Культура прокариотов

Глава 9. Аврал

Отсчитав положенное время, как учили в разведшколе только посвящённых, старый чекист выпрямился, вскочил на ноги и отдал распоряжение к началу операции. Никому из подчинённых не пришло в голову переспрашивать, тем более — пререкаться. Всякое многословие считалось дурным тоном и проявлением человеческой тупости. В полулегальной империи умели ценить мгновения, спасающие жизнь. Каждый сотрудник корпорации под руководством Командира, так Слон велел величать себя, выполнял приказ как единственную возможность выжить.

— Здравствуй, дорогой Иван Эмильевич! — раздался голос Слона в спикерофоне в ответ на гудок вызова. Хозяин квартиры посмотрел на часы: всё идёт правильно. До чего же предсказуемо нынешнее бездарное племя!

— Слон Григорьевич, ваши поступки, по меньшей мере, некорректны!

Слон улыбнулся. Волнуется генерал, ишь, какими словами заговорил! Старается быть спокойным, но едва уловимое придыхание выдаёт его с головой. Слушая вполуха диалог Яшки с автоответчиком, Слон продолжал работать за компьютером.

— Я имею все основания заморозить ваш счёт в йенах! — продолжал Быков.

— Поступай, как тебе велит совесть!

— Я доверился тебе как другу, а ты из-под носа увёл формулу!

— Дорогой Иван Эмильевич! Я уже давно вырос из шпионских пелёнок!

— Так я, я тебе! — грохнул по столу Быков. — Сейчас подгузник пропишу! Под немощного работаешь, да?! А сам такие пакости устраиваешь! Зачем убрал моего фельдъегеря?

— Здравствуй, дорогой Иван Эмильевич!

— Перестань косить под дурачка! — взорвался генерал. — У меня сейчас вся власть! Я же тебя в порошок сотру!

— Поступай, как тебе велит совесть!

— Знаешь, что мне совесть велит? Повешать тебя на первом столбе, старый пердун! — Быков больше не стеснялся в выражениях, позабыв, что бессильная злоба самый худший подсказчик. — Значит, так, если ты сейчас же не скажешь, куда дел государственный пакет, то твои родственники никогда не найдут твоей могилы!

Услышав собственный дикий рёв, усиленный динамиками аппарата Слона, опешил. «Так дела не делаются», — прожужжало в его голове.

— Слон Григорьевич, — снизил он голос, — ну зачем тебе дела государства, которое предало тебя, а?

— Дорогой Иван Эмильевич! Я уже давно вырос из шпионских пелёнок!

Быков заподозрил, что разговаривает с бездушной машиной, выдающей в ответ три заранее записанные фразы.

Генерал вспомнил, как проводил планёрки Слон. Если докладчик начинает городить чушь, так Слон Григорьевич тотчас: «Здравствуй, дорогой…», — и проштрафившемуся больше сказать нечего.

Для проверки Быков сказал совсем невпопад.

— Слышал я, вы на рыбалку едете, Слон Григорьевич! Говорят, нынче щуки огромные идут.

— Поступай, как тебе велит совесть! — предложил автоответчик после паузы.

— Сволочь ты, Слон Григорьевич! — с чувством выдал Быков. Кладя трубку, он услышал набивший оскомину голос.

— Дорогой Иван Эмильевич! Я уже давно вырос из шпионских пеленок!

В ярости Быков шваркнул трубкой о стол, заходил кругами по кабинету. В яростный галоп сорвались его мысли, извилины заскакивали друг за друга — голова раскалывалась от бешеной пляски внутри черепной коробки.

Слон поставил автоответчик, реагирующий на паузы в речи собеседника. А сам в это время за тридевять земель от своего ископаемого телефона, за бугром. Сидит себе, пересчитывает наслюнявленными пальцами свои два мешка йен и хихикает, сволочь!

Быков немедленно связался с Петрушкой.

— Наши люди прочёсывают лес! — доложил Петрушка бодрым голосом.

— Вы хоть одну мелкую гниду там вычесали?

— Они решили добраться до железной дороги, я думаю.

— Так ты ещё и думаешь! Полагаешь, есть чем?

