вайорику, и завершал заклинание Дима, уже не видя ничего, кроме пламени. Ударная волна втолкнула его обратно в кабину, вбивая спиной в приборную панель. На глазах мага жар, опережающий огонь, плавил пластик, раскалял металл, сдирал кожу с людей.

Японцы-стрелки и прочие зрители видели только, как после яркой вспышки корпус мгновенно исчез в пламени под потерявшим целостность, но ещё держащимся защитным барьером. Оторвались крылья, полыхая от вспыхнувшего топлива и разлетаясь в разные стороны. Рассеивался магический барьер, позволяя увидеть горящий остов воздушного судна. По инерции самолёт продолжал двигаться вперёд, уже быстро приближаясь к земле.

Корпус врезался носом бетон, не долетев до посадочной полосы полсотни метров. Проскользив почти до самой полосы и потеряв инерцию движения, исполин рухнул на брюхо, проваливаясь внутрь себя и продолжая полыхать.