Пётр Яковлевич молча ожидал распоряжений генерала. Он сидел себе у костра и отхлёбывал из фляжки французское вино. Бойцы жарили на вертеле убитого глухаря. В искусственно набросанном сугробе из остатков снега стояла бутыль прозрачного самогона в ожидании своей очереди. Никому не хотелось болтаться по лесу. Бивак гвардии Петрушки расположился неподалёку от станции Пастухово. Это давало возможность в любой момент заявиться на вокзал с требованием открыть буфет для служащих безопасности. С привлечением лучших официанток, разумеется. В глубинке красная корочка по-прежнему магически завораживает. Предвкушение весёлой ночки будоражило бойцов, младший из которых был в звании капитана. Спецоперации с роскошными командировочными и законным отрывом от семьи очень нравились бойцам генерала Быкова. Меньше всего их интересовали цели таких путешествий. Пацаны умели радоваться жизни в походных условиях с походными девками. Зависти к ребятам из отрядов спецназначений, парящимся в разных «хасавьюртах», они никогда не испытывали.

— Ликвидация Зверева отменяется! Чешите лес. Да так, чтобы ни одной хвоинки не осталось не прилизанной!

Быков всё ещё не мог придти в себя после разговора с автоответчиком. Возбуждение каждой нервной клеточки требовало немедленной разгрузки.

— Муся! — заорал генерал в селектор. — Готовь киску на прописку!!!

Сидевшие в Приёмной люди: кто в погонах, кто в штатском, все как по команде молча поднялись со стульев и ушли. Каждый знал об остроумном пароле хозяина. Сегодня — неприёмный день.

Секретарша Муся, не поднимаясь из-за стола, скинула с себя сиреневую тесёмочку, напоминающую плавки, с ароматической прокладкой, оборачивающей шнурок пропущенный между ног. Вынув из стола любимые духи шефа, она вспрыснула себе под мини-юбчонку.

А в селекторе уже было слышно, как генерал нетерпеливо барабанит пальцами по зеркальной столешнице.

Рука Муси дрогнула, брызги французских духов богато оросили её промежность. Зажгло. Муся, подпрыгивая на высоких и тонких каблуках, заскочила к Быкову. Едва за нею захлопнулась дверь, над входом зажглось электронное табло:

«ИДЁТ ПЛАНЁРКА»!!!

— Опять аврал манду прорвал, — сказала пожилая уборщица с испитой физиономией и полковничьими погонами под серым халатом. Бывшая «Моська» при бывшем генерале Слоне Григорьевиче. Она убрала свой «шпионский» инвентарь в шкаф — на сегодня работа в приёмной окончена.

Через десять минут Мося доложила из телефона-автомата:

— Пасечник ворошит улей, — сразу опустив трубку, в ответе она не нуждалась. Скромный приварок к денежному пособию офицера ФСБ был отработан.

Слон принял сообщение и продолжил работу за компьютером. Его скромная империя семимильными шагами двигалась к процветанию. Каждому, самому замухрышному наполеончику требовалась информация, и Слон успешно торговал ею. Агенты отставного генерала умели добывать знания, а Командир — правильно распоряжаться ими.

Беспокоил Слона древний «смершевец» из Пастухово. Интересный старик. Таких специалистов больше нет. Разучились готовить. Да и как сварганишь деликатес из суррогата? А внучатый племянник его тоже не дурак. Правда, своими гениальными закидонами поднимет и мёртвого из могилы. Вон, даже Быков зашевелился. Полез ворошить улей. Своеобразный стимул к жизни. Интересно, что он там плёл про фельдъегеря?

Слон связался со своим человеком в Пастухово.

— Я обшарила всё. У Пригожина в кабинете пусто, — доложила буфетчица.

— Внимательно осмотрела, Валентина?

Польщённая тем, что неведомый благодетель помнит её по имени, шустрая бабёнка тотчас выложила всё, что знала о последних перемещениях Пригожина.

— И где он сейчас? — спросил Слон, выслушав бестолковый доклад шпионки-энтузиастки.

— Кажется, домой уехал. Ой! А жены-то дома нету!

Слон воочию представил, как Валентина всплеснула руками.

— И что тут такого?

— Как бы руки на себя не наложил! А то ж ведь чернее смерти ходит! — сокрушалась Валентина.

— Езжай к нему, немедленно! Говори, что хочешь, сиди с ним, водку пей, что угодно, но задержи его дома на три часа!

— Вы сами приедете, — заключила испуганная Валентина.

— Да. Конец связи!

— Какой конец? — взвизгнула Валентина. — А если он меня в койку потянет, тогда как?

— Твой гонорар повысится втрое, — спокойно сказал Слон, — если докажешь, что между вами было соитие.

Валентина что-то буркнула в гукающую трубку, опустила её. Идя по улице, она продолжала ворчать себе под нос.

— «Докажешь если», как доказать-то? Что я, наизнанку вывернусь что ли? А если он того, не состоятельный? — она даже всхлипнула, расставаясь с обещанными деньгами. Не Бог весть, какие, а на дороге не валяются!

— К Пригожину! — сказала Валентина, тормознув частника. Особняк директора знал каждый житель Пастухово.

Шофёр придирчиво оглядывал пассажирку и размышлял. И как такой видный мужик мог залезть на такую развалину? Что нашёл в этой квашне, имея такую жену? Бабёнку Пригожина он видал пару раз с супругом. Ей было на пару десятков лет меньше мужа. Глазёнки Пригожиной бегали, но к телу она никого не подпускала. Это было известно наверняка.

Заметив ехидные взгляды водителя, Валентина посмотрела на себя в зеркальце заднего вида. Никакой косметики, мешки под глазами, скукоженная шея на фоне большого брюха. Да такой крале на панели самой приплачивать придётся! И всё же, Валентина не сделала ни единого движения, чтобы хоть чуточку привести себя в порядок. Она едет на деловую встречу. Это не шушли-мушли какие! Валентина вкинула подбородок.

— Что смотришь, первый раз видишь, или как? — спросила уборщица таким тоном, что шофёр обязан знать её не только в лицо, но и по имени-отчеству.

Водитель опешил. Оказывается, в городе столько тайн! Он-то думал, что такие дела только по ночам делаются. Стоило только рискнуть потаксовать в обеденный перерыв, так сразу нарвался на любовницу Пригожина!

— Я просто подумал, Алексей Исаевич дома ли? Может, и назад вас сразу доставить?

— Не подлизывайся! — отшила Валентина. Отвернувшись к окну, она улыбнулась. Первая цель достигнута. «Свидетелем будешь!» — чуть не ляпнула она, но вовремя спохватилась.

— У меня ключи есть! — Валя хлопнула себя по карману задрипанной телогрейки. Что-то звякнуло.

Шофёр посмотрел на измызганный край кармана грязно-зелёного китайского пуховика. Нити двойного шва давно истрепались. Из мелких трещинок выбивался наружу мелкий серый пух. Водителю захотелось поскорее избавиться от этой дуры. Зачем ему чужие тайны?

Шофёр врубил магнитолу на полную громкость, и под визги молоденькой поп-звезды, подъехал к огромному забору.

— Десятки хватит, — сказала Валентина, сунув смятую купюру в руку опешившему мужику.

Шофёр не возражал, хотя за такую дорогу обычно брал не меньше полтины. Он развернулся и умчал в город. Первое время он всё поглядывал в зеркало, не помчится ли кто вдогонку?

Слон курил в самолёте и щёлкал по клавишам ноутбука, понужая специальную аналитическую программу. Пока все поступки людей укладывались в схему. Дед Трофим с родственником сидят в лесной сторожке и не высовываются. Быков кобелится в собственном кабинете. Петрушка лакает самогонку на станции Пастухово, мешая работе диспечерши. Пригожин под контролем Валентины.

И всё же, в законченной логической цепи вырисовывалось уязвимое звено. Фельдъегерь! Неужели он должен был доставить готовую формулу? Но откуда?

Никто не мог и не сможет влезть в чужие мозги, кроме как скальпелем. Однако, нейрохирургия ещё не извлекла ни одной самой простенькой мысли, не то что целой формулы. Кто-то же помог фельдъегерю отправиться на тот свет. С формулой или без неё.

Из отчёта агентов в Пастухово следовало, что оба фельдъегеря «в умат нажрались» и пили без просыху трое суток, а затем с таким же пьяным шофёром разбились почти на ровном месте.

Слон связался с хакерами, работающими с компьютером, установленным Пригожиным на таёжной подстанции. Ребята тотчас ответили, что вход в систему заблокирован намертво. Слон понял. Компьютер уничтожен. Вот где подножка в логической программе! Дед Трофим избрал активную защиту.

Тем временем программа закончила работу и выдала результат: Синтез клетки-киллера возможен без участия автора.

— Здравствуйте, дорогой «Пентиум»! Извольте пояснить, — Слон запросил у программы необходимые компоненты. Дисплей замер, указатель превратился в мёртвые песочные часы. Через несколько шагов, предпринятых хакером, исполняющим обязанности отдалённого помощника, на экране заплясали лилипутские буковки:

для выполнения вашего запроса недостаточно данных о культуре прокариотов.

«Рго (лат.) — вместо, кагуоn (гр.) — ядро», — ответил компьютерный словарь.

Понятно, культура людей без стержня, по-своему дал определение безъядерным клеткам Слон Григорьевич. Разумеется, на эти мелкие буковки никто не обратил внимания. Поэтому нынешние горе-специалисты решили ликвидировать носителя информации. Но дед Трофим не вписывается в новомодные компьютерные игрушки, тем более в руках недоучек. Закваска у него старая, каменистой плотности. Наверняка он угадал суть безо всякого программного обеспечения. Слон по праву представил себя на месте деда.

Опытный ныряльщик не станет крутиться в воронке, выбиваясь из последних сил. Он нырнёт вглубь! Ближе ко дну, где слабее водоворот, он свободно выскользнет!

— Рули сразу на площадку! — скомандовал Слон пилоту.

— Это где бывшая ВЧ/217?

Слон кивнул. Лётчик пошёл на вираж.

— Сядешь?

— Обижаешь, начальник! — лётчик щёлкнул ногтем большого пальца о верхний зуб и провёл ладонью под горлом. Слон улыбнулся.

Через несколько минут самолёт с вертикальным взлётом приземлился на площадку ракетной шахты: по всем документам стёртой программой разоружения с лица земли.

— Слетаешь в Пастухово за Пригожиным.

— Что ему сказать?

— Никаких объяснений! Да, ещё, — добавил Слон, зная о рвении лётчика, — бабу оставь там!

Пилот кивнул. Совместная хорошо оплачиваемая работа с отставным чекистом научила его обходиться без ненужных вопросов.

Слону не нужно было разыскивать рычаг. Через несколько секунд он уже спускался в шахту. В самом начале пути бетонные двери были заперты изнутри. Слон помнил код. Недаром он когда-то курировал и этот объект в числе многих прочих. Быков считал, что о его тайной лаборатории не знает никто. Пригожин догадывался, что такую махину советских времён не демонтировали до сих пор. Как экономист и хозяйственник он считал, что это обойдётся дороже, чем содержать шахту лет сто, как минимум. Как прежний разведчик он держал язык за зубами и гнал от себя лишние мысли.

Тройная комбинация цифр заставила бетонный блок медленно опуститься. Слон заблокировал выход и направился внутрь режимного объекта. Сделав несколько бесшумных шагов, Слон насторожился. Для шахты характерен плотный воздух, как бы ни старались кондиционеры. Вероятно, он остался таким со времён Советского Союза, когда наша электронная техника состояла наполовину из древних, но надёжных ламп. Воздух вокруг них обгорал, ионизируя окружающее пространство. Электронная пыль въелась в бетон и притягивает к стенам заряженные частицы воздуха.

Слон физически ощущал, как кто-то будто бы прорезал сгущённую атмосферу. Воздух сгруппировался вертикальными пластами. Так могло произойти только от действия инородных тел, каковыми, безусловно, являлись гражданские лица. Внутренняя атмосфера ещё не возвратилась в своё привычное состояние, значит, они прошли несколько мгновений назад.

Итак, дед, учёный и студент уже здесь. Слон прокрался к бывшему Государственному посту номер один. В мертвенном свете скрытых источников похожих на дневные лампы безжизненно стоял пульт управления ракетной обороны. На кнопки наброшен толстый брезент, покрытый не менее толстым слоем пыли. Слон покачал головой и двинулся дальше, к командному пункту.

— Твою мать, ети-ю! — ругался дежурный офицер. Матерясь, он стучал по столу кулаками, нажимая на несколько кнопок одновременно.

Слон, оставаясь в тёмном закутке, покрылся холодным потом, но тотчас пришёл в себя. Сила привычки! Ведь дежурный офицер долбил по системе блокировки запуска ядерных ракет. Только вот, ракет уже не было. Монотонно светился монитор компьютера, показывая какую-то туповатую картинку. Ни одной искры не проскочило по экрану.

— Что, не опохмелился вовремя? — раздался голос второго дежурного.

— Да шёл бы ты! Тут аварийная ситуация!

— Где? — напарник подошёл ближе, озираясь по сторонам.

Слон стоял в нише — бывшей оружейки караула. Увидеть его было сложно. Но на всякий случай Слон вжался в стену, слился с нею и замер.

— Электричество отрубилось, мы уже пять минут пашем на аварийке!

— Не гони!

— А ты посмотри! — офицер в камуфляжной форме ухватил напарника за ворот и едва не ткнул носом в монитор, встроенный в столешницу. Коллега под два метра ростом едва не сложился пополам. Он вывернулся от захвата и отпрянул в сторону, но не попытался дать сдачи. Потому что увидел краешком глаза включенные запасные аккумуляторы.

Это означало, что кому-то придётся топать по темноте до подстанции. Обоим дежурным этого очень не хотелось. С тех пор как гражданский электрик покинул подстанцию, от офицеров ничего не требовалось, как следить за никому ненужным пространством тайги: от вертолётной площадки до линии электропередачи. Они сидели себе, попивали водочку, дожидаясь окончания командировки. Сегодняшним утром кончилось и пиво. В их головах остались остатки алкогольных паров, не приносящие ничего, кроме злобной тоски.

— Кто пойдёт?

— Кто заметил, тому и докладывать.

— Нет уж, давай-ка по старшинству, товарищ подполковник!

Убедившись, что охотников тут нет (так он назвал разыскиваемую группу), Слон не стал наблюдать за препирательствами дежурных бестолочей. Он направился ниже, в следующий уровень секретности. Дежурные с КПП о существовании других ярусов не имели никакого понятия. Зато дед Трофим оказался пронырливее. На следующем слое подземной шахты располагалась основная электронная база слежения и телепортации. Ещё одним ярусом ниже — лаборатория неизвестной направленности. Поговаривали, что там производится «лавбер» — гремучая смесь нейролептика с галлюциногеном, названная в честь Лаврентия Берии. Слон считал эти побасёнки сказкой о былом могуществе разложившейся системы госбезопасности.

Добираться до центра электроники сложнее. Слон несколько раз возвращался к исходному месту. Офицеры продолжали пререкаться. Слону это надоело. Захотелось выйти, без предисловий вырубить обоих, да открыть тайный ход в стене. Но резервной мощности аккумуляторов могло не хватить для такой нагрузки. К тому же, Слон реально оценил расстановку сил. Не смотря на похмельное состояние, у поджарых напарников хватает мощи справиться со стариком. Фактор внезапности важен для тапка прихлопывающего таракана, но не наоборот.

Слон уже решил вновь пытать счастья в тёмных лабиринтах, но товарищи по оружию решили идти вместе.

— А что тут будет, ни хрена не будет! Сходим, врубим «напругу», и назад.

— И «Калаши» с собой прихватим! — согласился второй. Они ещё некоторое время возились, отыскивая один из автоматов. Глухо матерясь, решили найти его после.

Когда они всё же ушли, Слон прошёл к пульту управления. Задумался. Для открытия хода на нижний уровень, ему нужно подключить вручную дополнительный источник энергии — помощнее автоматического аварийного в несколько раз. Чем может проявиться внезапная дополнительная нагрузка, Слон не знал.